Энриет. Логос 1.

Глава 17

Выпад. Орк уклоняется от удара, контратакуя в голову. Мне удалось уклониться, удар был не настолько неожиданным. Использую инерцию для нанесения удара. По лицу Корага видно, что мои движения уже прочитаны, и готов расстроить мои планы. В последний момент я через силу выворачиваю руку, придавая удару другую траекторию. От неожиданности орк не успевает блокировать удар полностью, от чего меч слегка касается Корага.

— А ты становишься лучше, Энри — похвалил краснокожий друг — Бой — это не только удар и контрудар. Это еще чтение соперника и составление правильной картины боя.

— И это говорит орк — усмехнулся я — а как же «Моя крушить», «моя ломать»?

— Моя крушить, моя ломать? Хм. Нет. Мы не такие — попытался скривить лицо орк, но выглядело это так, словно он сейчас будет немножко меня кушать — ты же знаешь, что мы считаемся одними из лучших воинов. Воин ничем не глупее ученого или торговца. Воин знания о жизни и о существах используем по другому.

— За исключение воинов Арки Ну.

— Ты найди этих воинов, кроме как возле Императора — отметил Кораг — а мы орки чаще встречаемся. И мы орки одним ударом сметем Арки Ну.

— В охране Императора есть и орки — примирительно отметил я, выставив вперед руки.

Кораг одобрительно кивнул.

Орк сел возле принесенной корзинки с пирожками.

— Пирожки Альвии самые лучшие — Кораг показал большой палец.

От слов орка на лице возникла улыбка. Вот ради интереса, я ему когда-нибудь скажу, что они ел пирожки Альвии в своей жизни лишь один раз, а все остальные случаи пирожки были сделаны моими руками, по которым он так любит бить палками. Пусть поймет, насколько был близок к смерти, ведь у меня есть доступ и к кухне, и к алхимической лаборатории Пашика.

— Ты чего улыбаешься? — От удара Корага плечо обдало несильной болью.

— Да так, ничего.

Никогда не следует забывать об уроках жизни. Улыбаться крайне опасно.

Закончив с коротким отдыхом, мы продолжили тренировки. Последние занятия мне давались неимоверно сложно. А все потому что Кораг заставлял держать оружие левой рукой. На вопрос «Зачем мне праворукому уметь сражаться левой рукой, которой буду помогать себе в создании заклинаний», он мне ответил, что «правую руку могут отрезать». Согласен, звучит логично. Но, думаю, если соперник ухитрится мне отрезать правую руку, то скорее всего, у меня с самого начала поединка не было шансов против него.

Я посмотрел назад, и увидел Брунгильду, следящую за нами.

— Доброе утро! — махнул рукой — хочешь присоединиться?

— А почему бы и нет? — кивнула Дворфийка и подошла к нам.

Что сейчас сказала? Похоже, удивление отразилось на лице. Она обычно игнорировала мое приглашение, или предлагала идти лесом. А Кораг улыбался. Либо они уже вместе тренировались, либо он ожидал происходящего события.

Не сказав ни слова, Кораг протянул палку Брунгильде. Немного покрутив ее, дав мышцам и сухожилиям разминку, она встала напротив меня, выставив оружие.

— Ну, раб, нападай — дворфийский оскал был как у хищника, и в мою больную голову даже пришла мысль: «А не путает ли тренировочный бой с настоящим»?

— В вашем народе есть одиночные бои. И разве дуэли не для придворных прихвостней? — переводя дыхание после боя с Корагом, я решил развлечь кузнеца разговорами — насколько мне известно дворфы ведут бои в жестких построениях.

— Так сражаются только воины регулярных войск. Я же тебе рассказывала, что дуэли имеются при дворе Горного Короля.

Я решил не продолжать разговор и встал на изготовку.

Убедившись, что Брунгильда готова начать, я совершил резкий, едва ли не мгновенный выпад, который иногда даже работает против Корага. Кузнец уклонилась от него, словно ветка на ветру, при этом контратаковала размашистым ударом.

Едва успев заблокировать его, как в живот ударил огромный массивный молот, от которого я согнулся пополам. Посмотрев вниз, я увидел кулак Брунгильды, сверлящий мой живот.

— Кораг, неужели ты настолько слаб? — обратилась к орку кузнец — вы всегда сражаетесь почти на равных. А он такой слабак.

— Я ему всегда поддаюсь — улыбнулся друг — он еще не готов к полноценному бою.

— Понимаю — Брунгильда посмотрела на меня сочувственно — давай вставай, и продолжим.

Немного посмеявшись, злая Дворфийка зловеще добавила:

— Преподам тебе еще пару уроков.

Что? Так, значит, я сражаюсь на полную катушку, а он тут со мной, понимаешь, шутки шутит? А эта маленькая женщина меня побеждает мизинцем левой ноги за одну минуту?

Так дело не пойдет. Нужно сконцентрироваться.

Дворфийка очень прыткая и использует смешанный стиль боя. Она, то сокращает, то увеличивает дистанцию, а также применяет как оружие, так и рукопашный бой.

Привыкнуть к такой технике боя достаточно сложно. Так уж устроен человек, что, если борется оружием, то он будет все техники строить вокруг оружия, а если в рукопашку, то вокруг рукопашки. А в случае кузнеца, необходимо постоянно анализировать поле боя и давать преимущество то рукопашному бою, то холодному.

Восстановив дыхание, я встал на изготовку. От концентрации ладони вспотели, палка стала скользкой. Чем сильнее сжимал ее, тем сильнее хотела вырваться из рук.

Я медленными шагами стал обходить противника. Оставшаяся боль после удара приструнила пыл, и уже не было никакого желания бежать на нее, сломя голову, как я делал практически всегда, когда сражался с Корагом.

Вот тебе и первый осмысленный урок после боя. Я про себя усмехнулся.

— Чего ты ухмыляешься как полудурок? — спросила Дворфийка, сделав задумчивый вид — я вроде тебя не била по тупой тыкве.

Она пытается вести себя агрессивно, заставляя меня выйти из себя? Борьба идет и духовная. Кто кого задавать морально, заставив распластаться под тенью соперника.

— Если ты хочешь танцевать, то это без меня — усмехнулась Брунгильда — либо дерись, либо иди к бабам крутить хороводы. И чтобы ноги не было здесь.

Медленно вдохнув и резко выдохнув воздух, я начал сокращать дистанцию. Руки мои длиннее, а палки у нас одинаковой длины. А это значит, что у меня превосходство. В теории, я могу наносить ей удары, держа на дистанции, на которой она не сможет дать ответ.

Как только расстояние между нами сократилось до дистанции удара, я рванулся вперед и совершил резкий выпад вперед, который ушел в никуда. Брунгильда словно ожидала удар, и встала боком — палка прошла мимо, слегка коснувшись ее плеча. Посмотрев вниз, я увидел, как в живот летит деревянный меч Брунгильды.

Сделав титаническое усилие над собой, я остановил инерцию, и повернулся в сторону удара. Меч по касательной задел нижнее ребро, вызвав горячую боль, и ушел в сторону. В этот момент Дворфийка оказалась у меня под мышкой. От возникшей от уклонения инерции, я потерял равновесие. Перед падением успел увидеть лишь удивленный взгляд Брунгильды, внимательно и безысходно смотрящий, как моя туша падает на нее.

В следующий момент увидел, как она распласталась на земле. Ну, а я лежу на ней, упершись локтем в живот. Судя по звуку, доносящему подо мной, удар она получила хороший.

— Слезь…с…меня….болван — задыхаясь пискнула Брунгильда.

Я встал и быстро взял свою палку. Когда она встала, мой импровизированный меч смотрел дворфийке в шею.

— Я победил тебя!

— Ты упал на меня! — зло сказала она, косясь на Корага.

Возникшую короткую тишину прервал гром среди ясного неба — это оказался его смех.

— Как техника называется? — смеялся орк, тыкая пальцем — техника падающего камня?

— Идиоты — выругавшись, Брунгильда пошла к себе в кузницу — идиоты.

— Так я же победил.

— Победил, победил. Еще как победил. Теперь постоянно буду ей вспоминать об этом — орка согнуло пополам от смеха — победитель.

Казалось бы, должен был радоваться своей победе, но испытывал лишь смущение.

— Кстати — я решил сменить тему — а что она имела в виду, что дворфы не только в строю дерутся?

— Кто знает — качнул головой орк.

Мы еще немного поспарринговалась с орком, а затем ему уже стало пора идти помогать Брунгильде.

Закончив тренировку, я зашел в кузницу, где Брунгильда стояла у печи, и делала вид, словно не заметила моего появления.

Немного постояв, я окликнул ее, но ответ тишина.

— Хороший был бой, Брунгильда — хоть Дворфийка и стояла ко мне спиной, я улыбнулся — после боя мне начали приходить мысли как можно улучшить свою технику. Спасибо.

И в ответ ничего. Брунгильда продолжала также готовить кузницу, словно никто ничего сейчас не говорил. Ну что за характер!

Я уже хотел пойти к выходу, как она заговорила:

— Кораг учит тебя скорости и силе. Но тебе не хватает чувства равновесия — Брунгильда повернулась ко мне — но какой в этом толк, если тебя может сдуть мое дыхание, и ни один твой удар не дойдет до цели. Сейчас ты упал на меня, а завтра ты упадешь на врага, чей кинжал будет направлен в сторону твоего сердца.

— Я согласен с тем, что чувства равновесия не хватает. Много раз после своих ударов чуть ли не на свой меч падал. Но за точность ударов вовсе не равновесие отвечает.

— Она и отвечает — Брунгильда повысила голос — чувство равновесия дает тебе вариативность ударов. Если ты можешь нанести разящий удар с любого положения, то промахнуться становиться невозможным вызовом.

Как интересно рассуждает Дворфийка. Меткие удары, маневренность, разрыв и сокращение дистанции. Такое ощущение, что они специализируются на выцеливании слабых мест в доспехах и на бое с бездоспешным противником. Или монстром.

— Думай. Это тоже бой и подготовка к бою — Брунгильда отвернулась и продолжила раздувать печь.

Я подошел к ней поближе.

— Брунгильда. А почему мы раньше так мало разговаривали? Я ведь совсем ничего не знаю о тебе.

— Что? — ее щеки зарумянились — а ну ушел отсюда.

Она подняла над головой одной рукой кувалду. Все что я мог, это выставить руки вперед и попятится к выходу.

— Да я тебя даже не знаю, чтобы что-то рассказывать— она кричала что-то еще вслед, но след мой и простыл.

Как всегда, Пашика не было, а Альвия пыхтела на кухне. Скоро будет какой-то праздник урожая, а потому она была поглощена какими-то обще деревенскими нуждами. Как ни странно, меня никуда не запрягли, хотя, казалось бы, работы и мороки стало куда больше.а

В башне была молча сидевшая и смотревшая в книгу Кариэль. Время от времени она вскидывала руки, делала заметки на бумаге и снова утыкалась в книгу.

Я ни разу не видел, как она творит волшбу, и, скорее всего, не скоро увижу. Как-никак навык мысленного чтения заклинаний сложно дается. Но, стоить ей только ему обучиться, как можно сразу поставить на одну ступень вместе с сильными, нет, сильнейшими волшебниками. Попробуй заблокировать заклинание, которое ты заметишь не в момент его создания, а по факту, что в тебя летит что-то очень нехорошее и смертоносное.

Так сказать, видишь заклинание? Нет. А оно существует.

Конечно, есть средства превентивного обнаружения мысленного чтения заклинания, но редко кто ими пользуется, поскольку волшебников с мысленным чтением заклинаний мало, и никто не ожидает увидеть такого врага перед собой.

Ну и при анализе ауры можно заметить подготовку, но, тоже не панацея.

Еще немного полюбовавшись Кариэль, я зашел в библиотеку, аккуратно закрыв за собой дверь.

— Привет, Кариэль.

Естественно, она ничего не сказала. Только кивнула. То, что она пытается как-то показать реакцию на слова, уже радует.

Еще раз посмотрев на нее, я убедился, что магическая аура в хорошем состоянии. Это радует. Значит, не зря старался.

Заметив мой взгляд, она слегка улыбнулась и залезла в мешочек, стоящий возле нее. Повозившись в нем немного, она вытащила большой пирожок — я бы даже назвал мини пирог — и протянула мне, при этом отведя свой взгляд.

Неужели она догадалось, кто виноват в ее хорошей сейчас физическом и магическом состоянии?

— Спасибо.

Кариэль отвернулась и продолжила читать книгу, словно ничего не произошло.

Подарок был увесистый. Тесто было мягкое и тонкое. Под пальцами ощущалось, как начинка хочет разорвать показавшись миру. Я аккуратно откусил кусочек. В нос сразу же врезался горячий воздух со множеством ароматов. Мясо с овощами, приготовленные в сметанном соусе таяли во рту.

Облизнув пальцы, я увидел, как на меня косо и с интересом смотрит дочь старосты.

— Это был самый вкусный пирог, который когда-либо ел — я улыбнулся и показал большой палец — спасибо.

Не сказав ни слова, Кариэль устремила взор на книгу. Хотя заметил на щеках легкое покраснение.

И каким образом я должен исполнить свое обещание перед старостой, а именно сделать так, чтобы его любимая дочка вновь заговорила? Я думал, что если буду проводить с Кариэль время, разговаривать, то она откроется. Но тут не все так просто и однозначно. Психолог из меня никакой, а потому, будем действовать по наитию. И выполнение обещания надо делать параллельно с другими важными делами. В конце концов, в башню зашел не просто так.

Основы зачарования изучены, но этого мало, поэтому присмотрел для себя книгу по зачарованию для ведущих волшебников. В ней указаны различные нюансы и особенности зачарования, а также алгоритмы и методики изучения чужого зачарования. Звучит, как всегда сложно.

В помещении с Кариэль мы сидели вдвоем, и больше нас никто не тревожил. Она периодически поднимала голову и кивала, когда я сложные или интересные моменты начинать озвучивать вслух.

За все время, у меня появилась привычка проверять полученные знания на опыте, а потому передо мной лежало множество камней, которые становились моими подопытными. Сейчас изучил основные принципы и способы создания ключа на зачарование, а также их основные разновидности. То, чего мне так не хватало. Привет моей маленькой грелке.

Взяв очередной камень, уже быстрыми действиям наложил на него легкое зачарование, нагревающее камень. Зарядив немного магией, я сделал ключ на трение в области, которую отметил карандашом.

Проверив правильность схемы, я начал тереть камень в указанном месте и, (о чудо!), он стал нагреваться. Как только я прекращал тереть, действие зачарования заканчивалось, и камень постепенно терял тепло.

Добавив в зачарование так называемый таймер, мой подопытный после трения держал тепло примерно пол часа, а потом начинал остывать.

Наконец то получилась полноценная грелка! Улыбка возникла на моем лице.

Отвлекшись на помещение, я не обнаружил Кариэль. Видимо, уже ушла домой — не удивлюсь, если наступила глубокая ночь.

Прислушавшись, я услышал позади себя какое-то легкое сопение. Медленно повернув голову, обнаружил дочь старосты, выглядывающую из-под моего плеча. От неожиданности вздрогнул.

— Что ты делаешь? — в глазах Кариэль своих глаз я не увидел. Весь ее взор был устремлен на камень. Я покрутил подопытным возле ее головы. Глаза дочки старосты бегали из стороны в сторону, преследуя зачарованный камень.

— Это грелка — я улыбнулся и слегка прикоснулся камнем к ее коже. От неожиданности, она сделал шаг назад — не бойся.

Активировав камень, потерев его как волшебную лампу, я протянул руку, показывая, чтобы подошла поближе. Немного подумав, она положила свою руку в мою ладонь.

К этому времени камень нагрелся до заданной температуры. А это, значит, что таймер работы начал свое движение назад. Повернув ее ладонь, я положил грелку в ее руку.

— Пользуйся на здоровье. Это тебе.

Она посмотрела на меня. Помяла камень. Снова посмотрела на меня. Поднесла камень к животу и улыбнулась. Увидев мой взгляд, она с благодарностью кивнула.

Некоторое время мы так и стояли, смотря друг на друга. Между нами возникла теплая атмосфера, но камень тут не при чем. Мне казалось, что она вот-вот заговорит: Кариэль то набирала в легкие воздух, то выдыхала. То слегка открывала рот, то резко закрывала. Пожевав губы, она улыбнулась мне, и пошла из башни. Естественно, не сказав ни слова.

А у меня возникла совсем другая мысль. Можно ли сделать такие камни, чтобы они создавали взрывную волну? Или вообще не камень, а другое. Надо подумать на досуге.

Набрав полную грудь воздуха, я резко выдохнул и хлопнул в ладоши. Пока никого нет, можно позаниматься колдовством. Я, кстати, заметил, что после колдовства очень сильно устает голова. Конечно, и при зачаровании и при сотворении заклинаний устает голова, но при колдовстве она утомляется по-особенному. Словно я весь день эмоционально страдал, переживал о чем-то. После долгих занятий чувствовал себя разбитым.

Но это не повод для отдыха. Это, наоборот, говорит о том, что нужно тренироваться и тренироваться. Только так и никак иначе.

Открыв окна нараспашку, чтобы проветрить библиотеке, я встал в центр помещения, и вытянул вперед руки ладонями вверх. Мои ладони то нагревались, то охлаждались. На них возникал конденсат, а затем загоралась маленькая свеча, разгорающаяся до небольшого костра, а затем затухала, образуя холод. Вокруг меня крутился огненный шарик, а затем возникал из воздуха маленький ледяной шарик, который тут же таял от тепла, обильно морося на ковер.

Колдовство с каждым разом дается лучше и лучше. Радость от этого мотивировала наилучшим образом. Я уставал, но хотел тренироваться все больше и больше — это было неописуемое удовольствие, когда получается что-то новое, что, казалось пару дней назад, чем-то невозможным. И ощущения было эмоциональные не подавались какому-либо описанию. От волшебства нет такого удовольствия.

Еще немного потренировавшись, я сел в кресло, на котором любил сидеть Пашик. Тлен. Жизнь тлен.

Теперь огненный шарик крутился посреди помещения. Управлять шаром на расстоянии было сложновато, но возможно. Правда, казалось, что от напряжения голова вот-вот взорвется. После того, как шарик по моей указке сделал пару мертвых петель, я создал ледяной шар. Ими было тяжелее управлять, но гораздо безопасней. Думаю, с самого начала не особо хорошая идея была крутить огненный в шарик в библиотеке.

Почувствовав сильную головную боль и усталость, я спокойно прекратил колдовство, медленно выведя шары на улицу. Через пару секунд я услышал, как лед ударился об тропинку.

Выдохнув, я удобнее расположился на кресле и не заменил как уснул. Морфей сразу же ударил дубинкой. Ну почему кресло оказалось таким удобным и мягким. Слабый ветер дул с окна, нежно массажируя кожу на лице, слегка играясь моими волосами. Я дремал и думал о том, что необходимо встать и уйти к себе.

Так и уснул на кресле Пашика, повторяя его же храп, отсчитывая время до восхода. А ветер нежно ласкал щеки, тихо напевая неизвестную грустную песню.