Фельдагент. Порох, шляпа, сапоги

Глава 8

— Ходу! Ходу, троглово семя, давай! — заверещал сверху комиссар-поручик, подгоняя своего сородича мехвода, и без того шустро орудующего рычагами управления.

Несколько часов мы споро двигались по холмам и низинам на юг, легко преодолевая заснеженные Уролтайские предгорья, плавно и неотвратимо погружающиеся в предвечернюю серую хмарь.

Вдырко с самого начала занял приподнятое над остальными кресло зенитного пулемётчика. Сказал, что оно самое удобное и воздух возле приоткрытого люка в потолке не такой спёртый, как у нас внизу. Но мне подумалось, что гном таким образом решил потешить своё самолюбие и подчеркнуть собственную значимость. Сидел там рядом с силовым агрегатом да зыркал на всех свысока. До тех пор, пока справа от бронехода, как раз с той стороны, где сидели мы с Тимоном и Варгонсо, не шарахнул пыхнувший ярким светом взрыв.

«Каракурт» здорово мотнуло, а по его корпусу затарабанил град осколков вперемешку с раскуроченной мёрзлой землёй. Что-то даже залетело внутрь через узкие щели бойниц, к счастью, никому не навредив.

Мехвод инстинктивно дёрнул накренившийся бронеход влево. И тем самым, как оказалось, спас нас от второго взрыва. Не отверни мы в сторону, взлетели бы на воздух, к гадалке не ходи.

Я думал, мы случайно забрели на минное поле, но оказалось, нет.

— Воздух! — рявкнул сидевший сразу перед нами Варгонсо и, вскочив со своего кресла, кинулся к комиссар-поручику. — Крейсер ушастых сверху! Слышь, высокочинство, место освободи!

Возмутившись дерзостью капрала, Вдырко́ выпучил глаза и надул щёки, но сказать ничего не успел. Варгонсо, ухватив толстяка за грудки, одним рывком выдернул его из-за пулемётной консоли. Отпихнул в сторону, рявкнув:

— На моё место топай, не стой столбом!

— И то правда, — поддержал Тимон капрала, помешав Вдырко выплеснуть лавину негодования, — не дай Создатель, опять тряхнёт машину, покалечишься ещё, чего доброго.

Варгонсо тем временем щёлкнул затвором пулемёта, распахнул люк полностью и вгляделся куда-то в небо, сплошь покрытое свинцово-серыми облаками. Скомандовал мехводу:

— Златопуп, давай ещё шагов тридцать левее и потом разворачивайся. Они сейчас, надо понимать, почти точно над нами, а троглов пулемёт мне так не вывернуть.

Даже не знал, что у нашего водителя такая затейливая фамилия. Тот, когда представлялся, просто Виталом назвался, а фамилию я так и не удосужился спросить.

— Принял, — мехвод двинул рычаги, и «Каракурт» намного интенсивнее загромыхал опорами.

Вдырко едва не свалился и, еле удерживая равновесие, с трудом докорячился до пустого кресла. Плюхнулся в него, всем своим видом демонстрируя оскорблённую невинность.

Позади нас прозвучал ещё один взрыв. Осколки заскрежетали по корме. Машина прошагала ещё несколько метров и, развернувшись, замерла на месте.

— Держите, ублюдки, ответочку, — как-то неожиданно радостно выдал Варгонсо и надавил на гашетку.

В следующее мгновение я пожалел, что променял папаху на новую выпендрёжную шляпу — по бедным беззащитным ушам долбанул грохот длинной очереди. Словно никто не объяснял торопыге, что спусковой крючок не обязательно удерживать без перерывов.

Вместительный патронный цилиндр этот хренов энтузиаст опустошил за несколько ударов моего сердца. Отработанная лента глухо звякнула, свалившись на пол, а один из наших бойцов уже подскочил к пулемёту, подавая капралу новый цилиндр.

Вдвоём они быстро перезарядили прожорливого монстра-станкача, и капрал вновь открыл огонь.

Но теперь уже и я был готов к грохоту выстрелов, и Варгонсо, плавно смещая прицел вправо, перешёл на более короткие очереди.

— Двигаем, — покончив со вторым цилиндром, крикнул он мехводу.

Златопуп заработал рычагами. «Каракурт» чуть присел, немного накренившись вперёд, и рванул с места, словно спринтер с низкого старта. Такая болтанка началась, что я впервые за всю долгую дорогу пожалел об отсутствии ремней безопасности. Нас мотыляло из стороны в сторону — судя по часто меняющемуся наклону корпуса, машина скакала по полю обезумевшим от страха зайцем.

Причина такой горячки недолго оставалась для меня загадкой: вскоре эльфы открыли ответный огонь. Самих звуков вражеских выстрелов я не слышал, но это и понятно. Агрегаты «Каракурта» надрывно гудели, давя на уши лязгом и низкочастотным гулом, да и вражеский аэростат палил по нам сильно уж издалека. Но эльфячьи пули, периодически нащупывая цель, всё же иногда громко брямкали по корпусу.

— Ты чего стрелять перестал?! — хмуря брови, окрикнул капрала вцепившийся в спинку соседнего кресла Вдырко. Щёки его раскраснелись, а на лбу, под козырьком чёрной фуражки, выступили частые капельки пота. — Ждёшь, пока они нам, вон, по оставшимся приводам попадут?!

— Далеко теперь слишком воздухоплав-то, твоё высокочинство, — отмахнулся Варгонсо. — Нечего бестолку патроны жечь. Нагонят, тогда и угостим супостатов, как следует. Покажем ушастым выродкам, что не с теми связаться надумали. А они, надо понимать, точно вновь сунутся. Вижу, эти шайсовы отрыжки на разворот пошли.

Выслушав капрала, Вдырко сердито поиграл бровями и желваками, но промолчал. Хотя я определённо почувствовал, да и заметно было по злому блеску в глазах, что затаил комиссар-поручик обиду на нашего Варгонсо. Как бы не выкинул после чего-нибудь подлого.

— А стрелок у пердюков этих хорош, — продолжил тем временем капрал, — вон как обкладывает нас с высоты.

Он бесстрашно высунулся через люк наружу, покрутил головой. Окликнул мехвода:

— Златопуп, видишь холмы вон там, правее? Давай к ним. И, троглов дрын, выруби уже все огни на броне! Сияем, как храм Создателя на Благовестье! Целься, не хочу.

Несколько щелчков тумблеров, и весь свет на «Каракурте», вместе с прожекторами и прочими ходовыми огнями, погас. Теперь мы двигались по снежной долине, полагаясь лишь на мастерство мехвода. Точнее, на его способность передвигаться наугад сквозь вьюгу в сгущающейся темноте.

Пули перестали долбить по корпусу, и я сунулся к капралу:

— Дай хоть гляну, что там делается. Где там, говоришь, воздухоплав?

— Точнёхонько позади нас. Вон туда смотри, — уступая мне место, Варгонсо ткнул пальцем в небо, градусов на тридцать подняв руку над горизонтом. — Только сильно не высовывайся, голову от шальной пули побереги.

Вдырко впереди негодующе запыхтел и заёрзал на месте. Не понравилось мудаку, что его с такого важного места согнали, а меня пустили по первой же просьбе.

Но я, проигнорировав недовольный демарш гнома, забрался на возвышение и высунул голову наружу, тут же получив в лицо порцию колючего снега с ветром.

И что там капрал разглядеть ухитрялся? Небо даже не облаками, а снежными тучами затянуло. Низкими, плотными. Ни луны, ни звёзд не видно, хотя пора бы уже. Ещё и вьюга вовсю разгулялась, и без того плохую видимость ухудшая. Тут не разглядишь, куда бронеход по сугробам прёт, не то что уж дирижабль где-то высоко в небе.

Но, только я так подумал, эльфы сами выдали своё местоположение, врубив мощные прожекторы. Два ярких и мощных луча слепящего света ударили с небес и, прорываясь сквозь снежную круговерть, зигзагами загуляли по земле, выискивая наш бронеход.

— Они нас прожекторами нащупать пытаются, — повернулся я к Варгонсо.

Тот беспардонно отодвинул меня в сторону, высунулся в люк и, поразмыслив, скомандовал Златопупу:

— Меняем курс. Поворачивай налево и двигай на предельной скорости, никуда не сворачивая.

— На предельной не выйдет, — тут же обломал его мехвод. — Правая опора первой пары повреждена. Того и гляди, мешать станет, отстреливать её придётся. Да и из второй пары, кажись, задело одну, плохо шагает.

— Всё одно, двигай, — нахмурился Варгонсо. — Если что, отбрасывай хоть одно копыто, хоть два. Мы, надо понимать, и на шести ногах уйдём, если поторопимся.

О том, что в боевой обстановке повреждённые ходули бронехода можно было прямо на ходу ампутировать с помощью небольшого узконаправленного взрыва, мне уже было известно. В принципе, машина могла передвигаться даже на четырёх частично повреждённых опорах, хотя в скорости, конечно же, при таком раскладе теряла здорово. Главное, чтобы опоры держали нагрузку, не подламываясь, и не теряли подвижности в самых верхних своих сочленениях.

— А по следам нас эльфы не найдут? — усевшись в своё кресло, задал я другой, куда сильнее волновавший меня вопрос. — Снегопад сильный, но сразу следы всё равно не занесёт. С высоты такая борозда в снегу хорошо заметна будет.

— Мы против ветра попрём, — снисходительно пояснил капрал. — Нам он не помеха, а этому летучему пузырю костью поперёк глотки встанет. Совсем его не остановит, конечно, но изрядно навредит, скорости лишив. А мы попробуем пока оторваться да затеряться где-нибудь в ночи. Вот если не выйдет, тогда и посмотрим, кто лучше стреляет: я или этот шайсов выродок. Впрочем, может, господин комиссар-поручик, — капрал повернулся к Вдырко, — изволит дать приказ остановиться и дать бой крейсеру прямо сейчас?

— Отнюдь, — мотнул бородой гном. — Тут я твоё предложение склонен посчитать разумным. Полный ход, троглова отрыжка, — повелительно и с большой долей пренебрежения махнул он рукой мехводу.

А потом почему-то повернулся к нам с Тимоном:

— Непозволительно нам сейчас на удачу полагаться, когда, вон, много важнее цель перед собой имеем. Эти супостаты себя уже выдали, на нас, вон, охоту начав. Теперь уж не прокрадутся тайно глубже в тыл. Попадут, вон, под огонь наших зенитчиков. А у нас задача иная, нам, значится, шпионов изловить требуется.

Видать, решил, что мы его в малодушии и трусости заподозрить можем, вот и оправдывался.

Не скажу за Тимона, но я и сам не горел желанием проявлять бесполезный в данной ситуации героизм. Понятно же было, что в одиночку «Каракурту» с аэростатом не справиться. Загонят нас эльфы в угол, обездвижат да окончательно по полю размажут, бомбами закидав.

— Полностью с тобой согласен, — состроив серьёзную мину, кивнул я комиссар-поручику. — Выпадет нужда, не отступим и не посрамим. А пока и других дел хватает, особенно у тебя.

Честно говоря, не думал, что это так издевательски прозвучит, но Варгонсо, по-прежнему стоявший у люка, тихонько фыркнул и раскашлялся в кулак, маскируя ехидный оскал. Остальные наши бойцы тоже поотворачивались к бойницам, пряча усмешки. Только Тимон не сдержался, гоготнув. Но сразу же заголосил:

— Уж мы этих вражеских лазутчиков прищучим! Накажем крысюнов помоечных! И зубья-то им всем вырвем, и хвосты накрутим! Да, комиссар?!

И одобрительно хлопнул Вдырко по плечу, благо дотянуться до него было для орка плёвым делом.

Гнома от этой дружеской оплеухи малость перекособочило. Он недовольно поморщился и ядовито прошипел:

— Тише, штабс-ротмистр, тише, не в конюшне ведь. Умерь свой пыл и побереги его, вон, для дела, значится. И давай-ка поуважительнее. Несмотря на звания, мой чин и положение повесомее, вон, твоего будет.

— Как скажешь, господин комиссар-поручик, — вроде как примирительно развёл руками Тимон. — Если я тебя оскорбил, готов искупить вину, приняв твой вызов.

Вот же зараза! Это-то зачем? Я понимаю, что тайногвардеец тут всем, как заноза в заднице. Но это же не означает, что нужно с ним в открытые контры лезть, ставя под угрозу выполнение задания.

Ну да, не по нраву тут Вдырко никому. Но где гарантия, что прибей Тимон этого бородатого говнюка даже в честном дуэльном поединке, и кто-то из своих же бойцов охраны не стуканёт на моего названного братца потом, по прибытии в город? Лично я на такое и мелкой медной монетки не поставил бы. Это за Варгонсо я относительно спокоен, а за остальных не поручусь, увы.

Да даже промолчи все, тайногвардейское начальство рано или поздно всё равно хватилось бы своего опричника и такое бы нам устроило…

— Когда ты перейдёшь границу дозволенного, — натянув на лицо улыбку, всё же отнюдь не добродушно выдавил из себя Вдырко, — ты непременно о том узнаешь. Но я бы, значится, на твоём месте поостерёгся испытывать моё терпение.

Я, вытянув ногу под креслом Тимона, хорошенько лягнул этого балбеса, предлагая заткнуться.

Не представляю, чем могла закончиться эта перепалка, но в следующий момент по стенке передо мной скользнул вперёд ослепительно яркий блик. Это луч одного из прожекторов проник на мгновение внутрь бронехода через верхний всё ещё распахнутый люк.

— Троглов дрын! — матюкнулся Варгонсо, сильно прищурившись. — Зацепили-таки светом, отрыжки хрюновы! Надеюсь, не заметили. Да и далековато мы теперь от них. Пулемётом, надо понимать, не достанут.

Заметили глазастые. Через пару секунд уже оба прожектора вцепились в нашу корму слепящими щупальцами, словно и не намереваясь больше выпускать из перекрестья ярких световых лучей. А ещё через несколько мгновений далеко в небесах бахнуло, взревело и взвыло.

Бешеный рёв резко приблизился, и мощный взрыв вздыбил землю не так уж и далеко позади нас.

Ракета, скрёбанный шпрот! Самый, твою налево, натуральный реактивный снаряд!

Повезло, что с прицелом у эльфов не очень, нихрена не высокоточные у них ракеты. Взрывной волной нас подтолкнуло вперёд и почти опрокинуло, но мехвод справился, выровняв бронеход.

Наш двигатель утробно взвыл, когда Златопуп безжалостно кинул «Каракурт» вперёд, выжигая ресурс и плюя на все разумные ограничения.

— Только не виляй! — крикнул ему Варгонсо, едва пересиливая шум двигателя. — Иначе лишь скорость потеряем. А у них всего одна попытка ещё.

— Откуда ты знаешь?! — не на шутку удивился я.

— Ушастые совсем недавно этот боеприпас разработали! — проорал мне в ответ капрал. — Редко пока на фронте пользуют. Если и бывают на борту воздухоплавов такие штуки, то обычно не больше пары! Промажут ещё раз, считай спасены.

Да уж, перспективка так себе. Судя по предыдущему взрыву, наши шансы выжить при точном попадании ракеты в бронеход, без всяких сомнений, стремились к нулю. Даже если броню не пробьёт, может так тряхнуть, что нам всю нутрянку напрочь взболтает, превратив бронеход в консервную банку с кровавым холодцом внутри.

Златопуп это тоже понимал и выжимал из машины всё, что можно и что нельзя. Скорости «Каракурт» пока не сбавлял, но о плавности хода можно было и не мечтать. Скорее всего, из-за повреждения опор. Я, в прямом смысле, седалищным нервом ощущал, как машина на бегу слегка прихрамывала на правые передние лапы.

Капрал, по плечи высунувшись из люка, пялился в небо, оставаясь совершенно спокойным. И я это не просто видел, я это чувствовал. Остальные орки, включая Тимона, тоже проявляли полную безучастность и непротивление судьбе. Чего нельзя было сказать о Златопупе и Вдырко. Оба гнома заметно нервничали, а от тайногвардейца ещё и здорово фонило страхом.

Да у меня и самого внутри всё похолодело и в паху защемило. А сердце, словно разбухнув от волнения, упорно пыталось продавить грудину и выщемиться наружу. Каждый его удар отдавался сильной пульсацией в висках, а в ушах почему-то стоял непрерывный звон, не заглушаемый даже грохотанием двигателя. Или это пар где-то подтравливать начал?

Вновь грохнуло в небесах. Дирижабль выпустил по нам вторую ракету.

Время в ожидании взрыва замедлилось вокруг меня. Мне казалось, что «Каракурт» еле передвигает ногами, неестественно зависая в воздухе, а сердце моё и вовсе перестало биться.

— Не-е по-о-па-а-ду-у-ут! — протянул сверху Варгонсо, так и не подумавший спрятаться.

Подтверждая его слова, ракета врезалась в землю где-то прилично слева. Шарахнуло по ушам взрывом, но бронеход даже не колыхнуло. Зато время вновь побежало в привычном режиме.

— Мазилы ушастые! — радостно сообщил нам капрал. — Златопуп, сбавь обороты, пока движок не спалил. Теперь не достанут.

— Снега бы в котлы нагрести, — спустя какое-то время обернулся к Варгонсо наш мехвод. — Вода почти на нуле. Долго не протянем.

— Хорошо, тормози, сделаем короткую остановку, — кивнул тот. И рявкнул: — А ну, троглово семя, жопы оторвали все от кресел и на выход! Лопаты в руки и поторапливаемся!

Как только бронеход остановился, я первым делом проверил, не растрясло и не поразбивало ли наши запасы вакцины в багажном отсеке. И лишь после короткой ревизии вслед за Тимоном выбрался наружу.

Мехвод тоже вылез посмотреть, что и как там с опорами, не нужно ли что-нибудь подправить. В «Каракурте» остался лишь Вдырко, посчитавший физические упражнения, вроде ковыряния в снегу, недостойными столь важной персоны. Впрочем, лопат всё равно оказалось всего четыре штуки, так что работать пришлось по очереди.

Лучей от прожекторов видно не было. То ли отстал дирижабль, и эльфы решили свет пока что поэкономить, то ли и вовсе на погоню ушастые плюнули, потеряв наш след. На сердце немного отлегло, но причин расслабляться полностью я пока не видел.

Даже с учётом того, что Златопуп максимально опустил машину вниз, заставив её практически прилечь на землю, забрасывать снег в широкую горловину бака на покатой крыше бронехода оказалось той ещё задачкой. Впопыхах да, плюс, на ветру — больше мимо кидали, частенько насыпая друг другу за шиворот щедрые порции снега.

У меня, после махания лопатой и замораживающих аппликаций на лицо с шеей, всё напряжение как рукой сняло. А то ведь, когда из люка выбирался, коленки самым натуральным образом ходуном ходили от дрожи, столько адреналина в крови бурлило.

Зато этим клыкастым хоть бы хны — ржали себе, как кони, беспечно веселясь. Будто и не протиснулись только что по самому краешку своих Туманных пределов, едва разминувшись со смертью.

— Всё, довольно, — скомандовал вскоре капрал, не отрывавший взгляд от неба. — Сколько не набрали, остальное после добьём. Хватит резвиться, придурки, все на борт! Не ровен час, найдут нас шайсы ушастые снова.