Генезис. Книга II

Глава 16

Оранжерея

На следующий день

Уворачиваясь от хлёсткого удара и уходя в произвольный кульбит, едва не снёс с ног Нику и других студентов, чудом успевших отскочить в сторону. Вот только, пускай им и удалось избежать ненужных травм, мне всё же прилетело, и было это крайне неприятно. Но это всего лишь боль, и она не сравнится с кислым вкусом поражения, которое может ожидать меня впереди, если я проиграю. И особенно горько проигрывать, когда на тебя смотрит почти вся группировка, а на кону не просто твоя честь, как главы, но и фактически статус самого сильного Зверолова.

Именно поэтому я не собирался сдаваться, и Тарасов тоже это понимал, с каждым своим выпадом стараясь вкладывать в удары всё больше сил. Каждый из нас желал одного — победить. И пускай моя победа или проигрыш фактически ничего не поменяют в группировке, но мне всё равно хочется доказать самому себе, что я стал сильнее и, даже потеряв всё, до сих пор способен стать сильнейшим. И судя по тому, как уверенно я стал чувствовать себя в бою один на один даже против Тарасова, плоды моей усердной работы начали созревать.

— Серёга, осторожно! — Олег попытался предупредить меня об опасности, но я и без него видел уловку, в которую едва не угодил.

В самый последний момент успел поставить защиту, блокируя высокий удар ногой, нацеленный прямо в мою голову. Казалось бы, это лучшая для меня возможность, чтобы контратаковать, сбить соперника с ног и перевести бой в партер, где у меня явное преимущество, но… «Прогноз» не ошибается, и я чётко увидел, что произошло бы, сделай я так. Выставленная вперёд нога лишь уловка для моей шеи, и сомкнулась бы она на ней с такой силой, с какой не всякий удав душит жертву. В реальном бою из этого бы вышла свёрнутая шея, а в нашем дружеском поединке всё обошлось бы удушающим, из которого я вряд ли бы выбрался.

Не будь у меня моего опыта из прошлой жизни и навыков от Бертольда, я бы проиграл здесь и сейчас, но я не настолько наивен и глуп, чтобы попасться на такой детский трюк!

Подныриваю под удар и, опустившись почти до пола, делаю хлёсткую подсечку, сбивая Тарасова с ног. Он слишком понадеялся на то, что я поведусь на его хитрый приём, и поплатился за это. Мой удар повалил его наземь с таких грохотом, что в воздух почти на метр поднялась залежавшаяся в щелях скрипучего деревянного паркета оранжереи пыль. Тарасов оказался не промах и быстро сориентировался, начав выкручивать тело, чтобы не дать себя добить, но я воспользовался своим преимуществом — скоростью.

Нанесённый мной удар создал воздушную волну, от которой у глядящих за сражением студентов трепыхнулись волосы. Но как бы многие не думали, всерьёз добивать Тарасова я не стал, остановив свою пятку в миллиметре от его носа. Попади такой удар ему всерьёз, вогнал бы переносицу прямиком в мозг, а это уже несовместимо с жизнью. Наши взгляды пересеклись, и я усмехнулся.

— Сдаёшься? — победоносно произнёс я, но Тарасов лишь изобразил ухмылку и кивнул. Я подал ему руку и помог подняться. Когда он отряхнулся, мы пожали руки, и вся группировка радостно закричала, празднуя мою победу. Всё-таки у нас собрался довольно приятный коллектив, сплочённый. — Достойный поединок. Ты действительно силён!

— Не такой сильный, как ты, — подметил Тарасов. — Удивлён, что ты так быстро набрался сил. Две недели назад я и подумать не мог, что у тебя появится хотя бы мизерный шанс меня сразить. Теперь же, я уверен, что именно ты первым сможешь ударить Льва Семёновича.

— Только ударить?

— Даже ты ещё слаб, чтобы его победить, — ответил вместо Тарасова Олег, подошедший к нам вместе с Никой. — Но я тебя поздравляю! Народ от тебя без ума. Всего две недели прошло, а мы уже так продвинулись! У нас народу уже столько же, как у «Светоча», и это только начало! Такими темпами мы и Лунатиков обгоним! Кстати, может, возьмём их перебежчиков к себе? Это нас неплохо усилит, а у тебя появится шанс подмять «Лунный коготь» под себя.

Я посмотрел на Трубецкого суровым взглядом. За последние несколько дней он уже, кажется, в сотый раз поднимает эту тему и, если честно, порядком меня достал.

— В миллионный раз отвечу, нет. Я не собираюсь иметь ничего общего с «Лунным когтем». Ты знаешь моё отношение к их ведению дел. К тому же, раз сбежавшие от них студенты уже однажды предали свою группировку, предадут и нас, — по-дружески хлопнул Олега по плечу. — У нас и так достаточно участников. К тому же нам не нужны первокурсники. У нас хватает своих, а от них бегут только такие.

— Согласна с Серёжей, — Ника кивнула и кокетливо опустила локоть на плечо Олега. — У нас сейчас пятьдесят три студента в группировке. Большая часть с третьего и выше курса. И лишь некоторые со второго и первого. Не забывай, что впереди экзамен, и по-хорошему, нам бы собрать несколько сбалансированных отрядов для более лёгкого его прохождения. Возьми мы к себе Лунатиков, это будет словно закинуть себе змею в постель и надеяться, что она тебя не укусит.

Слова Ники заставили Олега задуматься, и я уже хотел поблагодарить её за достойное объяснение, но меня вдруг одёрнул Тарасов.

— Мышецкий, глянь, — он кивнул в сторону входа в оранжерею. — Кажется, кто-то решился.

Посмотрел туда, куда он указал и замер, не поверив своим глазам. В помещение оранжереи зашла Аня, с интересом разглядывающая место, в котором оказалась. Её взгляд очень быстро переключился с потрескавшихся стёкол на меня. Она будто ощутила, что я на неё смотрю, и, когда наши взгляды пересеклись, немного смутилась, но позволила себе улыбнуться и даже махнула мне рукой в приветственном жесте.

— Чего это с ней?.. — как-то настороженно спросил Тарасов, а вот Олег подтолкнул меня в спину.

— Не тушуйся, это твой шанс! — уверенно произнёс он. — Ты же сам давно хотел, чтобы она к нам вступила.

Взглянул на друга с упреком. И без него знаю, чего хочу, но появление Волковой меня и в самом деле немного смутило. Целых две недели она воротила от нас нос. Даже когда Тарасов, Щеглов и близнецы Винокуровы к нам вступили, она предпочла ограничиться одиночными тренировками. И никакие подземелья её не привлекали. Мне казалось, что это всё из-за её бойкой породы Волковых и она не хочет искать лёгких путей, чтобы стать сильнее. Впрочем, сейчас это не так важно, да и неизвестно, зачем она на самом деле сюда пришла.

— Привет! — подходя к ней, старался держать отстранённое выражение лица, но с добродушной улыбкой, чтобы не показаться совсем чёрствым. — Какими судьбами?

— Да вот… — она переминалась с ноги на ногу и огляделась вокруг. Только слепой не видел, сколько взглядов было к ней приковано. Особенно сейчас, сразу после моей дуэли с Тарасовым, когда ещё не все успели разойтись. Девчонки смотрели на Волкову с завистью, а парни с вожделением. И я мог их понять, ведь прикид она сегодня выбрала особенно откровенный, хоть и бунтарский. — Решила посмотреть, как у вас тут всё устроено и правду ли говорят про Звероловов.

— Какую, например? — сделал вид, что впервые об этом слышу, хотя прекрасно знаю, какие слухи и в каких количествах о нас ходят. Спасибо за это Пакости, Нике и Джамалу. Если кто-то из них чего-то не знает, обязательно знает другой.

— О том, что вы тут частенько бои без правил устраиваете, отдыхаете, и вообще у вас довольно весело, — она посмотрела мне за спину, где стоял немного извалянный на полу Тарасов, и махнула тому рукой. Похоже, она зашла сюда немногим раньше, чем я думал. — Красиво дерёшься, кстати.

— Так ты видела? — улыбку я уже не сдерживал, это было невозможно. — Неужели впечатлил?

— Ну… — она отвела взгляд куда-то вверх и крутанула локон на пальце. — На четвёрочку! Я видела и покруче!

— С таким братом, как у тебя, это немудрено, — ляпнул, не подумав. Сзади до меня донеслись цокающие звуки от ребят. Кажется, они услышали, как я лоханулся. — То есть…

— Да ничего! — Аня меня удивила и отмахнулась, будто её это теперь совсем не задевает. — Я уже свыклась с тем, что произошло, и всё для себя решила. Раньше брат мне помогал, а теперь… Теперь я хочу ему помогать. Собственно, поэтому я и здесь.

— Поэтому здесь? О чём ты? — моё сердце пропустило удар. — Неужели ты решила вступить к нам?

— Можно и так сказать… — сухо ответила она и опустила глаза в пол. Уверенности в ней не особо.

— И почему же ты вдруг надумала? — решил спросить в лоб. Не знаю почему, но что-то в её поведение меня настораживает. Она будто раньше такой не была. — Две недели ведь отказывалась. Что-то изменилось?

Она подняла на меня взгляд, и я уловил в нём нотки волнения. Мне кажется, или она сомневается, о чём-то переживая?

— Просто я подумала, что так будет лучше и быстрее. Сама я едва ли успею за год выпуститься из академии, а глядя на вас и ваш прогресс… Не хочу остаться одна в этой экспериментальной группе, когда вы все победите Льва Семёновича и покинете академию. Даже Щеглов, и тот…

— Что с ним? — всё-таки что-то не так. Она сама не своя, и я это чувствую, но не могу считать её.

— Даже он уже чего-то, да стоит! — выпалила Аня расстроенным голосом. — Я не хочу оставаться позади.

— Вот значит, как… — задумался, чем заставил Волкову волноваться, и поспешил исправить положение. — Слушай, я не против и только за, если ты к нам вступишь, правда. Нам как раз не хватает людей, чтобы сформировать сбалансированные отряды для экзамена. Тебе ведь не с кем его сдавать, я прав?

Аня посмотрела на меня удивлённым, шокированным взглядом.

— С вами, правда, можно?

Я хотел уже ей ответить, как дверь в оранжерею вдруг открылась, и на её пороге показался Щеглов, собственной персоной.

— Волкова⁈ — как говорится, стоит вспомнить, и он уже здесь. — Ты какими судьбами тут⁈

Сидя в своём «кабинете», оборудованном Трубецким в качестве временного места для собрания совета Звероловов. Название мы пока что тоже не смогли придумать. Я смотрел на Пакость, который ковырялся в зубах ногтями, доставая оттуда белые волокна курицы.

С момента, как к нам вступила Волкова, прошло уже почти три дня. Щеглов, конечно, немного подпортил её вступление, зазывая всех выпить по этому поводу, но обошлось без серьёзных происшествий. Аня быстро влилась в коллектив, нашла общий язык с ребятами и даже сходила в парочку подземелий. Первое у неё было довольно простым и под моим контролем, но я зря переживал. Пускай сил ей сейчас недостаёт, но она умеет думать головой в критических ситуациях, и это одно из самых важных качеств для того, кто выбрал подобный путь.

Единственное, что не сложилось у Волковой в Звероловах, — это общение с Никой. По неизвестной для нас с Трубецким причине, они не поладили. Возможно, не сошлись характерами, именно так я посчитал, но Тарасов был уверен, что причина кроется в чём-то ином, хоть и сам до конца не был уверен в своих догадках.

Благодаря вступлению Ани мы наконец-то смогли сформировать адекватные, сбалансированные отряды для экзамена. Как правильно подметила Ника, у нас довольно мало первокурсников, а с приходом Ани, как раз стало десять человек. И если, с одной стороны, это довольно хорошо, ведь нам не нужно обучать «птенчиков» всему, то, с другой, когда речь заходит об выпускном экзамене, это вовсе не играет нам на руку. Но, к счастью, даже нашего количества первокурсников хватило, чтобы создать два полноценных отряда по пять человек в каждом.

Само собой, к себе в отряд я взял самых близких людей. Нику, Трубецкого, Волкову и, как бы странно это ни звучало, Щеглова. Можно было подумать, почему я не взял в отряд того же Егора или Тарасова, но тут всё довольно просто. Я попросту не хотел вносить слишком сильный дисбаланс в отряды, а Тихонов и Тарасов дополняли друг друга именно так, как мне было нужно. Да и кто-то же должен был помогать трём другим нашим первогодкам из экс группы, которые не имели столько опыта, как остальные? Хотя насчёт тех же близнецов Винокуровых у меня много сомнений. Они, как и Егор, были довольно сильны и как будто уже бывали в подземельях до поступления в академию. Впрочем, все в экспериментальной группе такие, немного странные…

В общем и целом, дела Звероловов складывались просто замечательно за исключением того, что Лунатики вдруг как-то резко перестали на меня нападать. Как будто последний эпизод рядом с порталом напрочь отбил у них всё желание это делать. Или же они просто придумали что-то новенькое, к чему мне ещё стоит приготовиться. В любом случае, я ждал от них хода, но так и не мог дождаться.

С каждым днём важность нависшего над нами экзамена всё нарастала, а вместе с ней и тревога. Особенно масла в огонь подливал Лев Семёнович, обещавший нам занимательный второй семестр, если мы умудримся экзамен провалить. Конечно же, никто из нас не хотел с этим столкнуться, и в особенности это понимали Аня и Серафим, прошедшие вместе со мной через испытание браслетами.

Именно поэтому оставшееся до экзамена время мы решили целиком и полностью посвятить тренировкам. Правда, были вещи, которые всё же немного мешали нам планомерно развиваться.

Во-первых, отношения Ники и Олега постепенно начинали приобретать более открытый характер. И если до этого многие лишь догадывались на их счёт, сейчас уже все были уверены, что между ними роман и довольно бурный. Уж не знаю, что там проснулось в Трубецком, но за столь короткий срок он как-то даже возмужал. Нельзя сказать, что сильно поменялся физически, хотя и не без этого, ведь энергии портала он «накушался» порядком, а скорее духовно. И ощущали это все, в том числе и Ника. Вот и случилось так, что вчера между нами произошёл довольно интересный разговор, где Олег отпрашивался у меня на выходные. Как я понял, они хотят съездить к его родителям, познакомиться. Уж не знаю, хорошая это идея или плохая, но я не стал отказывать молодым. К тому же у меня у самого были на эти выходные иные планы. И связаны они были с моей тётей.

Так толком и не понял, что именно она от меня хочет, но на этих выходных она планирует отправиться вместе со своим ухажёром на горнолыжный курорт. Зачем-то позвала меня с собой. Наверное, для своего спокойствия. Отказываться так же не стал. Во-первых, постоянное закрытие порталов высасывает много сил, а, во-вторых, отдых иногда просто необходим.

Пока думал, сам того не заметил, как дверь в мой «кабинет» открылась, Пакость испарился, а внутрь зашла Аня. Притом, без стука.

— Привет, я стучалась, но ты не отвечал, — сходу сказала она и закрыла за собой дверь, не заметив в моём взгляде ничего, что могло помещать ей зайти внутрь. Значит, всё-таки стучалась, а я просто в своих мыслях погряз. Неудивительно. — Можно мне с тобой поговорить?

— Поговорить? — я слегка удивился подобному вопросу. — Да конечно. Что-то не так с твоим отрядом? Или просто хочешь попробовать пойти в подземелье посильнее?

— Нет-нет! — она как-то странно отмахнулась и неуверенно подошла ближе. Это было на неё непохоже. Да и вообще, я заметил, что эти два дня, она как будто сама не своя. — Меня всё устраивает, просто…

Не стал её торопить и молча ждал, пока она скажет. Она всё не решалась, будто переживая из-за чего-то, но в конечном итоге решилась.

— Дело в том, что… — она набралась смелости, сделала вдох-выдох и выпалила как на духу. — За тобой ведёт слежку ассоциация! Не знаю, кто именно, но рядом с тобой «крот»!

Я замер, не веря в то, что услышал. За мной ведут слежку? Она шутит? Встряхнул головой и привёл мысли в норму. Так, Лютер, соберись. Не первый раз на твоей памяти происходит такое. Даже среди настоящих Звероловов иногда попадались те, кому хватало наглости и смелости на предательство. Долго они не жили, конечно, но всё же…

— Погоди секунду. Ассоциация за мной следит? Ты в этом уверена? Зачем? И почему ты говоришь об этом только сейчас?

Количество вопросов явно вызвало у Ани тревогу, и она машинально взглянула назад, опасаясь, что за нами следят или нас подслушивают. В принципе, если она права, то немудрено, что она переживает.

— Два дня хотела тебе об этом сказать, но всё так закрутилось, что я не успела… И я не могу сказать всё здесь, — вдруг произнесла она и уверенно посмотрела на меня. — Давай через два часа встретимся там, где увиделись впервые. Хорошо?

Только и успел, что кивнуть, как он вдруг развернулась и ушла из «кабинета». Рядом вмиг появился Пакость, вопрошающе смотря на меня и выпучив глаза.

— Чу эта она? — спросил он и посмотрел на выход.

— Пока не знаю, — погладил черныша по голове и нахмурился. — Но предчувствие у меня плохое. Последи-ка за ней, чтобы ничего не произошло, хорошо?

Пакость кивнул и испарился, а я остался один на один со своими мыслями.

— Крот, значит… — тяжко вздохнул и сел в скрипучее кресло. — Похоже, я всё-таки рано расслабился.