Душа машины

Глава 8

Изначально Вальхем полагал, что ему просто выдадут миску с какой-нибудь похлебкой, которую он будет уплетать, сидя у откидного столика в своей каюте. Неладное он заподозрил, когда встретивший их Лажонн отправил Трасси переодеться во что-нибудь приличное, а ему велел умыться и привести волосы хоть в какое-то подобие порядка.

До сего момента у Вальхема не было возможности толком заняться своим внешним видом. Да, в туалете имелось зеркало, но в свой предыдущий визит он в основном занимался изучением тамошней сантехники, но теперь Вальхем взглянул на свое отражение в мутноватом стекле уже более критично…

М-да, неудивительно, что во время экскурсии дети относились к нему несколько настороженно. Вальхем и сам-то себя не сразу признал, посетовав сперва на непривычное освещение, и только потом осознал, что смотрит на свое новое лицо, осунувшееся, помрачневшее и ставшее более… взрослым.

И неудивительно, учитывая, сколь многое ему пришлось пережить всего за одни последние сутки. Он потерял родителей и дом, спасался бегством от людей Голстейна, едва не был поджарен на костре, обыскивал карманы еще теплых тел, разорванных в клочья атакой Аврума, а после еще сквозь ночь пешком протопал весь путь до Цигбела. Тут не только повзрослеть, тут и состариться недолго!

Его жизнь буквально в одночасье так резко и так радикально изменилась, что Вальхему начинало казаться, будто от беззаботного прошлого его оделяют не несколько часов, а долгие годы.

И следы пережитого, надо сказать, все еще украшали и его осунувшееся лицо и потрепанную одежду. На висках все еще оставались следы от копоти и пота, да и куртка заметно отдавала гарью, а под ногтями набилась бурая грязь, при мыслях о происхождении которой к горлу подкатывала тошнота.

Не мудрствуя лукаво, Вальхем скинул с себя всю одежду и забрался в душ…

– Я же велела тебе воду экономить! – возмутилась Трасси, когда Вальхем, чистый и посвежевший, спустился в кабину.

На то, чтобы отмыть грязные волосы и выкорчевать из них весь набившийся песок и мусор у него, действительно, ушло немало времени, воды и мыла, но результат того определенно стоил. Даже Лажонн, впечатленный произошедшими с парнем переменами, удивленно приподнял бровь.

– Уймись, Траська! – он чуть наклонил голову, как будто любуясь живописным шедевром. – Ты только посмотри, какой красавец в итоге получился! С таким и в приличном обществе показаться не стыдно.

– Что?! – от возмущения девчонка даже подпрыгнула. – Ты возьмешь его с нами?! С чего вдруг такая щедрость?

– Вальхи – наш гость! – парировал ее отец. – Где твое гостеприимство?

– Не слишком ли ты добр к какому-то случайно встреченному мальчишке?

– Он вовсе не случайный мальчишка! Вальхи – сын моего старого друга!

– Пасынок, – уточнил Вальхем.

– Неважно! – отмахнулся Лажонн. – А для таких людей двери моего дома всегда открыты! Так что хватит ворчать, лучше ногами двигай! Остальные, небось, заждались уже.

Как выяснилось, под «остальными» Лажонн подразумевал других капитанов и их близких соратников, собравшихся в ресторане третьего, пассажирского эшелона. Им был выделен отдельный длинный стол, обслуживанием которого занимался сам шеф-повар.

Лажонн кратко отрекомендовал Вальхема другим присутствующим, и их троица заняла свои места. Парню еще никогда не доводилось посещать такого рода заведения, и он откровенно робел, опасаясь сделать что-нибудь не так. Но, скосив глаза на сидящую рядом Трасси, Вальхем обнаружил, что девчонка особо не утруждает себя соблюдением полагающегося этикета, за обе щеки уплетая предложенные блюда. Да и прочие вели себя крайне просто и непринужденно, поскольку обслуживание огромных, тяжелых, изрыгающих столбы дыма машин с изысканными манерами вязалось слабо. Мощные намозоленные пальцы крайне плохо приспособлены для того, чтобы элегантно подхватывать оливки крохотной двузубой вилочкой.

В конце концов, Вальхем отбросил прочь свои сомнения и набросился на поставленную перед ним тарелку супа, стараясь, по крайней мере, чавкать не слишком громко.

Сидевший напротив него капитан, лысый, зато с роскошными усами, довольно долго наблюдал за орудующим ложкой Вальхемом, после чего все же отпустил комментарий по поводу его выдающегося аппетита.

– Такое впечатление, Лаж, – он покосился на Лажонна, – что ты своего юного работника неделю голодом морил!

– Он не работник, – Лажонн протянул руку и коснулся плеча мальчишки, – Вальхем – мой гость, сын моего старого друга.

– Тогда, выходит, его дома покормить забыли? – отхлебнув из кружки, лысый капитан обстоятельно обсосал с усов пивную пену и пристально посмотрел на Вальхема. – Так, что ли?

– День выдался… тяжелый, – буркнул тот и снова уткнулся в свою тарелку. Неприкрытая подозрительность сидящего напротив здоровяка его откровенно нервировала.

– С чего ты так на парня-то взъелся?! – вступился за него Лажонн. – Или ты даже в нем имперского соглядатая увидеть готов? Шпиона, который будет вынюхивать твои грязные тайны и сладкие секретики?

При этих словах вся сидящая за столом компания взорвалась дружным хохотом. По всей видимости, мнительность лысого капитана и его темные делишки давно уже стали притчей во языцех, объектом регулярных шуток и острот. Даже он сам невольно усмехнулся, спрятавшись за очередным глотком из кружки.

Вальхема, однако, слова про «имперского соглядатая» зацепили довольно ощутимо, и он не мог оставить этого просто так. Некоторые точки над «и» все же следовало расставить. Он облизал ложку и бросил ее в пустую тарелку.

– Вообще-то мой отец… мой родной отец погиб, сражаясь с Империей! – заявил он, угрюмым взглядом обведя присутствующих. – Он был на баррикадах в тот день, когда в Цигбел пришла… ворвалась… Имп…

Он умолк, почувствовав, как к его горлу подкатил горький комок. Упомянутые события произошли, когда он был еще младенцем, и Вальхем не мог помнить отца и горевать по нему в полной мере, но тот факт, что его самого кто-то мог заподозрить в симпатиях к Империи, оскорбил его до глубины души.

Все смешки немедленно стихли, и в направленных на него взглядах Вальхем увидел сочувствие. Все очень хорошо помнили, как обошлась Империя с теми отчаянными смельчаками, что отважились встать у нее на пути.

– Извини, парень, я не хотел тебя обидеть! – лысый протянул ему свою огромную руку. – Я – Гвенн, капитан «Зарастра», второго эшелона. Заходи, не стесняйся! Гостем будешь!

– Спасибо! Я как-нибудь обязательно загляну, – ладонь Вальхема буквально утонула в мощных мозолистых пальцах.

– Эй! – окликнул Гвенн официанта. – Кружку пива этому молодому человеку!

– Какое еще пиво, ты чего! – вытаращился на него Лажонн. – Он же еще совсем мальчишка!

– Что? А, ну ладно, тогда еще одну порцию супа ему. За мой счет!

Шагая обратно в головной эшелон, Вальхем, изрядно разомлевший после сытного обеда, уже предвкушал, как завалится на койку, чтобы хоть немного вздремнуть после бессонной ночи, но Лажонн спутал все его планы.

– Вальхи, постой! – окликнул его капитан. – Загляни-ка ко мне на минутку.

Обернувшись, Вальхем увидел, что тот стоит около распахнутой двери капитанской каюты и приглашает его зайти. Не ожидая какого-либо подвоха, мальчишка кивнул и шагнул внутрь.

Одного быстрого взгляда было достаточно, чтобы понять – уважаемые люди проживали в куда более комфортных условиях, нежели простые работники. Апартаменты Лажонна оказались не просто существенно просторней, они состояли из двух комнат, которые можно было условно охарактеризовать как кабинет и спальню, кроме того, здесь имелся отдельный туалет, который…

– Садись, – Лажонн подтолкнул Вальхема к кушетке у стены, а сам, заперев дверь, опустился в большое кресло за письменным столом, – ну а теперь рассказывай.

– Эм-м-м, что именно? – полный желудок заметно тормозил работу изрядно уставшего мозга.

– Все. Все как есть. Начистоту, – капитан, сплетя пальцы, положил руки перед собой на стол. – Что у вас там с Торпом стряслось? Отчего такая спешка?

– Я… э-э-э…

В воображении Вальхема внезапно всплыли еще детские воспоминания, когда он забрался на дерево, и под его ногой обломился сук, на котором он стоял. И точно так же, как и тогда, он теперь летел к неотвратимой встрече с землей, хаотически цепляясь по пути за другие ветви, которые только дополнительно швыряли его из стороны в сторону, не в силах остановить или замедлить его падение. Столкновение было неизбежно…

– Поверь, я неплохо разбираюсь в людях, – Лажонн еле заметно улыбнулся, – и я вижу, что ты – славный парень, и не замышляешь ничего недоброго. Потому то и взял тебя на борт, даже несмотря на недовольство Траськи. Я догадываюсь, что у вас случилось что-то серьезное и не предполагающее широкой огласки, но я-то должен знать, что к чему. Иначе как я смогу вам помочь?

– Помилуйте! – Вальхем прижал руки к груди. – Я вам ни единого слова не соврал! Мне действительно нужны материалы для…

– Я не утверждаю, что ты лжешь, но ты и не говоришь всей правды. Вся твоя история шита белыми нитками, просто у меня не было свободного времени, чтобы задать тебе соответствующие вопросы. Но сейчас-то мы никуда не спешим, и можем поговорить откровенно. Слишком уж много накопилось странностей, требующих прояснения, – Лажонн начал загибать пальцы. – Если бы Торп действительно решил отправить тебе в Кверенс за покупками, он бы непременно тебя проводил, выдав мне необходимые инструкции. Да и с пустыми руками, даже без смены белья и носков, он бы тебя в такое дальнее путешествие не отпустил. Кроме того, твой взъерошенный вид, плюс исходящий от тебя сильный запах дыма, недвусмысленно намекают на какие-то неприятности. Ты ведь явно от кого-то бежишь, причем тебе недостаточно просто где-то затаиться, тебе непременно нужно сбежать из города, и как можно дальше. Я ничего не упустил?

Под тяжелым взглядом Лажонна Вальхем поник, уставившись в дощатый пол. Складывалось впечатление, что Лажонн видел его, как раздетого догола, со всем грязным исподним вывернутым наизнанку. Капитан подался вперед, нависнув над несчастным парнем.

– Что у вас там с Торпом стряслось? Что вы с ним не поделили?

Вальхем некоторое время молчал, а потом поднял голову и посмотрел на Лажонна. В глазах парня стояли слезы.

– Нет больше Торпа. И матери моей больше нет. И кузницы, и дома. У меня ничего больше нет. И никого, – он снова уставился в пол, на котором уже отпечаталось несколько маленьких влажных пятнышек. – Все сгорело. Все пропало. Все мертвы.

Кожаное кресло тяжело заскрипело, когда Лажонн выпрямился, задумчиво подперев кулаком подбородок. Ситуация обретала совсем другое звучание, нежели поначалу, и в ней постепенно проступали откровенно тревожные черты.

– Я соболезную, но… Случись у вас простой пожар, ты бы не драпал из Цигбела сверкая пятками, – он по-прежнему не задавал вопросов, а просто рассуждал вслух, сухо и холодно. – Все ведь началось после того, как в город прибыл Инспектор, генерал Голстейн, следовательно, ваши проблемы каким-то образом связаны с ним, не так ли?

– Да, – эхо короткого ответа еще некоторое время металось в тиши капитанских апартаментов.

– И ты спасаешься бегством именно от него и его людей?

– М-м-м… да.

– С чего он на вас взъелся-то? Чем вы ему не угодили?

– У матери, – Вальхем сглотнул, – был Пастырский Амулет.

– О-о-о! – протянул Лажонн. – Дело серьезно! Братья эти штуковины страх как не любят!

– А я проболтался! – выкрикнул Вальхем, вскинув голову и ударив себя кулаком в грудь. – Это я виновен в их смерти! Это я привел людей Голстейна в наш дом!

– Тише, парень, тише! – поспешил успокоить его Лажонн. – Не надо так себя казнить. Чему суждено произойти, того не минуешь.

– А теперь он и за мной охотится… – мальчишка опять поник.

– Ну, сейчас-то ты в безопасности. Никто из наших ребят тебя не выдаст, не волнуйся. У них с Империей свои счеты.

– Спасибо!

– Можешь какое-то время жить у нас, – предложил Лажонн, – работа для тебя найдется. Ты, насколько я успел понять, парень рукастый.

– Я бы с радостью! – Вальхем шмыгнул носом и зашарил по карманам в поисках носового платка. – Но мне все же надо вернуться обратно. И материалы в Кверенсе прикупить хотелось бы.

– Зачем тебе возвращаться-то? И куда? – Лажонн подал ему свой. – Ты же только что сказал, что твой дом и кузница сгорели!

– У меня там есть друзья, которые приютят на какое-то время. Рано или поздно, но суматоха когда-нибудь обязательно уляжется, и я начну все заново, с нуля. Наработки кой-какие есть, старые связи остались – не пропаду, в общем.

– Хм, ну ладно, как скажешь, – капитан пожал плечами и выпрямился. – В любом случае, если вдруг у тебя возникнут какие-нибудь вопросы – обращайся, я постараюсь помочь.

– Спасибо! – еще раз повторил Вальхем и замялся. – Но я и от работы не отказываюсь, вы не подумайте. Для меня по жизни самое страшное – это пытка бездельем. Если надо в чем-то помочь – я всегда готов!

– Ловлю на слове! – Рассмеялся Лажонн, погрозив ему пальцем. – Но все равно, пока ты здесь, на борту, ты – мой гость. Да и не только мой, чего уж там. Все капитаны будут тебе рады. Чувствуй себя как дома, в общем. Располагайся, осваивайся… а чистые носовые платки ты можешь в лавке третьего эшелона купить.

– Хорошо, я загляну.

– Но предупреждаю заранее, – Лажонн наставил на Вальхема указательный палец, – с капитаном Креллом будь крайне осторожен.

– Крелл? – нахмурился мальчишка. – Это который из них?

– Его сегодня в ресторане с нами не было. Он командует Правительственным Эшелоном и считает ниже своего достоинства общаться с простолюдинами вроде нас. Империя хорошо ему платит, и он отвечает Ей взаимностью. Сболтнешь лишнего – сдаст властям, даже глазом не моргнув.

– Ясно, – Вальхем кивнул, – я учту.

– Помнишь того толстячка, которого Голстейн отловил прямо на перроне? – Лажонн кивнул головой за окно. – Ты же был там в тот день, если не ошибаюсь.

– Сваргана? Да, конечно. Полиция его прямо у меня на глазах скрутила, а потом и генерал подошел, – мальчишка зябко поежился. – Страшный человек!

– Не стану спорить, но, насколько я понимаю, у него были свои веские причины охотиться за этим… как его… Сварганом. Он же вроде как пытался покушение на генерала организовать.

– Таких подробностей я не слышал, – Вальхем помотал головой, – но такое возможно. Приезд Инспектора вполне мог подпортить Сваргу его мутный бизнес.

– Что за бизнес?

– Дурью у себя в аптеке приторговывал, кучу народу в могилу свел, а губернатор делал вид, будто ничего не замечает.

– Да-а-а, – протянул Лажонн, – Империя такого рода вещи крайне недолюбливает. Неудивительно, что тот торгаш занервничал, глупостей нагородил, а потом и сбежать попытался. Но снова сглупил. Буквально на ровном месте.

– Каким образом?

– Если он хотел покинуть Цигбел тайно, то ему следовало вести себя максимально тихо и незаметно – купить билет на обычный пассажирский эшелон, загрузиться без лишнего шума, а после не высовываться до самого отбытия. Но нет же! – капитан всплеснул руками. – Комфорта ему, видите ли, захотелось! В итоге Сварган не придумал ничего лучше, чем выторговать себе место на Правительственном Эшелоне!

– На Правительственном?.. – искренне удивился Вальхем. – Трасси говорила, что туда посторонним вообще вход запрещен.

– Если он идет порожняком, а оплату предлагают хорошую, то почему бы и нет? Деньги же не пахнут! – Лажонн презрительно фыркнул и закатил глаза к потолку. – Просто поразительно! Люди, весьма неглупые, хитрые и изощренные в одних вопросах, во всем прочем нередко оказываются полнейшими недоумками! Тщеславие и алчность некоторых реально с ума сводят! Готовы наизнанку вывернуться, лишь бы пощекотать свою гордыню, лишь бы не расставаться с привычной роскошью! Он же потом еще полночи весь свой домашний скарб туда загружал! Ну не идиот ли?!

– Там-то его и спалили?

– Да брось! Сам же Крелл, получив оплату, быстренько сдал его со всеми потрохами, – Лажонн помрачнел и снова наставил на Вальхема указательный палец. – А потому, хоть Голстейн и страшный человек, как ты верно заметил, я бы, будь у меня выбор, предпочел иметь генерала своим врагом, нежели Крелла – другом.