Двойник короля 15

Глава 11

Я потёр лицо, подумав: «Настолько всё весело?» Ладно… Посмотрим, что они приготовили.

— Давайте тогда по очереди, — окинул взглядом своих людей. — Сначала… Витас и Медведь.

— Господин, — кивнул мне Лейпниш. — Мы освоили всё, что смогли, в плане укрепления территории и земли: вооружение, защита, транспорт, оружие, люди. Это наш максимум на данный момент, больше пока некому и негде.

Тело ребёнка словно издевалось над моим сознанием. Видеть взрослых мужчин, которые относятся к тебе с почтением, когда сам едва достаёшь им до груди, было сюрреалистично. Каждый раз, когда я поворачивался к зеркалу, неприятное чувство раздражения поднималось внутри. Маленькие руки, слабые мышцы, почти бесполезное в бою тело. Мой разум, закалённый в боях и битвах, словно заперли в клетке.

— У нас тысяча триста охотников, и все — от обычных мужиков до наёмников и магов, — продолжил Медведь, почёсывая свою густую бороду. — Вот только блокада, которую нам устроили… Правильно я сказал?

Громила смутился сложному слову в своём лексиконе. Витас кивнул.

— Против нас минимум три тысячи имперских солдат, — закончил мысль Лейпниш. — Вооружение плюс-минус одинаковое, проблема только в людях. Если начнётся битва… Мы выиграем, я в этом уверен, но потери будут критические. Следующую атаку уже не переживём.

Я задумался. То, о чём они говорили, понимал и сам. Видел лагерь имперцев, когда мы с Клаусом пробирались домой. Укрепления, блиндажи, артиллерия, патрули — всё это запечатлел в памяти. Враги готовились к полномасштабному штурму или долгой осаде.

Можно переломить ход битвы и использовать степных ползунов и песчаных змей. Мы положим всех, но из-за того, что я не могу ими управлять, как раньше, потеряю много тварей. Очень много. По примерным оценкам, больше половины, а это стратегический резерв. Тем более я ещё не научился использовать их эффективно. Значит, останется, скорее всего, тридцать процентов. Без моего постоянного контроля ещё и свалить могут. А как мне их потом собирать? Бегать и каждого в пространственное кольцо перемещать?

Ладно, если я использую монстров, что это даст? Мы прорываем блокаду, выходим к Енисейску и пытаемся его занять. Военных, которые прибыли, — три тысячи. Уверен, что у меня выйдет их всех привлечь на свою сторону. Помогут Костёв и мои бывшие командиры отрядов. Да та же Руднева, хотя по поводу неё есть сомнения. Девушка уж очень хотела выслужиться. Может быть, она использует Колю, чтобы приблизиться ко мне и следить?..

Что ещё? Плюс те жители города, которые хотят служить роду. Допустим, их около тысячи-двух.

Пальцы стучали по столу, пока я прикидывал возможности и последствия тех или иных решений.

Енисейск, скорее всего, удержать получится, вот только это реальный бунт и попытка захвата власти. Уверен, что тут же император пришлёт тысяч десять, а то и двадцать бойцов. И что тогда? Город в руины, куча смертей обычных людей.

Повернулся. Через широкое окно я видел части нашего укреплённого лагеря — добротные деревянные стены, наблюдательные вышки, прячущиеся в тени деревьев временные казармы. Земляные валы опоясывали периметр в два ряда, между ними — волчьи ямы, колья и другие неприятные сюрпризы для непрошеных гостей.

Охотники двигались по периметру чётко и слаженно, как солдаты регулярной армии. Это наша общая заслуга, мы превратили разношёрстную толпу в боеспособную единицу. Но против регулярной армии у нас мало шансов. Не лучшее начало для построения своей империи. Я сам знаю, как подрывать авторитет и веру в правителей. И когда трупов будет очень много, то… Ладно, оставляем силовой метод на крайний случай.

— Говорят, что тут лагерь военных с семьями стоит, — разорвал молчание Лейпниш. — Мол, всех пригласили вы, когда были на юге и воевали.

— Это верно! — кивнул я. — Скоро они станут нашими людьми. Профессионалы, обучены для сражений против…

— Людей! — выдохнул Медведь.

— Охотников нам сейчас хватает, — дёрнул щекой. — А вот регулярной армии нет. И, судя по тому, что планируется в ближайшее время, она нам ой как нужна.

Фёдор и Витас переглянулись. В их взглядах промелькнула смесь тревоги и любопытства. Они явно гадали, что именно я задумал. Вот только я ни одному не сказал о планах по расширению территорий и защите от монголов, которые снова активизировались. Пока рано делиться такими мыслями.

— Но где мы их разместим? — неуверенно уточнил Лейпниш.

Он достал карту и расстелил её на столе. Наши владения, серая зона, граница с имперскими землями — всё было отмечено с военной точностью, красными точками обозначены укрепления и патрули противника. Очень профессиональная работа.

— Я думал, чуть вырубим лес, — поднял взгляд, изучая карту. — Будет материал для строительства. Расселить их по всей территории, чтобы не только вокруг особняка были. Смешать охотников и военных. По моим прикидкам, должно хватить.

— Но как же охота? — возразил Медведь, нервно теребя пояс. — Если вырубим часть леса вблизи зоны, ребятам придётся дальше ходить. Опаснее станет.

— Значит, будем ближе к серой зоне, — пожал плечами. — Не девочки, справятся. Вооружение, броня, зелья просто так им даны?

— Нет! — замотал головой Фёдор. — Вы правы…

— Сколько людей мы можем сейчас выделить на подготовку? — повернулся к Лейпнишу.

— От ста до трёхсот человек, — задумался Витас, водя пальцем по карте. — Есть участок на восточной стороне, ближе к малым холмам. Там лес гуще, но не такой опасный. Можем начать оттуда.

— Направляем их на сруб, подготовку материалов. Посмотри, где лучше это сделать со стратегической точки зрения и чтобы охотиться мы смогли, — выдал первый приказ.

Витас кивнул, делая пометки на карте. Начало положено. Я не бросаю слов на ветер. Если пригласил людей к себе на службу, они её получат! Не просто так же побросали свои дома и приехали с семьями…

— Господин, — подал голос Жора, стоявший у стены. Он был одет в традиционную ливрею дома Магинских — тёмно-синий камзол с серебряной отделкой. — Мы очень рады вас видеть, — поклонился слуга. — Рады, что вы здоровы, что совершили в столице… Это войдёт в анналы истории. Земли Магинских — автономия, суверенное место, а жила кристаллов только ваша. Это большой шаг.

В его голосе слышалось искреннее восхищение. На лице даже возникла улыбка.

— И у него есть цена, — хмыкнул я, отпивая немного чая из чашки, которую мне подали.

Горьковатый вкус с лёгкой кислинкой — отвар из местных трав вместо настоящего напитка. Ещё один признак блокады.

— Что касается насущных проблем, — лицо слуги стало непроницаемым, но в глазах промелькнула тревога. — Продовольствие, одежда, техника, запчасти… Нас закрыли от цивилизации. Люди напряжены со всех сторон. Мы протянем… — он задумался, подбирая слова. — С месяц, скорее всего, если примем ещё четыре или пять тысяч человек… Неделя максимум, и это по очень оптимистичным оценкам.

Кивнул. Император использовал худший вариант, который я рассматривал, — блокаду. Что называется, раз отделились, вот и сидите у себя. Поэтому такая пропаганда по поводу меня в Енисейске — народ натравливают, делают из меня врага государства.

Через окно я увидел, как в отдалении группа работала на недавно вспаханном поле, — делают запасы на будущее. Сжал кулаки. Иметь много денег, жилу с кристаллами и находиться в такой обстановке… Это новый вызов для моего разума. И я отвечу!.. Ярость поднялась по всему телу. Захотелось придушить кого-то. Вдох-выдох…

Взял контроль над собой. Теперь планы по свободной торговле. Они пока ставятся на паузу. Сначала всё нужно нормализовать. Уверен, что как только я объявлюсь публично, то ко мне кого-то пришлют для переговоров.

Вот только тут же нагрянут хренофаг-некромант и тот урод-наёмник, который меня искал. Хорошенькая дилемма. Можно, конечно, прятаться, и не будет массовых убийств, но тогда мы тут все загнёмся в блокаде.

По факту безвыходная ситуация. Добавляем сюда возможность атаки со стороны императора, чтобы добить нас, когда ослабнем. Да уж… Но у меня есть кое-какие заготовки на этот случай.

Тут же вспыхнула новая мысль, которая немного опечалила и без того не самую весёлую картину. Монголы… Не просто так они готовят поход. Я почти уверен, что это личная просьба императора. Ещё одна атака уже с другой стороны. Любой бы на моём месте махнул рукой на всё это, — явно патовая ситуация, — вот только не я.

— Что там ещё у нас на повестке дня? — поднял взгляд.

Стук дождя по стеклу усилился. Серые тучи закрыли небо почти полностью, словно отражая мрачность нашего положения. Через окно я видел охотников, спешащих укрыться от ливня. Дождь — это хорошо… Вот на чём нужно сыграть — темнота и непогода. Если организовать проход для военных в нашу зону именно в такие моменты, это шанс. Но как передать сообщение в лагерь, который находится за имперскими кордонами? Придётся подумать позже.

— Павел! — чуть поклонилась Ольга.

Перевёртыши тут же глянули на неё, Лахтина вообще рот открыла.

— Монстры, — продолжала уверенно Смирнова. — Они хоть и появились, но с тем, что было… Разница в десять, а то и пятнадцать раз. Алхимики простаивают. Мы изготовили всё, что могли, и есть запасы. Большую партию тогда увезли в Томск. Сейчас у нас примерно столько же, но это всё!

Ольга выглядела измождённой. Тёмные круги под глазами, бледная кожа, напряжённая поза — всё говорило о том, что она работала на пределе сил. На белом лабораторном халате виднелись пятна от реагентов алого, изумрудного и чёрного цветов. Тонкие пальцы немного подрагивали.

Ещё проблема в копилку. Одна из основ нашей мощи и заработка трещит по швам.

— Если будет битва, — глянул на девушку, — то насколько хватит?

— Неделя-две для всех наших людей, — поморщилась она. — Если численность вашего «королевства» увеличится, то на несколько дней. Или вообще на один.

В её голосе слышалась неприкрытая тревога. Девушка переживала за род не меньше меня. И сейчас, когда монстров мало, Ольга чувствует себя бесполезной. Это понимаем и я, и она.

Мой взгляд упал на стол, где положили зелья, — аккуратно расставленные флаконы разных размеров и форм. Среди них преобладали зелья лечения, выносливости и усиления. Взял бутылёк. Извлёк крышку и выпил, потом другой и последний. Мой личный запас пуст, так ещё и это…

Нужно идти в серую зону и разговаривать с Бокой и Токой. Ведь я ожидал, что восстановление будет каким-то… более активным, что ли. Ещё один пункт в бесконечный список Магинского.

— Эталонка пятого ранга! — вспомнил. — У нас, случаем, не получилось её изготавливать?

Ольга незаметно выпрямилась, словно солдат перед генералом.

— Мы пытались, господин, — её голос стал тише. — Последние две недели почти не спали. Отец… — она на мгновение запнулась. — Разработал новую формулу, теоретически работоспособную. Но без свежих образцов органов высших монстров результаты нестабильные.

Девушка осторожно достала из кармана халата маленький флакон с переливающейся жидкостью.

— Это прототип. Сработает, возможно, но побочные эффекты не изучены. Мы не рискнули тестировать.

Я протянул руку, Ольга подошла ко мне и передала флакон. Тёплое стекло пульсировало едва заметно, как крошечное сердце. Внутри жидкость медленно меняла цвет — от глубокого синего до малинового и обратно.

— Нет! — ответил Лампа, делая шаг вперёд. — Я пробовал, состав нестабилен. Нужно время, чтобы закончить.

Рыжий выглядел встревоженным и нервным. Что-то явно не давало ему покоя. С тех пор, как Евлампий объединился с дядей Стёпой, его поведение стало непредсказуемым — иногда он был обычным мальчишкой, а иногда в глазах появлялись мудрость и расчётливость взрослого алхимика.

— Понятно, — кивнул в ответ.

Хреново. А я так рассчитывал, что у меня появится эталонка пятого ранга, а может быть, и шестого.

— Что-то ещё? — спросил.

— Есть личный разговор! — тут же выдал Дядя Стёпа, судя по манере.

— У нас тоже! — подали голоса перевёртыши.

— И у меня! — сказала Изольда.

— Как и я, — выпрямилась Лахтина.

Перевёл взгляд с одного на другого. Все явно ждали личной аудиенции. Интересно, настолько важно, что нельзя обсудить сейчас?

— Срочно? — уточнил у всех сразу.

— Да! — ответили они хором.

Уловил беспокойство в голосах. Возможно, не стоит откладывать, но сначала надо разобраться с остальными вопросами.

— Жора, господин Булкин не объявлялся? — посмотрел на слугу.

— Нет, — помотал головой мужик. — Ни сообщений, ни гонцов. Все пути перекрыты.

Это плохо. Булкин — важное звено в моих планах. Без его связей и возможностей многие схемы рушатся. Нужно найти способ связаться с ним, несмотря на блокаду.

— Тогда все свободны, кроме… вас, — указал на тех, кто требовал личной аудиенции.

Жора, Витас, Смирновы и Медведь вышли из зала. Я откинулся на спинку кресла и потёр лицо. Долбаное маленькое тело, огромных сил стоило давить в себе панику и мыслить трезво.

Ситуация сложная, но не безнадёжная. Если удастся прорвать блокаду и наладить систему тайных поставок. Если получится интегрировать военных в нашу структуру. Если монголы не ударят в спину… Слишком много «если».

— Я первая! — тут же вышла вперёд Лахтина.

Вдруг возникло чувство, будто я что-то забыл. Твою мать! Клаус…

— Ждите, я скоро! — вскочил.

Совсем запамятовал про вора. Ничего от пары часов не случится, наверно, но точно сказать нельзя. Сбежал по лестницам, выскочил наружу. Мужик продолжал сидеть на пауке, а паутина уже расслоилась.

Холодный ветер ударил в лицо, принося запах сырой земли и хвои. После тепла особняка тело мгновенно отреагировало. Мурашки побежали по коже, а дыхание стало видимым в прохладном воздухе.

Клаус был почти синим от холода. Сидел неподвижно, боясь пошевелиться, уставившись на паука немигающим взглядом. Отчаяние и усталость читались на его лице. Несколько капель пота скатились по вискам, несмотря на холод.

Подошёл к нему.

— Магинский… — стучал он зубами от холода, может быть, от страха или напряжения. Возможно, от всего сразу. — Ты забыл обо мне?

В его голосе звучала смесь негодования и паники. Это было понятно — сидеть верхом на огромном пауке, окружённым настороженными охранниками, явно не входило в его планы.

— Конечно же, нет! — ответил с серьёзным видом. — Просто были дела, которые не требовали отлагательств. Слезай давай.

Кое-как Клаус сполз с паука. Его ноги подкосились, и он едва не упал. Мои люди напряглись, готовые в любой момент пустить в ход оружие, их лица выражали глубокое недоверие. Внезапное появление незнакомца явно не внушало ничего хорошего. Но когда вышел я, на меня особо внимания не обратили: сопляк, подумаешь, прислуга из особняка.

Щёлкнули затворы, и уже начали направлять стволы на нас. Хорошо, что рядом был Медведь и всех успокоил.

— Отставить! Всё в порядке! — рявкнул он, глядя на меня с вопросом.

Кивнул ему, что не нужно вмешиваться. Вор упал на колени, как только коснулся земли.

— Что ж такое, ноги не слушаются, — заявил он, растирая дрожащие конечности. — Вот это у нас с тобой приключение вышло.

Его одежда была испачкана после поездки в грузовике, волосы спутаны от пота, а пенсне держалось на честном слове. Но глаза — острые и внимательные — быстро оценивали ситуацию. Мужик мысленно отмечал пути отхода, вооружение охраны, расположение зданий.

Кивнул ему и подал руку. Клаус поднялся, но его всё ещё штормило.

— Идём! — кивнул на особняк.

Придерживал его за плечо, и мы двинулись. На ходу поведал ситуацию в роду и об основном, что происходит. Избежал тех тем, о которых ему не стоит знать.

Вор поднял брови.

— И как ты собираешься быть? — спросил он. — Выхода нет. Тут абсолютно ничего не сделать, тебе проще сдаться.

В его словах не было злорадства, только холодный расчёт профессионального преступника, привыкшего оценивать шансы. Блокада, армия у границ, монголы за спиной… Любой здравомыслящий человек в такой ситуации признал бы положение безнадёжным.

— Да я смотрю, вы, господин вор, оптимист? — улыбнулся, открывая тяжёлую дубовую дверь.

Тепло особняка окутало нас. Клаус невольно вздохнул с облегчением, когда обжигающий воздух коснулся его промёрзшего тела.

— Дело не в этом. В изоляции ничего не сделать, — закончил свою мысль вор, оглядываясь по сторонам.

Его глаза жадно впитывали каждую деталь роскошного интерьера — антикварную мебель, картины в тяжёлых рамах, серебряные канделябры. Профессиональная привычка — оценивать стоимость всего, что может быть украдено.

— Если ты так думаешь, — глянул на мужика, — то, наверное, я в тебе ошибся.

Разочарование кольнуло неприятно. Ожидал большего от такого человека. Вор попытался что-то сказать, но я уже его не слушал.

— Жора! — крикнул громко.

Слуги тут же уставились на Клауса, держа оружие в руках. Мужик замолчал. Георгий спустился по широкой лестнице. Может, слуга тоже обладает какой-то техникой? Как он умудряется постоянно бесшумно передвигаться?

— Это… Клаус, — указал на вора. — Выдели ему апартаменты в особняке, ещё одежду, еду и что он сам попросит.

Жора кивнул, не выказывая удивления.

— Пойдёмте, господин Клаус, — произнёс он с лёгким поклоном. — Покажу вам комнаты.

— Магинский! — попытался остановить меня вор, но я уже направился к лестнице.

Злился ли на него? Вообще, нет. Любой нормальный человек решил бы так же. Но у Клауса нет полной картины ситуации, а слушать, как всё плохо и что нам конец, я не намерен! Мне ещё свой список проблем нужно пополнить. И, судя по лицам подчинённых, жаждущих личной аудиенции, сложностей там немало.

Возвращаясь по лестнице, рассматривал портреты предков на стенах. Суровые лица Магинских — мужчин в военной форме и женщин в строгих платьях — смотрели на меня с молчаливым укором. Как будто спрашивали: «Ты справишься? Не подведёшь род?» Справлюсь. Не для того я прошёл через столько испытаний, чтобы сдаться сейчас.

Вернулся в зал. Голова начала болеть. Нужно побыть одному и продумать всё, что уже заготовил.

— Давайте! — объявил я и вернулся за стол. — Что там?

Скромная обстановка зала контрастировала с роскошью прежних времён. Дубовые панели, когда-то блестевшие от полировки, теперь потускнели. Серебряные подсвечники заменили более практичными железными. Тяжёлые гобелены убрали, оставив лишь флаг рода Магинских на дальней стене.

— Мой будущий муж, — твёрдо произнесла Лахтина.

Она стояла прямо, вздёрнув подбородок. Я уже и забыл, как в человеческом облике совсем не похожа на грозную королеву скорпикозов, — хрупкая девушка с огромными чёрными глазами и тонкими запястьями.

— Мне необходимо то зелье, которое ты давал тогда, — начала она ускоряться и усиливать напор. — Я хочу сама иметь возможность менять свою форму. Это раз! Потому что мне нужно охотиться. Мои инстинкты, потребности… Да и вообще, я теряю навыки.

Её речь звучала отрывисто, словно телеграф. Фразы короткие, чёткие — издержки недавнего освоения человеческой речи. В глазах девушки полыхал огонь нетерпения и жажды действия.

Закрыл веки. Моё кольцо немного вспыхнуло. Вытащил из него бутылёк с противоядием против некроматической энергии, положил на стол.

— Вот, — кивнул на флакон.

Лахтина замолкла. Смотрела на меня и на мой подарок. В её глазах мелькнуло удивление, она явно не ожидала, что я так легко соглашусь.

— Что-то ещё? — уточнил.

— Мне нужно будет скоро вернуться в свою серую зону, — заявила королева.

— Зачем? — выдохнул я.

— Это нужно, важно, необходимо! — чуть смутилась девушка. — Это важно!

Её пальцы нервно теребили край платья. Что-то с Лахтиной явно происходит. Что-то, о чём она не хочет говорить прямо.

— А я тут при чём?

— Ты отправишься со мной! — безапелляционно заключила.

В её голосе звучали властные нотки королевы, привыкшей отдавать приказы. Забавно видеть такую самоуверенность в хрупком человеческом теле.

— Потом, — махнул рукой. — Дальше?

Мне сейчас не до путешествий в серую зону, хватает проблем и на этой стороне. Но полностью отказывать Лахтине не стал. Со своим характером она может и сама отправиться, что будет ещё хуже.

— Дорогой муж, — сделала шаг вперёд Елена.

Она была прекрасна, как всегда. Блондинка с голубыми глазами, совершенными чертами лица. Её фигура — идеальные изгибы, тонкая талия, высокая грудь — могла свести с ума любого мужчину. И за этой красотой скрывалась сущность перевёртыша — создания, способного одним движением превратиться в чудовище.

— Есть хорошие новости, которые стали возможными благодаря работе каждой из нас. Фирата и Тарим научились принимать свои истинные обличья.

В её голосе звучала неприкрытая гордость.

— Наконец-то! — улыбнулся я. — Отличная новость. Жаль, что одна.

Действительно хорошая. Чем больше у меня боеспособных существ, тем лучше. В нашем положении каждый на вес золота.

— Мы рады, что можем быть вам полезны, — поклонились Фирата и Тарим.

— И ждём награды! — привлекла внимание Вероника, делая шаг вперёд.

Её голос стал ниже, бархатистее. Она намеренно покачивала бёдрами, приближаясь к столу. Глаза сияли предвкушением, а полные губы изогнулись в соблазнительной улыбке.

— Мы соскучились, и у нас есть потребности.

На слове «потребности» она сделала особое ударение, придавая ему недвусмысленный подтекст. Взгляд скользнул по моему телу, и в глазах девушки промелькнуло разочарование.

Поднял взгляд и потом указал на свой облик.

— Ничего не смущает? — вопрос повис в воздухе.

Вероника замерла, растерянно моргнула. Кажется, в пылу желания она забыла о моём нынешнем состоянии.

— О… — осеклась, не зная, что сказать дальше.

Неловкое молчание затянулось. Перевёртыши переглянулись между собой, не понимая, как реагировать. Тарим даже слегка покраснел, отводя взгляд.

Так, пора немного пополнить свою армию. Вышел из-за стола и подошёл к моим гуталиновым подопечным. Кольцо засветилось, и я переместил брата и сестру.

Посмотрел на Лахтину. Она пыталась что-то сказать, но тоже растворилась в сиянии артефакта. Пусть отдохнёт и успокоится.

— Изольда? — спросил я.

— Это разговор без лишних ушей, — тут же ответила дама.

Кивнул. Показал Веронике и Елене, чтобы оставили нас. Перевёртыши почему-то покраснели, но послушались. Вероника бросила через плечо многообещающий взгляд, словно говоря: «Мы ещё вернёмся к этому разговору».

Я подошёл к дяде Стёпе, который молча ждал своей очереди. В нынешнем состоянии — объединённом с Лампой — он выглядел странно. Черты лица постоянно менялись, словно лепились заново: то проступал облик рыжего мальчишки, то суровое выражение взрослого алхимика.

— Слушаю, — произнёс шёпотом.

— Рыженький и я… — лицо алхимика стало серьёзным. — Мы не сможем никогда разделиться, души наши соединились навечно. Я перепробовал всё.

В его глазах промелькнула тоска. Он не просто говорил, а признавался в поражении. Для алхимика такого уровня признать своё бессилие было почти физически больно.

— Главное, что оба живы, — парировал я.

— Это да… — кивнул и поморщился мужик. — Всю, сука, жизнь мечтал объединиться с сопляком, и так до самого конца.

Язвительность была его защитной реакцией. За ней скрывались настоящая боль и страх перед будущим. Я видел, как временами руки Лампы дрожали, — то ли от перенапряжения, то ли от внутренней борьбы двух сознаний.

— Всё? — прервал его.

— Нет! Помнишь, ты мне оставил степного ползуна и те металлические слепки из тел? — тут же собрался дядя Стёпа. — Кое-что вышло приготовить из них. Очень интересные штуки получились.

Глаза алхимика загорелись азартом. Несмотря на своё незавидное положение, он оставался исследователем до мозга костей. Новые открытия волновали его больше, чем собственное состояние.

— Молодец! — кивнул в ответ. — Чуть позже я приду, и всё покажешь. Что-то ещё?

— У меня есть идеи относительно твоего нового облика, — продолжил мужик. — Нужны несколько экспериментов, но, кажется, я смогу вернуть тебе истинное обличье.

Слова прозвучали как елей для ушей, и внутри всё заклокотало. Это бы сейчас мне очень упростило жизнь.

Посмотрел на Изольду. Быстро узнаю, что там у неё, и можно пробовать вернуть мою настоящую внешность.

— Идём прямо сейчас! — заявил я. — Минута.

Подошёл к перевёртышу, глянул на неё. Элегантная дама средних лет — статная, с идеальной осанкой и тонкими, аристократичными чертами лица.

— Павел, — мягким тоном начала мать перевёртышей. — Дело немного деликатное, поэтому я попросила обсудить лично.

Её голос был мелодичным. Она нервно теребила кружево на манжете, избегая прямого взгляда.

Да что это с девушками творится? Меня не было всего ничего. Может, заболели чем-то? А монстры вообще болеют? А те, кто наполовину люди? Тряхнул головой и прогнал мысли.

— Дальше, — кивнул я, торопя Изольду.

— Есть одна особенность у перевёртышей, о которой ты не знаешь, — её глазки блеснули. — Мы хищницы, монстры и люди.

— В курсе.

— Нам очень важно иметь хозяина… — смутилась женщина. — Наши инстинкты очень сильны. Намного больше, чем у обычных дам. Мои девочки… Они сейчас находятся в таком возрасте.

— Изольда, давай к сути! — прервал её.

Все мысли были заняты возможностью вернуть свой облик. Однако что-то в голосе матери перевёртышей, в том, как она нервничала, заставило меня насторожиться.

— Они сейчас в стадии и возрасте для продолжения рода, — выдала перевёртыш. — Если не понесут, то потом… — её голос стал тише, почти шёпотом. — Лишатся этой возможности навсегда, как я. Таковы особенности нашего искусственного вида. Если это произойдёт, то Вероника и Елена очень сильно изменятся. Станут агрессивными и неуправляемыми.

Женщина замолчала, ожидая моей реакции. В комнате было так тихо, что я слышал стук капель дождя за окном.

— Получается, мне нужно с ними или спать, чтобы они дали потомство, которое сейчас очень некстати, или убить их? — спросил в лоб.

Изольда вздрогнула от прямоты вопроса, но не отвела взгляд.

— Да! — кивнула она. — Именно так. И я… — покраснела. — Мне тоже нужно мужское внимание. В этом месте безоговорочный лидер, альфа, хозяин — ты.

Это было слишком даже для меня. В любой другой ситуации… но сейчас, в теле пацана? Абсурд.

— Потом! — поднял руку.

Вот вообще не до того. Блокада, нехватка ресурсов, подготовка к возможной войне, и тут ещё такое.

— Павел, это важно! — схватила меня за ладонь перевёртыш. — Мы самки, и инстинкты очень сильны. Ты привязал девочек к себе. Они держатся из последних сил, как и я…

Изольда зачем-то запихнула мою руку себе под бельё — в сиськи. Вот что ты творишь, женщина? У меня в организме сейчас не кровь, а одни гормоны… Мягкость и тепло её груди даже через ткань платья отозвались в теле предательской волной.

Перевёртыш смотрела на меня влажными глазами, в которых читались мольба и нечто большее — голод, древний и первобытный. Хищный блеск на мгновение проступил сквозь человеческую маску.

Проклятье! Ещё одна проблема, которую нельзя игнорировать, но и решить немедленно невозможно. В моём нынешнем состоянии… Нет, это не вариант.

— Я обещаю, что решу ваш вопрос как можно скорее, — вырвался из мягкости и тепла. — Сейчас как раз займусь одним делом.

Если дядя Стёпа прав и он может вернуть мне истинный облик, это решит сразу множество проблем, включая и ту, про которую сказала Изольда.

Выдохнул и кивнул алхимику. Дядя Стёпа последовал за мной, а я оставил женщину в зале.

Когда открыл дверь, под ней стояли Вероника и Елена. Сделали вид, что не подслушивали. На их лицах читалось то же выражение, что и у Изольды, — смесь голода, надежды и нетерпения. Они быстро отвели глаза, но я заметил, как учащённо вздымалась грудь каждой, как подрагивали пальцы.

Мы с алхимиком направились дальше и начали спускаться по лестницам.

— Господин! — прозвучал голос Лампы.

Рыжий мальчишка появился в собственном теле. Странное проявление их симбиоза.

— Рад тебя видеть, дружище, — хлопнул по плечу. — Как ты там?

— Потихоньку, — смутился рыженький. — Дядя Стёпа вам уже сказал, что теперь мы навсегда вместе…

Лицо пацана стало печальным. Тяжёлая судьба — делить тело с другим сознанием до конца жизни. Понимаю его. Если бы мог что-то сделать, то помог, но это, к сожалению, не в моей власти.

— Позвольте вопрос? — продолжил Лампа.

Кивнул.

— Вот вы сейчас в теле подростка, да даже когда в своём истинном обличье, ненамного старше, — кашлянул парень. — Вас окружают красивые девушки, женщины, но как-то умудряетесь держаться. У меня порой все мысли только… Мешает работать.

Неожиданно. Почти разговор отца и сына, вот только с другой стороны.

— Знаешь, есть материнский инстинкт? — спросил я. — У меня что-то похожее. Понимаешь, роду и моим людям постоянно угрожают. Ещё у меня есть цели, вот и приходится держать голову холодной.

— Постоянно? — удивился Лампа.

— Да! — кивнул я. — Нужно уметь расставлять приоритеты. Отрезвлять себя, когда опасность рядом, и думать наперёд. А к чему ты вообще это спросил?

Рыженький задумался. Вообще, забавно, наверное, выглядит: сопляк идёт и учит жизни другого сопляка, который чуть постарше.

— Да вот… — смутился пацан. — Если что-то произойдёт, то после меня ничего не останется. Думаю найти себе нормальную девушку, жениться, родить детей.

В его голосе звучала надежда, словно он искал одобрения. Мальчишка, столкнувшийся с перспективой собственной смертности, хватался за возможность оставить след в этом мире.

— Отличный план! — улыбнулся я. — Поддерживаю двумя руками и ногами.

— Благодарю, — обрадовался пацан. — Мне важно было получить ваше согласие.

Вышли на улицу и направились к лаборатории. В этом виде я вообще не привлекаю внимания. Просто пацан идёт по территории, никто даже не смотрит. Думают, что Лампа общается с чьим-то сынком. Задумался, что неплохо бы менять облик, как это могут рухи, тот же отец Лахтины.

Моросящий дождь превратил двор в месиво. Грязь чавкала под ногами, а холодная вода стекала за шиворот. Но это были мелочи по сравнению с тем, что ждало впереди.

Лаборатория располагалась в отдельном строении — небольшом здании с толстыми стенами и узкими окнами, больше похожем на бункер, чем на место для научных изысканий. Мера безопасности, ведь алхимические эксперименты иногда заканчивались взрывами.

Когда мы вошли внутрь, нас окутали запахи — кислый аромат реактивов, металлический привкус магических веществ, сладковатый запах эфиров и что-то неуловимо органическое, почти животное. Воздух был тёплым и слегка влажным после испарений от множества колб и пробирок.

Оказались в кабинете.

— Я готов! — встал по центру.

— Магинский, — оскалился рыженький. Значит, дядя Стёпа занял руководящую должность в туше.

Как я понял, в этом симбиозе они всегда видят и слышат оба, мысли тоже на двоих. Вот только по очереди руль управления телом берут.

— Хорошее оборотное зелье, — заявил алхимик, обходя меня кругом и внимательно разглядывая. — Как я понял, оно работает с твоей кровью, правильно?

Кивнул.

— А этот облик… — оглядел ещё раз. — Случаем, не из прошлой жизни шкурка?

Поднял брови от удивления. Как он догадался? Алмазов говорил, что это исключительно заслуга моей крови.

Дядя Стёпа заметил, как я отреагировал на его вопрос.

— Так и предполагал, — хмыкнул мужик. — Думаю, я смогу тебе помочь, но есть одна тонкость. Точнее, их несколько, но одна может не понравиться. Да ещё и опыты требуются.

— Какая? — насторожился я, пропуская всё остальное. Что-то в его тоне заставило меня напрячься.

— Чтобы ты стал прежним… Тебе нужно умереть, — ответил Дядя Стёпа. — Если я прав, то после смогу кое-что проверить. И тогда точно скажу, помогу тебе или нет.

— Предлагаешь умереть, чтобы ты там что-то проверил? — спросил я слегка удивлённым тоном.

Ожидал много чего, но точно не этого.