Жена злодея, или Брачный договор попаданки

Глава 43

Возвращаюсь в спальню уже за полночь и без сил падаю на кровать. Шарю рукой рядом и недовольно цокаю языком — постель пуста. Может, Хэйк меня наказывает за то, что сорвала совещание? Но он первый начал! Сначала не обсудил новый пункт договора, затем попытался магией выдворить меня…

Или он на свидании с ораймской красоткой?!

Усевшись, в гневе кричу:

— Костик! — некоторое время жду, но Костяной хвост меня игнорирует. Тогда зову Аллаиссу: — Лиса! Знаю, что ты меня слышишь. Приходи с отчётом, как хорошая девочка.

— А если я далеко не хорошая и уже не девочка? — вкрадчиво интересуется драконица.

Невольно вздрагиваю, так как упускаю момент, когда она появляется. По спине бежит холодок и возникает мысль, что, может быть, зря я допустила соперницу в супружескую спальню.

«Нет, — напоминаю себе. — Держи врагов близко! Эта истина верна во всех мирах. Тут либо я сумею стать настоящей хозяйкой замка Каханера и единственной властительницей сердца Хэйка, либо буду каждый раз дёргаться от малейшего звука, ожидая от Аллаиссы нож в спину».

— Тогда отчитывайся, как взрослая и плохая тётенька, — нарочито смеюсь, иронично глядя в лицо драконице.

Та одобрительно усмехается, и я облегчённо перевожу дыхание. Кажется, я догадалась, как вести себя с этой опасной дамой. Смотрю на неё так же, как Хэйк на Костика:

— Слушаю, — даже копирую тон голоса мужа.

— Как и я предполагала, Милнора весь день крутилась около Каханера, — сухо отчитывается драконица. — Но вмешиваться повода не было, так как они с Хэйком обсуждали поставки ораймской шерсти в Эсетхадор.

Шире распахнув глаза, удивляюсь:

— Зачем Хэйку тратить силы и время, чтобы наладить продажи между другими королевствами? Если рыцарям Звёздной богини нужна шерсть из Орайма, пусть сами и ведут переговоры.

— Вот и я о том, — хищно ухмыляется Аллаисса. Скрестив руки на груди, многозначительно выгибает бровь: — Крайне подозрительно!

— Почему Каханер лично следит за этим? — всё больше волнуюсь я.

Возможно, Аллаисса права, и Милнора действительно приехала в Тенебрис, чтобы соблазнить моего мужа. Сердце стучит всё сильнее, и нехорошее предчувствие прокрадывается в душу.

— Наверняка, Хэйк желает получить какую-то свою выгоду, — небрежно предполагает Аллаисса. — Каханер всегда думает на несколько шагов вперёд. Если ему сейчас выгоден союз с Ораймом, а женить Эрнила не удалось, то…

Многозначительно замолкает, хитро посматривая на меня. Понимаю, что эта лиса меня подначивает, но ничего поделать не могу — ревность уже вползла в моё сердце холодной змеёй и свернулась кольцами, удобно там устроившись.

— Продолжай наблюдение, — сухо приказываю Аллаиссе. — Если заметишь что-то подозрительное, сразу сообщай мне.

Драконица выглядит удивлённой и слегка разочарованной:

— Не устроишь Хэйку скандал? Он же предпочёл провести ночь не с женой, а с другой женщиной.

Её слова бьют так больно, но я лишь сжимаю пальцы в кулаки.

— Со скандалом я уже справилась, — горько отвечаю драконице. — И последствия меня не радуют.

— Ещё бы, — фыркает она. — Ясно, что Каханер тебя наказывает. И ты стерпишь пренебрежение к себе? Я бы не позволила такое супругу!

— Не буду рубить с плеча, посмотрю, как будут развиваться события.

Аллаисса смотрит на меня с откровенным раздражением, а потом ехидно тянет:

— Хэйку несказанно повезло. Такая понимающая жена попалась! Но я тебя предупредила. Когда Каханер заведёт гарем, как Эрнил, мне не жалуйся.

И уходит, громко хлопая дверью.

А я опускаюсь на подушки и кусаю губы, сдерживая желание немедленно найти Хэйка и серьёзно с ним поговорить. И в то же время меня колючими тисками сжимает обида. Видеть мужа в этот момент совершенно не хочется. Каханер меня наказал, даже не позволив оправдаться! Я же не собиралась рушить мебель. Само вышло…

«Должен быть третий путь», — говорю себе.

Опустив ресницы, вспоминаю договор, перебирая пункт за пунктом. Я сначала испугалась огромного количества своих обязанностей, но после закатала рукава и взялась за работу, желая доказать Хэйку свою незаменимость.

Вот только задач у жены Каханера действительно слишком много для одного человека. А я, как ни крути, всего лишь человек. Не маг и не драконица. Даже Хэйку требовались помощники, а ведь он сильнейший колдун этого мира, а что говорить обо мне? Я пыталась делегировать часть обязанностей на помощниц, но этого оказалось мало.

Уже засыпая, вспоминаю рассказ Фейлоры о том, как женские обязанности у нагов распределяются между наложницами. Может, гарем не такая уж плохая штука?

«Но я не смогу делить Хэйка с другой женщиной, — вздыхаю и ощущаю, как щеку щекочет слеза. — Это выше моих сил!»

— Кристина? — слышу низкий вибрирующий голос супруга. — Что-то случилось? Почему ты плачешь?

Распахнув глаза, смотрю на Каханера, склонившегося надо мной. Грудь сдавливает щемящее чувство радости, но в следующий миг я чувствую сладковатый аромат, исходящий от мужчины, и резко отворачиваюсь:

— Ничего.

— Я же вижу — что-то тебя беспокоит.

Мужчина трогает моё плечо, и я закрываюсь одеялом с головой.

— Я просто устала. Пересчитывала запасы, с ног валилась так, что даже не уснуть.

— Кристина! — Хэйк сдёргивает одеяло и, подхватив меня, усаживает себе на колени. — Давай поговорим.

Отпихиваю его и горько вздыхаю:

— Сначала сходи в купальню и смой с себя запах другой женщины!

— Что? — хмыкает мужчина и выгибает бровь: — Какой ещё запах?

— Не отрицай, — смотрю на него исподлобья. — От тебя так и несёт женскими духами! Запах сладкий, приятный, такой только женщине подходит!

— Так тебе нравится? — неожиданно улыбается Хэйк и достаёт и достаёт из кармана маленький пузырёк синего стекла. Протягивает мне: — Я посетил Хилтрод, чтобы проверить, как прошло лечение, и Роммок передала тебе это. Сказала, что эти благовония облегчают беременным утреннюю тошноту и повышают настроение. Попросила поблагодарить тебя за помощь в тот день, когда её подданные отравились. Она была не в себе от волнения и передала через меня извинения за грубость.

— Не ожидала подарка, очень приятно, — расплываюсь в улыбке и беру пузырёк. Тот оказывается намного тяжелее, чем думала, а ещё таким тёплым, будто внутри кипяток. — Ого! Так он из камня?

Наверное, изготовлен из волшебного сапфира, который ледяные драконы использовали в строительстве и в быту. Подарок мне нравится, что и говорить. И запах действительно приятен, особенно теперь, когда я не подозреваю, что он принадлежит другой женщине.

— Погоди, — пытливо смотрю на супруга. — Сегодня ты был в Хилтроде? Один?

Хейк спокойно отвечает:

— Я брал с собой Лиуна. Только ему почему-то не подошёл способ, который ты мне подсказала. До сих пор никто не испытывал неудобств от стремительного перемещения. Но сегодняшний инцидент навёл меня на мысль, что порталы не так уж безобидны, как на первый взгляд кажется.

— А что случилось с Лиуном? — живо интересуюсь я. — Укачало? В смысле, стошнило?

— И это тоже, — задумчиво отзывается Хэйк и поглаживает меня по плечу. Я едва не жмурюсь, наслаждаясь мимолётной лаской супруга. — Он не мог устоять на ногах. Жаловался на тошноту и боль во всём теле. У него даже глаза налились кровью. Пришлось мне снова вспоминать основы целительства, которые я проходил в магической академии.

На твёрдых правильно очерченных губах Каханера играет улыбка, которой я раньше не видела. Никогда бы не подумала, что Хэйк может с ностальгией вспоминать студенческие годы. Похоже, я едва знаю супруга… И мне хочется узнать о нём больше!

— Признаться, нечасто их использовал, — Каханер продолжает меня поглаживать, но уже смещает ладонь к груди, а взгляд мужчины становится бархатным. — Если бы профессор Кнуур дожил до этих дней, то несказанно удивился. Он ставил мне плохие отметки и обзывал бездельником, который скорее добьёт больного, чем исцелит его.

Улыбка мужа становится хищной:

— Каюсь, он не сильно отдалился от истины.

По шее бегут мурашки, в контексте его слов видится что-то ужасное. Но Хэйк опускает ладонь на моё бедро, и все страхи тают, будто и не было. Остаёмся только мы. Мужчина и женщина. Муж и жена. Хэйк скользит кончиками пальцев по моей спине снизу вверх, и у меня перехватывает дыхание.

— Зато на его занятиях я досконально изучил всё, что касается тела человека, — голос Каханера звучит глухо, взгляд наполняется тьмой бездонного ночного неба. Рука продолжает гладить моё тело, и лёгкие касания будят настоящее пламя внутри. — А также взаимодействия двух тел.

— Хэйк, — сжимая простыни, шепчу я и смотрю на мужа, как зачарованная. — Может, мы перейдём к практике? Довольно теории! Я весь день сегодня ненавидела тебя, а теперь хочу любить…

— Ненавидела? — хмурится мужчина и, к моему величайшему сожалению, убирает руку. Смотрит в глаза: — Злилась из-за пункта, который я добавил в договор?

— Разумеется! — искренне возмущаюсь я. — А ещё я обиделась, что ты снова воздействовал на меня магией. И стол тот я случайно сломала, а ты…

Перехватывает дыхание, и я отворачиваюсь, кусаю губы, чтобы не разреветься, потому что эмоции снова одолевают меня. Но Хэйк поворачивает меня к себе лицом и спокойно спрашивает:

— Что я?

— Мне сказали, что ты весь день провёл с другой женщиной, — шепчу, уже догадываясь, что Аллаисса вновь обвела меня вокруг пальца. Заставила ревновать и показала, что слушаться не станет. — С девушкой из Орайма.

— С Милнорой? — приподнимает брови Хэйк. Хмыкает и назидательно говорит: — Она не девушка из Орайма, а дочь верховной жрицы. В Тенебрисе представляет интересы своего королевства. Верно, что я провёл с ней некоторое время, обсуждая поставки ораймской шерсти в Эсетхадор. Но это было лишь один из десятков вопросов, которые мне пришлось сегодня решать.

Хитро поглядывает на меня и особым тоном добавляет:

— Но мне нравится, что ты меня ревнуешь. Не думал, что это чувство настолько приятное.

— А вот мне неприятно, — плаксиво жалуюсь я. — Зачем ты сам занимаешься этой шерстью? Разве это твоё дело?

— Это важно для Тенебриса, — Каханер становится серьёзен. — Как ты знаешь, в горах Эсетхадора женщинам выжить трудно. Рыцари Звёздной богини аскетичны, они носят доспехи и кутаются в шкуры убитых животных. Но женщины — нежные создания. Особенно в положении…

Он берёт мою руку и прикасается тёплыми губами к запястью. Так нежно. Так интимно.

— Поэтому я подумал, что ораймская шерсть, возможно, облегчит им жизнь. Если рыцарским жёнам будет тепло и уютно, они не станут сбегать от мужей. Довольные мужчины будут думать о женщине, что ждёт его в пещере, а не о войне. Разумеется, воинственный длух эсетхадорцев это не изменит, но агрессивности будет во много раз меньше.

— Звучит разумно, — облизав губы, шепчу я, но всё же уточняю: — Но эта женщина… Говорят, что жрицы обладают особым даром. Они могут разжигать в мужчинах неконтролируемую страсть.

Хэйк смеётся, и я легонько хлопаю его ладонью по плечу:

— Эй! Если это неправда, так и скажи. Не потешайся надо мной. Я не так давно здесь и только узнаю этот мир!

— Я так радуюсь, — хитро щурится он. — Ты снова ревнуешь. Что же насчёт Милноры, это не дар, а скорее проклятие. Потому она оставалась в Тенебрисе, не провоцируя рыцарей, а мне приходилось ходить порталами в Эсетхадор и обратно, чтобы два королевства пришли к согласию. И я добился своего!

— То есть, — осторожно касаюсь его лица кончиками пальцев и провожу линию от виска по острой скуле до самых губ, — ты не хотел её?

— Глупышка, — вздыхает Хэйк и смотрит на меня так проникновенно, что замирает сердце. — Я хочу только тебя. Ведь ты моя жена. Кстати, именно ты навела меня на мысль, как можно совладать с рыцарями Эсетхадора. И я до смерти хочу отблагодарить тебя! И просто хочу…