Договор

Глава 16

Демин раззвонил везде и всем, что в Дугарске теперь есть свой «почти механик». Ко мне потек крошечный ручеек из желающих отремонтировать вещи с улучшениями или без. Последние — в надежде эти самые улучшения заполучить. Иногда в качестве оплаты предлагали детали или кристаллы с механизмусов. Я когда соглашался, когда нет. Иной раз кристаллы пытались подсунуть с других тварей, то есть схем там не было. А если кристаллы были нужного типа, то схемы там были уже мне известные. В двух случаях я согласился и заполучил схемы часов: одних карманных и одних настенных. Ни для тех, ни для тех всех нужных деталей пока не было. Корпусов тоже. Хотя для карманных можно было использовать корпус от часов Фырченкова, которые стырил Валерон. Правда, механику мне это не поднимет, а эти часы я мог использовать и так. Только не хотел. Предвкушал, как смогу повесить на стену ходики и ориентироваться на них, а не на бой городских курантов. А пока я потихоньку собирал мотор для своего будущего автомобиля, из того, что удавалось добыть. Удавалось добыть мало. Впору было задуматься о покупке через каталоги на почте, но это было неинтересно. Интересно было собрать хотя бы мотор из деталей, принесенных с зоны: тогда с некоторой вероятностью мотор стал бы артефактым, да еще и бонусы получил бы. Проблема была в том, что нужно было подбирать детали — подгонять детали с механизмусов я не мог, только использовать.

Хотел отдохнуть на фехтовании, но и там завалили просьбами починить тот или иной механизм. Я не отказывался, договорился посмотреть, тем более что обещали за ремонт вполне реальные деньги в случае успеха, а ремонт у меня уже благополучно поднялся до второго уровня.

Венцом оказался вопрос от Козырева:

— Пианолу починить сможешь?

— Смотреть надо, Алексей Фомич, — обреченно вздохнул я, потому что если с остальными можно было отговориться нехваткой деталей, то здесь такой финт не пройдет.

Терять преподавателя по фехтованию отчаянно не хотелось. Уроки были толковыми, по приемам был упор на тварей зоны, но и про бой с противником-человеком тоже рассказывалось. Причем как дуэльный вариант, так и боевой на поражение. Дуэльный кодекс тоже разбирался. А еще изучали принципы боя для самых разных орудий. В том числе и топора. Эх, обладай я раньше этими знаниями, рубил бы куда оптимальнее.

— После занятий сходим? — предложил Козырев. — Или у тебя дела есть?

— Дела есть, но не такие, чтобы нельзя было подвинуть. Только инструмент нужно будет взять из дома.

— Отлично, — обрадовался Козырев. — Ты как, кстати, пол от тварей-то отмыл?

— Давно. Жду следующего искажения.

— В смысле?

— В смысле с них хорошо насыпало, а ваши занятия не бесплатны, — пояснил я.

Он захохотал, но скидку не предложил. Ну так и я за просто так его пианолу смотреть не буду. Товарно-денежные отношения должны быть одинаковыми с обеих сторон.

После занятия я отговорился от других желающих проверить собственную профпригодность тем, что иду с Козыревым и таки пошел. Сначала к себе, где взял инструменты, смазку и на всякий случай детали с механизмуса: кто знает, что там за поломка. Если опять шестеренка сломалась, будет чем заменить.

Когда мы уже шли от моего дома, я поинтересовался:

— С чего такой ажиотаж вокруг моего навыка?

— Как с чего? Все ломается, а сложные устройства — и того чаще. Если вещь с характеристиками, лучше, чтобы человек с механикой смотрел: сам ремонтировать полезешь — останешься без вещи или получишь вещь с испорченными характеристиками. Ты с первого ремонта как арбалет приподнял, а?

— Это бонус был за первый ремонт.

— Но не последний же? Своих специалистов с механикой у нас нет, и учатся они подальше, им предметы с зоны не столь необходимы. Да у нас вообще с небоевыми навыками почти никого не осталось. Даже последний алхимик месяц назад уехал. Сказал, что дешевизна ингредиентов не окупает опасности для жизни.

— А кто остался с небоевыми?

— Целители, конечно. Василий Петрович помимо хорошего жалования положил им еще и круглосуточную охрану. Артели, опять же, скидываются кристаллами на них.

— А само лечение сколько стоит?

— Бесплатное. Я же сказал, на жаловании они. Нет, если желание есть выплатить премию, они не откажутся принять, но это необязательно. Здесь без вариантов: без целителей город вымрет, а ремонтировать можно и подальше от зоны. Артефакторы остались, только оба семьи отсюда уже отправили, да и сами на чемоданах сидят. Механиков же нет ни одного. Так что услуга весьма дефицитная. К нам залетная артель наезжает, у них есть человечек в группе с таким навыком, так он все время, что не в зоне, корпит над заказами. Вообще, если бы не он, эту артель в город не пускали бы.

— Почему? — удивился я. — Потому что чужие?

— Потому что гниды, — поморщился Козырев. — У них через раз кто-то погибает, а то и несколько.

— Мне говорили, в зону вообще ходить опасно.

— Опасно. Но смерти не так часто происходят. А у них одна за одной. Причем новички гибнут. Эта артель еще имущество Мазина пытались отжать. — Он посмотрел на мою непонимающую рожу и пояснил: — Тот дом, который деминская артель тебе продала, Мазину принадлежал. У нас же как принято? Если родных нет, то имущество делит артель, к которой погибший относился. А эти заявили, мол, он с ними ходил, значит, имущество их. Скандалили, гниды. Но Егор Ильич им спуска не дал. Ценное из дома вытащил все сразу и за сам дом боролся. Куликов на его сторону стал, потому что Мазин-то в артели Демина записан был. И чего его понесло с этими заезжими? Хороший же парень был, перспективный артефактор. Эх, да что теперь говорить?

Он махнул рукой.

— Алексей Фомич, может, Степан и не в зоне погиб? — предположил я.

— Видели, как он с ними уходил, — пояснил Козырев. — А так да, слухи ходили всякие. Они тогда с новым парнишкой пришли, да парнишка тот поскандалил, как выпил, за нож схватился, да сам и порезался до смерти. Вот и болтали, что им нужна была живая жертва в зоне. К сожалению, это никак не проверить. С заезжими гастролерами не связывайся, мой тебе совет. Они сегодня здесь — а завтра ищи ветра в поле. Ответственности никакой не несут.

За разговором я и не заметил, что пришли мы к княжескому особняку.

— Оказывается, не ваша пианола ремонта требует?

— Не моя, — усмехнулся он. — Я похож на меломана? Княжон она. Хотели танцы перед отъездом младшей устроить — и такая незадача… А ты что, девушек боишься?

— А там есть чего бояться? Я человек здесь новый, их не видел.

Он рассмеялся, взял дверной молоток и постучал. Открыл нам важный слуга, и даже в ливрее, пусть изрядно истертой. Сам слуга тоже был не первой молодости, так что находился в гармонии со своим одеянием.

— К Наталье Васильевне. Пианолу ремонтировать. Мастера привел, — пояснил Козырев.

— Мастера? — слуга смерил меня недоверчивым взглядом. — Доложу.

Но в гостиную он нас провел, не стал закрывать дверь перед носом, хотя было заметно, что хотелось. Не перед козыревским — моим. Не внушал я ему доверия. Как не внушил я доверия и младшей княжне, которая выскочила в гостиную буквально через несколько минут.

— Алексей Фомич, Степан сказал, что вы привели мастера? — радостно выпалила она. — Где он?

Козырев кивнул в мою сторону.

— Позвольте вам представить, Наталья Васильевна, нашего матера. Петр.

— Аркадьевич, — добавил я, потому что выражение лица княжны мне определенно не понравилось.

На меня так никто и никогда не смотрел — словно на грязь под ногами. А ведь формально мы с ней по происхождению равны, хотя говорить этого я, конечно, не стану.

Козырев от смешка едва удержался, а вот девчонка насупилась. В ее лице было нечто неуловимо лошадиное, что, как некоторые утверждают, говорит о наличии аристократических корней. На мой вкус, данная особа была чересчур аристократична: к вытянутой физиономии с длинноватым носом прилагалась еще и тощая до невозможности фигура. Возможно, это издержки подросткового возраста? Ей всего шестнадцать, еще успеет округлиться. Жаль, но нос от этого короче не станет. Немного исправляли ситуацию глаза: большие, опушенные длинными черными ресницами. По поводу последнего у меня сразу возникло подозрение, что они подкрашенные, поскольку блондинка с темными ресницами — зверь редкий, практически исчезающий.

— Алексей Фомич, этот маскарад никого не обманет. Юноша на мастера не похож. По нему видна привычка к совсем другой одежде. Неужели вы будете утверждать, что он не дворянин?

— Разумеется, не буду. Юноша из очень приличной семьи.

Я поначалу опешил, не понимая, откуда у него эта информация, но потом вспомнил, что при оформлении покупки дома предъявлял паспорт, в котором указано, что я потомственный дворянин. И тогда же я порадовался, что не стал ни оставлять, ни тем более использовать фальшивки лжевоенного — мой паспорт проверяли так тщательно, в том числе артефактом, как будто я не дом покупал, а пытался пройти на режимный объект. И это не есть хорошо — моим родственникам не стоит знать о том, что в схватке с моим убийцей выжил не он.

— Я вас просила не искать мне женихов, — возмущенно повернулась Наталья к Козыреву. — Мне все равно, из какой семьи этот юноша. Он мне не нужен.

В этот раз Козыреву удержать смешок не удалось, совсем короткий, но все же. Я же потерял дар речи и прикидывал, не стоит ли покинуть этот не слишком гостеприимный дом, пока девушка не передумала. Что бы ни говорил Валерон, очереди из жаждущих внимания прекрасных княжон перед домом я не заметил.

— Петр Аркадьевич — единственный человек в Дугарске со сродством к механике.

— Какое-то оно у него очень маленькое, — пренебрежительно сказала Наталья. И прозвучало это так, как будто она имела в виду совсем не сродство.

— Вы его еще не видели, а уже ругаете, — хмыкнул я. — Я не настаиваю. У меня и без того дела есть, Наталья Васильевна.

Она недовольно поджала губы и посмотрела на Козырева, ожидая поддержки, но тот сохранял полнейшую невозмутимость.

— Пусть посмотрит, — наконец изрекла она, недовольно поморщившись, отчего лицо потеряло остатки привлекательности.

Похоже, в ее отношении наши с Валероном вкусы полностью совпадают. Если бы она еще улыбалась, сошла бы за миловидную, но с лицом особы, против воли обожравшейся лимонов, шансов у нее нет.

Пианола стояла в гостиной. Дав свое разрешение на осмотр, княжна тотчас же ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь, хотя было заметно, что ей ужасно хочется ею хлопнуть.

— Алексей Фомич, не поясните суть произошедшего? — повернулся я к Козыреву.

— Отчего бы не прояснить? Василий Петрович как-то в сердцах сказал, что старшая дочь как продолжатель рода уже потеряна, нужно поскорее выдать замуж младшую, пока тлетворное влияние сестры на нее не подействовало. Я в шутку сказал, что буду сразу приводить всех потенциальных женихов к ним в дом. Вот Наталья Васильевна и нервничает, как будто ее действительно могут выдать замуж против воли. Хотя единственная причина, что я привел тебя сюда — в сломанной пианоле.

— Неужели я похож на того, кто собирается посвататься?

— Девушки… Что у них в голове, не знают даже они сами.

Вместо ушедшей княжны в гостиную явился слуга, открывший нам дверь, и принялся с подозрением на меня пялиться. Продолжать разговор в такой атмосфере было положительно невозможно, поэтому я направился к пианоле и поднял крышку, чтобы получить доступ к ее механизму. Состоял он из двух частей, в одну из которых — артефактную — я бы не полез точно, а вот та, которая механическая… С ней, может, и получится разобраться.

— Что конкретно в пианоле не работает? — спросил я. — Она включается?

— Включается, но вал не крутится.

Я отсоединил привод от артефактной части и принялся изучать механическую. На удивление поломка оказалась несложной: между шестеренок застряла уже успевшая мумифицироваться мышка.

— Она же должна была вонять… — удивился я.

— Так и воняла, но грешили на Марию Васильевну, — степенно ответил слуга. Я не успел удивиться, как он добавил: — Она часто что-то вонючее с зоны приносит. По поломке что можете сказать, Петр Аркадьевич?

Спрашивал он, обращаясь по имени-отчеству, но с явной ехидцей.

— По поломке… А сами вы не видите? Не будет работать — обслуживающий механик умер.

Я помотылял мышиной мумией в воздухе. Козырев от незамысловатой шутки пришел в восторг и захохотал. Слуга обиженно отошел в сторону. Я же отложил засушенную мышь и принялся чистить и смазывать механизм, недостатков в котором не видел. Собственно, он и забуксовал из-за несчастной мышки, попавшей в жернова судьбы.

Собрал все заново, прежде чем устанавливать обратно, пробежался по клавишам пианолы, даже сыграл что-то из Петиной памяти, хотя мог бы и из своей: как оказалось, навык Абсолютная память восстанавливал все, что я когда-нибудь видел или слышал. Конечно, для этого требовались определенные усилия. Пожалуй, я назвал бы их необходимостью направленно думать. Иногда всплывало с легкостью, а иногда приходилось довольно долго крутить нужные мысли в голове, чтобы получить результат.

Возможностью удостовериться, что моя цель близка, я тоже не пренебрег. Поиск осколков запустил, притворившись тестирующим артефактную часть блока пианолы. Порадовало, что все части реликвии находились недалеко от меня. Был бы Валерон рядом — я рискнул бы провести Слияние. Все равно реликвия соберется незаметно в помощнике. Может, и имеет смысл его как-то легализовать? Хотя, судя по насупленному лакею, в дом меня с собакой попросту не пустили бы. Но ведь полезешь ночью, решат, что поражен в самое сердце неземной красотой Натальи Васильевны. Дилемма, однако…

Пианола звучала непривычно, но не казалась расстроенной, поэтому я вставил цилиндр с отверстиями на предназначенное место, присоединил артефактную часть, отвечающую за движение, захлопнул крышку и передвинул рычажок, включая воспроизведение.

Музыка полилась бойко и безостановочно. И была она какой-то… механической? Я чуть не рассмеялся. Разумеется, механической, ведь играл не живой человек. На лице слуги появилось удивление. Он был уверен, что я даже не смогу собрать разобранное, не говоря уж о том, что пианола потом заработает. Но мнение слуги меня беспокоило в последнюю очередь.

— Кто будет работу принимать? — спросил я у Козырева.

— Сам князь. Кто платит — тот и принимает. Ждать его тебе смысла не имеет. Плату я передам.

Отказываться я и не подумал: мне сейчас любая копейка пригодится, с такими-то ценами. Сам Козырев остался в доме Куликовых, так что я с ним попрощался и пошел домой, ничуть не переживая, что никакая из княжон не вышла проверить, как работает пианола.

С деньгами Козырев зашел вечером. От княжеских щедрот мне предложили на выбор: либо десяток кристаллов с механизмусов, либо двадцать пять рублей. Первое предложение казалось повыгоднее, с учетом стоимости кристаллов, но когда Козырев их показал, я обнаружил, что тот, кто сдавал эти кристаллы князю, обманул: да, один из десяти кристаллов содержал навык, но не имеющий никакого отношения к механике. И все же я выбрал кристаллы, потому что иммунитет к воздействию на разум на улице не валяется.

Валерон мой выбор одобрил, более того, настоял, чтобы я использовал сразу, а затем поднял этот навык минимум на два уровня. Фактически это были все мои кристаллы. Но рост этого навыка закрывал мою уязвимость к тварям зоны с ментальной направленностью. Не ко всем, разумеется, а только к слабеньким, тем, что около границ.

Сегодня как раз можно было использовать очередной кристалл с навыком. Меткости и Поиску тайников опять придется подождать. Я вздохнул, использовал кристалл с иммунитетом к воздействию на разум, а затем — двести кристаллов на усиление навыка. Прошелся по остальным навыкам и с удивлением обнаружил, что три из них увеличились на уровень сами. Это оказались Видящий, Ощущение чужого внимания и Модифицированная удача.

— Валерон, у меня три навыка поднялись сами. Как так?

— Используешь часто, — авторитетно тявкнул он.

— Модифицированную удачу?

— Она при срабатывании растет. У Демина оказались кристаллы с механизмусов — удача? Удача. Среди них оказался Божественный взор. Удача? Удача. А то, что деталек тебе полный мешочек отсыпали, — разве не удача? Или улучшения арбалету после твоего ремонта дали — это же тоже удача. Вот она и растет. Наверняка еще что было. И вообще, я бы тебе посоветовал схемы использовать и сделать хотя бы по предмету из каждой. Тоже удачу должно поднять.

Довод казался сомнительным, но пришлось принять, потому что другого объяснения не находилось.

— А ощущение чужого внимания? Оно с чего выросло? Я срабатывания не чувствовал.

— На мелких уровнях оно срабатывает, только когда кто-то на тебя с нехорошими намерениями смотрит, — пояснил Валерон.

— Я ощущал и внимание служанки, — напомнил я.

— А то она на тебя с радостью пялилась. Наверняка прикидывала, как с тебя поиметь побольше. Грубо говоря, этот навык прокачивается, когда на тебя смотрят направленно. На уровнях повыше будешь понимать, чем вызван интерес. А пока срабатывание только на нехорошие намерения.

Я нашел в трехтомнике по заклинаниям разделы по Удаче и Ощущению чужого внимания. В принципе текст там соответствовал тому, что говорил Валерон. Это были одни из немногих навыков, которые, по утверждению составителей справочника, прокачивались сами. Как объяснил Валерон, просто на начальных уровнях их требовалось для повышения использовать куда меньше, чем ту же Искру. Вот и создалось такое впечатление.

— Вообще, пассивные навыки часто прокачиваются незаметно.

— Ночное зрение у меня не прокачалось.

— Потому что в темноте не ходишь. Читал бы справочники при свете луны — давно бы взял даже не второй, а третий-четвертый уровень.

— Ага, и напрочь просадил бы зрение.

— Тогда ходи в темноте хотя бы по двору и вглядывайся во всё — прокачается. И вообще, тебе грех жаловаться. Не так давно ты совсем без полезных навыков был. А сейчас? — Он вдохновенно поднял лапу и начал перечислять: Видящий — 2 уровень, Иммунитет к воздействию на разум — 3 уровень, Интуиция — 1 уровень, Искра — 5 уровень, Модифицированная удача — 2 уровень, Ночное зрение — 1 уровень, Ощущение чужого внимания — 2 уровень, Регенерация — 1 уровень, Теневая стрела — 3 уровень. Тебе мало?

— Конечно, мало, — ответил я. — И навыков мало, и уровни низкие. Регенерация могла бы тоже сама подкачаться.

— Для этого ты должен травмироваться почаще. Режешь что-нибудь — втыкаешь в руку. Крутишь винт — ссаживаешь кожу отверткой…

— Ага, пилишь пилкой — отчекрыживаешь вторую кисть.

— Как вариант, все равно с работающей регенерацией она будет понемногу отрастать. На первом уровне это будет проходить очень медленно и печально. Так что я не рекомендовал бы столь радикальную прокачку. Могу предложить дружескую помощь в виде постоянных неглубоких укусов.

Он оскалился, показывая зубы, которые больше подошли бы волкодаву, а не столь безобидно выглядящему песику.