Мольбы и рыдания. И судорожные, отчаянные рывки придавленного тяжестью тела. И короткая нирвана экстатического забытья. Когда уже не чувствуешь - ни себя, ни мира. И скатывающиеся по щекам слезы, как отзыв благодарности и восторга. И недолгое скольжение в невесомости дремотного воспарения.... И все начинается заново. В бесстыдстве и сладости разгулявшегося любовного угара!..
Где правит госпожа Любовь, там бал дает царица Жизнь?.. А ей так ничтожно мало надо сейчас... для счастья! Всего лишь знать, что она дарит удовольствие. Всего лишь чувствовать - она опять нужна!
* * *
- Я так понимаю, ты меня наказал?
- Скорее - показал. Что случается, когда мы порознь.... Вина мне принеси!
Девочка неслышно соскользнула с лежанки. Подойдя за напитком к столику, задержалась взглядом на отражении. За её спиной трансформер лениво повернулся на бок, оперся на локоть, наблюдая. Заметив, что Аля исподтишка его рассматривает, послал ей выразительный воздушный поцелуй.
- Твой обожаемый хозяин все так же неотразим, моя своевольная киска?
- Более чем.... - Вздохнула Аля шепотом. - Более чем.
Откупорила амфору, наполнила кубок. Возвратившись, присела на край постели. Смотрела, как он смакует густую темно-рубиновую жидкость. Несмело придвинулась поближе.
- Иди сюда. - Отставив опустевший кубок, рагезт похлопал по лежанке. - Приляг.
Когда девочка выполнила просьбу, придвинул её вплотную, уложив головкою себе на плечо. Повернув лицо, уставился пристально в изумрудную зелень глаз.
- Сама-то разобралась, почему? - поинтересовался добродушно. Длинные гибкие пальцы легонько сжали округлость нежной груди. Прошлись вкруговую по плоскому овалу живота. Переместившись еще пониже, притормозили.
- Я не могу говорить, когда ты так делаешь! - пробормотала она с трудом, предпринимая тщетные попытки оторвать от себя его руку. Краасс, в ответ, фыркнул смехом. Свободной рукою прихватил за талию, прижимая.
- Ни говорить, ни думать. Так? Ли-се-нок! - Его губы почти касались приоткрытых частым дыханием бархатисто-розовых губок. Янтарные кошачьи глаза завораживали, подчиняли. - А знаешь, что тебе тогда остается?..
Ухмыльнулся снисходительно. Прошептал на ухо:
- А я знаю. Кри-чать!
Аля посмотрела жалобно, не ответила. Медленно закрыв глаза, спрятала ладошки под голову. Постаралась расслабиться, уступая неотвратимому. Его пальцы снова методично задвигались. Еще через несколько остановившихся секунд хрупкую тишину ожидания нарушил первый тоненький стон....
* * *
- Ты несравненна, моя милая!.. Я благодарю богов за эту чудесную ночь, подарившую мне твою благосклонность!
Разлегшаяся на богато изукрашенном ложе, молодая женщина томно улыбнулась его восхищенным речам. Выждав паузу, промурлыкала игриво:
- И все же нам приходится расставаться?
- Увы, любовь моя! - Пристегнув кобуру к поясу и сдвинув её на бедро, Денио присел рядом. Бережно приподнял холеную изящную руку. Приник губами к холоду ладони. Поднялся. - Но уверяю клятвенно, я буду у твоих ног сразу же после возвращения. Задолго до того, как войду под своды Императорского дворца.
- О! - Пухлые алые губки округлились удовольствием. - Означает ли твое заверение, что я разузнаю первой все наиважнейшие новости?!
- Во всяком случае, я постараюсь, чтобы было это именно так. - Нагнувшись, он снова поцеловал ей руку. Приложив к своей щеке, заглянул в непроглядную синь глаз. - До встречи, дорогая!
- Храни тебя Оракул! - Одарив любовника очередною нежною улыбкой, рагезтянка проводила его внимательным взглядом до выхода. Увидав сомкнувшиеся надежно створки, согнала со сдобного чувственного личика выражение притворной ласковости. Прихлопнула ладонями по лежанке, ухмыльнулась хищно, потягиваясь.
Видят боги, нелегко ей дался сегодняшний решительный шаг. И дело тут вовсе не в Денио и неприятной необходимости игры в дурацкую романтику с ним конкретно. Эвфалия давным-давно признается себе совершенно откровенно - её вообще не прельщают любовные связи с представителями собственного вида. С ними принято изображать слабую, зависимую, трепетную. Признавать их мужское превосходство. Поощрять, умиляться, превозносить. Проделывать ещё кучу разнообразнейших глупостей и ужимок, свойственных растаявшей от всплеска гормонов и поползновений души, слабосильной дурехе. Б-р-р! Эвфалия презрительно передернула полными плечами. То ли дело сладенькие пугливые мальчики-рабы. О-о, как же ей нравиться забавляться с ними! В особенности со свеженькими, вот как эти мягкотелые самчики человеческой породы. Благодаря стараниям того же Денио, их у нее теперь - полон гарем. Выбирай, не хочу - как говорится.
Вот там, в личных своих владениях, она истинная владычица. И свободна обращаться, как только в голову взбредет. В том числе, и в способах умерщвления. А уж в этом-то дельце пикантном Эвфалия непревзойденная мастерица. Её забавы с невольниками нередко растягиваются на целые дни. И все это время жертвы в сознании, и разум не теряют. Равно, как и возможность сполна испытывать боль. Некоторых, особо приглянувшихся, вампирша, бывает, выделяет. Дает относительную свободу действий, жалует снисходительно, приближает к 'царственному телу'. Тупые животные от такой заботы показной млеют и тают, и готовы на любые условия и приказы, лишь бы ублажить великолепную свою хозяйку. И она позволяет им своевольничать. Совсем чуть-чуть. Чтобы от рук отбиться не успели. Ну а потом - заключительная игра в кошки-мышки. И неповторимый коктейль эмоций, замешанный на экстазе и крови. И вот уже глаза очередной игрушки мутнеют и закатываются. И дыхание смерти накрывает её багровой ледяною пеленой. А вся жизненная сила, вся энергия, до капельки, переходит к бессмертному черному ангелу. Потрясающе. Благодать!
А, может, побаловаться сейчас немного? До еженедельного Танцевального Вечера осталась парочка бестолково праздных часов. После тяжких трудов на любовном ристалище с этим петухом самовлюбленным самое время восстановить силы и...настроение.
Поразмышляв с минуту, Эвфалия признала с кислой миной - не выйдет, увы. Ей облачаться предстоит. Прическа и прочее. Нет, не успеется. Ну и ладненько. Ожидание удовольствия имеет свойство это самое удовольствие продлевать. Вот возвратится с праздника, и, уж, тогда!.. Она причмокнула блаженно. Спустила на пол босые ступни. Изогнувшись у возникшего напротив зеркала, с удовольствием оглядела себя с ног до головы.... Хороша! От поклонников отбоя не будет!.. А Денио срочно отозвали на Левион, так что можно пофлиртовать в свое удовольствие, не опасаясь глупых обид и ревности. Дурачок свихнулся на ней окончательно. Как славно! Ведь, когда, с её подачи, он взойдет на Императорский престол, и брак между ними провозгласится официально, ей будет замечательно легко манипулировать податливой своей марионеткой. Она обретет абсолютную власть! Не это ли наивысшее и утонченнейшее наслаждение?!..
Набросив на голое тело батистовый, затканный золотою паутинкою пеньюар, девушка прошествовала к окну. Отведя стекло, выглянула наружу. Гостевые покои соседствовали с дворцовыми. И её апартаменты выходили окнами прямо на центральную аллею подъезда. Розовато-белый камень дорожного настила красиво контрастирует с насыщенной пышностью живого ограждения, оттеняет холодом мрамора цветистый ковер лужаек. Разноцветные островки клумб перемежаются фонтанчиками и растекающимися от них по галечным руслам ручейками. Обильно усыпанные благоухающими бутонами лианы заползают на декоративные насыпи. Взбираются, цепляясь усиками на ажурные стены альтанок. Порывы налетающего ветерка раскачивают резные опахала-листья гигантских древовидных папоротников. В предвечернем небе вьются, кружат хороводами стайки крупных светляков. То и дело от такой живой тучки отделяются один-два жука, падают наземь крохотными пылающими метеорчиками. Побарахтавшись, с сердитым гудением забираются на кончики травинок и вновь отправляются в полет. Сейчас, при дневном свете, их крылышки сияют от силы в полнакала. Но стоит закатится светилу, они превратятся в настоящие живые фонарики, ярко освещающие всю обширную территорию дворцового подворья.
Сборы приглашенных - в разгаре. Тут и там, меж многоцветьем листвы и цветов, мелькают вычурные бальные платья. Девушки, под руку с кавалерами или беззаботными тесными стайками, прогуливаются по извилистым моховым тропкам. Раскачиваются на свитых из лиан качелях и гамаках. Сплетничают в уединенных беседках, дегустируя изысканные напитки.
Вскоре ожидается прибытие главного участника и хозяина торжества. И потому многочисленные глаза незаметно, но заинтересованно, нет-нет, да и поглядывают в сторону огромной арки, обозначившею собою посадочную площадку. Когда же он явится? И с кем?!.. Его излюбленная игрушка в последнее время на официальных приемах не показывалась. Означает ли это, что Император образумился и указал, наконец, наглой наложнице истинное её место?.. Как мечталось бы об этом Эвфалии! Но в душе она понимает - на подобную развязку надежды мало. Хотя.... Случается по разному. Может, он завалил её работой?.. А, может, разозлился за что-то и в гареме запер?.. Последнему варианту экс-претендентка возрадовалась бы несказанно!.. Э-эх, а вдруг?!
- Ой, Эффи! Привет! - Радостный оклик заставил её повернуть голову в противоположном направлении и приклеить к губам милостивую полуулыбку. - Чего ты там возишься? Давай к нам. Мы тебя заждались уже!
Раэн и две её закадычные приятельницы махали с пригорка, настойчиво изображая, что ей следует поторопиться. Покровительственно улыбнувшись глупышкам, Эвфалия уверенно дала понять - спешить не собирается. Даже если она и припозднится - ничего страшного, будет дополнительная возможность эффектно явить себя обществу, то есть, в наипервейшую очередь - сильной его половине. А пока - желательно воздать должное примеркам. Самая пора прислугу кликнуть. Трусливые твари прячутся по закоулкам, чтобы лишний раз владелице глаза не мозолить, но она вытянет на свет этих призраков несостоявшихся. И пусть только посмеют замешкаться - пожалеют. Последний раз в своей презренной жизни!..
Раэн, вдруг, восторженно вскрикнула, уставившись на что-то. Эвфалия автоматически проследила и... прикипела к полу, вогнав в подоконник враз удлинившиеся ногти едва не до основания. Его Величество изволило прибыть. И наихудшие предположения оправдывались!
Серая торпеда зависает под принимающей аркою подъезда. Две фигурки в белом, большая и маленькая, одновременно спрыгивают на посадочную платформу. Спускаются наземь. Катер разворачивается, набирает высоту. Теряется в небе. Краасс нагоняет спутницу. Обхватив за талию, притягивает к себе. Наклоняется. До Эвфалии долетает заливистый звонкий смех. Рагезтянка невольно оскаливается. Выдергивает острия ногтей из плиты кристалла, быстро отступает в тень занавеси, продолжая наблюдать. Вот тварь бесстыжая! Ни страха, ни смущения! Да и он хорош - будто специально откровенными своими заигрываниями привлекает всеобщее внимание. Мол, нате, полюбуйтесь. Позавидуйте, ужаснитесь. Плевать мне на ваше мнение, делаю - что хочу!
Девчонка снова хохочет. Искренне, задорно. Вывернувшись из объятий, приопускается на колено в поклоне реверанса, изображая смиренную покорность. Трансформер шутливо отмахивается, показывает, чтоб поднялась. Повторно обнимает - напоказ, по-хозяйски. Жестом подзывает кого-то.
Степенно вышагивая, с двух сторон приближаются итраны. Пригибаются услужливо, чтоб удобнее было усесться. Краасс галантно подсаживает пассию. Сам поднимается в седло. Его скакун трогается первым. Единорог фаворитки - след в след. Эвфалия созерцает дивную картинку в полнейшем ошеломлении. Но потом, вдруг, ухмыляется, сообразив. Отлично, Вседержитель. Отлично, черт возьми! Загоняй-ка поглубже гвозди в гроб скорого своего краха. Дерзай, милок, не стесняйся! И очень хорошо, что столь многие удосужились видеть сегодняшнюю твою беспринципность, и неуважение к ним, собственными глазами! Посадить рабыню на итрана на территории Резиденции Высших, где большинству привилегированных граждан разрешается перемещаться исключительно пешком?!.. Умница, Нарий! Продолжай в том же духе. Тем быстрее наступит развязка! Нет, ну он совершенно мозги растерял, как пить дать!.. Затаив дыхание, рагезтянка со злобной веселостью наблюдает за движущейся в направлении главного входа парочкой и тут же делает очередной, разгромный для себя вывод - большинство окружающих будто бы и не против такого дикого поворота событий. По крайней мере, никто из них вслух недовольства не выражает. Императора восторженно и почтительно чествуют, забрасывают веселыми пожеланиями. Мужчины, из приближенных, позволяют себе сальноватые шутки. Но в остротах этих сарказма и гнева нет. Эвфалия снова впадает в уныние, близкое к начинающейся истерике. Несомненно, эти идиоты недалекие, как и сам Краасс, загипнотизированы его дикаркой. Последнего самоуважения и здравомыслия лишились! А та воспринимает внимание, как должное. Строит паиньку, глазки долу. Прямо - скромность во плоти! Ведьма. Настоящая ведьма!
Эвфалия сцепила зубы, втянула воздух с рычанием. Провал! Вечер исковеркан! Ну и ладно. Она что-нибудь обязательно придумает, она найдет, чем язве этой мелкой насолить. Пускай подергается, кисонька!.. Попереживает.... О-о!!! Подпрыгнув, девушка восторженно захлопала в ладоши. Чудно-расчудесненько! Вот решение и обнаружилось! Милой Алире, вероятно, крайне интересно узнать будет, что она, Эвфалия!.. Тс-с-с!.. Подробности отложим до нежной беседы с лапочкой. А теперь - одеваться. Немедленно!.. На балу пересечемся, потаскушка грязная!
* * *
Аля шлепнула кубок на перила. Вздохнула глубоко, потянулась, раскинув руки, смотрясь в бесчисленные узоры звезд. В трапезной вокруг Императора сплотилась неслабая компашка приближенных, с головой погрязшая в дебатах и выпивке. Крепкие словечки и заздравные тосты льются полноводной рекой. Как раз тот случай, когда честное общество лучше покинуть наедине с их планами наполеоновскими. И устроить себе коротенькую передышку. Здесь, на террасе, в тиши и прохладе ночного уединения.
Краасс сегодня в ударе. Так и блещет остроумием. Комплименты дамам пачками отпускает. Прямо, душка и душа компании! Не узнав в присутствии - не поверишь! Или, это на нем так оригинально усиленные занятия любовью сказываются? Последние растянулись без малого на неделю. А, по части внимания и заботы, он на сей раз себя обычного на порядок, наверное, превзошел. Давно ей не было настолько хорошо. Девочка смущенно хихикнула, окунувшись мысленно в прошедшую ночь. Но почти сразу нахмурилась, вспомнив.
Зэер!.. Новость о его отсутствии ударила обухом. А когда Аля узнала, куда именно он направился, готова была визжать от обиды и тапками швыряться. Она так мечтала уговорить Краасса разрешить ей навестить Землю, и все ожидала благоприятного момента. Доожидалась! Простофиля и балда! Теперь-то что? Поезд ушел. Зэер привезет новости. Она станет на него дуться и фыркать. А потом оттает и простит. И будет честно лелеять свою мечту дальше. Если поумнее и попредприимчивее окажется, может и свезет!..
Забрала кубок, поболтала содержимым, понюхала. Вернула на доску перил. Нет, на сегодня достаточно. Она и так уже слегка перебрала. А Краасс, перед отъездом сюда, еще и вина в нее влить умудрился. Поэтому сейчас в голове присутствует легкий ненавязчивый шумок и небольшое приятное кружение. Под стать захватившей, легкомысленной беспечности. Вероятно, ситуация правильная. Содержание форме соответствует. Как-никак - званый вечер, а не на очередное 'поле брани'!
Когда совесть к стенке припирает, приходится нехотя сознаваться: в определенные рамки и границы мы заботливо загоняем себя сами. Сами в них и удерживаем, зачастую подчинив этим предвзятым и надуманным ограничениям всю нашу сознательную жизнь. Аля в роль 'универсального солдата' настолько вжиться успела, что её истовость с фанатизмом уже граничит, и ненормальностью! И зря она предпочитает отказываться от всех подряд светских развлечений, лишь бы своим присутствием завистниц и злопыхательниц не злить. Недоброжелатели никуда не денутся в любом случае, а вот кое-каких друзей - вдруг, да и удастся обрести. Ведь не все же трансформеры, как один, снобы чванливые. Встречаются и в их среде - непредвзятые, общительные, понимающие. Взять, хотя бы, сестру Сэтха двоюродную, Раэн. Она кажется настроенной вполне адекватно и не прекращает попыток как-то сблизиться, дружбу завязать. Аля вежливо сторонится, придерживаясь настроений этикета и собственного устоявшегося недоверия. Но, вполне возможно, совершенно зря. Что бы она там себе ни загадывала, перспектива имеется одна - провести жизнь среди, и на пользу вампирам. А жить посреди, и брести в отдалении, у обочины, причем процентов на восемьдесят - собственными стараниями, до странности на извращение похоже. Аля зябко пожала плечами, сдвинула брови, просчитывая. Нет. Не хочет она пока так кардинально и резко меняться. Отложим до поры, на будущее!.. Но к Раэн приглядеться стоит. Притворства и угрозы от нее не ощущается.
Действовать, правда, надо разумно, и отношения на каждом углу не афишировать. За себя девочка поручится. А рагезтянку корректно предостережет. И, если та напугается возможного осуждения соплеменников, что ж. Как поговаривают на родине Али, 'баба з возу'. Она ничего не теряет. Спасибо и на том....
- Привет, иная! - Хрипловато прошептали поблизости. - Уединяемся от суеты и мечтаем?
- Я мешаю тебе, Эвфалия? - Аля улыбнулась, продолжая разглядывать звезды. - Впрочем, кто бы сомневался в ответе. Одно и то же, каждый раз. Не надоело?
- Наоборот. Я еще даже во вкус не вошла. - Прохихикала рагезтянка хитро. - Не будем устраивать пикировку, кошка. Я всего лишь хотела известить тебя кое о чем.
- Слушаю, затаив дыхание.
- Начиная с завтрашнего дня, у меня открытый доступ на Нару.
- Очередные байки? - Аля говорила ровно, скучающе, но Эвфалия успела подметить мгновенно проскочившее в её позе напряжение. Осклабилась злорадно:
- Ни в коем случае. И в мыслях не имела.
Аля помолчала, раздумывая. С трудом подавила желание чертыхнуться.
- Денио расстарался?
- Ну, а кто еще? - Промурлыкала Эвфалия размягченно. - У хозяина твоего снега зимою не выпросить. Все - под себя, все - за семь замков.
- И для этого резон имеется, - спокойно отпарировала Аля. - Планета в стадии разработки. Уничтожать рабочее поголовье - затея на редкость глупая.
- Ничего страшного. Несчастная пара сотенок погоды миру не сделает. И дергаешься ты сейчас потому исключительно, что я на твоих соплеменничков бывших зубки острю. Да только, как ни дергайся - изменить ничего не сможешь. Разрешение у меня официальное. И любовничек твой не вмешается. Не станет он с братом ссориться из-за горстки каких-то людишек. А уж я там погуляю! Вернусь, в подробностях выложу. Хочешь?
- Да бога ради, Эвфалия. Переживу. - Аля покривилась, прикрыла зевок ладонью. - Делай, что хочешь. Одно предостережение. Ради твоего же блага, высокородная. Координаторов тронешь - нешуточные проблемы наживешь. Они по закону неприкасаемы. А в остальном.... С чего это ты решила, будто похождения твои меня волнуют и трогают?..
Хмыкнула иронически. Прошла мимо, направилась к дверям, не оборачиваясь. Оставив рагезтянку гадать - удалось ей из-под ног наложницы почву вышибить, или той, и в действительности, ровным счетом на все наплевать уже?.. Во всяком случае, на данный момент Эвфалия испытывала острое неудовлетворение состоявшимся разговором. Рабыня неплохо закалила волю. Ни одного лишнего слова и движения. Помнит, змея, что от этого жизнь её поганая зависит, вот и держится, избегает конфликта. Но Эвфалия её поплясать и открыться заставит. Главное - время подобрать правильно, и обстоятельства. Землянка упоминала координаторов? Вот тебе и козырь в рукаве! Ожидай, девочка, приветик скорый от любимчиков своих! О-ля-ля! Развлечение обещает быть оригинальным. Тем паче Эвфалия подобные игры обожает.... Поскорее бы до охотничьих угодьев добраться!
* * *
- Еще немного, и я прокляну тот день и час, когда пообещала ему приготовить эту треклятую яичницу!!! - Аля уныло встряхнула гигантского остробрюха за кончик длинного хвоста. Рептилия икнула и прикрыла глаза. Аля тряхнула сильнее. Широкая бульдожья пасть ящерицы приоткрылась, роняя в траву несколько круглых зеленоватых шариков-яиц. Одно упало на камень.... Чпок!..
- Черт!- Заявила девочка в унисон. Девятое! Туды его налево...
- А ты что, считаешь? - всерьез удивился оборотень, подтаскивая к жаровне энную по счету вязанку хвороста.
- Начнешь тут считать, с запросами такими! - Пробурчала Аля сердито. - Снова потрусила остробрюха, и убедившись, что его пасть пуста, с усилием отбросила мини-динозавра в густые заросли хвоща. Собрала яйца в соломенную корзинку. Проверила, достаточно ли прогрелась сковорода. Принялась споро разбивать добычу в кипящее на ней масло. Пошевелила лопаткою. Посолила. Поперчила. Еще подождала. Поочередно отправила обжаренные кружочки на вершину внушительного холма глазуний, возвышающегося на огромном квадратном блюде. Поискала вокруг глазами устало. Просияла вся облегченно.
- Нэттэ! Они закончились! Господи, а я уже начинала думать, что так и состарюсь тут - над сковородкой и с тяжеленной ящерицей на весу!
- Не говори 'гоп', - уютно расположившийся на пригорке итран сдул с носа густую челку. Вгляделся скептически. - Это еще что?.. А лук где?! Оговорили же четко - с лучком и зеленью. Опять мухлюешь?!
- Катись ты! - Рявкнула Аля. - Колбаской! Где я тебе лук найду? Издеваешься?! Или на Землю сгонять предложишь? Так я бы и рада. Величество, блин, не пускает!
- С соображалкой у тебя сегодня не очень, признаю. Ну да ладно. Спишем на усталость. Не каждый же день яишенку ни триста штук забабахиваешь родному и ненаглядному компаньону. Хотя, если пересчитать дотошно, окажется: на деле-то их - двести девяноста семь. Так что и туточки - сплошной обман и недовес! А на Землю за луком гонять не надо. У нас Нара под боком, не забыла? А там и лук, и чеснок. И прочие... прелести человечьей цивилизации. Проведать, кстати, не желаешь? Подопечных своих. Заодно и лучком разживешься. На бедность.
- Морфей, не прекратишь доставать, я тебя в эти яйца по уши и закопаю! Иди жуй, давай, и помалкивай, пока я добрая. Нет, чтоб вежливо-культурно похвалить, поблагодарить. За труды мои тяжкие. Так он мне, вместо этого, окончательно настроение испортить готов!
- Ничего я тебе не должен! - Огрызнулся итран. - Ты мне яичницу проспорила? Проспорила! Условия договора выполнить обязана? Обязана! Вот и жарь... Жора!
- Ненавижу остробрюхов! - Аля затопала ногами на колыхающиеся от невидимой возни ящериц, хвощевые заросли. Кто ж мог знать, что они яйца свои и впрямь в рту высиживают... вынашивают... вы... Ой, да ну их в баню, вместе с их яйцами! Заколебали!
- А яишенка, все-таки, высший класс, - Отозвался оборотень умиротворенно. - Как говорится: живот не могет, но глаза упрашивают! Пожалуй, возьму-ка я добавочки, пока есть, что есть.
- Э-эй! - Итран поднялся на ноги, - а полегче, приятель. А то, как несушек ловить, так это у нас Морфеюшка, а как яичницу трескать - мы и без него управимся, так что ли?
- А лопнуть не боишься? - Аля отбрела в сторонку на подгибающихся ногах. С удовольствием завалилась в мягкую, сочную траву. Руки подрагивали, а в носу застрял устойчивый запах жарящихся желтков. То, что яиц она ни в каком виде долго еще не захочет, было неоспоримым и очевидным фактом.
- Отвечу словами сообразительного ребенка из человеческой смешной рекламки. - Голос Морфея доносился уже странно глухо, а яркие солнечные брызги, пробивающиеся в опущенные веки значительно поослабли. - Если перефразировать немного, выйдет так. А ты подай. И отойди!..
Дальнейших его разглагольствований девочка не слышала. Подложив ладони под щеку и свернувшись колечком, она уже сладко и глубоко спала....
* * *
Дана водила головой по сторонам гудящей от боли головой, не веря собственным глазам. Это случилось, как в дурном кошмарном сне. Утром они с Андреем в самом развеселом настроении отправились на пикник, праздновать первую годовщину семейной жизни. Друзья по общине подтянутся попозже, а, значит, у нее есть время без спешки поведать ему одну важную новость. Новость, которой он так ждет!
У них будет малыш. Вчера Дана уверилась окончательно. Сомнений нет. Она представляет, как Андрюшка обрадуется! Он так хотел этого ребенка. Едва в собственный дом въехали, начал детскую площадку возводить. Целый городок игровой напланировал. Чтобы и их детишкам раздолье было, и соседским. Андрей у нее, вообще, что надо! Домовитый, хозяйственный, обстоятельный. О таком муже Дана всю жизнь сознательную мечтала, особо, впрочем, не надеясь ни на что. Сама она детдомовская. С трех лет, как мама умерла, а отец заново женился и отказался от дочурки без колебаний, по интернатам намоталась предостаточно. Хлебнула меду полной ложкой!.. Тогда же поставила себе цель - её собственные малыши вырастут только в полноценной семье. Без вариантов! Она даже поклялась про себя, что если замуж не выйдет, останется бездетной. И, как это ни больно, но от решения своего не откажется. Она не допустит, чтобы её дети прошли тот же ад, что ей привелось. Нищету, голод, побои, унижения. Вечный страх перед взрослыми, неустроенностью завтрашнего дня. Дана изо всех сил училась, день и ночь вбивая в себя знания, и ей удалось-таки, по окончании школы, поступить в институт на бюджет. Вместе с полагающейся по закону койкой в общежитии. Какая была радость! Какое ликование! Она чувствовала себя сильной и непобедимой. И планировала счастливое и благополучное будущее. И мечтала, мечтала, мечтала!.. Но вскоре мечты поутихли. Требовалось как-то выживать. В захолустном, едва державшемся на плаву институтике, стипендию платили нерегулярно. А чаще - не платили вовсе. Дана считала день крайне удачным, если удавалось один раз полноценно поесть. Денег зачастую не было на самое необходимое. И поэтому она хваталась за любую подработку, какую только отыскать могла. Клеила объявления, драила подъезды, выгуливала собак, прибиралась в домах более зажиточных своих сокурсниц, писала за тех же сокурсниц доклады и курсовые и не гнушалась принимать подачки в виде ношеной одежки и подпорченных продуктов. В одном только пересилить себя не могла, хотя предлагали - не раз и не два.
Дана знала, что симпатичная. Худенькая чересчур, от недоедания вечного. Но фигурка пропорциональная. И личико хорошенькое. Носик точеный, не слишком короткий и не длинный, глаза немножечко раскосые, выразительные и блестящие, брови вразлет, маленький яркий ротик. И особое её богатство и гордость - белоснежные зубки, которым завидовали втайне все знакомые и случайные встречные. Другие месяцами по дантистам мотаются, из стоматологических кресел не вылазят, и все равно нужного эффекта добиться не могут, а эта нищенка замызганная - щеголяет голливудскою улыбкой, ну как тут не обзавидоваться и не исплеваться прикажете? А приплюсуйте-ка сюда огненно-рыжие кудряшки и, в противовес им, лишенную веснушек, чистую гладкую кожу!.. Зависть - штука вездесущая и с пощадой, как и совестью, незнакома. Дану окружало устойчивое женское презрение и такой же устойчивый и настойчивый откровенный мужской интерес.
Поначалу её усиленно пытались заманить на институтские вечеринки, часто-густо завершающиеся незамысловатым и 'быстрым' трахом по комнатушкам и закоулкам коридоров. Видя, что девушка не поддается и испытывает к подобным развлекаловкам настоящее отвращение, парни брались на спор ухаживать. Перепробовали все: от прямодушно-пошлых предложений перепихнуться до имитации нежных чувств. Дана оставалась непоколебимой. Один раз её чуть было не изнасиловали. Трое старшекурсников затянули девушку в пристройку у спортзала. И, забавляясь, предложили на выбор: или они имеют её одновременно, или она соглашается переспать с каждым, по очереди, добровольно. Вот, когда пришлось вспомнить навыки самозащиты, прочно внедренные в нее за годы существования в сумасшествии интернатского мирка. Не колеблясь, она согласилась на второй вариант, а, оставшись наедине с претендентом номер один, хладнокровно подождала, пока нежданный возлюбленный разоблачится, и вознамерилась как следует приласкать кавалера, перед непосредственным 'актом любви'. Парень опрометчиво согласился. Каково же было его удивление, а потом и ужас, когда он внезапно обнаружил приставленный к предмету своего мужского достоинства, скромненький, но заточенный до состояния опасной бритвы скальпель. Уверенно и спокойно девушка сообщила ему, что, если милая задумка ребят осуществится, она рыдать и вешаться не станет. Но свяжется с приятелями по интернату и самолично, с их помощью, всех троих насильников кастрирует, причем отрезать принадлежности страсти станет маленькими красивыми ломтиками.
Голос Даны, когда она это все рассказывала, был исполнен неподдельного удовольствия предвкушения, будто от любимой игры. А худенькая ручка, зажавшая нож, совершенно не дрожала. Парализованный страхом насильник понял - девушка не блефует. Она выглядела сейчас натуральной маньячкой, смакующей будущее неземное удовольствие. Очевидно, что угрозу свою выполнит, не задумываясь. Конечно, можно её остановить. Но для этого надо, как минимум, на тот свет отправить. А ему этот геморрой нужен? Он же не отморозок и не садист полный, чтоб за пять минут сомнительного удовольствия рисковать своим здоровьем и лишать жизни ненормальную психичку. Да что ему, в конце-то концов, других девок мало? Вон, у них в институте, свистнуть не успеешь - уже десяток желающих набежит. И хлопот никаких, ну в пиццерию разок сводить, ну побрякушку купить дешевенькую или новые колготки. Любовь нынче дешева, до смеха. Так какого он черта в этот дурдом с принудиловкой ввязался?! Не имела баба боли головной!..
Выслушав продолжительные уговоры, сопровождающиеся совершенно не мужскими соплями и страданиями, ей было не важно уже - искренними или наигранными, Дана парня отпустила. Но перед тем бодренько уведомила, что откровения его, и истерика, записаны на диктофон. Так что, случись с ней неприятность, вся эта красота мигом по назначению отправится.
Неудавшийся насильник поклялся до неприятностей не доводить и, подобрав штаны, ретировался быстрой рысью. А Дана вышла вслед за ним на воздух и, прислонив себя к холодной кирпичной кладке, еще минут пятнадцать в равновесие приходила. Девушка понимала, насколько ей повезло. Если бы напавшие не захотели разделяться, если бы у них оказалось меньше здравомыслия и больше звериных инстинктов, если бы.... Но, слава богу, на сей раз обошлось. Повезло и в том, что другие не ожидали сотоварища непосредственно у дверей сараюшки, а прогуливались в отдалении. Чтоб внимание не привлекать. С троими она бы точно не справилась!
Еще с месяц где-то, после этого случая, Дана испытывала острый страх перед любыми замкнутыми пространствами и безлюдными местами. Даже туалет институтский обходила десятой дорогой. Но с течением времени пришла к выводу - её теперь сознательно избегают. Очевидно, случившееся просочилось-таки в широкие 'народные' массы. Собратья по институту прозвали девушку шизоидной, и порешили за благо - не связываться. Дана смогла вздохнуть с облегчением и вернуться к обычному жизненному укладу. Девять месяцев года были непрекращающейся, но привычной уже, гонкой по вертикали. А на лето она уезжала в село, к дальним маминым родственникам. И пахала там от зари и до зари, чтоб не быть им в тягость и отработать ежедневный свой кусок. И не прекращала надеяться на лучшую долю. Вот только от мужчин шарахалась, как от чумы ходячей. Ну не доверяла им, и все тут. Не могла!.. А потом этот обрыв. Одномоментный. И жизнь перекручена с ног на голову! И нужно принимать её заново. Снова бороться со страхами, снова учиться выживать. Выживать! Выживать!!!
Сколько раз у нее опускались руки! Сколько раз она была готова плюнуть на все и заявить: убивайте, не могу больше! Дана останавливала себя. Уговаривала. Убеждала. Заставляла верить, кошмар рано или поздно окончится. И она будет жить. И сможет этой жизни радоваться. В отличие от большинства новообращенных, Дана ясно определила: внушаемые им откровения о воле богов и чистейше безоблачном будущем, по сути - прикрытие. Красиво отделанный фантик, призванный очаровать наивного дитятю. Обезоружить, расслабить, заставить уверовать в сказку. Божества, как бы ни так! Они очень даже плотские. Но стоят гораздо выше людей. А людей почитают за мусор. Ну, не за мусор, так за товар. Причем - не особо ценный.
Бессменная же охрана неофитов замеса совсем другого. Дана их и одушевленными-то назвать не может. Они ей напоминают боевые машины, внедренные в биологический скафандр. Говорящие и, даже, думающие. Но, все равно, неживые. А сами хозяева вызывают настоящую оторопь и непреодолимое желание куда-нибудь подальше спрятаться, с глаз долой. Дана видела этих странных гигантов считанные разы. И при каждой встрече испытывала один и тот же, панический ужас. Не могут эталоны доброты и справедливости внушать подобное ощущение. Никакие они не боги. Скорее - демоны. Холодные и жестокие, будто Смерть. Не знающие - ни пощады, ни жалости.
Исключение составляла одна. Бывшая, к тому же, единственной среди них девушкой. И отличавшаяся, как живой огонек, затесавшийся в стройные ряды электрических лампочек. От нее веяло жизнью. Теплом. И неравнодушием. Дана чувствовала: Алира помогает искренне. Ищет пути адаптировать, приспособить. Переживает, думает о них. Пусть она и надевала при встречах маску отстраненного безразличия, но, без сомнения, болела за каждого, вверенного её заботам. И делала все, чтобы сгладить и облегчить неприятный процесс карантина. И потом, уже в новом их мире, по-прежнему не обходила вниманием. Достаточно часто навещала, расспрашивала о проблемах. А если таковые возникали, находила неотложное решение. Дана привыкла считать эту странную полуволшебницу-полуребенка неким очеловеченным ангелом. И своим личным хранителем. Она даже придумала себе теорию - пока Алира есть на свете, ничего страшного и непоправимого с Даной произойти не может. Её ангел этого не допустит. Никогда и ни за что!..
Рука всполошенно метнулась. Прижалась ладонью к груди. Слава богу, он цел! Медальон, подаренный Алирой. Помнится, девочка предупредила - будет совсем худо, сожми его в руке покрепче. И думай, кричи мысленно, сколько сил твоих есть. Не позволяй себе рассредоточится. Я услышу и приду. Где бы не находилась.... Дана прикрыла глаза, провела языком по разбитой губе, схватившейся кровавою коркой. Втиснула камень в кожу. Зашептала горячечно: 'Услышь! Пожалуйста, услышь!!'
Только бы успеть!.. Андрюша!.. Андрюшенька! Родной!.. Ну, продержись, мой хороший! Ну, сделай над собой усилие!.. Я не смогу без тебя! Я не хочу без тебя!.. Слышишь меня, Андрю-шаа?!!
* * *
Аля подхватилась. Лицо белое-белое, как стенка. Рот приоткрыт, дыхание бьется толчками. Воткнулась взглядом в насторожившихся удивленно приятелей. Глаза начали стремительно чернеть.
- Алира, что случилось?! - Носферату мгновенно оказался рядом. Не рискуя дотронуться, выговаривал слова медленно, раздельно. - Пожалуйста, скажи.
- Эвфалия! - Коротко выдохнула Аля, перекосившись. - Эвфалия на Наре. И она осуществила угрозу. Я отправляюсь туда. Сейчас же!
- Мы с тобою! - Заявил Морфей непререкаемо. - Здесь нужно действовать предельно осторожно. Эвфалия - опасный противник. Твое озлобление - не лучшее против нее оружие.
- Плевать! - Заорала Аля. Черты лица на глазах искажались наплывающей яростью. Клыки удлинялись, выползая наружу из-под губ. Облик начал непроизвольно меняться, обретая боевую форму крылатой кошки. Она отступила, чтоб не задеть Носферату, нервно поигрывая длинными серпами когтей.
- К чему вы мне там? - Прошипела раздраженно. - Эвфалия желает видеть меня. Меня и получит. Упыриха чертова!
- Нельзя, Алира! - Упрямо не согласился итран. - Нельзя рисковать и поддаваться на провокацию! Ну, и чего ты добьешься прямым нападением, подумай?! Подставишь себя, ни больше, ни меньше. Она только того и ждет - предъявить Совету прямые доказательства твоей неуправляемости. Начнешь разборки, а представители их - уж тут как тут. Тебя в камеру, Краассу рапорт. Дознание, следствие. Припомнят все грешки, какие смогут. В самом благоприятном варианте операция по освобождению и доказательству твоей правоты вождю в такую головную боль выльется, что он сам с тебя шкуру спустить вознамерится, и не один раз!
- У нее в лапах координаторы крупнейшей общины. - Процедила девочка, всеми силами усмиряя разбушевавшегося репликанта. - Голову на отсечение, сделано это специально.
- Да кто бы спорил! - буркнул оборотень. - Но упаси тебя Разум на открытый конфликт выходить!
- Пока мы тут лясы точим и время теряем, она их пытает! Доходит это до вас, теоретики вы хреновы?! - Снова взвилась девочка. - Я не дам этой суке убить Дану! Или нас тогда вместе похоронят, или я отстою её! Ясно?!!
- Поезжай с ней, Морфей. - Носферату был само спокойствие. Только пульсирующая на смуглой шее жилка выдавала его истинный настрой. - И гляди, чтобы дров не наломала.
- Хорошо. - Так же спокойно отозвался итран, кладя голову сфинксу на загривок. - Мы будем паиньками. Но и ты не мешкай.
- Что это вы задумали? - Покосилась на него Аля с подозрением, нетерпеливо переступая с лапы на лапу.
- Маленькая перестраховка, принцесса! - Носферату состроил неожиданно умильную рожицу, совсем как она сама в иные минутки забав или просьб. - Я нагоню вас на Наре.
- Ладно. - Как ни хотелось Але вытрясти из оборотня подробности его планов немедля, она понимала - для споров и просчитываний времени нет. Придется положиться на опыт и компетентность партнеров. Приятели кратко попрощались. Нэттэ оседлал примчавшийся по вызову модуль. Аля и Морфей поспешили к приземлившемуся неподалеку транспортнику.
* * *
- Хозяин, Вас просят о срочной аудиенции.
- Кто?! - Краасс недовольно оторвался от визифона. Стукнул кулаком раздраженно. - Перебьются, Тэо. Через час освобожусь.
- Извините, хозяин. Судя по всему, дело важное. Требует срочности. И конфиденциальности тоже.
Трансформер поиграл желваками. Перевел систему в ждущий режим. Развернулся с креслом ко входу, подпер голову рукой.
- Кто?
- Телохранитель Ваш. Носферату.
Краасс поперхнулся. Махнул, откашливаясь.
- Запускай.
Глядел, на подходящего оборотня, не мигая. Глаза багрово, влажно отсвечивали. Наблюдал, как тот опускается у его ног на колени, сгибается, опираясь пальцами о пол. Молча, подозрительно, ощупывал взглядом. С чего бы это псу демонстрировать столь явную покорность?.. Процедил нехотя:
- С чем пожаловал? Недоразумение ходячее.
- Будет лучше, если посмотрите сами... Властитель.
Рагезт повел бровью, хмыкнул скептически. Поднялся.
- Интересно, что это случилось, чтобы ты вот так запросто дал ковыряться в собственных мозгах?
- Пожалуйста! - Повторил оборотень умоляюще. - В устремленных на хозяина глазах плескалась тревога. И тревога эта росла ежесекундно. Придется выяснять.
Приблизившись, трансформер взял его голову в ладони. Носферату вздрогнул, тело напряглось, потом затряслось в ознобе. Он посильнее уперся в пол, отрешаясь от любых мыслей, чтобы облегчить считывание. Тогда контакт окончится скорее. А с ним и эта режущая боль!
Рагезт, наконец, уронил руки. Подался назад. Прорычал хрипло:
- Со мною едешь!
- Слушаю, господин.
- Делать, что прикажу. Никакой самостоятельности. Никакого вмешательства без моих распоряжений. Ни во что!
- Слушаюсь.
- Ладно! - Краасс дернул плечом почти брезгливо. Набросив плащ, зашагал к дверям. Носферату - позади, в шаге, стараясь соблюдать дистанцию и двигаться, по возможности, бесшумно. Краасс был зол. Очень зол. Уж не совершил ли Нэттэ роковую ошибку, открывшись ему и обратившись за помощью?.. Теперь сделанного не отменишь, механизм запущен.... Ждем взрыва.
* * *
Дана, всхлипывая, оборачивала предплечье мужа оторванной от рубашки полосой. Затянуть потуже, чтобы прекратилось это кровотечение бесконечное. Непонятно, как он жив до сих пор. Потеряв столько крови!
У нее должно получится, обязано! Но ткань опять моментально пропиталась красным. Лицо Андрея посерело. Он дышал урывками, со странным вибрирующим присвистом. Будто в груди у него образовалась сквозная дыра, и жизнь утекает через нее одновременно с сочащейся кровью.
Голова закинута. Пена в уголке рта. Скрюченные судорогой пальцы мелко скребут ногтями по мрамору пола.
Каменная коробка. Снова каменная. Ничего похожего на двери или окна. День сейчас или ночь, тоже не выяснить. Но, с момента похищения - или поимки - теперь девушка склоняется ко второму, времени ушло прилично. Их с Андреем уже хватились и ищут. Вероятно, и отчет в Центр отправлен - пропажа сразу двух человек, к тому же - руководителей целого поселения, без внимания не останется. Да только поиски эти плодов не принесут! Они попались в лапы прямой родственнице поселивших их на Наре существ. Монстр - с телом человека и внутренностью кровожадной акулы. Уже четырежды эта маньячка приходила сюда. И каждый её приход ознаменовывали новые, извращеннее и страшнее предыдущих, пытки. Но, в основном, издевалась она над Андреем. Воздвигая между ним и Даною прозрачную непробиваемую преграду, мучила мужчину часами, внимательно следя за реакцией его подруги. Было очевидным, терзания и ужас не способной помочь мужу пленницы, доставляют ей не меньшее наслаждение, чем крики и корчи непосредственной и главной жертвы. После последнего посещения, Андрей потерял сознание, и в себя уже не приходил. Воспользовавшись отсутствием мучительницы, Дана пыталась как-то облегчить его страдания. Но помочь ничем не могла. Её любимый уходил на глазах. Уходил медленно и жестоко....
- Обихаживаешь дружка, землянка?
Дана обвила умирающего обеими руками, закрывая своим телом, замотала головою отчаянно.
- Не трогай его, умоляю! Ну что мы сделали тебе?! За что ты его убиваешь?!!
- Ха. А салат-то разговорчивый попался. Возмущается.
Эвфалия ткнула девушку в бок носком туфельки. Дана скорчилась от пекучего укола.
- Ой, бедняжечке не нравится! Прости, великодушно, я нечаянно. Сейчас исправим.
Холеная женская ручка коброй прыгает на плечи. Ледяные пальцы тисками охватывают затылок, впуская когти до кости. Короткий рывок, Дана взлетает в воздух и с маху обрушивается на спину. Дикая боль пронизывает от макушки до пят. Тщетные усилия вдохнуть. Дыхания нет. Держась за распухшую шею, девушка приподнимается. Страшный демон в обличии юной красавицы нависает над Андреем. Почти нежно приподнимает голову человека, привлекая к себе изувеченное пытками тело. С улыбкой поворачивает лицо к хрипящей у стены пленнице.
- Ай-ай-ай? Что такое? Дышать разучились?.. Вот незадача! Ну, чего ж вы слабенькие-то такие? - Пальцы выписывают в воздухе свернутую петлю. Невидимая удавка отпускает горло. Давясь слюной и приступом кашля, Дана хватает вожделенный кислород. Сгруппировавшись, подтягивается на руках. Ползет прямиком к ухмыляющемуся дьяволу. Вампирша подпускает её вплотную, и снова отшвыривает. Дана падает, перекатывается на бок. Поднимается вновь. В животе разгорается болевой очаг. Пламя рвется наружу, ищет выход. Но ей уже все равно. Только бы отвлечь это животное, только бы выиграть для любимого несколько лишних минут!
Еще остается надежда. Они продержатся. Их вызволят!..
- А ты упрямая пташка! - Немигающие глаза ловят ненавидящий взгляд девушки. Вспыхивают алым. - Привязать! - Командует чудовище куда-то за её спину. Из стены выскальзывают стебли-щупальца. Обвиваются вокруг лодыжек и запястий. Втягиваются назад, припечатывая беспомощную жертву к каменному покрову.
- Нет!!! Не смей!!! - И откуда у нее силы берутся?! Дана бьется, извивается, кричит. Напрягает мышцы до разрыва, борясь с живыми кандалами. Бесполезно. Она слишком. Слишком для них слаба!..
Чудовище напротив злобно ухмыляется, смотрит в упор, замерев. Из-под верхней губы вытекают заостренными лезвиями длинные кинжалы клыков. Черный раздвоенный язык показывается из полуоткрытого рта. Обводит по кругу ядовито-красные губы, доставая до подбородка. Дана чувствует - её сейчас вырвет от этой мерзости невыносимой! Закрывает глаза, свесив голову на грудь. Покуда Андрей жив, она не сдастся и с ума не сойдет, как бы эта гадость не исхитрялась!.. Больно!.. Господи, помоги, больно!!!.. По внутренней поверхности бедра течет что-то горячее.... У нее идет кровь?.. Ребенок?.. Её крошка?!.. О, нет! Нет! Что угодно, только не это!!! Её выдавили, будто тюбик из-под пасты. Вывернули наизнанку, лишили последней ценности и смысла бытия. Больше нет воли. И желания жить больше нет. Умереть, это благо. Это покой. Упыриха думает, будто её сломала. Тупая скотина! Её власть существует ровно до грани гибели. Но стоит Дане линию переступить, и она свободна. Свободна! И от боли. И от мук. И от страха. А всего-то надо... перестать жить!.. До смешного мало. До смешного просто! И тогда её уже не достанут. Её никто не достанет! На, выкуси, сволочь!!!
Дана запрокидывает голову и начинает смеяться. Прямо-таки хохотать в лицо демону. Рагезтянку перекашивает от бешенства. Девушка при разуме. И она насмехается над истязательницей, насмехается сознательно, от души. Отбросив обескровленное мужское тело, Эвфалия распрямляется с твердым намерением покончить с проклятой туземкой немедленно.... Дверные створки с шипением разлетаются, вливаясь в монолит стен. В проеме вырастает знакомый силуэт. Да только совершенно не тот, какой она ожидала!
Инстинктивно оскалившись, вампирша отшатывается. Прижимается к камню спиной. Исчезают клыки, убираются длинные когти. У стены остается навытяжку молоденькая растерянная женщина. Распахнутые во всю ширь, темно-синие глаза, густой румянец заливает щечки, ровные зубки постукивают испуганно. Кое-как собравшись с мыслями, Эвфалия делает почтительный реверанс, опять выпрямляется. Не шевелясь, ждет ответной реакции.
- Привет, дорогая. Извини, что вот так. С налету.... А это у нас что? Милое маленькое комнатное сафари?.. Присоединиться предложишь? Нет?.. Какая-то ты неразговорчивая сегодня на редкость. Испугалась, что ли? А чего испугалась? Лицензия у тебя на руках. Правда братцем моим заверенная, но актуальности она от этого не утрачивает. Я все понимаю. И то, отчего он с тобою резервами своими делится. И твое законное желание на охоте поразмяться, да.... Не понимаю другого - зачем навредить пытаешься? И кому. Мне, что ли?.. Я создавал этот мир не за тем, чтоб запускать в него бесконтрольно оторванных на всю голову бездельниц, уставших от бездумного прожигания жизни и горящих желанием поразвеяться. Отчего-то, непременно за мой счет.
- К-краасс!.. - Шепчет девушка слезливо. - Всего две единицы. Ты готов обвинить меня во всех тяжких за такую безделицу?!..
- Кто-то тут произнес слово 'две'? Абсолютно верно. Две. Тысячи. Именно столько человек мечется сейчас по континенту в истерике, поскольку пропали те, кто их вел и настраивал на нормальное и сбалансированное существование. Кто подсказывал и руководил. И не давал разгореться внутренним распрям. И подавлял зарождающиеся конфликты. Кому доверяли, кого наследовали. Пропали специально обученные лидеры, на подготовку которых ушло предостаточно времени и средств. Чем платить будешь, Эвфалия? За разгильдяйство и глупость свою хамскую?
- Пла-тить?! - Прозаикалась рагезтянка растерянно, вероятно, совсем не предвидевши подобный оборот. - За что?! Чем?!
- Чем, это и мне интересно. А за что, перечислю по пунктам, если еще не дошло. Ты явила себя туземцам открыто, в охотничьей форме. Чем запугала и довела до сумасшествия всех случившихся поблизости. Ты отловила и забрала координаторов, прекрасно сознавая, кем являются выбранные тобою особи. Кстати, у обоих стояли опознавательные чипы, так что официальным путем разрешение на их вывоз получить ты не могла. И тогда ты извлекла чипы из тел носителей насильственно, пересадив их другим пойманным единицам. Система подлог отследила. Но тебе хватило времени вывезти пленников с планеты. И заняться ними вплотную уже со всем комфортом и расстановкою здесь, на Этрионе. Прямо у меня под боком. Это что, такая извращенная форма женской мести? Смесь расчетливости и откровенного идиотизма. Эвфалия, милочка, ты меня ужасно разочаровала. Как бы я к тебе ни относился. Но искренне думал - ты намного умнее. А ты, как выясняется, дура непроходимая. Недалекая, злобная стервочка. Готовая сама утопиться в дерьме, лишь бы и окружающим тоже с трудом дышалось!
Шагнул к ней, вытянул шею. Эвфалия вжалась в стену с истеричным шипением. Непроизвольно выставила когти, готовясь к защите. Краасс весело, цинично хохотнул.
- Много чести, милая. Руки о тебя марать. Слушай теперь, и не говори, что не дослышала. Не то велю ушки в лаборатории прочистить. Под моим личным бдительным присмотром. До завтрашнего утра ты находишься здесь, под домашним арестом. И за это время, как говорят земляне, чемоданы пакуешь оперативно. А назавтра я закажу для тебя рейс. Включительно с сопровождающей охраной. Так что, свернуть с маршрута или задержаться где по дороге у тебя не выйдет, и не надейся. На протяжении ближайших двадцати стандартных лет я не хочу о тебе знать и слышать. Твоя свобода ограничивается Центральным Сектором старых миров. Ты будешь помечена соответствующим имплантатом. Если пренебрежешь условиями наказания, расплачиваться придется много серьезнее. Вот так, детка в клетке.
- Ты не посмеешь! - завизжала рагезтянка, колотясь о стену и размахивая руками. - Я все расскажу Денио. Он тебя в порошок сотрет! И моя семья!..
- Да. - Краасс невозмутимо и развязно улыбался. - Мозги и гениталии ты ему запудрить успела. Поздравляю. Но против меня брат бороться не станет. Даже ради самой распрекрасной шлюшки нашего народа...
- Как... ты... меня назвал?!! - Эвфалия в шоке давилась словами. Краасс же оставался подчеркнуто невозмутим.
- Как заслужила. - Ответствовал внушительно. Или ты рассчитывала, выйдя замуж, скрывать свои похождения бесконечно? Помню наш романчик, как сегодня. Парочка сорванных поцелуев, застенчивость притворной невинности. А, когда кавалер на очередное задание отсылается, так гуляем - земля дрожит и звезды подпрыгивают. Думаешь, я не знал? Глаза до поры закрывал. Да. Не интересовался особо. Тоже. Но на полочку откладывал. Я - лицо государства, милая. И при себе потаскушку иметь, пусть и кровей голубых, не с руки как-то. При всем моем понимании и либерализме.... Ладно! - Оборвал решительно. - Сантименты, отступления. Никому это не надо сейчас.... Координаторов жаль. Отличные были координаторы. Теперь не восстановятся. Придется добить. Алиру заставлю. Пускай поучится. - Отодвинулся вбок, приглашающе повел рукою в сторону арки прохода. - Прощай, дорогая. Мешкать со сборами не советую.
Сжавшись, Эвфалия шагнула мимо, к выходу, возле которого уже маячили безмолвные фигуры черных гвардейцев. Хотелось выть и кататься по полу. Она действительно идиотка. Так просчитаться! Так унизить себя!.. Неужто, конец?!.. Ну, не-ет, господин Император. Ты обо мне вспомнишь скорее, чем предполагать решишься!.. До дома бы добраться. До семьи. А там разберемся. Не пожалеть бы тебе, Нарий, опосля. О решении своем и обвинениях!.. Будь ты проклят!.. Проклят!.. И твоя сучка с тобою вместе!!!
* * *
Обняв себя руками, Аля смотрела на дымный жемчуг фасадной стены. Могла бы, дырку бы прожгла глазами. Краасс перехватил её у самых ступеней. Не говоря ни слова, ухватил за шкирку, будто щенка-слепыша, и толкнул к попятившемуся от него Морфею. Знаком отправил к нему же оборотня и с необычной для себя поспешностью скрылся в доме. Восстановив равновесие, Аля окинула Носферату глазами, перекосилась молча. Отвернулась, впившись взглядом в строение....
Мысленная команда пришла внезапно и была категорично краткой. Оборотень придвинулся к замершей девочке. Проговорил, потирая ноющее ухо:
- Иди к нему. Он приказывает.
- Пошел ты!.. Лесом. - Глаза сверкнули, обожгли злобой. - Выслужится захотел?.. Зачем привел, мы бы сами управились?!..
- Помолчи, Алира!! - утробный рык итрана охладил разгорающуюся ссору. - Не будь дурой и скажи Носферату спасибо. Он тебя спас. Ясно?! Зацепи ты Эвфалию всерьез, не сносить бы тебе головы. Как и нам, заодно. И никому бы толком не помогла. А себя приговорила. Так что прибереги обвинения для случая поудобнее. И шагом марш, куда велено!
Аля глянула исподлобья, фыркнула. Пожала плечами. Обронила скупо:
- Извини. - То ли ему, то ли Носферату... - Почти бегом рванула ко входу.
- Вылупился цыпленочек. - Пробурчал единорог, усмехнувшись кривовато. - Не прошло и полгода. Скоро всех подряд скорлупками обстреливать начнет!
- Не преувеличивай, дружище. - Нэттэ улыбнулся, провожая глазами удаляющуюся понурую фигурку. - Она расстроена. Ей больно.
- Вероятно, недостаточно. Если огрызается и в бутылку лезет. С теми, кто заботится и помогает.
- Она живая, Морфей. Иногда эмоции идут впереди нас. Это нормально. Увидишь, она назавтра же извиняться прибежит. И соорудит тебе еще одну яичную гору. На бис, без понуканий.
- Да иди ты, Носферату!
Увидев, что оборотень трясется от беззвучного хохота, единорог принялся шумно вздыхать. Отворачиваясь и усиленно делая вид, что вникает в происходящее внутри. Носферату, понаблюдав, покачал головой. Похлопал его по холке ободряюще.
- Замято, друг. Сегодня явно не мой день.
- Краасс на тебя тоже сорвался?
- Не то, что бы напрямую. Но для полноты восприятия пришлось пригласить его на постой в черепушку. До сих пор гудит и тихо жалуется. Голова, в виду имею.
- Не знаю, даже, что и ответить...
- А и не отвечай. Комментарии, как говорится, излишни....
* * *
Она остановилась?.. Не нападает?.. Что это с ней?.. Наружность меняется. На месте мегеры - прелестнейшая девушка, восточная принцесса. И на личике картинном выражение такое несчастное!.. Вот, как у ребенка нашкодившего, застуканного на горячем.... - Дана проглотила истерично душащий смешок. Напрягшись, повернула лицо. Скорее по инерции, чем от любопытства. И еще подумала, внезапно: неотвратимость смерти переворачивает эмоции. Когда уверился, что предстоящее не отодвинуть и не сбежать, отчего-то перестаешь бояться.... Совсем!..
Угольные очи походя поймали расширившиеся зрачки, отпустили. Черноволосый великан в белом. Точная копия того, кто бесчисленные разы являлся к ней в ночных кошмарах, заставляя просыпаться в холодном поту с криком и рыданиями. Сон мучил и отравлял, и затягивал ожиданием страшного. И возвращался до тех пор, пока в жизнь её не вошел, все-таки, любимый человек. Тогда и только тогда, изматывающие видения постепенно оставили Дану. Андрей сумел отогреть её, внушить уверенность в защищенности. И она справилась с фантомами пережитого. Перестала их видеть и осязать. Но не забыла. И вот теперь кошмар возрождался. И это был уже не сон.
Повиснув в путах лиан, Дана безучастно следила за разговором. Отмечая непроизвольно: Хозяйка дома мужчину боится. Но, одновременно с этим, порывается себя отстаивать. В предмете спора сомневаться не приходилось. Слово 'экштен' - координаторы, Дана выучила давно. А оно за время беседы упоминалось неоднократно и сопровождалось взглядами, не сулившими, как догадалась пленница, ничего хорошего. Ни похитившей их охотнице. Ни - самим похищенным.
Обрубив очередную тираду, мужчина указал на открытый в стене полукруг. Девушка, ссутулившись, прошла мимо, зыркнув на землянку ненавидяще. Мужчина что-то негромко произнес вслед, приложив ладонь к уху. Скрестив на груди руки, уставился на Дану. Она предпочла отвести и закрыть глаза. Если уж прикончить собирается, пусть она этого хотя бы не видит. Сердце обливалось кровью и плакало, прося в последний раз притронуться к мужу, попрощаться, приласкать. Но она не позволила себе умолять, была уверена - не послушает. Глядит, будто на скотину издыхающую. Нежданную, досадную докуку. Которую поневоле нужно разрешать, поступаясь временем и более важными делами. Нет, от него пощады не будет. Это совершенно очевидно. Но тогда, пускай уж, убивают её первой!
Дана вскинула голову, сжала губы решительно, повторяя фразу мысленно опять и опять. Великан поглядел заинтересованно, будто на животное подопытное, неожиданно проявившее не присущие его натуре черты. Ступил поближе, присматриваясь. В глазах зажглись крошечные танцующие огоньки. Лимонные на черном.
- Ты... хочешь... умереть?
- Первой! - Прохрипела девушка. - Убейте меня первой, пожалуйста. Я... я готова!
- Вижу. - Тягучий низкий голос странно ласкал слух. Музыкальный. Колдовской. В нем хотелось растворяться без остатка. Ему хотелось подчиняться и внимать. - Мне нравится твоя храбрость. Что ж.... Почему бы и нет?..
Аристократичные длинные пальцы арктическим холодом прошлись по шее, взялись за подбородок, приподняли.
- Пожалуй, я сделаю это. Сам. Тебе не будет больно. Ты заслужила.
Девушка кротко улыбнулась, поражаясь нахлынувшему на нее, вдруг, спокойствию.
- Спасибо.
Нечеловечески красивое лицо, качнувшись, очутилось совсем близко. Сияющие звездами глаза заслонили собою мир. Дана словно провалилась в них и начала падать.... Или взлетать?.. Но было это чудесно! Она стала легчайшею пушинкой, порхающей в невесомости космических глубин. Она летела навстречу звездам и наслаждалась их дивным светом. И звучащей внутри музыкой. И свободой долгожданного покоя.
* * *
- Красс!!!
Выпустив потерявшую сознание Дану, рагезт едва успел отразить удар. Увернувшись, поймал повторно атакующую его девочку за шею. Заломив руки, зарядил звонкую оплеуху. Добавил увесистый подзатыльник и сбил с ног.
- А ну сидеть смирно! - Прорычал. - Не то по соседству привяжу!
- Сволочь! - Аля откатилась в сторону, броском очутилась на ногах, меняя облик на звериный. - Ты не имеешь права лишать её жизни! Лжец! Ты обещал.... Ты поклялся!.. Координаторы неприкасаемы. Это центральное условие договора. Это условие моего тебе подчинения, моей работы! Забыл?!!
- Подойди.... - Краасс тяжело глядел на нее. Крылья носа раздувались, а прищуренные глаза отсвечивали неоном. - Условия, говоришь?.. Подчинения?.. Ты подчиняешься мне безо всяких условий. И живешь, пока подчиняешься.... Подойди, - повторил почти ласково. - Потому что, если подойду я, будет хуже. Много хуже.
Аля повела головою, зубы отчетливо скрипнули. Шерсть на холке сфинкса встопорщилась. Когти выползали и втягивались, кончик хвоста извивался и охаживал бока. С каждым выдохом из оскаленной кошачьей пасти вырывалось вибрирующее ворчание. На доли секунд рагезт испытал шок и растерянность. Но лишь на доли.
Она уже не дитя. Она может быть крайне опасной. Придется укрощать. Не откладывая. Неповиновение недопустимо.... Черт. Жаль. Не хочется террора!.. В голове пронеслись реалистично красочные картинки. Истерзанная, обезображенная плоть. Долгие дни восстановления. Страх и презрение в глазах, еще недавно глядящих с таким обожанием и любовью. Второй Носферату. Но вдвое хитрее, сильнее, беспощаднее.... Нельзя до этого доводить!.. Не будь дураком!!!
- Говорю последний раз. - Бесстрастный голос прогремел железом. - Подойди и прими наказание. Ты посмела оскорбить хозяина. Ты осмелилась обвинять. Не усугубляй. Перемени вид и повинуйся. Приказываю!
Издав короткий надрывный крик, выметнувшийся, кажется, из самых недр души, кошка всем телом ударилась о мраморные плиты. Изменилась. Неуверенно поднявшись, Аля преодолела метры относительно безопасного расстояния. Съехав на колени у его ног, подняла лицо обреченно.
Пощечина! Голова мотнулась. Упала на грудь. Но сразу запрокинулась снова. Повторный шлепок. Да такой, что искры из глаз!.. Еще. Еще! Потеряв равновесие, девочка схватилась за трансформера. Медленно осела на пол, уткнувшись лицом ему в колени, неровно и трудно дыша. Пальчики цеплялись за кожу брючин, плечи дрожали.
Ладони рагезта накрыли узенькие ладошки, прихватили. Не давая опомниться, он резко потянул её вверх. Подхватил. Опустился со своею ношей в появившееся подле кресло. Крепко обнял, прижимая к груди лицом. Принялся легонько покачивать.
- Дуреха, вот дуреха. - Прошептал в завитки волос с сердитою нежностью. - Прешь как танк и преград не видишь. - Тряхнул. Снова прижал, поглаживая по щеке ладонью. - А ну извиняйся, балбесина!
Аля, всхлипывая, потянулась губами. Приложилась к шее, целуя. Ойкнула тихонько, - опухшая от ушиба губа, отозвалась саднящей болью. Ощутив прикосновение под блузой, вскинулась всполошенно.
- Нет, Краасс, умоляю! Только не при них! Не здесь! Я не смогу, прошу тебя! Не надо....
- Можешь. И будешь.
- Но она умрет!..
- Не умрет. За текущий час точно. Я ввел её в транс. Она ничего не чувствует. А ты не рассуждаешь. Ясно? Ты делаешь. То, что я велю. Давай, котенок, ак-тив-не-е!..
...Пальцы, путаясь, расправлялись с застежками одежды, а слезы лились и лились. И не слушались призывов и доводов.
Она же его собственность?.. О, да.... Но сей момент становится подстилкой!..
* * *
Оказывается, в животном мире тоже присутствует сексуальное насилие. Обезьяны, понятно, не в счет. Тут мы с ними схожи до неприличия. Но вот хищники... никогда бы не подумала....
Напав на соседа и захватив его территорию, самец динго насилует подругу побежденного. Причем, вне зависимости от того, находится самка 'в охоте', или нет. Таким образом, он самоутверждается и показывает свою над нею власть. Это именно насилие, и сопровождается оно выраженной физической агрессией. Самка, в итоге, оказывается еще зачастую и серьезно израненной, если пытается 'отстаивать свою честь'...
...Цепочки уродливых пятен расползались, багровели. Повернувшись на бок, Аля безучастно смотрела на покрывающиеся синяками руки. В голове угнездился противный въедающийся звон. Тошнота. Слабость. Её возлюбленный порезвился на славу.
Краасс, весело насвистывая, оправлял у зеркала одежду. Закончив, подошел. Присел на корточки. Провел пальцами по отметинам, поцокал языком, улыбаясь.
- Я так погляжу, моей девочке нравятся игры с огоньком? Иначе, зачем так упорно мне их навязывать?
- Оставь ей жизнь. - Встретившиеся с ним глаза походили на подкрашенный зеленью лед. В них не было унижения, злости, желания поквитаться. В них не было ничего вообще. И где-то в глубине себя рагезт невольно вздрогнул. Она не сломана. Она затаилась. А растоптанные чувства разуму легче взять под контроль. Ничего не улажено. Сделал хуже, и только. Но показывать, что догадался нельзя. Лучше немного уступить. Незаметно и аккуратно. Изобразив снисходительную милость.... Идея!..
- А за него почему не просишь? - Черный ноготь ткнул в направлении очертаний распластанного у стены мужского тела.
- За того, кто и так покойник? - Аля неожиданно рассмеялась. Колюче, едко. - Опять экзаменуешь?.. Твои опыты теряют разнообразие, по-ве-ли-тель. Когда я вошла, он был уже мертв. Давно и прочно. Меня интересует девушка.
- Какой с нее толк? На планету не вернуть. Прежние обязанности исполнять не сможет. Перекраивать её память и подвергать гипнозу еще уйму народу по этому поводу? Ответ знаешь сама. Для чего она тебе?
- Пригодится.
- Слишком неопределенно.
- Назови цену.
- Ты хочешь её выкупить?! Каким это образом, интересно?
- В обмен на что-то незаменимое для тебя.
- Высоко замахиваешься, котенок. А если не дотянешь... до планки?
- Так и будет.
- Но, ведь, я могу поставить заранее невыполнимые условия.
Аля широко улыбнулась, посверкивая треугольничками клыков:
- Будь ты склонен к подобным глупостям, ты никогда не стал бы тем, кто есть. К чему бессмысленные игры, если можно извлечь настоящую выгоду?.. Я права, не так ли?.. Не забывай, что твоя игрушка уже слишком хорошо тебя знает. Хозяин!
Краасс фыркнул. Поднялся. Медленно пошел к выходу. У дверей обернулся. Поглядел задумчиво, прошелся ладонью по своду притолоки.
- Цена вопроса - Нордок. Что ответишь?
-Ты отдаешь мне Дану прямо сейчас. И обеспечиваешь ей полную и безвременную безопасность от поползновений твоих любителей свежатинки. И ты не устанавливаешь мне строгих сроков. Процесс может затянуться.
- Как быстро взрослеют дети! - Его губы продолжали улыбаться, но лицо заметно помрачнело. - Мой птенец становится на крыло?.. Поубавь прыти. Это для твоей же пользы.
- Непременно учту все ваши пожелания, господин мой! - Она быстро села на ложе, приложила руки ладонями к плечам, нарочито демонстрируя синюшные россыпи. - Ты согласен?
Он угрюмо оглядел её, молча кивнул. Вышел.
* * *
Серое на белом.... Не белом, а молочном!.. Серое колышется, меняет очертания. Молочный фон наплывает со странным гулом и скрежетом. А потом снова отдаляется. И так все время. То медленнее, то быстрей. И саму её качает, будто в утлой лодчонке на волнах. Губы силятся заговорить, а язык не ворочается. Отвратительное состояние. Что ж это с ней такое?.. Она, разве, заболела?!.. И где Андрей?.. Точно заболела. Отравилась чем-то на пикнике.... Потому и кошмары мучили.... Ффуух! Мерзость какая!.. Андрюшке лучше не рассказывать, а то волноваться станет. Он у нее, как ребенок малый, в любую примету поверить готов. Да она и сама почти уже поверила. А это, выходит, сон плохой был. Слава тебе господи!.. Да что это с голосом, в конце концов? Никак, успокоительным накачать додумались?! Нельзя же! Они малышу повредить могли!.. Вот оболтусы, а еще медиками называются! Ну, ладненько, сейчас она с силами соберется, позовет дежурного. А там и до врача очередь дойдет. Ты, главное, Дана, не паникуй. Ничего же не случилось. Ничего.... Ничего?!!.. Боже!!!.. Андрей!!!.. Ребенок!!!..
Хриплый животный вой разорвал безмолвие палаты. Привязанное ремнями к платформе, исхудалое маленькое тело рвалось и колотилось, заходясь бесконечным криком. Белые костяшки кулачков молотили по пластику, а голова моталась и била о изголовье.
Шипение раздвигающихся дверей. Быстрые летящие шаги. Высокая изящная фигура склоняется, зависает. Тонкие ладони выныривает из складок черного шелка, осторожно и бережно ложатся на виски. Серебристый голосок произносит ласково:
- Спокойно, Дана. Спокойно, моя хорошая. Ты со мною. Ты в безопасности.
- А-ли-ра...- отдельно звуки, отдельно дыхание. Запавшие щеки, ввалившиеся глаза. Дорожки слез на шершавой старческой коже. - Я же... умерла?.. Почему... нет?.. За что... вы меня... оставили?.. Отпусти меня!.. Я хочу к Андрею!.. Я хочу к своему маленькому!.. Отпусти, Алира!.. Пожалуйста.
- Дана, нет!! - кажущиеся невесомыми пальчики схватили сталью, припечатали. Аля наклонилась. Вплотную. Глаза в глаза. Прошептала:
- Все позади! Ты будешь жить. Я тебя вылечу!
- Я не хочу. - Кулачки разжались. Высохшие пальцы дотянулись до запястья, накрыли поглаживая. - Ты хорошая.... Ты добрая.... Ты мой единственный друг.... Но мне уже незачем бороться.... Я знаю, кто они.... Они не боги и не высшие. Они демоны, питающиеся нашей болью и страхом.... Они убили Андрея.... И убили ребенка во мне.... Они меня опустошили, понимаешь?.. Отпусти, Аля. Мне уже не для чего жить....
- Неправда! - Горячо и надрывно. Зеленые глаза расширяются, закипая обидой и скорбью. - Неправда! Ложь! Всегда бывает для чего!.. И бороться! И оживлять себя! И воскресать!.. Нельзя ломаться. Нельзя малодушничать! Легче всего - сложить лапки и плюхнуться на спину. Но это не выход. Это побег. И побег пустой! Откуда ты знаешь, что обретешь их там, кого потеряла в этой жизни? Откуда ты знаешь, что там тишина и покой?! А, если тебя там ждут мучения почище?! Обратно проситься будешь?!.. Оттуда уже не сбежишь. Не выкарабкаешься. Не отпросишься!.. Нет, пока тебя носит земля, пока служит тебе твое тело, изволь сражаться. Изволь ломать и перекраивать! И выживать. Вы-жи-вать, слышишь ты?!..
- Для... чего? - Дану так удивил эта нежданный обвал эмоций вечно холодной скалы, что она отстранилась, даже, каким-то чудом от собственной боли, пытаясь постичь и принять.
- Для себя. Для других. Для того, кто тебя сотворил. - Теперь глаза Алиры наполняла тоска. Он вздохнула сжато. Чему-то своему. Улыбнулась. Успокаивающе, кротко. Погладила девушку по голове, убирая свесившиеся на глаза прядки. - Добавила с любовью:
- Жизнь, великий дар, Дана. Да, у нас её могут отнимать. Но мы не вправе отказаться добровольно. Трусов не прощают. Ни здесь. Ни выше! - Вытянутый палец уперся в направлении потолка. - Ты столько всего прошла! Ты сумела выстоять там, где другие были бы обречены. И теперь, на пороге освобождения, ты отказываешься от возможности спастись?!.. Не делай этого. Не делай того, что не сумеешь исправить!..
Дана смотрела. Недоуменно и, явно сомневаясь. Пробормотала трудно:
- Не... знаю. Я не могу сейчас решиться... ни на что.... Я не вижу себя... и будущего!..
- А не надо видеть, Дана. Не надо придумывать. Надо только хотеть выздороветь. Просто выздороветь. И все. Ты мне этим очень поможешь.... Честно-пречестно!
'Ну вот, теперь она выглядит совершенным ребенком. Лет четырнадцать, это край!.. Одинокая детская душа. Барахтающаяся в трясине взрослости. Сама не тонет, и других на поверхность выпихивает.... Что она пережила?.. Что с нею сотворили?!.. Она, ведь, тоже родилась человеком. Она невинна была!.. Они её перекроили. Но душа-то осталась! И теперь нащупывает пути к спасению. Не для себя, так для других, хотя бы!..'
- Хорошо, Алира. - Усталые слезящиеся глаза медленно моргнули, подтверждая согласие. - Я постараюсь.... Для тебя.
- Спасибо, Дана. - Аля опять погладила её. - Усевшись рядышком, просунула пальцы под упавшие бессильно ладони. Осторожно сжала. - А теперь - спи, дружок.... Спи. И поправляйся.
Очертания окружающего потекли, размылись. Уши наполнил приятный обволакивающий шумок.... Нежное касание бриза.... Лижущая камни волна.... Затерянный в океане остров.... Её уголок безопасности!.. От всего... и вся на этом проклятом свете!
* * *
- Как продвигаются игры в лекаря?
Спина напрягается. Голова сама собою уходит в плечи. Но медлит она не больше секунды. Поворачивается. Глядя в пол, преклоняет колени.
- Какие будут распоряжения? Господин.
- А может, для начала, хоть посмотришь?
Девочка жмет плечами скованно, но лицо подымает. Взбирается взглядом снизу вверх. Замирает где-то на уровне подбородка.
- Мириться будем? - Вопрос застает врасплох. Чего-чего, но такого от Краасса не ожидалось! Вздрогнув, заглядывает обескуражено в черноту зрачков. Он говорил со вздохом и почти жалобно. Значит, сожалеет?!..
- Что... что ты в виду имеешь? - сипит сдавленно Аля, потерявшись.
- Не надо вопросов, Алира. Просто, иди ко мне. Иди, котенок!..
...Прикипеть душою?.. Позабыть, растерять?.. И падать навстречу!.. В его мир, в отречение!.. Утонуть... измениться... слиться... воскреснуть!.. В любовь и свет.... Не обижай, пожалуйста!.. Не обижай понапрасну!.. Если, и вправду, нужна.... Скажи, намекни, умоляю!.. Мне так это важно! Одно твое слово. Пойми же, почувствуй.... Краасс!!!..
Он распахивает руки, заключает в объятия, прижимает к себе крепко-накрепко. Проговаривает в затылок горячим шепотом:
- Я только что взял межпланетник. И приглашаю мою забияку в небольшое романтическое путешествие. Прямо сейчас.
- Ку-куда? - Тоже шепчет она, боязливо и благодарно.
- Даная, малыш. Западное побережье. Подходит?
Аля закивала радостно. Обняла его за щеки ладонями.
- Спасибо, Краасс! Ты, и правда, не сердишься?
- Да на тебя сердиться - дело бесполезное. Только время вхолостую потрачу! - Заявил рагезт преувеличенно серьезно. Шлепнул девочку, покрутил. Поставив на пол, взял за руку:
- Пошли, быстрей. Чудо!..
* * *
Белый-белый песок. Оранжево-кирпичные глыбы утесов. Синеватые галечные россыпи. Густая, чешуйчатая, оливковая листва разбросанных по склонам рощиц. Серебро шелковистых трав. Волшебство нетронутого рая, затерявшегося в стуже бесконечных космических трасс.
Хватайся девочка двумя руками за эти краткие мгновенья. Хватайся и держись, чтобы запечатлеть и сохранить подольше. В однообразии и жестокости вечных твоих будней. И пусть это лишь капля в море, но ведь она твоя. А, значит, равноценна бриллианту!..
На этом фоне первобытной девственности, они - будто Адам и Ева. Или, скорее, два ангела. Сбежавших от рутины, позабывших о долге. Сбросивших груз обязательств. На малый миг любви и единения сердец.
Она не хочет думать. Ни о ком, ни о чем. А только быть ведомой. И подчиняться ему, и царить. И утопать в его страсти, и уводить за собою. И дарить ему целый мир из нежных своих ладоней. И забываться в сладостной нирване сумасшедшего своего влечения, и понимать каждой часточкой: он чувствует и осязает то же.... Они, действительно, две половинки. И неразделимы уже вовеки. Как Ин и Янь. Как свет и тьма. Как древние руны гармонии на звездном покрывале судьбы. Возможно и, даже, наверняка, в той параллельной жизни из путаницы гонки и борьбы, им предстоит принести друг другу и разочарование, и неверие, и муки. Но здесь и сейчас, в их личном космическом раю, они близки по-настоящему. И правит тут один закон - открытое желание любить!
Распахнув могучие крылья, гарпия взмывает в прозрачную синеву. Аля разбегается, разбрасывает руки. Земля уходит из-под ног. Она летит ласточкой с вершины белоснежной скалы к пенистым волнам прилива. В полете делает кувырок через голову, перевоплощается. Поджав лапы и вытянувшись, сфинкс возносится в высоту в струях восходящих потоков. Они с гарпией сближаются, прислоняются головами. Кружат в невесомости парения, между небом и землей, на ладонях ласкового солнца. Разлетаются. Пикируют вниз. Разрезая падением водную гладь, преображаются вновь. И вот они уже творения воды. И нет им ни соперников, ни равных. И океан принимает их, как любимых и настоящих своих детей и властелинов. И покоряется им, и говорит с ними. И живет их стремлениями. И одаряет без меры и счета всей своей энергией и широтой. Они сливаются с ним, они сами становятся океаном. Океаном легкости, скорости, мощи и вездесущности. Ибо они - трансформеры, символы и детища, живое продолжение любой из существующих стихий!
* * *
- К поселенцам заглянешь, ладно? - Гарпия просушивала крылья, расправив их на ветерке. Воздушные струйки ерошили густой мех на загривке. Трансформер блаженно жмурился, поигрывая выпущенными когтями, будто разомлевший после сытного обеда кот. Аля разлеглась по-соседству. Жевала соломинку и разглядывала пробегающие гирлянды облаков.
- А ты... хочешь? - поинтересовалась с нажимом, усмехнувшись.
- Не откажусь. - 'Что и говорить, - подумалось Але, - правду-матушку мы любим. Патологически просто!' - Тем более на днях пополнение прибыло. С запасом. Есть, из кого выбрать и урон не нанести.
- Мой господин желает совместить приятное с приятным? - Съязвила Аля, не сумев-таки сдержаться и мысленно уже прикусывая не в меру болтливый язык. Но Краасс, кажется, не рассердился.
- Правильно мыслишь. - Оскалился хитро. - Приятное, точно. А ты малыш, мне в этом деле тонком подсобишь.
- Подержать, что ли? - Процедила девочка.
- Подержать я могу и сам. А тебе отбирать придется. Я, видишь ли, удовольствие получаю определенное. И от итогов этого отбора, и от процесса, коим ты занята. Прости старика за откровенность.
- Извращенец. - Пробурчала Аля, отвернувшись.
- Я все слышу. - Тотчас откликнулся он.
- Ага. Ваше величество! Как в старых добрых детских сказках. Я все вижу. Я все слышу. И я все... кушаю, что шевелится, и, даже, уже замерло!
- Ох, доиграешься! - Клацнул он зубами. Но девочка только рассмеялась:
- Я тоже так могу. Не страшно!
- Вот-вот. Вырастил на свою голову! - Простонал расстроенно трансформер. - Опушил, оперил. Зубки отточил. За что теперь и расплачиваюсь. Бедный я, несчастный!
Аля, не поднимаясь, перекатилась к нему под бок. Поманила пальцем таинственно.
- А ну наклонись!
- Это еще зачем? - Морда гарпии повисла над самым лицом.
- Хочу своими глазами слезы увидать. Ну, те, которые крокодильими именуют! - Уцепила его голову ладонями, звонко чмокнула в нос. - Нет. Не вижу. Даже и в такой малости верить нельзя!
- Не припоминаю. Чтобы плакать обещался....
- Но, ведь, как куксился страдальчески. По всем правилам изрыдаться обязан был!
- Не случилось, малыш. - Он сверкнул глазами, прищурился. - Из нас двоих слезотечением увлекаешься именно ты.
Аля оттолкнула его, нахмурилась.
- Мне положено. Я... это... женщина?
Он захохотал.
- А сама как считаешь?
- А фиг меня теперь знает! - В сердцах ответила девочка. - Но не мужчина, точно!
- И на том спасибо! - Опять зашелся рагезт хохотом. - Ой, ребенок! Ну, уморил - упасть, не встать!.. Но по большому страшному секрету открою. Ты не женщина, ты - ведьмочка. Мой персональный прирученный чертенок!
Обнял её лапами. Пощекотал шею кончиком языка. Подытожил довольно:
- Ты гораздо лучше, чем просто женщина. Как ни крути, вне конкуренции. Бесспорно!
- И потому вы, властитель, меня ними разбавляете? - Не упустила Аля возможности его подкуснуть. Но Краасс, на удивление, снова пропустил её выпад мимо ушей.
- Естественно. - Промурлыкал расслабленно. - Желудку не прикажешь. Он склонен требовать свое так же, как и душа. Се-ля-ви!
Ухватил зубами за шкирку, вздернув, поставил на ноги.
- Давай-давай, котенок. Шевели лапками!..
* * *
Уплывающее за горизонт светило заслоняется планирующей тенью. Нырнув из предзакатной голубизны вниз, к центру вымощенной брусчаткою площади, сфинкс зависает, тормозя широкими махами. Опускается. Оглядев по кругу шарахнувшихся в стороны зевак, складывает крылья. Усаживается. Воздух вокруг тела огромной кошки превращается в дрожащую дымку. Абрисы текут, сжимаются. На месте фантастического хищника появляется высокий девичий силуэт. Белое шелковое платье с открытыми плечами. Водопад блестящих каштановых кудрей. Алмазная диадема. Изумрудные глаза неестественно светятся, рассматривая сгрудившиеся испуганные лица.
Рука в кружевной длинной перчатке выносится вперед. Нежный и ласковый, но какой-то чуть металлический тембр произносит:
- Координаторы. Подойдите.
Раздвигая толпу, вперед продвигаются двое. Мужчина и девушка. Выходят на открытое пространство. Останавливаются в нескольких шагах. Предотвращая попытку встать на колени, пришелица грозит пальцем.
- Не надо этого. Излишне. - Приязненно улыбнувшись, интересуется. - Все собрались? Включая новеньких?
- Да, госпожа. - Поспешно отвечает мужчина. - Мы все здесь.
- Что с расселением?
- Новичков определили в общежития. Ознакомили с правилами и территорией. Нареканий и отдельных просьб пока не было. Люди условиями проживания довольны.
- Это приятно слышать. Если возникнут проблемы, не медлите. Обращайтесь.
- Да, госпожа. Благодарим. Но у нас все отлично. Вашими заботами, госпожа! Никто, слава богу, не болен. Техника работает безотказно, природа богатейшая!..
- Вот и пользуйтесь с умом. - Перебила Аля улыбнувшись. - И поплотнее в головы вбивайте. Земли - ваше общее богатство. Как к ним будете относиться, такие результаты и получите.
- Слушаемся, госпожа! - Он приложил ладони к груди, низко поклонился.
- Хорошо, человек. Я довольна. - Это проговорено было уже громче, с тем, чтоб услыхали все, кто напряженно и заинтересованно прислушивается сейчас к их с координатором беседе. - Даная - замечательный мир. Здесь не водится исконно враждебных вам или просто слишком агрессивных, и тем опасных, жизненных форм. Как нет и аборигенов, жаждущих защищать кровные территории. И потому вы приспособитесь и обживетесь достаточно легко. Главное условие - во всем соблюдать равновесие и чтить природу. Полюбите вашу новую родину искренне и сердечно, и она ответит вам стократною заботою и отдачей!
Понизив голос, обратилась непосредственно к девушке:
- А сама как, Софья?.. Выглядишь отлично. Цветешь прямо. Дай, угадаю!.. - Подмигнула лукаво. - Личная жизнь удается. Правда?
- Та зарделась, кивнула на потупившегося смущенно мужчину. Проговорила несмело:
- Месяц назад... свадьбу сыграли.... И... у нас маленький будет...
- А вот это и впрямь прекрасная весть! - Зеленые глаза полыхнули. Улыбка осветила точеные черты. - Мое тебе благословение! И подарок по такому замечательному поводу.
Сложила ладони ковшиком перед собою. Сомкнула. Раскрыла. Вверх устремились золотистые пламенные язычки. Люди вокруг дружно ахнули. Аля усмехнулась. Медленно перелила огонь из ладони в ладонь. Снова соединила. Дунула легонько. Пламя погасло. На простертых ладонях остался золочено-радужный многогранник кристалла. В ложбинках его изгибов и линий вспыхивали, пробегали молниями, живые огненные ручейки.
- Возьми, не бойся.
Девушка благоговейно приняла камень. Зажав в ладонях поднесла к губам, поцеловала, взирая на Алю с едва не фанатичной истовостью. Та, улыбнулась понимающе, потрепала поселенку по плечу.
- Ему особые условия не нужны, да и внимание, в общем-то, тоже. Просто внеси в ваше личное жилье и оставь, где сочтешь подходящим. И он станет беречь и ограждать твой семейный очаг... - Помолчала. Добавила задумчиво. - От того плохого и непредсказуемого, что вдруг и ненароком может произойти, как и со всеми.... Ясно?
- Да! - Прошептала Софья. Спрятала кристалл в карман. Застегнула.
- Вот и молодец! - Похвалила Аля снисходительно. - А теперь внимание всем. Пусть выходят сюда те девушки, которым нет еще двадцати. И у которых, по любой причине, отсутствует пара. Прошу!
Приглашающе отнесла вбок руку. В толпе началось движение. Поначалу нерешительное и пугливое. Потом все более уверенное. Одна за другой, одиночки подходили, собирались в указанном месте. Дождавшись полного сбора, Аля продолжила:
- Смею заверить. Все у вас пойдет хорошо. Вы обязательно встретите свою половинку. И у вас получатся крепкие семьи. И красивые, крепенькие малыши. - Рассказывая, обходила вышедших по кругу, внимательно разглядывая и сохраняя на лице прежнюю приветливую невозмутимость. - И жизнь ваша сложится наилучшим образом. Не сомневайтесь. Я говорю это, как ваш попечитель и тот, кто охраняет и контролирует Данаю. Я - Страж!..
Остановилась. Отошла. Распорядилась уверенно, сопровождая слова указывающим жестом:
- Ты... ты... и ты. Подойдите ко мне. - Когда выбранные приблизились, заговорила. Убеждающе, мягко. - У вас здесь, конкретно, в этом поселении, судьбы - как я вижу - нет. Ничего страшного. Это означает лишь, что предназначение ваше несколько другое. И в другом месте. Сейчас исправим.
Хлопнула в ладоши. У ног возник слюдяной полупрозрачный диск. Метра два в поперечнике. Аля указала на него:
- Приглашаю. Пожалуйста.
Девушки нерешительно и настороженно переглядывались между собой. Медлили. Аля слегка нахмурила брови. В похолодевших глазах пробежал зеленый огонь. Раздельно выговаривая каждое слово, отчеканила:
- Я... не причиняю... зла.... Но требую... повиновения!.. Всем понятно?!
- Приглушенный гул голосов в ответ. Линия за линией, начиная от центра, люди поспешно преклоняли колени. Аля опять посмотрела на троицу. Нагнула к плечу голову.
- Прошу.
По очереди, осторожно, девушки взобрались на диск. Остановились, взявшись за руки. Последовала короткая вспышка, будто от молнии. Платформа с содержимым исчезла.
Аля повернулась к замершей без движения Софье.
- Слушай, не сочтешь наглостью, если я на ужин напрошусь? А?.. Поболтаем. Чаи погоняем.... Прикидываешь, я уже вечность целую настоящего чая не пила! С медом и лимончиком. Найдется?..
- Акациевый. - Обалдело выдавила Софья, хлопая округлившимися глазами. Алира стояла уже не в бальном платье, а в обычных стрейчевых джинсах, футболочке с броским принтом и кожаных белых мокасинах. Волосы собраны в тугую косу. На юном лице - ни намека недавней потусторонности.
- Акациевый! - мечтательно причмокнула, смешно выпятив губки. - Мой любимый! Красота!.. Тронулись?
Помахала всем:
- Пока-покеда! Поглазели, и хватит. Гуляйте себе. Больше никого не задерживаю. За понимание - спасибочки!
* * *
Дана осторожно сползла с лежанки. Придерживаясь рукою за стену, доковыляла до ванной. Остановилась, перевела дух. Ухватившись за край умывальной раковины, заглянула в зеркало.
Все верно. Не почудилось. Улучшения есть и проявляются уже заметнее. Кожа еще серая, но дряблость постепенно уходит. И волосы начали приобретать естественную яркую расцветку. Вот только стали на тон или два светлее. Прежде соломенные реснички и обесцвеченные ниточки бровей неожиданно потемнели в необычный оттенок красноватой бронзы. А отдельные тоненькие прядки в золотящихся волосах сделались почти платиновыми, будто после умелого мелира. Но самое значительное превращение претерпели глаза. От зрачков, вширь, радужка пошла сиреневыми густыми лучиками, а внешняя обводка по-прежнему остается голубой. И глаза из-за этого выглядят теперь будто у мультипликационного сказочного персонажа: необычно выразительно и притягательно красиво.
Потрогав несмело собственное отражение, Дана отвернула кран. Принялась брызгать в лицо холодной водою. Это она, или не совсем уже? Алира явно что-то сотворила. Выздоровление затягивается донельзя. Тело до сих пор плохо слушается. В голове дурман постоянно. И хочется одного - спать, спать, спать. Вот так бы, кажется, глаз и не открывала вовсе.
'А ну включай соображалку, тормоз ты ходячий!' - рявкнуло внутреннее я раздраженно. - 'Извилины скоро в кисель посклеиваются, дрыхать столько без толку!'
'А я что?.. Я ничего. - Возразила ему на это Дана задумчиво. - Я бы и рада, если честно. Не получается... пока!'
' Не получается, не получается!.. Через не могу заставь!!!'
Дана поскребла пальчиком в затылке. Пискнула. Кажется, она оцарапала себе голову. Это что еще за фигня?!..
Приблизила пальцы к глазам, уставилась. Ногти тоже золотистые, словно их покрыли перламутровым лаком в тон основному цвету волос. Отросший кантик - жемчужно белый и очень твердый. Дана надавила подушечкой большого пальца на внешний край среднего. Не гнется. Нажала сильнее. Ой!.. На подушечке выступила алая капелька. Острый краешек порезал ей палец.... Ничего себе!.. Это уже не ногти, слушайте. Это законспирированное холодное оружие. Что-то ей не по себе становится. Немедленно прекратить эксперименты и дождаться прихода Алиры!.. Но... интересно. От мимолетной нервной встряски у нее - будто разом сил прибавилось. Не качает, и руки почти не дрожат. Ага. Тогда останавливаться и обратно в постель укладываться не будем. Вместо этого постараемся себя в порядок относительный привести. Выбравшись из ванной комнаты, Дана присела и принялась выдвигать ящички вещевой пластикой тумбы. Вот принадлежности гигиены. Очень хорошо.... Вот белье. Неброское, но весьма практичное.... А вот и одежка сыскалась. Нечто вроде комбинезона раздельного. Униформа, или - похожа. На ощупь, будто помесь шелка и байки. Плотное, но не грубое ничуть. Теплый терракотовый цвет с шоколадно-коричневыми вставками и декоративною строчкой приятен глазу. Резинка вшитого ремня удобно обхватила талию, брючки в меру плотно прилегают. О! И обувь тут, под свертками с одеждой. Напоминает высокие кеды на шнуровке и дублирующем её замке. Но только не тканевые, а целиком кожаные, включая завышенную танкетку подошвы. Натянув носки, Дана влезла в обувку. Точнехонько по ней, ух ты! И ступням приятно - нигде не жмет и не натирает. Вот же делать умеют! Людям бы у них поучиться....
'Людям!' - Девушка пригорюнилась. Взялась за щеки ладошками. Что-то нехорошее подсказывает - больше ей людей, увы, не видать. Ну, разве издали и мимоходом. Обратно в поселение путь закрыт. Там, наверное, давно другие координаторы обосновались. А соплеменники и подчиненные мнят её, если и не умершей, то без вести и навсегда пропавшей. Да и хозяева отпускать не рискнут. Слишком много лишнего уже знает. Недопустимо много, для обычного подопечного. Что же тогда для нее приготовлено?.. И окажется ли, сама она готова к этому душою?..
- Привет обитателям! - от неожиданности, Дана с размаху села на пол, не удержавшись. Задетая неловко, опорожненная тумбочка приземлилась вдогонку, чувствительно стукнув по плечу. Девушка невольно ойкнула. Поискала глазами опору, чтобы легче подняться было и... натолкнулась взглядом на пару высоких военных сапог, которые продолжались, если от низа к верху проследовать, одетыми в серебристую ткань, мужскими длинными ногами. В голове моментально всплыло навязчивое видение черных до боли глаз, и Дана, загородившись руками, отчаянно зажмурилась. Она не будет смотреть! Нет, нет! Она не будет!!
- Хм. Прошу прощения. Тебе помощь, случайно, не нужна?
Голубой глаз пытливо вгляделся через растопыренные пальчики. Высоченный. На того похож. И волосы тоже черные. Но вот глаза - серые, и смотрят открыто и чисто. На губах улыбка. Добродушная, участливая. Отчего-то Дана незамедлительно прониклась к нежданному своему посетителю основательным и спокойным доверием. Кем бы он там ни был, её обижать не станет. Увидев протянутую ладонь, потянулась навстречу. И в следующую секунду очутилась на ногах. Одно коротенькое мановение. Он поднял её, будто пушинку. Дана смущенно высвободила руку, отступила, настороженно и заинтересованно его разглядывая. Мужчина опять широко улыбнулся, развел руками.
- Извини, что без предупреждения. Алира занята сейчас. Попросила меня. Так что, прошу любить и жаловать. Я - Носферату.
- Как?!.. Нос-фе-ра-ту?.. - По слогам, недоуменно. - Если не ошибаюсь, на латыни это означает 'не мертвый'. Иными словами, слуга дьявола. Вампир. Это у тебя прозвище такое?! А почему?
- Да нет, не прозвище. Имя. - Он удивленно пожал плечами. - И ничего себе, совпаденьице! В самую точку, без наводки. - И должность. И статус. В какой-то степени.... А что это за наречие такое, латынь?
- Ох! - Дана сообразила.- Конечно!.. Ты же не человек?
- Я оборотень.
- Еще лучше! - Ахнула громко девушка. - Братья Гримм, подвиньтесь, я присяду!.. И что, полностью как в сказках - полнолуние, превращение, охота кровавая?!
- Хи. - Кратко высказался мужчина.
-Так, да, или нет?!
- Надо, обращаюсь. Приходится, охочусь. Но от луны не завишу.
- М-м-мм, - пробормотала Дана, аккуратненько отодвигаясь и занимая диспозицию поближе к проходу в ванную. Носферату маневр разгадал.
- Женским полом не питаюсь. Даже по большим праздникам. А сегодня и вовсе день будний. Так что, ничем, кроме трепотни по делу и без, персона тебе моя не угрожает.... Теперь спокойнее?
-Хочется верить! - Пробурчала девушка. Подумав, перебралась на кровать. Забралась по-турецки под стенку, подперла себя подушкой. - Так ты пообщаться пришел?
- Первый ознакомительный урок. Тебя же интересует, небось, с какой стати Алира с тобою возится?
- Еще бы! - Дана фыркнула. - Не дура, вроде!
- Вот и она так думает. Что не дура. И что с тобою дело иметь можно. И что мозги твои информацию о реальности переварят. А потому, считай, что время 'Ч' настало. Можешь поудобнее устраиваться. Важное и нужное суеты не терпит. И непоследовательности, кстати, тоже.
* * *
Она мчит высоко в небесной лазури, обгоняя птиц и редкие облака. И глубоко вдыхает кристально чистый воздух, божественный, любимейший нектар. А под тенью крыл - бескрайние просторы вод. И соленый ласковый бриз, нагоняющий пологие холмы волн и уводящий их за горизонт малахитово-узорными лентами. И покой, и тихая радость, заполняющая сердце до краев.
Впереди, отделяя воду от неба, появляется серовато-желтая нить. Близится, ширится, растет. Суша. Узкая кромка карамельного с белым песка. А за нею - новое, теперь уже лесное море. Многоступенчатая резная листва гигантов-папоротников сухо шелестит. Бахрома колеблется, играет. Одиночные высохшие вершины вздымаются оголенными остриями наставленных в небо копий. Стайки крылатых хищников облепили эти естественные насесты, зорко высматривают зазевавшуюся снизу добычу.
Сфинкс опускается пониже. Планирует над самыми верхушками. Запахи моря сменяются нотами свежей зелени, прогретой солнцем коры и пряных эфирных трав. Щекочут обоняние, бередят и дразнят. Она с превеликим удовольствием задержалась бы тут. Побродила по мшистым тропам крутых, заросших кустарником склонов. Послушала говор лесных чащоб. Повалялась на ковре из мягких трав. Может быть... потом. В другой, удачливый раз. Сегодня её обязали быть во дворце до захода. Задолго до захода. Таков приказ. Ей в голову не придет ослушаться.
Кошка прибавила скорость, иронично наморщила нос. Ты живешь теперь в сказке, девочка. Или - во внеисторическом кошмарчике, что гораздо правдивее и вернее.
Странное, непостижимое соединение атмосферы античности и умопомрачительных технических заморочек. То, что люди именуют сверхъестественным, легко и просто уживается с современнейшими научными продвижениями. А межзвездные перелеты и разработки генной инженерии ничуть не мешают общению с параллельными мирами духов и прочих нематериальных сил.
Абракадабра, скривитесь? Не соглашусь. Если обозначить магические процессы, как одно, и не самое маленькое, ответвление окружающей естественной среды. Среды, обладающей способностью - внимание! - совершенствоваться, перерождаясь и перетекая своими элементами из состояния духовного в физическое и наоборот, по вполне определенным энергетическим законам. И я согласна, что законы такие в массе не ведомы людям. Но это, ведь, не означает, что их не существует в природе!
Войдя в кусочек мира Краасса на Земле, Аля о подобных тонкостях не задумывалась. А он ей там своих умений специфических почти и не показывал. Нужды не было. Через время, уже на космобазе, столкнувшись с первыми обучающими демонстрациями, Аля оказалась поставленной в тупик. Преобразование материи, формирование защитных полей, личного оружия и боевых андроидов-фантомов. Умение передавать мысли на огромные расстояния без каких-либо механических приспособлений. Контроль и управление природными стихиями. Прямое общение с представителями нации духов. Способность поражать противника, через пространство и, даже, время. Казалось, все предания и легенды о нечистой силе, о колдовстве и некромантии, преспокойно воплощаются в его непостигаемом и противоречащем обычной физиологии естестве. Но от её испуга и сомнений Краасс, как, впрочем, и остальные его сородичи, менее реальным не становился. И ей оставалось лишь изо всех сил стараться принять полученные знания на веру, на уровне подсознания. Внедрить в себя. Вбить, как основу основ. И не искать здесь сугубо рациональных объяснений. Не получится. На данном этапе. Лет земных через триста-четыреста, эдак, (Краасс однажды просветил под настроение) когда уйдет окончательно человеческое, и поменяется сам дух, она разберется. Если и не досконально, то в преобладающей части загадок и тайн - вернее всего. А пока требуется одно: далеко в туман не заглядывать. Жить себе настоящим и учиться. Потому-что Алира - детеныш. До сих пор, все равно и надолго! В сравнении с ним. Его возрастом и опытом. С одной стороны - обидно. С другой - Алю она сама, именно такая, как сейчас, во всех отношениях устраивает. Ей совершенно не улыбается превратиться в аналогию каменного цветка из одноименной сказки, с формами юной прелестницы и нутром брюзгливой старухи. Она предпочла бы остаться вечно юным и дерзким эльфом. Или - чертенком, как он любит её называть. Потому-что жизнь для нее, это чувства и способность удивляться. И она очень-очень постарается их в себе сохранить!..
Джунгли отступили. Остались далеко позади. В жарких лучах полуденного солнца по имени Ротэу, перед нею вставал во всей красе волшебный, величественный город. Издали отчетливо видно: контуры большинства зданий источают собственное, рассеянное радужное сияние, колеблющее окружающий воздух подобно колдовскому миражу. Гипнотизировала и завлекала цветовая гамма. И красота, и гармоничность форм. Тут не было места темному или блеклому. Расцветка построек напоминала окрашенный жемчуг - нежных, пастельных тонов, дополненный всплесками ярко-белого, солнечно-желтого, небесно-голубого. Аля, который раз уже, вздохнула глубоко, до дрожи, впитывая глазами приближающееся великолепие. Ну кто поверит, глядя на него, что исконные обитатели этого обилия света и умиротворенной чистоты - самые страшные в мире убийцы?!..
Рагезты - великие эстеты. Прекрасное и совершенное их манит, как магнит. Это оттого, что энергетика гармоничного на порядок выше, чем у неправильного, уродливого и болезненного. А трансформеры, помимо еды как таковой, постоянно подпитываются аурой приближенного пространства, которое выполняет функции устоявшегося источника сил и самообновления. И поэтому стараются окружать себя, по возможности, наилучшим. Разумеется, потребности свои вампиры строго дозируют, не опускаясь до безрассудного разгульного уничтожения. Мне хочется сравнить их с настоящими гурманами-людьми. Такой не будет нажираться, тупо набивая желудок любой мало-мальски подходящей пищей. Ему важна, в первую очередь, эстетическая суть блюда. Он сперва полюбуется оформлением, насладится изысками аромата, а уж после - неторопливо и прочувствованно - вкусом каждого кусочка.
Зэер, как-то продемонстрировал Але процесс наглядно. Она, путешествуя побережьем, наткнулась однажды на чудной красоты цветущее деревце. Бледно-розовые лепестки соцветий искрились тысячами золотых пылинок и казались сотканными из радуги и тумана. Сердцевинки перемигивались ультрафиолетом бегущих каскадами огоньков, а листва ветвей переливалась всеми оттенками от нежного салатового глянца, до глубоко насыщенного тона морской волны. Со всей осторожностью, испросив мысленно прощение - Аля всегда поступала так, когда предстояло действовать во вред нейтральному живому организму - она отрезала небольшую веточку и, принеся во дворец, торжественно предъявила свое сокровище случившемуся поблизости наставнику. Рагезт очень заинтересовался.
- Действительно красиво. - Согласился воодушевленно. - И притягательно... крайне, я бы сказал... - Он вздохнул, отступая на шаг от протянутых ею цветов.
- Да ты понюхай! - Не унималась девочка. - Это же невероятное что-то!.. М-м-м, прямо голова кружится. Ну понюхай, пожалуйста!
Зэер сосредоточился.
- А там еще такие остались?
- Конечно. - Немного растерянно ответила она, не понимая, к чему он клонит.
- Значит, тебе не будет жалко, если конкретно эти цветы... - Зэер помялся, - завянут?
Аля рассмеялась.
- Ну, завянут, и что? Я не встречала еще настоящих живых цветов, которые бы в отрезанном состоянии жили вечно.
- Так ты не против? - Снова спросил он.
Аля недоуменно пожала плечами, не понимая.
- Не-ет. - Протянула удивленно.
- Хорошо. - Зэер осторожно принял из её руки ветвь. Отошел в сторонку, внимательно разглядывая. Закрыл глаза, поднес цветы к лицу....
Аля шепотом ойкнула. Окраска растения начала меркнуть. Тона тускнели, темнели. Сменялись грязно-серым и глинисто-пыльным. Рагезт не шевелился, не раскрывал глаз. На лице отчетливо читалось довольство и разнеженная расслабленность. И Але причудилось, вдруг, что живое мерцание цветов впитывается в него, как в губку, и насыщает собою застывшие в окаменении черты. Губы сделались ярче. Волосы отливали жидким серебром. Кожа, казалось, светилась. А когда трансформер вновь распахнул глаза, они полыхнули фиалково-синим неоновым огнем. Да, Зэер, несомненно, преобразился. Вот только диво-растения больше не существовало. В ладони рагезта скрючилась беспомощно сухая мертвая загогулина с невыразительными сморщенными лоскутками свисающих с нее останков листиков и цветков. Зэер посмотрел на Алю, потом - себе на руку. Брезгливо сморщил уголок рта. Разжал пальцы. Ветка полетела на пол. Едва коснувшись мраморных плит, рассыпалась золой.
Аля расстроено хлопала глазами. Возмущаться? Протестовать?! А что изменится? Она же ему сама, фактически, разрешила, не сообразив, что он делать собирается. Теперь кулаками махать поздно!
Зэер, заметив, как она обижена, расстроился не меньше. Принялся бурно извиняться. А, под конец, предложил смотаться за новым образцом. Аля в ужасе затрясла головой:
- Ни за что!! - она, даже, ногами затопала. - Показать тебе место, чтобы ты разочек полакомился, и - прости, прощай, мне не хотелось?! Нет уж, извиняйте!!..
Неизвестно, чем бы препирания эти у них закончились. Но тут вмешался хранитель:
- Спор неуместен. Данная форма жизни мне известна. Желаете копию?
Зэер и Аля разом замолчали, энергично закивали головами.
- Делаю. - Отозвалось утвердительно.
В воздухе перед Алею очутился ажурный золотой поднос. На нем лежала ветвь - точнейшее повторение погибшего растения. Флегматичный голос Дома прожурчал:
- Дерево носит название 'Птица Огня'. Используется коренным населением в ритуалах жертвоприношения и целительстве. Цветет раз в несколько десятилетий местного планетарного цикла. Способно концентрировать в себе обширные запасы позитивной энергии.
- Супер! - Выдохнула Аля.
- Да. - Мечтательно вздохнул рагезт. - Скажи, Тэо, а возможна репродукция этого организма с максимально приближенными к натуральным, энергетическими показателями?
Дом ответил, что проанализирует. Через несколько минут раздалось:
- Подобное возможно, но достаточно затратно. Энергетика одного образца равняется, в пересчете на живую биомассу, четырем-пяти стандартным объектам потребления.
Под 'объектами потребления' хранитель подразумевал рабов. Это Аля сразу смекнула.
- Хочешь сказать, чтобы сотворить аналог, тебе потребуется укокошить пятерых гуманоидов?
- Ага. - Согласился Дом скучающе. - Точнее - представительниц именно женского пола. Чтобы по-настоящему полное соответствие было.
- Я протестую! - Возмутилась девочка. - И вообще! Он уже наелся! - Ткнула пальцем в Зэера. - Так что, будет с него. На сегодня, по крайней-то мере.
- Как хотите, - тут же откликнулся Тэо. Зэер разочарованно насупился.
- А, может, я бы и не отказался....
- Зато я отказываюсь! - Повысила Аля голос. - Давай, сейчас тут всех рабынь перекоцаем, и вырастим один кустик, в угоду сиюминутным пожеланиям. Зэер, ты в своем уме?!
- Все-все! - Примиряюще вытянул тот руки. Но глаза хитро поблескивали. И Але пришло в голову, что наставник просто так не уймется. Она решительно забрала скопированную веточку с подноса и, погрозив рагезту напоследок кулаком, отправилась к себе в апартаменты. А, недельки через две, во дворце случилась очередная пирушка-гулянка. И когда Аля, придя на нее с Краассом, увидела оформление, она готова была сожрать Зэера живьем. Сама. Собственными силами. Уставленные разнообразнейшими блюдами столы щедро украшали такие до боли знакомые и до колик в животе натуральные, роскошные цветочные букеты. Украшение, оказавшееся еще и закусью, привело гостей в неописуемый восторг. И они долго провозглашали 'дизайнеру' всяческие благодарности и похвалы. А Аля, после этого, так же долго с Зэером не общалась. Находясь в глубокой и не утихающей обиде. Но потом, чисто случайно, прознала: непосредственным заказчиком антуража являлся ни кто иной, как сам Краасс. Зэер неосмотрительно поделился с вождем полученной информацией. А уж тот, не думаючи много, от души идею воплотил. Не жалея - ни времени, ни живых ресурсов.
Аля пребывала в шоке. Очередном и, на сей раз, молчаливом. Потому как один на один с Краассом связываться её совершенно не тянуло. Твердо знала - за кем победа останется. А, в конечном итоге, и вовсе вынудила себя смириться. Ей же не перекроить одномоментно сложенные тысячелетиями стереотипы. И хозяина не переубедить, это факт. А, значит, придется не брать к сердцу и не зацикливаться. Впрочем, как и всегда!..
Сегодняшняя прогулка окончена. Привет тебе, город Этрион! Одна из императорских резиденций окраины Старых Миров.
Уже не база, настоящий мегаполис. Здесь живут, работают, учатся. Инфраструктура развита и отлажена, и сама планета очень хорошо защищена. Местное население - таббы - негуманоидное. С рагезтами уживаются вполне мирно. Бывает, и сотрудничают. Но в основном обе расы в дела друг дружки не вмешиваются. Да и почти не попадаются друг другу на глаза. Большей частью оттого, что среда обитания здешних туземцев - преимущественно водная.
А внешний вид? Если возьмете земного тритона, увеличите раз в двадцать и поставите вертикально на задние конечности, то выйдет весьма похоже. Цивилизация достаточно примитивна. Живут натуральным хозяйством. Жилища строят под водою. Дышат, как легкими, так и жабрами. Плюс, накапливают запас кислорода в крови и специальных полостях тела про запас, и потому способны в экстремальных ситуациях обходиться совсем без дыхания до нескольких суток. Всеядны, но не агрессивны. И по энергетике своей трансформерам не привлекательны. Рагезт должен уже ну совершенно оголодать, чтоб покуситься на табба. Пока такого не происходило по определению. Остальная, проживающая на Этрионе фауна - разнообразна, разнолика и, местами, довольно небезопасна. Поэтому город возвели на уединенном небольшом материке и заботливо подчистили прилегающую местность от наиболее экстремальных жизненных форм. Алю не перестают потрясать архитектурные пристрастия рагезтов, так же, как и их скрупулезная чистоплотность и приверженность окружению себя зелеными насаждениями. Вокруг каждого здания - настоящий ботанический сад, внутри каждого - оранжерея. Она, в принципе, осведомлена - для чего им эти мини джунгли. Подбираются растения-доноры, подпитывающие владельцев, а также - чистильщики, призванные вытягивать из окружающего, забирать на себя и перерабатывать энергетический негатив. Все вместе создает для хозяев сбалансированную энергетическую обстановку, дарящую комфорт и позволяющую не ведать о бессоннице, хронической усталости, слабости и прочих, сопряженных с нервно-моральными перенапрягами неприятностях.
Дома в городе - он, кстати, носит то же название, что и планета, и означает в переводе с регбиза 'благодатный' - имеют самые разнообразные очертания. Але попадались и подковы, и капли, и пирамиды, и шары, и кольца, и эллипсы, и многоугольники. Многие здания соединены между собою воздушными лентами арок и переходов, балконами, лесенками или просто отдельными декоративными элементами. Вот точно так же, на базе Центала переходили одна в другую геометрические узоры зеленого ограждения аллей. Наверняка, по задумке декоратора, туда перенесли образ фрагментика родного города, воплотив в живой изгороди кусочек родины. Сентиментально. И немножко грустно. Как и ей сейчас, увы. Гармония и утонченность трогает, и восхищает, но пустота какая-то остается. И все равно, память о Земле и людском её обличьи не стирается и не меркнет. А слабенькая надежда, запрятанная глубоко-глубоко от посторонних глаз и поползновений, теплится и живет. Она хочет верить, что ступит еще под своды родного мира, увидит любимые горы и неповторимое свое Солнце. Она обнимет, ставшие отчими, стены одного-единственного Дома. Она скажет тихо и ласково: 'Здравствуй, Арника!'
Лапы пружинисто упираются в тепло камня. Крылья сворачиваются. Теперь распрямиться, развести руки. Секунды ожидания, пока полностью сформируется одежда. Закончено, она опять человек. Отвернув рукав, Аля оглядывает запястье. Свинцово-синее плетение обручального браслета. И, промеж росписи кобальтовых узоров, застывшие капельки-стразы. Скромные и неброские. Но она ними особенно дорожит. Память о Хранительнице. Последний её подарок на прощание. Частица самой Арники. Контактер. Незаменимый Алин проводник среди наитов - живых рагезтянских жилищ. Желая знакомства или посильных услуг, она должна лишь прикоснуться этими камешками к тканям любого дома. И обратиться с мысленным уточнением. Ответ не замедлится. Как и помощь.
Сделаем тут сноску: несмотря на прямую энергетическую связь с хозяевами, и служение последним верою и правдой, наиты на удивление беспристрастны. Никогда не вмешиваются во внутренние конфликты между своими поселенцами. Явного врага на вверенную территорию, конечно же, не пропустят. Или, скорее, обезвредят. Но Алю, благодаря такому вот поручительству представителя собственного племени, считают в чем-то родственной душой. А потому и откликаются, и благоволят. Тем, кто уже познакомился, повторных подтверждений не требуется. Дома обходятся с девочкой, как со старой доброй приятельницей. Выкладывают последние новости, делятся поучительным и наболевшим. Общение чаще мысленное. Устанавливается индивидуальный контактный коридор, чтобы посторонний не отследил и не подслушал. Как и Арника, все наиты обладают выраженными способностями в телепатии.
Возможно, вы спросите - а как же начинка? Мебель, электроника, аксессуары? Чтобы народ не путать и в демагогию не ударяться, отвечу так: приветик симбиозу и мимикрии. Дом способен воспроизводить практически любые составы и формы - была бы исходная база знаний 'под рукою'. Скопировав имеющийся образец, либо руководствуясь четкими инструкциями, он изготавливает запрошенное и держит в рабочем состоянии - сколько хозяину потребуется. Накопленные познания и умения отпечатываются в коллективной памяти и передаются потомству. Поэтому специально обучать маленьких наитов почти незачем. Разве, только: постепенно уровень возможностей повышать. Материал для насущных потребностей и дизайнерских ухищрений черпается как из окружающего, так и из запасов, поставляемых владельцами. Любая субстанция, признанная ненужной или разрешенной к переработке, разлагается на простейшие элементы, а после из них же воссоздается новый объект. Единственное важное условие - наит должен досконально знать все свойства и характеристики сотворяемого. А, кроме того, существует табу: одушевленные формы вживую не воспроизводятся. Это считается аморальным и противоестественным, и потому полностью исключено. Единичное и оговоренное отступление от правил - андроиды. Механизмы имеют вид гуманоидов для лучшей маневренности и положительного зрительного восприятия, а их ткани - сплав особых металлов и живой плоти, что самообновляется и регенерирует себя в случае поломок и травм. Отсюда вывод - если закажете у наита копченую форель, медвежью шкуру и бифштекс с пресловутою кровью, вам их немедленно изготовят. А если затребуете настоящую живую рыбку и барашка в паре с медведем, вам свернут внушительную дульку. Да еще по шапке за тягу к извращениям надают. Словесно, разумеется.
А вообще, вампиры наши с младых ногтей усваивают - дом свой надо уметь слышать, понимать и уважать, а иногда, и слушаться. Потому что дурного и бесполезного он не присоветует. Рагезты с наитами всегда приветливы и ровны. Отношения строятся на взаимном уважении. Случаев противостояния между жильцами и жилищами не бывает. Если дом на чем-то категорически настаивает, ему либо подчиняются, либо стараются найти компромисс, обязательно корректно прояснив ситуацию до конца.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ