Фельдагент. Порох, шляпа, сапоги

Глава 26

Не скажу, что план Тимона показался мне идеальным. Некоторые сомнения он у меня вызывал.

Орк вполне закономерно предположил, что эльфы, заметив хилую цепочку наших следов, не станут разбредаться по лесу и пойдут всей группой по уже проложенной и хорошо видимой тропинке. Вот мой братец и решил дождаться, когда на эту поляну, сильно вытянутую снизу-вверх, выйдут все эльфы до одного.

Оказавшись ниже них на склоне и открыв по последнему из ушастых огонь, Тимон надеялся заставить преследователей остановиться и развернуться. После этого я должен был ударить эльфам во фланг. Гному же надлежало до последнего не выдавать своего присутствия, ожидая, когда можно будет напасть на растерявшихся врагов с тыла.

По прикидкам моего братца, так проще было понять, сколько всего бойцов смогло миновать Варгонсо и отправиться вслед за нами на гору. Чтобы понимать, скольких нужно будет остерегаться, уцелей вдруг кто после нашей засады и скройся в лесу.

Но, как говорится, если что-то может пойти плохо, оно обязательно пойдёт ещё хуже. Мой скепсис полностью себя оправдал.

То, что эльфы поостерегутся мчаться за нами сломя голову, Тимон и впрямь угадал. Не учёл только, что, проявляя осторожность, ушастые будут двигаться друг за другом со слишком большим интервалом. Когда первый вражеский боец наконец-то появился на поляне, я поначалу даже подумал, что он отправился за нами в гордом, хоть и безрассудном, одиночестве.

Эльф сделал не меньше десятка неспешных шагов, прежде чем вслед за ним из леса наконец-то появился ещё один преследователь. А потом ещё один, держась на такой же большой дистанции и так же медленно продвигаясь вперёд. За ними — третий.

Когда же в поле зрения появился четвёртый боец, первый уже скрылся за деревьями на другом конце поляны.

Второй тоже успел исчезнуть с глаз долой, пока мы дожидались, не выйдет ли из леса ещё кто-нибудь. Но нет, четвёртый боец шёл замыкающим.

Он, кстати, оказался вовсе даже не эльфом, а гномом. Держал наизготовку такой же карабин, как и остальные его товарищи, но вот обмундирован был совершенно по-другому.

Идущие впереди бойцы щеголяли в зимних, явно тёплых, маскировочных комбинезонах неброского светло-серого цвета. Вместо шапок — плотно затянутые капюшоны с меховой опушкой. Плюс светлые шерстяные маски, оберегающие лица от ледяного ветра. Двигались плавно, без резких движений. Будто скользили по льду, а не брели по сугробам. Сразу видно, кадровая спецура, а не шухры-мухрыжники какие-нибудь. Таких чтобы разглядеть в ночном лесу, сильно постараться нужно было.

На гноме же были надеты, прямо как на технарях армии альянса, шапка-ушанка, стёганый бушлат и ватные штаны, заправленные в растоптанные сапоги. В таком виде этот товарищ мог шастать по нашим тылам, не опасаясь, что его примут за шпиона.

Наверняка был среди обслуги, встречающей аэростаты, и за каким-то чёртом потащился вдруг в погоню вслед за егерями. Теперь шёл, опасливо крутя головой да то и дело тыча стволом карабина из стороны в сторону.

В том, что преследовавшие нас эльфы были именно штурм-егерями, я даже не сомневался. А вот гном, возможно, просто знал эти места и отправился с отрядом в качестве проводника.

Впрочем, его участие в погоне примерно на середине нашей поляны и закончилось.

Едва грохнул выстрел Тимона, а гном-ренегат с пулей в спине только-только начал валиться в снег, идущий впереди эльф тут же метнулся в сторону. Практически рыбкой нырнул в ближайший сугроб.

Тимон пальнул и в него, но егерь уже перекатился на полметра вбок и успел выстрелить в ответ.

Вряд ли попал — мой братец тоже был парень не промах и знал, как действовать в подобной ситуации.

На несколько секунд в воздухе повисла тишина. Ни эльф, что повторно перекатился, только теперь уже в мою сторону, и замер в ожидании, ни Тимон, затаившийся в хвойных зарослях, не спешили вновь открывать огонь.

Я тоже, согласно плану орка, не лез раньше времени на рожон. Ждал, когда вернутся оба егеря, скрывшиеся в лесу. Как оказалось, совершенно напрасно ждал.

Хитрые эльфы и не подумали выбираться на открытое и хорошо освещаемое луной пространство, подставляясь под огонь неведомого противника. Зато попробовали обойти Тимона, прячась за деревьями. Я просто чудом заметил неясную тень, мелькнувшую между сосен с противоположной стороны поляны. Причём, крался эльф не по самому краю, а несколько углубившись в лес, не слишком, к нашему счастью, густой и непроглядный.

Я, понятное дело, предположил, что оставшийся боец постарается подкрасться к орку за нашими с гномом спинами. Увы, его с моей позиции не было ни видно, ни слышно. Но я почти физически ощущал нависшую над нами опасность. Ведь, идя по этой стороне леса, егерь не мог не наткнуться на другие следы, ведущие к нашим скрытым позициям.

Выстрелил Тимон. Судя по звуку, на этот раз по залёгшему на поляне эльфу он пальнул из пистолета. Скорее всего, рассчитывал немного запутать егерей, заставив думать, что противостоит им не один. Лучше бы поточнее приложил ушастого из ружья. А то лишь заставил его ещё раз перекатиться по снегу, причём, опять в мою сторону.

Можно было попытаться подстрелить егеря, раз уж он оказался так близко и боком ко мне, но я пристально вглядывался в заросли на том конце поляны, продолжая караулить прячущегося там эльфа. Мне казалось, что тот представляет гораздо большую для Тимона опасность — вдруг орк не видит его со своей позиции.

И старания мои увенчались успехом — когда Тимон вновь выстрелил, егерь в лесу перебрался ещё немного вперёд, спрятавшись за ближайшим деревом.

Прикинуть, куда он двинется дальше, было раз плюнуть. Я направил ствол ружья в сторону следующей на пути эльфа сосны и замер, надеясь, что заложенного упреждения будет вполне достаточно для попадания.

Краем глаза заметил, что егерь на поляне прополз немного вперёд, оказавшись от меня и вовсе в десятке шагов. И, кажется, приготовился стрелять.

Просто невероятные усилия приходилось прикладывать, чтобы, не отвлекаясь на него, продолжать следить за собственной целью.

Сразу несколько выстрелов, один за другим, раздались совсем не там, где я ожидал. Два пистолетных, ружейный и снова пистолетный справа от меня. Как раз там, где укрылся Златопуп. Похоже, на него нарвался-таки эльф, обходивший поляну по нашей стороне леса.

Твою ж то дивизию! Я чуть было не проворонил бросок своего подопечного. Тот выскользнул из-за укрытия и кинулся точно к вычисленной мною сосне.

Я выстрелил. Попал или нет, не понял, потому как ровно в этот же момент эльф на поляне тоже рванул вперёд. Сделав несколько быстрых шагов, он опять повалился в снег.

Перекатился, удачно увернувшись от выпущенных орком пуль. Но, вместо того чтобы продолжать дуэль с Тимоном, принялся вдруг палить в мою сторону.

Одна пуля просвистела над ухом, вторая взрыла землю чуть ли не перед самым моим носом, мгновенно напомнив, что бруствер из снега и тонкие еловые ветки — это совершенно ненадёжная защита от выстрелов.

Отползти и спрятаться за тонковатый ствол, так же не сильно надёжный в плане укрытия, я всё равно не успевал. Потому и выпустил весь остаток обоймы в оказавшегося в столь опасной близости эльфа.

Спрятаться тому, лёжа посреди поляны, тоже было некуда. Как минимум, две мои пули задели его — я видел, как они заставили егеря вздрогнуть.

Ещё один револьверный выстрел со стороны позиции Златопупа. А в ответ ничего.

Из-за необходимости перезарядиться я чуть сдвинулся, переваливаясь на левый бок и нащупывая застёжку подсумка на поясе.

Это меня и спасло — пуля, прилетевшая с противоположного края поляны, взметнула с земли сухие еловые иголки ровно в том месте, где я только что лежал.

Значит, своего противника в лесу мне уложить не удалось. Что ж, зато тот обозначил свою позицию, и уже не был скрытой угрозой для Тимона. Ну, хоть какая-то польза. К тому же я сделал чуть безопаснее егеря на поляне, однозначно подранив его.

То, что и он не отправился к эльфийским праотцам, стало совершенно очевидно, едва я, ещё немного сместившись в сторону и торопливо перезарядив оружие, рискнул осторожно выглянуть из своего укрытия.

По-хорошему, следовало бы вообще сменить позицию, но я сильно опасался того, что Златопуп лишь отогнал или ранил своего противника. А значит, имелась вероятность того, что выбравшись из-под ели, я нарвусь на третьего егеря.

В общем, решил я сначала прояснить обстановку на поляне. Тем более, что выстрелы там хоть и раздавались, но в мою сторону пули не летели.

Приподнявшись и встав на одно колено, я плавно раздвинул еловые ветви, освобождая обзор. Но тут же был вынужден отпрянуть назад, уворачиваясь, от прыгнувшего на меня эльфа.

И когда тот успел подобраться?!

Останься я лежать, тут бы мне хана и пришла. Егерь, кинувшийся под ель в рукопашную, пришпилил бы меня ножом к земле, не дав ни малейшего шанса на выживание. А так я даже сумел уклониться. Не достаточно, поскольку толстые ветки сзади упрёрлись в спину и сильно ограничили возможность манёвра. Но эльфийский клинок, пропоров лишь пальто, всё же не достиг плоти.

Зато по правой скуле знатно прилетело кулаком, аж в глазах потемнело.

Я, как держал перед собой карабин, так и пихнул им егеря. Вложился по полной, так что эльф кувырком вылетел из-под ёлки, будто пробка из бутылки.

А я, в лучших ковбойских традициях, выпустил вдогонку акробату сразу несколько пуль. Стрелял прямо от бедра, не вскидывая оружие к плечу и практически не целясь.

То ли везло этому гаду неимоверно, то ли профессиональное чутьё позволяло легко уворачиваться от моих пуль, но не прошло и мгновения, как егерь вновь кинулся под ель в атаку.

Вот только я тоже не сидел на месте, а сразу после своих же выстрелов завалился набок, собираясь откатиться подальше.

К своей же удаче, не успел. Егерь вломился сквозь колючие ветви ко мне в укрытие и оказался точнёхонько перед дулом карабина. Я выстрелил чуть ли не в упор, но ловкач и тут извернулся, пытаясь уйти с линии огня. Почти сумел — пуля всё же продырявила ему бок.

Егеря знатно мотнуло, но он, и без того уже подраненный, даже не подумал отступаться. Напротив, яростно накинулся, энергично тыча в меня ножом. Пришлось ещё несколько раз судорожно жать на спуск, прежде чем ушастый упрямец, словив животом и грудью две пули, не растерял-таки боевой азарт. Да и то, после навалился сверху всей тушей, я еле спихнул его с себя.

Сердце в груди бешено колотилось. Гуляющий в крови адреналин наполнял руки и ноги мелкой противной дрожью. Скула опухла и саднила, а в ушах стоял тихий звон, намекающий на свежезаработанное сотрясение мозга. Оставалось надеяться, что сотрясение лишь лёгкое.

Я прислушался к звукам выстрелов. Грохотало ниже по склону и явно уже не на поляне.

Баханье Тимоновского пистолета чередовалось с суховатым треском выстрелов из карабина. Похоже, орк и егерь, подбиравшийся к нему с той стороны поляны, продолжили перестрелку, теперь уже несколько от нас отдалившись.

Со стороны Златопупа выстрелов пока слышно не было.

Я подумал, что стоило бы проверить, как там наш мехвод. Живой ли?

Осторожно выбрался из-под ели на поляну. Соваться сразу же в лес не решился. Да и идея подбираться к Златопупу между деревьев тоже показалась мне не слишком разумной. Так он хотя бы видеть будет, что это я крадусь, и не выстрелит, спутав с врагом.

В то, что третий егерь, столкнувшись с гномом, остался жив и теперь затаился в лесу, подкарауливая меня, мне не верилось. Слишком много времени прошло после его перестрелки с мехводом. Вполне достаточно, чтобы уже сто раз добраться сюда и помочь своему собрату разделаться со мной.

На поляне, всего в паре шагов от приютившей меня ели, обнаружился карабин, небрежно отброшенный эльфом в снег. Оказалось, одна из выпущенных мною пуль угодила в казённую часть оружия, здорово его повредив.

Что ж, понятно теперь, почему егерь перестал палить в Тимона и накинулся на меня с одним лишь ножом.

Осторожно шагая и напряжённо озираясь по сторонам, я подошёл к поваленной сосне, служившей укрытием для нашего гнома. Позвал его громким шёпотом:

— Витал! Эй, Витал, слышишь меня? Это я, Владло Штолько! Ты как там? Живой?

Тихий стон, больше похожий на скрип сухой коряги, стал мне ответом.

Я поспешил обойти дерево. Сначала наткнулся на труп егеря, серый комбинезон которого, продырявленный пулями в нескольких местах, был напрочь заляпан кровью.

После обнаружил и гнома, склонился над ним.

— Твою ж дивизию! Как же так, приятель? — Я сокрушённо покачал головой.

Было с чего расстраиваться. Гном, знатно изрешетив егеря, и сам не избежал ранений, причём одно было в живот. Но что ещё хуже, ружейная пуля, пройдя мягкие ткани, похоже, засела в позвоночнике: выходного отверстия в спине я нащупать не смог, да и ног Златопуп совсем не чувствовал.

И надо ж было оставить свою сумку в бронеходе! Чем теперь гнома бинтовать?

Кинулся к трупу егеря. Вытащил у него из ножен на поясе кинжал.

— Держись, дружище, — подбадривая гнома, я принялся кромсать на полосы относительно чистую ткань на обеих штанинах эльфа. — Сейчас мы тебя подлатаем.

— Оставь, твоё благочинство, — вяло взмахнув рукой, болезненно поморщился Златопуп, — пустое это. Лучше поспешил бы приятелю своему помочь. Это мне повезло, не ожидал егерь на меня наткнуться. А я его шаги услыхал да был готов. Ну и тебе, видать, удача улыбнулась. Ротмистру так может ведь и не повезти.

— Ничего, он взрослый мальчик, — вернувшись к мехводу и расстегнув его бушлат, принялся я за перевязку, — сам справится. Слышишь, стрельба стихла? А последний выстрел за Тимоном был, тут не ошибёшься. Значит, победил он.

— Я тоже последним выстрелил, — не согласился со мной гном, — а что толку? Но, даже если ты прав, уходить вам нужно. И без меня.

— Не, дружище, мы тебя здесь не бросим. Сделаем волокуши да к нашим утащим. А там, глядишь, и поставят тебя снова на ноги.

— Да ты и сам в свои сказки не веришь, — криво ухмыльнувшись, продолжил перечить мне гном, стоически перенося боль от моих стараний. — Со мной вам не уйти. А эльфы погоню вновь снарядят. И с вами, когда всем гуртом навалятся да прижмут, цацкаться и в плен брать не станут. На месте кончат, так и знай, даже если сдаться надумаете.

— Так это ж преступление военное, — продолжая усердно пеленать гнома, я всё же не смог сдержать удивление. — Неужто эльфы такие кровожадные? Как же не брать-то?

— Да на кой вы им сдались? Ты сам, твоё благочинство, посуди. Это ж диверсионная операция. Воздухоплавы десант поди высадили да улетели уже. Куда вас девать? Допросят по-быстрому да в расход. А тягать вас с собой, рискуя задержкой да невыполнением задания, кто ж станет? — Златопуп уже в который раз болезненно сморщился, терпя, пока я пропихиваю моток импровизированного бинта под его спиной. — Это вопрос не жалости или кровожадности. Тут дело в целесообразности. Даже просто иди подразделение в атаку, а штурм-егеря большим числом не воюют, и захвати вражескую позицию, куда пленных девать? Хоть охранять, хоть в тыл конвоировать, это ж кого-то из своих отряжать придётся. А чтоб позицию удержать, каждый боец нужен. И представь, если вдобавок при атаке ранило кого? Всё, считай, отряд ополовинил, а задание прахом пошло.

— Да уж, — согласно кивнул я, — определённая логика тут прослеживается. Радует, что ты так чётко соображаешь. А то я боялся, что поплывёшь и отключишься.

— Я крепкий, — выдал сквозь зубы после очередной моей манипуляции гном. — Но ты всё ж заканчивай на меня время тратить. Я ваш уход и так прикрыть сумею.

— Да я закончил уже.

Рану я, как смог, перевязал. Однако без нормально оказанной помощи шансов у Златопупа выжить не было от слова совсем. Какой уж там «золотой час», тут и дня не хватило бы до госпиталя его доволочь. А значит, раны неминуемо превратятся в смертельные. Впрочем, несомненно, Златопуп и сам это понимал. Махнув рукой в сторону трупа егеря, лишь попросил:

— Ты мне тогда карабин его подай да припасов чутка оставь. А короткоствол забери, — гном протянул мне один из пистолетов. — С карабином-то мне два ни к чему, а тебе он ещё пригодиться может. Вот теперь можешь уходить. Хотя нет, скажи всё-таки напоследок, кто ж вы с приятелем такие? Всё равно помирать, так хоть любопытство потешу.

— В смысле, кто такие? — растерялся я.

— Ты, твоё благочинство, — усмехнулся гном, — не смотри, что перед тобой простой мехвод. Я всё же до войны на горной добыче мастером-конструктором работал. Образование и понимание имею. Много, где бывал, и много, чего видал да слыхал. И на слух никогда не жаловался. Вас ведь с ротмистром говор-то, как ни старайся, от других всё ж отличает и выдаёт. И та штука, что я у Вдырко забрал, на работу наших мастеров не походит. Даже эльфам такого не сотворить. Потому я и думаю, что не простые вы шпионы, как тот тупой выродок подозревал. Да ты не бойся, я тайну вашу с собой в пределы заберу.

— Что ж, — взвесив все «за» и «против», я решил открыться Златопупу, — тот шар служит для перемещения между поливариативными мирами. Мы с орком работаем на комитет, который следит, чтобы к вам не проникли более передовые, и потому запрещённые, технологии. Армия альянса до сих пор как-то противостоит более сильным и продвинутым эльфам, поэтому оказалась под подозрением. Вот нас и прислали проверить, если вкратце.

— Ну и как, нашли чего?

— Увы и ах. — Я развёл руками. — Всё, что мы увидели, учёные альянса могли и сами изобрести.

— А я тебе так скажу, твоё благочинство, или как там тебя взаправду, — подумав немного, выдал Златопуп. — Сила она не в технологиях.

— В правде? — невольно перебил я гнома.

— Правда тоже у всех своя, — не оправдал моих надежд Златопуп. — Одни считают, что правы они, но и другие, и третьи тоже так думают. Тут дело, я так понимаю, в мотивации. На этой земле, после челобитинского договора о передаче подгорных земель моему народу, взросло уже не одно поколение. Для них границы гномьего государства священны и нерушимы. Потому и стоят наши братья на смерть, и дальше стоять будут. А для эльфийских кланов, как и для каганата, это больше вопрос денег да влияния. Вот эльфы и не могут нас одолеть. Хотя, думается мне, от свары этой больше всего гоблины выигрывают. Их, пока мы между собой бьёмся, не трогает никто, а торгуют они и с вашими, и с нашими. им без разницы, на ком наживаться.

Гном перевёл дух, поскольку длинный разговор явно давался ему с трудом, и продолжил:

— Про технологии ненашенские я ничего не слыхал. Ни у эльфов, ни у альянса, ни у гоблинов даже. Поговаривали, будто в каганате придумали двигатель, что не на пирогидрите с паром работает, а только лишь на земляной крови. В западном захребетье этакого горючего можно в большом достатке добыть, вот орки и хотят от эльфийского пирогидрита отказаться. Ходят разговоры, что и война-то вся потому и пошла. Впрочем, вряд ли тот двигатель для вас искомой целью станет. От придумки до воплощения дорога длинная. До конца войны поди и не успеют к делу новинку применить. А другого вроде и нет ничего. Похоже, смириться вам придётся с тем, что не каждая миссия удачной бывает. И с тем, что домой возвращаться с пустыми руками придётся.

— Ну и ладно, обойдёмся без положительного результата, — пожав плечами, уверил я гнома. — Всегда считал, что отрицательный результат — это тоже результат.

— Мудро, — кивнув, согласился гном. — Ну всё, иди уже, разыскивай приятеля. Да двигайте с ним вдоль этого хребта на юг. Там вы до наших скорее доберётесь.