Герои млечного пути

Глава 14

На Зети наступило утро. Новый день был одет в безрадостные пасмурные цвета. Тучи собрались за ночь и заслонили светило. Население нехотя просыпалось и покидало свои жилища. Но кое-кто уже давно не спал.

— Послушайте! — гневно кричал в телефонную трубку Ди Рэйв. — О каких форс-мажорных обстоятельствах вы мне тут твердите?.. Да я уже понял, что у вас на планете траур, но у меня контракт!.. Мы же договаривались?.. Да ну и что, что это было до теракта… Послушайте! Вам известно понятие деловых обязательств?.. А каким тоном мне говорить, если вы мне срываете мероприятие?! Да! Миллионные убытки!.. Это вы мне о совести говорите?! Ха!.. Да, больше разговора у меня с вами не будет! Только через адвокатов! Вам это еще боком выйдет!.. — Симон зло отключил связь.

Жанна отвлеклась от утренней газеты, которую час назад принес робот.

— Представляешь, моя презентация не состоится. Они взяли и сорвали мне все. Все, за чем я сюда летел, — вздохнул он, поворачиваясь к ней.

— Я поражена, Симон, — сказала она гневно. — Ты же читал эту газету. И телевизор сегодня смотрел. Ты же знаешь, какая у них трагедия. Погибли сотни. А ты о бизнесе и деньгах. Как ты так можешь?

Она попала в самую точку. И Ди Рэйв это понял. Такие давно забытые им эмоции, как сострадание и милосердие, вдруг пробудились и принялись повторять слова Жанны. Когда-то он умел сопереживать. Видя чужую беду, хотел помочь. Даже имел большие проблемы из-за этого на Спейсаре, когда саботировал предписание по уничтожению пленных. Но именно Спейсар начал его ожесточать. Тяжелый быт. Война. Страшная потеря, о которой он даже боялся вспоминать. С годами он стал циником. Или просто нацепил маску цинизма, которая со временем приросла…

Ди Рэйву стало стыдно, но что ответить Жанне — он не знал.

Она ответа не ждала, прочитав его мысли по глазам. Она поняла, что добилась, чего хотела, — пробудила совесть, а потому решила избавить его от поиска ответа.

— Я пойду полежу еще. Голова пока болит и в висках стучит. Ладно?

— Это от перемены планеты. Ты еще не адаптировалась, — пробормотал он сконфуженно. — Тут все другое. И гравитация, и магнитное поле, и суточный цикл, и давление спутников. Ты полежи, и все придет в норму. — Он подошел к ней и поцеловал в лоб. — Я пока прокачусь по городу. Ты не против? — Ему действительно хотелось убраться — очень уж стало совестно.

— Нет, милый, я не против…

Эрвин Валдис, Саидбей Махмутдин Али и тайный посланник фенфирийцев Зузалляк сидели за столом в рабочем кабинете канцлера. Сам Лейба Зоренсон возглавлял совещание, восседая в своем кресле.

— У вас все представители человеческой расы? — спросил канцлер у пирата.

— Да, все, — кивнул тот.

— Это хорошо. Поубавит пыл тех, кто недоволен прибытием фенфирийцев.

Услышав это, Зузалляк шмыгнул носом. Лингвисты утверждали, что так фенфирийцы матерились.

— Итак, — продолжал Зоренсон. — К завтрашнему дню, я надеюсь, мы сумеем собрать и завезти на базу две тысячи восемьсот универсальных комплектов обмундирования зетианской штурмовой полиции.

— Простите, — вздохнул Саидбей. — Две тысячи семьсот девяносто семь.

— Как? — От удивления у Валдиса даже шея вытянулась. — А что стало с тремя?

— Один отравился алкоголем. Вернее, слишком много выпил. Потом уснул. Рвота и асфиксия. Двое зарезаны в драке из-за мошенничества в покере. Еще у пятерых переломы, а у одного ухо откушено, — объяснил пират.

— Зафигеть, — хмыкнул фенфириец.

Зоренсон стукнул кулаком по столу:

— И вы предлагаете мне иметь дело с такими людьми?! Они друг друга убивают! А что будет с моей планетой и ее населением?

— Лучше подумайте, что будет с вашими врагами. — Пират улыбнулся так, что стал похож на фенфирийца.

— Черт возьми, мне нужны гарантии… — Договорить начатую фразу канцлеру помешала мелодичная трель коммутатора. — Да, слушаю! — рявкнул он.

— Простите, — послышался виноватый голос секретарши. — К вам посетитель.

— А сегодня что, приемный день?

— Простите, но он уверяет, что это очень важно. Он вчера с Земли прилетел. И говорит, что не с пустыми руками.

Зоренсон и Валдис переглянулись. Неужели тот самый тайный эмиссар, о котором говорили мудрецы? Ну конечно! Они ведь предупредили, что помимо двух экспертов прибудет еще кое-кто. И не пустой. Эрвин едва заметно кивнул.

— Пока все свободны. Продолжим нашу беседу за обедом… — Затем, взглянув на фенфирийца, канцлер подумал и добавил: — Нет, лучше после обеда.

Когда все удалились из кабинета, Зоренсон тихо сказал в микрофон коммутатора:

— Проводите его ко мне.

В кабинет вошел плотного телосложения брюнет среднего роста, в черном костюме. Взгляд у него был странный. Не то суровый, не то равнодушный.

— Приветствую вас, господин канцлер. — Гость чуть улыбнулся.

— Здравствуйте. — Зетианский правитель вышел из-за стола и протянул руку. — С кем имею честь?

— Меня зовут Симон Ди Рэйв.

— Итак, господин Ди Рэйв. Я Лейба Зоренсон, канцлер свободной планеты Зети. — Он пригласил гостя присесть за стол и сам направился к своему креслу. — Что привело вас ко мне?

— Меня привело к вам дело. — Симон многозначительно улыбнулся, хотя в действительности был очень напряжен, соображая, как правильно построить разговоре канцлером.

— Я так полагаю… — Зоренсон на секунду замялся, — у нас на Земле есть общие знакомые?

Ди Рэйв задумался, но соображать приходилось быстро. О чем это он?

— Очень даже может быть. — Симон снова многозначительно улыбнулся, решив, что это будет оптимальный ответ.

— Очень хорошо. — Канцлер достал из стола вино и бокалы. — Вы не представляете, с каким отребьем мне приходится иметь дело. Очень хочется работать с человеком нашего уровня. Вы, судя по всему, именно тот человек. — Он протянул Симону наполненный вином бокал.

«За кого он меня принимает?» — гадал киномагнат.

— За знакомство. — Он залпом осушил бокал.

— Наши общие знакомые просили что-нибудь передать на словах? Какие-нибудь инструкции? — поинтересовался канцлер, смакуя вино.

«Сейчас я попадусь. — Симон напрягся. — Какие еще знакомые? Такое ощущение, что он меня ждал».

— Может быть, нам стоит обсудить все аспекты самостоятельной деятельности? Зачем нам лишняя опека? Вы не думали делать то, что нужно вам, а не то, что от вас хотят другие? — Он решил говорить по возможности туманно, постепенно подходя к главному.

«Вот оно! — напрягся Зоренсон. — Чистая провокация! Мудрецы решили проверить мою верность. Наверняка у него есть инструкции по моему устранению в случае неверного ответа. Но они ошибаются, я не полный идиот!»

— Ну что вы, господин Ди Рэйв! — Канцлер изобразил шок. — Как вы могли подумать, что я способен на подобные крамольные мысли? Разве великие мудрецы сомневаются в моей лояльности? Мы делаем одно дело, и интересы «Золотой элиты» суть интересы каждого ее члена!

Симон чуть не подпрыгнул вместе с креслом: «Это именно то, о чем говорил Калашников! „Золотая элита“! Как метко я попал! Но кто такие великие мудрецы?»

— Я слышал, на вашей планете произошла страшная трагедия. Этот чудовищный теракт, — вздохнул Ди Рэйв.

«Почему он заговорил об этом? — занервничал Зоренсон. — Это была идея мудрецов. Он должен быть в курсе. Или это новая проверка? Более хитрая. В чем же здесь подвох?»

«Чего он так боится?» — подумал Симон, изучая собеседника.

— Кстати, я несу из-за этого убытки, — добавил он.

— Не понимаю. — Канцлер налил еще вина. — «Убытки? Как сие понимать?»

— Я прибыл с презентацией нового фильма и некой коммерческой целью. У меня был договор с вашим «Агентством культурного досуга». Но теперь они мне дают от ворот поворот. Ссылаются на пятидневный траур. Но когда траур закончится, меня уже тут не будет. Я ничего не успею.

— Ах вот оно что. — Зоренсон сделал вид, будто все понял, хотя на самом деле не уяснил ровным счетом ничего. — Вы хотите, чтобы я уладил это дело?

«Ни в коем случае!» — подумал Симон, вспомнив упрек Жанны.

— Нет, — медленно произнес он.

— Тогда я не понимаю, — признался канцлер.

— Мне нужно сейчас другое. Нам следует наладить тесное сотрудничество. Без посредников. У нас наверняка есть обоюдные интересы. В знак моего расположения я делаю вам подарок, который доставят в течение пары часов.

— Что ж, весьма польщен. Как мне его использовать?

«А канцлер, оказывается, тот еще взяточник, — хмыкнул про себя Ди Рэйв. — Не успел я заикнуться о презенте, а ему уже интересно, будет это полезно или нет».

— Я думаю, вы найдете мудрое применение, — ответил он. — Вам решать.

«Еще один ребус», — нахмурился Лейба.

— А разве те, кто просил доставить мне этот презент, не дали инструкций по его применению? — Зоренсон отпил вина.

Теперь нахмурился Симон.

«Откуда он знает, что сделать ему подарок меня просили в КГБ?»

— Они… полагались… на вашу мудрость… — ответил Ди Рэйв первое, что пришло ему в голову, и решил, что разговор получается абсолютно бредовый.

— Странно. Они уверяли, что я все сразу пойму, — вслух подумал канцлер.

«Кто — они?» Симон хотел уже прямо спросить об этом. Все это начало его раздражать.

— Спросите у них сами, — пожал он плечами и тут же подумал: «Ну и что же я ляпнул?»

— Не хотелось беспокоить их по пустякам. Да и связь у нас сами знаете какая. Но я, пожалуй, так и поступлю. А о каких обоюдных интересах вы говорили? Что вас конкретно волнует?

«Вот-вот, правильно, — мысленно обрадовался Симон. — Давай свернем с этой скользкой темы».

— Понимаете, господин Зоренсон, — начал он, — свободные миры таят в себе практически неисчерпаемый потенциал. Здесь можно реализовать себя, как душе угодно, что, сами понимаете, невозможно на планетах Союза прогрессивных цивилизаций. Там царит вопиющая несправедливость. Этот, — он сжал кулаки и изобразил отвращение, — социал-коммунизм! — Он с ходу придумал неуклюжий термин, в противовес проповедуемому «Золотой элитой» социал-дарвинизму. — Социальное общество всеобщего равенства. Меня приравнивают к черни. Но это, сами понимаете, абсурд. Есть главный закон эволюции — естественный отбор. Поймите меня правильно, я вовсе не собираюсь уничтожать экономически несостоятельный человеческий материал. Просто каждый должен знать свое место. И находиться на этом месте. Есть избранные люди-гении, способные делать деньги и управлять. А существуют те, кто может только повиноваться и быть используемым. Если человек не в состоянии хитростью и умом создать условия для продолжения своего рода, он вынужден свернуть с дистанции, уйти на обочину жизни. Это сурово, но справедливо. А в центральном мире всем даются равные права и привилегии по факту рождения.

Симон испытывал отвращение от своих речей, но продолжал монолог, используя актерские уловки, которым научился в Голливуде.

— Но ведь это и есть цель «Золотой элиты», — развел руками Зоренсон. — Наша общая цель — добиться как раз такого строя, который желаете и вы.

— Я и говорю: у нас общие интересы. — Ди Рэйв задумался. Ему казалось, что он сейчас может забрести в тупик. Надо было элегантно выйти из затруднения.

— Простите, я не совсем понял. — Зоренсон решил, что в их разговоре наступил момент истины, и, сделав глубокий вдох, тихо спросил: — Вы хотите избавиться от опеки мудрецов?

Симон взглянул на него, прищурившись и скрестив руки на груди, дабы не выказать растерянности.

«Я попался, — подумал Ди Рэйв. — Я совершенно не знаю, что мне теперь говорить».

«Мне конец, — подумал канцлер, следя за гостем. — Он понял, что я хочу выйти из игры».

— Знаете что, господин Зоренсон? Нам пора решить вопрос взаимного доверия. Речь идет, разумеется, о доверии сугубо деловом. У вас есть время подумать о нашем возможном сотрудничестве. — Симон поднялся.

Зоренсон покрылся потом. Как понимать сказанное? Он дает время… Время на что? А потом? Убийство канцлера?!

— Конечно, — продолжал гость, — если вы откажетесь, я не вправе обижаться. Ничего личного…

«Ничего личного! Ничего личного!!! Это же смертный приговор!»

— Но времени на размышления у нас мало, — нажимал Симон. — Я не задержусь здесь надолго. Сейчас мне необходимо удалиться. Дело в том, что я прибыл на эту планету не один. — Ди Рэйв улыбнулся и протянул канцлеру руку. — Был очень рад с вами познакомиться.

— Я тоже, — осипшим голосом пробормотал тот, отвечая на рукопожатие.

Когда гость ушел, Зоренсон дрожащей рукой достал из шкатулки тонкую сигару и нервно закурил, мечась из угла в угол.

«Он не один. Их целая банда, — лихорадочно думал канцлер. — Он расколол меня. Настоящий профессионал. Проклятье. Мне конец. Мне конец!»

Выйдя из кабинета, Ди Рэйв тут же вспотел. Напряжение дало о себе знать. Он счел, что удалился достойно, не дав канцлеру ничего заподозрить. Хотя разговор был очень странный и поведение канцлера — тоже. Еще неизвестно, что он там себе подумал. Однако дело сделано. Главное — всучить ему этих роботов, а дальше пусть в КГБ разбираются сами.

Облаченная в бархатный халат, Жанна лежала на кровати, прикрыв глаза. У нее действительно болела голова от смены планеты. Симон еще не вернулся.

В дверь позвонили. Это был явно не он. Ведь у него есть ключ-карта.

Девушка протянула руку и взяла с прикроватной тумбочки переговорное устройство.

— Кто там? — спросила она.

— Сервис-служба отеля «Галактика», — послышался мужской голос, — я принес ваш заказ. Свежие фрукты.

— Секунду. — Жанна поднялась и подошла к двери. Открыла ее.

На пороге стоял высокий молодой человек лет тридцати. Одет он был в бордовую униформу служащего отеля. Перед ним стояла накрытая скатертью тележка.

— Добрый день, — сказал он с улыбкой.

— Прошу. — Она пригласила его войти и захлопнула за ним дверь.

— Все чисто? — тихо спросил вдруг он, окинув номер взглядом.

— Чисто. — Жанна кивнула.

— Тебе привет от наших, — еще тише шепнул мужчина.

— Спасибо. Ну, давай. Что там за фрукты.

Служащий убрал скатерть. Там действительно был серебряный поднос с фруктами. Но на нижнем ярусе тележки находился черный кейс с кодовым замком. Мужчина достал его.

— Комбинация цифр — дата рождения шефа, — произнес гость, набирая код. — Сначала число, потом месяц, потом год.

Кейс распахнулся. Внутри были оружие и документы.

— Спейсарская снайперская винтовка залпового огня «Геносайд». Тут она в разобранном виде. Собирается очень легко. Два режима альтернативного огня. Ведет до четырех целей и делает залп, поражая их одновременно. А это классический браунинг две тысячи девяноста шестого года с встроенным излучателем парализатора. Время паралича можно настроить от пяти минут до получаса. Здесь документы, разрешающие ношение оружия на этой планете.

Девушка в четыре приема собрала снайперскую винтовку. Затем так же быстро разобрала ее и уложила в кейс. Повертела в руке пистолет.

— Лучше бы ты вместо браунинга «стечкина» принес, — вздохнула она, кладя пистолет на место.

— Жанна, ты знаешь правила. Русское оружие в таких случаях исключено.

— Да, конечно. Спасибо тебе. — Она улыбнулась и взяла в руки кейс и поднос с фруктами.

— Я пошел. — Он тоже улыбнулся и выкатился из номера, толкая перед собой тележку.