Два в одном

Глава 27

Сказать, что мне это сразу не понравилось — это не сказать ничего. Я словно зверь почувствовал приближение охотников с собаками. Аки явно задумала какую-то… ну если не ловушку, то подлянку несомненно.

Внутри находилось человек пятнадцать-двадцать. Кто-то сидел в позах для медитаций, с закрытыми глазами, кто-то отрабатывал удары по грушам и спортивному инвентарю, кто-то спарринговался в разных стилях боя, включая имитацию холодного оружия. Двое матерых азиата наблюдали за поединками с разных сторон со вселенским бесстрастием.

Появление Аки привлекло внимание, на нее оглядывались, перешептывались, но девушка не обращала никакого внимания, провела меня в одну из небольших комнат, похожую на… раздевалку. Да она и была раздевалкой.

— Лови, — она бросила мне сверток. — Переодевайся. Свои вещи можешь оставить тут где удобно. Не переживай, никто не возьмет.

Я развернул сверток и у меня в руках оказались футболка и спортивные шорты из тонкой ткани, некое подобие перчаток, наколенники и странная — не то обувь не то ножные перчатки, одеваемые на босую ногу, с уплотнениями на нижней части голени и лодыжек.

— Что… сейчас?

— Тебе сказано выполнять все, что скажу. Отказываешься?

Я покачал головой.

— Тогда без разговоров.

Я стащил с себя футболку, расстегнул ремень джинсовых шорт и покосился на Аки, которая, к слову и не думала отворачиваться, продолжая наблюдать за своеобразным стриптизом.

— Прости… ты собираешься смотреть?

Рыжая ухмыльнулась, и слегка прищурилась.

— А что, проблемы с этим? Стесняешься своего тела?

— Не то, чтобы стесняюсь… но переодеваться в присутствии девушки, да еще наедине с ней в раздевалке…

— Ну прямо не знаю, что тебе ответить. В бутике тебя такой расклад не сильно смущал, с этой драной кошкой Аокирой ты был куда раскованней, — нагло заявила эта заноза. — И судя по всему, снял не только шорты, но и трусы тоже…

Какого черта? Она что, в курсе? Да нет, быть не может. Разве что эта дамочка сама по себе чересчур любвеобильная… Мне больших трудов стоило не показать никакой реакции.

— Ну и фантазия у тебя, — демонстративно безразлично скривился, стаскивая шорты и аккуратно складывая в выбранную полку. — Смотри, если уж тебе так хочется. Только не говори потом, что это я извращенец…

Аки бросила на меня косой взгляд и закатила глаза.

Я отвернулся, и начал облачаться в предложенное снаряжение. Краем уха услышал шуршание, обернулся и офигел: девушка тоже переодевалась! Юбка и корсет уже висели на вешалке, а сама она переминалась с ноги на ногу в похожих на мои тонких тянущихся шортах. Футболки на ней не было, вместо этого она обмотала вокруг бюста тянущейся темной тканью и как-то закрепила сзади. Ее грудь была полностью обтянута и выпирала вперед, однако, из-за особенностей материала — форму было не различить, только объемы. Они были куда как поменьше, чем у Китсу, но тоже вполне себе…

— Не копайся! — бросила она, делая ударение на слоге «пай», что придало ее тону насмешливости и презрительности. Перевязав волосы шнурком, окинула себя взглядом ревизора, потом внимательно изучила мой внешний вид. — Пошли уже…

Мы вышли на середину зала, и девушка выступила вперед. Тренировки и спарринги затихли, двое «сенсеев» приблизились и поприветствовали Аки, то же самое сделали и ученики, поклонившись со словами «Юй-сан». Меня пристально изучали несколько пар глаз, а я старался изо всех сил сохранять невозмутимый вид.

— Такигучи, Кэнто, Волкова, Такемура, Набиев. И вы, господин Кусао, — последним она обратилась к одному из тренеров. — Прошу за мной.

— Dō shita no? — уточнил один из парней, а Аки ответила коротко:

— Разговаривайте на русском. Наш… гость — не знает Кокуго. И имей терпение, сейчас все объясню.

Я обратил внимание, что среди общей массы учеников оказалось несколько девушек. Например, Волкова — была коротко стриженой мускулистой пацанкой, с широким лицом и широкими же, не в пример женским стандартам, плечами. Еще не все присутствующие были японцами — тут были и казахи, и европеоиды, и даже один негр.

Мы приблизились к проходу, за которым угадывалась лестница вниз, похоже в подвальное помещение. Оно представляло из себя такой же зал, но без окон и пустой. На полу расстелены татами, неяркое теплое освещение, по углам манекены и груши, и четыре опорные колонны примерно посередине на равном расстоянии удаления друг от дружки.

Все перечисленные люди замерли напротив нас с Аки. Меня изучали, кто с любопытством, кто с безразличием, а кто и с явным вызовом. Где-то когда-то и от кого-то я слышал дельный совет: при новом знакомстве с потенциальным противником, оппонентом или просто чужим человеком — всегда представляй себе, кто из вас кого поколотит в случае, если возникнет необходимость или ситуация.

Въевшаяся в меня привычка избегать конфликтов подмывала опустить взгляд или отвести глаза, так как любого здесь я смело мог воспринимать как угрозу. Но то был прежний я. Новому же, особенно после всего пережитого за последнюю неделю — было почти все равно.

— У меня небольшое объявление, — начала Аки без предисловий. — К сожалению, по некоторым независящем от меня и госпожи Сирогане причинам, ближайший отбор в гвардию нашей принцессы — не состоится, — на ее лице отразилась противная ухмылка. — Был выбран и утвержден Яромир Харт, присутствующий здесь…

Вот теперь я почувствовал на себе уже не заинтересованные или безразличные взгляды, все присутствующие, включая тренера — посмотрели на меня как на врага. Вот же блин. Она это, похоже специально. Впрочем, возможно, это еще одна проверка…

Присутствующие повели себя именно так, как я и предположил: хором загалдели, едва ли наперебой возмущаясь.

— Это решение госпожи Сирогане. Поэтому, каждый из вас, кто не согласен с результатом экзамена и отбора — пусть выйдет вперед и заявит об этом, — тем временем продолжала она.

— А чего тут заявлять, — неожиданно выступил вперед плотный невысокий Такемура. — Если его выбрали за то, что он лучший и сильнейший — пусть докажет это!

Остальные не проявили такой откровенной активности, но закивали, поддакивая Такемуре.

Я перевел взгляд на Аки, и та безразлично пожала плечами, слегка ухмыльнувшись.

— Почему бы и нет. Яромир, согласно нашим традициям, претендовать на роль защитника госпожи могут только сильнейшие. В силу понятных только нам с тобой событий — тебя выбрали безо всяких проверок. Но по традиции ты должен доказать свое превосходство, — она мило мне улыбалась, хоть я понимал: это тупая подстава.

— И как именно я это должен доказать?

— Поединок, — спокойно протянула девушка, ничуть меня не удивив.

Я посмотрел на свое снаряжение, и даже не стал это комментировать, все итак понятно. П-предсказуемость…

— Какие правила?

— Бой один на один, до потери сознания, первой крови или сдачи противника. Намерено калечить и травмировать нельзя, помните, вы все тут союзники и друзья. Любой, кто нарушит правила будет очень строго наказан. В остальном ограничений нет…

Пока я переваривал услышанное, нас развели по сторонам на расстояние около десяти шагов. Аки отошла назад и выжидательно подперла спиной одну из колонн, а сенсей встал посередине, между нами.

— Ёси… Хадзимэ! Тренер махнул рукой и Такемура с быстротой молнии бросился на меня, почти мгновенно сократил расстояние, осыпая градом ударов. Понятия не имею, что это за вид боевых искуств, но по мне быстро отрабтоали двоечку в корпус, и когда я отклонился — в челюсть. Я рефлекторно прикрыл лицо — и получил с ноги по почкам ( благо экипировка смягчила удар) но все равно было болезненно. Я попробовал отскочить, и неожиданно понял, что противник банально наступил мне на ногу, не дав увеличить расстояние. А когда я сильно рванулся — неожиданно выпустил и вдогонку придал мне ускорения, от чего я покатился по татами. На меня навалились сзади, левую руку выкрутили в болевой залом. Черт.

— Сдавайся — презрительно бросил Такемура, усиливая нажим. Сопротивляться было бесполезно.

— Хорошо, сдаюсь, — выдохнул я, и меня отпустили.

Японец поднялся, скорчил презрительную гримасу на лице, но все же протянул мне руку. Я пожал плечами и принял помощь, решив не усугублять накал неприязни, и надеясь таким образом разрядить обстановку.

— Нупоздравляю, ты… неплох, — выдохнул я, массируя шею.

Японец посмотрел на меня, потом на Аки и тренера.

— Не понимаю, — протянул он с акцентом. — Зачем ты поддался?

Я повернул к нему голову, внимательно следя за его реакцией.

— Прости?

— Я спросил: почему ты поддался? Или нет? — он снова посмотрел на Аки. — Ты не можешь быть настолько слаб, если тебя выбрали защитником без всех экзаменов!

— Я не поддавался, — ответил я тихо, и лицо моего противника вытянулось.

— Что это значит? Ты хочешь сказать, тебя выбрали с таким слабым навыком? Юй-сан, я не понимаю! Как это? Почему? Его же любой новичок на лопатки положит!

Аки безразлично пожала плечами, не отлепляясь от колонны, вздохнула и ответила:

— Я могу ответить на любой разумный вопрос, Такемура. А этот я задаю сама себе. Так решила Сирогане-сама, и ее мотивы мне неизвестны.

— Госпоже конечно виднее, — с ярко выраженным сомнением и язвительностью в голосе бросил тот, — но я решительно не понимаю какой может быть толк от такого слабого защитника… Не обижайся пожалуйста, Яромир Харт, но это правда, и я думаю, что выражу мнение всех здесь присутствующих, если скажу, что это не имеет смысла…

Я спокойно выдохнул, все еще потирая ушибленную поясницу, и спокойно ответил:

— Так-то оно так, но ты путаешь тренировочный бой, и реальный. В реальном бою — ты и близко ко мне не подойдешь, Такемура, уж прости.

Глаза японца полыхнули бешенством.

— В реальном бою — я убил бы тебя после первых двух джебов! Просто пробил бы горло или свернул шею! — нахмурившись ответил закипающий противник. — Если ты так в себе уверен, что тебе мешало хотя бы не позволить мне к тебе приблизиться?

— Правила, — ответил я спокойно. — Если бы не они — у меня были бы развязаны руки, и тогда… поверь, ты бы понял мотивы Кит… Сирогане. Я ведь правду говорю так ведь, Ак… в смысле Юй-сан?

Девушка со спокойным выражением лица наблюдала за нашей перепалкой, улыбаясь своим мыслям.

— Не так, — поправила она спокойно. — Никакие надуманные правила тебя не ограничивают.

— Но как же…

Я задумался, вспоминая сказаное перед боем. До потери сознания, первой крови или сдачи противника. Не калечить и не убивать намеренно. Об использовании особых способностей речи не было.

Аки ухмыльнулась, сложила руки на груди и застыла в выжидательной позе.

— Так, значит? — я вскинул бровь. — Ну хорошо. Такемура, повторим?

Японец посмотрел на меня как на ненормального, и ухмыльнулся.

— Ты мазохист? Впрочем, почему нет.

Мы снова встали на позиции, а тренер посередине, окинув обоих внимательным взглядом.

— Готовы?

Я встал в самую простую стойку, левая рука чуть впереди, правая отведена немного назад для удара. Аккуратно сложил пальцы левой руки в жест оглушения, оттопырив указательный палец. Произнес первые три слова заклинания…

— Ёси… Хадзимэ!

Такемура метнулся вперед с быстротой молнии. Как и в первый раз, он за считаные мгновения преодолел разделяющее нас расстояние, но…

«…tace»

Я просто указал пальцем левой руки ему в лоб, и лицо противника потеряло осмысленность. Он летел на меня по инерции, а я просто отошел вбок, и японец упал на пол безвольной куклой.

— Следующий, — спокойно выдохнул я, встряхиваясь, и наблюдая офигевшие лица у тренера и остальных четырех учеников.

— Это… — сенсей Кусао выпучил глаза, словно не веря тому, что увидел.

Он подошел к Такемуре, лежащему лицом в татами, перевернул его и потряс. Помахал рукой перед глазами, похлопал по щекам. Затем поднялся и посмотрел на меня уже другим взглядом.

Теперь на меня смотрели по-другому. Уже никто не зубоскалил, и при этом агрессия так же куда-то выветрилась. Вперед шагнул Казах с фамилией Набиев. Встал напротив, занял боевую стойку. Тренер дал знак остальным ребятам, и Такемуру аккуратно оттащили строну, положили на нагромождение из нескольких татами- приходить в себя. Сенсей снова занял свое место посередине. Поднял руку и подал знак начинать. На этот раз я не стал становиться в стойки а просто расставил руки в стороны, приглашая нападать. Но казах не был таким импульсивным. Он качнул шеей влево-вправо, медленно и осторожно пошел на сближение. Когда расстояние сократилось до трех-четырех шагов, я поменял позицию, сделав вид что становлюсь в стойку и снова прошептал слова оглушения. Казах рванул вперед, делая обманное движение левой рукой, но я не стал больше медлить. Заклинание сработало, я подхватил его под правую руку, которой он пытался нанести хук, и плавно опустил на татами.

— Следующий, — спокойно выдохнул, глядя на оставшуюся троицу.

Никто не шелохнулся. На мои губы выползла кривая ухмылка. Ну, наглеть так по-полной.

— Давайте ускорим и облегчим вам процесс, — нагло предложил я. — Нападайте все втроем. Одновременно.

Два оставшихся парня и девушка переглянулись нерешительно, а в диалог неожиданно вмешался сенсей Кусао:

— В этом нет необходимости и никакого смысла, — покачал головой он. — Аки-сан, почему ты не сказала сразу, что ваш протеже достиг уровня мастера ё-дзюцу? Если это так — то дальнейшие попытки не имеют смысла.

Вопрос так и завис у меня на языке, но по определенным соображениям, я решил его не озвучивать. Лучше потом у Аки поинтересуюсь.

Оставшиеся трое перешептывались, не решаясь согласиться ли на предложенные условия, а Аки ухмыляясь отклеилась от полюбившейся ей колонны, и сделала несколько плавных шагов в моем направлении.

— Отлично, Яромир. Блестящая работа. Для новичка. Но, к сожалению, против мастера этот трюк сработает только один раз. Да, зачастую одного раза достаточно, если мастер не ожидает такой ловушки. Однако, второй раз профессионала на такой трюк не поймаешь…

Я наклонил голову, глядя на девушку исподлобья, и припоминая выражение лица и тон, каким в свое время на меня воздействовала Малисса, вызывая тот самый контролируемый и контролирующий страх.

— Хочешь проверить? — я пристально наблюдал за девушкой, ожидая ее реакции.

Наши взгляды скрестились как два клинка, и она с вызовом и каким-то предвкушением улыбнулась. Где-то справа резко выдохнул и зашевелился очнувшийся Такемура, последняя троица ребят зашепталась, глядя на меня словно на смертника. Неужели рыжая пользуется здесь таким непререкаемым авторитетом?

— Вызываешь? Меня? — она вздернула носик, и в ее глазах загорелось что угодно, но только не страх.

— Почему нет, — пожимаю плечами. — Правила те же?

— Да, конечно, — она встряхнула волосами, завязанными в хвост, и плавно шагнула вперед, качнув точёными бедрами с какой-то звериной грацией, заняв место на позиции.

— Кусао-сан, прошу вас, — кивнула она, сложив руки за спиной, немного выставив вперед правую ножку и слегка согнув ее в коленке. Словно немного смущенно опустила голову, и полуприкрыла глаза.

Я самодовольно улыбнулся, сложил левую ладонь в жесте оглушения, а правую руку слегка отвел назад. Расстояние слишком велико, ты не успеешь напасть, а вот для меня оно не имеет значения. Ты уже проиграла. Так по крайней мере я думал, едва сдерживая победоносную ухмылку.

На ребят и сенсея, затаивших дыхание и наблюдавших за нами с жадными взглядами — я внимания не обратил, коротко кивнув в ответ на вопрос о готовности.

— Ёси…

Быстро прошептал первые три слова, сжал кулак и выставил указательный палец…

— Хадзимэ!

Я выбросил руку, вперед, но Аки и не думала нападать. Вместо этого она ловкой тенью скользнула за ближайшую колонну и пропала из виду. Хм, логично. Без прямой видимости я не смогу ее вырубить. Но и она теперь выбраться не сможет. Или…

Я быстро шагнул вбок, надеясь поймать ее в поле зрения, но за колонной никого не оказалось. Растерявшись, быстро выглядываю с другой стороны, потом отпрыгиваю назад, осматриваясь по сторонам. Аки нигде нет! Смотрю наверх, потом на зрителей, надеясь, что кто-то из них находясь под другим углом сумел увидеть куда именно она спряталась. Ничего! Все смотрели на меня и в сторону колонны, и при этом не удивлялись такой странной пропаже девушки совершенно, а это значит только одно: они знакомы с таким ее стилем поединка и уже видели его в действии. Тогда, кто-то из них, вероятно, знает, откуда она нападет…

Я переместился подальше от колонн, и быстро осмотрелся по сторонам. Аки нигде не было! И спрятаться тут негде.

Сенсей наблюдал за моими потугами с довольной улыбкой, а ребята с азартом перешёптывались. Делали ставки? Или…

Резкий пинок в поясницу, следом тут же мгновенный удар под колени, и я лечу носом в татами, а сверху усаживается аккуратная и нежная попка Аки. Левая рука, со сложенными пальцами вывернута за спину. Дежа вю, твою мать! Вот точно так же совсем недавно я лежал мордой в коврик у себя в комнате.

— Убит, — нежно протянула мне на ухо девушка, и словно не удержавшись с дерзкой и самодовольной ухмылкой нагнулась и лизнула мне щеку, то самое место, где в тот памятный вечер оставила легкий и уже затянувшийся порез.