Фрейлина. Предотвратить

Глава 32

В жизни всегда есть место несправедливости. Иногда даже не предполагается выбора – причинить ее или остаться в пределах своего понимания правильности или неправильности.

По отношению к Лазареву назначение Константина военным губернатором Севастополя, как ни крути, было той самой черной несправедливостью.

К нынешней должности вице-адмирал шел со времени зачисления в кадетский корпус – с двенадцати лет. В том числе…

Совместно с Фаддеем Беллинсгаузеном участвовал в кругосветном путешествии, во время которого была открыта Антарктида. Участвовал в двух войнах. Командуя фрегатом «Крейсер» год патрулировал берега северо-западной Америки, охраняя русские территориальные воды от американских контрабандистов. Являясь командиром 74-пушечного «Азова», в Средиземной море участвовал в Наваринском сражении, потопив пять турецких кораблей. Потом - должность начальника штаба Черноморского флота, а за ней и «Главный командир Черноморского флота и портов, военный губернатор Николаева и Севастополя». В том же году он был произведён в вице-адмиралы.

Все это Константин знал.

Но, требуя для себя Севастополь, даже не вспомнил о нем. Не желая никому зла, думая о пользе дела… и о Таис.

Почему-то до этих пор все казалось правильным, но не сейчас - после слов Сергея и когда подходил к дому, где жил вице-адмирал. Еще раньше вначале Константин решил сделать частный визит, без официального представления на должность – в гражданской одежде и без письменного распоряжения на руках, о чем и предупредил хозяина заранее. Но...

Судя по каменному лицу и парадной форме, в которой встречал его Лазарев, о посягательстве на свою должность тот уже знал. Каким образом, не имело значения – вариантов масса, но жаль… Константин хотел договориться мирно, объяснить, что явился не отнять власть, а дать всю возможную помощь. Он прекрасно знал, что старики… а пятидесятивосьмилетний Лазарев таковым и был для двадцатилетнего юноши… старики мнительны и обидчивы, как дети. Так и выглядел сейчас Михаил Петрович – с угрюмым лицом, небольшого роста и тучный, при всех регалиях… Что противоречило в общем-то нормам этикета – ведь о частности визита предупрежден был заранее. «Напомадился» в пику обидчику и пренебрегая его желаниями?

Деловое настроение разбавили нотки раздражения - Константин вынужден был принять доклад и приветствие, как член Государственного совета и Великий князь Российской империи. Ответив, как и положено в таком случае, помолчал, играя желваками и глядя на ближайшую свиту, выстроившуюся за плечами Лазарева – двух мужчин в такой же парадной форме.

Ну раз так, господа…

- Предлагаю пройти в ваш кабинет, господин вице-адмирал. Предполагаю разговор наедине, - остановил он взглядом офицеров.

- Прошу вас, Ваше высочество, - прошагал вперед него Лазарев.

Костя шел следом. Злился, настроение испортилось… разом как-то навалилась усталость от выматывающей дороги, хотя казалось, что выспался и уже отдохнул за ночь.

В кабинете Лазарев показательно встал у стула возле стены, взмахом руки указав ему на хозяйское место за письменным столом:

- Прошу вас, Ваше высочество. Присаживайтесь.

- Не мне говорить такое… но ведете вы себя, Михаил Петрович, по меньшей мере странно, - присел Константин на стул рядом и кивком указал место рядом с собой. Когда тот сел, встал рывком и переставил свой стул так, чтобы напротив… чтобы лицо к лицу.

- Отчего же, позвольте поинтересоваться? – подобрался хозяин кабинета.

- А это вы мне ответьте – к чему боевому офицеру демонстрировать дамские обидки? Мое назначение вызвано необходимостью, ваша задача в этом случае – подчиниться распоряжению вышестоящего начальства беспрекословно и не устраивая представлений, подобных этому.

- Как скажете, Ваше высочество. Когда прикажете сдать должность?

- Сейчас я уже думаю, что, возможно, в этом даже присутствует смысл – отстранить вас в том числе от управления Николаевом с его верфями и черноморскими портами, раз на рабочий контакт идти вы не желаете. Хотя ранее я не имел намерений полностью забрать под себя даже Севастополь. Моей целью было поступить в ваше распоряжение, как младший по званию… набраться опыта командования на подобной должности и предоставить заодно на ваше усмотрение все свои возможности, полезные Черноморскому флоту. А они огромны, вы должны понимать это… раз уж так выпячиваете мою принадлежность к правящей фамилии.

Лазарев угрюмо молчал. Константин тоже… пристально глядя на него - глаза в глаза. Первым отвел взгляд Лазарев и молча посидел так некоторое время, раздумывая… Костя дал ему это время.

Нет, значит нет. Кто категорически не захочет добровольно сотрудничать – в отставку к ядреной фене… остальных выставит в положение пашущего египтянина, чтобы даже мысли о противостоянии ему не возникло. Согласно воинскому уставу, повиновение вышестоящему командованию должно быть немедленным и беспрекословным.

Лазарев все молчал. Ломать комедию оказалось проще, чем свою гордость. И не жалость, и даже не понимание этого – Константином двигало желание выяснить все окончательно и двигаться дальше соответственно. Поэтому он продолжил:

- Позвольте вопрос.

- Слушаю вас, - взглянул на него Лазарев.

- В молодости вы проходили дополнительное обучение и стажировку на флоте Великобритании. На тот момент… как вы охарактеризуете состояние их флота, его организации и выучки в сравнении с нашим… пускай на этот момент?

- Очевидно, задавая такой вопрос, вы уже знаете ответ. Но я сделал все, чтобы после разграбления предыдущим начальством Черноморский флот стал лучшим на этот момент в России.

- Но не в сравнении с британским, верно? Прекрасно знаю, что благодаря вам достигнуты серьёзные успехи в кораблестроении.

- Лично следил за постройкой каждого корабля. Число их ныне доведено до полного штатного комплекта, усовершенствована корабельная артиллерия…

- Я не отнимаю ваших заслуг, Михаил Петрович, но… флот находится всего лишь в более пригодном состоянии, чем был в начале вашего руководства. Случись война и мы вступим в нее недоукомплектованными по штатам и с низкой технической готовностью.

- Я не Бог… - начал Лазарев.

- А я вот по причине рождения чуть ближе к нему, нежели вы, Михаил Петрович. И повторюсь – заслуг ваших не умаляю. Знаю и помню о них. И ранние, и то, что при сопротивлении черкесских аборигенов вами основана крепость Новороссийск…

- Не умаляйте заслуг генерал-лейтенанта Раевского.

- Не о нем нынче речь! – не дал сбить себя с мысли Константин, - с вашим участием с 38 года началась масштабная перестройка Николаевской верфи, где построены более пяти десятков зданий различного назначения, в том числе канатный и литейный заводы. Возведены три новых эллинга, достроечная пристань, множество мастерских, включая и физическую. В ней изготавливаются термометры, барометры, штурманские готовальни и прочие приборы, которые ранее приходилось закупать за границей по баснословным ценам. Все это только ваша заслуга.

- Благодарю вас, - проворчал Лазарев.

- А еще работа с унтерами, их подготовка через специальные учебные экипажи, выпускающие квалифицированных специалистов. И комплекс казарм для флотских экипажей… Работа проведена огромная, но, к сожалению, недостаточная. Я собирался сегодня говорить с вами, как лицо так же, как и вы, заинтересованное в том, чтобы флот наш был безусловно готов к любым сюрпризам. Хотел поделиться с вами своими мыслями на этот счет, хотел советоваться… Вы подвигли правительство на покупку паровых кораблей в Великобритании, но каждый такой обходится России до полумиллиона рублей. Значительно дешевле было бы организовать производство здесь, у себя.

- Да кто же с этим спорит? Но отставание наше от британского неоспоримо, – дернулся Лазарев.

- Неверно, Михаил Петрович! В 36 году Ижорский завод построил первую в мире паровую машину без балансира, так называемого прямого действия. Такие машины появились в Англии лишь через пять лет. До этого их машины весьма долгое время строились с балансиром, один конец которого соединяется со штоком поршня, а другой — с шатуном и мотылем. Для морского судна таковое устройство представляет большие неудобства.

- Я отлично знаю устройство такой машины! – возмутился адмирал, расслабляя галстук-бант на шее.

- Сейчас же Россия явно запаздывает со строительством винтовых судов, - продолжал Константин, не обращая внимание на его реплику: - Вернее, оно попросту заброшено и предстоит еще разобраться в том, кто приложил к этому руку. Вначале и я ведь, как вы сейчас, предполагал полную нашу неспособность… и даже хотел купить или иным способом добыть нужные чертежи – необходимость диктует любые и даже самые грязные методы. Но меня переубедили… Константин Андреевич Глазырин, вам известно это имя?

- Весьма.

- Согласен! Весьма талантлив, как инженер-кораблестроитель, - пер Константин на всех парусах, - мною уже сделан заказ для него на проект парового корабля с машиной под гребной винт, что только и пригодно для мореходности. Под него готовится Охтинская верфь, где начальствует Михаил Михайлович Кишкин. Но! Я полагал, что реконструкция Николаевской верфи, в которую вложено столько сил и средств, вполне может быть дополнена судостроительным заводом по производству паровых судов.

Лазарев встал с места и прошел за свой стол, поискал в ящиках и выложил на столешницу какое-то бумаги. Взглянул на Константина…

- Здесь о совершенствовании на николаевских верфях конструкции парусных кораблей – обводы корпусов стали более острыми, с прямой линией верхней палубы. В наборе большое применение находят металлические изделия: ридерсы, пиллерсы, кницы и крепеж. Подводная часть кораблей уже в обязательном порядке обшивается медными листами…

- Вас интересуют мои намерения относительно дальнейшего строительства парусников? – даже не двинулся Константин взглянуть на бумаги, - я полагаю разумным сделать ставку на паровые корабли. Имеющиеся на стапелях парусники достроить и далее эти стапели использовать исключительно для необходимого ремонта. Мы не станем строить парусники, Михаил Петрович.

- А ежели ваши прожекты в сторону паровиков провалятся?

- Не могу себе такого позволить! С вами или же без вас… но через семь лет на вооружении черноморского флота будут стоять десяток – не меньше, паровых кораблей с винтовым… мореходным движителем. Кроме того, я полагаю снизить возраст службы на флоте для нижних чинов с 25 до 10 лет… а в дальнейшем и до семи.

- Да кто вам таковое позволит? – процедил Лазарев.

- Уже. Я испросил для себя Севастополь и мне его дали. Да – я воспользовался правом рождения и буду продолжать это делать. Командуя «Палладой», я уже совершил подобный эксперимент, но он не настолько нагляден – мне нужен оперативный простор и я взял его. По праву рождения! По праву рождения я отменю своей властью телесные наказания на Черноморской флоте – это в первом приоритете. Введу обязательное обучение нижних чинов грамоте и специальным флотским умениям. В дальнейшем планирую назначать пенсии нижним чинам по инвалидности и окончанию срока службы, как это уже сделано в армейских частях. Казнокрады не будут тихо уволены, как ныне принято – они будут демонстративно и наглядно лишены чести и изгнаны не только со службы, но и из общества. А буде это случится во время боевых действий – публично казнены расстрелянием… перед строем. И я намерен продолжать опыты с новейшими крупнокалиберными 68-фунтовыми бомбическими орудиями, которые начаты вами, Михаил Петрович! - конкретно завелся Великий князь...

- С вами все это будет произведено или без вас – решайте сами. Незаменимых людей нет, как известно. Даю вам время подумать и обещаю, что разговор в подобном тоне больше не повторится – имею понятие об уважении к заслугам, возрасту, опыту и вышестоящему начальству в принципе. Надумаете оставаться им – рад буду безмерно. Нет – не стану задерживать.

- Уволите с выговором со внесением в формуляр? – невесело хмыкнул Лазарев.

- Ежели пожелаете, как вам будет угодно… Повторюсь – решать вам. Я настолько резок сейчас только благодаря возмутительному приему. Нарушаю всякие приличия по вашему же примеру, Михаил Петрович. Терпеть подобное к себе отношение не намерен ни от кого. Предпочитаю работать с людьми, достойными моего уважения. И к себе его требую до тех пор, пока не заставил сомневаться в том, что достоин его. А такового повода я вам до сих пор не давал.

- Прошу прощения, господин контр-адмирал, - натужно выдавил из себя побагровевший Лазарев.

- Принимается. Примите и вы мои извинения за категоричность и резкость. Таковое не повторится в любом случае – какое бы решение вы ни приняли. А теперь прошу прощения… откланяюсь. Когда вы намерены быть в Севастополе?

- На следующей неделе полагаю.

- В таком случае – до следующей недели. По прибытию представлюсь положенным порядком по случаю вступления в должность военного губернатора города Севастополь. Всего вам доброго, Михаил Петрович.

- Всего доброго. А... куда вы до тех пор, Ваше высочество? - поинтересовался, вставая, Лазарев.

- А нынче я намерен посетить Симферополь и таврического губернатора. Необходимо наладить сотрудничество с Пестелем Владимиром Ивановичем.

- Подобным же образом, как и со мной? – усмехнулся вице-адмирал.

- Будет зависеть от приема. У меня нет времени… совсем его нет, к сожалению, для того, чтобы длительно убеждать в своей правоте и умасливать. Советоваться и прислушиваться к иному мнению, ежели оно убедительно, расположен. Предпочитаю деловые отношения с самого начала, либо никаких. Разрешите откланяться и всего вам доброго, - вышел Константин, опасаясь найти кого-нибудь под дверью подслушивающим. Но нет – коридор перед кабинетом был пуст.

И слава Богу! Все-таки воспользовался он своим положением знатно. Возможно, и слишком… и даже - скорее всего, потому что послевкусие от встречи горчило и сильно. Но позволить пренебрегать собой даже в малом он просто не мог, не имел права – в силу того же рождения.

Шкурятин ждал его в гостевом доме и взъерошенный вид его не понравился товарищу.

- Что с вами опять такое, Владислав Семенович? – поинтересовался обеспокоенно. И недовольно тоже – встреча с Лазаревым подпортила настроение.

- Нет более сил бездействовать, Константин Николаевич! - пылко доложил тот, - даже единый день, проведенный в бессмысленном отдыхе, чувствую настоящим преступлением. Подскажите, как следует поступить дальше? Кому предъявить изобретение Таисии Алексеевны?

Костя присел на стул и оглянулся на дверь номера – прикрыта крепко. Задумался, жестом попросив товарища помолчать. Нужно было полностью успокоиться, чтобы нервное настроение не мешало мыслить разумно. Шкурятин послушно ожидал, пожирая его взглядом. Смотрел, как на спасение. Костя улыбнулся, потерев по привычке лоб…

- Предлагаю вам дружбу, Владислав Семенович. Крепкую мужскую дружбу, если вы считаете меня достойным таковой.

- Без сомнения, Константин Николаевич, - встал тот, протягивая руку. Константин также поднялся, закрепив договор крепким рукопожатием. Постояли так, серьезно глядя друг на друга.

- На «ты» и по имени впредь наедине, - предложил Костя.

- Согласен. Так что… ты мне посоветуешь с пулеметом?

- Прежде всего, забудь в отношении него о Таисии Алексеевне.

- Да… кажется, я понимаю, - медленно кивнул тот.

- Это несложно. Что касаемо остального… подать через чиновников заявку на изобретение, означает попросту похоронить его - станут тянуть. Либо ожидая "барашка в бумажке" - мзду... либо демонстрируя свою значимость, - усмехнулся горько, - а, возможно, и хуже того - подаришь таким образом свой прожект за границу. Я напишу письмо отцу и представлю тебя изобретателем сего оружия. Поверь мне – Таисия Алексеевна претензий предъявлять не станет, да и… лучше, чтобы имя ее вовсе не звучало в присутствии моего отца. Николай Павлович знает знатных оружейных мастеров… я попрошу его, чтобы они были исключительно русского происхождения и лучше бы уральские, из глубинки. Там же хорошо бы и дело делать... А еще напомню о полной конфиденциальности и даже тайности данной работы.

- Безусловно, такие мысли и меня посещали, - кивнул Шкурятин.

- Жаль расставаться, - посетовал Костя, чувствуя вдруг, как увлажняются глаза – да что такое? Трудный какой день…

- И это взаимно, - согласился друг, нервно зачесывая пятерней золотые вихры.

- Но ты прав – спешить нужно. А посему… я сажусь сейчас за письмо. К вечеру оно будет готово, а завтра выезжаем. Ты – в Петербург, я в Симферополь.

- Принято, - согласился Владислав, - а как прошла встреча с Лазаревым?

- Пока не знаю, - затуманился Костя, - но станет ясно в течении недели, тогда обязательно отпишусь. В ответ жду того же – подробного изложения того, как пройдет твоя встреча с государем и все дальнейшее. Письма подобного характера следует отправлять регулярной курьерской службой - не почтой.

Посидели еще, помолчав. Глядя на Константина с беспокойством, Владислав предложил:

- Может вначале отобедаем? Судя по всему, до праздничного застолья у вас с Лазаревым не дошло?

Костя прислушался к себе…

- А пожалуй и не откажусь. Но без горячительного.

- Да куда уж еще и это – только усугублять…

- А рыба здесь знатная, особенно местная барабулька… та, которая жаренная… - шли товарищи по Набережной, проходящей по берегу Ингула. Сырой ветер налетал резкими порывами, швыряя в лицо мельчайшую морось и терзая полы плащей-крылаток.

- Портится, однако, погода, - заметил Шкурятин, - вовремя мы с дороги. Никак любит нас Боженька?

- Будем надеяться, что хотя бы жалеет, - улыбнулся Костя.

Влажным свежим воздухом дышалось легко. Набрав его полную грудь, он глубоко выдохнул, будто отметая заодно все неприятные моменты этого дня. И вызвал в памяти образ Таис, чтобы совсем уж хорошо…