Душа машины

Глава 24

Голстейн уже дважды предлагал Матери Свейне спуститься вниз, но она раз за разом отказывалась, хотя ураганный набегающий ветер так и норовил оторвать ее от поручней и отправить в полет. Она твердо вознамерилась досмотреть все представление до конца, не пропустив ни одного акта, ни одной репризы.

Крелл предупреждал их, что «Хоррам» – один из самых быстрых эшелонов, и если Лажонн, его капитан, вовремя заметит погоню, догнать его будет крайне непросто, если вообще возможно. Тем не менее, Свейне отчетливо видела, как неуклонно сокращается расстояние между беглецами и преследующим их строем эшелонов. Странно. То ли машина Лажонна оказалась не столь хороша, как о ней думали, то ли сыграли свою роль еще какие-то обстоятельства, но к данному моменту исход погони уже ни у кого не вызывал сомнений.

Еще несколько минут – и «Хоррам» будет взят в клещи эшелонами Крелла и Гвенна. Еще два эшелона заходили с флангов, упреждая возможные попытки побега. Ну а дальше начинается работа отделения охраны, бойцы которого уже готовили абордажные крючья.

Отдав последние распоряжения, Голстейн подошел к Свейне.

– Я, конечно, надеюсь, что до штурма дело не дойдет, – ему приходилось почти кричать, чтобы перекрыть рев ветра и грохот работающей на всех парах машины, – но надо быть готовыми ко всему. Веру в человеческое благоразумие я утратил уже давно, и всегда ожидаю только худшего.

– Почему «Хоррам» не может от нас оторваться? – Ее Святейшество обернулась к генералу, придерживая рукой капюшон плаща. – Вы же утверждали, что эшелон Лажонна едва ли не самый быстрый из всех.

– Судя по густым столбам дыма, их котлы работают на полную мощность, – прикинул Голстейн, вскинув руку к глазам. – Быть может, у них на борту слишком много груза, что замедляет ход?

– Но откуда у них этот груз? – не унималась Свейне. – Караваны как правило доставляют товары сюда из Кверенса, а обратно идут почти пустые. Насколько я помню, их эшелон из-за поломки до столицы так и не добрался. Да и запасы угля им пополнить было некогда. Что и где они успели подобрать?

Голстейн обернулся и пристально посмотрел на кутающуюся в серый плащ женщину. Проклятье! Она в очередной раз сумела из нескольких крох информации выстроить логичную конструкцию, ненавязчиво подводящую к единственно возможному выводу.

По всей видимости, на борту «Хоррама» присутствовало нечто весьма тяжелое и крайне ценное, ради чего его экипаж был готов пойти на весьма серьезный риск и даже на возможные жертвы. Неясным оставалось только одно – кому именно придется в итоге эти самые жертвы принести.

– Мы будем действовать максимально осторожно, – заверил он Мать Свейне, опустив все промежуточные рассуждения. Они уже настолько хорошо понимали друг друга, что им вполне хватало нескольких расплывчатых намеков, чтобы донести суть своих соображений до собеседника.

– Что ж, тогда мне остается лишь пожелать вам удачи, – Ее Святейшество покосилась на мчащийся впереди «Хоррам», до которого оставалось не более сотни метров. – Да хранят вас Пастыри!

Голстейн отрывисто кивнул и отошел к своим бойцам, оставив за кадром откровенно провокационную фразу Свейне. Теологические нюансы после обсуждать будем, сейчас нужно сосредоточиться на основной задаче.

Расстояние до «Хоррама» сокращалось с каждой секундой. Зажатый между двух других эшелонов, действовавших максимально четко и слаженно, он оказался полностью лишен возможности маневрировать. Любое его неосторожное движение неизбежно привело бы к столкновению, которое, с учетом скорости, повлекло бы за собой настоящую катастрофу. Огромные, по четыре метра в диаметре колеса, едва зацепившись друг за друга, мгновенно спровоцировали бы масштабную аварию, способную разнести столкнувшиеся эшелоны на куски. Ну а о том, какая при этом судьба ожидает их экипажи и пассажиров, даже задумываться не хотелось.

– Парни! Вперед! – крикнул Голстейн, и несколько бойцов, раскрутив свои крюки, забросили их на верхнюю палубу «Хоррама».

Улучив момент, они прыгнули вперед, в гущу поднятой колесами пыли. Казалось, что желтая пелена их полностью поглотила, но уже через несколько секунд стражники уже показались у ограждения, быстро карабкаясь по веревкам, зацепившимся за поручни. Эшелоны продолжали сближаться, и, замешкайся они хоть немного, стальные бока огромных машин вполне могли растереть их в кровавые кляксы.

И в этот момент, когда Матери Свейне казалось, что она уже видела все, что только можно, Голстейн вдруг сам вскочил на ограждение и прыгнул на преследуемый эшелон. Без абордажного крюка, без страховки, без ничего! Она испуганно всхлипнула, хватаясь за сердце, но уже через секунду увидела, как генерал помогает подняться на палубу другим стражникам.

Свейне знала, что Голстейна за глаза называли «бешеным быком», и она не раз сталкивалась с его легендарным упрямством. Но сегодня она воочию убедилась в том, что он и вправду бешеный, точнее, безумный. Решиться на подобный бросок мог только совершенно отчаянный человек. Генерал был поистине одержим тем, что он делает, одержим своим служением Божественным Братьям. И, следуя своему долгу он не щадил ни себя самого, ни попавших под его руку других людей.

Голстейн и стражники скрылись в ведущем вниз люке, и почти сразу же «Хоррам» начал замедлять ход. Судя по всему, его команда была максимально быстро взята в плен, и долгая погоня в песках подошла, наконец, к своему финалу.

Правительственный Эшелон едва остановился, и поднятая его колесами пыль еще не успела осесть, когда по спешно опущенному трапу быстро сбежала Мать Свейне.

Остальные эшелоны выстроились вокруг, окружив «Хоррам» со всех сторон. Воздух заполонила какофония звуков – шипение пара, лязг металла, чьи-то голоса, громко отдающие команды экипажам. Все это только усиливало ощущение хаотического месива из песка, машин и взвинченных до предела людей.

Обежав вокруг зарывшийся носом в очередную дюну зеленый эшелон Лажонна, Свейне увидела и самого капитана, и его соратников, которых стражники выволокли на улицу и поставили на колени со связанными за спиной руками. Седовласый старик, конопатая девчонка с растрепанными рыжими кудрями и бледный щуплый мальчишка – поистине могучее воинство, определенно заслуживающее того, чтобы за ним гонялся табун эшелонов, возглавляемый одним из высших офицеров Империи.

Но Свейне знала, что истинная цель погони крылась совсем в другом, и внешняя жалкость и никчемность пленников не должны никого обманывать.

Голстейн также находился здесь, он стоял перед арестантами, привычно сцепив руки за спиной и ожидая, когда немного уляжется окружающая суматоха. Генерал явно был настроен дать еще одно представление, которые он так любил, однако такого рода искусство не терпит суеты и требует должного внимания публики.

Увидев Мать Свейне, он недовольно поморщился, поскольку ее присутствие существенно ограничивало его возможности оказывать на пленников необходимое давление для обеспечения их разговорчивости. Некоторых вещей при дамах делать все же не следовало.

– Я вас сюда не приглашал, Ваше Св… госпожа, – проворчал Голстейн.

– Если мне не изменяет память, – парировала Свейне, – то вы притащили меня из Кверенса как раз потому, что нуждались в моей помощи, разве не так? Именно поэтому я здесь. Всякое ведь возможно, сами же знаете.

– Ладно, если вы уж пришли, то хотя бы не мешайте. Стойте там, где стоите, и помалкивайте, хорошо? – генерал покосился на собравшихся вокруг людей, среди которых были и капитаны, и члены их экипажей, и вновь недовольно поджал губы.

Некоторые сведения умудряются просачиваться через самые плотные преграды и строжайшие запреты, отыскивая мельчайшие щелочки и после стремительно разбегаясь по умам ворохом сплетен и гроздьями слухов.

Также и здесь.

Несмотря на то, что прибытие Матери Свейне сопровождалось самыми серьезными мерами секретности, по окружающим лицам прекрасно читалось, что все были в курсе того, кто именно скрывается под серым плащом и опущенным на лицо глубоким капюшоном. Вокруг одинокой женской фигуры образовалось почтительное свободное пространство, и в бросаемых на нее взглядах сквозила смесь уважения, восхищения и даже подобострастия.

Некоторые застарелые привычки полностью изжить категорически невозможно, тут уж ничего не поделаешь. Ну да ладно. Пусть они хоть молятся на Ее Святейшество, лишь бы под ногами не путались.

Голстейн подозвал к себе командира отделения охраны, распорядившись организовать оцепление, удерживающее публику на достаточном расстоянии, чтобы никто из зрителей не мог бы вмешаться в процесс допроса. Дождавшись, когда стражники оттеснят любопытствующих подальше от «Хоррама», генерал подошел к коленопреклоненным пленникам.

– Куда так торопимся, уважаемые? – с легкой издевкой поинтересовался он. – Али опаздываем куда?

– По делам… надо было, – буркнул Лажонн, не разгибая спины.

– Ясно, – Голстейн остановился перед Вальхемом. – Юного пассажира подвозили?

Мальчишка, в отличие от капитана, не стал тушеваться и, вскинув голову, с вызовом посмотрел Инспектору прямо в глаза. Его взгляд буквально полыхал гневом и ненавистью.

– Он просто знакомый, – попытался вступиться за него Лажонн, – мы уже много лет работаем с его отчимом, Торпом… то есть, работали…

– Мы не на суде, уважаемый! – довольно резко оборвал его Голстейн. – Адвокаты нам здесь не нужны, он и сам за себя ответить может. Вы лучше скажите мне, что за срочный груз вы везете и куда? И груз довольно тяжелый, насколько я могу судить. Ну?

– Да ничего особенного мы не везем, – принялся объясняться Лажонн, хотя с самого начала было ясно, что генерал не поверит ни единому слову из его сбивчивого лепета, – все как обычно – разнообразный металл в слитках и прутках…

– Тогда, я полагаю, вы не станете возражать, если мы заглянем в ваш трюм? Вы же законопослушные граждане, и вам нечего скрывать, правда? Мы только посмотрим, и все, – Голстейн дал знак стражникам, двое из которых подошли к эшелону и начали открывать замки грузового люка.

Сам же он, обойдя Вальхема кругом, присел у парня за спиной на корточки, положив руки ему на плечи. Таким образом, если содержимое трюма представляло какую-то угрозу, то мальчишка оказался бы у нее на пути. Окружающие, хоть и не до конца поняли смысл действий генерала, все же сообразили, что происходит нечто важное и, возможно, небезопасное. Публика осторожно попятилась, не отрывая напряженных взглядов от створок люка.

Лязгнул последний открытый замок, и зев трюма распахнулся. На фоне яркого солнечного света, заливавшего все вокруг, его недра казались заполнены бездонной чернотой ночи. Один из стражников, вкарабкавшись по подножкам, забрался внутрь…

– Ну! Что там?! – не вытерпел Голстейн.

– Ничего примечательного, – вернувшийся стражник спрыгнул на песок и отряхнул руки, – груда ржавого металлолома и все.

От генерала не укрылось, как в этот момент обмякли плечи Вальхема, не сумевшего сдержать вздох облегчения. Выходит, им все же было, что скрывать. Что ж, ситуация требует прояснения, а значит придется задать несколько вопросов. Возможно, что и «с пристрастием».

Он поднялся и, сунув руку под мундир, достал купленный когда-то на рынке у Торпа нож.

– Узнаешь? – Голстейн продемонстрировал Вальхему матовое узорчатое лезвие, получив в ответ еще один пылающий яростью взгляд.

– Я сожалею, что так вышло с твоими родителями, – генерал чуть наклонил голову, – но в тот момент, когда у них была возможность поступить правильно, они все же предпочли сделать неверный выбор. За что и поплатились. Это было их решение, не мое. Надеюсь, что ты не повторишь их ошибок.

Острие ножа поддело Вальхема под подбородок.

– Ты ведь прекрасно знаешь, что именно меня интересует, – голос Голстейна стал жестким и требовательным. – Что произошло тогда, в лесу, где погибли люди, которые тебя искали? Что именно ты раскопал там под землей? И где оно сейчас?

Услышав, как рядом потрясенно охнула Трасси, и глухо выругался ее отец, он иронично вскинул бровь.

– Вот как? Выходит, ты даже своим друзьям рассказал далеко не все? Утаил от них, какая сокрушительная и убийственная мощь находится в твоих руках? Ай-яй-яй! Как нехорошо! – нож чуть подался вперед, еще сильней откинув голову мальчишки. Из-под серого лезвия скатилась первая алая капля. – Итак, я повторяю свой вопрос: что ты там нашел, и где оно сейчас?

– Да пошел ты! – процедил Вальхем сквозь стиснутые зубы, стараясь не шевелить челюстью, чтобы не порезаться еще сильней.

– А ты славный малый! Правда! – Голстейн неожиданно мягко, почти по-отечески улыбнулся. – Смелый, дерзкий… Но, думается, только потому, что ты считаешь, будто тебе больше нечего терять. Но я готов доказать тебе, что ты ошибаешься.

Отступив от Вальхема, генерал сделал пару быстрых шагов и остановился около Трасси. Он зашел ей за спину, и лезвие ножа легло на ее тонкую шею. Лажонн как-то по-звериному взревел и попытался вскочить на ноги, но стоявший рядом с ним стражник немедленно швырнул его обратно на песок.

Вальхем же мгновенно весь покрылся мерзким липким потом страха. Как бы странно это ни звучало, он почти не волновался за свою собственную жизнь, но вот нести ответственность за других людей, которые могут из-за тебя пострадать или даже погибнуть – совсем другое дело! Взваливать на свои плечи такую ношу он был категорически не готов.

– Ну что, парень, – слова Голстейна чем-то напоминали тяжелые и холодные куски льда, вонзавшиеся прямо в пылающий мозг, – стоит ли твое упрямство жизни этой юной леди? Считаю до трех. Один!

Вальхем даже заскулил от бессилия, до крови прокусив губу. Он ничего, абсолютно ничего не мог противопоставить безжалостному расчету Голстейна, прекрасно знавшего, за какие струны нужно дергать, чтобы заставить человека послушно исполнять его волю.

– Два!

– Аврум!!! – что было сил крикнул мальчишка. – Сделай же что-нибудь!!!

Голстейн даже не успел сообразить, что именно произошло. Проследив за взглядом Вальхема, он резко обернулся к «Хорраму», но только для того, чтобы заметить какое-то движение в глубине его трюма…

А в следующий момент он обнаружил себя лежащим на песке и изучающим лазурное небо над головой. Словно какой-то кусок его жизни просто вырезали и выкинули прочь. Сквозь звон в ушах он слышал крики, доносившиеся словно издалека, но не мог разобрать, что именно там происходит.

– Генерал, вы в порядке?! Вы живы?! – на лицо Голстейна упала тень от склонившейся над ним Матери Свейне.

– Хотел бы я знать, – он попытался сесть, но сразу же застонал от боли, пронзившей тело, которое, судя по ощущениям, превратилось в один сплошной синяк. – Похоже, что еще жив, но уже начинаю об этом жалеть.

Голстейн с трудом приподнялся на локте, чтобы взглянуть на происходящее вокруг эшелонов, да так и застыл, буквально парализованный увиденным зрелищем.

Пятачок перед «Хоррамом», где находились пленники, словно заполонил темный вихрь, разметавший прочь всех остальных людей. Прямо у генерала на глазах один из стражников, то ли невероятно бесстрашный, то ли неизмеримо глупый, попытался приблизиться к мешанине черных полос, и немедленно был отброшен далеко в пески. По ушам Голстейна словно хлопнули две упругих ладони, вновь отключив его слух на несколько секунд.

– С вами то же самое было, – голос Матери Свейне доносился как будто издалека, – отшвырнули прочь, точно тряпичную куклу.

– Но я все еще жив, – Голстейн видел, как несчастный стражник перекатился и сел, ощупывая себя на предмет возможных потерь. – Тогда как в прошлый раз данная тварь особо не церемонилась. Интересно, почему?

– Вы полагаете, что это то самое существо, что убило ваших людей в лесу?

– Вне всякого сомнения. Осталось только понять, что оно такое, откуда, и как нам с ним быть? – генерал оглянулся на Ее Святейшество, которая неотрывно следила за жуткой пляской тьмы и песка. – Оно похоже на кого-то из ваших подопечных? На кого-то из Пастырей?

– Я не… – начала говорить Мать Свейне, но тут же умолкла, поскольку в этот момент темный вихрь остановился, и его контуры проступили из медленно оседающей пыли.

Тут даже сам Голстейн на какое-то время потерял дар речи, залюбовавшись ужасающий совершенством линий и форм выросшего перед ними монстра. Было в нем что-то от огромного разъяренного хищника – волка или тигра, защищающего своих детенышей. Широко расставленные мощные лапы, в любой момент готовые к прыжку, матово поблескивающая голова, поворачивающаяся из стороны в сторону в поисках возможных угроз… и три кажущихся крошечными человека, медленно отступающие к трапу «Хоррама» за его вздыбленной спиной.

– Небеса, помилуйте! – всхлипнула вдруг Мать Свейне.

– Что такое?! – ее внезапное волнение здорово обеспокоило генерала. Он обернулся и увидел, как опало лицо Ее Святейшества, как задрожали ее губы и как ее лицо захлестнула еще большая бледность.

– Это же он! Он самый! – она вытянула вперед руку, трясущимся пальцем указывая на черную махину. – Порождение Первозданного Мрака! Демон смерти и разрушения! Ожившая легенда, явившаяся из глубины веков!

Охваченная ужасом женщина рухнула на колени, а Голстейн снова обратил свой взор на темного монстра, прикрывавшего отступление Лажонна и его команды к родному эшелону. Остальные капитаны и их помощники, не желая испытывать судьбу, также устремилась к своим машинам. Они хоть и не знали подробностей, поведанных генералу Матерью Свейне, но, похоже, инстинктивно чувствовали, что в данной ситуации самым разумным решением будет убраться отсюда как можно скорее.

Если еще и Крелл даст деру, то генерал со своей спутницей рискуют остаться одни посреди бескрайних песков с весьма призрачными шансами на выживание. Мысль об этом заставила Голстейна забыть о боли. Он вскочил на ноги, обхватив Мать Свейне за плечи и крепко ее встряхнув.

– Если мы сейчас его упустим, то он может наделать еще много бед! Как мы можем его остановить?

– Как возможно противостоять тому, что всесильно и неуязвимо?! – по щекам Свейне покатились слезы отчаяния. – Мы можем лишь молиться нашим заступникам о том, чтобы наша смерть была быстрой. Но и они…

– Так молитесь же, коли других способов нет! – рванув мундир, генерал выхватил из внутреннего кармана небольшую шкатулку и открыл ее. Перед самым своим носом Ее Святейшество вдруг обнаружила голубой амулет, покачивающийся на тонкой серебристой цепочке. – Молитесь своим владыкам, пока еще не поздно!

После секундного замешательства Свейне схватила кулон и, стиснув его в кулаке с такой силой, что побелели костяшки ее пальцев, зашептала слова молитвы, призывая Пастырей на помощь:

– Заступники наши темные, в горе и боли к Вам взываю я! Оградите от смерти нас своим воинством небесным…

Пока Лажонн и его команда под прикрытием черного монстра поднимались по трапу «Хоррама», из труб остальных эшелонов уже взметнулись столбы густого черного дыма. Маячащая перед Голстейном перспектива остаться один на один с мрачным порождением древности, способным играючи выкосить целый гектар леса вместе с людьми, и от которого он вряд ли может ждать милости или пощады, с каждой секундой выглядела все более реальной.

И действительно, словно подслушав его мысли, обслуживавшие темно-вишневый Правительственный Эшелон помощники Крелла подняли и убрали трап, готовясь к отправке и явно не собираясь ждать кого-то еще

– Вот же засранец, а!.. – в сердцах выругался Голстейн, и в тот же миг с неба прогремел гулкий громовой раскат.

Генерал едва успел вскинуть голову, чтобы увидеть, как прямо на него падают несколько белых коконов, оставляющих за собой бледные дымчатые шлейфы.

Буквально в нескольких метрах от земли они словно взорвались, выбросив в стороны короткие жесткие крылья, резко затормозившие их падение. И в следующую же секунду вновь прибывшие немедленно атаковали Аврума, пронзив воздух лиловыми росчерками электрических разрядов…

– Они пришли!!! – Мать Свейне вскочила на ноги, указывая рукой с зажатым в ней кулоном на завязавшуюся драку. – Они меня услышали!!!

– Ольхануться можно! – Голстейн был потрясен ничуть не меньше, но быстро спохватился и выдернул у нее голубой камень, немедленно убрав его назад в шкатулку. – Давайте-ка уносить ноги, пока еще есть такая возможность.

Он схватил Свейне за локоть и, не переставая оглядываться на побоище, поволок к Правительственному Эшелону, уже выпускающему струи пара.

Белые воины, напоминающие огромных поблескивающих на ярком солнце шершней, надвигались на Аврума, ощетинившись острыми клешнями и осыпая его градом трескучих молний. Черный монстр пятился, отступая под их напором, но, похоже, их атаки не причиняли ему сколь-либо заметного вреда. Внезапно сквозь грохот разрядов послышался нарастающий свист, и в следующую секунду полыхнула короткая вспышка, столь яркая, что у Голстейна перед глазами поплыли желтые пятна. Один из белых солдат взорвался фейерверком искр, разбросав в стороны дымящиеся куски.

Поразивший его луч, пройдя дальше, оставил на земле перед генералом и Свейне темную влажно поблескивающую полосу. В первый момент подумалось, что здесь кто-то выплеснул ведро воды, но дохнувший в лицо жар дал понять, что это вовсе не вода, а расплавленный песок. Голстейна аж передернуло, когда он сообразил, что именно таким ослепительным мечом были недавно убиты его люди в лесу. От осознания его всесокрушающей мощи сводило скулы.

– Осторожно! – увидев, что Мать Свейне, бредущая вперед словно в полусне, того и гляди наступит на полосу сплавившегося песка, Голстейн дернул ее назад, и женщина, споткнувшись, плюхнулась на землю.

– Нет! – простонала она ошеломленно. – Нет! Только не это!

Она остекленевшим и почти невидящим взглядом неотрывно наблюдала за жутким и смертоносным танцем, что исполнялся на небольшом пятачке перед «Хоррамом». Белые бойцы набрасывались на Аврума, непрестанно жаля его ломаными иглами разрядов, но тот раз за разом ловко уворачивался от их атак, подгадывая момент для ответного удара.

Свист, вспышка – и еще один из противников Аврума, кувыркаясь, отлетел в сторону, оставляя за собой след из обломков.

– Не-е-ет! – по щекам женщины покатились слезы.

– Вставайте быстрей! У нас нет времени, горевать позже будете! – генерал попытался поднять Свейне на ноги, но она вывернулась и снова рухнула на колени.

В этот момент, оправдывая его опасения, Правительственный Эшелон громко лязгнул своими шатунами и тронулся с места, спеша покинуть место схватки божественных сил. Через считанные секунды он наберет достаточную скорость, и догнать его будет уже невозможно.

– Проклятье! Вставайте же! Крелл уже улепетывает! Или вы хотите сдохнуть здесь, в песках?!

– Оставьте меня!..

Голстейн даже вздрогнул от неожиданности, когда громкий разряд отшвырнул далеко в сторону дымящийся труп очередного белого воина, который, подскочив на небольшой песчаной гряде, со всего размаху врезался в темно-вишневый борт Правительственного Эшелона. Послышался жуткий скрежет, и бездыханное тело, застряв между колес пассажирской секции, намертво их заблокировало. Эшелон застонал, заскрипел и резко сбавил ход, пропахивая заклинившими колесами глубокие борозды в песке.

Выскочившие на верхнюю палубу техники вместе к Креллом мгновенно оценили ситуацию и, судя по всему, приняли единственно возможное в такой ситуации решение – отсоединить увязшую вторую секцию. Отделанные деревом и кожей каюты, плюс шикарный ресторан с баром стоили, конечно, целое состояние, но своя жизнь все же дороже.

Голстейн обернулся, чтобы посмотреть, как развивается драка, и прямо на его глазах Аврум просто разорвал пополам последнего противника. Все было кончено буквально за считанные секунды.

Правительственный Эшелон издал протяжный гудок и снова тронулся с места, лязгнув на прощание пустой сцепкой.

– Бежим! – Голстейн хотел схватить Свейне за руку, но та увернулась. – Второго шанса не будет!

– Оставьте меня! Прошу вас! – едва слышно произнесла она трясущимися губами. – Для меня все кончено, спасайтесь сами.

– Я вас здесь не… вот зараза! – покосившись на Аврума, генерал увидел, что тот, разделавшись с напавшим на него отрядом, обратил свое внимание в их сторону.

Голстейн отступил на пару шагов назад, и черная голова медленно повернулась вслед за ним. Темный демон явно имел к Голстейну определенные претензии после того, как генерал угрожал Вальхему и его подружке. По бокам монстра время от времени пробегали ветвистые разряды молний, а вокруг его мощных лап танцевали пыльные султанчики, хотя никакого ветра не было.

Как генерал ни силился, он никак не мог остановить кружащий в голове хоровод навязчивых мыслей. Его воображение снова и снова рисовало ему картины расчлененных тел, поваленных деревьев и расплавленного песка, что шкворчал, точно масло на сковородке. Интересно, он успеет хоть что-то почувствовать, если Аврум все же выстрелит? Как далеко разлетятся клочья его бренного тела? Будет ли на них румяная корочка? И не зацепит ли удар случайно и Мать Свейне?

Голстейн поспешил отойти от нее еще немного и похолодел, увидев, как Аврум неторопливо двинулся в его сторону, демонстрируя явное намерение довести их дискуссию до конца.

Сзади снова послышался поданный Креллом гудок, словно призывавший поторопиться, и генерал принял решение.

Идея оставить Ее Святейшество, по сути, бросив ее на произвол судьбы, его совершенно не вдохновляла, но попытка силком тащить ее за собой могла быть неверно истолкована его противником. Аврум вполне мог решить, что Голстейн взял женщину в заложники, и тогда вся история грозила закончиться для него совсем уж печально. Кто знает, какие у Лажонна и его молодежи взаимоотношения с этим монстром, но если Аврум надумает окончательно устранить угрозу для своих подопечных, то…

Так что лучше отложить окончательное выяснение отношений до следующего раза, а сейчас самым благоразумным выбором будет отойти в сторонку… или даже отбежать, причем быстро.

– Прошу прощения, Ваше Святейшество, но мне пора. Еще увидимся, – буркнул Голстейн на прощание и рванул с места, нагоняя Правительственный Эшелон.

Он каждую секунду ждал смертельной вспышки, что рассечет его на куски, но время шло, а ничего такого с ним не происходило. До эшелона оставалось уже недалеко, поднятая его колесами пыль слепила глаза и набивалась в рот, неприятно хрустя на зубах. Генерал подпрыгнул и ухватился за поручень рядом с дверью, через которую раньше экипаж переходил во вторую секцию. Чьи-то руки подхватили его и втащили внутрь.

Голстейн сел на полу, тяжело дыша и отплевываясь. Сквозь пыльный хвост он еще успел увидеть ярко освещенную солнцем сцену с дымящим «Хоррамом», коленопреклоненной крохотной женской фигуркой и неподвижной кляксой непроглядной черноты между ними. Пара секунд – и все скрылось за склоном очередной дюны.