Два в одном

Глава 38

Они стояли в обнимку, провокационно улыбаясь и внимательно наблюдая за моей реакцией, словно было крайне важно услышать ответ, и максимально прочувствовать его правдивость. Хуже всего то, что мозг помнил минимум одну из этих вредин в этом самом бассейне и без единого кусочка ткани на теле. Помнил до мелочей, до каждой капельки воды, блестевшей в лунном свете на идеальной коже… Интересно, а Аки внизу тоже рыжая? Мозг тут же прокрутил события до нужного момента, и я с ужасом и разочарованием понял, что ответа на этот вопрос у меня просто нет.

Почему с разочарованием? Да потому что она была гладко выбрита, и я этого так и не узнаю в обозримом будущем, ну либо там волос в принципе не было от природы… А вот почему с ужасом… блин да неужели непонятно⁈ Даже в ночной темноте у меня реакция была вполне понятной и почти мгновенной, что уж говорить про сейчас, когда этит две оторвы в обнимку в трех шагах, а воображение вспоминает вчерашние мгновения, накладывая их на реальность, и дорисовывает то, чего я пока не видел… и много чего еще.

— Так что скажешь? — нарушила молчание Китсу, и прищурила глазки с хитринкой.

— Я… я не могу ответить, госпожа, так как ответ может мне навредить. Наш договор. Прошу разрешения не отвечать! — я улыбнулся во все тридцать два и опустился в холодную воду, стараясь не думать о том самом, и сосредоточиться на холоде на коже, очистив кэш воображения.

— Причина? — ее глазки подозрительно сузились.

— Я уже озвучил ее. Ответ может мне навредить.

Китсу на мгновение задумалась, но тут же тряхнула головой.

— Отклоняется. Тебе ничто не навредит. Мое слово! Отвечай!

Вот вредосина! Ну ладно, сама напросилась…

— Хорошо, но ты пообещала! И ты помнишь, что врать я не могу, по договоренности, так что никаких обид!.. так вот, ответ на твой вопрос звучит так: ни один из ваших купальников не красивей. Они в принципе мне не нравятся. Мне нравится то, что под ними. И если в одном случае ответ продиктован моим воображением, то во втором — моей памятью…

Им хватило не больше секунды, чтобы до обеих дошло.

— Ах ты! — зарычала Аки, высвободившись и рванув ко мне, а Китсу быстро сложила два плюс два и захихикала, залившись при этом краской. — Ты труп! Я тебя убью, скотина, мужлан, извращенец! Baka, sukebe ne! U!

Разум мгновенно перевел фразу как «Идиот, похотливый баклан!». Я рванул подальше, одновременно выкрикнув:

— Китсу, ты обещала что ответ мне не навредит! Ты хозяйка своего слова или нет⁈ Останови ее!

Аки почти догнала меня, когда Китсу сквозь смех резко выкрикнула:

— Yamero! ( остановись)

— Nande? (почему?) — огрызнулась рыжая, но Китсу снова подала голос:

— Kinjiru. (я запрещаю).

Аки зарычала и в бессильной ярости ударила рукой по воде, от чего брызги полетели во все стороны. Я недолго думая шлепнул по воде и отправил горсть воды обратно. Тогда девушка с яростью взбесившейся касатки принялась лупить по воде с огромной скоростью и под разными углами. Какое то время я отфыркивался, но вдруг понял что меня буквально заливают — уже в четыре руки.

— Эй, нечестно! — выкрикнул я, вяло отмахиваясь, но куда там, эти две фурии похоже решили заставить меня нахлебаться воды под завязку.

— А я не обещала что буде честно! — парировала Китсу, удваивая усилия, и я уже вдоха не мог сделать, чтобы не хлебнуть воды.

Черт, и как отбиваться? Не глушить же их тенебрисом! Вот если бы заблокировать… и тут в голове произошел очередной щелчок, живо всплыло воспоминание: сад, стеклянная беседка, музыка на фоне, одурманенная Китсу, раненая Аки. И прыгнувшее на меня чудовище… «ПРОЧЬ ОТ НЕГО…»

— Да⁈ Хорошо, сами напросились! — и прежде, чем успел толком сообразить что именно делаю — я выставил левую руку ладонью вперед, наклонил горизонтально, словно хотел отгородиться от этих двух бушующих тигриц, и прошептал:

«Vallum Invictus!»

И поток воды прекратился. Я удивленно наблюдал, как еще несколько секунд девушки тщетно поливают водой невидимую преграду, отгородившую меня от девчонок незыблемой стеной.

— Какого хрена! — зарычала Аки, ощупывая барьер. — Что это такое?

Китсу тоже приблизилась и осторожно протянула руку.

— Это… это ты сделал? Да, глупый вопрос…

«А вот это уже интерес-с-сно! — зашипела в моей голове рассерженной коброй Малисса. — З-с-начит ты все-таки освоил Тенебрис? Ну Ярик, нам придется поговорить по душам!»

Девчонки на меня обиделись. Сразу обе. Когда поняли, что пытаться залить и забрызгать меня бесполезно — вынырнули из воды и принялись обтираться, общаясь между собой на японском и демонстративно меня игнорируя.

— Нет, ты смотри, этот наглый извращенец вовсю применяет ё-дзюцу, даже когда красотки вроде нас уделяют ему столько внимания! Нет чтобы восхищаться, а он… тупой баклан!.. а может он и задницу вытирать применением духовных сил будет? Бесит…

В моей голове раздался тоненький и противный смех Малиссы, от чего я бросил ей мысленно:

«Тебя вообще не касается. Хватит подслушивать!»

«Прикажешь мне уйти в чертоги? Как пожелаешь! Только тогда ты больше ни слова не поймешь, хи-хи!»

Я не нашел что ответить, и продолжил обтираться, стараясь не смотреть на этих двух вредин, которые в свою очередь говорили скучными голосами глядя куда-то в сторону, словно вообще обо мне забыли, но смысл разговора…

— Ну… он странный конечно. Но знаешь, на его месте я бы тоже реагировала на твои сомнительные шуточки с осторожностью…

— О чем ты?

— Для человека твои манеры выглядят странно и могут отпугнуть. Да и я, если бы знала тебя похуже — предположила бы что ты хочешь его укусить и попробовать…

Я весь превратился вслух, медленно вытираясь и делая вид что занят высушиванием и сборами.

— Нужен он мне! Да за мной… да ко мне…знаешь сколько готовы мне в ноги упасть только ради шанса, чтобы я глянула в их сторону!

Китсу промолчала, обернувшись халатиком и втиснув ноги в шлёпанцы, бросила полотенце на перила мостика.

— Какой ты все-таки еще ребенок, Аки-чан.

— Вот сейчас ускользну тропой притаившейся лисы и нападу, посмотрим как он справится своими дешевыми фокусами!

— Нет. Хватит. Тренируйся в додзё, как и положено.

— Ну, так скучно, — фыркнула Аки глядя в сторону, делая вид что говорит вообще на отвлеченную тему. — Посмотри на него, надулся как рыба-еж от гордости, и…

Девушки ушли вперед, а в меня вцепилась Малисса.

«А теперь рассказывай! Ты только что применил Tenebris! Кто тебя научил?»

Я устало выдохнул, протирая лоб.

«Да ты сама и научила. Я просто повторял за тобой слова и жесты, и все срабатывало!»

«Я тебе уже говорила — это невозможно! Это так не работает! И у тебя же не вышло прошлый раз!»

«Чего ты от меня хочешь? У меня нет нужного тебе ответа. Была экстренная ситуация, я попробовал. Получилось. Дальше все как-то само… и вообще отстань! Вместо того, чтобы допрашивать, лучше бы помогла разобраться и научила чему-нибудь стоящему!»

Малисса затихла, явно обдумывая сказанное. Ну и ладно…

Уже позже, сидя за столом на балконе третьего этажа здания в публичной зоне посольства мы ужинали и тихонько разбирали итоги сегодняшнего дня. Оказывается, тут есть даже небольшой кафетерий для гостей и посетителей.

— Итак, Ярик, я хочу услышать от тебя, к какому выводу ты пришел по итогу сегодняшнего дня.

— А какой вывод ожидается? — Я пожал плечами. — Вы каким-то способом заблокировали все мои техники, очевидно при помощи господина Йошимори. Потом Аки отыгралась на мне за все прошлые неудачи. Физподготовка у меня явно не профилирующая, да и единоборствам я не обучался настолько углубленно как вы обе, так по верхам нахватался, да и то…

— Это все выводы которые ты сделал? — голос девушки был максимально нейтральным, но я уже в третий раз замечаю, что после такого обычно следуют неутешительные для меня заключения и резолюции.

— Ну, если коротко — если мы попадем в зону, где тенеб… ну в общем, где блокируются мои возможности — я становлюсь бесполезен. Так?

— Не совсем. Ты становишься не просто бесполезен, ты — обуза. Что собираешься с этим делать?

Мде. И возразить толком нечего. А что делать… да хрен знает…

— Вообще, я думаю, что смогу научиться чувствовать такие зоны. И просто их избегать.

— Приемлемо, для начала. А что будешь делать, если не удастся? Или если, к примеру в силу ситуации придется туда войти?

— Я хочу освоить еще стрелковое оружие. Получить на него разрешение. Если это не противоречит политике и внутренним правилам…

— Не противоречит. Все?

— Ну… да наверное…

Китсу вздохнула, повернулась к рыжей.

— Добавишь что-нибудь?

Аки просто пожала плечами, подхватив палочками кусок беловатого колобка и отправила в рот.

— Понятно. Теперь послушай мое мнение. Твое ё-дзюцу очень сильно. Безусловно — оно твоя сильная сторона. И в большинстве случаев вероятно поможет тебе справиться с подавляющим количеством угроз. Сложность в том, что ты слишком привык полагаться на него, и если его заблокировать… отключить… проще говоря — выкинуть из уравнения — твоя отработанная модель поведения рушится, уверенность в себе пропадает, ты сразу становишься беззащитен, если не сказать — уязвим…

— Понимаю…

— Не понимаешь, — отрезала Китсу. — Ты становишься слаб и уязвим не потому, что отключается твое сильнейшее оружие, а потому, что ты морально уже признаешь поражение в тот самый миг, когда это происходит. Теперь ты будешь тренироваться минимум трижды в неделю. Сначала проходить общую силовую и медитативную тренировку у сенсея, потом с тобой будет заниматься Аки. Персонально. Я бы попросила Танаку заняться тобой, но… к сожалению, начинать полноценно тебя обучать по максимально эффективной программе уже поздно — ты сформировался, и перестроить уже не выйдет…

— Ты хочешь сказать, что Аки лучший тренер чем Танака?

Я затормозил, оставив фразу недосказанной, но сереброволоска уловила суть.

— Не лучший, но и не худший. А для тебя — вероятно единственный наиболее подходящий.

Я задумался. Очень хотелось сказать, что это в принципе бесполезно, я просто не успею освоить что-либо на нужном уровне…

— А… почему… нет, не так. Вот если Аки и Танака выйдут на ринг — кто кого сделает?

Рыжая пренебрежительно фыркнула, сложив руки за головой и вытянувшись, картинно зевая.

— Мы как-то пробовали…

Китсу улыбнулась, покачала головой, словно говоря, мол, ну давай уже, красуйся хвастунишка.

— И… каков результат?

— Ничья. Мы спарринговали почти шесть часов. По итогу просто оба вымотались и согласились, что победителя нет.

Мои брови поползли вверх, я перевел взгляд на Китсу, которая никак не отреагировала на это явное хвастовство.

— Заливаешь, — фыркнул я, нотя на ум просилось другое слово, покороче и не совсем цензурное…

— Ты зря сравниваешь Аки и Танаку, — вмешалась Китсу. — Это сравнение не имеет практического применения, — покачала головой она. — Если Танака поймает Аки или сможет хотя бы задержать на пару секунд — она проиграет. Но он не сможет. Еще ни разу не смог. Аки в свою очередь — не сможет его пробить. У Танаки почти нет уязвимых сторон, а те, что есть он тщательно охраняет. Если их поле боя — ограниченное пространство, например пустая комната с низкими потолками десять на десять шагов — Аки неумолимо проиграет. Если эта комната будет больше и полна мебели, предметов или не очень хорошо освещена — шансы падают в разы, и неизвестно кто победитель. В темной комнате, или если полигон сражения — дом, или улица и вокруг много укрытий — Танака проиграет. Без шансов…

Я хотел было уточнить в чем принципиальное отличие и почему обстановка и освещение влияет, но Китсу продолжила сама:

— Танака — защитник, воин и личный телохранитель. Он — скала, о которую разобьется любой враг как стекло. Аки — это бушующий поток, который обтекает, охватывает, смывает, способен проникнуть в любую щель или просвет, но при этом неуловим и в руках его не удержишь. Танака несокрушимый великан, Аки — ловкая как водный дракон.

Я кивнул, вспоминая свою жалкую попытку спарригнга с Аки. Даже ту, первую, где я кое-как смог сопротивляться. Только один раз я умудрился ее подловить, и то…

— И тут мы подходим к важному моменту, — Китсу просверлила меня взглядом. — Фактически я могу приказать Аки-чан тренировать тебя, и она это приказ выполнит максимально скрупулезно, я в ней не сомневаюсь ни на мгновение. Но… здесь есть кое-что большее. По нашей традиции — ученик просит мастера принять его со всем уважением и смирением. И мастер — принимая ученика берет за него ответственность не только перед господином, но и перед небесами и своим сердцем. Я не хочу приказывать тебе или ей. И более того, если хочешь — ты можешь попросить одного из сенсеев отца или даже Танаку, никто тебе не откажет. Но мое мнение — будет лучше если за тебя возьмется Аки, и обучит бою в своем стиле…

Рыжая глянула в нашу сторону, ее лицо вытянулось, а глаза округлились, словно она не на шутку встревожилась.

— Может это лишнее? Я итак…

Китсу подняла руку призывая молчать, а смотрел по очереди то на одну то на другую. И если Китсу держала покер-фейс, но Аки явно волновалась.

Я не имел богатого опыта в их культуре, но на примере того, что уже тут недолго наблюдал — очень похоже что это важный момент, который нужно правильно отыграть. Поэтому поднимаюсь, становлюсь напротив Аки склоняюсь в уважительном поклоне и тихо говорю:

— Уважаемая Аки-сенсей, окажите мне честь примите меня в ученики. Обещаю прилежно учиться и выполнять все требования и проявлять уважение… в пределах обучения боевым техникам и вашему стилю.

Повисла тишина. Потом я услышал ехидный голос Аки:

— Ты хорошо понимаешь, чего просишь? Как ученик ты должен выказывать максимальное почтение, слушаться во всем, ни звуком ни жестом не проявлять непокорности, если я говорю что так нужно — даже если скажу пробежать голым вокруг усадьбы!

Китсу справа хихикнула и тут же затихла.

— Понимаю, — выдавил из себя я, и мысленно выматерился. — Но так же понимаю, что ученик — это и лицо учителя. Если вы, Аки-сенсей заставите меня бегать вокруг голым — то потеряете лицо вместе со мной! И хочу оговорить момент, что готов выполнять все что будет сказано только в рамках обучения и тренировок. В других ситуациях — по обстоятельствам. Не хочу вас расстраивать, и напоминать ситуацию на званом вечере…

— Т-с-с-щ… — Аки цыкнула, и мне показалось, что отвернулась, а Китсу снова хихикнула и сказала по-японски:

— Он тебя сделал, Аки-чан. Умный парнишка. Хватит строить из себя злюку, просто прими это.

— Он меня бес-с-сит! — зло ответила рыжая. — Я хочу послать его в задницу гакки*, избить, изодрать… Ух, как я зла! Р-р-рь-рь…

— Осознаешь ли ты сейчас, как себя ведешь и на что это похоже? — Китсу снова хихикнула, но Аки ее перебила:

— Бред! Чушь! Это не то, о чем ты говоришь! Он меня просто злит. Напыщеный, наглый, хитрый дикобраз… похотливый баклан!

Я молчал, изо всех сил сдерживая улыбку, стараясь не показать, что понимаю их разговор. Хотя, будем честны — я понимал только сами фразы но не весь и скрытый подтекст, тут определенно закопано что-то еще…

— Встань. Выпрямись. — Аки поднялась, заняла гордую позу и вскинула голову. — Я очень не хочу соглашаться. И ты не хочешь. Поэтому даю шанс отказаться сейчас, потом будет поздно. Последний раз спрашиваю: хорошо подумал? В додзё я буду для тебя абсолютным авторитетом. Захочу изобью, захочу — накажу, даже без явной причины, захочу — выгоню. Никаких жалоб и нареканий, никаких споров и вопросов. Твое окончательное решение?

Я сглотнул, глядя на ее серьёзную мордашку и злющие глазки.

— Да.

— Тс… хорошо. Начинаем завтра, в восемь утра. Ты должен быть на месте полностью готовый.

Я кивнул, Аки скривилась, словно проглотила несвежую креветку а Китсу за ее спиной показала мне большо палец и подмигнула.

Приглашение на день рождения мы приняли все вместе. Точнее Китсу просто сказала мне не заморачиваться, позвала служанку и отдала все нужные распоряжения: подготовить нам одежду (оказывается для меня лежал наготове прикид все из того же дорогого бутика), созвониться с организатором и предупредить об участии троих гостей от семьи Сирогане, а так же выбрать подарки для именинницы.

— Для этих всех моментов есть организаторы и помощники. Кстати, позже тебе придется выбрать себе личного помощника… или помощницу, — Китсу ухмыльнулась. — Мы на вечернюю пробежку в парк за внешнее кольцо. Ты с нами?

Разумеется, я тоже отправился на эту пробежку. Мы отмахали с пару километров до небольшого лесочка, и Аки с Китсу опять затеяли шутливую ссору, которая переросла в полноценный поединок. Да, без татами, снаряжения или страховки. Девушки, вероятно, ослабили силу ударов, но смотрелось это все равно впечатляюще: два тренированных бойца, словно два вихря, смерча — кружат вокруг друг дружки, сталкиваются и разлетаются на фоне медленно опадающей листвы… жаль телефон с собой не взял — такие кадры бы получились…

«Не расстраивайся, малыш, — нарушила молчание Малисса, которая очевидно была тут и тоже наблюдала за боем, а в прямом контакте еще и слышала мои мысли. — Их тела тренированные, а движения доведены до автоматизма. Не удивлюсь, если их учат с детства. У тебя сейчас тоже улучшен метаболизм, ускорена заживляемость, а значит, тренируясь ты сможешь быстро нарастить мышечную массу в нужных местах. Остальное зависит от тебя…»

Спустя минут пятнадцать, когда после очередного моего колкого комментария на меня всерьез обратили внимание — мне пришлось заняться тем, что приседать и отжиматься.

Вернулись мы когда на улице было уже темно, вновь окунулись в горячий источник и потом в бассейн, но уже без эксцессов и обливаний, хотя все втроем посматривали друг на друга с опаской.

Уже позднее, ночью около двенадцати, сидя в одной из беседок я позвонил маман и осторожно сообщил, что останусь сегодня у друзей, со мной все в порядке, просто задержались допоздна и возвращаться далеко. Против ожидания — она не стала отчитывать, только хмыкнула и попросила быть на связи.

— И предохраняться не забудь, — ядовито бросила она напоследок.

— Мам! Перестань, это не то что ты…

— Ну да, я поняла, не то, ага. Тут Денис всем уши прожужжал, что ты встречаешься с девчонкой-иностранкой или чуть ли не с двумя, которые ради того, чтобы быть к тебе поближе перевелись на твой поток в универе, что вы везде вместе, ни от кого не прячетесь даже — обнимаетесь на глазах у всего универа. Я не буду тебе нравоучать, взрослый уже, но давай ты не будешь мне заливать про друзей, хорошо? Тем более, что недавно мне тут пытался строить «взрослого мужчину»…

Я напрягся, скрипнул зубами. Ну блин, Денис… тебе это дорого выйдет, уж я постараюсь…

— Ты его больше слушай… у него все помножь на два да раздели на десять. Я просто получил хорошее предложение по работе…

— Эт какое же? — маман иронично ухватилась за ниточку.

— Я просто сопровождающий дочери… одного влиятельного человека.

— И что, с твоей стороны нет никакого интереса? В жизни не поверю!

Я закрыл глаза и мысленно хлопнул себя по лбу. Да в конце концов — какая разница.

— Ладно, пока Мам. Завтра у девушки Дениса днюха, я приглашен, поэтому, вероятно, опять домой не вернусь. Мой новый номер у тебя есть…

Меня провели в ту же маленькую комнатку в традиционной части усадьбы. Молоденькая юркая служанка лет пятнадцати, которая говорила на русском с акцентом, похожим на Аки открыла передо мной дверь, поклонилась, пожелала спокойной ночи, сообщила, что меня разбудят утром для.

Уже в полудреме мне показалось, что тонкая бумажная дверь приоткрылась и в комнату скользнула юркая неслышная тень, в воздухе повеяло шлейфовым запахом мускуса и осеннего леса… а может мне это приснилось.

Разбудила меня та же служанка, что вечером провожала отдыхать. Я кое-как продрал глаза, глянул на телефон — пять тридцать утра!

— Эй, почему так рано? — спросил я, а девочка с грацией кошечки поклонилась и прошептала:

— У вас на утро тренировка с Akakitsu-san. Лучше не опаздывать, госпожа не любит… в общем, я взяла на себя смелость разбудить вас за тридцать минут…

Я поблагодарил девчушку, поднялся, втиснулся в спортивки и последовал за ней по коридорам и переходам к додзё.

Аки сидела на втором этаже, на коврике поджав под себя ноги возле открытого окна, лицом к восходящему солнцу закрыв глаза. Ветер трепал ее подвязанные шнурком рыжие волосы, а на лицо падал отблеск появляющегося из-за горизонта солнца.

— Бери себе коврик и садись рядом, — вполголоса сказала она, не открывая глаз. — Сегодня самое главное для тебя — научиться дышать…

Не буду вдаваться в мельчайшие подробности ее дыхательной гимнастики, хотя она по меньшей мере странная. Скажу только, что через минут сорок, как мы закончили разные упражнения с медленными вдохами и быстрыми выдохами, задержаниями дыхания и прочим. Потом заставила… отжиматься, и следила, чтобы я опускался вниз на вдохе, а отжимался от пола на выдохе. После третьего повторения у меня уже руки болеть начали, но ее это просто не заботило. К концу первого часа у меня болели почти все мышцы, словно я вагоны разгружал.

Последний час она усадила меня на какую-то пыточную машинку инквизиции, и заставила делать упражнения, давая интенсивную нагрузку на мышцы спины и ног, причем те, которые я наверное в жизни не использую… Под конец я почти готов был сдаться и сказать, что отказываюсь от ее услуг — болело все что могло, и даже то, что я не представлял, что может болеть.

В завершение она потребовала, чтобы я поддерживал схему дыхания при каждом шаге, напряжении мышц или подъёме — движении с силовым напряжением даже самым легким… хрень как по мне, но обещал же слушаться.

— Признай, ты специально меня изнуряешь, чтобы я сломался и отказался, так ведь? — спросил я, бросив наконец осточертевший тренажер, и поднявшись, обливаясь потом.

— Ха! А сам как думаешь?

— Думаю что ты садистка малолетняя…

— Что? Ты… я на тебя столько сил и временя трачу, и это твоя благодарность⁈ И вообще, ты как с сенсеем разговариваешь? — Аки нахмурилась. — Садись обратно! Еще два повторения!

Я застонал, проклиная свой длинный язык.

«Я тебя ненавижу…» — пронеслось у меня в голове.

— Аки, наверное, я передумал… прости, ты настолько сильно сегодня хотела заставить меня пожалеть, что добилась своего. Я жалею, что попросился. Ты выиграла… извини, что не послушался сразу.

— Да? Ха-ха… смешная шутка. Прости, я говорила тебе отступить. Предупреждала, пугала… теперь назад пути нет. Я никогда не отступаю, тем более что я дала слово. Теперь путь только один.

— Погоди!

— Не о чем говорить, — отрезала она. — Если только ты не готов признать, что ты никчемный слабак, тогда конечно, я тратить время на тебя не буду. Но задайся вопросом: а нужен ли такой госпоже Китсу? И возьмет ли тебя другой сенсей после такого позора?

Вот и в кого она такая противная а?

— Я тебя ненавижу, — сказал я уже вслух. — Глаза б мои тебя не видели. Истязательница…

— Ха-ха… Хочешь открою секрет? Сейчас — ты чувствуешь себя просто превосходно по сравнению с тем, что ждет тебя завтра утром… И да первое время ты будешь на меня злиться, но не переживай, скоро ты научишься меня ценить, и будешь рад меня видеть!

— Раньше ад замерзнет! И вообще, в день когда я тебе обрадуюсь…

— Да, да, я очень хорошо помню, ЧТО ты мне пообещал! — она зло ухмыльнулась. И да, возможно твой длиннющий язык для кого-то неоспоримое достоинство… — она сделала паузу и ядовито ухмыльнулась. — Но со мной — он твой злейший враг. Поэтому — еще три повторения! Пошел!

Уже по дороге в универ они с Китсу начали перебрасываться короткими фразами на японском, а я заметил — что не понимаю ни слова.

«Малисса?» — позвал я, но ответа ожидаемо не последовало. Понятно, опять нырнула на глубину, или в спячку провалилась…

Однако… неожиданно я обратил внимание, что некоторые фразы, озвученные девушками, вызывали некий отклик в сознании. Например — «baka ne» стойко ассоциировалось с глупостью, неприятностью, негативом… или несколько раз повторившееся «Nande?» — я был абсолютно уверен, что это вопрос наподобие «почему?» или «зачем?» Еще некоторые фразы поддавались какому-то ассоциативному узнаванию. Любопытно, может я так и язык выучу?

День в университете прошел на удивление скучно и обыденно. Практически никаких происшествий или неприятных ситуаций. Когда девушки снова начали шептаться на японском, я, уже не выдержав спросил:

— Помнится мне, кое-кто тут говорил, что следует общаться на том языке, который понятен всем участникам разговора, или ошибаюсь?

Аки зашипела в ответ, бросив что я слишком много себе позволяю, но Китсу только улыбнулась:

— Мы обсуждаем планы на вечер. Если честно, я не так часто посещаю такие мероприятия, и не уверена, что знаю, как себя вести и…

— Не переживай, ничего необычного. Обычная клубная вечеринка. Мы приедем чуть раньше, займем свои места за столиками, затем приедет Денис с именинницей. В зале выключат свет, и когда они поднимутся, зайдут в темное помещение…

— Я поняла, видела такое. Я не про это. Кто будет присутствовать из важных гостей? Какие правила вечера? Какой дресс-код?

— Расслабься, никакого дресс-кода или протокола нет. Это частная вечеринка. Просто отдохнем в свое удовольствие.

— Хорошо, — она вздохнула. — Не забудь выпить свой отвар, будешь лучше себя чувствовать. Иначе не выдержишь интенсивность тренировок…

Я уже хотел было начать возмущаться по этому поводу, и если честно — попросить аккуратно отвлечь от меня Аки и назначить мне другого тренера но неожиданно к нам приблизился Лешка, поздоровался с обеими моими спутницами и отозвал меня в сторонку.

— Привет. Я тут хотел спросить…

— Да? — я вопросительно уставился на друга и скрестил руки на груди.

— Ты же собираешься на день рождения Зориной, так?

— Ну да. Почему спрашиваешь? Хочешь приглашение получить? Если что — не проблема…

— Не, у меня есть… меня тоже пригласили. Я хотел спросить, может ты это… не пойдешь туда сегодня?

— Почему? — я нахмурился, не понимая. — В чем прикол?

— Не прикол, просто… есть один вопрос. Не мог бы ты вместо этого помочь мне с одной проблемой?

— Какой?

— Да там… — он уклончиво опустил голову. — На меня там наехали чутка, местная шушера… по одному бы справился, но их человек пять набралось уже, одному стрем…

— Я как бы не против! Только давай все же на завтра перенесем, а сегодня отдохнем, а?

Почему-то такая идея его не обрадовала.

— Нет, нужно именно сегодня, — он мотнул головой. — Это прям важно, нужно уcпеть…

Я вздохнул, почесал нос, раздумывая, как бы убедить его отложить карательный рейд.

— Понимаешь, у меня есть серьезные планы на этот вечер, и плюс девчонки уже настроились. Ради меня они свои планы поменяли… будет по-свински сейчас все отменить. Давай завтра без вопросов в любое время, мы твою эту шушеру быстренько размотаем…

— Нужно сегодня, Ярик. Это важно, — уперся Лешка, и я нахмурился. — Мне стрелу забили, и не хотелось бы показать, что я зассал…

Да, есть у него такая вот баранья черта характера — надо и все тут.

— Ну, пятеро против одного никто тебя неупрекнет… Ну хорошо, окей. Только тогда давай все сделаем до начала мероприятия. Мы быстро справимся, даже не опоздаем…

Он покачал головой.

— Я очень редко тебя о чем-то прошу. Неужели не можешь один раз…

— Слушай, не в том дело. Я готово сегодня, да хоть прямо сейчас, но давай тогда сделаем все раньше…

— Нужно именно к восьми быть там. Ты со мной или нет?

— Да блин… слушай, я не могу вот так все отменить, я уже пообещал! Не будь упертым…

— Все ясно, — он нахмурился и в его глазах всплыла едва ли не вселенская обида. — Ну значит так тому и быть. Бывай…

— Лёх!

Он не обернулся, развернулся и побрел к выходу, а мне впервые за последние три дня стало так тошно, словно в воздухе повисло что-то неприятное, имеющее гнилостно тошнотворный привкус какой-то неприятности или подлянки. Очень надеюсь, что это просто неудачно разыгралось воображение…