Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 2

Глава 30

И вот наконец-то наступил долгожданный день концерта. Моя вторая суббота в этом вновь обретенном детстве. Прошла ровно неделя с того момента, как я здесь появился. И эта неделя по количеству произошедших событий растянулась для меня на целую маленькую жизнь.

Тренировку в этот день я отменил. Во избежание различных непредвиденных случайностей. Пацаны к этому отнеслись с пониманием. Да и вообще до отъезда в ДК из дома не выходил. В последнее время мне начало казаться, что судьба или тот, кто за нее отвечает, явно не хочет, чтобы я участвовал в предстоящем концерте, и поэтому подсовывает мне всякие неприятности. Поэтому, чтобы лишний раз не провоцировать немилосердный фатум, я решил посидеть дома.

С самого утра все купленные мной вещи были извлечены из котомки и тщательно выглажены. На мамин вопрос, откуда такая роскошь, я ответил без особой конкретики:

— Ребята из группы свои старые вещи дали на концерте поносить. Им уже малы. А мне в самый раз.

— Что-то не сильно они на старые похожи, — с сомнением сказала мама, рассматривая идеальной сохранности рубашку.

— К таким вещам, мам, бережно относятся. Это ж дефицит! В обычном магазине не купишь.

— А где ж тогда их покупать, если не в магазине? — усмехнулась мама. — Скажешь тоже!

Вот, собственно, этим незамысловатым диалогом и ограничились вопросы про импортные шмотки.

Перед самым выездом я откопал в вещах сестры тюбик с тональным кремом «Балет» и, как мог, замазал им свою изувеченную шею. Если особо не приглядываться, то смотрелось довольно-таки сносно.

И вот наконец-то я оделся в свой модный прикид и вышел на улицу. Женщины на скамейке, увидев меня, тут же синхронно подавились семечками. Так оно и лучше — вопросов меньше будет. Под их изумленными взглядами я быстро скрылся за углом и направился на остановку.

В этот день мы договорились со Стасом и остальными парнями из группы, что поедем в ДК все вместе. Забились встретиться на остановке в половине третьего. Когда я подошел, все, кроме Стаса, были в сборе.

— Где же наш виновник торжества? — задал я закономерный вопрос.

— Походу, переволновался, — ответил Санька. — С ним такое часто перед выступлениями бывает. Если через пять минут не объявится, схожу за ним.

Но Стас объявился. Подойдя ко мне, он оценивающе окинул мой наряд и поднял большой палец вверх.

— Не знаю, где ты это надыбал, особенно кроссы, но смотрится зыбанско! Андрюх, ты темные очки захватил?

— Ага. — И Андрюха достал из сумки черный футляр.

Когда мне примерили очки, то даже вечно хмурый басист Леха вдруг довольно улыбнулся.

— Все девчонки-малолетки сегодня твои будут, — хитро подмигнув, заметил он.

Через пару минут, громыхая дверями, подъехал автобус и повез нашу весело галдящую компанию навстречу поджидавшей славе.

Перед началом концерта Стас раздал всем по двадцать пригласительных открыток.

— Парни, как хотите, но это минимум на раздачу по вашим знакомым, а также среди тех, кто придет на сегодняшнее выступление, — строго наказал он. — Когда все раздадите, приглашайте на словах, или подписывайте еще открытки. На следующую субботу нам кровь из носа надо набрать восемьдесят человек. Говорите, что количество мест ограничено. Это подстегнет желающих.

В общем-то все и без Стаса понимали, насколько важно запустить сарафанное радио. Поэтому с готовностью расхватали открытки, а Андрюха даже посетовал, что, на его взгляд, их слишком мало.

— На большее денег не хватило, — разведя руками, ответил я.

— Так это ты купил? — удивился Андрей.

— Сестра помогла. Женька. Она и насчет столовой договорилась, скидку выбила. По поводу охраны тоже через нее решили. — Я многозначительно взглянул на Стаса. — В общем, если все пойдет, то она и дальше готова помогать. Естественно, не за так. Но сумма там вполне разумная.

Андрюха понимающе кивнул. Да и остальные ничего против не сказали. Это был хороший знак. Если следующее выступление пройдет удачно, то Женькину кандидатуру можно будет считать утвержденной.

Когда народ начал наполнять фойе перед зрительным залом, я отпросился у Стаса, взял свои двадцать пригласительных и побежал их раздавать. К этому времени мой сценический прикид, хоть и со скрипом, но был утвержден администрацией и представителем комсомольской организации. Так что я, ничего не опасаясь, вышел в этом наряде в люди.

Открытки разлетались, как горячие пирожки. Предпочтение я отдавал людям, которые пришли парами, и у которых на лице было написано нетерпеливое предвкушение будущего концерта. Хмурые дядьки в строгих костюмах шли лесом, поскольку даже здесь, в отдаленном районе, был шанс нарваться на переодетого сотрудника органов.

В какой-то момент я нашел глазами свою сестру, Женю, в компании с Владом. Как раз он-то мне сейчас и нужен. Я незаметно вытащил из кармана десятку и зажал ее в ладони. Поздоровавшись с сестрой, я протянул руку Владу и во время рукопожатия быстро передал ему червонец.

— Как и договаривались, Влад. Заступаете полседьмого. Не подведи.

— Смотри, как заговорил! — Влад удивленно посмотрел на супругу, убирая купюру в карман. — Словно подчиненного инструктирует.

— Поздно, Владюш. Ты сам согласился, — усмехнулась Женя. — Взял деньги, значит будь добр выполнять указания работодателя. — И Женька незаметно мне подмигнула.

— Да у вас тут, походу, семейный сговор! — подыграл супруге Влад. — В рабство решили меня взять?

— Уже! — Довольная Женька показала обручальное кольцо. — А ты, типа, только заметил?

— Похищение человека группой лиц по предварительному сговору, это уже серьезно. Сегодня вечером, гражданочка, буду проводить ваше задержание и допрос с пристрастием, — глаза Влада хищно блеснули.

— Ммм, с пристрастием? — промурлыкала Женька. — Звучит многообещающе.

— Вы это серьезно? — удивленно вклинился я в разговор. — Флиртуете друг с другом? Вы же муж и жена!

— Что⁈ — с деланным негодованием воскликнул Влад. — Много ты в этом понимаешь, мелкота! Иди, вон, лучше, к выступлению готовься. Налажаешь — фиг тебе, а не столовка с охраной.

— В субботу! В полседьмого! — строго погрозил я Владу пальцем и тут же бросился бежать, пока не получил звонкого леща.

Когда начался концерт, зал был заполнен по моим ощущениям больше, чем на две трети. Учитывая, что он вмещал 450 человек, озвученная администрацией цифра в 249 проданных билетов не очень-то совпадала с реальным количеством присутствующих. То ли кто-то приторговывал билетами мимо кассы, то ли в зале просто завелись халявщики. Но, как бы то ни было, это лишь подтверждало популярность группы Стаса.

Мое выступление было намечено почти на самое начало концерта, после третьей песни. Ожидая за кулисами этого момента, я если честно, ощущал некоторый мандраж. И не удивительно. Я вообще первый раз в жизни готовился выйти на сцену в таком амплуа. А это, знаете-ли, даже в пятьдесят лет немного напрягает. И сейчас главное не облажаться.

Перед выходом из гримерки я оценил свой внешний вид, проверил, насколько хорошо скрыт синяк на шее, и остался в целом доволен. Ленка Иванова, подруга Стаса, на мое удивление тоже пришла на концерт, да не просто пришла, а заявилась к нам в гримерку. Оказывается, она помогала иногда группе с имиджем, а точнее с прическами. Делала их пышными, а потом закрепляла фиксатором или гелем. Мне она тоже подсобила с этим делом, да так, что я сам себя в зеркале не узнал. Одним словом, выглядел я сейчас в своем темном облачении и черных очках, как самый заправский рокер того времени.

И вот наконец пришел тот самый долгожданный момент.

— А сейчас на эту сцену выйдет юное дарование, — совершенно неожиданно для меня объявил Стас, — и по совместительству новый участник нашей группы. Ему недавно исполнилось одиннадцать, но играет, да и поет он не хуже меня, а может даже и лучше. Встречайте: Егор Смирнов!

В зале раздались несмелые и, честно говоря, жиденькие аплодисменты. Я, признаться, понимал такую реакцию. Люди пришли сюда насладиться выступлением любимой группы, а не выслушивать какого-то малолетку.

Да и черт с ним! Я отбросил прочь все ненужные мысли и решительно вышел на сцену. По залу пронесся гул недоумения. Свет софитов и огни рампы не давали мне как следует рассмотреть зал, но я нутром чувствовал удивление и даже некую антипатию зрителей. Похоже, многие сочли меня за зарвавшегося выскочку.

Но отступать было поздно. Да и не привык я отступать.

Под неодобрительный шепот зала Стас снял с плеч гитару, передал мне и помог отрегулировать ремень.

— Зажги этих снобов, Егорыч! У тебя все получится, — ободряюще прошептал он мне на ухо и удалился за кулисы.

Если честно, то я даже немного растерялся. На репетиции мы всегда пели со Стасом вдвоем. Да и уговор был, что на сцене мы тоже выступим в паре. А тут вдруг такой неожиданный поворот. Похоже, он с самого начала это задумал. Вот ведь редиска!

Однако, делать нечего, надо начинать. И, прежде чем взять первые аккорды, я подошел к микрофону и произнес небольшое предисловие:

— Сейчас для вас прозвучит песня про обычного деревенского мальчугана из рабочей семьи, который очень любил играть на гитаре. И у него была мечта. Он хотел выступать на большой сцене. У него было все: талант, любимый инструмент и даже благодарные слушатели. Но ему не хватало уверенности в себе. И однажды его мама сказала, что он обязательно станет знаменит. Это все, что ему было нужно в тот момент. Только немного поддержки. И тогда он взял гитару и заиграл.

После этих слов я выдал первые зажигательные ноты. И понеслось. Я отжигал так, как никогда до этого. Я видел удивленные взгляды, чувствовал, как в какой-то момент оживился зал — по нему словно прошелся электрический разряд. И в этот миг я понял, что у нас получилось. Что все наши усилия не прошли даром. Идея Стаса насчет моего номера выстрелила и, причем, весьма эффектно.

Мне даже показалось, что многие в зале готовы пуститься в пляс под этот умопомрачительный ритм. И сдерживало их только наличие дружинников, возвышающихся в проходах между рядами. Но даже у этих строгих комсомольцев ноги едва заметно отстукивали ритм, а на лице порой мелькали легкие улыбки.

Когда замолкли последние аккорды, в зале воцарилась гробовая тишина. Мне даже показалось, что на пару секунд все затаили дыхание. Сотни уставившихся на меня взглядов и ни единого звука. Это было… странно. Но уже в следующий миг зал взорвался бурей аплодисментов, криков восхищения и ликующих возгласов. Люди на некоторых рядах стали вставать. И через несколько секунд все уже аплодировали стоя.

В первые мгновения я, если честно, потерялся от такой реакции, но потом почувствовал на своем плече чью-то руку. Рядом со мной стоял Стас и улыбался во все свои тридцать два зуба. Он одобрительно похлопал меня по плечу и одними губами произнес: «Это было круто!»

Все мое недавнее возмущение по поводу его подставы уже прошло. Теперь я понимал, что, если бы мы спели вдвоем, это не произвело бы такого эффекта. Песня была про маленького пацана, удивлявшего окружающих своей игрой на гитаре. И Стас точно понимал ее смысл. А теперь понимал и я.

Когда аплодисменты наконец-то стихли, я подошел к микрофону и сказал простое, но емкое «Спасибо». А что еще было говорить? После такого любые слова будут лишними.

Стас подошел и начал помогать мне снять гитару. Но вдруг с задних рядов раздался крик: «Еще! Егор, спой еще!» Пара дружинников неодобрительно покосились на кричащего, но было уже поздно. Зал подхватил просьбу и вновь оглушил меня аплодисментами.

Стас замер и вопросительно посмотрел на меня.

— Только с тобой, Стас. Другие песни я один не вывезу, — тихо проговорил я.

Стас кивнул, улыбнулся залу и взял второй микрофон.

— Мы репетировали с Егором еще одну песню, — проговорил он. — Но если вам понравилось его исполнение, то на следующем выступлении их станет больше. — Зал решительно поддержал Стаса новой волной аплодисментов. — Хорошо, — продолжил Стас, — будем рады видеть вас снова. Ну а сейчас «Ночная птица». — Стас вопросительно посмотрел на меня. Я в ответ кивнул. Сыграть эту песню мне не составит никакого труда.

И мы сыграли. А потом еще долго слушали новую волну оваций. Когда мне наконец-то удалось вырваться со сцены, то ноги мои, если честно, слегка подкашивались от пережитого. Никогда бы не подумал, что выступление перед публикой может подарить такие незабываемые эмоции.

За кулисами я уселся на первый подвернувшийся под руку стул и стал дожидаться окончания концерта.