Жена викинга из будущего. Любовь сильнее времени

Глава 10: Земля королей

Англия встретила нас туманом и криками чаек. Серая пелена висела над водой, сквозь нее проступали белые меловые скалы. Соленый ветер трепал волосы. Магнус спал у меня на груди в перевязи, которую я сшила по памяти из грубого льна — что-то вроде современной переноски для младенцев. Его теплое дыхание согревало кожу через ткань. Викинги сначала смеялись над странной конструкцией, потом жены воинов начали просить сделать такие же.

— Йорк через два дня пути, — сказал Рагнар, глядя на берег. Рука привычно лежала на рукояти меча. — Ивар ждет.

— Помнишь, что я говорила? Он опасен.

— Знаю. Но пока он нужен нам, а мы ему.

Мы высадились в устье Хамбера. Река была широкой, мутно-коричневой от ила. Наши люди — почти тысяча воинов и еще столько же женщин, детей, ремесленников — высыпали на берег. Лошади ржали, собаки лаяли, дети плакали. Не армия вторжения — переселенцы с пожитками, инструментами, надеждами.

— Леди Аса!

Я обернулась. Брат Колум, ирландский монах, которого я учила медицине, бежал ко мне. Ряса подобрана, сандалии хлюпали по грязи.

— Что случилось?

— Больные. В деревне вверх по реке. Местные христиане просят помощи.

— Что за болезнь?

— Лихорадка, сыпь, кашель с кровью.

Я похолодела. Холодок пробежал по спине. Чума? Оспа? Корь?

— Веди.

— Аса, нет, — Рагнар схватил меня за руку. Пальцы сжали запястье почти болезненно. — Ты не пойдешь к больным. У тебя ребенок.

— Магнус на грудном вскармливании. У него мой иммунитет. А если это эпидемия, она придет к нам все равно.

— Иммуни... что?

— Защита от болезней. Доверься мне.

Он отпустил руку неохотно, челюсть напряглась.

— Бери охрану. И если опасно — возвращайся немедленно.

Деревня была в часе пути по размытой дождями дороге. Грязь чавкала под ногами. Половина домов с закрытыми ставнями — знак болезни. Обычно оживленная деревенская площадь пустовала. У колодца сидел старик, сгорбленный, трясущийся. Кашлял так, что все тело содрогалось.

Я осмотрела его. Кожа горячая как печь. Жар, сыпь, начинающаяся с лица — красные пятна за ушами, на лбу. Увеличенные лимфоузлы на шее, твердые как камешки.

— Корь, — выдохнула я с облегчением. Не чума. Хотя корь тоже убивала без современной медицины.

— Что делать? — спросил Колум, доставая восковые таблички для записей.

— Изоляция больных. Всех с симптомами — в отдельные дома. Высокая температура сбивается холодными компрессами. Много пить. И главное — дети и беременные не должны контактировать с больными.

— Но... многие дети уже больны.

— Тогда молитесь. Без современной медицины смертность от кори у детей — до трети.

Я делала что могла. Учила местных базовому уходу — как обтирать больных прохладной водой, как поить через соломинку, когда больно глотать. Готовила отвары для облегчения симптомов — кора ивы от жара, мед с травами от кашля. Но без антибиотиков...

К вечеру умерло трое детей. Маленькие тела вынесли завернутыми в грубое полотно.

Я сидела у колодца на перевернутом ведре, держа Магнуса. Он проснулся, требовал грудь. Был здоров — материнские антитела защищали. Но эти дети...

— Не вини себя, — сказал Колум, присаживаясь рядом. — Ты сделала больше, чем любой другой целитель.

— Недостаточно.

— В этом мире никогда не бывает достаточно. Только то, что возможно.

Мудрый монах. Я кивнула, поднялась. Колени затекли.

— Нужно вернуться до темноты. И предупредить наших — корь в округе.

Когда мы вернулись в лагерь, солнце уже садилось. Костры горели между палатками. Рагнар встретил меня объятием — крепким, почти отчаянным.

— Не уходи больше так. Я... волновался.

— Я не могу не помогать.

— Можешь. Твоя первая обязанность — наш сын.

— Если я могу помочь, должна помогать.

Он хотел спорить — видно было по сжатым губам — но подошел гонец. Молодой воин, запыхавшийся.

— Ярл! Всадники с юга! Под знаменем Мерсии!

Рагнар выругался — длинно и витиевато.

— Быстро узнали о нашей высадке. Аса, возьми Магнуса и женщин, уходите в лес.

— Нет. Если это посольство, я должна быть рядом. Если атака — тем более.

— Упрямая женщина.

— Ты знал, на ком женишься.

Всадников было двадцать. Кольчуги блестели в закатном солнце. Во главе — человек в богатых доспехах с позолоченными заклепками. Не король — королевского штандарта не было. Но явно знатный. Седые виски, орлиный нос.

— Я Этельред, элдормен Мерсии, — сказал он по-английски. Голос уверенный, привыкший командовать. — Говорю от имени короля Бургреда.

— Я Рагнар Эйриксон, ярл Дублина, — ответил Рагнар на ломаном английском. Акцент был сильным.

Я вышла вперед, Магнус зашевелился в перевязи.

— Я переведу, — сказала на чистом английском.

Этельред удивился. Брови поползли вверх.

— Северянка, говорящая как образованная саксонка?

— Я не северянка. Но я жена ярла. Говорите, что хотите.

— Король предлагает сделку. Земли для поселения, статус федератов, золото. В обмен на военную службу против Уэссекса.

Я перевела Рагнару, добавив тихо на древнескандинавском:

— Ловушка. Бургред бежит в Рим через год. Он хочет использовать нас и бросить.

— Откуда знаешь?

— История. Доверься.

Рагнар кивнул едва заметно, потом сказал громко:

— Мы подумаем. Три дня.

— Один день, — возразил Этельред. Конь под ним переступил, чуя напряжение. — Уэссекс собирает армию. Нам нужен ответ быстро.

— Два дня.

— Согласен. Но если откажетесь — будете иметь дело с объединенной армией Мерсии и Уэссекса.

Угроза была ясной. Этельред развернул коня — гнедой красавец — и ускакал со свитой. Копыта выбивали комья грязи.

— Что думаешь? — спросил Рагнар.

— Нужно встретиться с Иваром. Срочно.

***

Йорк встретил нас открытыми воротами. Массивные дубовые створки со следами недавнего ремонта. Город, который по истории должен был быть разграблен, процветал под властью данов. Улицы подметены, на рынке шла торговля. Ивар оказался умнее, чем я думала — он не разрушал, а контролировал.

— Рагнар! — Ивар встретил нас в захваченном королевском холле. Резное кресло было ему велико. — И прекрасная Аса с... это что, ребенок?

— Наш сын. Магнус.

— Быстро вы. Садись, рассказывай.

Холл был переделан на скандинавский манер — длинные столы, шкуры на стенах, центральный очаг вместо камина.

Я рассказала о предложении Мерсии.

— Федераты? — Ивар рассмеялся. Смех был резким, лающим. — Бургред совсем отчаялся. Предлагает нам стать его псами.

— Или он умнее, чем кажется, — сказала я. — Стравить викингов с Уэссексом, потом добить победителя.

— Возможно. Но у меня другой план. Хочешь услышать, провидица?

— Говори.

— Мы принимаем предложение. Получаем земли легально. Потом, когда Бургред сбежит — а он сбежит, ты права — ставим своего короля. Марионетку. И правим Мерсией из-за кулис.

— Кого поставишь?

— Кеолвульфа. Местный тан, слабый, жадный, должен мне денег. Идеальная марионетка.

Я знала это имя из истории. Кеолвульф II, последний король Мерсии. Правил пять лет как ставленник викингов.

— Это может сработать, — признала я.

— Может? Это сработает. Но мне нужны вы. Рагнар командует западным флангом. Ты, Аса, будешь моим советником по... будущему.

— У меня грудной ребенок.

— И? Викингские женщины рожают и воюют. Ты же хочешь быть как мы?

Манипулятор. Но умный манипулятор.

— Что я получу взамен?

— Земли. Большие земли. Для твоего сына. И защиту. Харальд собирает новую армию. Хочет мести за дочь.

Я не знала этого. Кровь застыла в жилах.

— Откуда информация?

— Шпионы. У меня везде шпионы. Так что? Союз?

Я посмотрела на Рагнара. Он кивнул — короткий, решительный кивок.

— Союз. Но с условиями. Никакой резни мирного населения. Никакого разрушения церквей с людьми внутри. Война по правилам.

— Правила для слабых.

— Правила для тех, кто хочет править, а не просто грабить. Мертвые крестьяне не платят налоги.

Ивар прищурился, потом рассмеялся.

— Твоя женщина думает как конунг, Рагнар. Берегись — она опасна.

— Знаю. Поэтому и люблю.

Сделка была заключена. Руки пожаты, клятвы даны. Мы стали частью плана Ивара. И я только надеялась, что смогу контролировать последствия.

***

Ночью, в отведенной нам комнате — бывшая спальня какого-то саксонского лорда, с настоящей кроватью — я кормила Магнуса и думала. Молоко текло хорошо, сын присосался жадно.

— О чем задумалась? — спросил Рагнар, ложась рядом. Кровать скрипнула.

— О том, что история движется. Мы принимаем предложение Мерсии. Бургред сбежит. Кеолвульф станет марионеткой. Всё как было. Я не изменила ничего.

— Ты изменила нас. Меня. Я жив, хотя должен быть мертв. У нас есть сын.

— Капля в океане истории.

— Из капель состоит океан. И потом... кто сказал, что нужно менять всё? Может, достаточно изменить важное?

— Что важное?

— Нас. Нашего сына. Наше будущее.

Он обнял меня сзади, осторожно, чтобы не потревожить кормящего Магнуса. Поцеловал в шею — борода щекотала.

— Ты слишком много думаешь о большой истории. Думай о малой. О нашей.

— Эгоистично.

— Человечно. Мы не боги, Аса. Не можем спасти всех. Но можем спасти тех, кто рядом.

Мудрость викинга. Простая, грубая, но честная.

— Завтра отвечаем Мерсии?

— Да. Принимаем предложение. Получаем земли. Строим дом для Магнуса.

— Дом на чужой земле.

— Любая земля чужая, пока не польешь её кровью и потом. Тогда становится своей.

— Философия завоевателя.

— Философия выживания. Мы викинги, Аса. Берем то, что можем удержать. И держим то, что взяли.

Магнус заснул, молоко стекало из уголка рта. Сытый и довольный. Я положила его в колыбель — грубую, из неотесанных досок, но крепкую, сделанную руками отца.

— Каким он вырастет? — спросила я. — Викингом? Саксом? Кем-то новым?

— Собой. Как мы с тобой. Не привязанные к одному миру, одному времени, одной судьбе.

— Люди между мирами.

— Люди, создающие новый мир.

За окном Йорк спал. Факелы горели на улицах. Город викингов, который должен был гореть, но процветал. История менялась. Медленно, по капле, но менялась.

— Рагнар? Если Харальд нападет...

— Мы будем готовы. У нас есть ты. Твой огонь из будущего. Твои знания.

— Зажигалка почти пустая. И порох я могу делать только в малых количествах.

— Тогда придумаешь что-то другое. Ты всегда придумываешь.

Вера викинга в свою женщину. Трогательная и пугающая одновременно.

— Спи, — сказал он. — Завтра большой день. Начинаем завоевание Англии.

— Мы или Ивар?

— Какая разница? История запомнит тех, кто выживет. А мы выживем. Клянусь тебе.

Я закрыла глаза, слушая дыхание мужа и сына. Два сердца, бьющиеся в унисон с моим. Ритм жизни здесь и сейчас.

Завтра мы станем завоевателями. Официально. С землями, титулами, обязательствами.

Но сегодня мы просто семья. Странная семья из разных времен, но семья.

И это важнее любой истории.