Экономка замка Дракенгольм

Глава 31

Рия

Может эта была глупость с моей стороны, но я не ответила. Я испугалась, что признайся я лорду Рагнару, кто я на самом деле и он отправит меня восвояси. А мне никак нельзя было отсюда уходить. Я уже как-то душой прикипела к мальчишке, да и хотелось помочь ему, он уже двумя ножками может шевелить и стоять с поддержкой. Это ли не успех?!

А ещё моё согласие на брак с де Моэртом, как мрачному герцогу Торенваду объяснить, что согласие было дано как хитрость. Он и так никому не верит.

В общем я сказала, что не знаю, зачем герцогу де Моэрту понадобилась скромная сирота.

Потом герцог спросил, брала ли я кольцо леди Виарет.

Я усмехнулась:

— Конечно нет, мне не нужно ничьё кольцо, я вообще не воровка, и никогда не брала чужого.

И как только я это произнесла, герцог взглянул на меня с сомнением.

— Никогда? — тоже усмехнувшись спросил он.

И я вспомнила, что присвоила документы Рианны.

— Один раз было, но … этот человек умер, и это были не драгоценности, — сказала я, понимая, что попала в ситуацию, когда «ложечка нашлась, а осадочек остался*».

(*из старого анекдота: Приходили соседи на день рождения, после их ухода пропала ложка серебряная. Ложка нашлась, а осадок остался.)

Герцог задумался. Я поставила себя на его место, и мне стало не по себе. Если он из тех, кто чувствует ложь, то это хорошо, значит он и ложь Виарет почувствует, а если он просто ориентируется на восприятие, тогда это плохо, потому что он может поверить только одной из нас. И вполне вероятно это будет не в мою пользу.

Поэтому я решила не медлить и рассказать герцогу про то, что Виарет задумали избавиться от Андера.

Слушая меня, герцог мрачнел, но молчал, и, когда я закончила, то постаравшись поймать его взгляд, сказала:

— Я случайно оказалась свидетелем разговора леди Виарет с братом, прошу вас, даже, если вы мне, не поверите, и решите меня уволить, прошу предпримите всё, чтобы защитить Андера.

— Что-то ещё? — спросил герцог после почти минутного молчания

— Да, мы с капитаном Гарретом держали Сорону запертой в той комнате, куда заперли меня, а ваша матушка приказала её выпустить, что здесь происходило пока меня и вас не было я не знаю, — выпалила я одним предложением.

Герцог, который ни разу не показал ни одной эмоции, вдруг удивился, потому что его красивые брови поползли вверх отчего лицо сделалось забавным:

— Вы что?! Вы заперли Сорону?! — как-то растерянно и одновременно возмущённо спросил он.

— Да, — кивнула я, — потому что надо было разобраться, кто был её сообщник в городе, и что она здесь в замке делала на самом деле.

— Кто вас просил вмешиваться? Я вам что сказал? Отпустить её на все четыре стороны? Почему вы этого не сделали? — герцог даже повысил голос.

Я впервые видела лорда таким возмущённым и понимала, что, чтобы я сейчас не сказала, всё будет «использовано против меня». Поэтому я замолчала.

Лорд после своего эмоционально выпада, устало откинулся на спинку кресла и прикрыл лицо рукой.

Снова воцарилось молчание.

Наконец, лорд убрал руку, мрачно посмотрел на меня и сказал:

— Как же вы меня бесите, госпожа экономка! Идите в свою комнату, и не выходите оттуда, пока я не дам вам разрешения.

Я набрала воздуха, что спросить: «А как же с делами? Кто вместо меня их делать будет?»

Но герцог, заметивший это, поднял руку и сказал:

— Молчите, вы и так наговорили … много всего.

А у меня в голове мелькнуло из российского «фольклора» — «наговорили на пятнадцать лет с конфискацией», и я не сдержала улыбку.

Лорда взбесился ещё больше.

— Идите, — приказал он, и глаза его полыхнули, а мне показалось, что зрачки стали вертикальными, хотя у лорда Рагнара я никогда этого раньше не замечала.

Но, побоявшись вызвать ещё больше негативной реакции, не стала спрашивать. Тихо поклонилась и пошла. Вот только не к себе, а к Андеру.

Сердце было не на месте, надо было проверить, как они там с Петаром.