Двойник короля 14

Глава 5

Булкин смотрел на меня и хлопал глазами, словно не мог поверить в услышанное. Рот приоткрылся, словно он пытался что-то сказать, но слова застревали в горле. Руки дрожали: сначала пальцы, потом кисти, а теперь уже и плечи слегка подрагивали.

— Пойти и забрать… — пробормотал он себе под нос, качая головой. — Просто взять и забрать мою девочку…

Аристократ прошёлся по номеру, останавливался у окна, снова садился в кресло. Нервные движения, беспокойные взгляды — мужик явно пытался переварить услышанное.

— Павел, ты понимаешь, с кем мы связались? — голос сел до хрипа. — Это же не уличные хулиганы! Они смогли похитить девушку прямо из медицинской академии. В центре столицы! При охране!

Он схватился за голову, пальцы зарылись в поредевшие волосы.

— Моя Марусенька… — прошептал Булкин. — Она же ещё совсем ребёнок! Девятнадцать лет только исполнилось. Такая доверчивая, наивная…

Аристократ достал из кармана портрет — маленькую рамочку с фотографией. Симпатичная девушка с кудрявыми волосами и улыбкой до ушей смотрела с карточки.

— Она хотела стать лекарем, помогать людям, — продолжал Булкин, поглаживая стекло большим пальцем. — Лучшая студентка на курсе, преподаватели в восторге от неё. А я так гордился…

Голос дрожал всё сильнее. Мужик явно был на грани нервного срыва.

— Что они с ней делают? — вдруг выкрикнул, вскакивая с места. — Где её держат? В каких условиях? Кормят ли? Может, она плачет, зовёт папу, а я тут…

Булкин ударил кулаком по столику. Бутылка коньяка зазвенела, а недопитый стакан подпрыгнул.

— Она ведь не поймёт, что происходит! — в его голосе смешались отчаяние и ярость. — Маруся думает, что весь мир добрый, что люди помогают друг другу! А тут…

Я молча наблюдал за этим приступом отцовского горя. Булкин метался по комнате, как зверь в клетке. Руки его сжимались в кулаки, разжимались, снова сжимались.

— Им нужны только деньги, — попытался успокоить встревоженного отца. — Девушку они не тронут. Товар должен остаться в целости.

— Товар⁈ — взвился аристократ. — Это моя дочь! Моя кровинушка! Смысл всей моей жизни!

Слёзы наконец прорвались. Крупные мужские слёзы покатились по щекам, которые он попытался стереть рукавом пиджака.

— Я сам виноват, — всхлипывал Булкин. — Связался с тобой, начал эти дела… Надо было сидеть в своём Томске, торговать, как обычно…

Пока аристократ собирался с духом, я заскочил в ванную. Умыл лицо холодной водой, посмотрел в зеркало. Нужно подумать о плане действий.

Когда вернулся, Булкин, кажется, немного пришёл в себя.

— Ты… Ты серьёзно? — прошептал он, и голос сел до хрипа. — Мы заберём мою девочку? Павел, там же не шутки! Это профессионалы!

Главная проблема — слежка. Не нужно, чтобы жандармы присматривали за нами, когда мы будем общаться с «благодетелем», и тем более в операции по спасению.

— Гаврила Давыдович, — сел напротив него. — Соберитесь. Дочь нужно вызволять, а не сидеть тут и рыдать.

— Но как? — мужик поднял на меня красные глаза. — Ты не понимаешь, с кем имеешь дело! Они могут всё! У них связи, деньги, люди!

— И что? — пожал плечами. — У меня тоже кое-что есть.

Встал, прошёлся по номеру. Роскошная обстановка гостиницы располагала к спокойствию: мягкие ковры глушили шаги, тяжёлые шторы создавали ощущение уединённости.

— Послушайте, — остановился перед окном, выглянул на улицу. — Внизу сидят двое жандармов. Видите зелёную машину? Одни сейчас в гостинице, а эти изображают случайных прохожих.

Булкин подошёл, осторожно выглянул из-за моего плеча.

— Боже мой, — прошептал мужик. — Они действительно следят за тобой. Тогда как мы сможем действовать незаметно? — Булкин снова упал в кресло. — Если знают каждый наш шаг…

— А кто сказал, что мы будем действовать незаметно? — усмехнулся я. — Наоборот, покажем им спектакль, который захотят посмотреть.

В дверь постучали. Булкин вздрогнул, как подстреленный. Я глазами показал ему, чтобы спрятался в ванной. Огляделся, чтобы проверить, что мужик не оставил следов своего присутствия. Только бутылка коньяка стояла на столике рядом с недопитым стаканом.

— Одну секунду! — крикнул я и быстро убрал посуду в шкаф.

Булкин скрылся в ванной, тихо прикрыв за собой дверь. Я поправил пиджак, провёл рукой по волосам и открыл дверь номера.

На пороге стоял знакомый старлей — тот самый, который утром пытался меня арестовать. Лицо его просто светилось от удовольствия, в руках он держал небольшую коробочку.

— Магинский? — улыбнулся жандарм, показывая жёлтые зубы. — Добрый вечер!

— Приветствую! — ответил сухо. — Что вы хотели?

Мужик практически танцевал на месте от радости. Видимо, получил нагоняй от начальства за утренний провал с артефактами и теперь жаждал реванша.

— Всё то же самое, — он просто лучился от счастья. — Я принёс новый артефакт слежения для вас. Лично привёз, чтобы убедиться в его работоспособности.

— Ну что вы, не стоило, — картинно смутился. — Такая честь… Сам старший лейтенант пожаловал.

— Это мой долг! — выпятил грудь жандарм. — Обеспечивать безопасность столицы и контролировать потенциально опасных лиц.

Он достал из коробочки артефакт. На вид предмет напоминал монету, но был толще и тяжелее предыдущих. Поверхность покрывали сложные руны, которые слабо пульсировали голубоватым светом.

— Прошу! — протянул мне штуку, похожую на монету.

Я взял артефакт в руки, повертел. Металл был тёплым, энергия ощущалась даже без магического зрения. Попробовал уничтожить нейтральной магией, как делал это утром, выпустил тонкую струйку силы мира — и ничего. Артефакт даже не дрогнул. Усилил. Ещё. Ещё… Сука! Видимо, учли мой утренний фокус.

— Будьте любезны, положите на запястье, — кивнул служитель. — Вон туда, где кожа тоньше.

Я внимательно изучил устройство. Металл был непростой — какой-то сплав с магическими свойствами. Руны выгравированы глубоко, залиты серебром или платиной. Работа мастера видна в каждой детали.

Попробовал ещё раз разрушить нейтральной энергией. Символы загорелись ярче, но штука осталась целой. Более того, она начала поглощать мою энергию, становясь крепче.

— Видите? — довольно хмыкнул старлей. — Этот экземпляр защищён от всех известных способов нейтрализации. Мастер Козлов предусмотрел даже такие случаи, как с вами.

Ну что ж, придётся использовать. По крайней мере, пока не найду способ от него избавиться.

Стоило разместить штуку на руке, как она тут же ожила: диск засветился ярче, стал горячим, потом постепенно остыл. На коже появился след — что-то вроде татуировки в форме круга с рунами внутри. Ощущения были крайне неприятными. Чужая магия впилась в мой источник тонкими нитями, словно паразит присосался к магическому ядру.

Хуже всего было чувство постоянного наблюдения. Артефакт не просто показывал местоположение — он отслеживал пульс, дыхание, даже эмоциональное состояние. Полный контроль над носителем, если я правильно понял.

Попытался заблокировать утечку энергии, но магические нити проникли слишком глубоко. Нужно время, чтобы изучить устройство и найти слабые места.

Старлей тем временем наблюдал за мной с плохо скрываемым торжеством. Он записывал что-то в блокнот, поглядывал на часы. Видимо, фиксировал время активации.

— Превосходно работает! — не скрывал радости мужик. — Теперь мы всегда будем знать, где находится потенциально опасный элемент.

В его голосе звучала личная победа. Утренний провал забыт, репутация восстановлена.

— А что если я попытаюсь от него избавиться? — поинтересовался, поворачивая запястье.

— Не советую, — покачал головой жандарм. — Попытка активирует защитные механизмы — болевые импульсы, временный паралич, потеря сознания… Мастер Козлов очень не любит, когда ломают его творения.

Замечательно. Получается, артефакт не просто следит, но и наказывает за неповиновение.

— Прошу вас сообщить, с кем собираетесь встречаться, где, когда, — продолжил мужик, не скрывая торжество в голосе. — Куда будете перемещаться? С какой целью?

— Зачем? — уточнил, рассматривая метку на запястье.

Руны медленно вращались, создавая гипнотическую картину. Артефакт явно был дорогим и сложным.

— Так положено по инструкции, — радостно кивнул старлей. — Лица, находящиеся под подозрением, обязаны информировать органы правопорядка о своих планах.

— Разве у вас нет теперь возможности за мной следить? — чуть склонил голову. — Тем более ваши мальчики и так делали это сегодня целый день. Зелёная машина, двое в штатском… Так что не вижу смысла дублировать информацию.

Старлей слегка покраснел — видимо, не ожидал, что слежку засекут так быстро.

— А насчёт того, с кем собираюсь встречаться… — я добавил стали в голос. — Это касается дел моего рода и находится под защитой дворянских привилегий. Семейные вопросы не подлежат разглашению посторонним лицам.

— Но… — начал было жандарм.

— А теперь прошу прощения, — перебил его. — У меня дела.

Дверь хлопнула перед носом старлея в тот момент, когда он открыл рот для возражений. Я слышал, как мужик постоял несколько секунд, что-то бормоча себе под нос, потом тяжело вздохнул и пошёл по коридору.

Вот же ублюдки! Первая мысль была послать их куда подальше более решительными методами, но сдержался. Играем по правилам, чтобы потом никто не придрался к процедурным нарушениям.

Булкин осторожно выглянул из ванной.

— И как ты теперь собираешься действовать? — спросил аристократ, указывая на метку. — Они будут знать о каждом твоём шаге.

— А что изменилось? — хмыкнул я. — Следят за мной? Да, пожалуйста. Пусть видят то, что хочу им показать.

— Но… — Булкин нервно теребил пуговицу на пиджаке. — Если нас заметят вместе, то с моей девочкой что-нибудь сделают. А тебя смогут связать с твоими дальнейшими действиями.

— Это да, — кивнул, обдумывая детали. — По ходу разберёмся. А пока начнём. Сейчас выходите из гостиницы, постарайтесь, чтобы вас не заметили. Найдите машину и сыграйте роль таксиста. Я вас сниму через полчаса.

— Я что, проститутка? — возмутился Булкин, выпячивая грудь. — Чтобы меня снимали с улицы?

Открыл дверь номера, проверил коридор. Пусто, только горничная с тележкой белья мелькнула в дальнем конце.

— У вас полчаса, — бросил аристократу. — Не подведите дочь.

Булкин дрожащими руками поправил галстук и направился к двери. На пороге обернулся — лицо бледное, руки трясутся.

— Павел, — прошептал он, — а что если я не справлюсь? Вдруг они сразу поймут, что играю роль?

— Тогда думайте о дочери, — ответил коротко. — Это придаст вам сил.

Аристократ кивнул и исчез в коридоре. Спустя несколько минут из окна я увидел, как он выскользнул из здания через служебный вход. Булкин оглядывался по сторонам, явно нервничал, но никто из жандармов его не заметил.

Как допросить этого «благодетеля» так, чтобы меня там официально не было? Интересная задачка. И, что удивительно, злости не чувствовал, только азарт. Со всех сторон прижимают и давят, и это вызывает скорее возбуждение, чем раздражение.

Улыбка сама собой растянула губы. Снова игра, к которой я так привык в прошлой жизни. Противники недооценивают провинциального графа, думают, что запугали и сломили. Скоро они очень жестоко в этом разочаруются.

Я встал у окна, выглянул на улицу. Жандармы по-прежнему сидели в зелёной машине, один читал газету, второй курил, ещё двое были в гостинице. Артефакт на моём запястье слабо пульсировал. Судя по всему, передавал им координаты в реальном времени.

Адрес встречи у нас есть. Булкин там появится и попытается договориться. Но что сможет сделать перепуганный аристократ? Ничего толкового. Его задача — быть приманкой, пока я займусь настоящим делом. План уже формировался в голове, оставалось проработать детали. Спустился вниз, в холл гостиницы.

Мои наблюдатели сразу насторожились, увидев меня. Один отложил газету, второй затушил сигарету. Оба пытались изображать естественность, но получалось топорно.

Чтобы немного их взбодрить, помахал рукой.

— Внимательнее работайте! — повысил голос. — А то вдруг я сбегу, а вы тут в карты играете… Что тогда начальству скажете?

Нужно было видеть их лица: смущение и удивление смешались в забавный коктейль. Один даже рот приоткрыл, не зная, как реагировать на такую наглость.

Тем временем я подошёл к стойке администратора. Мужик в безупречном фраке тут же выпрямился, профессиональная улыбка заиграла на его лице.

— Скажите, — начал я, оглядываясь по сторонам, — а у вас, случаем, нельзя кое-что приобрести?

— Конечно же, нет! — тут же замотал головой администратор, но голос понизил до шёпота. — Но наша гостиница очень старается угодить всем постояльцам. Что вам потребуется, господин граф?

— Артефакт связи, — так же тихо ответил я. — Дальность действия — километр, максимум полтора.

— Такой пустяк? — улыбнулся мужик, и улыбка стала более искренней.

Он наклонился к ящику под стойкой, что-то там поискал. На столе тут же появились бумаги — счета, накладные, официальные документы, а под ними явно что-то выступало.

— У нас бывают разные гости, — объяснил администратор, поправляя листы, — и у них случаются самые неожиданные потребности. Наша гостиница готова к очень многому.

Я незаметно сунул руку под документы, нащупал два небольших предмета — округлые, размером с часы, но потяжелее.

— Сколько я должен? — уточнил, пряча артефакты в карман пиджака.

— У вас всё включено вашим покровителем, — подмигнул администратор. — Господин Булкин очень щедро оплатил все возможные расходы.

Жандармы внимательно следили за нашим разговором, но расслышать что-либо не могли.

— Не переживайте насчёт них, — кивнул мужик в сторону слежки. — Просто так попасть в жилую часть гостиницы они не смогут, нужно постановление суда или санкция прокурора. А собственник нашего заведения — очень уважаемый и влиятельный человек.

Мои брови поползли вверх от интереса.

— И гости у нас соответствующие, — продолжил администратор с гордостью. — Мы можем гарантировать полную конфиденциальность и безопасность. Даже император останавливался тут инкогнито пару лет назад.

— Благодарю за информацию! — кивнул искренне.

— Обращайтесь в любое время, — поклонился мужик. — День и ночь готовы помочь.

Хорошее место попалось. Не просто роскошь, но и связи, защита от официального вмешательства.

Я взял бумаги с артефактами и вышел на улицу. Вечер опустился на столицу — фонари уже зажигались, на улицах стало людно. Господа в дорогих костюмах прогуливались вместе с дамами.

Булкина ещё не было видно. Я осмотрелся, оценивая обстановку. Несколько зевак собралось около гостиницы. Постоял минут пятнадцать, любуясь столичными видами. Тут подъехала машина. «Морда» разбита, одна фара не светит, бампер помят — общий вид производил впечатление, что автомобиль совсем недавно участвовал в гонках по пересечённой местности.

За рулём сидел Гаврила Давыдович, весь напряжённый и взъерошенный. Костюм помялся, галстук сбился набок, на лбу выступили капли пота.

Мои наблюдатели тут же засуетились. Один выскочил из машины, второй схватился за артефакт. Они явно не ожидали появления транспорта.

— Поехали! — бросил я, садясь в салон.

— Я не умею… — выпалил Булкин, не отрывая рук от руля. — Только что купил эту машину у какого-то мужика на углу, сел за руль и… Ну, пришлось как-то добираться сюда. Город я вообще не знаю, а эта штука…

Он беспомощно ткнул пальцем в приборную панель.

— Твою же мать! — выдохнул я, оценивая ситуацию.

— Что будем делать? — спросил аристократ дрожащим голосом.

— Меняемся местами!

Даже здесь всё идёт не по плану. Машина заведена, готова к поездке, а водитель умеет разве что тормозить в столб.

— Давай пересаживайся на пассажирское! — кивнул в сторону.

Булкин с облегчением переполз на соседнее сиденье. Я устроился за рулём, обхватил его руками. К сожалению, вождение автомобиля не входило в число моих сильных сторон, в прошлой жизни предпочитал лошадей.

Хрустнул шеей, настраиваясь. Посмотрел на педали — газ, тормоз, сцепление. В принципе, ничего сложного. Главное — не перепутать назначение.

Нажал на газ. Мы рванули с места так резко, что Булкин впечатался в спинку сиденья. Двигатель взревел, как раненый зверь. Стрелка спидометра взметнулась вправо с такой скоростью, что я едва успевал следить за цифрами. Мужик схватился за дверную ручку побелевшими от напряжения пальцами.

— Господи, помилуй! — завопил он, когда мы влетели в поворот на скорости, втрое превышающей разумную.

Шины взвизгнули протестующе, машину занесло. Я вывернул руль влево, потом вправо, пытаясь удержать автомобиль на дороге. Булкин закрыл глаза и принялся молиться на трёх языках одновременно.

Впереди показался грузовик. Водитель спокойно ехал по своей полосе, не подозревая о приближающейся катастрофе. Я резко свернул влево, на встречную полосу.

— Мы все умрём! — истошно заорал Булкин.

Навстречу мчался автобус, полный пассажиров. Кондуктор в окне открыл рот от ужаса, показывая рукой в нашу сторону. Я дал ещё газу и проскочил между грузовиком и автобусом с зазором в пару сантиметров.

— Ты сумасшедший! — вопил аристократ. — Абсолютно невменяемый!

Зеркало заднего вида показывало хаос на дороге. Водитель автобуса резко затормозил, грузовик свернул на обочину. Несколько машин столкнулись друг с другом, пытаясь увернуться от внезапно остановившегося транспорта.

А мы уже мчались дальше. Следующий перекрёсток я прошёл на красный свет, подрезав трамвай и едва не сбив группу пешеходов.

— Осторожнее! — кричал Булкин на каждом манёвре. — Там же люди!

— Не волнуйтесь, — отвечал я, обгоняя карету с лошадьми. — Всё под контролем!

Лошади шарахнулись, кучер выругался на чём свет стоит. В карете мелькнуло перекошенное от ужаса лицо какой-то дамы в шляпке.

— Господи! — взвыл аристократ. — Павел, помедленнее!

— Это ещё цветочки, — усмехнулся в ответ, выворачивая руль.

Я дал газу ещё сильнее. Двигатель заревел, стрелка спидометра упёрлась. Булкин вцепился в дверную ручку побелевшими пальцами.

— Мы все умрём! — орал он на каждом повороте.

— Ерунда! — отвечал я, подрезая какой-то грузовик. — Живы же пока!

Столичные улицы мелькали за окнами. Я ехал по встречной полосе, обгонял через сплошную, игнорировал светофоры.

В зеркало заднего вида видел зелёную машину моих наблюдателей. Жандармы явно не ожидали такого стиля вождения. Их водитель — профессионал, привыкший к размеренной езде по правилам. А тут провинциальный граф устроил гонки по столичным улицам.

Зелёная машина отставала всё больше. Они пытались не потерять нас, но соблюдали хотя бы элементарные правила безопасности. Я же превратил поездку в настоящий кошмар для всех участников движения.

— Стой! — заорал какой-то городовой, размахивая жезлом.

Я лишь посигналил ему в ответ и прибавил скорость. В зеркало видел, как мужик бросился к телефонной будке — видимо, вызывать подкрепление.

— Теперь нас будут ловить все жандармы столицы! — в ужасе выдохнул Булкин.

— Пусть ловят, — хмыкнул я. — Главное — оторваться от хвоста.

Впереди показался сложный перекрёсток — пять дорог сходились в одной точке. Движение было плотным, регулировщик размахивал флажками, пытаясь навести порядок. Я влетел в самую гущу, прошёл между двумя трамваями и выскочил на противоположную сторону. За спиной остался хаос — сигналы, крики, скрежет тормозов.

На одном из перекрёстков резко свернул в узкий переулок. Машина едва протиснулась между стенами домов. Жандармы проскочили мимо — их автомобиль был шире и не прошёл бы в такую щель.

— Оторвались? — спросил Булкин, оглядываясь назад.

— Временно, — ответил я, притормаживая. — Артефакт всё равно показывает им моё местоположение.

Выехали на широкий проспект. Движение здесь было плотнее — автомобили, трамваи, пешеходы. Пришлось снизить скорость, чтобы не устроить массовое побоище.

— Нам нужен ресторан, — сказал я, осматривая вывески. — Приличное место, где можно договориться о дополнительных услугах.

— Там! — указал Булкин на здание с неоновой вывеской. — «Золотой орёл». Знаю владельца, мы с ним дела делали.

Машина уже показывала признаки усталости от моей манеры езды. Двигатель работал неровно, из-под капота шёл дымок. Наконец, остановились у ресторана, и я с облегчением выключил мотор.

— Больше никогда! — выдохнул Булкин, выбираясь из салона на дрожащих ногах. — Никогда в жизни не сяду с тобой в одну машину!

— Зато быстро добрались, — хмыкнул я.

Признаюсь честно: мне понравилось. Такой адреналин… Ощущение полной свободы и скорости. Это… Это непередаваемо.

Но у гонки была ещё одна задача: показать, что я бьюсь в отчаянии. Молодой граф сошёл с ума от того, как его прижали. Не знаю… Но, кажется, вышло достаточно убедительно.

Поднял взгляд. «Золотой орёл». Четыре этажа из белого мрамора, колонны в античном стиле, позолоченные барельефы на фасаде. Вывеска выполнена из настоящего золота — в свете фонарей она сверкала, как драгоценность.

У входа толпились экипажи самых богатых семей столицы. Кареты с гербами, автомобили последних моделей, даже несколько тех новомодных машин, которые работают на магии. Кучера и шофёры в ливреях ждали своих господ.

Швейцары встретили нас поклонами. Двое здоровых мужчин в золотых мундирах с эполетами распахнули тяжёлые дубовые двери. На груди у них красовались медали — видимо, бывшие военные.

— Добро пожаловать в «Золотой орёл»! — произнёс старший швейцар с почтением.

Внутри дух захватывало от роскоши. Потолки расписаны фресками — херувимы, нимфы, какие-то античные боги пировали в облаках. Хрустальные люстры размером с карету свисали на золотых цепях. Каждая свеча в них была толщиной с мою руку. Стены покрыты шёлковыми обоями с серебряным тиснением. Картины в золочёных рамах изображали сцены охоты, балы, портреты императоров. Мебель — резное красное дерево, обитое бархатом. Пол выложен мраморной мозаикой. Сложные узоры из разноцветных камней складывались в изображения гербов знатных родов. Под ногами хрустел не простой паркет, а настоящие самоцветы.

— Впечатляет? — спросил Булкин, заметив мой взгляд.

— Не то слово, — ответил честно.

В Енисейске самый дорогой ресторан выглядел как деревенская харчевня по сравнению с этим великолепием.

Мы прошли через главный зал, где ужинали господа в вечерних туалетах. Здесь раздавались звон бокалов, приглушённые разговоры, лёгкая музыка.

— Гаврила Давыдович! — навстречу нам вышел мужчина в чёрном костюме. — Какая неожиданность!

Управляющий — молодой человек лет тридцати, с идеально уложенными волосами и профессиональной улыбкой. Движения выверенные, речь поставленная — видно, что работает с высшим обществом.

— Сергей Николаевич, — поклонился Булкин. — Позвольте представить: граф Магинский.

— Крайне рады видеть! — управляющий поклонился ещё ниже. — Слышали о ваших подвигах на войне. Истинный герой!

Деньги и статус партнёра быстро решили все вопросы. Нас проводили в отдельный кабинет в дальней части ресторана — уютную комнату с мягкими диванами, столом из красного дерева и окнами, выходящими во внутренний дворик.

— Нам требуется особая услуга, — объяснил я, когда остались наедине с управляющим. — Машина с водителем для одной поездки. Человек должен быть надёжным и не задавать лишних вопросов.

— Понимаю, — кивнул Сергей Николаевич.

Управляющий внимательно изучил наши лица. За годы работы с высшим обществом он наверняка насмотрелся на самые разные просьбы.

— Деликатная ситуация? — уточнил мужик, понизив голос.

— Можно и так сказать, — кивнул я.

— У нас бывают самые разные гости, — объяснил он, аккуратно подбирая слова. — Министры, банкиры, представители императорской фамилии… Все иногда нуждаются в дополнительных услугах.

Управляющий подошёл и проверил, что дверь плотно закрыта.

— Трезвый водитель — это только одна из возможностей, — продолжил Сергей Николаевич. — Мы также предоставляем услуги телохранителей, курьеров, даже… консультантов по особо щекотливым вопросам.

Интересно. Ресторан оказался не просто местом для ужинов, а центром теневых услуг для элиты.

— А что касается водителя, — улыбнулся мужик, — то у нас есть несколько кандидатов. Бывшие военные, отслужившие в императорской охране. Люди, которые умеют держать язык за зубами и не задавать лишних вопросов.

— Сколько? — уточнил Булкин.

— Для вас — просто символическая плата. Скажем, сто тысяч за ночь.

В столице и это считается символической платой? Провинциальный ум отказывался воспринимать здешние цены.

— Когда можете предоставить? — спросил я.

— Прямо сейчас. Дайте десять минут на организацию.

Пока управляющий решал наши вопросы, мы остались вдвоём в кабинете. Булкин нервно ходил по комнате, то и дело поглядывая на часы.

— Рассказывай план подробнее, — потребовал он. — Я имею право знать, на что иду ради дочери.

— Место — дешёвый кабак рядом с центром, — начал объяснять. — Над ним — публичный дом. Вы идёте на встречу с вашими «благодетелями», а я буду наблюдать сверху.

Об этом узнал у управляющего. Мужик тут же вспомнил место утех, а за ним и питейное заведение.

— И как это поможет? — нахмурился аристократ.

— У меня есть способы получить нужную информацию, — туманно ответил. — Главное — узнать, где держат Марусю и кто за этим стоит.

— А если что-то пойдёт не так? — Булкин остановился, посмотрел мне в глаза. — Если они поймут, что мы не одни?

— Тогда будем импровизировать, — пожал плечами. — У меня есть запасные варианты.

Тем временем вернулся управляющий:

— Всё готово. Машина подана к чёрному входу, водитель ждёт. Иван Петрович — опытный человек, в прошлом служил в охране высокопоставленных лиц.

Мы проследовали через служебные коридоры ресторана. Здесь уже не было роскоши главного зала — простые стены, линолеум на полу, запах готовящейся пищи из кухни.

Чёрный вход выходил в небольшой дворик, где стояла неприметная тёмная машина. За рулём сидел мужчина лет сорока — короткостриженый, с внимательными глазами и спокойным лицом.

— Иван Петрович, — представился водитель, не выходя из автомобиля. — Куда направляемся?

Я показал ему адрес из письма. Мужик кивнул — место ему знакомо.

— Минут тридцать езды, — оценил он. — Район не самый приличный, но проехать можно.

Сели в машину. В отличие от купленного Булкиным автомобиля, здесь всё работало исправно: двигатель гудел тихо, подвеска мягко гасила неровности дороги.

Пока ехали, обсуждали детали операции. Булкин всё больше нервничал, задавал одни и те же вопросы по несколько раз. Пот выступил на лбу, руки дрожали.

— А если они сразу поймут, что что-то не так? — спрашивал он в десятый раз. — Вдруг у них есть маги, которые почувствуют подвох?

— Тогда быстро уходите, — терпеливо повторил. — Главное — не геройствуйте. Ваша задача: быть приманкой, а не драться с профессионалами.

За окном проплывали столичные кварталы. Постепенно дорогие особняки центра сменялись более скромными домами. Фонари стали реже, прохожих встречалось меньше.

— Приехали, — объявил водитель.

Мы остановились рядом со зданием в три этажа. Первый этаж занимал кабак — грязные окна, мигающая вывеска с половиной перегоревших букв. Второй и третий явно были публичным домом — в окнах мелькали женские силуэты в откровенных нарядах.

— Вот тебе артефакт связи, — протянул Булкину одну половину устройства, полученного от администратора гостиницы.

Радиус действия небольшой, но для наших целей хватит.

— Твоя задача простая, — ещё раз повторил инструкции. — Заходишь, знакомишься с контактёром. Активируешь артефакт, когда начнёте разговор. Я буду всё слышать и действовать по ситуации.

— А дальше что? — Булкин смотрел на мрачное здание с видимым отвращением.

— Это уже моя проблема, — похлопал его по плечу. — Сейчас я поднимусь в публичный дом и займу позицию. Как только буду готов, дам команду. Сразу после этого идёшь на встречу. Понял?

— Да… Кажется, да, — неуверенно кивнул аристократ.

Я направился ко входу в заведение страсти и разврата. Неоновая вывеска «Райские удовольствия» мигала розовым светом, отбрасывая цветные блики на мокрый асфальт. У двери стояли два здоровяка — охрана с лицами, не отражающими интеллект, и руками, способными сломать позвоночник одним движением.

Звуки, которые лились из здания, рассказывали целую историю. Мужские голоса — хриплые от алкоголя и возбуждения, женский смех — слишком громкий, наигранный. Музыка из расстроенного пианино смешивалась со стуком каблуков по деревянному полу.

Само здание выглядело соответственно. Фасад когда-то был белым, но время и столичная копоть превратили его в грязно-серый. Штукатурка осыпалась, обнажая кирпичную кладку.

В некоторых окнах мелькали женские силуэты. Полуобнажённые фигуры двигались в танце, привлекая клиентов. Одна девушка помахала рукой прохожему, другая послала воздушный поцелуй.

У входа толпились потенциальные клиенты — мужчины самого разного возраста и социального положения. Седой господин в дорогом костюме стоял рядом с молодым рабочим в засаленной куртке. Демократия порока не делила людей на классы.

Охранники изучали каждого посетителя внимательными взглядами. Оценивали платёжеспособность, трезвость, потенциальную опасность. Слишком пьяных не пускали — проблем от них больше, чем прибыли.

Стоило мне продемонстрировать пачку денег, как мужики расступились с уважительными поклонами.

— Добро пожаловать, господин! — пробасил один из них. — Желаем приятно провести время.

Внутри меня встретил настоящий калейдоскоп ощущений. В нос ударила концентрированная смесь ароматов — дешёвые духи пытались перебить запах пота и алкоголя, но получалось плохо. Приглушённое освещение создавало интимную атмосферу, красные лампы отбрасывали томные тени на стены, покрытые бархатом.

Ко мне тут же подскочила женщина лет тридцати, в том, что с большой натяжкой можно было назвать одеждой. Корсет едва прикрывал грудь, юбочка больше напоминала широкий пояс. Чулки в сетку, туфли на невероятно высоких каблуках.

— Господин! — положила она руку мне на плечо, и я почувствовал аромат дешёвых духов вперемешку с потом. — Чего изволите? Молоденькую девочку? А может, сразу нескольких? Или предпочитаете мальчиков?

Она перечисляла варианты с энтузиазмом торговца, рекламирующего товар.

— У нас есть красавицы из Монголии, джунгарки с их экзотической внешностью, турчанки — настоящие гурии! На любой вкус и кошелёк, господин!

— Комнату, — коротко ответил, дёрнув плечом. — Хочу побыть один. Желательно рядом с окном и чтобы было тихо.

— О-о-о! — протянула мадам, и её лицо озарилось улыбкой. — Понимаю, понимаю! Вы хотите отдохнуть от суеты, расслабиться в одиночестве. Конечно, мы организуем всё по высшему разряду!

Видимо, приняла за извращенца с особыми потребностями. Впрочем, меня это устраивало. Чем меньше вопросов, тем лучше.

— Третий этаж, комната номер семь, — сообщила женщина, протягивая ключ. — Там тихо, никто не будет беспокоить. Окно выходит на улицу — сможете любоваться видами.

Именно то, что нужно. Я расплатился щедро. Мадам просияла и принялась расшаркиваться.

Поднялся по узкой лестнице на третий этаж. Стены были оклеены дешёвыми обоями с розочками, ковровая дорожка источала запах пыли и неопределённых пятен. Из-за дверей доносились звуки, которые лучше не анализировать.

Комната оказалась именно такой, как я ожидал. Огромная кровать с красным покрывалом занимала центральную часть, стены украшали картины сомнительного содержания. В углу стояло кресло, обитое потёртым бархатом. Главное — окно действительно выходило на улицу. Отсюда отлично просматривался вход в кабак, где должна состояться встреча.

Сосредоточился и выпустил из пространственного кольца паучков. Все десять особей материализовались в комнате, шевеля длинными лапами. При свете красной лампы они выглядели особенно зловеще — блестящие хитиновые панцири переливались, множественные глаза отражали свет.

Затем выпустил мясных хомячков в виде насекомых. Крошечные создания сидели на спинах паучков, как наездники на лошадях. В их миниатюрных лапках я разместил иголки правды.

Подошёл к окну, тихо открыл его. Створка скрипнула — старые петли требовали смазки. Уличный воздух ворвался в комнату, принеся с собой запахи большого города.

Монстры спустились вниз по стене здания и расположились в тени рядом с Булкиным. Аристократ стоял у машины, нервно курил и постоянно поглядывал на кабак.

Я активировал свою половину артефакта связи.

— Начинаем! — сказал в устройство.

Голос Булкина прозвучал в ответ, слегка искажённый помехами:

— Готов… Кажется, готов. Павел, а ты уверен, что это сработает?

— Увидим, — коротко ответил. — Действуйте.

Установил связь с паучками. Сразу получил дополнительные точки обзора: один монстр забрался на крышу соседнего здания, ещё двое расположились по бокам от входа в кабак. Главная сложность заключалась в том, чтобы незаметно протащить тварей внутрь. Дверь узкая, окна закрыты ставнями, а в здании наверняка есть люди, которые заметят вторжение.

Булкин дрожащими руками затушил сигарету и направился ко входу в кабак. Мужик явно собирался с духом — несколько раз останавливался, глубоко дышал, поправлял галстук.

Повезло, что в момент, когда аристократ подходил к двери, из кабака выскочил подвыпивший мужик в рабочей одежде. Он принялся извергать содержимое желудка прямо у входа, придерживая дверь рукой, чтобы не упасть. Этим я и воспользовался. Пока пьяница занимался своими делами, четыре паучка проскользнули в открытую дверь. Мясные хомячки спрыгнули с их спин и разлетелись по потолку, становясь практически невидимыми в полумраке прокуренного помещения.

Булкин наконец решился и зашёл внутрь. Дым стоял такой густой, что можно было повесить топор. Керосиновые лампы давали тусклый жёлтый свет, в котором плавали табачные клубы.

Публика соответствовала заведению — грузчики, мелкие торговцы, прочий рабочий люд. Все пили, играли в карты, громко разговаривали. Никто не обращал внимания на хорошо одетого господина, который осторожно оглядывался по сторонам.

— Магинский, ты меня слышишь? — послышался голос Булкина через артефакт.

— Отлично слышу, — ответил я. — И прекратите привлекать внимание. Просто держите устройство в кармане.

Аристократа уже заметили. Из-за столика в дальнем углу поднялась женщина лет сорока, в тёмно-зелёном вечернем платье. Наряд совершенно не подходил к этому месту — слишком дорогой, слишком элегантный для кабака.

Я быстро проанализировал ситуацию глазами паучков. Большинство посетителей действительно пили алкоголь — красные лица, нетвёрдые движения, громкие голоса. Но нашёл пятерых мужчин, которые только делали вид, что употребляют спиртное. Они пили воду или чай, хотя старательно изображали из себя подвыпивших. Сопровождение дамы — трое с расквашенными носами бывших боксёров — сидели за соседними столиками, ещё двое расположились у выхода. Все одеты как рабочие, но движения выдавали профессиональную подготовку.

Булкин проглотил комок в горле и направился к женщине. Ноги его слегка дрожали, но аристократ держался молодцом.

Они сели за столик в углу. Дама жестом подозвала официанта — парня с подносом, который тут же принёс бутылку и два стакана.

— Гаврила Давыдович, — затянулась женщина сигаретным дымом, — рада, что вы нашли время прийти. Надеюсь, дорога не была слишком утомительной?

Голос спокойный, даже участливый. Никаких угроз или демонстрации силы, профессиональный подход.

— Где моя дочь? — тут же выпалил Булкин, не выдержав напряжения.

— Спокойнее, дорогой, — мягко улыбнулась дама. — С вашей Марусенькой всё в полном порядке. Она в безопасности, её никто не обижает.

Женщина сделала паузу, внимательно изучая лицо аристократа.

— Что вы хотите? — спросил Булкин, стараясь сохранить твёрдость в голосе.

— Совсем немного, — она разлила содержимое бутылки по стаканам. — Просто перестаньте помогать Магинскому. Уезжайте домой в свой Томск и живите себе спокойно, как раньше.

Я хрустнул пальцами. Пора начинать операцию. Один из паучков уже располагался на потолке прямо над дамой в зелёном платье. Мясные хомячки приготовились к атаке.

— Как только вы вернётесь в Томск и мы убедимся, что связи с графом полностью прерваны, — продолжала женщина, — ваша дочурка благополучно отправится домой. Целая, невредимая и даже с небольшими подарками за причинённые неудобства.

Переключился на мясных хомячков: десять крошечных созданий спикировали. Иголки правды в их лапках придавали им дополнительную скорость и точность.

Атака прошла молниеносно. Десять укольчиков одновременно вонзились в шею, руки и плечи дамы. Она даже не успела понять, что происходит, — только слегка дёрнулась, словно от укуса комара. Через несколько секунд женщина замерла с остекленевшим взглядом. Иголки правды подействовали. Сознание её затуманилось, контроль над речью ослаб.

— Гаврила Давыдович, — обратился я через артефакт связи, — поднесите устройство поближе, чтобы дама могла слышать мои вопросы.

— Да… Хорошо! — зачем-то кивнул Булкин прямо в артефакт.

Паучки на улице показали, что к зданию подъехала машина жандармов. Значит, мои преследователи наконец добрались до места. Они уже поднимались к публичному дому — видимо, артефакт слежения указывал им точное местоположение.

Времени мало, нужно действовать быстро.

— Кто вы? — спросил я, направляя голос в артефакт. — Кто вас нанял? Где девушка?

— Матильда Грабст, — тут же ответила женщина монотонным голосом, характерным для тех, кто находится под воздействием яда правды. — Работаю на заказ, специализируюсь на деликатных поручениях.

— Кто заказчик?

— Не знаю, — она механически покачала головой. — Заказ пришёл через доверенных людей. Это были посредники, которые сами не знают, кто их нанял. Так безопаснее для всех.

— Условия сделки?

— Три миллиона задатком, ещё пять — после успешного выполнения, — глаза женщины смотрели в одну точку. — Нужно было убедить Булкина прекратить сотрудничество с Магинским.

Восемь миллионов за то, чтобы отрезать меня от финансирования? Приятно осознавать свою ценность в глазах противников.

— Где находится дочь Булкина? — продолжал допрос.

— Северное отделение жандармерии, камера номер двенадцать, — без колебаний выдала Матильда. — Содержится под вымышленным обвинением в краже.

— Что⁈ — не выдержал Булкин, его голос сорвался на крик. — Как это возможно? Жандармы связаны с вами?

— Часть сотрудников получает дополнительную оплату за особые услуги, — продолжала женщина тем же безэмоциональным тоном. — Девушку арестовали по ложному доносу, но официально она числится задержанной за мелкую кражу.

Задача резко усложнилась. Одно дело — отбить заложницу у бандитов, совсем другое — вытащить из жандармского участка.

— Есть ли другие подробности? — спросил на всякий случай.

— Это всё, что мне известно о местонахождении девушки, — ответила Матильда. — Моя задача была только убедить отца прекратить поддержку Магинского.

По лицу женщины катились капли пота. Яд правды действовал интенсивно, но долго такое воздействие не выдержит ни один организм.

Тем временем жандармы уже поднимались по лестнице публичного дома. Я слышал их голоса в коридоре, топот сапог по деревянным ступенькам.

— Немедленно уходите! — приказал Булкину. — Прямо сейчас, не задавая вопросов!

Аристократ вскочил со стула так резко, что опрокинул стакан. Жидкость разлилась по столу, но Булкин уже направлялся к выходу, расталкивая посетителей.

Я дождался, пока он покинет кабак. Затем дал команду паучкам атаковать Матильду и её сопровождение. Для пущего эффекта выпустил мясных хомячков прямо в тела охранников — пусть следствие думает, что здесь поработали монстры.

Визг, крики ужаса, звон разбивающейся посуды — в кабаке началась настоящая паника. Посетители бросились к выходу, давя друг друга в узких дверях.

Я тем временем направился к выходу из публичного дома. В коридоре уже слышались голоса: мои преследователи поднимались на второй этаж, расспрашивая девиц о клиенте с третьего этажа.

Спустился по лестнице навстречу им. На втором этаже столкнулся с двумя знакомыми жандармами — теми самыми, которые следили за мной целый день.

— О, мужики! — приветливо помахал рукой. — Вы тут по делу или для души?

Оба застыли с открытыми ртами. Видимо, не так должна происходить их работа: мы постоянно пересекаемся. Глупо, на мой взгляд. Но им приказали, а они выполняют.

— А-а-а… — протянул один, не зная, что ответить.

— Эм… — добавил второй, покраснев до корней волос.

— Слушайте, — предложил я, — раз вы и так за мной катаетесь целый день, может, хотя бы возить будете? Тогда вам следить не придётся. Сразу знаете, где я нахожусь. Что скажете?

Логика предложения явно озадачила жандармов. Они переглянулись, пытаясь понять подвох.

— А-а-а… — снова протянул первый.

— Теперь уже второй завис, — хмыкнул я. — Вы пока подумайте, а я на улице подожду. Только решайтесь быстрее, у меня дела.

Расплатился с администраторшей публичного дома за беспокойство и вышел на улицу. Паучки уже оказались рядом со мной, незаметно выползая из тени. В кабаке продолжалась суматоха — крики, беготня, кто-то вызывал докторов.

— Что же это выходит? — Булкин стоял у машины, хлопая глазами от шока. — Получается, мою дочь похитили сами жандармы?

— Думаю, там всё несколько сложнее, — ответил, убирая паучков в пространственное кольцо. — Не вся жандармерия, а только отдельные сотрудники, которые подрабатывают на стороне.

— Но как же нам теперь её освободить? — аристократ был близок к панике. — Если она в участке, под их охраной…

— Этим займусь я, — перебил его. — Вы отправляйтесь к северному отделению жандармерии. Не заходите внутрь, ничего не требуйте. Просто ждите поблизости и держите артефакт связи включённым.

— А ты? — неуверенно спросил Булкин.

— Я скоро буду, — заверил его. — Только сначала разберусь товарищами.

Булкин кивнул и сел в машину. Иван Петрович завёл двигатель, и они скрылись в ночном городе.

Жандармы наконец спустились на улицу. Оба красные, избегали смотреть в глаза. Видимо, администрация борделя объяснила им, что в комнате на третьем этаже никого нет, а постоялец спустился вниз несколько минут назад.

— Ну что, решили? — спросил я приветливо.

— Если вы так настаиваете, господин граф, — один из них подошёл ближе, — то мы готовы вас сопроводить. Куда направляемся?

— В северное отделение вашей жандармерии, — объявил я. — Хочу сделать чистосердечное признание по своему делу.

— Что⁈ — уставился второй жандарм.

— Говорю, что хочу покаяться во всех грехах, — повторил спокойно. — Или вы против раскаяния преступника?

Жандармы быстро связались с кем-то по артефакту. Судя по довольным физиономиям, им ответили положительно. Ещё бы, граф хочет признаться в преступлениях ещё до суда. Да это подарок для следствия.

Сели в машину и поехали. Я смотрел в окно на ночную столицу и обдумывал план освобождения дочери Булкина. Штурмом участок не возьмёшь — слишком много шума, и меня сразу свяжут с нападением.

Как вытащить дочурку Булкина из крайне охраняемого места? Чисто и красиво не получится. Но следить так, чтобы использовали против меня, нельзя. Как и ничего делать — тоже. Сука… Мне нужен Булкин и его деньги. Я откинулся на сиденье и закрыл глаза. Выпустить грозовых волков внутри? Шумно, но меня не связать с этим. Кроме того, что рядом с местом, где я был, уже появились монстры.

Но пока найдут мясных хомячков и попытаются это пришить, пройдёт время. И не факт, что кто-то так сделает. Какие ещё варианты есть? Более разумный — сесть самому в клетку, и тогда будет проще организовать побег.

Нет… Этот не подходит. Во всяком случае, не сейчас. Пока как бы ни крутил свои мысли, всё сводится к хаосу, когда я выпущу каких-либо монстров. Эвакуация, и вот тогда можно попытаться перехватить девушку.

Что ещё? Долбануть по зданию магией льда одиннадцатого ранга? Устроить им зимнее представление? Меня связать с этой атакой не получится. Проверят, а я седьмого. Вот только этот козырь хочется оставить. Без кристаллов не восстановлю заларак. Так ещё и самому с пустым источником ходить.

Перешёл к интересной идее — слизь затылочника. А что если всех усыпить? Хм… Это больше подходит. Меньше следов. Когда жандармы отправятся баинькать, я спокойно вытащу девушку, потом вместе с ними прилягу. Что произошло? Как? Почему? Тем более Булкина-младшая там неофициально — поднять шум не выйдет. Кивнул себе с довольной улыбкой. Получается почти идеально, мне нравится.

Мы остановились перед зданием северного отделения жандармерии. Массивная постройка из серого камня, множество окон с решётками, часовые у входа — выглядело внушительно и неприступно.

Вышли из машины. Двое моих сопровождающих направились ко входу, я следовал за ними. Часовые у дверей проверили документы и пропустили нас.

Внутри здание производило ещё более мрачное впечатление. Длинные коридоры с высокими потолками, тусклое освещение, запах дезинфекции и чего-то ещё — того особого аромата, который бывает в местах принудительного содержания. Стены покрашены в казённый зелёный цвет, пол выложен серой плиткой. Звуки шагов эхом отражались от стен, создавая гнетущую атмосферу.

Прошли мимо дежурной части, где за высокой стойкой сидел сержант с усами. Мужик поднял голову от бумаг, окинул нас оценивающим взглядом, но ничего не сказал.

Меня провели в кабинет для допросов — небольшую комнату с голыми стенами, столом и двумя стульями. На стене висел портрет императора в парадной форме.

— Сейчас к вам придёт следователь, — сообщил один из жандармов. — Сможете в его присутствии написать заявление и признаться во всём, что считаете нужным.

— Благодарю за содействие, — кивнул я.

Жандармы вышли, оставив меня одного. Дверь заперли, но не на ключ — видимо, считали, что граф, пришедший с повинной, никуда не денется.

Я сел за стол и огляделся. Обстановка спартанская — никаких излишеств, только самое необходимое. В углу стояла плевательница, на подоконнике — засохший цветок в горшке.

Похоже, начальство решило, что меня окончательно прижали: артефакт слежения, постоянное наблюдение, отрезанные источники поддержки. У провинциального графа не осталось вариантов. Проще сдаться и не сопротивляться судьбе.

«Ха!» — хмыкнул про себя. Но вообще работают профессионально. Продумали операцию по всем фронтам. Что может сделать земельный аристократ из глубинки против столичной машины? Ничего. Поэтому Магинский сидит и покорно ждёт следователя.

Я потянулся, размял шею. Скоро придёт дознаватель, и начнётся представление. Для приличия немного поговорю с ним, а затем достану слизь затылочника. В пространственном кольце уже приготовлена ёмкость. Стоит открыть, и всё здание погрузится в глубокий сон.

Прислушался к звукам за дверью: шаги в коридоре, приглушённые голоса, вдали лаяла собака.

Где-то должна находиться камера номер двенадцать. Марусю держат там по ложному обвинению, ждут, пока отец согласится на условия похитителей.

Дверь заскрипела на петлях. В кабинет вошёл мужчина, и в воздухе тут же появился запах перегара, смешанный с дымом сигарет.

Достаточно высокий и худой. На поясе висели меч и револьвер. Лицо покрывала недельная щетина, под глазами залегли глубокие тени. Мужика слегка покачивало — видимо, изрядно принял недавно.

Он уставился на меня, я — на него. Несколько секунд мы молча изучали друг друга. Брови мужика медленно поползли вверх от удивления, мои точно так же поднялись от изумления.

— Магинский? — выдохнул он недоверчиво.

— Дрозд? — произнёс я одновременно с ним.