Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 31

Глава 14

Белогривый резво скачет, совмещая телепорты со стремительным галопом. Я мог бы и с помощью легионера-портальщика перемещаться на своих двоих, но так я экономлю силы, а они мне понадобятся.

Огромоны находятся спустя пять минут. Орда несётся рывками, преодолевая километры за раз, иногда на их пути попадаются небольшие лесочки, и далеко не всегда «ведущие» ведут орду в обход. Я спрыгиваю с коня и отпускаю его обратно. А то ещё попадётся на глаза этим мохнатым — замучаешься отбивать.

Пробегаю немного сам через лесок и оказываюсь среди огромонов. Иллюзия держится, никто на меня даже не взглянул. Сейчас как раз пауза между рывками, и огромоны просто несутся. Это хорошо, а то рывки-то я делать непривычен. У меня, конечно, есть пара огромонов в Легионе, и их магию использовать я могу, но это мощный стресс для организма, а переделывать себя с помощью геномантии, чтобы легче его вынести — да ну нафиг!

Потому поторопимся. Секунда — и я врезаюсь в разумы ведущих посредством брошенных в спины пси-клинков. Щиты разлетелись, навигаторы послушно повели орду, куда им велено.

Мы приближаемся к Саду. Вдалеке уже должны быть видны деревья, да спины впереди несущихся огромонов заслоняют.

И именно в этот момент из земли начинают подниматься каменные плиты. Лабиринт вздымается вокруг. Тавры действуют слаженно. Часть плит была зарыта заранее — весь лабиринт не успели бы поднять, потому закопали только первые несколько десятков стен. Так, чтобы когда огромоны спохватились и заметили наземный лабиринт, их бы уже окружили поднявшиеся стены.

Огромоны, попав внутрь, теряют ориентиры. Орда распыляется, мохнатые пытаются пробить стены. Но их фирменные рывки требуют сил, которые убывают.

Тем временем тавры двигаются сквозь лабиринт. Сканеры отслеживают состояние целей. Тех, кто выдохся, хватают. Антимагические наручники защёлкиваются на мохнатых лапах.

А те, кто дерётся, — получают по полной. Хорошо, что Гумалин сделал около сотни браслетов. Конечно, на всех не хватит, но огромоны не славятся малодушием, и многие все равно будут драться насмерть. Такие вот эти мохнатычи.

Фоновое сканирование сбивает с мысли… О, вот и Змейка проснулась. Прекрасно.

Молодильный сад, Примолодье

Лабиринт вырастает перед Змейкой. Она ускоряется и в момент столкновения с каменной стеной — просто проходит сквозь гранит, как вода сквозь сито. Навык, чуть уже подзабытый в связи с формацией, но разум всё помнит. Он помнит, как быть опасной. Змейка не знает, что с ней случилось. Почему она стала такой маленькой, нежной и бесчешуйной⁈ Фака! Бесит! Но когти при ней, а хвост — даже больше. Потому врагам мазаки не сдобровать!

Звуки боя усиливаются. Хрип огромонов. Боевые выкрики тавров. Стены дрожат от ударов. И с каждым шагом Змейка меняется.

Плечи становятся шире. Тело вытягивается и обрастает чешуёй, которая утолщается и превращается в пластины. Теперь она даже стала больше, чем раньше! И — да, конечно — выпуклости вернулись. Снова можно прижиматься ими к мазаке!

Змейка врывается в самую гущу, чтобы «рррвать вррагов мазаки»!

Огромоны поворачиваются слишком медленно.

Хрясь!

Первый — в клочья. Второй — сдавлен и разорван. Хвост обвивается, сжимается, хрустит позвоночник. Она вырывает одного из толпы и швыряет в стену, которая, между прочим, не выдерживает.

— Мать выводка! — звучит в её голове знакомый голос. — Не успела проснуться, а уже за работу⁈

— Мазака-а-а! — утробно рычит Горгона.

— Давай ко мне, — и в её голове раскрывается довольно длинный маршрут через лабиринт. Потому хищница решает немного срезать, а десяток огромонов — это разве препятствие?

Скосив полосу из трупов, Змейка наконец видит своего мазаку.

Он поворачивается, чуть вскидывает брови:

— Ого. Ты даже трансформировалась! — он бросает быстрый взгляд на её молочные железы, накрытые пластинами. — Третья формация сделала твою… хм… боевую форму больше прежней. Ты как себя чувствуешь?

Она резко зыркает на него — и рычит.

— Отддддыхать не буддуу, фака!

— Точно?

— Нет! — взревела она. — Буду ррррвать! Фака!

Мазака улыбается. Медленно кивает.

— Ну, фака так фака. Тогда рвём вместе.

Она не отвечает. Уже кидается дальше. Её место — рядом с ним. В бою. В ярости. В крови.

И если кто-то решит, что Змейка — просто милая бесчешуйка под одеялом…

Пусть попробует сказать это, когда она разорвёт его башку пополам. Фака!

Позже, когда большая часть огромонов уже усеяла землю — кто в антимагических наручниках, кто в верёвках, а кому и вовсе путы не понадобились, ибо решили пасть в бою — я подошёл к Змейке.

— Мазака? — голос снова мелодичный.

Она уже сбросила боевую чешую и уменьшилась до бесчушейной малютки. Точь-точнь человеческая девушка. Стоит посреди поляны — босиком, голая, абсолютно довольная. Лицо милое, глаза огромные анимешные, змейки в волосах слегка щёлкают языками. За спиной — тяжелый хвост.

Я извлекаю из теневого портала платье для Змейки. Она тут же пятится, выставив перед собой медные когти.

— Не хочччччу, — фыркает.

— Надо, — говорю я спокойно.

Она замахивается рукой. Но я не обращаю внимания — знаю, что не ударит. Просто накидываю платье на плечи и оно соскальзывает вниз.

— Можно мне кофе? — отвлекаю ее, пока не разодрала одежду и она, факнув на прощание, уходит в лагерь.

Между тем тавры пригоняют грузовики и грузят огромонов в «кареты». Мохнатых повезут в поселок и разместят там с комфортом. Трехразовое питание и перина обеспечены. Мне их еще продавать обратно на родину. Потому в моих же интересах чтобы мохнатычи дожили до возвращения домой.

Спустя час уже в лагере я снова вижу Змейку. Всё повторяется: без платья, босиком, бродит по поселку, как будто тут её террариум. А то я думал, чего это кофе мне в кабинет на стол просто незаметно поставили, не показавшись.

— Где платье? — спрашиваю строго. — Ходить либо в платье, либо в боевой форме!

— Фааа-ка! — звонко выкрикивает она и тут же исчезает, проваливаясь сквозь стену шатра. Хвост мелькает последним.

Вздыхаю. Хрен знает, куда приведет Змейку четвертая формация, но надеюсь, чешуи будет побольше.

От мыслей о нашей нудистки отвлекает позвонивший лорд Питон.

— Король Данила, мне известно, что вы схватили большую группу огромонов.

— Быстро у вас разведка работает, лорд, — отвечаю я с сарказмом. — Как же ваша пограничная крепость их пропустила?

Понятно, что глушилки не покрывают всё Примолодье, но надо знать куда ты перемещаешься, а иначе координаты могут завести, например внутри скалы, где и останешься. Значит, разведка огромонов справилась неплохо.

— У огромонов не было портальных камней, — бурчит Питон. — Вернее, до сих пор не было. Это не та вещь, которую можно купить на базаре. Вообще, портальными технологиями обладаем только мы, вассалы Багрового Властелина, и Организация. Но кто-то огромонам его дал.

— И после перемещения забрал, — киваю. — Мы не нашли ничего у огромонов, кроме оружия.

Хм, а вообще интересно, что нынче я тоже владею портальными технологиями благодаря Портаклу, который смотрит сериалы в моем замке. Этот высший портальщик хоть, конечно, ленивый работник, но гениальный. Так что скоро и мы будем производить портативные портальные камни.

Питон переходит в наступление:

— Король Данила, я хочу выкупить ваших пленных для последующих переговоров с Огромонией.

— Нет. Я сам продам их Огромонии на своих условиях, — отказываюсь.

— Как это сами? — возмущается он. — Вы обязаны передать их мне. Я — лорд Примолодья, и под моей ответственностью находится эта провинция.

— У меня есть багровый ветвь, — отвечаю я безразлично. — А вместе с ней полное право вести дела на землях Багрового Властелина. К тому же, у Молодильного сада автономный статус. Это подтверждено самим Властелином. Вы слышали.

Пауза. Питон явно взвешивает: сцепиться — или проглотить.

— Король Данила, я и не сомневаюсь в вашем праве, — говорит он нехотя. — Тогда могли бы вы держать меня в курсе переговоров с Огромонией, а также я бы хотел чтобы мои люди присутствовали на них.

— Это можно, лорд. Будем держать вас в курсе.

— Спасибо.

Вот и поговорили. А вообще интересно, откуда у огромонов взялся портальный камушек. Не похоже на очередную пакость Лорда Тени, который неплохо так огреб от расставленных Ломтем ловушек в его замке. Скорее уж, какой-нибудь портальшик из Гильдии Портакла барыжит на стороне. Портакл же развалил свою Гильдию, когда бросился в бега, и у Организации теперь только часть осталась.

Одно точно — надо усиливать Молодильный сад. Можно дополнительный отряд тавров призвать, на всякий случай. Хотя, пожалуй, лучше альвов. Да, пусть будут остроухие маги. И заодно пускай остроухие с рогатыми учатся работать вместе. Боевая отладка, так сказать, на живом материале.

Усаживаюсь в своем домике помедитировать и привести в порядок источник. Хоть я лично в бою почти не принимал участие, но пришлось потратиться, ведь поднимал стены лабиринта вместе с таврами.

Только и успел опустошить пластыри, как зазвонил связь-артефакт. На другом конце — король Брикс:

— Дядя Данила…

Я усмехаюсь. Непривычно слышать от «короля ужасных некромантов» робкое «дядя». Хотя Кира изо всех пытается перевоспитать своего возлюбленного, ибо имидж обязывает.

— Что-то случилось, дружище?

— Разведка доложила, что у атлантов в плену находится альв по имени Феанор.

Мои перепончатые пальцы! Воитель, ну ты и вляпался, осел упрямый!

— У кого именно? — спрашиваю я со вздохом. Похоже, это никогда не кончится, и Феанор постоянно будет попадать в неприятности. Лакомка у меня настоящее золото, но вот ее родня — что Бер, что Феанор — это конечно ходячие проблемы.

— У князя Лемуриона, — отвечает Брикса. — Его держат в тюрьме во дворце Атл. Судя по всему, атланты хотят устроить показательную казнь за то, что Феанор убил патрульный отряд.

Эх,ну конечно, только в Атлантиде я не был. Ну спасибо, Феанор.

Цитадель Лорда Тени, Та сторона

Лорд Тень стоял у панорамного окна. Он обернулся, когда в проём без стука вошёл Ангел в белой тунике.

— Зачем ты меня позвал? — рыкнул Ангел. — Наши дела в прошлом.

— Хорошо, что ты пришёл, — сказал Лорд Тень, почесав живот сквозь мантию. — Присаживайся, будь добр. У меня для тебя есть кое-что интересное.

Ангел фыркнув, остался стоять.

— Неважно, что там у тебя, мне отец запретил с тобой разговаривать.

— Серьезно? — удивился Лорд Тень. — Тебе сколько лет? Десять?

— Я пошел, — разворачивается Ангел.

— Слышал, тебе предстоит дуэль с Филиновым, — Лорд Тень сел за резной стол и посмотрел на Ангела с ленивым интересом.

— Он пока не согласился, — холодно ответил тот, — но согласится. Ему некуда деться.

— Ты же знаешь, — Лорд Тень провёл пальцем по чёрной жилке, всплывшей на полированной поверхности стола, — мне бы хотелось, чтобы он не пережил эту встречу. Попытку перезапустить эксперимент с Боевым материком провалилась. Доступ к Всплеску Первозданной Тьмы под Островом некромантии для меня утрачен. Филинов поставил там глушилки. Теперь я не могу черпать оттуда теневых тварей. Приходится ходить к другим Всплескам — далёким, нестабильным и опасным.

Ангел чуть приподнял бровь, почти усмехнулся.

— Ну, тогда наслаждайся, когда я его прикончу.

— Я хочу помочь тебе, —сказал Лорд Тень.

— Нет. С тобой я больше не работаю.

— А если я дам тебе новое крыло?

Молчание. Вечность протянулась между ними, пока Ангел не спросил:

— Что ты сказал?

— Ты не в форме, — Лорд Тень говорил спокойно, без нажима, — но с новым крылом ты точно сможешь раздавить Филинова. Без сомнений.

— Он всего лишь мальчишка, — буркнул задетый за живое Ангел.

— А кто спорит! Тот еще сопляк, — соглашается Лорд Тень. — Но слишком он охренел, и надо чтобы у него не оставалось ни малейшего намека на шанс.

Ангел долго смотрел на него. А затем коротко кивнул.

— Покажи его. Свое крыло.

— Феанор опять набедокурил, — говорю Лакомке, заглядывая в лабораторию жены. Семян здесь прибавилось, как и засушенных растений, а помощницы-альвы в белых халатах капают на образцы какие-то реагенты и записывают в блокноты. — И, как водится, влип.

Она тревожно оглядывается на меня, глаза округляются и, со вздохом, теребит пуговицы на халате.

— Что с ним случилось?

— Угодил в плен к атлантам, и, похоже, его собираются казнить.

— Ты не обязан спасать его, — признаёт альва, хоть по её лицу и видно, что даются ей эти слова с большим трудом. — Феанор позволял себе много лишнего в отношении тебя.

— Ага, дурень он. Но свой дурень, — пожимаю плечами. — Думаю, он сам бы пошёл меня спасать. А может, и нет. Но в любом случае я его вытащу — и он будет мучиться этим воспоминанием всю оставшуюся жизнь.

— Заслуженное наказание, — расцветает жена. Её радует, что родственник не брошен на произвол судьбы — пускай и будет страдать от чувства вынужденного долга. Она бросается мне на шею.

— Будь осторожен, мелинда, — шепчет она. — Кира говорила, он был не в себе, когда они виделись в последний раз.

Я киваю и, попрощавшись, ухожу из лаборатории. Натыкаюсь на Змейку, которая, разумеется, снова в своём репертуаре: стоит в углу и с остервенением рвёт на себе одежду медными когтями.

— В следующий раз наденем на тебя кевларовую броню, — пригрозил я с улыбкой.

— Не хочу одеваааться!.. Фа-а-аака! — рычит она, срывая с себя очередную кофту.

Она кивает в сторону Красивой, что растянулась на солнышке и невозмутимо помахивает хвостом.

— Кррррасивая не одеттта!

— Она сейчас тигрица. Зверь, — поясняю.

— Я таже зверрррь! — с вызовом говорит Змейка, приподнимая подбородок.

Я фыркаю, разглядывая её бело-голубое лицо. Блин, если не смотреть на волосы-змей — вылитая девушка. Ну, почти. Клыки, конечно, острые, как у лисицы.

— Это ещё спорно…

Но уже мягче, примирительно добавляю:

— Иди одевайся. Тогда разрешу тебе сварить мне кофе.

— Уррррра! — оживляется она и с диким рёвом уносится искать одежду. Или кофе.

А я собираюсь на Остров Некромантии. Беру Змейку с собой — просто чтобы приглядывать за ней, а то четвёртая формация может не вовремя появиться. Заодно прихватываю и Настю из Москвы. Скучно точно не будет.

Мы с Настей почти одновременно телепортируемся во дворец Брикса. Нас встречают Брикс и Кира, ну и почётный караул высокоранговой нежити. Правда, надо одолжить десяток таких монстров для охраны своих поместий. Вернее, взять вассальный долг в виде редких умертвий. С лордов-некромантов не убудет, ещё сделают, ну и не с кем они не воюют всё равно.

— Фака-а-а! — раздражённо шипит Змейка на нежить. Не нравится она ей, что и понятно.

Идём сразу в зал совещаний. На длинном столе уже разложена карта с потрёпанными краями.

Брикс хмуро указывает пальцем в середину моря, где помечена точка, подписанная как «Атл»:

— Дядя Данила… То есть Ваше Величество, — быстрый взгляд на Киру. — Разведка докладывает, что Феанорр у атлантов. Точнее, у княжеского рода Лемурионов. Сейчас там правит князь Икрис. Его дворец — день пути отсюда.

Кира случайно касается его руки.

— Ой, извини…

— Ничего, Кира Игоревна, — опускает голову Брикс.

Они оба смущаются, как школьники на первом танце.

— Что известно насчёт времени казни? — уточняю.

— Это может произойти в любой момент, — разводит руками король некромантов. — Известно, что скоро, а когда — не понятно.

Я говорю:

— Ну что ж… Придётся сплавать к князю Икрису лично.

Одновременно открываю мысле-речь и бросаю зов:

— Зела. Возьми с собой троих альвов. Пусть будут Бер, Финрод, Галадриэль, — выбираю всю крылатую четвёрку альвов. — Переходите через портал на Остров Некромантии. Когда сможете прибыть?

— Десять минут, мой король, — рапортует воительница. — Позволь уточнить — с кем мы будем воевать?

— Возможно, с жаброшейными, — использую просторечное название атлантов. — У них в плену Феанор.

— Сейчас будем, — откликается Зела, и голос воительницы меняется.

Я и не сомневался, что она воспримет близко к сердцу. Потому и выбрал альвов для операции — дубина Феанор всё же их сородич.

Сборы предстоят недолгие. К счастью, «Женя» — он же «Жнец морей», нежить-корабль — сейчас качается на местном пирсе. Его перебазировали заранее. Я не думал, что в ближайшее время поплыву к атлантам, просто раз Брикс захотел быть моим вассалом, то и свой некромантский корабль логично держать на Острове Некромантии.

Главное, что Гумалин успел его немного апгрейдить. Недавно казид отправлялся в небольшую командировку и прикрутил к бокам «Жени» гарпуны с противомагическими наконечниками. Такие, что могут пробить даже защитный купол, если удача вдруг повернётся не задом.

Я вместе с Настей и Змейкой поднимаюсь на борт. Альвы уже внутри — сложили за спинами херувимские крылья, устроились, освоились. Когда костяная скорлупа закрывается сверху над палубой, мы словно оказываемся внутри гигантского яйца. Для дыхания предусмотрены баллоны с воздухом — всё оснащено.

«Женя» медленно уходит в глубину. По бокам поднимаются две подлодки — небольшие, но вооружённые торпедами, переброшенные из рода Мерзлотника. Сопровождение серьёзное.

Мыслей — полно. Феанор, конечно, натворил делов. Да, перегнул палку и достал меня порядочно, спору нет. Но не пересёк грань. Он всё ещё родственник. А родню, как бы она ни вляпалась, вытаскивают. Желательно — живой.

«Женя» плывёт сам, а альвы посматривают на изображение с артефактов наблюдения, которые Гумалин прикрепил к носу, корме и бортам. Картинка, очищенная от темноты, транслируется на специальные доски-экраны в капитанской каюте. Также есть и артефакты-сканеры.

Мои мыслещупы улавливают движение. Патруль атлантов совсем рядом.

Только вот к нам они уже минут десять не приближаются.

— Они что, слепые? — удивляется Зела, глядя на доску. — Мы же так мимо и проплывём.

— Такое нельзя допустить, — серьёзно замечаю. — Придётся привлечь внимание служилых. Телепаты не могут взламывать щиты на большом расстоянии, даже грандмастеры. Но ментальная картина такова: патрульные сидят верхом на акулах, а какой хищник не любит вкусно покушать?

Я строю иллюзию гигантского сырого стейка с кровью — и вот уже акулы всадников тянутся в нашу сторону. Патрульные поздно спохватились и поздно успокоили своих животных, да тут уже заметили и «Женю» с парой подлодок позади.

Чего только не сделаешь, чтобы помочь доблестным пограничникам исполнить свой долг.

— Теперь видят, — бросаю.

— Тебе понадобилось столкнуть их носом к носу с нами, — догадывается Настя. — Какие же раздолбаи!

Вскоре все мы слышим по мыслеречи голос:

— Именем князя Лемуриона, остановитесь! Кто вы такие, чужаки⁈

— Патрульные — телепаты, Даня? — оглядывается на меня удивлённая оборотница.

— Слишком жирно — иметь в каждом патруле по телепату, — отмахиваюсь. — Это явно какой-то ментальный артефакт. Ничего удивительного. Как-то же атланты должны были приспособиться общаться под водой.

Я подключаюсь к каналу этого ментального громофона:

— Я — король Данила Вещий-Филинов. Передайте князю Икрису, что у меня есть трезубец вашего княжича Океариса. И я готов обменять его на пленного альва Феанора.

Атланты зависли — видимо, связываются с центром принятия решений.

— Князь вас примет как гостей. Мы вас сопроводим, — снова говорят атланты.

Примечательно, что они акцентировали фразу «как гостей». Значит, Икрис, как минимум, не совсем без мозгов и не хочет ссориться со мной — даже пускай у нас уже есть пара камней преткновения.

Атланты плывут на своих акулах впереди, указывая направление. «Женя» с подлодками не отстают.

Через какое-то время перед нами возникает небольшой городок на дне. В самом центре — «дворец». Хотя дворцом это назвать трудно. Скорее, усадьба, аккуратно встроенная в коралловое сердце подводного Атла. Повсюду вода. Плавные линии куполов, перламутр, колонны из живого коралла, в нишах — светящиеся медузы вместо светильников. Всё выглядит так, будто не построено, а выращено.

По указанию сопровождающих мы паркуемся на стоянке, бросив якорь. Затем покидаем корабль.

Дышать под водой — не проблема. Я знал, что когда-нибудь придётся пообщаться с атлантами, и велел Гумалину сделать артефакты, обеспечивающие кислородом под водой. На вид — обычная цепочка с камнем. Кстати, насчёт поставок этих штук мы уже договариваемся с ВМФ Русского Царства. Пускай царские военные водолазы больше не таскают баллоны с воздухом.

Экипажи подлодок остаются внутри. Альвам я велю оставаться у «Жени», беру во княжеский дворец только жену и Змейку.

Непривычно двигаться под водой — не шагаешь, а плывёшь. Мы проплываем за стражей внутрь дверей дворца. В главном зале уже ждут четверо, причём трое из них — высокородные атланты в золочёных шкурах каких-то дивных морских зверей.

Хм, примечательно, что мебели здесь нет — просто пустое помещение. Да и зачем оно, если весь дворец затоплен?

Настя в удивлении крутит головой, и распущенные рыжие волосы создают ореол вокруг лица. Змейка же шипит и трясёт хвостом постоянно.

Атланты под водой не говорят. Общение происходит через телепатов. Один из них и устанавливает ментальную нить между присутствующими.

— Канал связи открыт. Вы можете говорить с князем напрямую, — раздаётся у меня в голове.

Я бы и сам мог настроить контакт с Икрисом, но да ладно.

— Я — король Данила, — просто бросаю. — Это моя жена Анастасия Павловна, а это — мой зверь Змейка.

Взгляды атлантов приковываются к хищнице — она выглядит как миловидная девушка, которая подверглась странной мутации. Но никто бы не догадался, что всё наоборот: это не человек, ставший зверем, а зверь, который с каждой формацией всё больше гуманизируется.

— Хмм, я — князь Икрис, — представляется высокий атлант с серебристыми жабрами, коралловыми наростами на плечах и острыми чертами лица. Он указывает на двух молодых атлантов: — Это княжич Океарис, мой старший сын. И Гребень, младший княжич.

— Рад знакомству, княже, — киваю.

— Взаимно. Как вы дышите под водой без жабр? — не удерживается Икрис от вопроса.

— Магия, — отвечаю без подробностей. Нечего бесплатно разбазаривать секреты рода.

Князь хмурится, явно недовольный отговоркой, но не спорит:

— У вас есть претензии. Но и у меня — немало. Мы восстановили картину некоторых событий. Из-за вас мой сын утратил трезубец — и с этой минуты перестал быть наследником. Наши законы безжалостны, и это стало для него великой ошибкой. А кроме того, ваш альв убил нашу поисковую группу. Он должен ответить по всей строгости нашего закона.

Я говорю как думаю:

— Феанор не имеет привычки нападать без причины. По-видимому, его вынудили защищаться.

— Он пересёк наши границы, — резко бросает княжич Океарис. — Конечно, его пытались задержать.

— Сын, будь холоден, — остужает бывшего наследника Икрис. — Король Данила, он прав. Виновный должен быть наказан.

— Я предлагаю вам обмен, князь. Трезубец наследника меняю на Феанора. Надо бы только изучить эту «вилку», чтобы Гумалин смог повторить артефакт, а так мне её не жалко. Хотя гомункул Восточный прикипел к новому оружию — это да.

Он молчит и думает.

— Я могу на это пойти, — говорит он наконец.

— Отец, — подаёт голос Океарис, — я уже объявил публичную казнь этого Феанора. Народ не поймёт, если мы его просто отпустим.

Князь поворачивает к нему голову:

— Это было слишком поспешное решение, — сдерживает досаду Икрис. — Зачем ты так торопился с объявлением?

— Ну, я… — Океарис тупит, не зная, как оправдаться.

Не дождавшись ответа, князь обращается ко мне:

— Король Данила, это было бы выгодное предложение, но, боюсь, я не могу на него согласиться. Я не могу отменить казнь убийцы моих людей, раз она уже назначена во всеуслышание.

— Даня, что же делать? — Настя спрашивает по нашему индивидуальному каналу.

— То что же что и всегда, — хмыкаю. — Импровизировать.

Не знаю, действительно ли Океарис подставил отца, или же это сам князь велел княжичу произнести нужные слова, чтобы отказать мне под «объяснимым» предлогом.

Не знаю — и плевать.

Я просто собираюсь дать ему шанс осознать ставки.

— Княже, послушай внимательно. Подо мной — Остров Некромантии. А также большая часть Боевого материка. И ты всерьёз собираешься казнить моего родственника? Честно скажу: я не хочу войны с атлантами. Я бы предпочёл дружбу с тобой. Торговые соглашения, обмен знаниями, соблюдение обоюдных интересов — думаю, тебе это тоже было бы выгодно.

Икрис сдвигает брови и смотрит задумчиво на сыновей.

— Отец, король Данила озвучил разумный довод, — вдруг вступает в диалог Гребень. — Мы должны что-то придумать, например, дать альву шанс пережить казнь.

— Хорошо, король Данила, — говорит князь. — Единственное, что я могу предложить: оформить казнь в виде битвы со Щипуном. Это наш зверь красного ранга. Битва публичная, правила — древние. Если альв выживет, то будет свободен.

Не знаю, что за чудо-юдо этот Щипун. Но Феанор — не просто вспыльчивый идиот, который вечно нарывается. Он — Грандмастер магмы, один из сильнейших альвов. Может, выдержит.

— Хорошо, княже, — говорю я. — Значит, так и сделаем. Теперь можем мы поговорить с моим человеком?

— Это еще зачем…? — возникает Океарис, но Икрис затыкает его взглядом.

— Конечно, король, тебя проведут.

Надо только прихватить альвов. Зеле с Бером тоже поди хочется поговорить с Воителем.

Могучего Воителя нельзя просто бросить за металлическую решётку. Потому атланты постарались. Камера из резонансного камня глушит любые выбросы силы.

Феанор плавает в бессознательном состоянии. Даже без артефактов и прочих приборов он дышит под водой. Его тело медленно испаряет воду вокруг рта и носа — вскипячивает её и выделяет чистый пар, разделяя молекулы и вытягивая кислород. Только на это уходит вся его оставшаяся магия. Он без сознания, но не сдаётся.

Я подхожу к этому балбесу. Молча достаю артефакт дыхания. Надеваю цепочку на него.

Феанор протяжно выдыхает, и его тело прекращает тратить силы на выжигание воды. Пар исчезает, он начинает втягивать воздух спокойно, без борьбы за каждый вдох.

Глаза Феанора открываются. Мутные, но цепкие.

Он смотрит на меня с тем же выражением, с каким встречал врагов на турнирах.

— Ты что тут делаешь, Филинов⁈

— Пришёл тебя прибить, — отвечаю спокойно. — Правда, сначала для этого придётся тебя вытащить отсюда.

Он с усилием принимает вертикальное положение, выпрямляется, как может в этой узкой камере. Всё тело дрожит, но он держится. И говорит с тем же своим бесячим вызовом:

— Нихрена, Филинов! Я доплыву до Валор первым! Я прирождённый король!

Я фыркаю.

— Ты упрямый осёл. У тебя скоро бой со Щипуном красного уровня. А ты даже не в силах стоять на ногах.

— В воде не надо стоять, — буркает он.

— Отмазался, — хмыкаю. — Кстати, ты зачем прикончил патрульных атлантов?

Феанор морщит бледное лицо, вспоминая:

— Я просто мимо плыл, а они ко мне прицепились. Обобрать ещё пытались, как последние мародёры.

Я качаю головой. Печально. Предсказуемо.

— Поединок будет тяжёлым. Я могу дать тебе энергии.

Уже тянусь к нему, но он резко вскидывает руку и раздражённо рычит:

— Нет, Филинов. Ты и так слишком много сделал для альвов, да и для меня, будь ты проклят, чёртов тупоухий! Я даже прикончить тебя не могу и отобрать корону силой — столько я всего тебе должен! Но в этот раз я не позволю тебе влезть, понял? Это мой бой! А ты вали обратно на сушу!

— Ты же понимаешь, что погибнешь, да? — смотрю на этого упрямого барана. — У тебя источник почти пустой.

Он смотрит мне в глаза впервые спокойно, без вызова, без бравады. Просто как есть:

— Я не умру, я стану королём.

Мы молчим. Я не пытаюсь его больше переубедить. В конце концов, этот болван старше меня не на одну сотню лет, и ему виднее, как поступать.

А потом всё же не выдерживаю и подхожу ближе.

— Дай хоть обнять тебя, упрямый ты осёл…

Обнимаю его коротко, по-мужски. Феанор не отстраняется. Хлопаю его по плечу.

— Воитель, послушай меня один раз. Возьми меч у Бера, когда он тебе предложит. Не упрямься. Он — твой родственник, в конце концов. Сделай парню приятно.

Феанор не отвечает, только угрюмо молчит. Только когда я уже отворачиваюсь и выхожу, он хрипло бросает:

— Береги Золотой Полдень, Филинов. Тебе это под силу. Возможно, даже только тебе, грабаный ты сукин сын.

Обернувшись и кивнув, я покидаю камеру. Сразу следом за мной к Воителю заходят Бер и Зела, и тут же доносится хриплое:

— Вы двое, какого хрена, стали крылатыми гусями⁈

— Это херувимские трофеи, вообще-то, старый ты пень! — Зела не лезет в карман за словом. — Их добыл наш король Данила и подарил нам как своим верным воинам!

Задерживаются у Феанора альвы недолго. Бер выходит первым — хмурый и ссутуленный.

— Он взял мой меч, — говорит, не поднимая глаз. — Когда я предложил. А я ведь думал, что откажется.

Зела выходит следом. Глядит в сторону, голос едва слышен:

— Такое ощущение, что мы видим его в последний раз.

И впервые в жизни я вижу Провидение. Не знаю, почему именно сейчас, но перед глазами встает картина, как Феанор спускается во тьму и больше не поднимается из неё.

Цитадель Лорда Тени, Та сторона

Лорд Тень — пухлый мужичок в свободном балахоне, больше похожий на деревенского аптекаря, чем на Высшего Грандмастера Тьмы — получил возможность достать молодого телепата. По крайней мере, сам он так считал.

Разведка доложила: Вещий-Филинов прибыл в Атл.

Это был шанс. Прекрасный, редкий шанс.

Лорд Тень подкинул в руке артефакт связи и набирает княжича Океариса.

— Мне сейчас не до наших с тобой дел, Лорд, — вздыхает княжич, сдерживая раздражение.

Да, часто Лорд Тень использовал княжича, чтобы получить различных тварей из Чернильной Впадины, ведь к ней имели доступ только атланты. Вернее, не только они, но княжичу Лорд Тень спокойно мог дать на руку.

— А я по другому вопросу, княжич. Я знаю, что ты больше не наследник князя. Это несправедливо, что из-за потери вилки тебе отказали в твоём законном праве.

— Я сам в шоке, — признаётся Океарис. — Что мой отец так меня не ценит!

— Действительно, поразительная глупость. Но мы можем всё переиграть. Сделать так, чтобы тебя снова признали наследником.

— Зачем тебе помогать мне? — хмыкает княжич.

— Мне это выгодно, — продолжает Лорд Тень. — Мы с тобой давно ведём прибыльные дела. Ты даёшь мне доступ к Впадине — я ценю это. Но мне совсем невыгодно, чтобы ты остался вне трона.

— Мне тоже нравится с тобой работать, Лорд.

— Знаешь, что я тебе советую? У вас вроде бы в Атле собирается представление — публичная казнь одного из людей Филинова. Когда вокруг будет народ, открой глушилки. Пусть они перестанут блокировать порталы. В этот момент к вам проникнет небольшой отряд громаров.

— Громаров?.. Наших вечных врагов? — не понимает Океарис.

— Небольшой отряд, — повторяет теневик. — Три-пять громаров. Они появятся на арене, и ты их зачистишь. Ведь только ты будешь готов к атаке. Ты уничтожишь отрядик громаров как герой и как защитник Атла.

— Какой в этом смысл?

Лорд Тень улыбается:

— Ты победишь ваших древних врагов. И отец вернёт тебе титул наследника.

Он не сможет иначе.

Долгая тишина. Затем княжич алчно говорит:

— Я согласен.

Лорд Тень усмехается. Хорошо иметь неумного сговорщика. Теневик не соврал — он правда закинет в Атл три-пять… сотен бешеных тварей. Пускай Филинов веселится.