Двойник короля 15

Глава 6

Я открыл рот от удивления. Какого хрена он тут? Случайность? Не верю в них. В прошлый раз Клаус приходил за моими кровяшами, а теперь?..

Взял себя в руки. В голове тут же пронеслись мысли: «В нём мой яд. Если я представлюсь собой, как-то докажу, то возникнет закономерный вопрос. Но как его вывести? Сейчас я этого сделать тупо не могу. Уверен, что вежливый вор расстроится этому факту, а так можно было бы договориться. Сука… Что делать?»

Дрозд смотрел на меня и ждал реакции. Мы стояли на платформе дирижабля, окружённые людьми в чёрном. Ситуация была хреновая, но пока не критичная. Главное — не выдать себя раньше времени.

Вокруг нас собралась толпа пассажиров — богатые люди столицы, привыкшие к комфорту и безопасности. Сейчас они выглядели растерянными и испуганными. Дамы в роскошных платьях жались к своим спутникам. Мужчины в дорогих костюмах пытались понять, что происходит.

Молодая пара стояла рядом с нами. Он — франт лет двадцати пяти в щеголеватом костюме. Она — красавица в модном платье. Оба бледные от страха, но ещё не понимают масштаба опасности.

Пожилой аристократ с седыми усами что-то шептал своей спутнице. Женщина средних лет кивала, но руки её дрожали. Видимо, пытались успокоить друг друга.

Купеческая семья с детьми стояла в стороне. Отец обнимал жену и двоих малышей. Мать прижимала к себе дочку лет семи, а мальчик постарше с любопытством разглядывал людей в чёрном.

Военный в отставке держался прямо, но рука его инстинктивно тянулась к поясу, где обычно висела сабля. Сейчас там ничего не было.

Несколько чиновников в официальных мундирах переговаривались между собой. Пытались понять, кто эти люди и чего они хотят.

Богатая вдова в траурном платье стояла одна. Держалась с достоинством, но в глазах читался страх. Видимо, привыкла к тому, что деньги решают все проблемы. Сейчас это правило не работало.

Девушка лет восемнадцати жалась к своей тётушке. Красивая, но напуганная. Большие глаза метались по толпе, искали знакомые лица.

Клаус стоял перед нами с довольной улыбкой. Вежливый, воспитанный, но что-то в нём настораживало. Слишком спокоен для человека, который захватывает дирижабль, словно всё идёт по заранее составленному плану.

Бойцы в чёрном окружили толпу пассажиров. Автоматы держали наготове, но пока не направляли на людей. Создавали атмосферу угрозы, не переходя к открытому насилию.

Дрозд тихо кашлянул, привлекая внимание, и кивнул в сторону одного из воров. Тот смотрел на нас с подозрением. Наверное, наша тихая беседа показалась ему странной. Подросток с телохранителем — необычная пара для такого рейса.

— Проходите! — махнул рукой Клаус. — Мы сейчас отправляемся, вы можете остаться тут или… прокатиться с нами.

Улыбка на его лице была максимально располагающая, но в глазах читалось что-то другое. Клаус изучал толпу, искал кого-то конкретного. Взгляд задержался на мне чуть дольше обычного. Подросток с охранником — это действительно необычно. Особенно когда пацан ведёт себя слишком спокойно, не паникует, не плачет, не зовёт родителей. Это должно насторожить опытного преступника.

Несколько пассажиров попытались отойти от платформы, и люди в чёрном мягко, но настойчиво направили их обратно. Выбора не было — либо лететь с ворами, либо остаться и ждать неприятностей.

— Стоять! — поднял он руку. — Уважаемые господа служители правопорядка, — сделал лёгкий поклон. — На дирижабле уже более шестидесяти человек, они заложники. Попытка нас остановить, задержать, убить… приведёт к массовой гибели очень важных членов общества. Вам это нужно?

Жандармы и люди в штатском замерли. Не знаю, готовились ли они к чему-то подобному, но теперь явно провалились. Прям рожей в лужу упали. Вот они — преступники, внутри — заложники, и мы стоим — свежая партия. А правоохранителям ничего не сделать нельзя. Попытаются дёрнуться — начнётся бойня. Да уж…

Клаус, вот же хитрый лис! Как он неплохо провернул операцию. Взял заложников, обеспечил себе безопасность, получил возможность диктовать условия. Но каковы истинные цели? Чего добивается?

Операция слишком сложная для обычного ограбления. Нужны серьёзные ресурсы, чтобы захватить дирижабль, — команда профессионалов, оружие, может быть, взрывчатка. Всё это стоит больших денег.

— Наш корабль отправляется, — помахал он рукой. — Прошу всех на борт!

Последние пассажиры поднялись по трапу. Некоторые оглядывались, надеясь на помощь, но жандармы на платформе не решались действовать: слишком велик риск для заложников.

— Пойдём! — кивнул Дрозду.

Некромант посмотрел на меня с недоумением, ведь в наших силах вырваться отсюда. Да, были бы жертвы, но мы бы спаслись. Зачем добровольно лезть в пасть к хищнику? Но спорить он не стал, доверял моему решению.

— О! Молодой мужчина не боится? — улыбнулся Клаус. — Похвально! Но, может быть, вам лучше остаться тут?

В его голосе прозвучала нотка искреннего удивления. Вежливый вор не ожидал, что подросток добровольно пойдёт с преступниками. Это его заинтриговало.

— Мне нужно в Томск, — ответил я.

— Ну, тогда прошу на борт! — указал он рукой.

Я шагнул вперёд. Выбора не было, ведь оставаться в столице означало верную смерть — охотники за головами рано или поздно меня найдут. Да и угрозы учительницы некроманта про мой род очень не по душе. А здесь есть шанс. Пусть небольшой, но есть.

Дрозд последовал за мной. За нами зашли Клаус и остальные воры. Двинулись по красивому партеру, который отражал свет люстр.

Дирижабль внутри поражал роскошью. Широкие коридоры с мягкими коврами. Стены отделаны полированным деревом. Картины в золочёных рамах. Хрустальные люстры освещали путь мягкими огнями. Пахло дорогими духами, кожей, полировкой. Воздух был тёплым и свежим — работала система вентиляции. Чувствовалось, что на этом дирижабле экономить не принято.

В какой-то момент нас начали сопровождать. Двое воров шли позади, ещё двое — впереди, автоматы держали наготове. Вежливо, но недвусмысленно давали понять: мы под контролем. Привели в просторный зал.

Столики, мягкие кресла, небольшая сцена для музыкантов. Наверное, так тут должно было быть во время обычного полёта: пассажиры пили шампанское, танцевали, наслаждались путешествием. Но теперь всё изменилось. Столики сдвинули к стенам, кресла поставили в углы. Полумрак. И люди сидят кто на задницах, кто на коленях прямо на паркете.

Богатые пассажиры выглядели жалко. Привыкшие к комфорту, они не знали, как вести себя в такой ситуации. Женщины всхлипывали, мужчины хмуро молчали.

Молодая пара, которую мы видели на платформе, теперь сидела в углу. Франт обнимал свою девушку. Она дрожала от страха, прижимаясь к его плечу.

Пожилой аристократ с седыми усами был рядом со своей спутницей. Женщина гладила его по руке, пытаясь успокоить, но сама выглядела бледной как мел.

Купеческая семья расположилась у стены. Отец держал на руках младшую дочку, мать прижимала к себе сына. Дети ещё не понимали опасности, но чувствовали страх родителей.

Военный в отставке сидел прямо, сохраняя выправку, кулаки его были сжаты. Видно было: привык командовать, а не подчиняться.

Чиновники сбились в кучку, тихо переговаривались. Пытались понять, что происходит. Кто эти люди? Чего хотят? Как можно договориться?

Богатая вдова в траурном платье сидела одна. Держалась с достоинством, но руки дрожали. Видимо, впервые в жизни деньги не могли её защитить.

Девушка с тётушкой забились в самый дальний угол. Она плакала, тётушка пыталась её успокоить.

Мы с Дроздом отошли туда, где меньше всего людей. Некромант был напряжён. Его рука инстинктивно тянулась к поясу, где обычно висело оружие, но воры всё забрали ещё на входе.

— Магинский! — произнёс некромант шёпотом. — Какого хрена? Что за выкрутасы?

Голос был тихим, но в нём слышалось искреннее недоумение. Дрозд не понимал, зачем я добровольно полез в пасть к хищнику. С его точки зрения, это было самоубийство.

— Успокойся, — улыбнулся в ответ. — Сейчас узнаем, чего добиваются эти господа и куда направляются.

— Ты смерти ищешь? — никак не унимался Дрозд.

— Вроде нет. Просто немного знаком с лидером, — кивнул на Клауса. — Очень вежливый и ответственный человек, воспитан и последователен. Думаю, какое-то время нам нечего с тобой бояться.

Это была правда. Клаус производил впечатление человека слова. Если пообещает не трогать пассажиров при соблюдении условий, то слово сдержит. По крайней мере, пока это выгодно.

— Господа, дамы и… молодые люди с девушками! — начал Клаус громко.

Его голос был поставлен, как у актёра. Каждое слово звучало отчётливо, доносилось до любого уголка зала. Пассажиры подняли головы, прислушались.

Я почувствовал, что нас шатнуло, глянул в иллюминатор. Мы начали подниматься. Огни платформы медленно удалялись, дирижабль отрывался от земли, набирая высоту. Обратного пути больше нет.

— Приветствую вас на борту «Императрицы Виктории»! — поклонился вор. — Наше судно проследует маршрутом… — замялся он. — Мы полетим! Вот, что главное. Где остановимся — пока секрет. Но не переживайте, с вами всё будет в порядке. Нас интересуют только…

— Отпустите! — взмолился мужик в дорогом костюме. — У меня жена и дети!

Это был один из чиновников — мужчина средних лет, с мягким лицом и добрыми глазами. Видимо, действительно заботился о семье. Сейчас понимал, что может их больше не увидеть.

— Прошу вас! — подключилась дама. — Я больна!

Богатая вдова в траурном платье пыталась вызвать сочувствие, но её болезнь была скорее выдуманной, чем настоящей. Просто искала способ выбраться из ловушки.

— Ну что же вы за люди такие? — покачал головой Клаус. — Перебиваете капитана дирижабля в такой ответственный и важный момент… Манеры у вас так себе.

В его тоне прозвучало искреннее разочарование, словно школьный учитель отчитывает нерадивых учеников. Воспитанный вор возмущался невоспитанности своих пленников. Мне показалось, что для Клауса хорошие манеры были важнее человеческой жизни. Он мог простить многое, но не грубость, не неуважение к правилам приличия.

Тут же люди в чёрном оказались рядом с мужиком. Один схватил за голову кричащего пассажира и полоснул по горлу ножом. Кровь начала бить фонтаном из раны, пока чиновник булькал и пытался остановить неминуемую смерть.

Женщины в зале завизжали. Несколько человек отшатнулись, увидев лужу крови. Запах железа и смерти наполнил воздух. Пассажиры поняли: это не игра.

Чиновник упал на колени, зажимая горло руками. Кровь текла между пальцами, пропитывала дорогую рубашку. Глаза его широко раскрылись от ужаса и боли. Он пытался что-то сказать, но изо рта шла только красная жидкость. Через минуту затих. Тело обмякло, руки разжались. Лужа крови медленно расползалась по паркету.

Пожилой аристократ закрыл лицо руками. Его спутница обняла за плечи, но сама дрожала от страха.

Молодая пара в углу прижалась друг к другу. Девушка плакала, парень пытался её успокоить, но голос срывался.

Дети из купеческой семьи заплакали. Они не понимали, что происходит, но чувствовали: случилось что-то страшное. Мать закрыла им глаза руками.

Следующей стала дама лет сорока. Тут воры поступили иначе. Не стали убивать, а просто разрезали платье и оставили её в одном утягивающем белье. Женщина пыталась прикрыться и тут же заткнулась. Богатая вдова стояла в центре зала в одном корсете и панталонах. Дорогое платье лежало у её ног изрезанными лоскутами. Она прикрывала руками то, что должно было остаться скрытым. Слёзы текли по её щекам, но дама не издавала ни звука, понимала: любое слово может стать последним. Достоинство было растоптано, но жизнь всегда дороже.

Остальные женщины смотрели с ужасом. Каждая осознала, что такое может случиться с любой из них, достаточно лишь одного неосторожного слова.

— На чём я остановился? — поднял взгляд Клаус и начал смотреть на пассажиров, словно кто-то ему должен был подсказать. — Точно! Нас интересует только данное судно и ваши ценности. Сначала мы заберём деньги и драгоценности, а потом вы с нами долетите до нужного места. Там мы вас отпустим. Живых и целых, если будете слушаться и вести себя тихо и вежливо! — последнее слово он выделил.

Пассажиры быстро усвоили урок. Никто больше не перебивал, не кричал, не умолял. Сидели тихо, боясь привлечь внимание. Даже всхлипывали осторожно, прикрывая рот ладонями.

Тем временем мы поднимались всё выше. Я смотрел на тех, кто захватил корабль. Около тридцати человек. Судя по источникам, половина из них — маги. Скорее всего, я с Дроздом смогу положить всех. Если сюда ещё добавить моих паучков… Да, мы справимся. Но есть одна проблема — заложники. Любая драка приведёт к жертвам среди невинных людей.

— Совсем забыл сказать! — снова привлёк внимание Клаус. — Дирижабль заминирован. Кто не знает, внутри шара, который держит нас на воздухе, — газ, и, если он взорвётся… — поморщился вор. — Мы все умрём. Взрывчатка соединена артефактом со мной. Когда я захочу или если меня ранят, убьют, — вы умрёте. Об этой важной детали предупреждены правоохранительные органы столицы. Так что не ждите, что вас спасут.

Несколько пассажиров застонали. Кто-то начал молиться, шепча слова старинных заклинаний. Девушка, сидевшая рядом со своей тётей, разрыдалась в голос.

— Тише, детка, — прошептала родственница, гладя племянницу по волосам. — Всё будет хорошо.

Но в её собственном голосе не было уверенности. Женщина понимала: они в смертельной ловушке. Попытка сопротивления приведёт к взрыву, но и покорность не гарантирует спасения.

Богатая вдова в нижнем белье дрожала не только от холода, но и от осознания безысходности. Деньги, связи, влияние — всё это сейчас бесполезно. Она зависит только от прихоти вора.

Купеческая семья сбилась в кучку. Родители обнимали детей, пытаясь их защитить. Но защитить было не от чего, ведь смерть могла прийти в любой момент.

Похоже, напасть не выйдет. Я не идиот, который рискнёт проверить правдивость слов. Тем более немного знаю Клауса, и, похоже, сейчас он не врёт. Вежливый вор не из тех, кто блефует. Если говорит о взрывчатке, значит, она есть. Если обещает взорвать всех при попытке захвата — сделает это без колебаний.

Нас снова тряхнуло, и мы двинулись вперёд. Я глянул в иллюминатор. Скорость достаточно высокая. Внизу проплывали огни ночного города, столица выглядела как россыпь драгоценных камней на чёрном бархате. Скоро покинем границы города. Тогда начнётся настоящее путешествие в неизвестность.

— А теперь просим вас раздеться, — объявил вежливый вор. — Но мы не изверги. Каждый будет смотреть в стену, поэтому подойдите к ней. Так вас никто не увидит, если только нет особо озабоченных. Проверим ваши вещи и багаж, после вы можете одеться и наслаждаться нашим путешествием.

Последние слова прозвучали с издёвкой. Наслаждаться полётом в качестве заложника — чёрный юмор преступника.

Пассажиры нехотя поднялись с пола. Женщины всхлипывали, мужчины мрачно молчали, и все понимали: отказаться нельзя. Пример с убитым чиновником и униженной дамой был слишком свеж.

Я моргнул Дрозду, мол, пока мы подчиняемся. Встали вместе со всеми пассажирами и двинулись к стене.

Женщины охали, но ничего не говорили. Они стояли покорно, медленно снимая платья. Мужчины отворачивались, пытаясь сохранить остатки приличия.

Девушка с тётушкой дрожала как осиновый лист. Женщина помогала ей расстегнуть корсет, тихо шепча успокаивающие слова.

Пожилой аристократ снял пиджак, потом жилет. Руки его тряслись. Видимо, впервые в жизни заставляли раздеваться перед чужими людьми.

Военный в отставке держался прямо даже в нижнем белье. Но шрамы на его теле говорили о тяжёлой службе — сабельный удар по плечу, пулевое ранение в бедро.

Я скинул с себя костюм. Остался в трусах, как и Дрозд. На мужике живого места нет.

— Охренеть! — выдохнул он, когда увидел мои шрамы. — Ты специально попросил так?

— Ну конечно… — улыбнулся я. — Было обязательным условием.

Сейчас мои шрамы служили прикрытием. Искалеченный подросток не вызывает подозрений. Кто поверит, что ребёнок со столькими ранениями может быть опасен? Он скорее запуган и сломан, нежели дерзок.

Основная проблема, которая меня беспокоила, — это моё пространственное кольцо, которое теперь заметно на пальце. Повернулся и увидел, что богатые люди очень хотели сохранить своё имущество.

Дамы пытались запихать украшения в места, не предназначенные для этого, и сделать всё незаметно. Одна прятала кольца во рту, другая засунула серьги в волосы. Третья пыталась утаить браслет между грудей. Были и другие места…

Мужикам пришлось чуть сложнее: они всё прятали в трусы. Пожилой аристократ засунул золотые часы за пояс. Молодой франт спрятал бумажник между ягодиц. Купец обмотал цепочку вокруг бедра.

Какие варианты у меня сохранить мою прелесть? Мясных хомячков позвать? Точнее, штук тридцать, дать им колечко и пусть взлетят? Не вариант. Слишком заметно. Воры сразу поймут, что происходит что-то необычное. Тогда… Морозный паук материализовался рядом.

— Стоять и не двигаться! — приказал я.

— Что? — спросил Дрозд.

— Я говорю: стоять и не двигаться! — повторил свой приказ для монстра.

Пока воры проверяли пассажиров, бросил кольцо на спину твари. Паучок послушно замер, притворяясь обычным украшением или игрушкой.

Охи, вздохи, даже стоны разочарования раздавались вокруг. За двадцать минут забрали всё богатство пассажиров, куда бы они его ни прятали. Воры были опытными, знали все возможные тайники в человеческом теле.

Мужчин унижали ещё больше. Заставляли наклоняться, расставлять ноги, проверяли каждую складку, каждое укромное место. В общем, достоинство растоптали полностью.

Подошли к нам, проверили артефактом. Магическое устройство размером с карманные часы засветилось синим и просканировало наши тела.

— Пусто! — произнёс осматривающий.

— Да не может быть! Пацан с охраной и денег даже нет? — удивился второй. — Эй! — меня толкнули. — Сопляк, где деньги родителей?

— Их нет, — повернулся и ответил спокойно. — Мне дали только на билет для меня и моего слуги.

Я посмотрел на воров. Неплохо… Маги седьмого и восьмого ранга. Что-то слишком серьёзные ребята для такой аферы. Значит, действительно всё затевалось не ради денег. Эти люди стоят дорого. Нанять команду высокого уровня на обычное ограбление — нерентабельно.

— Что ты врёшь? — ударили в живот.

Я сдержался. Удар был болезненным, но не критичным. Видел, как вор замахивается. Мог бы уклониться или заблокировать, но тогда выдал бы себя.

— Говори, сучёныш, а то мы тебя… — продолжил тот, кто бил.

Я подал знак жестом Дрозду не двигаться, а то он уже собирался вцепиться в горло ублюдку. Ничего, и не такие побои терпел в прошлой жизни.

— Успокойся! — оказался рядом Клаус. — Глянь на тело пацана, на нём живого места нет. Ты его болью собрался пугать? Небось не самый любимый отпрыск рода…

В голосе прозвучала грусть.

— Отвалите от него! — продолжил Клаус. — Видно, что молодой человек просто возвращается домой. Верно?

— Да! — кивнул я. — Вы абсолютно правы. Мой род не сильно меня любит, поскольку мать не была женой отца. Я по факту бастард. Отправили в столицу решить дела, денег не дали. Всё впритык, даже пирожок не купить.

Вежливый вор поморщился. Значит, моя история попала в цель. Он действительно прошёл через что-то похожее.

— А потом удивляются, откуда берутся такие люди, как я! — хмыкнул Клаус. — У меня была точно такая же ситуация. И вот к чему это привело…

Он развернулся с расставленными руками, показывая себя в ситуации с похищенными людьми и дирижаблем.

Так наш вежливый вор аристократ нелюбимый? Я выдал первое, что пришло в голову, а оказывается, почти его судьбу описал. Интересно. Значит, мотив преступной деятельности — месть. Клаус мстит обществу, которое его отвергло. Аристократии, которая посчитала его неполноценным, несовершенным.

— Прошу прощения! — привлёк внимание. — Могу ли я сходить в туалет?

— Конечно! — улыбнулся Клаус. — Вот, господа, о такой манере общения и поведения я и говорил.

Ещё раз поблагодарил и в одних трусах направился на выход. Меня тут никто не боится. Сопляк, почти голый. Мы на небе, и в случае чего помрут все.

— Пойдём! — приказал паучку.

Монстр направился за мной. А я свернул в сторону туалета, зашёл, умыл лицо холодной водой. Так, теперь неплохо бы разобраться, что тут делают эти воры и куда мы направляемся. А то сейчас махнём на юг или вообще к монголам и как мне потом добираться до дома?

Забрался на паука. Теперь главная проблема: как им управлять? Раньше я просто отдавал приказы ментальной связью, сейчас могу командами голоса, но нужна тишина. Попробовал погладить его по голове — тоже ничего. Монстр оставался неподвижным.

Ещё раз внимательно осмотрел его спину. На ней росли магические кристаллы разных размеров и синего цвета. Каждый наверняка отвечал за что-то своё. Осторожно коснулся самого большого кристалла. Паучок дёрнулся, но не сдвинулся с места. Попробовал тот, что поменьше. На этот раз монстр попятился назад.

Интересно. Значит, кристаллы можно как-то использовать для управления? Это самый удобный и простой вариант для меня. Нужно только понять, какой за что отвечает.

Коснулся другого и слегка потянул его вперёд. Паучок послушно шагнул в том направлении. Вот оно! Этот — движение. Если тянуть кристалл в нужную сторону, монстр идёт туда. Потянул влево — паучок повернул налево. Вправо — направо. Отлично!

Ещё несколько минут экспериментов, и я разобрался с основными командами — движение, невидимость, остановка, остальные пропустил. В главном я разобрался.

Монстр направился прямо по коридору. Движения были плавными, бесшумными. Морозные пауки — идеальные разведчики, хочу больше таких тварей. И времени, чтобы посмотреть, как могу использовать остальных.

Мальчишеский восторг и любопытство взяли верх. Дирижабль внутри был устроен, как многоэтажный дом. Пассажирские каюты, рестораны, салоны, служебные помещения — всё соединялось широкими коридорами с богатой отделкой.

На стенах висели картины в золочёных рамах — пейзажи, портреты знатных особ, натюрморты. Настоящие произведения искусства, а не дешёвые копии. Каждая стоила как хороший дом в провинции.

Люстры из хрусталя освещали путь мягкими огнями. Но сейчас многие из них были разбиты. Воры не церемонились с чужим имуществом. Осколки хрусталя усыпали дорогие ковры.

Мебель тоже пострадала. Кресла перевёрнуты, столики сломаны, диваны изрезаны ножами. Захватчики искали тайники, спрятанные ценности или просто вымещали злобу на роскоши.

По пути встречались следы борьбы — пулевые отверстия в стенах, пятна крови на коврах, разбитые вазы. Экипаж пытался сопротивляться, но силы были неравны.

Мы добрались до первого трупа. Член экипажа в белой униформе лежал в луже крови. Горло перерезано, глаза широко открыты. Смерть была быстрой, он не успел даже закричать.

Рядом валялся поднос с бокалами шампанского. Официант нёс напитки пассажирам, когда началась резня. Хрусталь вдребезги, дорогое вино смешалось с кровью.

— Дальше, — потянул за кристалл.

Паучок обошёл труп и двинулся по коридору. Впереди показались ещё тела. Весь экипаж был мёртв, никого не пощадили.

Повар в белом колпаке лежал на кухне среди разбитой посуды. Его зарезали прямо у плиты. Кастрюли с едой всё ещё стояли на огне, но содержимое уже пригорело. Запах гари смешался с запахом крови.

Помощник повара упал рядом с холодильником. Молодой парень, лет двадцати. В руке зажат нож — пытался защищаться. Но против автоматов холодное оружие бесполезно.

Бортпроводница лежала в коридоре между каютами. Молодая, красивая. Платье порвано, на лице следы слёз. Её не просто убили, а сначала изнасиловали.

Я сжал зубы. Клаус говорил о вежливости и благородстве, но его люди — обычные бандиты. Жестокие, развращённые, безжалостные.

Вторая бортпроводница лежала в служебном отсеке. Пожилая женщина, её убили выстрелом в спину. Наверное, пыталась убежать.

Радист погиб за своим пультом рядом с дамой. Тоже пулевое отверстие в затылке. Видимо, хотел передать сигнал бедствия, но его остановили. Добрался он лишь до кабины управления.

Капитан дирижабля, судя по одежде, лежал неподвижно — тоже мёртв. У пожилого мужчины в руке зажат револьвер. Рядом с ним были ещё трое — штурман, механик, второй пилот. Все мертвы — кто-то от ножа, кто-то от пули. В рубке пахло порохом и кровью.

Штурман лежал у карты с проложенным маршрутом. Механик упал у приборной панели. Но самое интересное обнаружилось в багажном отделении. Там я обнаружил тела в тёмно-синих мундирах. Жандармы. Человек десять, не меньше. Все с огнестрельными ранениями. Значит, на дирижабле была охрана, серьёзная охрана. Но воры оказались сильнее, подготовились лучше, действовали быстрее.

Один из жандармов был ещё жив. Тяжелораненый, истекающий кровью, но живой. Он лежал за ящиками, пытаясь остановить кровотечение из раны в груди.

— Помогите, — прохрипел, смотря в пустоту. — Прошу…

Мужчина средних лет, с честным лицом и добрыми глазами. Я уже думал спрыгнуть и дать ему лечилку, достал её из пространственного кольца. Мгновение, и он умер от потери крови.

Мы двинулись дальше. Исследовали служебные помещения, склады, технические отсеки. Везде одна и та же картина: трупы, разрушения, следы спешного обыска. В одном из отсеков обнаружил интересную вещь — деревянный ящик с надписью «Парашюты». Но внутри было пусто. Воры забрали всё снаряжение для экстренного покидания дирижабля. Умно. Теперь никто из пассажиров не сможет спастись прыжком, все привязаны к судьбе корабля. Либо долетят до места назначения, либо умрут вместе с дирижаблем.

Мы вернулись в носовую часть воздушного судна. Трупы команды уже утащили, остались лишь следы на полу.

За штурвалом сидел один из бандитов — мужчина средних лет, с грубым лицом и мозолистыми руками. Явно не аристократ, в отличие от Клауса. Обычный уголовник, привыкший к грязной работе. Он пытался разобраться в приборах, но получалось плохо. Крутил рычаги наугад, тыкал кнопки без понимания. Дирижабль летел, но управление было хаотичным.

— Чёрт возьми! — бормотал пилот-самоучка. — Как эта штука работает?

Компас показывал северо-восток, высотомер — три тысячи метров. Скорость — в три раза выше обычной. Дирижабль летел на пределе возможностей.

Я наблюдал за ним полчаса. Мужик действительно не понимал, что делает. Держал курс приблизительно, полагаясь на компас и звёзды. Но это не могло продолжаться долго.

Потом в рубку вошёл Клаус, с ним ещё несколько воров. Лица у всех были серьёзными. Видимо, обсуждали что-то важное.

— Ты ускорился? — спросил он у временного капитана.

— Да! — кивнул мужик за штурвалом. — У нас скорость в три раза больше стандартной.

— Когда мы будем на месте? — уточнил Клаус.

— Через тринадцать часов.

— Хорошо. Потом летим дальше.

Дальше? Значит, пункт назначения — не конечная точка, воры планируют ещё один перелёт. Куда? Зачем?

Я слушал дальше. За почти двадцать минут узнал кое-что интересное. Оказывается, вся столица перекрыта наёмниками, меня ждут везде. Каждый поезд проверяют, машины досматривают, и вот дирижабли тоже.

На каждой точке своя группа наёмников. Ограбление — это экспромт Клауса. Он ждал, что я прибуду сюда и меня схватят, но в списках никого не оказалось. Проверили всех на вокзале артефактом, который показывает изменение внешности. Даже тут предмет для поиска драгоценностей изучал изменённые ауры.

Серьёзно за меня взялись, миллиард как-никак на кону. Желающих много, а я один. Поморщился и посмотрел на свои руки. Интересно. Значит, мой способ смены облика действительно особенный, артефакты его не распознают. Это может пригодиться в будущем.

— Проверили пассажиров, — докладывал один из воров. — Никого подозрительного. Не обнаружены изменения внешности или ауры.

— Уверен? — спросил Клаус.

— Абсолютно! Либо он ещё в городе, либо уже сбежал другим путём. Вариантов у него масса.

— Или умер, — добавил третий. — Может, кто-то из конкурентов достал.

Клаус покачал головой.

— Нет. Этот живуч, как таракан. Где-то прячется.

Я слушал дальше. Раз план провалился — это они поняли ещё на вокзале, когда проверили всех, — но вежливый вор не собирался уходить с пустыми руками. Взял в заложники богатых людей и дирижабль. Его они собираются продать монголам за очень хорошую стоимость. Плюс собрали денег и драгоценностей на пятьдесят миллионов. В сумме выйдет почти триста. Не миллиард за мою голову, но хоть что-то. Да уж, хорошо работают наёмники, если им щедро платить.

— Монголы дадут за дирижабль двести миллионов, — говорил Клаус. — Плюс заложники — важные люди столицы, хороший торговый материал.

— А если они попытаются нас обмануть? — спросил один из воров.

— Не попытаются. У меня есть договорённости, старые связи ещё с тех времён, когда я служил в дипломатическом корпусе.

Надеюсь, у Булкина и Сюсюкина не возникнет проблем с возвращением домой. Если за меня так взялись, вдруг и моего партнёра решат взять в оборот.

Слушал дальше. Рот постепенно приоткрывался. Выходит, мы не летим ни в какой Томск, а сразу к монголам.

— Курс на монгольскую границу, — приказал Клаус.

Если я правильно понял карты и маршрут, то будем проходить над Енисейском. И тут возникают несколько вопросов. Первый — что делать с дирижаблем?

Оставить его монголам? Зачем он им, кстати? В идеале проще разрушить. Вот только это не так-то просто, помрём и мы с Дроздом. Захват? Тогда придётся положить всех, но взрывчатка… Клаус не блефует. Попытка захватить корабль закончится взрывом. Либо нам с Дроздом спрыгивать и двигаться дальше. Заложников продадут монголам, важные люди из столицы станут хорошим поводом для переговоров.

Ладно, пока выбираем план, когда мы с капитаном сваливаем. Задержался немного в рубке управления. Хоть я не специалист, пришлось напрячь мозги: маршрут, скорость, время.

Карта на стене показывала весь маршрут. Красная линия вела от столицы через Енисейск к монгольской границе. Расстояние огромное, даже на максимальной скорости полёт займёт больше десяти часов. Кажется, я высчитал нужное нам время, плюс-минус. Через десять часов нам придётся покинуть дирижабль.

Направился дальше гулять. Искал парашюты, и их тут не оказалось. Все склады пусты. Воры действительно забрали всё снаряжение, предусмотрительные ублюдки. Сука!

Глянул вниз через иллюминатор. Как нам прыгать? Там расстилалась темнота. Редкие огоньки деревень терялись в чёрной бездне, высота была огромной. Падение займёт минуты — достаточно времени, чтобы полностью осознать приближающуюся смерть. Но выбора нет. Оставаться на дирижабле — значит, лететь к монголам, а там меня ждёт плен или смерть. Вот тебе и прогулочка. А я ведь хотел насладиться полётом, перевести дух. Хрен мне на весь макияж.

Вернулся к туалету. Спрыгнул с паучка, кольцо вернул обратно на его спину. Мы направились в зал.

— Где ты был? — спросил у меня вор. — Почему так долго?

Тот самый, который пинал в живот. Садист с мерзкой улыбкой. Видимо, скучал без возможности причинить кому-то боль.

— Несварение, — опустил я голову. — Плохо мне. Укачивает.

— Я тебя сейчас, сопляк, укачаю! — с ноги ударил в живот.

Отлетел к стене и ударился головой. Тут же поднял руку, чтобы Дрозд не дёргался.

Ничего, тварь, я тебя запомнил. Больно вообще-то… Дыхание сбилось, рёбра ныли. Этот удар был сильнее предыдущего. Вор вкладывал в него всю злобу и желание причинить боль.

— Сри, блюй или что ты там делал… — улыбнулся ублюдок. — Тут! Понял? Ну, или я тебе помогу не мучиться.

Он отошёл от меня. Этот садист получит по заслугам. Когда наступит подходящий момент, я покажу ему, что значит причинять боль.

Пересказал всё, что узнал, некроманту. Опустил детали, что нам придётся прыгать и нет парашюта. Зачем раньше времени его расстраивать?

— Давай положим их всех? — предложил Дрозд.

Помотал головой. Нет. Я видел артефакт у Клауса, видел мины на дирижабле. Ещё хрен пойми как им управлять. Мы пока поиграем в запуганных заложников.

Оделся, посмотрел вокруг. Пассажиры постепенно впадали в отчаяние. Первое время полёта они ещё надеялись на спасение, теперь понимали: помощи не будет. Хорошо, что есть часы в зале и можно следить за временем. Восемь часов сорок минут. И как их можно потратить с пользой?

Девушка, которой пришлось раздеться, теперь сидела в углу, обняв колени. Она смотрела в одну точку, не реагируя на окружающих. Шок, психика не выдержала стресса. Её тётушка пыталась привести племянницу в чувства. Гладила по волосам, шептала успокаивающие слова. Но девушка не отвечала — ушла в себя, спасаясь от жестокой реальности.

Пожилой аристократ с усами начал кашлять кровью: стресс спровоцировал обострение болезни. На белом платке расплывались алые пятна. Спутница поддерживала его, но и сама была на грани обморока.

— Милый, держись, — шептала она. — Всё будет хорошо.

Но голос дрожал. Женщина понимала: её спутник умирает, и они ничего не могут сделать.

Молодой франт в углу продолжал рыгать. Его желудок так и не смог справиться с нервным напряжением. Теперь он блевал уже одной жёлчью. Запах распространился по залу, усиливая общее отвращение к ситуации.

Купеческая семья сбилась в кучку. Родители обнимали детей, пытаясь их защитить хотя бы от психологической травмы, но они чувствовали страх взрослых.

— Папа, что происходит? — спрашивал мальчик.

— Ничего, сынок. Просто небольшая задержка в пути.

Но ребёнок не верил. Слишком много крови, слишком много страха вокруг…

Военный в отставке сидел прямо, кулаки его были сжаты до белизны костяшек.

Богатая вдова в остатках нижнего белья дрожала не только от холода. Осознание беспомощности ломало её сильнее физических страданий.

Чиновники же продолжали тихо переговариваться, пытаясь найти выход. Вот только все варианты вели к одному — смерти.

Раз пока ничего не сделать, то лучше всего… лечь спать. Хрен знает, когда ещё выпадет такая возможность. Закрыл глаза и тут же провалился в дрёму. Попросил перед этим Дрозда меня разбудить, если сам не встану.

Сон был беспокойным, полным кошмаров. Снились горящие дирижабли, падающие тела, крики умирающих. Подсознание обрабатывало увиденное, готовилось к предстоящим испытаниям.

Меня вдруг тряхнуло. Открыл глаза. Нас трясло так, что люди просто летали по паркету, даже схватиться не за что. Судя по тому, что я слышу, мы попали то ли в грозовое облако, то ли конструкция не выдерживает такой скорости.

Хреново. Началась паника. Люди вскакивали, бежали, падали, кричали, падали снова. Трясло так, словно кто-то пытался нас взбить.

Девушка, которая сидела в шоке, вдруг ожила. Она заметалась по залу, не понимая, что происходит. Крики, плач, мольбы о помощи — всё смешалось в один хаос.

Пожилой аристократ свалился на пол. Приступ кашля усилился, изо рта хлестала кровь. Спутница пыталась его поднять, но сама едва держалась на ногах.

Молодой франт в углу перестал рыгать. Его просто швыряло из стороны в сторону. Он пытался найти опору, цепляясь за стены, но дирижабль качало так сильно, что это было бесполезно.

Богатая вдова в остатках белья молилась вслух. Слова древних заклинаний смешивались с воплями других пассажиров. Она верила, что божественное вмешательство может их спасти.

Купец, который прятал деньги в трусах, теперь ползал по полу в поисках своих очков. Без них он плохо видел и натыкался на других людей.

Я огляделся. А группы наёмников нет. Чего?

— Где? — спросил у Дрозда, который схватился за стену.

— Полчаса назад ушли, — ответил мужик.

Это меняет всё. Если воры покинули зал, значит, что-то происходит. Внутренние разборки? Проблемы с управлением? Или они готовятся к чему-то серьёзному?

Вскочил и, падая, направился к рубке управления. Дирижабль качало так сильно, что приходилось хвататься за стены, чтобы не упасть.

Первый труп встретил уже в коридоре. Вор лежал на спине, глаза широко раскрыты от удивления, горло рассечено одним точным движением от уха до уха. Кровь ещё текла, образуя лужу на дорогом ковре.

Второй был убит у лестницы. Удар ножом в сердце — точно, профессионально.

Третий труп — в служебном коридоре. Этого прикончили по-особому жестоко. Множественные ранения, словно с ним расправлялись не спеша, получая удовольствие от процесса.

Повсюду трупы воров с перерезанными глотками. Уже насчитал десять. Нет, двенадцать. Пятнадцать. Кровь была свежей, ещё не успела свернуться, блестела в тусклом свете аварийного освещения. Убийства произошли недавно. Кто-то методично зачищал команду Клауса.

Запах крови смешивался с запахом пороха и дыма. В воздухе висел металлический привкус, от него начинало тошнить.

На стенах — красные брызги. Видимо, кто-то пытался сопротивляться, отбивался, но безуспешно.

Один вор лежал в коридоре, прижимая руку к ране в груди. Ещё живой, но умирающий. Глаза мутные, дыхание хриплое, изо рта текла кровь.

— Кто? — прохрипел он, увидев меня. — Кто это сделал?

Голос был слабым, еле слышным. Мужчина понимал, что умирает. В глазах читались страх и недоумение.

— Не знаю, — ответил честно.

— Они… Они были свои, — прошептал умирающий. — Мы им доверяли… А они…

Вор закашлялся кровью. Алые капли разлетелись по стене, дыхание становилось всё более прерывистым.

— Предатели, — выдохнул он и затих.

Я продолжил путь к рубке. Трупы попадались всё чаще. Судя по всему, здесь случилась настоящая бойня. Кто-то из команды Клауса решил прибрать всё к рукам.

Ударился лицом о стену. Сука, губу разбил. Пытаясь сохранить равновесие, падая и вставая, я добрался до рубки. Трупы продолжали меня сопровождать — в коридорах, на лестницах, в служебных помещениях. Резня была тотальной.

В рубке управления картина прояснилась. Клаус сражался с группой собственных людей. Вернее, бывших людей. Предатели, как я понял, решили забрать добычу себе, а от лидера избавиться. Как избито.

— Вот же вы твари! — кричал Клаус. — Я всё придумал. А вы…

Тот мужик, который пнул меня, сражался с моим знакомым. У вежливого вора в животе торчал кинжал, а он свой воткнул в глотку этому ублюдку. Справедливость восторжествовала, садист получил по заслугам. Жаль только, что не от моей руки.

Тот, кто управлял дирижаблем, мёртв. Сука… Судя по тому, что я вижу, мы очень быстро снижаемся. Дирижабль накренился влево. Через иллюминаторы было видно, как земля приближается с угрожающей скоростью. Без пилота мы обречены.

— Да вы издеваетесь? — искренне спросил я.

Ситуация была настолько абсурдной, что хотелось смеяться. Сначала захват дирижабля, потом внутренняя резня, теперь неуправляемое падение. Один бред за другим.

Клаус держался за живот и сползал по стене с улыбкой на устах. Что тут случилось? Он умирал, но был доволен.

— Жадность, — прохрипел вежливый вор. — Они не смогли дождаться, решили забрать всё себе.

Голос становился всё слабее. Кровь текла между пальцами, пропитывая дорогую одежду.

— Дураки думали, что монголы заплатят им так же, как мне, — продолжил Клаус. — Не знали они о моих связях, о договорённостях…

Мужик закашлялся кровью. Рана была смертельной, внутренние органы повреждены, кровотечение не остановить.

— Без меня они ничего не получат. Монголы их просто убьют, как обычных бандитов.

Я схватился за руль и потянул на себя. Он оторвался — механизм управления был сломан в схватке.

— Твою мать! — выругался я.

— Бери, мальчик… — сплюнул кровь Клаус.

Он бросил парашют. Единственный на всём дирижабле.

— Спасайся и выживи. Назло роду, судьбе!

Посмотрел на мужика. Спасибо, блин! Он отдал мне последний шанс на спасение. Почему?

— Ты напомнил меня самого в юности, — словно прочитав мои мысли, произнёс Клаус. — Отвергнутый сын, ненужный наследник. Я знаю, каково это.

В его глазах читалась искренность. Умирающий человек редко лжёт.

— Мой род тоже считал меня ошибкой, — продолжил он. — Внебрачный ребёнок, позор семьи. Отправили в столицу «получать образование», на самом деле — просто избавились.

Голос становился всё тише. Клаус доживал последние минуты.

— Я им всем доказал, что они ошибались. Стал тем, кого боятся и уважают. А теперь ты докажешь то же самое.

Вытащил несколько лечилок с пространственного кольца, которое было на паучке. Кинул их Клаусу и побежал обратно.

— Не поможет, — прохрипел вор. — Слишком поздно. Беги!

Но я всё равно оставил зелья. Может быть, они продлят ему жизнь на несколько минут. Или хотя бы облегчат боль.

— Выпей! — приказал я. — И на рану! Отставить умирать!

Побежал. Мысли в голове проносились, как ураган. Искал возможность спасти себя, людей и корабль. Монстр следовал за мной, я надел кольцо на палец. План, конечно, безумный, и я не уверен, что он сработает. Варианты?

Сердце стучало как бешеное. Адреналин заполнил весь организм, дыхание сбилось. Высокий шанс, что не получится. Плевать!

Дирижабль падал всё быстрее, земля приближалась с пугающей скоростью. Времени почти не осталось.

Подбежал к иллюминатору, схватил пепельницу и ударил ею в стекло. Ещё раз. Ещё! И ничего! Вообще! Даже трещины.

Стекло было бронированным. Обычными средствами его не разбить, нужна магия. Ну, или у меня просто не хватает сил в этом маленьком теле. Злость накатывала волнами, хотелось кого-то придушить. Мляха! Сосредоточился и выпустил струю огня одиннадцатого ранга.

Пламя ударило в стекло с невероятной силой. Температура была настолько высокой, что воздух вокруг начал плавиться. Иллюминатор треснул, потом взорвался, разлетевшись на тысячи осколков. Получилась дыра. Тут же мне в лицо ударил ветер с дождём. Высота ещё большая, воздух разряженный. Дышать стало трудно.

Огонь начал распространяться по дирижаблю. Деревянная обшивка, ткань, мебель — всё загоралось с бешеной скоростью. Похоже, долеталась «Императрица Виктория»… Пламя пожирало роскошные интерьеры. Картины в золочёных рамах горели, как факелы. Хрустальные люстры плавились от жара. Дорогие ковры превращались в пепел.

Дым заполнял коридоры. Дышать становилось всё труднее. Глаза слезились, в горле першило. Нужно выбираться немедленно.

Из пассажирского зала донеслись крики. Люди почувствовали запах дыма, увидели отблески пламени. Паника усилилась.

— Горим! — кричал кто-то. — Мы все сгорим!

— Помогите! — вопила женщина. — Спасите нас!

Но спасать было некому. Экипаж мёртв, большинство воров тоже. Выжившие предатели, скорее всего, уже покинули дирижабль. Хотя нет. У них не было парашютов. Значит, они тоже обречены.

Справедливость восторжествовала. Жадность их погубила. Клаус был прав, без него монголы их всё равно убили бы, а теперь они умрут ещё раньше.

Я закрыл глаза. Вдохнул последний раз воздух горящего дирижабля.

— Поехали! — произнёс решительно.