Герои млечного пути

Глава 16

Ермак сидел на скамейке в скверике возле небольшого фонтана и просматривал газету с встроенным электронным дисплеем. Мимо не спеша проходил высокий человек лет тридцати с каштановыми волосами, зачесанными набок. Он краем глаза заметил название газеты и присел рядом.

— Что пишут? — осведомился он.

— Я не читаю. Я смотрю прогноз погоды, — коротко ответил Роман.

— Видимо, вы не местный, — улыбнулся незнакомец. — Все и так знают, что завтра в этих широтах начинается кратковременный сезон дождей.

Пароль и отзыв были верны. Роман протянул руку незнакомцу:

— Рад встрече. Я капитан Ермак.

— Тоже рад, — улыбнулся незнакомец, пожимая ему руку. — Я майор Вдовченков. Командир «Октавы». Как добрался?

— В целом неплохо, — уклончиво пожал плечами Роман. — Особенно эту ночь весело провел.

— То есть?

— Ночевал в полицейском участке. Остановиться негде было. Я вышел на улицу, когда уже наступил комендантский час.

— Не прессовали?

— Нет. Записали данные. Ну, на Винсента Торетто. Это я. Утром отпустили и извинились.

— Понятно. Ты на меня через Оружейника вышел?

— Да, — кивнул Роман. — Взял сегодня документы на оружие и ствол.

— Хорошо. — Вдовченков улыбнулся. — Теперь будем работать вместе.

Независимая община Сидония была из крупнейших на Зети. Она находилась в нескольких километрах от озера Тихо, что на триста сорок миль юго-западнее Титограда. Здесь проживало более трех тысяч семей. Огороженный периметр общины составлял тридцать пять километров. Колонисты выращивали сельскохозяйственные культуры на открытых пашнях и в изолированных гидропонных фермах. Имелось и несколько небольших одежных фабрик. Выпускали стройматериалы, бумагу, инструменты и мебель. Производили ровно столько, чтобы хватало на жителей общины и для обмена с внешним миром на то, что сами производить пока не могли. Дома здесь были в основном из железобетона и камня, что выгодно отличало общину от других, где больше использовалось дерево. Председателем общины был кореец Хан Линг, у которого имелись далеко идущие планы насчет поселения Сидония. Община должна была постоянно расти, и это являлось его главной заповедью. Будущее Сидонии — суверенное государство, это было его мечтой. Он пребывал у истоков создания поселения и посвятил ему уже семь лет.

Когда председателю Лингу доложили, что у главных ворот периметра стоит полицейский флайер, тот еще не подозревал, чем это грозит делу его жизни и всем остальным общинам планеты.

Машина председателя подъехала к воротам. Бойцы охраны периметра отворили их и выпустили автомобиль на большую площадку перед въездом в общину. Именно здесь и приземлился полицейский флайер.

Из летательного аппарата вышел офицер полиции. Линг покинул машину и двинулся ему навстречу.

— Чем обязан? — спросил он у полицейского.

— Я уполномочен вместе с вверенным мне штурмовым отрядом полиции произвести тщательный досмотр вашей общины, — ответил офицер.

— Что, простите? — Председатель не поверил ушам. — Сидония — независимая община. Кто дал вам такие полномочия?

— А кто дал вам независимость? — усмехнулся офицер. — На планете Зети есть только одна власть, и я ее представляю.

— На каком основании вы являетесь сюда и делаете подобные заявления?

— На том основании, что вашей вольнице давно пора положить конец. Вскоре на Зети воцарится долгожданный порядок, а всякие так называемые независимые общины, которые на деле являются пособниками террористов, мешают закону. Я достаточно ясно выразился? А теперь прикажите вашим дружинникам сдать оружие и предоставить возможность мне и моим людям заняться досмотром.

— Вот что, — категорично заявил Хан Линг, — ни один чужак не ступит на мою землю, пока я не встречусь с вашим канцлером. Это мое последнее слово.

Офицер поморщился и грубо отодвинул председателя рукой:

— Короче, уйди с дороги. — Затем крикнул сидевшим во флайере штурмовикам: — Ребята, выгружайся!

Полицейский тут же скорчился от боли, потому что Линг схватил его за руку и применил болевой прием.

— Не нужно со мною так, — прошипел он на ухо офицеру полиции.

— А ну отпусти его! — завопили высыпавшие из флайера штурмовики. — Руки за голову! Лечь лицом вниз — ЖИВО!!! — Они наставили на председателя винтовки.

— Мордой вниз, подонок!..

— Внимание! — раздалось из громкоговорителя на сторожевой башне. — Служба безопасности Сидонии предлагает полицейским воздержаться от опрометчивых и необдуманных поступков. На вышках, с обеих створок главных ворот, установлены четыре дистанционно управляемых крупнокалиберных лучемета. В случае враждебных действий с вашей стороны по отношению к нашей общине, или нашему председателю, или кому бы то ни было из нашей общины мы откроем огонь на поражение. Предлагаем вам убраться по-хорошему. Или мы поможем по-плохому.

Штурмовики с опаской взглянули на огромные ворота и забор десятиметровой высоты. Держа оружие наготове, они попятились обратно к флайеру.

Линг толкнул офицера к штурмовикам.

— И запомните, — сказал он, — Сидония — независимая община.

Полицейский вместе со своими бойцами снова расселись в летательном аппарате, на котором прибыли.

— Ну, уроды. Теперь держитесь, — усмехнулся офицер, не обращаясь ни к кому и растирая запястье. Затем хлопнул по плечу пилота. — Летим обратно. Наше дело сделано.

Председатель Линг проводил взглядом улетающую машину. К нему подошли дежурные дружинники.

— Что все это значит?

— Похоже, это была провокация, — вздохнул он. — Теперь их будет много больше, когда они вернутся. Пора расчехлять оружие и связаться с другими общинами.

Зоренсон, как обычно, сидел в своем кабинете, который покидал очень редко, и покуривал тонкую сигару. На этот раз он пребывал в обществе недавно явившихся экспертов по манипуляции общественным сознанием. Время, как и говорили мудрецы, поджимало, а потому знакомство было коротким, и они сразу перешли к делу.

Канцлер слушал их с нескрываемым интересом. Они выступали по очереди, словно читали хорошо заученную лекцию.

— Итак, мы поговорили о том, что человек сам по себе умен, — продолжил один — тучный, с поросячьими глазками и слюнявым ртом. — Но если взять массу таких умных, то мы получим безмозглую, поддающуюся панике и манипулированию толпу. Что нам важно знать? Важно иметь общие представления о психологии толпы. Для психолога не секрет, что интеллектуальный коэффициент человека зависит не только от мозгов, но и социальной ситуации. В толпе интеллект уменьшается в разы. Теряется индивидуальность. Человек больше не самостоятелен и идет на волне всеобщего психологического состояния. Солдату легче стрелять в толпу, чем в одного человека. Один человек — личность и воспринимается как личность. Но не толпа.

Итак. Что есть толпа? Это так называемое бесструктурное скопление людей. Во многом это относится и к представителям иных рас, поскольку известная ныне жизнь во Вселенной подчиняется единому алгоритму. Это особенно касается разума.

Так вот. Говорим о толпе. И чем же характеризуется данное скопление? Оно лишено ясно осознаваемой общности целей. Как мы представляем себе толпу? Ну, например, как массу людей на какой-нибудь площади, да? Или на концерте. Они взаимосвязаны сходным эмоционально-психологическим состоянием и прикованы общим объектом внимания, верно? В таком состоянии ими легко управлять. Но мы ни в коем случае не пытаемся навязать вам, скажем, массовые митинги. Нет. Здесь и сейчас это не актуально. Конечно, есть много примеров управления массами именно посредством митингов и пламенных речей. Ярчайший пример — Адольф Шикльгрубер, более известный как Гитлер. Он был настоящим гением в зомбировании толпы. Он заряжал массы людей необходимой ему энергией за считаные минуты. Правда, кончил он предельно плохо, но это совсем старая история. Однако ему была дарована эта сила. Вы, господин Зоренсон, простите, данной харизмы лишены, но не стоит расстраиваться и комплексовать. Есть иные способы воздействия, многие из которых, кстати, давно и успешно испытаны. Прошу, коллега. — Он передал эстафету напарнику.

— Это началось в век информационных технологий. — Теперь по кабинету начал расхаживать второй «суперумник»: худой, морщинистый шатен с опущенными плечами и выпученными глазами. — Наличие доступных средств общения и доставки информации открывали путь новым возможностям. Газеты, радио, позже телевидение, а потом и Интернет и цифровое измерение стали не только неотъемлемыми средствами получения и обмена информации, но в иных умелых руках превращались в щупальца, обвивавшие разум. Наиболее четко данный потенциал смог в свое время оценить генерал Ален Даллес. Он даже вывел формулу уничтожения непобедимого государства. Помните его манифест? «Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти лживые ценности верить…» Не помните?

Зоренсон в ответ лишь мотнул головой:

— Нет.

— Ну куда вам, — продолжал худой. — Впрочем, до сегодняшнего дня вам, наверное, знать это было и не обязательно. Его план был реализован на все сто процентов в России. Конечно, на это потребовалось время. Полвека. Но тогда еще не было таких высокотехнологичных средств информационного воздействия на человека, какие появились позже. Что нужно человеческому существу, а как показывает ксенопсихология — и прочим разумным существам большого космоса? Конечно, хлеба и зрелищ. Так было всегда. Теперь конкретно по вашей планете. Работы у вас много, а людей мало. Значит, все при деле. Безработицы нет. Можно сказать, что это хорошо, хотя иногда безработных удается умело разыграть как козырную карту. Люди трудятся. Рабочий день сколько длится?

— Девять часов. У нас тридцатичасовые сутки. Так что времени для отдыха достаточно, — ответил Зоренсон, раздавливая в пепельнице окурок сигары.

— Чудненько. Вот они приходят с работы. И что? Досуг у вас слабо налажен. Отдыхать дома? Но тогда вам как воздух необходимо насыщенное телевидение. А у вас что? Пара новостных каналов. Один спортивный. Канал для детей. Научно-познавательный канал и канал художественных фильмов, которые в силу ограниченности фильмотеки частенько повторяются и уже надоели всем. Это же никуда не годится. Думаю, в телеканале, где крутят художественные фильмы, ночью необходимо показывать клубничку. — Худой потер руки, а тучный облизнулся.

— Да, но передачу для садоводов и фермеров, по-моему, правильнее показывать днем. Разве нет? — удивился канцлер.

Специалисты переглянулись.

— Вы о чем думаете, господин Зоренсон? — спросил худой. — Я говорю о порнографии.

Лейба поморщился:

— Зачем?

— Порнография ломает суть всякой идеологии. Она опускает человеческое сознание. А идеология — это то, с чем идут к массам ваши враги. А вам не нужна никакая идеология. Все, что вам нужно, — контроль над популяцией при помощи первичных инстинктов. Проповедуйте свободу и демократию, а порнография — это и есть свобода. Посадите их на наркотик их же слабостей, и они вас не променяют ни на кого.

— Но это приведет к падению нравов! — возмутился Зоренсон.

— И пусть! — махнул рукой толстяк. — Что вам до их морали? Нам как раз и нужно ввергнуть общество в деградацию, чтобы отсеять лучших. Поставьте популяцию перед фактом естественного отбора. Люди всего лишь тупое мясо.

— Но где я возьму эту… порнографию?

— Мы привезли сто тысяч фильмов на микрочипе. Вам также придется наладить производство кинокартин здесь. На Зети. Вы не волнуйтесь, ваши руки останутся чистыми. Порностудию наладим мы. Вам только надо подсказать нам надежных людей. К тому же с этого можно получать неплохой доход. Поймите, что инстинкт — ахиллесова пята разума. Контролируйте инстинкты, и носители оных станут вашими послушными марионетками. Вот взять недавний теракт. Вы сделали, как советовали мудрейшие. Но вы не проявили творческого подхода.

— Творческий подход?.. К убийству?..

— Именно. Ну, вы взорвали там что-то. Угробили сотни душ. А потом показали в новостях дым и руины. Это не то. Эффект усилился бы тысячекратно, увидь телезрители в прямом эфире сам теракт. Момент гибели сотен людей. Ну, представьте, что какие-то злодеи захватили пассажирский звездолет и обрушили его на город, сметя целый квартал. И все это как будто случайно снимали ребята с новостного канала и транслировали в реальном времени. Просто представьте себе, что вы стали свидетелем такого зрелища. Это завораживает. Это возбуждает. Это низводит до животного страха. И вы очень долго не сможете выкинуть такое из головы. Это отпечатывается в памяти, как добровольная публичная демонстрация какой-нибудь смазливой и молодой девицей своих не по годам больших титек! И даже если вы не педофил, вы все равно будете видеть перед собой ее прелести, не в силах выкинуть их из памяти!

— Да… Черт… — Зоренсон в недоумении развел руками. — Но к чему вы об этом?!

— Магическая сила зрелища. Перепуганная, ошарашенная толпа свидетелей инстинктивно бы потянулась к любому действующему лидеру. В данном случае — к вам. И тогда вы без труда могли бы манипулировать их сознанием и порывами. Вы бы объявили крестовый поход против кого угодно, и стадо сгруппировалось бы вокруг вас, одобрительно кивая, подобно баранам. А так — ну был взрыв. Кто-то погиб. Посокрушались. Повозмущались. И вернулись к житейским проблемам. Все это горе в итоге касается лишь родных и близких жертв теракта. Теракт, конечно, развязал вам руки, но снабдил далеко не всеми ресурсами. Ладно. Продолжим. Необходимо насытить телевидение всевозможными шоу. Ток-шоу, реалити-шоу и тому подобным.

— Объясните, что это? — вздохнул канцлер, воображая голую несовершеннолетнюю девицу и не в силах выкинуть ее из головы.

— Охотно, — снова потер руки худой. — Ток-шоу — это телепрограмма, которая при правильной постановке будет иметь высокий рейтинг, а потому его возьмется смотреть большинство популяции. Нужен эксцентричный крикливый ведущий, но раздражать большинство потенциальных зрителей он не должен. Нужна публика в зале, которая своим состоянием будет задавать общий психологический тон всем, кто это шоу смотрит. Темы должны быть сокровенными, которые не принято обсуждать на людях. На это массы и купятся. При этом можно и даже нужно путем умелой манипуляции или привлекая актеров доводить дело до скандалов и драк в прямом эфире. Это очень поднимет рейтинг. Важно довести популяцию до животного состояния. О реалити-шоу уместно сказать то же самое. Его можно создать по образу ток-шоу, а можно и чуть иначе. Например, мы объявляем конкурс на участие в телепроекте. Желательно отбирать людей молодых и сексуальных, примерно одного возраста. Это весьма интригует зрителя. Будет приз победителю. Люди налетят, как мухи на мед. Суть игры, к примеру, — длительное проживание на необитаемом острове, и кто-то один должен пройти все задуманные авторами проекта испытания. Они должны бороться и вытеснять друг друга из игры путем оценок действий ближнего и осуждения этих поступков с той лишь целью, чтобы избавиться от конкурентов. Только один может победить. Только один, запомните. Мы должны культивировать концепцию индивидуализма. Мы обязаны вытравить из генетической памяти бывших землян социальный коллективизм. Общество — лишь оболочка. Каждому индивиду важно делать все на благо себе и только себе. Так и подобные телеигры будут незаметно подменивать устоявшиеся человеческие ценности фальшивыми. И люди начнут в эти вымыслы верить. Построение общественного сознания по принципу «человек человеку — волк» лишит общество сплоченности и коллективной борьбы. Никто не сможет противостоять вам, так как массы не удастся консолидировать. Да и заставить ДУМАТЬ человека, попивающего пиво и таращащегося в телеэкран на любимое шоу, станет практически невозможно. Это будет послушный вашему режиму зомби. Плюс порнография. Сможет ли человек, смотрящий это, думать о политике и о том, что вокруг него происходит? НЕТ!!! Возьмите на вооружение человеческие слабости — и вы будете владеть миром!

— Возьмем планету Атлантия, — перенял эстафету толстяк, — и ее императора Виктора Первого. Вы же его знаете. Он, так сказать, ваш коллега. На Атлантии уровень жизни далеко не настолько высок, как, скажем, на Земле. Есть и безработица, и забытая землянами нищета. Но множество землян охотно улетают жить именно на Атлантию. Знаете, почему? Потому что там истинная свобода. И порнография, и ночные клубы, где царит полный разврат. Алкоголь и наркотики. Азартные игры на каждом углу. Безнравственное телевидение. Все, что потребно для человеческой низости. Полный комплект. Настоящая свобода. Создайте те же условия здесь, на Зети, и вы получите массовый приток населения с других планет. В том числе и богатых землян.

Вновь поднялся худой.

— Мы вкратце объяснили вам суть нашей программы обработки сознания популяции. На первых порах создавать все это будем мы. Необходимые деньги и кое-какой реквизит мы привезли с собой. Потом вы втянетесь в это дело и станете профессионалом не хуже нас. Но вы правитель, и вам не к лицу заниматься такими мелочами. Поэтому вы подберете нам достойную замену, как это в свое время сделал император Атлантии Виктор, чтобы мы могли с чувством выполненного долга покинуть вас и вернуться на Землю.

Хан Линг обзвонил по спутниковому телефону все поселения. И все, кроме независимой общины Марс, отказали Сидонии в помощи. У них полиция не появлялась, и они решили, что неприятности их минуют. Председатель Линг подозревал, что ему откажут, но все-таки надеялся на известную солидарность. Однако отказали все, за исключением Марса.

По странной иронии именно о Марсе Хан ничего не знал. Далекая и обособленная небольшая община у подножия горной гряды Зубы Дракона. Почему они согласились?

Пока председатель Линг находился в раздумьях, над дремучим и полном опасностей лесом мчались пять полицейских флайеров в сопровождении двух фенфирийских военных штурмовиков и одного рейнджерского звездолета, похожего на атакующего коршуна.

Все они, помимо фенфирийских аппаратов, были набиты облаченными в форму зетианской полиции пиратами.

Над Сидонией разнеслось эхо сирены, которая в обычное время возвещала приближение местной агрессивной фауны. Теперь все жители общины, полчаса назад выслушавшие обращение председателя Линга, знали, что вернулись зетианские власти.

Ревя двигателями, плоские коричневые корпуса фенфирийских штурмовиков резко ушли в набор высоты, а достигнув границ общины — сорвались в крутое пике.

Из днищ штурмовиков показались спаренные орудия. Синие энергетические разряды ударили в главные ворота и сторожевые вышки. Ворота разнесло на куски. Правая вышка рухнула. Левая устояла, но ее затянуло черным едким дымом. Боевые машины выровняли курс и низко пролетели над главной улицей Сидонии, разметая воздушной волной пыль, гравий и сбивая с ног мечущихся людей. Штурмовики снова ушли в набор высоты. Над общиной нарисовался рейнджерский звездолет. Он принялся медленно кружить над домами и поливать их ураганным огнем лазерных пушек. С домов слетали объятые пламенем крыши. Разлетались в крошку стены. Колонисты гибли один за другим.

Чувствуя свою безнаказанность, пилотировавший свой звездолет пират кружил совсем низко над домами и радостно улюлюкал при виде горящих людей. Вдруг от недостроенного высотного здания примчался оранжевый энергетический разряд. Он врезался прямо в кабину корабля, мгновенно превратив и ее, и глумливого пилота в дымящие лохмотья. Звездолет застонал, накренился и рухнул прямо на широкую центральную улицу Сидонии. Нападавшим было невдомек, что многие колонисты независимых общин сами когда-то были пиратами, которые затем решили начать новую жизнь, но с оружием на всякий случай не расстались. Именно поэтому в Сидонии сыскалась демонтированная с космического корабля старая рейдовая пушка.

Охваченные паникой пираты в синей униформе принялись выбираться из поверженного звездолета через узкую аппарель. И тут из всех окон заговорило стрелковое оружие, которое встречало врагов огнем.

Пять синих флайеров приземлились на песчаной площадке перед разбитыми воротами. Сотня бронированных полицейских высыпала из летающих машин и бросилась к пролому. Тут же из плотно подступавшего к поляне леса затрещали крупнокалиберные пулеметы, лупившие прицельным огнем нападавшим в тыл. Это явилось для пиратов полной неожиданностью.

Фенфирийские самолеты снова зашли на атаку и открыли огонь по административному зданию. В строении тут же вспыхнул пожар. Когда штурмовики снова выровняли курс, один из них взорвался, пораженный рейдовой пушкой. Другой, оперативно среагировав, принялся маневрировать, набирая высоту. Но из леса показался шлейф ручной зенитной ракеты, которая, повторяя все его маневры, шла на неумолимое сближение с боевой машиной. Фенфириец катапультировался, и через секунду его штурмовик, пораженный ракетой, вспыхнул и рухнул, оставляя за собой горящую просеку.

Пираты спрятались за корпуса бронированных флайеров и отвечали винтовочными выстрелами на шквальный огонь из леса.

Покинуть сбитый звездолет не удалось никому. Десант, находившийся в нем, был расстрелян на выходе. Кто-то из ближнего здания довершил расправу пущенной из гранатомета термической ракетой.

На опушке леса продолжался бой. Из-за шума выстрелов пираты не слышали гул, приближавшийся к ним от главных ворот Сидонии. Но один все-таки обернулся, что-то почуяв. То, что он увидел, мгновенно повергло его в ужас. На них, рыча и клекоча, неслось полсотни динозавров. Это были трехметровые разумные рептилии с планеты Заури. Заурианцы больше всего напоминали аллозавров или рэпторов, которые обитали на Земле миллионы лет назад. Но это только внешне. Заурианцы были наделены высоким интеллектом. Умели читать. Даже сами стихи сочиняли. Знали математику и психологию. И вот эта масса разумных существ с дикими, хищными воплями неслась на пиратов, и каждый заурианец оскалил свою сотню острых как бритва зубов.

Пират завопил от ужаса и начал палить по рептилиям, но реакция у тех оказалась молниеносная. Вся эта орда почти одновременно стремительно прыгнула, в мгновение ока настигнув растопыренными когтями оборонявшихся, которые менее часа назад считались нападавшими.

Началась бойня. Заурианцы оставались хищниками, но пиратов съесть не пытались. Просто ломали им хребты, сворачивали шеи, полосовали длинными когтями передних лап и давили весом, который у отдельных особей на Зети с ее гравитацией достигал более полутонны.

Стрельба из леса прекратилась. Битва закончилась. Рептилии стояли возле своих жертв. Некоторые прижимали ногами к песку немногих выживших, судьбу которых теперь должен был решить совет общины.

К ним подъехал автомобиль председателя Линга. Тот вышел из машины и мрачно осмотрел поляну. Заурианцы терпеливо ждали его слов. Вслед за председателем на поляну из разрушенных ворот выступил вооруженный отряд дружинников.

Линг сложил ладони в рупор и крикнул в сторону леса:

— Кто там стрелял?!

— Община Марс! — послышался голос из кустов. — Внимание, мы выходим!

— Хорошо, друзья! Выходите!

Из густых зарослей зетианского леса появилось двадцать человек, облаченных в боевые скафандры. Без подобной герметичной экипировки длительное пребывание в местном лесу было самоубийством из-за обилия ядовитых насекомых и хищных зверей.

Бойцы волочили за собой упиравшегося ногами и агрессивно фыркавшего фенфирийца в коричневом летном костюме с изображением сжимающей молнию когтистой лапы на спине.

— Мы к вам с подарком, — произнес главный. — Это катапультировавшийся пилот штурмовика.

— С кем имею честь общаться? — Линг подошел к новоявленным союзникам, что очень не понравилось его телохранителям, поскольку незнакомые люди в боевых скафандрах могли представлять угрозу для председателя.

Представитель общины Марс снял шлем:

— Я Рейнхард Бист. Это мои товарищи.

— Рейнхард Бист? — переспросил Хан. Он слышал о рейнхардистах и явно удивился. Очевидно, о Бисте слышали и некоторые заурианцы, ибо, как только сообразили, кто перед ними стоит, некоторые рептилии угрожающе зашипели.

— Тихо, тихо! — Рейнхард поднял руку. — Это я и имел в виду, когда говорил, что не желаю, чтобы моим соседом по лестничной площадке был кто-то подобный.

Заурианцы медленно завиляли хвостами. Это был знак угрозы.

— Спокойно! — Теперь поднял руку Линг. — Я, честно говоря, не понимаю, почему вы решили нам помочь. Остальные общины ответили отказом.

— Объясняю. Канцлер Зоренсон решил установить на планете абсолютную власть. Но для этого ему необходимо избавиться от всех несогласных и неподконтрольных — вроде меня. Его политика на планете не особенно популярна, и ему пришлось поднимать рейтинг. Его люди устраивают теракты в Титограде — слышали, наверное?

— Да. Хотите сказать, что это не вы? — хмыкнул Линг.

— Конечно нет. — Рейнхард нахмурился. — Это чистая провокация, позволившая ему начать на меня открытую охоту. Но тем не менее он дал мне уйти. И тогда он смог объявить, что террористы нашли убежище в одной из независимых общин планеты. Теперь у него полностью развязаны руки. Он запросил помощи у фенфирийцев, — Бист пнул пленного пилота, — нанял целую армию космических пиратов, которых переодел в полицейскую форму, и творит бесчинства. Вы сами все видели.

— Он нанял рейнджеров, — возразил председатель.

— Да какая разница? Вы же воочию убедились, что они творят. Если вы еще не укокошили всех нападавших, то допросите пленных. И станет ясно кто они на самом деле. Хотя, по моим данным, это именно пираты.

— Ну хорошо. А чего хотите вы?

— Нам надо объединиться. Думаете, Зоренсон побежден? Сегодня вы уже понесли большие потери. А завтра врагов прилетит в пять раз больше. Что тогда? Ни вы, ни мы в одиночку не выстоим.

— Согласен, — вздохнул Линг. — А с этим что делать? — Он кивнул на пленного фенфирийского пилота.

— Я бы его кончил прямо тут. Но отдаю вам, решайте сами, — пожал плечами Рейнхард.