Дорога войны

6

Надежный двигатель военного полноприводного грузовика гудел мощно и ровно. Старший лейтенант улыбался Зите. Выгнал водителя в блиндер, сел за руль и теперь скалился довольно. За полдня штабной работы он успел с ней познакомиться и теперь был не прочь продолжить отношения. Навязчивое мужское внимание — проклятие и неразрешимая проблема для женщин в мужских коллективах.

Зита оглянулась: колонна грузовиков двигалась следом на правильной дистанции.

— Нервничаешь? — развеселился офицер. — Рано еще! Здесь безопасно, можно считать, тылы!

Она с сомнением оглядела местность. Горная долина, пока что широкая, горы сглаженные, невысокие — тоже пока что. Поля, сады, поля. Трава на пологих склонах выбита овцами. Непременная мелкая река вдоль дороги. И селения через каждые несколько километров. Ну, это понятно, люди здесь живут издавна, не одну тысячу лет, очень уж место благодатное: солнце, вода, земля, лес — все есть.

Она снова обернулась. Держат дистанцию, молодцы, никто не красуется смелостью.

— Да не вертись ты, не съедят твоих мальчиков! — хохотнул старший лейтенант.

— Мы три десятка мальчиков вот так уже закопали у дороги, вообще в глубоком тылу, — напомнила она сухо. — Благодаря армейской манере отправлять колонны без зенитного сопровождения. И, кстати, сейчас без него движемся.

— Слепой случай, бывает, — пожал плечами офицер. — Это война. А дорогу защищает полковой зенитный комплекс, у него достаточная дальность.

— «Метлы?» — усмехнулась она. — «Метла» низколетящую цель за складками местности не возьмет. И хватит на нашу колонну одного ударного вертолета типа «Саранча».

— Не трусь! — подбодрил старлей. — Для этого нас сначала надо засечь. Потом передать сведения. Потом принять решение об ударе. И еще долететь. Мы за это время успеем пару раз туда-обратно смотаться. Тут ехать-то километров пятнадцать осталось, не больше.

Она внимательно посмотрела на лес за рекой и промолчала. Что там замаскировано? Тяжелая артиллерия скорее всего, на случай танкового прорыва. Как она слышала в штабе, на перевале противник вроде бы уже заканчивает пробивать трассу… И когда закончит, «Рабаты» пойдут вперед. Может, этим объясняется миролюбивое затишье? Не желают раскрывать свои возможности перед важными боями?

На блокпосту перед селением боец махнул флажком — проезжайте. Она оглянулась: ни отметок от пуль и осколков, ни сгоревших домов на трех длинных улицах. Легковая машина проехала, и женщины местные встретились, на военную колонну даже не посмотрели. Как будто нет войны.

— Первый раз сталкиваюсь с «эсэсовцами»! — честно признался старлей. — Можно вопрос? Чего вы добиваетесь?

— Исполнения законов, — пожала плечами она.

— А у нас в армии и так…

— У вас в армии? У вас в армии начальник — царь и бог, то есть просто самодур. Офицеры домогаются женщин, если получают отказ, хамят и мелко мстят. Поддерживают дедовщину и жестокость. Мечтают пробиться повыше и занять место потеплее, больше ни о чем.

— Дык! — возразил офицер вроде как шутливо. — Мужской коллектив, надо понимать!

— И про кодекс офицерской чести дружно стараетесь не вспоминать, — усмехнулась она. — Вас, защитнички родины, от карьеризма и подлости еще лечить и лечить. Этим и занимаемся.

Улыбка медленно сползла с лица офицера.

— Вот, значит, как вы про нас думаете, — неприязненно сказал он. — Действительно политические войска. Сложно с вами будет. Но недолго.

Она пожала плечами. Вот и поговорили. Ну, зато не будет дурацких заигрываний, а то товарищ явно настраивался.

— Колонне стоп! — внезапно сказала она.

Офицер посмотрел недоуменно, не собираясь сбрасывать газ. Что ж, ожидаемо. Чтоб мужчина, да подчинялся девчонке? Она протянула руку и сама заглушила двигатель. Потом выскочила из кабины и вызвала командиров пятерок. Вместе они осмотрели сходящиеся к дороге склоны, так называемые ворота. И, естественно, развалины древней башни при них. Предки знали толк в обороне.

— А дружелюбный народ здесь живет, если даже от своих прячутся на ночь в башни! — заметил штурмовик насмешливо.

Она согласно кивнула. Да, это было заметно даже в оставленном позади селении: дома построены так, что не сразу приступом возьмешь. Каждый опасается соседей, и все вместе презирают чужаков. Воинственная, кровавая, жестокая земля, который уже век.

Саша, на левый склон! — решила она. — Пятерка Брюханова — скальный выступ. Связь — внутренняя спартаковская. Действуем.

И спокойно вернулась в кабину.

— Ну и как это понимать? — осведомился старший лейтенант.

— У нас за спиной селение, — пояснила она очевидное. — Передать оттуда весточку кому надо о проходе колонны — минутное дело. За десять минут можно не спеша вылезти из схрона, позевать в кулак, а потом причесать из крупнокалиберного пулемета блиндеры. Например, вон с того скального выступа. И спокойненько уйти. Так что, пока не проверим, будем стоять.

— Интересно, штурмовики все такие трусливые, или только когда ими девочка командует? — усмехнулся старший лейтенант.

Что ж, и это ожидаемо. Уязвленное мужское самолюбие. Она молча опустила стекло и стала ждать. И дождалась. Сначала коротко стрекотнул автомат. Потом застучал длинными очередями. И замолк. Зато забормотала кнопка переговорного устройства в клипсе. Старший лейтенант подобрался и потянулся к автомату.

Все кончилось уже, лейтенант, — заметила она. — Колонне начать движение. Давид, разминеров вперед. Действуем.

Она хорошо представляла, что там, наверху, произошло. Сидевшие в засаде заметили штурмовиков. Пугнули издалека из автоматов и не спеша собрались уходить. Думали, штурмовики бросятся к укрытиям, засядут на полчаса и начнут отвечать плотным, но бесполезным на таком расстоянии автоматным огнем. Не знали, что «Спартак» обучен действовать иначе. Не знали, что штурмовики в ответ на выстрелы сразу бросаются вперед и в стороны, и вцепляются мертвой хваткой. Стремительно сближаются, затем несколько выстрелов, незаметных в автоматной трескотне — и всё. Не просто так стандартное вооружение «Спартака» — штурмовые винтовки, при необходимости способные работать в режиме снайперской стрельбы.

Боевые пятерки дожидались в воротах. Старший лейтенант затормозил без приказа. Посмотрел на валяющийся на камнях пулемет, пару автоматов и отвернулся.

— Стандартная засада, — доложил штурмовик. — Пулемет, гранатомет, два автоматчика прикрытия. Троих сняли, один бросил оружие и ушел. Документов, спецснаряжения нет. Но наглые, ходят, как у себя дома!

— Мин нет! — издалека крикнул Давид.

— Продолжаем движение! — решила она.

Грузовики, негромко рыча, начали втягиваться в ворота…

— Ваши позиции, — сказал вскоре старший лейтенант. — Принимайте. И разгружайтесь побыстрее, мне еще колонну обратно вести.

Зита пропустила его слова мимо ушей. Какой смысл слушать обиженного мужчину? Выпрыгнула из кабины, кивнула старшине роты Кате Короткевич, давая разрешение на выгрузку, ткнула Светке Летяге пальцем в небо — следи. И полезла вверх по склону.

Позиция выбрана превосходно, признала она через десять минут. Сразу за очередным сужением, дорога внизу как на ладони, и вперед более чем на километр — ровный участок. Как только противник вывернет из-за поворота — сразу окажется в пределах досягаемости ротных средств поражения. Если хорошенько пристреляться и изучить особенности места, можно работать даже снайперам. Склон — травянистый, помех для прицельной стрельбы нет. Все здорово. Только раскатают позицию при первом же боевом контакте. Окопы — сильно они защитят от термобарических снарядов? И они уже были основательно перепаханы взрывами, что подтверждало ее мысли.

— Рекомендую проявлять осторожность, — суховато сказал поднявшийся следом старший лейтенант. — Противника поблизости нет, но до вас здесь стоял мотострелковый взвод, и была отмечена работа снайпера по позициям.

Она озадаченно огляделась. Снайпер? Но… как? Стрелял через долину, с противоположного лесистого склона? Через реку, на предельных дистанциях? Или уникум, или такого не может быть. Потом она поглядела вверх по склону и поняла, что все не просто, а очень просто объясняется. С гребня горы позиции внизу — как на ладони. Бойцов как минимум по плечи видно. Дистанция — идеальная. Бей на выбор, кого хочешь. Только так. А как мотострелки пропускали снайпера себе в тыл — отдельная тема. Может, им было запрещено покидать окопы, в армии и не такое случается.

— Разрешите идти? — напомнил о себе офицер.

Она машинально кивнула, и старший лейтенант зашагал вниз по склону и прочь из ее жизни.

Спартаковцы наконец разгрузили ротное хозяйство, и свеженазначенные командиры подразделений поднялись к ней, чтоб определиться, куда все это барахло тащить. Не командиры боевых пятерок, а взводные, их заместители и старшины — непривычно и не совсем удобно. Светка Летяга привычно и легко тащила на плече «Стрелу». Здоровая девка, не зря — Халда.

Вид полузасыпанных траншей произвел на них впечатление.

— А хорошее нам место подобрали, чтоб за один раз перемесить! — высказала общую мысль Светка Летяга, ныне командир первого взвода. — На сколько тут человек позиция, на тридцать? Встанем поплотнее, чтоб не промахнулись…

— Траншеи можно углубить и продолжить, — здраво заметил Давид. — Стрелковые ячейки дооборудовать. Блиндажи и укрытия — то же самое. Только — смысл?

С ним молча согласились. Характеристики вооружения противника на южном направлении наизусть выучили все, соответственно и понимали все, что на эти земляные работы достаточно будет одного ударного вертолета. Вместе с «лисьими норами» и блиндажами — двух. И тут же взгляды всех переместились на горные склоны.

— Не успеем! — озабоченно сказал комвзвода-три Саша Орел. — Вынырнуть из-за сужения или перепрыгнуть через увал — минутное дело. Точно не успеем. Сидеть со «Стрелой» в обнимку в боевом напряжении — через час рехнешься. Как бы систему предупреждения организовать… а?

И штурмовики уставились, не сговариваясь, на горку, из-за которой выныривала дорога.

— Прижим к дороге, — согласилась Зита. — Сколько до него, километра два? Уже не наша зона ответственности, как бы неприятельская. Условно. Но если мы не поставим там пост наблюдения с ротной РЛС, нам конец.

— Потеряем РЛС на чужой территории — тебе голову оторвут, — напомнил Виктор. — Потеряем на своей — ничего не будет.

— Там лучшая точка, — решила Зита. — Ставим. Маскируем. И посты на подходах, чтоб не потерять.

— Я правильно помню, что назначен командиром взвода разведки? — осведомился Давид. — Он же комвзвода-два? Дайте-ка посчитаю, сколько у нас обязательных постов, патрулей и засад…

И Давид действительно посчитал. Пошевелил губами и сообщил:

— Ребята, у нас остается целых двадцать человек, чтоб занять эти поганые траншеи. Остальные будут их охранять!

Ему не поверили, принялись считать сами и переругиваться. Зита мрачно смотрела на дорогу. Приказ — оседлать и не пропускать. А как? Ну, поставить ротную РЛС наверху, да. А дальше? Высунется из-за поворота «Рабат», к примеру, что с ним сделаешь? Его противотанковой ракетой не взять. С двух километров — не взять точно. И на мины ему плевать, с его-то противоминным комплексом. А он траншеи с грязью перемешает за пять минут вместе со «Спартаком». Это если один. Но он не один будет. И? Погибать с надеждой, что вот-вот прискачет Красная Армия? Так майор прямо намекнул — не прискачет.

— Давайте сначала решим, где размещаться! — напомнила о себе старшина роты. — А то все хозяйство у дороги лежит!

— Скрытно, — сказала Зита. — И еще раз — скрытно.

— В лесу за гребнем, что ли? Там воды нет! И до опорного узла — почти километр!

— Воду будем носить, — вздохнула Зита. — Других вариантов, похоже, нет. Но это лучше, чем если нас здесь накроют в землянках первым залпом. Ход сообщения придется копать и маскировать. От гребня и досюда. Действуем.

— Двадцать человек! — напомнил Давид. — Зита, люди не резиновые, не растягиваются. Даже спартаковцы не растягиваются.

— Значит, двадцать! — пожала плечами Зита. — Зачем больше? Сделаем здесь пару бункеров с «лисьими нормами», скрытые окопчики на выходах, восстановим и углубим траншеи, ячейки оборудуем. Как раз для противотанкового расчета, зенитного звена и отделения прикрытия в круглосуточное дежурство. Остальные будут держать зону ответственности. Чтоб снайпера у нас за спинами не гуляли, и никто не гулял! Действуем, ребята, солнце садится! А ночь тут наступает сразу, если кто не в курсе! Давид, пятерки на маршруты! Первый взвод — восстанавливать опорный узел, зенитный комплекс на дежурство! Пятерка Брюханова — пост ВНОС! Всем оставшимся — в распоряжение старшины оборудовать лагерь!

Командиры взводов забормотали, раздавая приказы, и торопливо пошли вниз. Светка осталась ожидать своих наверху. Зита подошла к ней и неожиданно для самой себя обняла. Они с детства дружили, но никогда ранее не проявляли нежности. Это же Светка Халда. Ей привычней в глаз кому-нибудь засандалить.

— Зита… — растерянно пробормотала Светка, не зная, как реагировать.

— Над землей бушуют травы, — прошептала Зита, запрокинув голову к небу. — Облака плывут, как павы. А одно, вон то, что справа — это ты, это я, и нам не надо славы…

Непрошеная слеза пробежала по ее щеке.

— Зита! — встревожилась девушка. — Что?

— Не знаю! — сказала она с отчаянием. — Не знаю… Что я делаю не так? Когда ушла в сторону? Я же мечтала о таком простом: жить с друзьями в радости и мире! А стою на войне вместе с вами, и завтра вас начнут убивать! Как я вас сюда завела, не понимаю… Светка, женщинам не место на войне! Тебе — не место! Тебе детей надо нянчить, а ты «Стрелу» на плече таскаешь! Как получилось, что родина снова прикрывается женщинами?! У нас двадцать девчонок, я куда их спрячу?!

— Всем рога обломаем, — пообещала мрачно Светка. — Пусть они прячутся. Зита, не плачь, а? Мне как-то не по себе.

И она неловко вытерла ей слезы.

Зита прерывисто вздохнула. Успокоилась. Светка — верная подруга, при ней не опасно иногда расклеиться, но остальные слез командира не поймут.

— И вообще — иди к Кате! — посоветовала Светка. — Она одна запарится с лагерем! А я тут с бандурой своих дождусь.

И она похлопала по корпусу ПЗРК.

Зита уже была на дороге, когда это случилось. Вертолет резко вынырнул из-за горы. Стремительно пошел над дорогой. Штурмовики посыпались горохом в стороны, побежали в лес. Зита бросилась к своей реактивке, но она не успевала, как не успевали все — слишком быстрая атака. И тут со стороны разбитых позиций на склоне протянулся дымный шлейф, небрежно коснулся вертолета, и тот рухнул на камни у реки, теряя лопасти.

— Молодчина, Светка! — крикнула Зита. — Ребята, быстрее!

И сама метнулась к склону, утвердилась за деревом, опустила на лицо прицельный щиток. Вертолеты редко атакуют поодиночке, и, если что, следующую атаку принимать ей.

Зенитный расчет на дороге наконец привел комплекс в боевое положение и зашарил по небу, выискивая цель. Штурмовики понимали, что вертолет вынырнул не просто так — его наводили. И тот, кто наводил — он там, в вышине…

Вот оттуда и последовал ответный удар. И позиции на склоне вспухли бурой пылью.

— Света… — прошептала она помертвевшими губами. И не сдвинулась с места. Бой еще не закончен.

— Не берется! — ожесточенно крикнул зенитчик. — Зита, он не берется в захват! Где эти долбаные «метлы»?!

С небес наконец донесся глухой звук разрыва.

— Проснулись, сволочи! — зло сказал штурмовик. — Чтоб в пустое небо пульнуть? Как будто договорились друг друга не атаковать!

И бросил товарищам:

— Сворачиваемся и наверх! Наша очередь.

— Ребята, вы почему не были готовы? — тихо спросила она.

— Света приказала, — неловко сказал штурмовик. — Дежурить на позициях, в стороне, чтоб ответка по нашим не прилетела. Мы как раз сворачивались, когда началось.

Она с усилием кивнула. Да, она приказала бы так же.

Мимо нее вверх по склону торопливо побежали штурмовики…

— Ну и где они? — раздраженно спросил военврач.

Водитель покосился на молодого лейтенанта, пожал плечами и посигналил.

— Открой салон, раненую прими, — сказали рядом.

Лейтенант вздрогнул. На него в упор смотрел горбоносый боец. Как подкрался — непонятно.

— Дверь откати! — повторил боец на чистом русском, и лейтенант немного успокоился. Все верно, в полку говорили, что у «эсэсовцев» есть южак. Лейтенант. Точно он, вон на отвороте куртки поблескивают офицерские сигнатуры. Интересно, а ему действительно доверяют? Кровь — она не водица, не раз убеждались…

Дверь откатилась в сторону, санитар выбрался наружу, и тут же на обочине поднялись две фигуры в «хамелеонах» разведчиков. Лейтенант снова вздрогнул.

— Принимай, «крестоцветный»! — привел его в чувство горбоносый.

Лейтенант справился с замешательством и выпрыгнул из кабины. Помог бойцам поместить раненую в кокон-амортизатор.

— Контузия, переломов нет, — предупредил горбоносый. — Положенное вкололи, больше не добавляй. И тебе поручение, лейтенант: если прибегут зенитчики понос полечить, передай им привет от «Спартака». Пламенный. За помощь. Они поймут.

— Да я тоже понял, — буркнул военврач. — Капитан после вашего привета у нас лежит, не разгибается. Только зря вы на зенитчиков, они-то причем? У них распоряжение по одиночным целям не работать, местоположение не раскрывать. Их так частенько провоцируют, на границе дальности.

— Давид, бесполезно, до них не доходит, — подал голос один из разведчиков.

— Будем разъяснять, — усмехнулся Давид. — Пока не поймут. Эй, «крестоцветный», почему дистанционные мины не захватил? К тебе же подходили?

— Я куда их? — возмутился военврач. — В медсалон грязь тащить?

— Под ноги себе, — тихо сказал разведчик.

— И потом ехать с коленками возле ушей?!

— А ты вообще за кого? — спросил Давид и странно усмехнулся. — За противника или за нас? Сегодня не привез мины, завтра повезешь трупы. Выбор простой.

Военврач хотел ответить, что точно не за «эсэсовцев», но вовремя сдержался.

— Чего вообще дымитесь? — примирительно сказал он. — Одна раненая на вертолет, идеальный размен, всем бы так. Ваших предшественников я, считай, всех отсюда вывез на «санитарке», весь взвод. А у вас всего одно выбытие, радуйтесь.

Горбоносый Давид посмотрел на него, как будто хотел ударить, но потом просто приобнял за плечи.

— Коллега двузвездный, слушай сюда, — серьезно сказал «эсэсовец». — Видишь ее? Света Летяга, запомни. Она с нами через все бои прошла. И «Саранча» — тоже ее. Ты просто не представляешь, как мы ей дорожим. И если с ней что-то случится в госпитале… ответишь лично.

И разведчики исчезли, бесплотные, как лесные духи.

— Чтоб в следующий раз мины привез! — донеслось из леса. — Клоп крестоцветный…

Лейтенант поежился и не рискнул ответить.

— Дикая дивизия! — проворчал водитель, разворачивая машину.

— Они правы, — хмуро сказал военврач. — Мины могли бы и захватить. Чего выкобенивался?

— А если б взорвались под ногами?!

— Когда сразу ящик — это не больно! — усмехнулся лейтенант. — Как доктор говорю.