Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 31

Глава 17

Рю но Сиро «Замок Дракона», Япония

Утром Ледзор поднимается с постели, лениво потягиваясь. Кострицы, как обычно, рядом нет. Сбежала, чертовка, ещё до рассвета, оставив после себя только примятую простыню да остаточное тепло. Одиннадцатипалый хмыкает. Даже дверь, покрытая слоем льда, не остановила эту зажигалку — расплавила к чертям. Хрусть да треск, что за женщина! Может, в следующий раз заморозить не дверь, а пол? Тогда, если попытается улизнуть ночью, как минимум поскользнётся и грохнется. Авось ногу подвернёт — останется долеживать до утра.

Он натягивает халат — местный, японский, с иероглифами, которые наверняка значат что-то странное вроде «умиротворение чаепития» или «мощь хризантемы». Сандалии гета — вообще отдельная пытка. Как ходить на этих деревянных скамеечках, знает только извращенец-дворецкий Венглад, который продолжает настаивать: «В Замке Дракона во всём свято соблюдаются традиции предков». Но переобуваться в экипировку и берцы Ледзору лень.

Стуча по ступенькам гета, Ледзор выходит во двор. Круглый, как шарик, гомункул по имени Второй тренируется с трезубцем, делая плавные, как танец, движения. Рядом стоит Гумалин, лениво наблюдая за процессом, шевеля бородой и помечая что-то в своей тетради.

— Ну что, Второй! Пора прощаться с зубочисткой, — бросает Ледзор, позевывая.

Второй молча замирает и с грустной моськой протягивает трезубец. Он уже в курсе, что шеф обещал вернуть трезубец князю Икрису.

— Эй, не хнычь, — отзывается Гумалин. — Сделаю тебе копию через пару месяцев. Если, конечно, шеф опять не завалит меня заказами. Атлантскую технологию я почти раскусил. Почти. Осталась фигня… ну, и ещё пару бессонных ночей.

Ледзор принимает оружие и с пренебрежением крутит его.

— Зубочистка отправится к княжичу Гребню.

В этот момент с неба раздаётся знакомый рёв — и на посадку заходит огромный Золотой Дракон. Крылья гремят, как обвал лавины, пыль летит во все стороны.

— Ну хоть одну коровку, человек⁈ — раздаётся над головой, с надеждой и укором одновременно.

Ледзор закатывает глаза.

— Хрусть да треск! Шеф же велел — никакой говядины, — ворчит он, разводя руками. — Пойми, ящерица, я тут вообще никто. Хочешь жевать — иди клюй свой биокорм.

Одиннадцатипалый, заметив приближающихся гомункулов-разведчиков — круглых, как теннисные шарики, — тут же отворачивается к ним, делая вид, что вовсе и не заметил страдальческую морду Дракона.

— Командир! Новая флотилия филиппинцев приближается! На юге!

Ледзор, будто только этого и ждал, усмехается, поправляя халат.

— Хо-хо… Повеселимся!

Золотой Дракон фыркает, раскатывая грозовой рык. Крылья взмывают в воздух, и горячая волна жара прокатывается по двору, заставляя гравий на дорожках задрожать.

— И не мечтай, бородатый человек! Я сам всех букашек выжгу! — рычит он, сверкнув глазами. — А тебе — ни одного не оставлю!

Ледзор прищуривается, наклоняя голову чуть набок:

— Ты чего такой сердитый, а? Не выспался?

Дракон ощеривается, блеснув клыками размером с лодку:

— Ну, допустим, я оставлю тебе этих фрикаделек…

— Филиппинцев, хо-хо.

— … Но взамен — ты мне отдашь коровку. Всего одну.

Ледзор устало качает головой, завязывая на поясе халат:

— Ну ты и торгаш… Я ж не могу нарушать приказ шефа. Но… — он делает паузу и вздыхает. — Так и быть, попрошу у него для тебя одну корову.

Я позвал Масасу в гости в Молодильный сад. Хотел порасспрашивать леди-«шоколадку» о херувимах: чем живут, да и вообще кто по жизни. А то мой трофейный банк памяти оказался не очень насыщен на эту тему. От убитых Организаторов мне доставались обрывки воспоминаний, а рыбка помельче не очень шарит в крылатых бестиях. Дело в том, что они живут замкнуто и не впускают в свой мир кого попало.

Тут вдруг Ледзор выходит на связь по мыслеречи:

— Зубочистка передана, граф. Атланты забрали довольные, как тюлени. Гумалин уже сдувает пыль с инструментов — говорит, сможет воспроизвести артефакт. Атлантская технология вроде несложная… но это молотобоец лучше меня расскажет.

Я киваю, слушая краем сознания, а сам наблюдаю, как Лакомка выставляет на стол корзинку с молодильными яблоками — не в смысле волшебно омолаживающими, а просто выращенными в Молодильном саду. Всё происходит в одной из уютных стеклянных веранд посёлка.

— Ага, пусть делает. Будет Второму утешение, а там, авось, и остальных твоих гомункулов вооружим.

Ледзор хмыкает.

— Ещё Золотой снова просит говядину. Совсем не держится, ящерица. Уже грозится всех филиппинцев пожечь и ни одного мне не оставить.

Я усмехаюсь, перебрасывая одной рукой яблоко в ладони.

— А я что, против? Пусть ест. Но если сожрёт — про Одарение может пока что забыть.

— Понятно. Ох, хрусть да треск! Хлебну я с этой ящерицей лиха, — жалуется Ледзор и отключается.

Я разворачиваюсь. Лакомка уже ловко расставила поднос с яблоками.

Мы сидим вдвоём в домике сада: я — в кресле, она — на подоконнике, болтает стройной ногой. Болтаем об успехах жены, и в этот момент слуга приводит Масасу. Чёрная мантия едва сдерживает её формы, ткань натянута на изгибах. Взгляд леди цепляется за яблоки — и на тёмном лице, на мгновение, проскальзывает тень желания.

— Леди Масаса, — говорю, встав и указывая рукой на угощение. — Мы с Лакомкой восстановили новую яблоню в Молодильном саду. Не желаете попробовать?

— Я почту за честь, конунг Данила и дроттинг Люминария, — отвечает леди Организатор и тут же накидывается на стол. Игнорирует порезанные дольки, как и дымящуюся шарлотку, берёт цельную янтарную сферу и кусает, зажмурившись от удовольствия:

— Ох, Боги… — шепчет она. — Я за это яблоко душу продам…

Я улыбаюсь, да и Лакомка польщена до глубины души.

— Ну, душу не надо. А вот рассказать, как устроен мир херувимов — если честно, будет очень даже щедро с вашей стороны.

Масаса кивает и снова кусает фрукт:

— Конечно, я понимаю, что после столкновения с Ангелом вам требуется эта информация, и даже немного подготовилась для такого случая, — смущённо добавляет она и оглядывается по сторонам. — Конунг, а у вас не будет проблем, что вы принимаете Организатора на землях Багрового Властелина?

— Не будет, — отмахиваюсь. — Багровый дал мне полную автономию на этом участке территории, и я вправе принимать у себя кого угодно.

Масаса расслабляется и начинает:

— У херувимов есть десять могущественных Домов и куча мелкой знати вокруг. Эти Дома охраняют Демонскую Стену.

Я приподнимаю бровь.

— Демонская? Это что ещё за стена такая?

Масаса кивает, будто ожидала вопрос:

— Это граница. Часть их мира отрезана Астралом. Всё, что за стеной, — уже не их территория. Астрал там материализовался, закрепился. И теперь эти Дома сдерживают его, чтобы он не пошёл дальше.

— То есть у них там прорыв? — удивляюсь. — А какова его сущность? Это Астральные карманы?

— Уже не Карманы, хоть и когда-то были ими, — вздыхает леди-«шоколадка». — За стеной — гигантская, стабильная материализация.

— И насколько велик прорыв?

— На треть планетарного шара. Там целый край мира под властью Астрала.

Я перевариваю услышанное. А потом выдыхаю:

— Хочу в мир херувимов.

После разговора с Масасой я выхожу в ментальный эфир и нахожу Зелу. Альва стучалась по мыслеречи во время общения с леди Организатором, но вопрос был не срочный, и я отложил его на потом.

— Мой король, — сразу отзывается альвийская воительница. — В Шпиль Теней прибыл посыльный херувим от Дома Лунокрылых. Он снова хотел договориться о твоей встрече с главой Дома.

Я на мгновение задумываюсь. После беседы с Масасой у меня заметно прибавилось уважения к летунам, которые сдерживают Астрал.

— Посыльный ещё у вас?

— Да, я сказала, чтобы он подождал, когда наш король освободится и сможет дать ответ.

— Хорошо, — говорю. — Передай: я встречусь с лордом Димирелем завтра в десять утра, если он сможет явиться в Шпиль Теней.

— Думаю, сможет. Судя по рвению посыльного, лорд сильно нуждается во встрече с тобой, — отзывается Зела и уходит с линии.

Что ж, теперь я тоже хочу встретиться с херувимами. Мои перепончатые пальцы! Материализация Астрала существует в одном из миров, и я ни сном ни духом! Мне надо обязательно побывать там и изучить явление. Авось и магнитиков там нахватаюсь.

Очень интересно, как херувимы вообще умудряются сражаться с Астралом — и, судя по всему, довольно успешно? Они же не телепаты в большинстве своём. Пожалуй, вся фишка в их природе. Херувимы — существа ментальноустойчивы. К тому же их крылья не просто для красоты — они усилители. Но, опять же, херувимы узкоспециализированы. Например, Архил из Дома Краснопёрых материализует огонь, а Ангел — свет.

Мысль не успевает развиться, как связь-артефакт в кармане вибрирует. На связь выходит Франсуа д’Авилон, наш маркиз-посредник с Домом Краснопёрых.

— Данила Степанович, вы решили насчёт времени встречи с лордом Эросом? — беспокойным голосом спрашивает француз.

— Пожалуй, назначим, — растягиваю я, подойдя к окну. — На завтра в девять утра в Шпиле Теней.

Как раз до визита лорда Лунокрылых.

— Лорд Эрос прибудет вовремя, — подтверждает Франсуа и после паузы решает объясниться. — Данила Степанович, я, честно, не представлял, что сир Архил устроит драку на ровном месте, даже не поговорив предварительно.

— Вы уже это говорили, мсье, — замечаю. — А как вы вообще с херувимами связались?

Франсуа вздыхает:

— Им нужен был посредник в нашем мире. Кто-то, кто поможет найти Колыбель. Вот так и вышли на мой род.

— Что ж, думаю, мы с вами ещё вернёмся к этому вопросу. До свидания, мсье.

— Всего доброго, Ваше Величество, — видимо, маркиз решает напоследок подольстить, а то раньше он меня кличал только «Вашим Сиятельством».

Сегодня я остаюсь в домике в Молодильном саду. Здесь тихо, зелень за окном, воздух чудотворный. Удобно медитировать, да и просто мне тут нравится.

Сижу в кресле, перебираю ментальные заметки, когда дверь приоткрывается — и захаживает Красивая в тигрином обличье. Хвост лениво покачивается, янтарные глаза, кажется, видят насквозь.

— Ты собираешься общаться с Краснопёрыми? — спрашивает она, падая на пол возле моего кресла. — Мне сообщила Лакомка.

Я поднимаю бровь:

— А что такого?

Красивая отворачивает моську в сторону:

— Я знаю Краснопёрых. Давным-давно я недолго была в мире херувимов и воевала на стороне Краснопёрых с другим Домом. Эрос ещё тогда был наследником, а не лордом. Он даже клеился ко мне.

— Вот как?

— Неудачно, — она равнодушно дёргает усами. — Мне тогда было не до свиданий.

Я хмыкаю:

— Кстати, а не хочешь повидаться со старыми знакомыми?

Красивая высунула язык — видимо, собиралась умываться, да так он и остался торчать, когда она задумалась:

— Не то чтобы хочу, но вообще потому я и пришла. Я могу прибавить тебе веса в ваших переговорах. Краснопёрые меня должны помнить.

— Тогда пойдёшь со мной, — киваю. — Удивим твоего старого воздыхателя.

Тигрица фыркает и исчезает в сторону кухни — воровать индейку.

Мне же делать особенно нечего, так что решаю смотаться в старое поместье Филиновых. По дороге из усадьбы прихватываю с собой Гепару — пусть тоже проветрится. Мы идём с мутанткой по заросшим аллеям. Трава выше колена, местами торчат пропалины — Астральные карманы выжигают всё живое, кроме носителей крови Филиновых.

По моему слову Гепара снова пробует стянуть астральный уровень в нашу реальность. Карманы здесь этому способствуют и создают тонкое место.

На подходе к дому всё так же чувствую внутри кого-то живого. Сидит в зале, будто у себя дома. Хотя, если там и правда дедушка Филинов, то да — это его дом. Но сегодня проверять я не стану.

Также выпускаю из Жартсеров Шельму и Адаптера. Пусть Демоны тоже развеются. Правда, Гепара невольно сравнивает свою фигуру с Шельминой. Просто Демонесса умеет себя подать и налепить себе самые чарующие формы.

Чуть позже наши Демоны приглядываются к очередному Карману, и прыткая Шельма уже хотела туда нырнуть, да я её остановил — ну и пригляделся к содержимому ментальной червоточины. А у Демонессы хороший нюх! Внутри Кармана сидят около десятка бывших слуг рода Филиновых. От них остались только полые оболочки сознаний. Выгорели, бедняги. Пустые силуэты, будто чьё-то прошлое вырезали ножницами.

Неудивительно, что у Адаптера слюна капает.

— Не трожь, — строго бросаю Демонюге.

Он морщится, но послушно отступает. Я усыпляю сознания слуг, осторожно перенаправляю их в Астрал. Пусть уйдут мирно. Хотя они уже не оценят, но мне хочется подарить покой людям, что служили прародителям моего рода.

Утром следующего дня мы с Красивой через портал направляемся в Шпиль Теней. Оборотница всё так же придерживается излюбленного тигриного облика. Возникаем мы в глубине замка.

— Сударыня, пойдём посмотрим, что настроили альвы, — предлагаю.

Когда поднимаемся на балкон, я непроизвольно останавливаюсь. А Красивая вообще приоткрыла клыкастую челюсть. Вокруг раскинулись изумительные сады, сияющие живым светом, и высокие стройные башенки.

Спускаюсь вниз, чтобы рассмотреть всё получше, да натыкаемся на фонтан. В центре — мраморный атлет с моим лицом, и струя воды бьёт откуда-то из-за плеча. Ну надо же.

— Ваше Величество! — по ступеням дворца сбегает Зела, поправляя съехавший на груди ремень, за которым ничего нет. — Вы уже прибыли, а что же меня не позвали?

— Ничего себе… — выдыхаю я. — А вы, случайно, не перестарались?

— Вам что-то не нравится, мой король? — встревожилась воительница.

— Да нет, — я поднимаю с пола челюсть. — Если вам так хочется, то зачем мне спорить. Да и уже построено, не сносить же… Кто главный архитектор этого ансамбля?

— Кораблеон! — зовёт она.

Появляется альв. Худой, с завитушками волос и выражением лица «да, я гений, обоснуй иначе».

— Ваше Величество, — слегка кланяется он, вернее, лишь намечает поклон, что явно не понравилось Зеле. Ну а я не гордый, да и вообще этот парень уже построил целый фонтан с моим лицом — хватит с него поклонов.

— Сир архитектор, ты где так строить научился? — интересуюсь, оглядывая башенки вокруг.

Он гордо восклицает:

— Я самородок!

— Ага, значит, подсматривал у других, — киваю с пониманием. — Знакомый метод, сам использую. Слушай, а построишь в Рю-но-Сиро такой же сад? Да и башенок побольше.

Кораблеон заносчиво хмыкает:

— Такой же не построю. Я не ремесленник, я творец, и каждое моё творение — уникальное.

— Корабле-о-он, — Зела протягивает с предупреждением.

— Ну ладно, не прям такой же, — соглашаюсь. — Но чтобы не зазорно было принять даже Императора Японии.

— Это смогу, — задирает нос архитектор.

Прикольный парень. Думаю, мы поладим.

Откуда-то из-за изгороди раздаётся детский смех. Прислушиваюсь, заодно и щупы расбрасываю, и вот то, что они находят, уже мне не нравится.

Ничего не говоря, иду на звук смеха, альвы и Красивая — следом. В саду раскинулась купальня с широким прудом. Вроде всё нормально: альвийские дети бултыхаются, визжат от радости, вода плещется, солнце бьёт в глаза.

— Ваше Величество, — Зела смотрит на моё серьёзное лицо. — Что-то не так? Тут просто дети. Если вам они не нравятся…

— Да нет, не в них дело, — подхожу ближе к воде, затем огибаю купальню, не забывая о спутниках. — Оставайтесь на месте. Вы можете его спугнуть.

Оборотница и альвы удивляются, но слушаются, а я, накрывшись ментальной невидимостью Хомы, уже иду вдоль берега пруда. Купальня отгорожена от него каменной перегородкой, а ещё энергетическим барьером, чтобы опасная живность не приплыла к деткам. Да только кто-то хитрый и умелый на глубине как раз медленно подтачивает энергобарьер. У этой зверюшки есть навык резки энергозащиты, а ещё смекалка — на такой глубине его не каждый сканер или телепат додумается искать.

Протягиваю лиану с ближайшего дерева, бросаю в воду и тяну на себя. Зелёный канат вырывается из пруда вместе с взъерошенным кикимором. Он взвизгивает, а потом… разрывает лиану когтями и с рыком бросается на меня.

Да только ноги его спотыкаются друг о друга, и он падает на ровном месте. Всего лишь сделал небольшое внушение. Голова кикимора впечатывается в ближайшее дерево, ствол скрипит.

Кикимор, ползая, завывает:

— Я просто хотел съесть детей! Хотя бы одного розового, вкусного ребёнка!

— Бывает, — подхожу я. — А почему именно ребёнка? Та же корова сытнее, и мяса в ней больше. Вон их сколько пасётся неподалёку, — указываю за заросли, где как раз простираются фермерские хозяйства альвов.

— Корова лягается, — морщится кикимор. — Ребёнок не может дать сдачи.

— Логично, — киваю практичности представителя народа кикимор. Вообще, эти зелёные люди по-другому на местном диалекте называются, но очень уж они похожи на нечисть из сказок.

Недолго думая, забираю сознание «зелёного» в свою Коллекцию, а тело с помощью геномантии развоплощаю в пепел, чтобы дети случайно не наткнулись. Тут уже по моей отмашке подходят Красивая и альвы.

— Мой король, я слышала, что говорила дрянь! — негодует Зела. — Надеюсь, его душу ждёт незавидная участь?

— Ему самое место среди таких же отъявленных негодяев, — соглашаюсь с воительницей. А мой Легион — как раз такое сборище.

Правда, сначала кикимору ждёт ментальный пир: вкусный, большой ребёнок. Мне не жалко — пусть новобранец повеселится. Тем более что созданный мной НПС-ребёнок слегка перерос по габаритам и стал размером с небоскрёб. Вот и сейчас, на ментальном поле, этот карапуз гоняется за кикимиром, а тот, вопя на все частоты, почему-то несётся от него прочь. Странный какой-то.

Так, сегодня у нас встреча с херувимами.

Первым прибывает лорд Эрос. Вернее, прилетает — буквально. Глушилки альвы отключили, координаты заранее передали, и вот лорд-херувим со свитой материализуется во вспышке портала над двором Шпиля Теней. Расправив красные крылья, он плавно снижается, точно орёл.

Я встречаю его у входа и протягиваю руку. Красивая в облике тигрицы держится рядом со мной.

— Лорд Эрос, вот и свиделись!

— Король Данила, рад нашей столь скорой встрече, — глава Дома Краснопёрых сдержанно отвечает на рукопожатие.

— Пойдёмте, — коротко киваю. — Свиту можете оставить во дворе. Говорить мы будем вдвоём, не считая моей подруги, — наклоняю голову в сторону махающей хвостом Красивой. — Если вы не против.

— Как пожелаете, король, — Эрос даже не обратил внимания на оборотницу, впрочем, как и она на него.

Входим в просторный зал с витражами. Мы с лордом садимся за стол, а Красивая растягивается на широком подоконнике.

— Чай, кофе? — предлагаю буднично, указывая на два чайничка.

Эрос улыбается уголками губ. Вообще, он видный мужик, как и все херувимы: высокий, широкоплечий, с гривой чёрных волос, да и крылья добавляют шарма.

— Нет, благодарю. Я уже пробовал напиток «кофе» из вашего мира — он, действительно, великолепен. Но я пришёл говорить с вами. В первую очередь мне нужно принести извинения за поведение моего брата.

— Хорошее начало, — отмечаю я, откинувшись в кресле.

— Да, — кивает он. — Я бы сам пошёл на встречу с вами, но на тот момент на Стене была очередь моего Дома. Моя жена…

Он не договаривает. Его взгляд вдруг цепляется за зевающую Красивую. Морщит лоб.

— А что это за тигр? Его золотистый окрас необычен.

— Это не тигр, — отвечаю спокойно. — Это моя помощница. Оборотень.

Эрос не отводит от неё глаз. В его чертах проступает что-то болезненно узнающее.

— Кажется, я её где-то видел…

Он наклоняется вперёд. Тень от крыла ползёт по столу. Глаза расширяются.

— Не может быть… — произносит он. — Это ты⁈ Диана⁈

Красивая впервые поднимает взгляд на лорда. И только кончик хвоста начинает медленно покачиваться из стороны в сторону.

— Меня зовут Красивая.

Тигрица пропадает в золотистом свете. Волна магической ряби пробегает по подоконнику, и вместо зверя перед нами возникает красивая девушка. Длинные пышные алые волосы, прямая спина, бронзовая кожа, взгляд янтарных глаз — ледяной и острый, как клинок после заточки.

Эрос вскидывается с места, как будто его ударили в грудь.

— Диана, это правда ты! Сколько лет прошло!

Кажется, взгляд у лорда полон восхищения и старой тоски. Мда, умеет Красивая западать в мужские сердца.

— Ты всё такая же яркая… — выдыхает он, почти по-детски.

Красивая отвечает равнодушно:

— Ты женился? Поздравляю.

Улыбка у него гаснет сразу. Могучий херувим будто сдувается.

— Спасибо…

От скуки я тянусь за чайничком на столе и наливаю себе чай. Эрос переводит полный подозрения взгляд на меня:

— Что ты делаешь в Доме Филиновых?

— Вещих-Филиновых, попрошу, — я пригубливаю чашку.

— Простите, король, — на автомате отвечает Эрос, но внимание его целиком приковано к оборотнице.

— Я состою в свите короля Данилы, — спокойно отвечает Красивая, скрестив руки на груди.

Брови Эроса взлетают, как от подзатыльника:

— В каком статусе? Ты стражница короля? — с надеждой вопрошает херувим.

Мы с Красивой задумчиво переглядываемся. И правда, в каком она у нас статусе? Обычно я к ней относился как… к домашней киске, кхм, но, пожалуй, это лучше не озвучивать.

— Нет, — отвечаю я. — Хотя иногда сударыня мне спину прикрывает.

Лорд зависает. На мгновение в его глазах вспыхивает ревность. Он тут же её прячет под маской приличия, но телепата не обмануть.

— Ближний круг? И даже не жена?.. — он тут же спохватывается. — Простите. Это не моё дело.

— Ничего страшного, — отмахиваюсь чашкой.

Он виновато опускает голову, что-то обдумывает. Я молча пью чай. Красивая скучает, лениво вытягивая ноги. А за окном тихо булькает фонтан — будто подслушивает.

Наконец Эрос выпрямляется, усаживается напротив, демонстративно игнорируя оборотницу, и говорит с подчеркнутой серьёзностью:

— Король Данила, мне известно, что вам предстоит бой с Ангелом из Дома Лунокрылых. Мы готовы предложить нашу арену для поединка, а также предоставить организаторов. Наши судьи проследят за соблюдением всех условий — с полной беспристрастностью. Поверьте, мы хорошо знаем, на какие уловки способны наши сородичи-херувимы, в том числе и Дом Лунокрылых, с которым не раз сталкивались в бою. Мы умеем распознавать такие ловушки.

— Это дельное предложение, лорд, — роняю я. — Вот только я ещё и не согласился на бой, и потому вы немного спешите, не находите?

— Скорее, я пытаюсь успеть, пока вы не обговорили с Домом Лунокрылых все условия поединка, — замечает Эрос, и тут он в целом прав, да только лорд будто специально опускает самое главное.

— Давайте сначала расставим все точки над «и». Зачем вам Колыбель?

Эрос явно на перепутье. Видно, как внутри него идёт борьба: говорить — не говорить? Побеждает вроде как искренность.

— Вы, должно быть, в курсе ситуации с Демонской Стеной?

— Дома на ней воюют с Демонами, — киваю я.

— Моя жена… — он бросает взгляд на Красивую. Та всё так же скучающе смотрит в окно, будто разговор её не касается. — Она была проклята во время одного из сражений на Стене. А теперь, когда у нас должна родиться дочь… всё осложняется. Ребёнок будет энергетически пуст. А крылья херувима нельзя носить пустому — они разрушат её изнутри. Она может не выжить.

Он делает паузу, опуская глаза.

— Колыбель — наш единственный шанс. Это древняя часть херувимской системы. По какой-то причине она оказалась в вашем мире. И только с её помощью мы сможем спасти девочку.

Я тихо хмыкаю, но он слышит. И, судя по выражению лица, не понимает, как это интерпретировать.

— Что ж, скажу честно: ваше предложение интересное, лорд, — говорю. — Дайте мне время подумать. Как понимаю, у вашей жены ещё не подошёл срок родов?

— Он вот-вот настанет…

— Мы успеем решить вопрос. Не в моих правилах губить невинного ребёнка.

— Спасибо, — с надеждой отвечает он.

Мы с лордом поднимаемся, и только Красивая остаётся на подоконнике. Я выхожу с ним во двор — и тут небо взрывается светом. Белое облако рассекается, как театральная завеса, и из него сходят крылатые фигуры во главе с высоким лордом Димирелем в золочёном доспехе.

Подошла очередь следующих гостей.

Димирель опускается рядом и с удивлением смотрит на лорда другого Дома.

— Эрос Краснопёрый? — лорд Лунокрылых вскидывает брови. — Что ты здесь делаешь?

— У меня только что прошли переговоры с королём Данилой, — отвечает Эрос. — По-видимому, у тебя тоже назначено сегодня, Димирель?

— Да… — Димирель переводит на меня внимательный взгляд. — Король Данила, вот и увиделись. Я удивлён, что у вас нашлось время на нашу встречу, учитывая, что вы сегодня нарасхват.

— На великий Дом Лунокрылых у меня всегда найдётся минутка, лорд, — улыбаюсь. — Хорошего пути вам, лорд Эрос. Прошу пройти со мной, лорд Димирель. Ваша свита может подождать на веранде.

Эрос со свитой улетает восвояси, а мы с Димирелем проходим обратно в зал с витражами. Внутри, у стены, Красивая уже лежит снова в форме тигрицы. Свернулась клубком, хвост ритмично вздрагивает.

Лорду я тоже предлагаю чай, Димирель не отказывается.

— Что же вас привело ко мне, лорд? — спрашиваю, пока разливаю из чайничка.

— Видите ли, король Данила, ваша победа над моим сыном унизила его, а я хотел сделать Ангела следующим главой Лунокрылых.

— Прискорбно, но у меня не было намерения портить ваши планы, лорд, — замечаю. — Сахара?

— Нет, люблю крепкий… Если у вас не было злого умысла, то, возможно, вы пойдёте мне навстречу и дадите сыну реванш, чтобы реабилитировать его репутацию? Я хочу устроить несмертельный поединок между вами и Ангелом. Ставка с вашей стороны — трофейное крыло. Со стороны Ангела — часть сокровищ Дома Лунокрылых. В убытке вы не останетесь.

— Ваш чай, — протягиваю горячую чашку.

— Спасибо.

— Давайте обсудим подробнее, что за сокровища. А так, в принципе, я согласен.

— Вы получите список, — кивает он, не подав вида, что обрадован. — Значит, в целом вы не имеете возражений насчёт самого поединка?

— Нисколько, — пожимаю плечами. — Мне это не нужно, но я не хочу оставлять в неудобном положении борцов с Демонами. Только в поддавки я не играю, сразу скажу.

— Это и не нужно, — кивает лорд.

Вскоре Димирель уходит, в целом довольный. Была у меня мысль рассказать ему о визите его дочки, но я откинул её. Габриэлла — мстительная барышня. Пока что она мне не мешает, ибо хочет, чтобы на поединке я убил её брата. А после отцовского ремня Габриэлла точно наделает глупостей и, чего доброго, мне придётся ликвидировать дочь лорда Лунокрылых. Это вызовет нешуточную эскалацию с Димирелем. Тут нужно действовать осторожно.

Как только дверь за лордом закрывается, Красивая тянется, расправляя лапы. Медленно поднимает голову, смотрит на меня с немигающим взглядом.

— Почему ты согласился на поединок? — спрашивает оборотница.

Я поднимаюсь, прохожу к окну. Смотрю на фонтан с собственным фейсом, слегка морщусь:

— Потому что не хочу воевать с Домом Лунокрылых. А у них, похоже, всё уже скатилось в режим «давайте решим вопрос радикально». Лучше один бой, чем целая война.

Делаю паузу и добавляю:

— И потом они, как и Краснопёрые, защищают свой мир от Астрала и Демонов. И мне это импонирует. Я таких уважаю.

Открываю мысленный канал — легко, как дверь в тёплый вечер:

— Светка, ты не против, если у нашего Славика, когда он родится, будет соседка по кроватке?

Ответ следует без промедления:

— Чегооооо?!?

Я улыбаюсь. Вечер определённо удался.

Резиденция Дома Красноперых, Херувимия

Эрос вернулся в поместье поздно. День выдался тяжёлым: разговор с Филиновым обернулся встречей со старой любовью. Он едва успел сбросить верхний слой парадного доспеха, как слуги доложили о прибытии гостьи из Дома Лунокрылых.

Эрос поморщился, но велел впустить её.

Габриэлла, сестра его жены, чья мать была выходцем из Дома Светозарных, зашла с чеканным шагом.

— Лорд Эрос, мой лорд-отец спрашивает, — холодно произнесла златокрылая, хлопнув крыльями, — что вы делали у Филинова. У нас с ним дела. Ваше вмешательство вносит тревогу.

Эрос раздражённо вздохнул.

— Следи за тоном, Габриэлла. Я отвечу тебе только из уважения к твоему отцу. Мы хотим предоставить площадку и судей для поединка Филинова с Ангелом. Это всё. Теперь убирайся.

Габриэлла приподняла бровь.

— Вот как…

Она резко развернулась. Без лишних слов она вылетела прямо в открытое окно, оставив Эроса в тишине. Сияние её крыльев оставило в воздухе лёгкое послевкусие.

А сама Габриэлла, набирая высоту, думала.

Что-то здесь не так.

Пеленеля, жена Эроса, вот-вот родит больную пустышку. Габриэлла это знала, потому что сама устроила болезнь девочки. Всё было спланировано — и нападение Демона, и псевдо-защита, и проклятие, вложенное в бою.

А потому что нечего было выходить замуж раньше старшей сестры! И неважно, что Габриэлле не нравится никто! Ну и что? Её проблемы? Нет. Пусть страдает сучка Пеленеля.

В полёте Габриэлла вытащила из кармана связь-артефакт. Прозрачная сфера мигнула.

— Лорд Тень, — произнесла она.

— Почему ты мне так часто звонишь? — раздался усталый голос.

— Заткнись и слушай. Краснопёрые будут следить за поединком. Они найдут любые ловушки.

Лорд Тень усмехнулся.

— Они ничего не найдут. Моя теневая западня бесподобна. Главное — чтобы по правилам было разрешено использовать теневое крыло.

— Ну тогда ладно, — с облегчением выдохнула златокрылая пакостница.

Друзья-мазаки, не забудьте поставить лайк книге! А в благодарность вот вам спойлер одной из следующих глав: псы, за Даню опять будут драться девчонки. Кстати, узнали пушистую?