Дикая охота

Глава 11

В подземной галерее было темно, капала вода. Стерильно-белые лучи светодиодных мощных фонарей, закрепленных на винтовках «болванов», шарили по стенам и темным углам помещений, рисуя причудливые тени. Сзади их прикрывали люди Якута, контролируя боковые ответвления.

Аврора шла, пригибая голову — поржавевшие трубы под потолком нависали угрожающе низко. Под ногами валялся разный ржавый хлам, угрожающе потрескивали разбухшие и подгнившие доски, переброшенные через бетонные желоба с коммуникациями.

— Смотри себе под ноги!

Реплика эта была обращена к Шуту. Тот лишь кивнул, по своей привычке, не проронив ни слова. Он уже вполне освоился с «ублюдком» — так Буран прозвал подаренный Дикарем пистолет-пулемет, созданный Надфилем на базе «маузера». Лидер группировки стронгов передарил презент своему воспитаннику, и теперь Шут сноровисто держал в руках это чудо оружейной мысли, готовый применить его по назначению, если потребуется.

Впереди несколько раз прогрохотали короткие автоматные очереди, больно ударил по барабанным перепонкам взрыв гранаты, потом нимфа наткнулась на изуродованные пулями гранатными осколками тела атомитов. Местные пигмеи явно не ожидали нападения, потому не смогли оказать должного сопротивления вторженцам.

А потом впереди вспыхнула яростная перестрелка — ее отряд наткнулся на противника посерьезнее. Спустя минуту все было кончено, но нимфе уже было не до этого. В боковом ответвлении галереи, где стоял на прикрытии один из «дуболомов», хлопнула лампочка, взорвавшись снопом искр, в полумраке мелькнула тень и мур, противно хрустнув шейными позвонками, мешком свалился на бетонный пол. Из-за его трупа возникла размазанная тень с пожарным топором в руках. Она стремительно ринулась вперед, за доли секунд сокращая те полтора десятка метров пространства, что разделяли его с Авророй и стоявшим подле нее Шутом. Но добежать ему было не суждено — подросток, вместо того чтобы открыть стрельбу из «ублюдка», вскинул ему навстречу правую ладонь. Короткий миг и пространство коридора исказилось, теряя твердые очертания границ помещения, после чего рывком, словно резиновое, растянулось, и полтора десятка метров резким одним махом превратились в пятьдесят, удлинившись само в себе. «Космонавт» еще сильнее ускорился, но свой шанс он уже упустил — нимфа среагировала вслед за Шутом, вскинула CAR-15 — укороченный «коммандо» вариант М4, и нажала спуск. Дульное пламя заиграло всполохами на конце ствола, грохот очереди ударил по ушам молотком. Рой биметаллических пуль, выпущенных твердой рукой девушки, раскромсал тело врага словно бензопилой, превратив легкий бронежилет и грудь врага в окровавленные лохмотья. «Космонавт» еще пробежал несколько шагов вперед, словно не замечая страшных ранений, а потом споткнулся и рухнул носом вперед. И в следующий миг Шут пошатнулся, и пространство, искривленное силой его дара, вновь вернулось к изначальному виду.

Девушка отпустила карабин, позволив ему повиснуть на трехточечном ремне, и подхватила намерившегося свалиться Шута, у которого на мгновение закатились глаза, а из носа струйкой потекла темная кровь.

— Ну, ну, осторожнее, не хватало еще чтобы ты сам себя своими собственными руками угробил. Вот дурила, за один присест всю батарейку высадил. Дыши, дыши, сейчас отпустит.

Парень ухватился рукой за бетонную стену и, следуя совету девушки, глубоко и часто задышал. Аврора, видя, что он начал приходить в себя, вновь взяла в руки оружие и проконтролировала подергивающееся тело, продырявив ему голову и присосавшегося к спине суперпаразита. Только после этого агония живого трупа прекратилась.

— Проверить!

По ее команде стоявший за ее спиной подконтрольный девушке мур бросился к телу, чтобы убедиться в окончательном устранении угрозы. Сама же девушка быстрым шагом направилась вперед, чтобы узнать, чем закончилась перестрелка в авангарде отряда.

Пять трупов «марионеток» окружало измочаленное очередями дрыгающее ногами тело второго «космонавта». И если четверку, которую нимфа поставила в переднем заслоне было не особенно жалко, то один из угробленных муров второго порядка, был одним из самых перспективных бойцов в марионеточном отряде. Аврора раздраженно поморщилась, этого бойца ей было действительно жалко, она имела на него далекоидущие планы. Но теперь уже ничего не попишешь — «космонавт» выдрал ему содержимое грудной клетки, вывернув ее наизнанку, словно раковину моллюска. Поэтому нимфа отвернулась от трупов и тут же выкинула их из головы. Хорошо еще, что Шут вовремя среагировал и задержал второго «терминатора» на те критически важные секунды, успев применить свою только-только проклюнувшуюся способность. Ту самую, что зависла у паренька на целых три месяца после приема красного жемчуга. Благо, ожидание было совсем не напрасным, и дар, доставшийся немногословному подростку, и впрямь воодушевлял. Правда, и тут не обошлось без подводных камней, затраты сил на его использование были ужасными и пока что более одного раза применить его у Шута никак не получалось, при том, после каждого применения он ловил неслабый приход — вот прямо как сейчас.

От мыслей о воспитаннике ее отвлек приблизившийся со спины Якут.

— Выходит, это и впрямь еще одно гнездо⁈

Девушка лишь кивнула в ответ.

— Выходит. Так просто двух «терминаторов» атомиты бы тут не оставили. Они новый выводок охраняют, зуб даю.

— Потрепало твоих?

Нимфа лишь раздраженно сплюнула.

— Первый пятерых успел положить. И еще одному палец сломал. Но то ладно, то мелочи.

— Мда, сразу треть твоих болванов выпилил. А со вторым чего?

— Его Шут своим новым даром сработал, а я добила. Малой кровью отделались.

Якут лишь присвистнул.

— Нифига, малой отжигает!

Блондинка оглянулась на своего подопечного, посмотрев на мальца с затаенной гордостью — как-никак именно она посодействовала пробуждению зависшей способности Шута. И чувствовала некую причастность к тому, что парню достался очень перспективный дар. Первое умение Шута — его сверхъестественная чуйка тоже было весьма неплохим и уже неоднократно выручало их группу ранее. Но прорезавшаяся недавно способность крыла его как бык овцу. Излом пространства был очень редкой и крайне эффективной в бою силой. С помощью него можно было ломать и перестраивать поле боя по своему усмотрению, заманивая врага в неожиданные и смертоносные ловушки. А поскольку дар этот был смазан «красненькой», его мощь даже на начальном этапе освоения поражала воображение. Нимфа с замиранием сердца представляла, на что будет способен Шут спустя полгода усиленных тренировок.

— Надеюсь, эта парочка была единственной! Мне и с этих двух с головой хватило острых ощущений!

Нимфа была полностью согласна с мнением Фиделя, подавшего голос из-за плеча Якута. Судя по напряженному лицу и каплям пота, выступившим на лбу, даже невозмутимому и хладнокровному, словно питон, снайперу было не по себе от этого подземелья. Он, как и все прочие стронги всеми фибрами души стремились покинуть это пропитанное угрозой и миазмами смерти место.

Марионетки, тем временем, обобрали трупы, освободив их от оружия и боеприпасов, и вновь выстроились клином, приготовившись штурмовать остаток подземных галерей. Штурмовать, правда, было нечего. Оставшийся отрезок галерей оказался девственно пуст и лишь в самом конце была обнаружена комната, являвшаяся сердцем этого подземелья. Вновь ванны с черной жижей, в которой плавали обезображенные роженицы — на этот раз уже мертвые, и хирургический стол, поржавевший и заляпанный присохшими сгустками крови, с стоявшими на нем рядами стеклянных сосудов, заполненный мутноватой жидкостью, с личинками суперпаразита плавающими внутри. Разве что «питательного субстрата» для личинок на этот раз тут не обнаружилось. Возможно, свежее мясо еще не успели доставить в данное убежище из-за сложностей с логистикой, вызванных проблемами у атомитов с новоиспеченной группировкой стронгов.

Все это девушке уже доводилось видеть прежде. А вот бойцам Якута еще нет, и далеко не все смогли сдержать тошноту, вдохнув тяжелый, удущающий воздух подземелья, что бил по мозгам крепче любого алкоголя. На женские трупы, словно попавшие сюда из кинохроники про Освенцим, стронги старались не смотреть.

— Жесть какая! Что, сожжем тут все к хренам собачьим и назад⁈

Якут вопросительно посмотрел на нимфу, но та замерла ледяной статуей, завороженно глядя на банки с конвульсивно подергивающимися внутри емкостей личинками. Она некоторое время молчала, словно не слыша слов соратника, но потом отмерла и ответила ему:

— Нет… пока нет!

— Что???!!!

Якута эти слова застали врасплох. Он посмотрел на девушку так, словно та только что сошла с небес на землю и сказала нечто трансцендентное. Или, скорее, не с небес, а из самой Преисподней.

— Есть мысль одна, погоди немного!

Она махнула рукой своему воинству, подзывая «марионеток» ближе, после чего принялась за персональный осмотр каждого из уцелевших муров. Тех, кто был отсеян она сразу отправляла прочь, остальных же собрались небольшой группкой в восемь голов — ровно по количеству обнаруженных емкостей с живой паразитарной гадостью внутри.

На ошеломленном лице лидера отряда начало проступать осознание.

— Аврора, скажи мне что это не то, о чем я только что подумал⁈

Девушка вновь ответила с задержкой, занятая собственными мыслями.

— А откуда мне знать, о чем ты себе подумал?

Стронг обошел девушку и заглянул ей в лицо, поблескивая миндалевидными глазами в полумраке скудно освещенного подземелья, пытаясь под плексигласом противогаза разглядеть выражение лица нимфы.

— Ты ведь не удумала задействовать эту погань на своих 'дуболомах⁉

Таинственная и едва уловимая улыбка Моны Лизы, мелькнувшая на губах девушки за обзорным стеклом «намордника», подтвердила ужасные опасения Якута.

— Твою мать! Аврора, да ты в конец двинулась что ли⁈ Не ты лми сама говорила, что атомитов контролировать не можешь⁈ А значит и «терминаторов» тоже! Они же порвут нас всех!!! На клочки порвут!!!

Нимфа вновь загадочно улыбнулась.

— Не мельтеши! Да, атомитов я контролировать не могу. А вот сделать из своих марионеток атомитов с сохранением активного «поводка» — очень даже! Думаешь, я просто так своих «болванов» по грязным кластерам в хвост и в гриву уже месяц гоняю⁈ Они уже таких доз нахватались, что скоро в темноте светится начнут — и ничего, повинуются мне также, как и раньше. А теперь представь себе, что я смогу пять-десять «терминаторов» в свои руки заполучить? Это же такая мощь!

Глаза нимфы подернулись мечтательной поволокой. Якут лишь сокрушенно покачал головой.

— Ага, и эта мощь первым делом нам с тобой кишки выпустит.

— Да не писай в рюмочку, говорю же, все хорошо будет. Подстрахуемся на крайний случай — если что, я сама, собственноручно их на атомы распылю. Давай, заряжай пацанов, нужно тут все подготовить. А для этого придется всерьез ручками поработать!

Стронга, судя по его недовольному лицу, аргументация блондинки не убедила, но спорить он прекратил. За прошедший месяц он уже неоднократно успел убедиться, что спорить с этой взбалмошной дамочкой — себе дороже. А потому, решил поберечь время и собственные нервы и принялся раздавать ценные указания своим подчиненным.

Хлопок, дикий грохот взрыва, яркая вспышка, мгновенно лишившая зрения, следом жгучая боль. Кожа под действием запредельной температуры начала пузыриться, синтетическая одежда вспыхнула и приклеилась к телу как неопреновый гидрокостюм. Боль от горящей плоти в мгновение ока едва не выжгла мозг, но он носил свой краповый берет не для красоты — он и его коллеги стали лучшим из лучших, элитой СОБРа, их готовили великолепные специалисты. И один из тех ничем не примечательных мужчин, неопределенного возраста и совершенно незапоминающейся внешности, от образа которого в памяти остался лишь жесткий, сухой голос, который вбивал фразы инструктора в мозг будущих спецназовцев не хуже молотка, что заколачивает гвозди в сосновую доску, научил его как экстренно заблокировать боль в критической ситуации. Блокада сработала, и растянувшиеся в бесконечность последние оставшиеся у него в распоряжении мгновения жизни, пока пламя распространялось по внутренностям боевой машины, спасли его и находившегося рядом раненого, имя которого он даже не запомнил. Последнее, что сохранил мозг — вой сгоравшей заживо девушки, которая к тому моменту уже превратилась в охваченный огнем кусок обугленного мяса. Она по нелепому стечению обстоятельств очутилась вне его досягаемости и это стоило ей жизни. Затем в гулкой и пустой голове внезапно лопнула перетянутая до предела струна и пространство вокруг него, заполненное бурлящим пламенем исказилось, разломав собственную метрику. Он почувствовал, как его тело куда-то затягивает стремительно, мощно, и несет по этому потоку затягивая в игольное ушко изломанного пространства. Сопротивляться этому у него уже не осталось не сил, ни желания. Он, сжимая скрюченными обгоревшими пальцами локоть раненного, который совершенно не сопротивлялся и вообще не подавал никаких признаков жизни, вывалился из пространственного пузыря в нормальное пространство, где уже не было никакого огня, и рухнул на траву, будучи уже в бессознательном состоянии.

Когда сознание вернулось, он мгновенно пожалел об этом. Боль была страшной, она рвала мозг крючьями на куски, мешая связно мыслить. Зрение не работало — судя по всему, огонь повредил глазные яблоки и веки, ощущение было такое, словно они лопнули и их студенистое содержимое вытекло наружу словно фруктовое желе. Слух тоже отказал полностью — взрыв проникший внутрь БМП, после того, как кумулятивная струя прожгла броню, угробил барабанные перепонки. Он до хруста прикусил язык зубами, силясь собрать в кулак остатки воли, после чего принялся шарить ладонью по обугленной, вплавившейся в плоть и сморщенной грубой коркой одежде, силясь найти в боковом кармане плоскую оранжевую коробочку «аишки». Осязание работало паршиво — кожа на пальцах серьезно пострадала от огня, манипулировать ими было очень сложно. Повезло, что ткань серьезно пострадала от пламени, и он спустя несколько бесконечно долгих минут смог вырвать аптечку из пут расплавленной синтетики. Через тридцать секунд ему удалось кое-как открыть крышку плоской коробочки АИ-2 и наощупь извлечь оттуда стеклянный шприц с несколькими миллиграммами спасительного янтарного раствора внутри. Эту аптечку дала ему нимфа перед тем, как он сел в «коробочку» — с наказом использовать как последнее средство для спасения балансирующего на грани жизни и смерти раненного если тому станет совсем худо.

Резким движением непослушной руки он вогнал иглу шприца себе в ногу и выдавил содержимое, ощущая как по конечности начинает распространяться живительная прохлада, уносившая с собой боль. Последней мыслью, молнией промелькнувшей в его гаснущем мозгу, было то, что спек и впрямь помог спасти умиравшего. Правда, не того, кого должен был по задумке блондинки. Да и не факт, что надолго. После этого ужасная боль, наконец, отступила и сознание Токсина погрузилось во тьму.