Жизнь наизнанку

Странный. (миниатюра)

Тоннель пульсировал. Незаметно. Но ощутимо. Ладонь Антона, касающаяся стены, чтобы не дай бог не утратить в темноте чувство направления — единственного чувства, что с ним еще не начало играть, ощущала вибрацию.

Странную и неестественную вибрацию. Словно он — тоннель — дышал…

Как его угораздило сюда забрести? Он был без понятия. Да и не помнил ничего, что предшествовало его появлению здесь. В этом пугающем, кажущимся живым тоннеле. А вокруг темнота и… Пустота. Да, именно. Пустота. Не слышно писка крыс. Только угнетающий, доносящийся, казалось, отовсюду звук падающих капель воды. То спереди «кап», то сзади «кап»… То сбоку. И подумать только, ни одна капля еще не оросила своей влагой его… Ни одна. И это-то странно, учитывая, с какой частотой они падали тут и там. Везде, кроме того места, где находился он — Антон…

Ой, ли? Антон, ли? Сейчас он не мог с уверенностью сказать даже этого.

Как, когда, почему? Он этого места не знал. Здесь никогда не был раньше. А может все не так? Может это место ему знакомо, только причина всему — всепоглощающая тьма, убаюкивающая и давящая на сознание одновременно. Да и почему тоннель пульсирует?

Единственное, что он помнил, это не совсем ясная фраза, тоже пульсирующая в его голове… «Ты станешь тенью… Сольешься с нами, как слился окружающий мир. Как слились сотни душ людей и тварей…»

Откуда эта фраза в его голове. И что она означает?

Он попытался припомнить, где слышал ее и при каких обстоятельствах. Не получилось. Только вдруг сильно разболелась голова, словно знание, которое хотел получить Антон, было под запретом…

Черт! Надо что-то делать! Если не изменяет память… Хотя это о чем он? Конечно, изменяет! Особенно сейчас. Но… Основные инстинкты в любом случае остаются. И он на уровне подсознания понимал, что если идти в одном направлении, то когда-нибудь тоннель чем-нибудь закончится…

Он пошел, медленно, осторожно, стараясь не отрывать руки от пульсирующей стены. Аккуратно ставя ноги и прислушиваясь к звукам вокруг.

Долго это продолжалось или нет, он не мог понять. Времени, казалось, не существовало. Казалось, оно слилось с бесконечной всепоглощающей тьмой. Что куда не пойди — темень, всю будет этот тоннель и тьма, и время, неизвестно зачем отсчитываемое капельками воды. Кап-кап — секунда… Кап-кап — вечность.

Черт! Так и свихнуться не долго. И так продолжаться не может…

И Антон не ошибся. Где-то за поворотом забрезжил свет. Он болью резанул по глазам, словно ножом. Парень, не удержавшись, вскрикнул, но странное дело, его голос прозвучал как-то странно. Неестественно. Не по-человечески.

Из-за поворота тут же раздались голоса. Обычные, людские. Но кричали что-то невразумительное…

— Готовьтесь, они снова идут!

— Разворачивай пулемет! Врубай прожектор! Нам нельзя пропустить их!

Кого пропустить? Антон обернулся. Неужели сзади, из темноты подкрадывались монстры? Единственным признаком их присутствия было отсутствие крыс, значит так и есть. Надо бежать.

И Антон бросился бежать, в сторону поста. Так быстро, как только мог, выкрикнув на ходу:

— Не стреляйте! Я человек! — И с ужасом понял, что из его горла рвется не поддающийся никаким объяснениям вой. Заунывный, заставляющий дрожать и сводящий с ума вой…

Он остановился, когда вспыхнул ярким пламенем прожектор, прикрыл руками глаза… Нет, не руки… Длинные худые трёхпалые лапы, покрытые матовой, растворяющейся в темноте кожей… Что это? Это же не его!

Раздался треск автоматной очереди, и Антон перестал существовать в действительности…

— Странный какой-то, — заметил один из бойцов, вглядываясь во тьму, где только что стоял Черный.

— Да мне тоже показалось, — согласился второй, — что этот необычный. Не как все, пер напролом. А сколько удивления было в его последнем вое…

— Хватит разглагольствовать! — Рявкнул командир. — Они так и подбираются, так и разжижают нам мозг… Смотрите лучше внимательней! А то странное было только одно — он был один…