Двойник Рода. Начало пути

Глава 25

Неделя, отведённая для празднования офицерского чина, пролетела быстро. Не знаю, как остальной молодняк, но у меня денёчки горячие были — не вылезал из файлов топографических карт и усиленно тренировался со Святомудром и Гнатом… Не только Гнатом! Адам действительно мне припомнил тот разговор и желал всем сердцем “поединка чести”. Три перелома и серьёзное сотрясение мозга — вот результат нашего с ним противостояния. Все травмы его. Я же отделался насквозь мокрым тренировочным костюмом и парочкой основательных ссадин.

Оклемавшись с помощью волхвов с Даром Жизни, Адам припёрся ко мне ночью смурной, но неся два стакана и бутылку с мутной жидкостью.

— Окопное лекарство, — пояснил он, ставя гостинец на стол. — Любой на фронте знает, как его смастерить. Мерзость, но другого там не раздобыть. Пить будем.

— А если я хочу просто поспать?

— Обойдёшься. Чужим не наливают — только своим. Ритуал.

— Понял, — кивнул я. — Закусывать, чем будем?

— Рукавом занюхивать. Давай сюда звёздочки с погон.

Действительно, ритуал, чем-то похожий на ритуал моей Земли. Звёзды были погружены в стакан, который я выпил до дна под пристальным взглядом гранд-лейтенанта.

— Молодец, Минус! Так держать! — довольно хмыкнул Адам, увидев пустую посуду. — Как ощущения?

— Как ты и говорил: мерзость полнейшая, но что-то внутри щёлкнуло… — честно признался, восстанавливая дыхание после этого “скипидара”.

— Вот-вот. После первого боя нальют другие витязи, не смей отказываться. А для меня уже ясно, что ты из наших.

— Потому что пью красиво?

— Нет. Знаешь, скольких я на фронт отправил? Знаешь, со сколькими на передовой кровь проливал? Если всех посчитать, то без компьютера не справлюсь. Чуйка выработалась. Морду ты мне, конечно, знатно начистил. Но важно не то, что справился, а то как. Свой парень по глазам виден. Ни разу не отвёл их, ни разу не усомнился, подставляясь под удар. Новички ведут себя по-другому, а ты однозначно “обкатанный”… и выживший. Не буду спрашивать, где всё случилось — это не моё дело, но теперь тебе доверяю.

— А можно ли тебе доверять, Адам?

— Можно. Объяснять ничего не буду: слова — ерунда. Но можно. Давай ещё по полстакана за удачу дёрнем. Больше не стоит, а то пронесёт… Хотя и так пронесёт! Давай по полной!

Остановились лишь тогда, когда бутыль опустела. Адам молча встал, забрал её и ушёл, не говоря ни слова. Странный мужик, но почему-то в душе от его визита осталось некое чувство сопричастности к чему-то большому. Впервые ощутил себя гранд-капитаном. Не Ратибор Тулин является им, а я сам! Это мои погоны и моя честь!

Сама отправка на практику произошла буднично. Вначале весь вечер просидел у мониторов, глядя на прощально-торжественный ужин семьи Тулиных. Ратибор, вырядившись в форму, с кислой рожей принимал поздравления родственников и их напутствия, а потом закатил патетическую речь. Сам бы поаплодировал, не зная всей подоплёки. Настоящий герой, мать его! Закончилось всё застольем, с которого княжича увели под белы рученьки в невменяемом состоянии. Он что-то орал и грозился “показать всем”, но его особо уже никто не слушал. Понять Ратибора можно: несколько недель придётся сидеть в схроне, не высовывая носа, чтобы не попасть под ненужные, но очень внимательные взгляды посторонних.

Меня же среди ночи тайно вывезли на аэродром и после длительного перелёта пересадили в воинский эшелон вместе с Адамом и Гнатом. В комфортабельном, но многолюдном поезде возвращались на место службы отпускники-офицеры. Вначале они попытались и со мной завязать разговор, плавно переходящий в попойку. Но я, включив княжича, быстро дал понять, что нахожусь здесь чуть ли не случайно, и не намерен брататься со всяким сбродом. Военные, всё правильно поняв, быстро отстали и до самого прибытия не обращали на гоношистого “зелёного” никакого внимания.

Потом был джип, вёзший по ухабам со скоростью болида “Формулы-1”. Чуть душу не выплевал и башку себе не проломил, подпрыгивая на заднем сиденье! Попытался было образумить лихача, но тщедушный простолюдин за “баранкой“ послал на три буквы и популярно объяснил, используя лишь ненормативную лексику, что тут у них не Новгород, и светофоров с красным светом не предусмотрено. Останавливают лишь ракеты неприятелей, после которых дальше двигаться можно лишь завёрнутым по частям в рогожку. Спорить с ним не стал, а покрепче вцепился в ручку двери, моля всех богов не блевануть на очередном повороте.

Пытка закончилась за широкими воротами подземного бункера. По разветвлённым ходам меня доставили в командный штаб, где поприветствовать княжича встал из-за широкого стола гранд-полковник, руководящий всем этим непотребством.

— Ратибор Тулин? Гранд-капитан, пороха на вкус не пробовавший? Ну-ну! Не могу сказать, что очень рад: своего “зоопарка” хватает, но добро пожаловать. Надеюсь, наше славное подразделение даст тебе необходимый опыт и знак участника боевых действий. Будет чем перед столичными бабцами щегольнуть.

— Мне и без этого неплохо жилось, — в том же пренебрежительном тоне ответил я. — Назначение на должность намечается или заявить по инстанциям, что некий гранд-полковник из Рода Гродичей пренебрегает обязанностями и нецелесообразно использует прибывшее офицерское пополнение?

— Почему же нецелесообразно? Поступаешь заместителем командира восьмой диверсионной группы под командованием гранд-лейтенанта Виктории Гладковой.

— Капитан под лейтенантом?! Ещё и бабой?!

— Баба из вас двоих пока что ты, “зелёный”! А витязь Виктория имеет такой боевой опыт, что тебе и не снился! Хочешь оспорить приказ непосредственного начальства? Давай! Получу заслуженный выговор, повинюсь и поставлю тебя во главе… ассенизаторской группы! Воняет сильно, но зато старшой!

— Ставь! По прибытии домой обязательно составлю рапорт на имя князя. Хочешь знать, какое место отведу в нём тебе? Около нужников окажусь не я. Не руби карьеру ни себе, ни мне.

— Сильный заход, — неожиданно расслабился командир бригады. — Не тюфяк, хоть и из “золотых мальчиков”. Уважаю. Естественно, пойдёшь старшим группы, но к Вике всё-таки прислушивайся. Лучший выпускник ВВШ — это, конечно, хорошо. Только настоящий опыт учёба не заменит.

— Проверка была? — догадался я.

— У нас всё быстро, “на коленке” — рассусоливать времени нет. Согласился бы в ассенизаторы, отправил туда. Значит, твоё место там. Ещё вопросы?

— Со мною двое “нянек”…

— Знаю. Восьмая группа неполная. Недавно отправили из неё четверых, отслуживших положенный срок, так что место всем найдётся. Ну что? Иди, принимай командование, гранд-капитан Ратибор Тулин. Мой адъютант тебя проводит. Будут проблемы, обращайся без стеснения. Все мы когда-то первое назначение получали. Помню, как непросто в строй становиться.

— Есть! — козырнул я и строевым шагом вышел из комнаты.

Узкие, слабоосвещённые коридоры привели нашу троицу в тупичок с койками в два ряда. Коренастая женщина с чёрной повязкой на левом глазу, увидев вновь прибывших, нехотя встала с лежака и вопросительно уставилась на адъютанта.

— Вик, пополнение тебе, — немного виновато сказал он и смылся без дальнейших объяснений.

— Не пополнение, а начальство прибыло! — быстро взял я быка за рога. — Гранд-капитан Ратибор Тулин! Отныне являюсь вашим непосредственным командиром. Что за бардак?!

— Витязь линейных войск, гранд-капитан Виктория Гладкова, — зыркнула она здоровым глазом. — Вообще-то, это моя группа.

— Не твоя, одноглазая, а вооружённых сил Славянского Княжества! Совсем распустились! Я выше по званию, но не вижу отдания чести!

— Очередной клоун? — спокойно поинтересовался у командирши бугай, чистящий разобранный пулемёт.

— Видимо, да, Толик. Везёт мне на них.

— Что-о-о-о-о?! — аж подпрыгнул я, выказывая своё отношение к происходящему. — В карцер захотели, предатели?! Ничего! Эту вашу анархию вмиг изживу! Всем строиться!

Народ нехотя послушался, глядя на меня, как на умалишённого. Я же, накручивая себя всё больше и больше, ходил взад-вперёд и чуть ли не брызгал слюной.

— Я княжич великого Рода! Хоть одна собака посмеет рот раскрыть без приказа — сгною! Теперь здесь работают только одни правила — мои! Панибратство оставьте для своих нор, откуда посчастливилось вылезти! Чётко и по уставу! ВСЁ чётко по уставу! Привести внешний вид в порядок! Не княжеские войска, а кучка оборванцев!

— Вообще-то, мы тем и занимались, — абсолютно не реагируя на повышенные децибелы, флегматично ответила витязь Виктория. — Недавно с задания и ещё…

— Оправдания не интересуют! Час времени, и чтобы кителя были наглажены, оружие сверкало и… И всё сверкало!

— А то что? — не унималась одноглазая.

— Первой вылетишь под зад коленом! Калека, смотрю? Комиссуют!

— Я не калека. Глаза, правда, нет, но…

Она подняла чёрную повязку, за которой в глазнице матово сверкнул камень. Знаю я их: импланты для распознавания магических ловушек. Витязи, получившие ранения и не желающие покидать армию, частенько использовали свои физические недостатки для усовершенствования организма. Эта тётка, видимо, из их числа. Фанатка войны.

— Не хвастайся! И так понятно, что дура, раз дала себя ранить!

— Конечно, дура, — оскалилась она, потихонечку разминая кулаки. — Зато наш новый командир очень умный. Ты сколько, Тулин, боёв провёл? Не игрушечных на ринге, это мы все видели в сети, а настоящих? В составе группы?

— Не сметь попрекать лучшего выпускника ВВШ! Смотрю по званию, что тоже Школу заканчивала? И сколько баллов набрала?

— Триста семьдесят девять, — с лёгкой гордостью ответила Виктория.

— Слабачка! Меньше, чем на сотню! Отсюда вывод, кто тут умнее и должен вести за собой. Так что не вякай и выполняй приказы! Прибраться, привести себя в порядок! А я отдыхать. Эта унылая дорога испортила всё впечатление от службы.

Скинув чьи-то вещи с самой широкой койки, улёгся, сделав вид, что сплю, не отвлекаясь на “шуршание” личного состава.

— Вик… Ты не переживай, — кто-то шёпотом сказал бывшей командирше. — Практика закончится, и нормально всё будет. Повоюем ещё.

— Такую тварь нам подсунули! Я, Арсений, поседею раньше времени от задрочек этого скота. Или грохну его ненароком.

— Ничего! — хмыкнул собеседник. — Дело хорошее. Прикроем.

Был один шапочный приятель на Земле, который уволился в запас, имея солидные звёзды. Несколько раз отдыхал с ним на даче, где он поведал о главной проблеме молодых офицеров.

Придя из училища, большая часть их чуть ли не Рембами себя ощущала и начинала на ровном месте делать из своих подопечных срочников “машины для убийства”, любуясь собой со стороны и наслаждаясь первой в жизни властью. Жизнь примерно на полгода превращалась для солдатиков в кошмар. Им приходилось то маршировать в любую погоду, то тупо зубрить уставы после осточертевшей беготни. Потом, как правило, лейтенантики успокаивались и уже служили, как все нормальные бывалые офицеры, понявшие правду жизни и не требующие лишнего.

Думаю, что здесь психология должна не сильно отличаться, поэтому с утра устроил марш-бросок по пересечённой местности. Мат подчинённых был слышен даже сквозь ряды деревьев, которые, по идее, должны гасить звуки. Потом разучивание строевой песни, потом теоретические занятия, где блеснул лично, рассказывая про оружие, снятое с производства лет десять назад, и сдабривая это нудными историческими примерами его применения. Терпения у группы хватило на неделю. Наябедничали всё-таки по инстанции, после чего был вызван к командиру бригады.

— Садись, Ратибор — неофициально предложил он стул около его стола. — Как дела? Настрой? Привыкаешь помаленечку? Нравится у нас?

— Не нравится! — стал я быковать, всем своим видом показывая, что княжич тут один. — Запущено всё до основания! Никаких условий! Покажи этот сброд в “Новгородских хрониках”, так все приличные люди переплюются!

— Так мы не затем здесь, чтобы нас по экранам “мусолили”! Для дела. Для службы. И работу свою выполняем хорошо.

— Хорошо — это когда над Сувальской крепостью наш флаг развивается, но там его не видно.

— Ишь ты, какой умный! — завёлся гранд-полковник. — Тогда бери задницу в руки и беги к папочке-князю! Пусть присылает подкрепление! Тяжёлую артиллерию и витязей сгоняет со всего Славянского Княжества, оголив другие фронты! Какой перевес должен быть у атакующих, не напомнишь?

— Оптимально один к пяти, но это к делу не относится, если…

— Нет других “если”! Нет перевеса — нет атаки! Или тебя учили в ВВШ только по ночным клубам пьянствовать?!

— Меня учили, что личный состав должен быть готов в любую минуту исполнить свой долг!

— Хорошо! Хочешь завтра в одиночку захватить крепость? Отдать приказ?

— Не надо утрировать!

— А я и не утрирую! Подставлять просто так людей не буду, но раз ты такой крутой, чтобы голой задницей стены взламывать, то докажи это! Не можешь? Так заткнись и изучай РЕАЛЬНУЮ войну, а не учебную! Тебя направили к людям, которые из таких передряг выбирались, какие других во снах уничтожали. Что ты делаешь? Сплачиваешь состав? Даёшь веру в собственного командира? Нет! Парады устраиваешь! Очень похоже не на службу, а на вредительство! Так в отчёте и напишу! Хоть князю, хоть богам!

— Хорошо… — пошёл я на попятную, давая возможность немного реабилитироваться образу княжича. — И что предлагаешь? Сам говорил, что могу с советом обратиться. Считай, обратился только что.

— Наконец-то, хоть одна разумная мысль… Сбавь обороты, гранд-капитан. Рядом с тобой витязи и ратники, что со смертью вечером спать ложатся и утром в обнимочку посыпаются. Если живы до сих пор, то стоят чего-либо. Твои “няньки” тоже из этих будут — славные витязи, доказавшие свою состоятельность. Прислушивайся, присматривайся, перенимай повадки. Своё, конечно, тоже вноси — не зря ж учился, но аккуратненько.

— Это подорвёт мой авторитет!

— Его ещё заслужить надо. Пока ты лишь повод для анекдотов… Хочешь, один свеженький расскажу?

— Ну.

— “ Ратибор Тулин прохаживается вдоль строя. Увидев непорядок в одежде, тут же орёт на ратника.

— На улице жара, и по уставу верхняя пуговица должна быть расстёгнута! Почему ты её застегнул?!

— Так, я, княжич, случайно пришил её, взяв от ширинки, а она должна быть всегда застёгнута!

— А почему на ширинке расстёгнута?

— Ну она, наоборот, он воротника. В жару, значит, должна быть расстёгнута.

— Понял! Сегодня ходи так, но завтра перешить! Проверю лично, чтобы всё по правилам было!”

— И это не простые воины с ратниками байки травят, а витязи. Я б на твоём месте задумался.

— Смешно… Приму к сведению. Могу идти или что-то ещё из “свеженького” завалялось?

— Свободен.

Придя в свой кубрик, окинул взглядом ехидные лица. Знают, заразы, зачем меня вызывал “полкан”. Не дождётесь! Буду портить этот праздник непослушания.

— Так! Восьмая диверсионная группа! Я только что прибыл от нашего гранд-полковника, и он, впечатлившись моими успехами в вашей дрессировке, решил через два дня устроить конкурс строевой песни с маршированием на плацу! Приказ подготовить лучшее выступление давать или сами догадаетесь, кто победить должен?

Громкий стон был мне ответом. Народ поник, как подсолнухи после захода солнца.

Уже перед самым отбоем меня тихонечко отвели в сторону Гнат с Адамом.

— Рат, что там за смотр такой?

— Расслабьтесь. Ответочку залепил. Всё по образу и подобию оригинала, так сказать.

— Зверюга, — сплюнул Гнат.

— И садюга, — поддержал его Адам. — Всем теперь ночью кошмары с тобой сниться будут!

— Перетопчутся. Ещё недельку промуштрую и начну постепенно приходить в адекватное состояние, а то из легенды сильно выбьюсь.

— Я б раньше пристрелил! — честно признался гранд-лейтенант. — Но не меня, а тебя готовили столько времени, поэтому “слушаю и повинуюсь, сахиб княжич”! Играешь, по-любому, отменно! Но хоть от сердца отлегло, что горло драть не придётся.