Эрбат. Пленники судьбы

Глава 4

Ох, и почему нам так не везет? Вроде все наладилось — и на тебе! Очередная задержка в пути… И дело было в том самом парнишке, которого Кисс взял с собой. Мы были уверены, что по прибытии в нужный городок в два счета сплавим его со своих рук в любящие (или не очень) руки его родственников. Какая-никакая, а все же родня, должны заботиться о своих… Ничего не поделаешь, в очередной раз убеждаюсь в той простой истине, что не стоит заранее строить планы на будущее. Это не мои слова — так сказал Стерен. И он был прав…

Во второй половине следующего дня после той схватки с гвардейцами маркиза, мы дошли до небольшого городка Дошь, того самого, где, по словам мальчишки, жила его бабушка. Мы к тому времени купили парнишке новую одежду — не стоит ему появляться перед родней в тех обносках, в каких он бегал по лесу. Заодно, несмотря на его недовольство, заставили парнишку помыться. В результате перед нами оказался не замызганный и ободранный пацаненок, а паренек очень милой внешности, с чуть раскосыми глазами и волнистыми волосами. Насколько мне помнится, отец этого парнишки внешне был ничем не примечателен. Значит, малец в мать уродился, и, судя по всему, эта женщина была родом откуда-то из южных стран… Только вот взгляд у него оставался все такой же диковатый, будто он постоянно опасался подвоха.

К сожалению, когда мы подошли к указанному мальчишкой дому, то выяснилось, что оставлять парня не с кем, да и негде. В том доме уже несколько месяцев жили чужие люди. Оказывается, бабушка парня продала свой дом, и куда-то уехала. Облом…

Как сказали соседи, без особой симпатии глядя на пацана, бабуля уехала жить к старшим сыновьям. Дескать, возраст у нее уже достаточно немолодой, и пожилая женщина более не желала оставаться одна — мало ли что с ней может приключиться! всегда хочется иметь рядом близких людей, на которых можно опереться… А вот где именно живут ее сыновья — про то не сказала. Не хотела, чтоб младший сын ее разыскивал, да и слышать о нем более ничего не желала. Мол, и без того у бедной женщины одни только беды и неприятности были как от того сыночка, так и от его семейки. Как мы поняли, речь шла как раз об отце нашего парнишки. Что тут скажешь? Только одно: напрасно бабуля беспокоилась — младший сын уже никогда не будет искать ее…

Ну, и что теперь прикажете делать с этим мальчишкой? Куда пристраивать? Не оставлять же его одного здесь, у ворот чужого дома., в пустой надежде на то, что над парнем сжалится хоть кто-то из проходящих мимо! Грех бросать человека на произвол судьбы, особенно после того, как мы пообещали ему помочь… Впрочем, он и сам понимает, что остался совсем один, и, кроме как на нас, ему надеяться больше ни на кого. Вон, даже перестал коситься на каждого из нас с недовольным видом. Хотя и молчит, но в глазах надежда и просьба одновременно — не бросайте меня! Как я понимаю, сейчас мы в его глазах оказались уже не врагами, а чуть ли не последней надеждой на то, что ему в этой жизни не придется оставаться одному. Оно и понятно — пропадет…

Впрочем, на наше счастье выяснилось, что мальчишка знал, где живет один из сыновей его бабушки. Единственное, что радовало, так это известие, что тот человек обитает в поселке, находящемся на нашем пути. Что ж, никуда не денешься, придется и дальше тащить этого парня с собой. А если и там этого мальчишку родственники себе не возьмут… Ладно, не стоит до поры, до времени забивать свои головы вопросами, на которые у нас пока нет ответа. Вот если дальше что пойдет не так — тогда и будем принимать решения.

А из того городка мы ушли в тот же день. На всякий случай. Уж лучше переночевать где при дороге, рядом с другими обозами, чем в этом городе. Все же на дороге чуть иные законы, чем на тех же постоялых дворах. Ведь что ни говори, а наше дело с маркизом у нас еще далеко не окончено. Не может высокородный от нас просто так отстать, не может — и все тут! Впрочем, это мнение разделяли все в нашем обозе, и даже мальчишка.

Мы торопились, вовсю подгоняли лошадей, и, наверное, оттого успели до наступления темноты отойти от городка на довольно большое расстояние. И лишь когда почти совсем стемнело, мы встали на ночевку на первой же встреченной нами площадке для проезжающих, где еще до нашего появления расположились для отдыха два обоза. Впрочем, те люди не стали возражать против нашего соседства — все же дополнительная охрана никогда не помешает.

Взбалмошный день, от которого мы устали… Но вечер был теплым, тихим, и идти спать ни у кого из нас не было особого желания. Хотелось просто передохнуть, спокойно посидеть у небольшого костра, и о чем-либо поговорить… Даже мальчишка, обрадованный тем, что его не бросили в городе, не был таким угрюмым. А может, и на него просто подействовали светлые язычки костра и потрескивание веток в огне…

Как-то так получилось, что разговор незаметно перешел на парнишку — мол, для начала хотя бы назовись, как к тебе обращаться, а то вместе едем, и не знаем, как тебя звать-величать, чудо малолетнее. Расскажи хоть немного о себе… Не знаю, что именно подействовало на парнишку — то ли костер с его дружескими шутками, то ли присутствие Кисса, с которого он уже второй день не сводил обожающих глаз, или же то, что мы не сердимся на него за те ранения, что он нанес лошадям… А может, парню просто захотелось выговориться…

Оказалось, что его кличут Визгун, причем эту кличку он получил именно за свое умение долго и пронзительно визжать. Ну, про то можно бы и не говорить — в этом его выдающемся таланте мы уже убедились. Все еще в ушах закладывает…

Мать мальчишки, и верно, была родом из южных стран. Отец парнишки, один из тех людей, кого называют семейным наказанием и бедой для окружающих, однажды приглядел себе в некоем невольничьем караване молодую красивую рабыню, и, долго не думая, просто-напросто украл ее оттуда. Все одно денег на покупку понравившейся ему девушки у него не было. Увы, но расплачиваться за этот опрометчивый поступок сына пришлось его родителям — им пришлось отдать хозяину рабыни и местно страже почти все свои сбережения, скопленные ими на старость. А так как за похитившим рабыню молодым человеком и без того тянулся целый шлейф неприятностей с законом, то парню вместе с украденной им девушкой пришлось бежать куда подальше, и забиваться в щель поглубже…

А еще через какое-то время отец парнишки и вовсе умудрился примкнуть к дорожной банде. Свободная жизнь очень нравилась мужчине, чего нельзя было сказать о его молодой жене. Год назад она умерла, оставив малолетнего сына на отца. Что касается бабушки, то внук от непутевого сына был ей без надобности — дескать, от худого племени не жди хорошего семени… Хотя тот ребенок папаше тоже был в тягость, и он воспитывал сына в основном тычками и подзатыльниками, но, тем не менее, ближе родителя, пусть и такого, у мальчишки никого не было. Вот оттого-тоименно по этой причине, когда в деревеньку, где они жили с отцом, нагрянули люди маркиза, парнишка был готов на что угодно, лишь бы те освободили его беспутного папашу…

— Понятно — сказал Стерен. — Не обижайся, парень, но у тебя довольно обычная история… А вот скажи, кого еще в том поселке взяли? Я имею в виду, кого из вашей банды захватили люди маркиза?

— Почти всех взяли. Они уйти не успели. Все произошло так быстро… И обложили нас так, что не вырвешься!

— И где они сейчас? Ну, те люди, кого схватили слуги маркиза?

— Где-где… — шмыгнул носом мальчишка — Будто вам самим непонятно! Всех сразу же вздернули.

— Всех?

— Кого взяли — всех. Повесили даже малолеток. Кроме меня… Сказали, что и меня, и батьку отпустят, если… Ну, вы знаете…

Понятно. Тут и думать нечего — парнишку тоже без суда и следствия повесили бы вместе со всеми, не будь в нем нужды. Ведь не пожалели же никого из остальных. Даже детей… Ох, маркиз, маркиз, как же ты такой грех со своей души снимать будешь? Ведь некоторое и отмолить нельзя, как ни старайся…

Верно сказал Стерен: высокородный господин рубит концы, притом не особо заботясь о соблюдении законности. Сейчас для маркиза главное — чтоб никто не узнал о кровавых проказах его сына. И дело здесь даже не в отцовской любви. Просто такое пятно на родовом имени стереть совсем не просто. Д'Дарпиан и без того пошел на многое, чтоб обелить и сына, и родовой герб, который может быть серьезно заляпан грязью. Вернее, кровью, и та кровь пролита вовсе не в сражениях за родину. Так что не думаю, что маркиз вновь не сделает попытки поймать нас. А тебе, Визгун, в некотором роде повезло. И еще одно понятно: оставь мы тебя тогда, в лесу, и, боюсь, не избежал бы ты невеселой участи своего папаши.

— Так никто из ваших и не ушел?

— Да взяли, считай, всех. Наши, как узнали про то, что очередное нападение на обоз не удалось, и только услыхали о том, что многих взяли — так сразу стали манатки собирать. А у некоторых к тому времени добра много было накоплено. Быстро не соберешься… И потом, все думали, что на следующий день уйдут, а люди маркиза под утро напали… Вот и не хватило времени… Только Зубарь сумел уйти. Да только все одно поймают. Его ж в лицо знают…

— А кто он такой — этот Зубарь?

— То есть как это — кто? — удивился мальчишка. — Его же сын маркиза с собой вечно возил. Как своего охранника. Вообще-то у высокородного при себе постоянно двое охранников было — Зубарь и Сурок. Оба из наших, а тот сынок аристократа своему отцу наплел, что будто бы самолично нанял этих двух парней для своей охраны. Ну, для того и сказал, к нему папаша-маркиз своих охранников не приставил. Так вот, Сурка вы еще тогда, на дороге положили, а Зубарь, хоть и подраненный был, а ушел. Он вообще парень ловкий.

— Очень надеюсь на то, что этот ловкий сумел смотаться куда подальше — Стерен пошевелил угли в костре. — Думаю, сейчас его ловят с не меньшим усердием, чем нас. Он же свидетель многих делишек юного маркиза…

— Это точно — совсем по-взрослому вздохнул Визгун.

— Слушай, — вмешался в разговор молчавший до того Оран, — этот парень-аристократ, тот, кого ранили…

— Сын маркиза, что ли? — деловито спросил мальчишка.

— Ну да… Ты о нем что скажешь?

— А чего о нем говорить? С виду самый обычный парень, а на самом деле куда хуже того же кансая. Всем людям, кого в обозах захватывали, именно этот высокородный и резал глотки. Причем горло перехватывал одним махом, от уха до уха, и морда у него при том была такая счастливая, будто любимым делом занимался… Батька у меня уж на что шальной был, а и то запретил мне к тому парню даже близко подходить — дескать, пообщаешься с ним, и сам таким же дураком станешь. Сказал, чтоб я держался от этого свихнутого как можно дальше, а не то он, батька, мне всю задницу ремнем исполосует. Для ума.

— А как же к нему остальные относились?

— Как, как… Мужики тому сыну маркиза кликуху дали меж собой — Душегуб. Он всем твердил: чужие души, мол, себе собираю. Тела, дескать, никому не нужны — все одно истлеют, а души всегда при мне останутся. Говорил: когда мой отец, маркиз, умрет, я себе всех рабов на рынках скуплю, и их души служить себе поставлю. Мы так поняли, что он на все деньги, что в их семье имеются, собрался рабов покупать, и под нож их всех пускать, причем последнее он будет делать самолично. Изверг, в общем. Целое войско, говорит, себе наберу — и воевать пойду. Они на меня — с людьми, а я на них — с душами…

— И с кем это он воевать собирался?

— Да со всеми подряд. Весь мир, говорит, к моим ногам ляжет… Короче, все у нас знали, что этот сын маркиза — совсем больной на голову. Одно слово, что высокородный, а на самом деле… Вспоминать о нем не хочется!

— Ты не знаешь, как он оказался в банде?

— Батька говорил, что этот высокородный однажды увидел, как мужики из банды обоз купеческий захватили. Как видно, просто случайно неподалеку оказался — он в одиночку любил ездить по округе, а наши его и не заметили. Ушами прохлопали… Потом сказали, что увидели маркизова сынка только тогда, когда он из леса вышел и к ним направился. Мужики, как только узрели этого Релара, так и решили: его или убивать надо, или сейчас же всей нашей теплой компании следует уносить свои ноги из этих мест как можно быстрее… Пока они стояли и соображали, что делать и как поступить, этот аристократ подошел и спокойно, не говоря ни слова, всем раненым и пленным горло перерезал — только кровь по сторонам брызнула! У мужиков прям челюсти отвисли от увиденного, аж обалдели все… Ну, а потом без этого высокородного уже ни одно нападение не обходилось. Сынок маркиза прямо жить не мог без чужой крови… Ему обязательно нужно было свои руки в крови убитых подержать — в этом, говорит, есть что-то высокое…

— Кошмар!

— Так и я про то! А еще он все время к кансаю лез, хотел его чуть ли не с рук кормить. Даже в клетку к этой зверюге попытался забраться. Дурак, одним словом. Влез бы к кансаю, и остались бы тогда от Душегуба рожки да ножки. А может, и их бы не осталось — кансай людей жрал так, что у них только кости трещали! Сожрал бы этого чокнутого — ищи потом виноватых… Хорошо, что тогда хозяин кансая успел высокородного от клетки оттащить, а потом и по шее ему накостылял от души — дескать, куда прешь, придурок!? Даже, мол, такому законченному кретину, как ты, иногда надо башкой думать… А кансай любил человечину… Ой, даже вспоминать о том страшно! И противно…

— Визгун, по-настоящему тебя как звать? — спросил Кисс.

— Мама называла меня Мюриш. Говорила, что ее отца так звали.

— А откуда она была родом?

— Она не говорила. Знаю только, что откуда-то с Юга. Сказала, что ее родители за долги продали…

— Сами продали? — переспросил Лесан.

— Ну да, — кивнул головой Визгун. — Мама говорила, что в тот год был неурожай. Очень она по этому поводу убивалась. Тогда многие своих детей продавали, чтоб только с долгами расплатиться…

Нет, мне, выросшей в другой стране, этого не понять! Как можно продать своего ребенка?! В голове не укладывается… А в некоторых из южных странах подобное, судя по всему, считается в порядке вещей…

Наутро мне вновь показалось, что нас кто-то нагоняет. В этот раз я не стала скрывать свои подозрения, а сразу же сообщила о них Варин, а та предупредила остальных. Оттого-то ни для кого из нас не стало неожиданностью, что спустя недолгое время всадник на уставшем коне нагнал нас.

— Визгун, привет! И вам, люди добрые, тоже счастливой дороги!

Молодой здоровый парень с перебитым носом на изрытом оспинами лице. Кривая ухмылка обнажала крупные зубы, не очень ровно располагающиеся во рту. Отчего-то эти белые неровные зубы прежде всего бросались в глаза — наверное, оттого, что парень чуть ли не все время ухмылялся. Никак, это и есть тот самый Зубарь, о котором еще вчера шла речь? Если так, то кличка у него очень точная. Что ж, как говорится, легок на помине…

— Зубарь! — Визгун, как мне показалось, не очень удивился. — Ты куда собрался?

— К вам, люди добрые. Если не откажетесь принять. Это ведь ты хозяин? — обратился Зубарь к Табину. — Возьмите с собой.

— А на кой ты нам сдался? — неприязненно поинтересовался Табин. Вот с этими его словами я полностью согласна. Да и остальные из моих спутников смотрели на Зубаря без особой симпатии. Вон, Лесан руку на меч положил, а Трей, спорить готова, успел сюрикены достать…

— Вам, может, я и незачем, а вот вы мне нужны — Зубарь сделал вид, что не замечает того, как относятся к нему люди в обозе. — В Нерг идете? Я с вами.

— Нам попутчики не нужны — вступил в разговор Стерен. — Тем более такие.

— А чем я плох?

— А чем хорош?

— Убраться мне нужно из Харнлонгра — посерьезнел Зубарь. — И чем скорее, тем лучше. Люди маркиза за мной по пятам идут. И за вами тоже.

— С чего ты это взял?

— Все с того, что я от них еле ушел! Маркиз на меня чуть ли не охоту с загонщиками устроил. Я был охранником его сына и такое могу рассказать об этом ненормальном парне, что у вас волосы на голове дыбом встанут!

— Можно подумать, ты сам белее снега…

— Э, нет! В банде был — не скрываю, проезжих людишек щипал — не отрицаю. Но вот крови на моих руках нет. Наоборот: именно я мужиков сдерживал, как только мог, лишь бы без крови дела наши обделывать. Меня на то к Душегубу и приставили, чтоб я мог его вовремя тормознуть, когда он звереть начинает, да с катушек слетает. Вот уж он, Душегуб этот, скажу я вам, совсем без башки! Я психов в своей жизни видел предостаточно, но такого безбашенного раньше не встречал. У него иногда в глазах появляется даже не безумие, а кое-что похуже. Единственное, что он любит, и на что он горазд — так это убивать. Вы не поверите, но я за последние дни, хотя и вынужден прятаться под каждым кустом, а чуть ли не с облегчением вздохнул. Хотите-верьте, хотите — нет, но у меня, в последнее время, не раз желание возникало из самого Душегуба дух выпустить. Или удрать без оглядки куда подальше, хоть на край света! И ведь он, стервец, это чувствовал, и не раз ко мне с ножом подходил, будто бы просто так… Смотрит мне в глаза, мечтательно улыбается и ножичком поигрывает… Бр-р! Бояться я его стал, причем всерьез! Он же горло людям даже не режет — одним взмахом рассекает! Натренировался… Это ж не человек, а невесть что такое! Его под замком держать надо, причем связанного, да еще и чтоб врачи постоянно рядом находились! Только напрасно я начал радоваться, что от Душегуба избавился — везде меня люди маркиза ждут. Я ж с этим Реларом два года вместе был, и он знает, где я укрываться могу. Вот и приходится рвать когти.

— А с чего это ты к нам кинулся? Шел бы за Переход — там тебя вряд ли кто искать станет. На Севере такие просторы…

— Да ну! Идти за Переход не хочется — очень далеко, и не добраться туда одному, а зимой в тех лесных странах, говорят, очень холодно. Да и все те страны, что за находятся Переходом, не в обиду вам будет сказано, горят, диковаты… Хотя наш принц, говорят, оттуда себе жену привез. Вообще-то он теперь уже не принц, а король…

Дан, как я рада за тебя! Очень рада! Как бы мне хотелось хоть одним глазком увидеть и тебя, и Вена! Только вот как это сделать?..

— Мы-то здесь при чем? — меж тем продолжал Стерен. — Знаешь, парень, езжай-ка ты своей дорогой. Мы — сами по себе, и ты — тоже. Нам неприятности из-за тебя не нужны. Что ни говори, а ты все же в той придорожной банде был. Оттого-то следом за тобой и идут стражники.

— Так вы ж в Нерг идете! А в Нерге армия имеется, и туда берут хороших воинов. Хотя в той стране тоже ничего хорошего нет, да и в армии Нерга порядочки еще те, а все лучше в каком бою сдохнуть, чем здесь ждать, когда у тебя за грехи Релара кишки выпустят.

— А нас ты как нашел?

— Как, как… В этих местах дорога в Нерг всего одна. Вот я и поспешил за вами. И потом, предупреждаю сразу: не только за мной, но и за вами тоже маркиз погоню пустил. Голубей почтовых отправлено немало к стражникам в этих местах с одним и тем же сообщением: мол, вы — враги государства, и если не получится вас задержать, то надобно без жалости всех положить, причем положить — даже предпочтительнее, с живыми возиться не стоит… Дескать, приказывают это сделать от имени государства…

— Откуда знаешь?

— Знаю.

— И все же? Пока я слышу только пустой треп.

— Ладно — вздохнул Зубарь. — Один из стражников мне о том шепнул. Должок у него передо мной оставался. Вот он и обсказал мне все, и велел убираться куда угодно, лишь бы как можно дальше от этих мест. Да я и сам парень не промах: обогнал тех, кого пустили по вашему следу, и ночью забрался на крышу постоялого двора, где остановились те люди, ну, которых за вами послали. Темно уж было, и жарко, так что окна у них открыты были. Послушал я их беседы, а они не больно-то стеснялись в разговорах меж собой. Не пришло в головы гвардейцам высокородного, что кто-то на крышу возле их окна может забраться… Так вот: маркиз еще головорезов нанял, чтоб всех вас изловить. Не поверите: за пару дней к нему на службу сумели отыскать десятка два отморозков! Настоящие охотники за людьми! Они любого достанут! Даже из-под земли. А за то, чтоб вас перехватить, заплачены большие деньги.

— Так зачем ты к нам пришел? Тебе надо в другую сторону мчаться! Пусть и не к Переходу. Харнлонгр и с другими странами граничит…

— Это все так, да вот только до них, этих стран, еще добраться нужно, а попробуйте сделать это, когда тебя везде ловят! И потом, что бы ни произошло — все одно с вами безопасней, чем одному. Не обманете. Вон, вы же Визгуна не бросили, с собой взяли. Я слышал, стражники о том говорили. Маркиз, кстати, был очень недоволен тем, что мальчишка ушел с вами. Велел сделать так, чтоб ни я, ни Визгун больше воздух не отравляли. Дескать, головы наши ему привезти надо. Совсем озверел высокородный. До смерти страшится, что правда о развлечениях его сынка, Душегуба, может выйти наружу, а это, кроме позора, ничего принести не может. Ведь папаша своему дитятку уж и невесту подыскивает, да не из последних, а тут такое!.. Так что господину Релинару, хоть помри, но надо доказать, что все возможные разговоры о развлечениях его сына — это поклеп и наветы врагов! А я и Визгун — свидетели проказ высокородного, так от нас надо избавляться… Оно и понятно: судя по всему, только мы с ним вдвоем из всей нашей придорожной компании пока еще живы. А вы за себя постоять можете. У меня руки тоже оружие держать умеют. Вот я и думаю, что мы сможем друг другу помочь, вы — мне, а я — вам. Если пообещаете взять меня к себе, то я вам пригожусь. Хотя в Нерг мне идти и не особо хочется, да выбора у меня, похоже, нет…

— Так ведь охотники за людьми тебя и в Нерге достанут.

— Может, и достанут, а может, и нет. Но вот если останусь здесь — то они, без сомнений, доберутся до моей шкуры. Вот, думаю, что вы мне поможете в случае чего…

— Да с чего вдруг мы тебе должны помогать? С какой это радости? Ты нам ни сват, не брат, и мы тебя в ту банду не толкали…

— Так я к вам прошусь не просто так! Буду при вас еще одним охранником. А денег с вас за службу я, конечно, брать не буду. Поможете до Нерга добраться — и будем квиты. Там есть шанс выжить, а если останусь здесь, то точно достанут!

— Хочешь отсидеться в стране колдунов? Так там еще опасней!

— Э, не скажите! Если я там в армию завербуюсь, то меня никто не тронет!

— Ты, парень, слишком хорошо о той стране думаешь. В Нерге, если заплатят, то тебя те же сослуживцы с рук на руки людям маркиза передадут. Причем связанного и с кляпом во рту. А может, одной твоей головы за глаза хватит…

Мужчины продолжали еще о чем-то разглагольствовать, а Варин тем временем подошла ко мне.

— Что скажешь?

Я, конечно, до того времени уже успела просмотреть Зубаря. Что ж, хватает всякого, но доверять ему, похоже, можно. Во всяком случае, сейчас…

— Похоже, не врет — негромко сказала я женщине. — Конечно, этот парень нам не всю правду говорит — в том и сомнений нет. И в то же время боится он людей маркиза, оттого и ищет у нас защиту.

— Понятно — отошла от меня Варин.

— … Тогда я дальше пойду — продолжал тем временем свою речь Зубарь. — Может, получится добраться до тех стран, что за Нергом лежат. Мне главное сейчас — отсюда убраться. Возьмите меня с собой — не пожалеете!

— Возьмите его, — подал голос Визгун. — Он нормальный парень, без закидонов…

— Возьмите, я все равно от вас не отстану. Так и буду ехать позади… А помощь вам скоро понадобится. Если хотите знать мое мнение, то на вас скоро нападут — наемники все одно догонят…

Дело кончилось тем, что все же было решено взять с собой Зубаря. Не скажу, что мы охотно приняли к себе этого парня, да делать нечего. Во всяком случае, если заметим что подозрительное в его поведении, то я Зубарю не завидую

Хотя вокруг ничего не поменялось, но, тем не менее, каждый из нас то и дело оглядывался назад, на дорогу. Пока ничего опасного мы не видим, встречаются лишь самые обычные люди, пешие и на телегах. То и дело попадаются встречные обозы — здесь довольно оживленно…

А вдруг Зубарь нас обманул? Придумал сказку, чтоб вместе с нами в Нерг направиться — ведь одному оказаться там небезопасно… Да ладно, не стоит себя обманывать: сама понимаю, что этот зубастый парень сказал нам правду. Маркиз решил идти до конца и стереть с лица земли всех свидетелей, в том числе и нас. Эх, господин Релинар Д'Дарпиан, неужто вы всерьез думаете, что, убрав нас, вы избавитесь от нешуточных проблем с вашим сыном? Если бы все было так просто! Боюсь, даже все наши головы, привезенные в одной корзине, не разрешат ваших семейных бед.

Я почти не удивилась, когда, обернувшись в очередной раз назад, заметила вдали на дороге отряд всадников, быстро гнавших своих коней. Да и Койен подтвердил: эти — по наши души… Да уж, невольно подумалось мне, что-то не заладился у нас путь в Нерг. Все какие-то препятствия, то одно, то другое… Вон, опять кто-то пылит по дороге…

Нас догнали подле небольшой деревушки. Отряд числом чуть более трех десятков хорошо вооруженных всадников в неприметной одежде живым кольцом окружили наши повозки. Плохо дело. Это уже серьезно, здесь так просто не управиться. Боюсь, дело будет с точностью до наоборот. Может, мне надо вызвать сейчас черную волну. Или все же немного подождать?

Один из окруживших нас людей, очевидно, самый главный из них, поднял руку:

— Требую остановиться!

— В чем дело? — Вперед выступил Стерен. — Мы мирные торговцы, не везем ничего противозаконного, и с документами у нас полный порядок. По какому праву вы пытаетесь нас остановить? И нам непонятно, кто вы такие? Пока что вы не представились.

— Мы занимаемся поисками нарушителей закона. Вы же везете двоих преступников — и мужчина кивнул на Зубаря и Визгуна. А те испуганы, хотя и стараются этого не показать.

— И кто-то может подтвердить, что эти двое — именно те, кого вы ищете?

— К сожалению, таких людей с нами нет.

— Тогда, без сомнения, у вас имеются на них розыскные листы?

— Слышь ты, мужик, хватит молоть чушь! — рявкнул мужчина. Как видно, особым терпением он не отличался. — Вы и сами знаете, кого везете! Так что живо выводите их сюда!..

— Значит, если мы вам отдадим этих двоих людей, то можем беспрепятственно продолжать свой путь?

— Нет. Потом вы должны будете последовать за нами. Для проведения расследования.

— Какого расследования?

— Там узнаете.

— Куда именно вы собираетесь нас отвезти?

— Я не обязан отвечать на ваши вопросы. А вот вам следует беспрепятственно выполнять наши требования. Среди ваших людей находятся грабители и убийцы, а в обозе — запрещенные к ввозу товары.

— Все мои люди — законопослушные граждане. С чего это вдруг у нас взялись контрабандные товары?

— С того, что я так сказал! Так что подчиняйтесь и…

— Вы обязаны представиться и назвать свое имя.

— Хватит болтать! Исполняйте то, что я вам сказал!

— Мы не обязаны подчиняться неизвестно кому. Если вы считаете, что мы укрываем преступников, то вызывайте местную стражу и…

— Все! Ни слова более! И без разговоров следуйте туда, куда мы вам укажем! Повторяю: вы под подозрением в провозе запрещенных грузов.

— Э, нет! Я тоже знаю законы. Если вы утверждаете, что у нас имеются запрещенный груз, то здесь должен присутствовать хоть кто-то из торгового союза Харнлонгра…

— Молчать! Будет мне еще всякое жулье рот открывать!

— По правилам…

— Хоть по правилам, хоть без них, но вы сейчас снимете с себя все оружие, какое только есть у вас, и отдадите его моим людям. Вот и все, Потом вы все поедете с нами. А уж там, на месте, будут вам и члены торгового союза, и дознаватели с инквизиторами, и все, кого пожелаете. Все понятно, или еще вопросы имеются? И помалкивайте, пока вам зубы не пересчитали. Будете сопротивляться — стрелами утыкаем, а потом порубим мелко.

— А теперь послушайте меня — Стерен говорил коротко и жестко. — Оружие мы вам, естественно, отдавать не будем. Не стоит считать других глупей себя, тем более что законы Харнлонгра нам хорошо известны. Мы вас не знаем, а представляться нам по всей форме вы не желаете. Так что ехать с вами мы никуда не собираемся. Что, стрелять в нас будете? Оружие в ход пускать? На виду у всех? Не советую. Вот, местные с интересом на нас смотрят, да и проезжие люди остановились, во все глаза глядят… Не все у вас так просто, ребята, как вы стараетесь нам показать. А нападение на честных торговцев вам так просто с рук не сойдет. Вы и сами понимаете, что за подобное с вас три шкуры снимут, тут никакой маркиз не прикроет. Что ни говори, а именно с проезжающих в казну Харнлонгра немалый доход идет, и интересы проезжающих у вас блюдут строго. Интересно, в чем разница между нападением придорожной банды, и вашей попыткой похитить обоз честных торговцев? Сразу предупреждаю: сдаваться просто так мы не намерены, не для того нас нанимали. Так что думайте сами…

Но, судя по неприятной ухмылке командира, его меньше всего беспокоило то, что в дальнейшем кому бы то ни было скажут окружающие как о нем, так и о возможной схватке между его людьми и обозниками на виду у всех. Значит, твердо надеется на защиту в дальнейшем. Маркиз, чтоб его…

Так, судя по всему, мне следует как можно скорей вызвать уже ставшую мне привычной черную волну. И сил оттуда следует прихватить побольше. Малой кровью, думается, здесь дело не обойдется. Как бы в той драке местных жителей не задеть… Верно сказал Зубарь: господину Релинару нужны наши головы, и не имеет смысла оттягивать от момент, когда догнавшие нас посланцы маркиза соберутся снести их с наших плеч…

И в этот момент со стороны деревни показался еще один конный отряд, только вот всадники там были одеты в форму солдат армии Харнлонгра. Ну да, вон и штандарт виден: раскинувшая в полете крылья белая птица на синем поле — герб правящей в Харнлонгре династии Диртере. И направлялся тот отряд прямо к нам. Заметили солдат и те люди, что окружили нас. Не знаю, что они подумали, но свое оружие пока что убрали.

Немного не дойдя до нас, отряд остановился. А, между прочим, солдат в нем вдвое больше, чем в том, который послал по наши души высокородный маркиз…

И еще я почти не удивилась, когда во главе подошедшего к нам отряда увидела высокого светловолосого человека. Не знаю отчего, но сердце у меня забилось в предчувствии доброй встречи. Правда, в первую минуту из-за бьющего в глаза солнца я не смогла хорошо рассмотреть того высокого светловолосого человека, но он показался мне знакомым. Этот всадник похож на… Или я ошибаюсь? Высокое Небо, это же Вен! Точно, он и есть, его светлость Венциан Конре, граф Эрмидоре! Ой, как хорошо!.. Но… Как Вен здесь оказался?

— Что здесь происходит? — ох, а голос-то у Вена какой? Власть и твердость, так и хочется вытянуться в струнку и докладывать по всей форме. — Отвечайте! Именем короля!..

— Нас отчего-то остановили в пути… — Стерен, а ты ведь тоже узнал Вена. Когда-то (сейчас мне кажется, что это было очень давно) мы вместе ехали до Стольграда, правда, тогда Вен представлялся простым охранником, нанятым мной для охраны. Что ж, теперь роли поменялись…

— По нашим сведениям — неохотно заговорил командир остановившего нас отряда. Было заметно, что появление новых людей пришлось ему явно не по вкусу — по нашим сведениям, едущие здесь люди укрывают у себя бандитов. Точнее, беглых преступников.

— О ком именно идет речь?

— Я имею в виду двоих: тот высокий мужчина и этот мальчишка. Оба из шайки придорожных бандитов.

— Откуда сведения?

— Не могу ответить.

— Вы — наемники? Охотники за головами?

— Да.

— Кто вас нанял?

— По условиям контракта я не могу называть имя нанимателя.

— Даже мне, представителю короля?

— Вы же знаете правила…

— Знаю. Но об этом мы с вами поговорим чуть позже. А сейчас отзовите своих людей.

— Но…

— А иначе вам придется иметь дело уже со мной. Правда, не думаю, что после этого в Харнлонгре не начнут преследовать уже вас вместе с остатками вашего отряда.

— Тем не менее, я вынужден настаивать на своем мнении. В этом обозе имеется несколько человек, которых необходимо задержать и предать суду.

— Я сейчас разберусь. А вы пока отведите ваших орлов в сторонку…

О чем они говорили дальше, я не слушала. Вен, наконец-то я тебя увидела! Ну, если ты изменился, то только в лучшую сторону. Сильный, красивый, властный… Настоящий аристократ, из тех, на кого смотрят с почтением и завистью, зная, что до такого человека никому из простолюдинов не дотянуться, как ни старайся. Интересно: Вен знает, что я здесь? Без сомнений, знает — он уже заметил меня, только пока делает вид, что мы незнакомы. Понятно и то, что и он в этих местах оказался вовсе не случайно.

Я не знаю, о чем шла речь меж Веном и командиром того отряда, который послал за нами маркиз, но в конце разговора тот человек с явной неохотой и весьма заметным недовольством отозвал своих людей, а чуть позже они и вовсе умчались назад. Как я понимаю, их дело с маркизом еще далеко не окончено…

Стерен тем временем подозвал к себе Зубаря и Визгуна. А мальчишка всерьез испуган, чуть ли не до дрожи. Ну, это как раз понятно — он не знает, кто такой этот важный господин, которого вынужден был послушаться даже командир посланного за нами отряда.

Как могла, незаметно попыталась успокоить парнишку, снять с него страх, и, надеюсь, это у меня получилось. Во всяком случае, когда он заговорил с Веном, то был почти спокоен. Ну, а за Зубаря я не волновалась. Как говорил Визгун, Зубарь — ловкий парень, всегда выкрутится. Ну да, вон этот самый ловкий парень, слушая Вена, уже улыбаться стал, и согласно головой кивает. Визгун, правда, чем-то недоволен, но тоже особо не возражает. Такое впечатление, что все они о чем-то договорились между собой.

Хотя я стояла далековато, но при желании, конечно, могла услышать, о чем они беседуют. Только вот зачем? И так все скоро узнаю.

Так и случилось. Закончив разговор, Вен быстрыми шагами подошел ко мне, и без предисловий сгреб в охапку.

— Хвала Всеблагому, ты жива! Видно, не настолько мы с Даном нагрешили в этой жизни, раз наши молитвы были услышаны на Небесах! Лия, змея такая, где тебя носило все это время?! Кое о чем из того, что произошло, мы уже знаем — Вояр расстарался, сообщил, что счел нужным, но знаем далеко не все. Тогда, перед свадьбой Дана, мы тебя ждали. Наш дорогой жених рассказал о тебе своей невесте, она хотела с тобой познакомиться — и вдруг нам заявляют, что ты невесть куда пропала из застенка!.. Испарилась без следа в неведомо каком направлении! Знаешь, когда это произошло, мы с Даном чуть с ума не сошли! Не знали, на что и подумать, на Вояра чуть ли не орали в полный голос… Все надеялись, что произошло некое недоразумение, которое быстро прояснится. Увы, все оказалось не так… Лия, паразитка, как же я рад тебя видеть!

— А я, думаешь, не рада? Правда, если ты по-прежнему будешь трясти меня, то радости значительно поубавится… Вен, да отпусти же меня, а не то переломаешь все кости бедной девушке! Все же я слабое и беззащитное существо…

— Кто? Ты? — хохотнул Вен. — А то как же, помню… С таким беззащитным созданием лучше не связываться — потом не знаешь, как неприятности с ушей стряхнуть!

— Вен, об этом потом… Слушай, этот мальчишка, Визгун… Что ты с ним намерен делать? И со вторым мужчиной тоже…

— Честно? Я даже не знаю, какое бы надо вам всем сказать огромной спасибо за этих двоих! Ты даже представляешь себе не можешь, как удачно, что при вас оказалась эта парочка! О них не беспокойся. Я забираю их с собой, и прикажу охранять, как сокровища короны. Знала бы ты, как вовремя они подвернулись!

— Не понимаю…

— Видишь ли, у Дана с маркизом Д'Дарпиан имеются, скажем так, некие шероховатости, причем довольно серьезные. Этот человек, я имею в виду маркиза, пользуется немалым влиянием как из-за древности своего рода, так и из-за имеющегося у его семьи немалого состояния. Кроме того, господина Д'Дарпиан нельзя отнести к ярым поклонникам правящей династии и верным слугам престола. Релинар — мужик себе на уме, пытается усидеть на двух стульях сразу. Пусть в том заговоре колдунов он не принимал участия, но и к сторонникам Дана его тоже не причислишь. А теперь господин маркиз у нас и не пикнет!

— Погоди! Маркиз Д'Дарпиан — самый настоящий преступник! Чтоб скрыть то, что натворил его больной сын, он идет на очень и очень многое! А ты говоришь о каких-то ваших играх при дворе!

— Это не просто игры! Тут иное… Лия, я понимаю твое возмущение и мне тоже не очень нравится вся эта история, но, тем не менее, и ты должна понять: сейчас для Дана главное — укрепиться на престоле. Тут годится многое, как бы ты ко всему этому не относилась… Так что сейчас эти двое, которых вы подобрали в дороге — по большому счету, они для нас все равно, что бесценный подарок.

— Вен, постой! Все, что ты мне сейчас сказал — это ваши разборки. А что в этом случае будет с мальчишкой, или с тем же Зубарем? Они же нам доверились! Если они выступят против маркиза, то он их достанет, можно не сомневаться. Не знаю, правда, каким именно способом, но он это постарается сделать. Пусть я с маркизом пообщалась всего ничего, и мне сразу стало понятно: господин Релинар не из тех, кто прощает тех, кто идет против него. Сам видишь — он и за нами своих людей послал…

— Конечно, сомнений нет — маркиз постарается их достать. Но не бойся. Та парочка, что прибилась к вашему обозу — это наши козырные карты, которые держат в рукаве и раньше времени не открывают. С голов этих двоих и волос не упадет. Таких свидетелей будем беречь как зеницу ока, и, как ты понимаешь, тюремные стены для этого никак не подойдут. Чуть позже я этого парнишку отправлю в один из военных полков, к своему другу. А там своего в обиду не дадут. Да и второго, этого самого Зубаря, найду, куда пристроить, причем так, чтоб маркиз до него не дотянулся. Не волнуйся ты за них…

— Ну, если так… А у тебя как дела? Надеюсь, все хорошо? И каким это непонятным образом ты здесь оказался?

— Нормально у меня обстоят дела, просто замечательно. Чтоб ты знала: перед тобой стоит женатый человек, можно сказать, серьезный и остепенившийся… Чего ты фыркаешь? Должен отметить, дорогая, что своим беспочвенным недоверием вы больно раните мою честную и трепетную душу. А что касается моего появления в этих местах, то здесь особая история. Ваши в одном из поселков через стражников сигнал подали, что начались проблемы…

Понятно. Значит, Варин с самого начала поняла, что нам потребуется помощь со стороны. Не иначе, как еще в том самом поселке, где нам пришлось задержаться, Стерен и попросил стражников передать куда надо нужную весть. Может, бляху тайной стражи показал, или еще какой знак, раз поселковые стражники не рискнули ему отказать, несмотря на грозящие им большие неприятности, которые могут появиться, если маркиз узнает об этом их поступке… Во всяком случае, помощь нам подошла вовремя…

— Оттого я и послан сюда Его Величеством, чтоб оказать вам необходимую поддержку… — и тут Вен умолк на полуслове, а потом и вовсе непонятно улыбнулся, глядя мне за спину. Что такое интересное он там увидел? Затем Вен чуть отстранил меня в сторону, и шагнул кому-то навстречу.

Я оглянулась, и мое сердце упало в пятки. Оказывается, к нам подошел Кисс, и со своей насмешливо-презрительной улыбкой смотрел на Вена. Я едва не застонала от растерянности и досады. Кисс, ну зачем ты сюда подошел?! Опять на рожон лезешь? И отчего ты вечно стараешься притянуть на свою шею беды, которых можешь избежать?! Что, так сложно никому не показываться на глаза и постараться незаметно отсидеться в стороне? Неужели самому не понятно, что Вен никогда не забудет тот караван рабов, а вместе с ним и тебя? Ну, все, теперь жди неприятностей…

— Какая неожиданность! — протянул Вен, глядя на Кисса. — Всеблагой, благодарю тебя — я давненько мечтаю об этой встрече…

— Вен, — торопливо начала я, — Вен, я должна сказать тебе…

Но тот, не слушая меня, подошел к Киссу, который, не двигаясь с места, все с той же усмешкой продолжал смотреть на Вена. О, Высокое Небо, Кисс, ну для чего ты постоянно нарываешься на неприятности? А тем временем Вен, положив руку на меч, поинтересовался:

— Надеюсь, у тебя найдется, что сказать в свое оправдание?

— Могу сказать только одно — Кисс чуть пожал плечами. — Жаль, что боги сплели наши дороги. Что касается лично вас… Позже мне было досадно узнать, кто вы оба такие на самом деле. Знай я об этом раньше — ни за что бы не ввязался в это дело. Но сделанного не воротишь, так что я даже не пытаюсь извиняться — это будет выглядеть не только глупо, но и лицемерно. А насчет всего остального… Думаю, с той поры вы и сами поняли, что иногда надо и самому иметь голову на плечах, а вместе с тем быть более осторожным и знать, что делаешь.

— В камере с палачом я узнаю от тебя еще много интересного. Эй, стража…

— А самому со мной что, не совладать? Думаете, достопочтенный граф, что взять меня можно лишь в том случае, если ваши парни кучей навалятся? Неужели с таким злодеем, как я, вашей светлости лично не хочется посчитаться? Или сил маловато? Ну же, граф, давай, чего тянешь…

— Пожалуй, в этом ты прав — и Вен движением руки остановил своих людей, которые уже спешились с коней. — Только вот свой меч о тебя я пакостить не стану — не стоишь ты того. Для начала я тебе сам морду набью. По-простонародному…

— Ребята, перестаньте… — начала было я, но парни не обратили на меня никакого внимания. Вон, Кисс с себя уже куртку сбросил, и Вен тоже… Оружие также полетело на землю… И глядят друг на друга так, что мне становится тошно… А вокруг все притихли, во все глаза смотрят, понимают, что не просто так высокородный с чужестранцем схлестнулись… И я знаю, на что сейчас подумают почти все:, кто это видит — парни схватились меж собой из-за девки…

— Ребята, не надо…

— Лия, отойди! — не глядя, рявкнули на меня оба парня.

Точно, сцепятся… Высокое Небо, ну что же мне делать? Как их остановить? Койен, хоть ты помоги, подскажи!.. Что значит — не лезь, парни сами разберутся между собой?! А если они головы поотрывают друг другу — об этом ты не подумал? То есть как это — стой и помалкивай?! Да знаешь, кто ты после этого? Хорошо, что сам знаешь…

А парни уже сцепились меж собой, причем рукопашная у них пошла без всякой жалости. И заметно, что драться оба умеют, и останавливаться не намерены. По всему видно, что опыт в схватках у обоих накоплен немалый. Хвощутся не на жизнь, а на смерть… Ой, ведь покалечат же друг друга, охламоны, в том и сомнений нет. Закусили удила, ни один не отступится… Хоть бы вмешался кто! Меж тем охрана Вена стоит, не трогаясь с места, да и наши из обоза не торопятся разнимать дерущихся парней, и что одни, что другие — смотрят на интересное зрелище. Нашли себе развлечение! Только вот Визгун рвется в бой, на помощь Киссу, но и его Зубарь придерживает рукой — дескать, не лезь, куда тебя не просят. Это их дела, в которые чужим вмешиваться не стоит… Может, все именно так и есть, но вот мне-то что делать в этой ситуации? А, была — не была…

— Перестаньте! Остановитесь! — и я попыталась было втиснуться между ними… Какое там остановиться! Парни — что один, что другой, оба разошлись не на шутку. Тут можно и самой схлопотать так, что мало не покажется… Ну до чего же разозлены оба! Без сомнения, пришибут друг друга, как пить дать — пришибут! А если Кисс поранит Вена, то вполне может случиться и такое, что вмешаются его охранники, и тогда неизвестно, чем дело кончится… Но попробуйте остановить двоих парней, когда они выясняют отношения меж собой, тем более им есть что припомнить друг другу… Только и у меня не очень получается разнять их…

Лишь когда парни оказались на земле, я умудрилась каким-то совершенно непонятным даже для самой себя образом оказаться между ними, и растолкать драчунов по сторонам.

— Вен, прекрати! Если бы не Кисс, меня бы уже не раз могли убить!.. И ты, Кисс, не начинай — сам понимаешь, что у Вена есть все основания иметь о тебе далеко не самые лучшие воспоминания!.. Парни, да остановитесь же вы!..

Оба раскрасневшиеся, злые, встрепанные… Ко всему прочему в драке у Кисса порвался кожаный ремешок, которым он обычно стягивал свои волосы, и сейчас необыкновенные кудри рассыпались по его плечам, удивительно меняя лицо парня…

— Ребята, ну, пожалуйста, ну, перестаньте… — как заведенная, твердила я. — Не стоит устраивать выяснения отношений при всех! На вас же все смотрят! Тоже мне, устроили свалку на всеобщее обозрение! Ну, неужели вам обоим так сложно отложить этот мордобой на какое-то время!?.. Уж если так хочется почесать кулаки, то делайте это в другом месте, и на холодную голову… Может, тогда и драться не придется…

Я едва отдавала себе отчет в том, какую чушь несу. Главное — заговорить обоих, отвлечь, чтоб вновь не накинулись друг на друга. Кажется, у меня это получалось…

Парни, с неприязнью глянув друг на друга, ругнулись, причем каждый в отношении своего противника выразился весьма живописно и более чем художественно, но радует уже то, что они вновь не стали налетать один на другого. Кажется, выпустив пар, каждый из них немного успокоился. Все так же зло глядя на противника, оба встали с земли, а затем, повернувшись друг к другу спиной. не оглядываясь, разошлись по сторонам, прихватив брошенную одежду. А я осталась в одиночестве сидеть на земле. Ну, это не страшно. Спасибо вам, Высокие Небеса — похоже, что вновь устраивать промеж себя схватки бойцовых петухов парни не собираются. Так, сейчас мне надо отойти в сторону, и постоять там, чтоб не мозолить глаза ни одному из парней.

Впрочем, это не совсем так: Кисс — тот, и верно, не успокоился. Я его знаю: если ему сейчас сказать еще что — вновь взорвется, а вот Вен… Подошел к Варин, о чем-то с ней разговаривает, но то и дело поглядывает на Кисса. Не знаю отчего, но, кажется, с той поры, как он увидел Кисса с его растрепанными волосами, в глазах Вена появилась некая растерянность. А Кисс тем временем подошел к Медку и копается в своих седельных сумках. Понятно, новый ремешок для волос ищет — ведь старый ремешок только что порвался. Не знаю, найдет ли его в своих сумках, потому как Кисс сейчас в таком состоянии, что вот-вот вновь вспылит, а в таких случаях нужную вещь найти сложно, пусть она даже валяется у тебя под ногами. Ну, я так и думала: как обычно водится в таких ситуациях, ремешок куда-то запропастился, и Кисс, махнув рукой на поиски, стал поправлять сбрую на Медке. На меня не смотрит, рассердился, причем всерьез… Да и Вен какой-то странный…

— Лия… — это Вен. Поговорив с Варин, он через какое-то время снова подошел ко мне. — Лия, ты не знаешь, откуда он родом, это парень?

— Кисс?

— А то кто же еще? — сморщился, как от зубной боли, Вен.

— Тебе то зачем это надо знать?

— Скажу чуть позже.

— Ага, как же, ты скажешь… Если честно, то о Киссе я почти ничего не знаю. Он не из тех, кто любит говорить о себе.

— Ну, хоть что-то он о себе рассказывал?

— Очень немногое. Знаю, что он родился не в моей стране. Где именно — не сказал. Стоит с ним заговорить о семье, как он замолкает.

— Кстати, почему ты ему Медка отдала?

— Потому что отдала… Но ведь тебя сейчас не это интересует?

— Верно, не это… А кто его родители? У этого парня есть братья, сестры?

— Ни разу не слышала от него ни о братьях, ни о сестрах. Об отце, кстати, тоже. Хотя нет, вру: отец и младший брат у него, кажется, имеются. Мать умерла. Вернее, ее убили. Но кто и где — не знаю… А, еще Кисс как-то проговорился, что у него с семи лет нет крыши над головой.

— А еще что он говорил?

— Только то, что за его плечами долгая жизнь бродяги.

— Как звали родителей? Отца, мать? Ну, может, слышала хоть что-то!

— Говорю же — не знаю!

— А его самого как звать? Я имею в виду не эту его непонятную кличку, а полное имя.

— Полного не знаю. Только одно имя. Дариан…

— Дариан, значит… Понятно.

Вен вновь ругнулся, пусть и коротко, но опять весьма затейливо. Такое впечатление, будто он ожидал услышать нечто подобное. Затем, поколебавшись мгновение, он направился к Киссу.

— Куда ты? — схватила я Вена за руку. — Не стоит…

— Мне надо с ним поговорить. Да ты не бойся, вновь устраивать схватку двух бойцовых собак я не собираюсь…

Знаю я ваши разговоры! Ты-то, может, и не собираешься, а вот насчет Кисса я не уверена. Он вполне может нахамить, с него станется, даже почти наверняка это сделает, а ты, милый граф, вряд ли будешь терпеть подобное. Как бы мне снова не пришлось вмешиваться в ваши излишне шумные беседы. Пресветлые Небеса, не дозвольте случиться чему-то плохому! Надо проследить за парнями хотя бы издали, а не то опять сцепятся меж собой. Надеюсь, успею добежать до них раньше, чем они друг другу шеи посворачивают…

Но, кажется, Пресветлые Небеса простерли сегодня над нами свою светлую длань. Вен подошел к Киссу, и что-то стал ему говорить. Ох, чую, вновь подерутся! Кисс, который вначале не хотел даже поворачиваться в сторону Вена, через некоторое время развернулся к нему лицом, и стал односложно отвечать, но, судя по всему, грубости в его словах не было. Неприязнь, конечно, присутствовала, но через какое-то время стала пропадать и она. Потом оба отошли в сторону, подальше от чужих ушей… Дело, кажется, обойдется без рукопашной. Говорит, правда, в основном Вен, но и Кисс не огрызается, и не ехидничает. Даже отсюда видно, что разговор у них серьезный. Более того: Кисс, как мне кажется, даже немного растерян — такое впечатление, что он никак не ожидал услышать то, что ему сказал Вен… Интересно, о чем у них идет речь?

— Слышь ты, кукла — рядом со мной стоял Визгун, причем мальчишка глядел на меня настолько зло, что если бы можно было убить взглядом, то я уже была б мертва, по меньшей мере, раз пять. Тут же был и Зубарь, но тот смотрел скорей насмешливо — Кукла, если твой очередной ухажер что худое сделает Киссу, то я тебе не завидую. Обещаю — плохо тебе будет!

— Да уж, как я погляжу, ты девка себе на уме! — ухмыльнулся и Зубарь. — Развела себе кавалеров без счета. Все успеваешь. И тем и другим головы дуришь. Вон, недаром парни морды друг другу бить готовы. Еще скажи, что ты тут не при чем! Верно тебя Визгун назвал куклой — стоишь, глазами хлопаешь, вроде как и не при делах… А если мужики друг другу головы поотрывают из-за тебя? И не делай вид, будто не понимаешь меня. Язык Харнлонгра ты знаешь, только вот отчего-то говорить на нем не желаешь. Хитришь чего-то… Я — парень наблюдательный, меня просто так вокруг пальца не обведешь!

Что ж, этого и следовало ожидать. Глядя на нашу троицу, на что иное люди могут подумать кроме как на то, что парни из-за девки сцепились? Переживу, не впервой. Только бы эти двое нашли меж собой общий язык… И еще мне следует быть повнимательней: плохо скрываю то, что могу понимать чужой язык, а это не годится. Вон, даже посторонние это замечают…

Через какое-то время Вен уехал, и увез с собой и Визгуна, и Зубаря. В том, что теперь люди Вена будут их охранять от людей маркиза — в том я нисколько не сомневалась. Еще бы — такие свидетели против высокородного господина Д'Дарпиана! Да, и тут все те же придворные игры с их запутанными ходами и сложными комбинациями. Плохо то, что я уже знаю, что именно представляют из себя интриги возле трона, и то, какой опасности могут подвергаться Визгун и Зубарь. Во время шахматной игры пешки слетают с доски в первую очередь…

Кстати, кто бы мне еще сказал и показал, как надо играть в шахматы. Койен, ты что, играл в них раньше? Надо же, а я и не знала… Ладно, не хвастайся, верю тебе на слово, что ты многих обыгрывал. Меня сейчас куда больше беспокоит другое… И хотя мне не очень нравилась вся эта дурно пахнущая история, все же я положилась на слова Вена, который пообещал мне сделать все для их защиты.

Вен и нам оставил с десяток солдат для охраны — они должны были сопровождать нас чуть ли не до границы с Нергом, и лишь неподалеку от нее нас оставить. Все же лишний раз в дороге поберечься не помешает. Зубарь, как мне кажется, был рад тому, что ему не придется ехать в Нерг, а вот мальчишка никак не хотел уезжать от Кисса, так что пришлось пообещать ему, что они постараются увидеться при первой же возможности, как только вернемся. Визгун, правда, при том недовольно косился в мою сторону — дескать, это из-за тебя, вертихвостки, у Кисса могут быть неприятности в дальнейшем…

Но меня сейчас мало беспокоили эти взгляды, куда больше занимало то, что мне сказал перед отъездом Вен. В глубине души я ожидала чего-то подобного, но уж никак не того, что услышала! Вену, как обычно, было некогда рассказать обо всем подробно, но мне хватило и нескольких произнесенных им фраз. Да — а… Вернее, я прекрасно осознаю, что у Кисса, как и у каждого из нас, есть свое прошлое, но такого… Пусть Вен и пояснил коротко, в чем именно дело, но, естественно, мне хотелось знать больше. Правда, на эту мою просьбу Вен лишь развел руками — он обещал Киссу лишний раз не распространяться об их разговоре, да и некогда сейчас обсуждать эту тему, или просто говорить о ней. Ну, с привычкой Вена откладывать на «потом» все важные разговоры я уже смирилась, так что не стала настаивать. Сама разберусь.

И вот когда отряд Вена скрылся с наших глаз, а мы вновь тронулись в дорогу, я сказала Койену:

— Хватит молчать. Я знаю, что Кисса о прошлом расспрашивать бесполезно. Рассказывай. Мне это действительно надо знать…

Что ж, в этот раз Койен не стал скрывать от меня то, что я хотела узнать… Пусть даже предок опять рассказал мне далеко не все…