Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 33

Глава 7

Астральный прорыв рядом со Сторожевым городом, Херувимия

Поздним вечером Эрос вместе с Красивой выходит за Демонскую стену, и они неспешно бродят по заросшей роще. Повсюду шелестят одержимые кусты и деревья, но на границе Прорыва они ведут себя смирно, приглушённо, и не решаются нападать на херувимов.

— Ты помнишь, Диана? — говорит Эрос, тайком поглядывая на спутницу, весь волнуясь и трепеща. Его крылья дрожат так, что несколько перьев осыпаются, превращаются в мелких коротколапых тварей и тут же зарываются в норы под корнями. — Здесь когда-то мы разгромили огромный отряд Демонов.

Красивая в облике тигрицы молча садится. Она проводит лапой по морде, умываясь, а в отблесках света её клыки сверкнули холодным блеском.

Эрос, переполненный смятением, срывает цветок с ближайшего куста, протягивает его, словно дар, но оскалившиеся лепестки кусают его за палец и, вырвавшись, сигают прочь в траву. Лорд морщится и прячет укушенную руку за спину.

— А ты всё так же не приемлешь человеческий облик, — отмечает он, стараясь скрыть неловкость. — Знаешь, я удивился, когда ты позвала меня прогуляться за Стену. Но мне было приятно.

Тигрица моргает и смотрит куда-то в сторону. Эрос смущается ещё больше, словно подросток, и неуверенно спрашивает, запинаясь:

— А могли бы мы… после прогулки уединиться ммм…в покоях?..

Но Красивая будто не слушает его слов. Она поднимает лапу и указывает за Демонскую стену, где вдалеке полыхает зарево:

— Там горит.

Эрос прищуривается за черные зубцы:

— Так это же сир Гранж, наверное, оказывает сопротивление. Сейчас его арестовывает Совет. Король Данила вывел его на чистую воду, и теперь он подлежит аресту.

Красивая коротко кивает, не выражая никаких эмоций:

— Я знаю. Пошли.

Эрос идет за вдруг ускорившейся тигрицей. Они обходят рощу. И вдруг Красивая с рыком срывается с места и бросается на троих оранжевокрылых, что прятались в засаде. Те облачены в огненные доспехи. Тигрица вцепляется в одного из них с такой яростью, что тот не успевает даже вскрикнуть. Остальные в панике выхватывают оружие, но Эрос уже рядом — он подлетает и с гневным рыком обрушивает на врагов поток пламени. Багровое сияние вспыхивает среди листвы.

— Мы сдаёмся, сдаёмся! — кричат оранжевокрылые, падая под их ударами и бросая обугленные мечи.

Эрос морщится, недовольно сдвигая брови:

— И почему вы здесь сидели?

Красивая отвечает спокойно, словно всё это было для неё очевидно:

— Это вторая группа диверсантов Гранжа. Рвачи следили за ней. Группа должна была следить, придёт ли король Данила один или с лордом Оранжем. Если бы он появился в одиночку, они сообщили бы об этом сиру Гранжу и Совету. Тогда Данилу сразу арестовали бы и обвинили в убийстве лорда Оранжа.

Эрос смотрит на спутницу со смесью разочарования и понимания:

— Так вот зачем ты меня сюда позвала? Поймать шпионов за королем Данилы?

Красивая оскаливается, и в её зверином облике это выглядит особенно угрожающе и дико:

— А зачем же ещё? Мне пригодилась поддержка лорда Красноперых.

— Кхм-кхм….Приятно, что ты достойно оцениваешь мои силы, но я думал, что наши с тобой чувст…

— О, коза! — рычит Красивая и тут же бросается вдогонку за одержимой рогатой, которая метнулась меж деревьев.

Эрос остаётся один и растерянно смотрит вслед убежавшей оборотнице.

Сторожевой город, Херувимия

Бер недовольно бросает:

— Ну, парень, не строй из себя капризную девку, — отмахивается Булграмм и ухмыляется, в его улыбке привычная дружеская насмешка. — Ты же воин и должен всё понимать. То было задание конунга, а его приказы не обсуждаются — только исполняются. Давай лучше выпьем эту кислятину. Должна же она хоть немного вдарить в голову, даже если выглядит дешёвкой.

Они снова сидят в том же ресторане, за тем же столом, где уже встречались раньше. И вино подают то же самое, и воевода, любящий пенистые напитки, недовольно морщится. Но выбирать не приходится. Булграмм, уже на опыте, берёт бокал за ножку и легко покачивает им, словно приглашая к тосту. Бер нехотя поднимает свой бокал, чокается, тяжело вздыхая.

— Ну и что дальше? — спрашивает альв, не скрывая скуки и раздражения.

Булграмм хмыкает, оглядывает товарища:

— О девушках нам всё же стоит поговорить.

Бер приподнимает бровь. Воевода, подмигнув, продолжает:

— Ну, выкладывай, как у вас дела с воительницей?

— Какие там дела! — раздражённо отмахивается Бер. — Зела меня совсем задолбала. Совсем зазналась с тех пор, как Данила наделил её полномочиями! Она теперь руководит строительством военно-морской базы и верфей на острове Кир. Скоро, похоже, и адмиралом станет, или хотя бы комендантом. А я? Я так и останусь мечником. Пусть и лучшим…

— Ты — теневой воин конунга, Бер. И тебе не по чести завидовать девам. Радуйся за свою жену. Она ведь занята делом, и делом достойным. В пределах разумного, в отличие от тех, кто шатается по харчевням… — воевода оглядывает ресторан и, осознав собственные слова, добавляет уже смущённо, почесав затылок: — Мда… лучше пойдём что ли.

Бер коротко хмыкает, но спорить не стал. Они поднимаются и выходят на улицу. Вдалеке, за постройками, зарницы вспыхивают всё ярче — это Совет пытается взять сира Гранжа, и тот явно упорно оказывает сопротивление у себя в особняке.

Над их головами стремительно проносятся серокрылые Рвачи. Их крылья режут воздух, оставляя на мостовой рваные тени. Бер, провожая штурмовиков Данилы взглядом, нахмурился и спросил:

— Куда это наши-то?

— Помочь страже Совета схватить Гранжа, — ухмыляется Булграмм и вытягивает руку в сторону своей тени, откуда появляется массивный чёрный топор. Воевода сжимает рукоять так. — Мы тоже пойдём коли оказались тут!

Бер подозрительно щурится, чувствуя неладное, и уточняет:

— Так ты позвал меня сюда не просто так? Чтобы мы рядом тусили на стрёме? Опять меня использовал?

Булграмм хлопает альва по плечу с такой силой, что у него на миг перехватывает дыхание:

— Ну, не дуйся. Пошли. Побьём парочку оранжевокрылых.

— Больше я с тобой пить не сяду, — пробурчал Бер, тем не менее не отставая от могучего тавра.

— Пришла доставка, — усмехаюсь я.

Габриэлла, Грандбомж и Оранж синхронно оборачиваются к двери.

По лестнице на наш этаж спускается Демон, целиком состоящий из слизи. Его тело колышется и переливается, словно живой кусок желе. В вытянутых руках он держит обнажённый меч, клинок сияет холодным голубым светом.

— Слизар, как понимаю? — оскаливаюсь приветливо. Всё ещё в рогах и копытах, я выгляжу для него как настоящий Лорд-Демон, и потому слизнявый трясётся от ужаса и страха и низко кланяется.

— Да, милорд! — булькает он, и слова льются с хлюпаньем. — Я пришёл, чтобы отдать вам Цветной меч и служить вам.

Я принимаю оружие, кручу рукоять в руках, прислушиваясь к знакомой вибрации, той самой, что когда-то исходила от Зелёного клинка. Только это не меч Телепатии, а Льда. Холодный и длинный, тонкий, словно сотканный из инея. Эх жалко. И куда его девать? Ледзор свой топор ни за что не сменит, Мерзлотник не такой уж частый боец, глава рода все-таки да и возраст. Есть правда у меня невеста Морозова, и вот ей тонкий длинный клинок будет как раз под руку.

— Может, на тебе его и проверить? — задумчиво поднимаю меч и направляя остриё в слизневую морду.

Слизар дёргается, его желеобразное тело заколыхалось, и он начинает тараторить, захлёбываясь словами:

— Все листья пурпурной киксы, все саженцы… они внизу, в конюшне! Листья засушены, аккуратно уложены в пакеты, а саженцы помещены в специальные контейнеры, из которых они не сбегут. Всё готово к отгрузке, милорд!

— Ого, и кто так постарался? — я лениво подношу клинок к его слизневому подбородку.

— Это я! Всё я! — булькает он громче, дрожа всем телом. — Я сам всё собрал и нагрузил на грубза. Это сделал я, чтобы вы меня простили, чтобы приняли в свою свиту! Милорд, я ради этого выращивал пурпурную киксу, чтобы доказать: я полезен!

Я ухмыляюсь под теневым доспехом.

— Вот как… Значит, твой план — войти в свиту Лорда-Демона? Именно для этого ты помогал вождю Бигшеру с его плантацией?

Слизар замирает, колышется и дрожит, но в итоге выдавливает честно:

— Нет, милорд… по крайней мере, в начале — нет. Я сам подсел на пурпурку, на силу, что она даёт. С её помощью я научился взрывать собственную слизь. Вы ведь видели, как я подорвал пятнадцать этажей?

— Я видела, — рычит Габриэлла, её голос холоден и опасен.

Слизар резко бросает испуганный взгляд на блондинку, едва не рассыпаясь на куски:

— Я не знал, что смертная — ваша рабыня, милорд! Простите за порчу вашего имущества!

— Имущества⁈ — взрывается Габриэлла, её глаза сверкают, и из её тени уже высовываются щупальца Спрута.

— Тише, леди, — бросаю коротко. Блондинка поджимает губы, сдерживаясь.

Слизар кланяется ещё ниже, расплываясь по полу:

— Я жалкий слабый астральный житель, что подсел на пурпурку, милорд. Но я талантливый и умный! Боги Астрала сами производят киксу, я знаю это. А я сумел научиться её выращивать много! Я могу быть полезен вам. Только дайте шанс!

— А своих сородичей тебе не жалко? — холодно спрашиваю я. — Потому что я их щадить не стану.

— Этих? — он дёргается и кивает вверх, на последний этаж. — Милорд, они мне противны! Если позволите, я сам подорву их. Бигшер с гвардией не хотели работать, только жрали пурпурку целыми днями! Не для этого мы отнимали рассадники у других племён! Не для этого!

— А для чего?

— Чтобы создать огромную плантацию и подарить её Горе. А сами мы имели бы доступ лишь к небольшой доле, которой нам хватало бы для нашего существования. Но всё пошло прахом. Никто, кроме меня, так и не научился выращивать пурпурку.

— Да ты не страдаешь низкой самооценкой, — хмыкаю я, чуть отводя клинок в сторону. — Ну ладно. У тебя будет возможность оставить прощальный подарок Бигшеру и компании.

Спуск в конюшню не занимает много времени. Никто из астралососов больше не смеет нам мешать. Всё-таки репутация страшного Лорда-Демона мне на руку.

И вот уже вся наша группа устроилась на широкой, плоской спине грубза. Огромный зверь тяжело выходит из громадных дверей конюшни, переставляя лапы медленно и размеренно, словно живой танк. Рядом громоздятся тонны прозрачных пакетов с засушенными пурпурными листьями. Тут же покачиваются контейнеры с саженцами, из которых доносится глухой, тревожный стук — одержимые растения просятся наружу.

Слизар уселся с нами, но чуть подальше, то и дело оборачивается на башню:

— Милорд, если мы отойдём еще дальше, мой поводок не дотянется, — умоляет слизневый, желая расправиться с соратниками.

— Жги, Слизар, — киваю, оценив расстояние до башни. На всякий случай прикрываю нас воздушным куполом.

Слизар хлопает в желейные ладони. Позади раздаётся первый удар. Башня содрогается. Её стены, пропитанные слизью, вспыхивают цепочкой взрывов. В гулком треске рушатся перекрытия, из проломов вырываются фонтаны обломков. Башня скашивается и схлопывается, как гармошка.

Слизень заливается истерическим смехом — визгливым, рвущим уши.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Суки! Бигшер думал, что будет вождём, а я буду его послушной собачкой! Что будут жить весело и дружно! А я всё превратил в пепел!

Я смотрю на него с интересом:

— Ты доволен?

— Доволен, милорд!! — сипит астралосос, трясясь от собственного смеха, будто бредит. — Спасибо вам, великий Лорд-Демон! О, прошу простить, но я до сих пор не знаю вашего имени!

— Данила, — спокойно произношу я, убирая рога и скидывая теневой доспех, — и, кстати, я ведь никакой не Лорд-Демон.

Улыбка у него застывает, превращаясь в кривую гримасу. В ту же секунду я сдуваю его ветром со спины грубза и выпускаю вдогонку пси-выстрел. Слизневый твареныш разлетается на влажные ошмётки по разбитой дороге.

— Убей… — Грандбомж с завистью смотрит на ошмётки Слизара.

— Так его! — одобряет Габриэлла, а Оранж оставляет короткую казнь без внимания.

Грубз всхрапывает и топает дальше под однотипные просьбы Грандбомжа. Я снова надеваю теневой доспех и сканирую округу на случай других Демонов. Может, Слизар и правда неплох как садовник, да только Лакомка не хуже справится с разведением этой пурпурки. Тут ещё вопрос, надо ли мне эту дрянь вообще разводить, но то, что боги Астрала везде выжигают её плантации каленым железом, скорее говорит «да», чем «нет».

Дорога тянется, пока жарковато на открытой равнине, но терпимо. Оранж по-прежнему сидит с привязанными рогами. Мне дается большого труда не заржать, глядя на него. Габриэлла иногда косится на лорда, но ему пофиг — маскировка важнее.

Лично для меня нападение диверсантов Солнечного Дома не стало ни малейшей неожиданностью. Да они и сами явно понимали, что будут обнаружены, но пошли ва-банк. Из-за развалин и кустов разом выскакивают пятнадцать бойцов ранга Воинов и ещё трое Мастеров в придачу.

Тем непонятнее, почему они удивляются, когда их опрокидывает мощнейший Дедяной град. Откуда он взялся? Я просто взмахнул Синим мечом. Ещё взмах — и сразу закручиваются вихри метели, волоча налётчиков друг по другу. Правда, они попытались бить по нам огненными копьями, но каменные щиты оградили от обстрела.

Оранж, разглядев нападающих, орёт ошеломлённо:

— Солнечная гвардия⁈ Какого хрена вы делаете⁈

Авангард противников разметало, словно солому по ветру. Тут и Грандбомж присоединился —кровавые щупальца сбивают доспехи оранжевокрылых. Габриэлла тоже не остаётся в стороне: чёрные отростки Спрута жадно хватают оранжевокрылых за руки и ноги и бьют об землю. Всё это происходит почти синхронно, и диверсанты, явно не готовые к появлению Спрута и Кровника, уже пожалели, что полезли. А сканеры вам на что, тупицы? Я же засёк разведку неподалёку. Сканеры в бой не полезли — это логично, да только нахрен такие слепошары в отряде? Ладно, Спрут, его фиг обнаружишь, но ранг Грандбомжа виден невооружённым глазом.

— Не убейте этих болванов, — бросаю я по мыслеречи, чтобы Грандбомж и Габриэлла услышали сквозь шум схватки. — Мне они ещё пригодятся.

Секунд через двадцать бой фактически завершён. Все диверсанты валяются на земле: кто стонет, кто молчит, но каждый из них уже скручен — либо кровавыми щупами Грандбомжа, либо чёрными тентаклями Спрута. Ослабленные, бездоспешные и побитые, они даже не пытаются сопротивляться.

Оранж, конечно, в ярости подскакивает к пленным, оглядывается, мечется и орёт им прямо в лица:

— Что вы устроили⁈ Вы что, совсем сдурели⁈ Кто отдал приказ⁈

Я спрыгиваю с грубза и прохаживаюсь между скрученными пленными:

— Мне вот тоже интересно, какого чёрта они на нас попёрли. Вы почему кровника не испугались? — тычу носком берца в ребро Мастера, обвитого тентаклями под самое горло.

— Мы… решили, что он и лорд присоединятся к нам.

— Я⁈ — опешил Оранж.

— Лорд — понятно, — киваю. — А кровник с чего ради?

— Разведка доложила, что он всё время грозится убить тебя… Мы решили, что лорд Оранж нашёл союзника против тебя!

— Да какого хрена вы несёте⁈ — рявкает Оранж, побледнев. — Филинов, ты только не подумай…!

— Что не подумать⁈ Что это твоя засада⁈ — Габриэлла, окутанная теневыми щупальцами, бросает тяжёлый вызывающий взгляд на Оранжа.

Грандбомж, явно солидарный с леди, направляет несколько кровавых щупов к глотке Оранжа. Тот сразу вскидывает руки вверх, оправдываясь:

— Я тут ни при чём! Клянусь!

— Ну как же ни при чём, лорд? — отвечаю я весело, даже нарочито добродушно. — Это же твои люди, не так ли?

Оранж морщится, но решает проверить, что называется, на зуб. Лорд подходит к одному из пленников, нагибается и теребит оранжевое крыло. Даже перо выдёргивает, которое сразу обрастает собственными мини-крылышками и, вспорхнув, уносится к облакам.

Лицо Оранжа морщится и бледнеет, он узнал оранжевокрылого:

— Штурмовик Бизан, это ты?..

— Я, милорд, — вздыхает предводитель отряда.

— Ты верен мне?

— Всем сердцем, — искренне отвечает диверсант.

Несколько секунд Оранж молчит, а потом, сорвавшись, взрывается криком:

— Так какого хрена вы напали на Филинов, олухи⁈ Жить надоело⁈ Ещё и меня с собой в могилу тянете⁈

Диверсанты валяются на земле, в обмотках кровавых и теневых щупах, кто-то из них хрипит, пытаясь оправдаться, слова тихо слетают с губ:

— Лорд Оранж, вы разве не знаете…

— Кто велел напасть на нас⁈ — резко перебивает их Оранж, и в его голосе слышится настоящая паника. Этому явно способствуют щупальцы Грандбомжа, которые снова подтягиваются к его глотке.

Диверсанты переглядываются, замявшись, и неуверенно бормочут:

— Мы думали… что это вы велели, лорд Оранж…

Оранж таращится на них, не веря собственным ушам, а они смотрят прямо на него, верные и готовые умереть за своего лорда. Наконец Оранж сипло выдавливает:

— Эта грёбаная система шифрования приказов… Какой старший гвардеец приказал?

— Гринебер, милорд…

— Ничего не понимаю! — Оранж аж хватается за голову. — Он же верный мне!

Я поигрываю Цветным мечом, легко прокручивая клинок в руке, и спокойно бросаю Оранжу:

— Ну что, лорд? Отвечать будешь за своих людей?

Оранж мгновенно срывается:

— Филинов, повторяю! Я тут ни при чём!

— Опять двадцать пять! И правда повторяешься, Оранж. Ты же их лорд, — с усмешкой отвечаю я. — Ты обязан отвечать за действия своей гвардии, даже если не давал ей прямого приказа.

Оранж рычит, взмахивая крыльями:

— Филинов, да, люди мои, но я не наводил их на тебя! Я не велел нападать! Клянусь, это дело не моих рук!

Я киваю пару раз:

— Да я знаю, что не твоих. Но, согласись, твой Солнечный Дом теперь крепко должен мне за эту хрень, ведь так?

Оранж округляет глаза:

— Что значит «знаю»? То есть ты знал, что мои гвардейцы нападут?.. Когда?

— С самого начала, — усмехаюсь я. — Это твой кузен Гранж всё подстроил. Странно, что ты не в курсе, что творится в твоём Доме, лорд.

— Гранж⁈ Неужели он решился на покушение⁈ — Оранж выпал в осадок. — Но зачем ему нападать на тебя⁈

— Чтобы я со злости прикончил тебя, — киваю на щупальца Грандбомжа, которые не так уж далеко от шеи лорда. — У меня с собой есть кристалл Жартсерк — можешь взглянуть, как покойный старший гвардеец Гринебер общался с твоим дорогим кузеном по этому поводу.

— Гринебер мёртв⁈

— Ох, лорд, твоя неосведомлённость о положении в собственном Доме меня поражает, — цокаю языком. — Не хочется делать тебе выговор, но нельзя же так.

Оранж пыхтит что-то неразборчиво, похороненный под лавиной новостей на пять минут точно. Я же поворачиваюсь к диверсантам и бросаю им:

— Вашу карету мы забираем. А сами отправитесь обратно пешком.

Диверсанты бодро поднимают головы, уже счастливые, что их не прикончат. Карета быстрее грубза, ну а диверсантам правда придётся топать пешком, ибо глубоко в Прорыве хватает летающих тварей, и летать малыми группами небезопасно.

Оранж же выкапывается из новостных сводок его Дома:

— Филинов, нельзя моим людям оставить грубза?

Я хлопаю ладонью по боку громадного зверя, напоминающего слона, и ухмыляюсь:

— Не советую. Он сейчас сытый, потому и смирный. А когда проголодается, начнёт жрать всех вокруг без разбора. Верно, здоровяк?

Грубз даже ухом не повёл, но это не отменяет того, что через пару часов лучше держаться от него подальше. А иначе придётся драпать без оглядки.

— Отпустите славных гвардейцев, — бросаю блондинке и Грандбомжу. — Им ещё пурпурку переносить в карету.

Мы с Габриэллой, Грандбомжом и Оранжем усаживаемся в захваченную карету. За рулем в этот раз Габриэлла. Блондинка заверила, что отлично водит по бездорожью.

Грузовой отсек забит под завязку. Диверсанты, оставленные на дороге, остаются позади. Оранж сжимает Жартсерк-кристалл и буквально впивается взглядом в его сияние.

Я же в это время прикрываю глаза и сознанием улавливаю далёкий разум. Где-то на окраине, среди заброшенных пригородных усадеб, орудует огромный, достаточно мощный Демон. Его присутствие давит, мысли тяжелеют, и ясно чувствуется — он что-то ищет в одной из усадеб.

Я решаю, что непременно придётся заглянуть туда, как только демонюга уйдет. А уходит он очень скоро.

— Тормози, леди, — бросаю, когда карета проезжает неподалеку от того места. — Я сейчас пойду прогуляюсь. Со мной может пойти кто-то один.

— Одна, — заявляет блондинка и с вызовом смотрит на Грандбомжа, ну у того только одна пластинка:

— Убей…

Оставив карету, мы пробираемся через разбитый каменный забор и входим в полуосыпавшуюся усадьбу. Каменные блоки под ногами шатаются, словно сами недовольны нашим присутствием. Не забываю «включить» и легионера-друида:

— Найдёшь что-то — с меня печенька.

— А что искать, шеф? — откликается он с привычной ленцой.

— Что угодно, — отвечаю. — Всё, что может пригодиться.

Габриэлла останавливается у огромного, некогда изысканного камина, по обвалившимся краям которого ещё угадываются остатки резных узоров. В её глазах вспыхивает тоска, а в голосе звенит горечь:

— Когда-то всё это принадлежало Херувимии… Здесь звучали песни, горел свет, устраивались праздники. А теперь по этим залам бродят лишь вонючие астралососы.

Она делает шаг ко мне ближе, словно сама тянется к опоре, и опускает голову мне на плечо. Делать нечего — легонько глажу блондинку по крылышкам.

Друид тем временем докладывает: по следам видно, что в этих стенах когда-то выращивали пурпурную киксу. Видно, кто-то из Демонов устроил здесь небольшую плантацию, а потом её, скорее всего, прибрали к лапам вождь Бигшер и его прихвостень Слизар. Но самое занятное — свежий след. Недавний Лорд-Демон, посланный Горой, идёт именно по этой тропе, сметая всё на пути. Судя по направлению, он истребляет каждого, кто хоть краем был связан с пурпуркой. Его конечная цель вполне очевидна — башня. Только вот беда: башня уже обвалилась и лежит в руинах.

Друид получает от меня обещание сходить на какую-то цветочную выставку в Москве. Я даже дам ему поуправлять моим телом пару часов.

Усадьба быстро надоела. Когда карета катится дальше, я ощущаю, что нас заметили. И точно: из-за холмов за нами срываются два огромных чудовища. На первый взгляд — медведи, но какие медведи могут быть в Прорыве? Только демонские. А ещё за их спинами ощущается тот самый Лорд-Демон. Мишек послал этот ушлепок.

— У нас гости, — предупреждаю команду. — Габриэлла, ускорься. Грандбомж и Оранж — правое и левое окно.

Лорд и кровник бросаются к боковым окнам. Отстегнув ремень безопасности, я поднимаюсь с кресла, откидываю крышу кареты и оборачиваюсь на далеких медвежат. Швыряю пси-гранаты — несколько подряд прямо в морды несущихся тварей. Вспышки и рваные волны ударов летят в лоб врагам. Морды искажает гримаса боли, они заходятся в яростном рыке, но, к моему удивленью, выдерживают. Даже Высшие Демоны бы уже повалились, а эти только шаг замедлили. Вообще тут мне закралась мысль: вот бог Живот создает себе никчёмных искусственных отброшек с крабовыми клешнями, но что если другие боги Астрала более прагматично подошли к лепке Демонов под конкретное дело? Неужели Гора выращивает устойчивых к телепатии мишек?

Мишки нас уже догоняют, самый быстрый с грохотом бьёт лапой по корпусу кареты, оставляя вмятину. Скоро вцепятся в раму, а если глубоко продырявят корму, то мы и заглохнем.

А что у них с интеллектом? Речь понимают?

— Поворачивай налево! — бросаю я блондинке, но по мыслеречи передаю:

— Езжай прямо.

Самый быстрый мишка виляет налево и напарывается на Голод Тьмы, пропадая в теневом облаке.

Речь всё-таки понимают. Разумные. На этом я и подловил быстрого мишку.

Но знаете, моя гордость телепата всё же задета, и необходимо срочно реабилитироваться.

— Филинов, бить⁈ — кричит Оранж, глядя на догоняющего второго мишку.

— Секунду, — передаю мысленно.

Я смотрю на мохнатую тушу с рогами, и смелый мишка не отводит взгляда, да ещё будто наперекор скалится презрительно, мол: ну что ты мне сделаешь, телепат?

Что я сделаю⁈ Да я — Грандмастер телепатии, фака!

Секунда напряжения энергоканалов — и я мощнейшим пси-лучом выбиваю его из равновесия, буквально вышвыриваю в «кювет». На месте падения поднимается пыль.

— Теперь можешь бить, — довольно бросаю Оранжу, садясь в кресло обратно и пристёгиваясь.

— Ты всех выкинул… Кого бить?

— Кого найдёшь, — щедро разрешаю.

Мишки, кстати, оба выжили, хоть и потеряли сознание. Крепкие тварюшки.

Габриэлла между тем замечает:

— Чёрт его знает! Если у этого Лорда-Демона такие медведи, страшно представить, насколько силён он сам!

— Демон есть Демон, каким бы сильным он ни был, — отмахиваюсь. — А вот мишки, правда, занятные.

А ещё важно, что с Горой шутки плохи. Этот мега-Демон порождает колоссальные Пыхтуны и лепит ментально устойчивых мишек. Ясно, почему его называют богом Астрала. Ну, мне лично он пока не интересен, разве что только для изучения на дистанции. Для разведки на будущее, так сказать. Пусть его Лорды-Демоны себе рыщут по Чертовщине и крушат плантации пурпурки. Время для Горы ещё придёт. Хрен с этим Прорывом — с ним я разберусь позже, когда у меня руки дойдут. Сейчас у меня совершенно другие приоритеты и враги, куда более насущные. Лорд-Тень, куда же без него! Филиппинцы, что пиратят вокруг Замка Дракона. Афганцы со своим джихадом. Цезарь и Ци-ван, которые вздумали сговориться. И помимо всех этих дел ещё нужно строить королевство на юге Японии — именно это в первую очередь, именно туда надо вложить усилия и политические ресурсы. А с богами Астрала я разберусь потом, когда дорасту до уровня Высшего Грандмастера. Пока поизучаем пурпурку.

Наконец прибываем к Сторожевому городу. Ворота уже распахнуты, разведка не спит, и прямо за ними собрались встречающие. Впереди знакомые лица: мама, Степан, Гюрза, Ольга Валерьевна и, конечно же, жёны со Змейкой и Красивой. Лорды Совета тоже здесь, как и обычные горожане за ограждающей лентой, рядом с которой встали Кровавые Рвачи.

— Мелиндо! Даня! Сынок! Мазака! — женщины моего рода кидаются обниматься, едва выхожу из кареты, даже Красивая успевает боком потереться.

Димирель, заметив Оранжа, который до сих пор не снял мусорные рога, весело смотрит на него и спрашивает:

— Новый имидж, лорд?

— Эти артефакты мне жизнь спасли! — напыщенно ответил оранжевокрылый лорд.

А мне лестно это слышать, ведь лорд Солнечного Дома по сути признался, что я его спас.

— Ну и кто победил на Чертовщине? — допытывается Димирель с хитрой лыбой. — Есть признанный победитель или решать это предстоит Совету?

Оранж отвечает мрачно, будто через силу:

— Не предстоит. Победил король Данила. Я одобряю его членство в Совете, и ещё что-то там он хотел…

— Король Данила хотел получить постоянный пропуск для себя и своих людей в Херувимию и обратно. Ещё — скупка земель, чтобы основать на них свои фабрики и поставить производство. Разрешение на продажу собственной продукции тоже, и обратно в том числе, чтобы без ограничений гонять караваны. А кроме того — право на найм местных специалистов, на строительство укреплений и гарнизонов, и даже отдельный пункт о вербовке херувимов в личную гвардию, — я сразу же подробно расписываю, приобняв прижавшихся Светку и Настю за талии.

— Да-да, я понял, король, — бурчит Оранж, морщась так, будто ему кислым вином рот залили.

— Отлично. Жду бумагу от Совета, лорды, — подытоживаю я, давая понять, что разговор закончен. — А теперь, извините, я отправляюсь отдыхать.

После этого мы всей семьёй грузимся в большую карету и катим в херувимскую резиденцию Организации. Первым делом — душ. Горячая вода смывает с меня остатки пыли, пота и всей этой клоаки часов в Прорыве. Потом я переодеваюсь в лёгкое домашнее и, наконец, с удовольствием падаю за уже накрытый стол в окружении родных.

Змейка в голубеньком платье, которое сливается с голубой кожей (может, потому его и надела? Издали ведь как голая), мазакает, чиркает по столу коготком, придвигая ко мне кружку свежего кофе прямо под нос. С другой стороны Ира двигает мне свою изумительную выпечку.

— Ой, Даня, а ты молодец!

— В каком плане, ма?

— Отец-молодец, — делится мама впечатлениями. — Дал мне двух хороших внучков. Славик такой миленький, такой тихий мальчик.

Степан добавляет задумчиво:

— Будто в душу глядит.

Я усмехаюсь:

— Вернее, в будущее. Лакомка со Светой должны были уже пояснить.

— Ага, что Провидец, — кивает Степан.

— Правда, загадка пока в том, насколько глубоко он смотрит. Он ещё мелкий, его образы неосмысленные, хаотичные. Читать его мысли сейчас смысла нет.

— Кушай еще пирог, сынок.

— Кофффе, мазака.

— Даня, а вот ту шарлотку я пекла…вернее, следила, чтобы ее правильно испекли.

— А зайца я поймала, Даня. Вместе с Красивой.

— Чья рецептура того энеркгококтейля, ты знаешь, мелиндо.

Кормят меня знатно. Не будь физиком, из-за стола бы встал с огромным кожаным мешком вместо живота. А так разогнал полезные вещества, ускорил метаболизм, и нет никакой тяжести.

Позже пересекаюсь с Лианом, и турбо-пупс сразу спрашивает:

— Ну что, как тебе в Херувимии, конунг Данила? Смотрю, ты обжился. В Прорыв ходишь как на прогулку в парке.

— Да, неплохо, — отвечаю. — Но мне пора возвращаться. Мы скоро покидаем эту резиденцию. Да и наша местная штаб-квартира будет скоро отремонтирована — туда и будем перемещаться.

У меня еще остались дела с Рвачами. На базе гвардейцев нахожу капеллан Рому:

— Ром, слушай, мне пора на Землю.

— Оу, брара, — растерялся капеллан. — А как же наше…ну, безумие?

— Я вам поставил ментальные блокады. Ваши психи сами не начнутся. Телепаты мои будут вас контролировать и регулярно проверять.

— Кто, брара?

— Менталисты. Но учти — вам опасно связываться с вражескими менталистами. Если кто-то из них снесёт вам блокады, вы устроите черти что, начнёте крушить всё подряд, и тогда последствия будут уже совсем другие.

Рома коротко кивает, подтверждая:

— Понял. Будем избегать столкновения с менталистами Демонами и херувимами.

— А если все же напоретесь на них, что сделаете?

— Отступим, — не моргнув глазом отвечает Рвач. — Для таких врагов позовем подмогу у брары Данила.

— Правильно мыслишь, капеллан, — киваю я. — Но всё же помни о правиле бутерброда.

— Бутерброда? — капеллан округляет глаза, явно не понимая, к чему я клоню.

— Ага. Смысл простой: всё, что может пойти наперекосяк — обязательно пойдёт. Главное — быть готовым.

— Учту, брара, — Рвач задумчиво склоняет голову, явно прокручивая в голове мои слова, будто они весомее любой проповеди.

Чего я добился в Херувимии? Узнал больше об Астрале, раздобыл тонны пурпурки, за которой гонятся шавки Горы, а еще выросло влияние моего рода. Теперь я — официальный член Совета Херувимии. У меня есть целая орда теневых зверюшек и скоро будет Исследовательский пункт в Прорыве. И в моём арсенале уже три Цветных меча.

Поможет ли это войне с Лордом Тенью? Лишним уж не будет, но одно точно: будь моя жизнь новеллой, я бы не дал теневику больше трех глав. Пора гаду ответить за весь вред, что он пытался нанести мне и моему роду.