Джеймс Поттер и проклятие Привратника

Глава 2. Борли

– Все в порядке, Джеймс, – настаивала Джинни, аккуратно паркуя автомобиль неподалеку от пешеходного перехода. – В этом нет ничего постыдного, ты же знаешь. Твой папа носил их с шести лет, так что тебе еще повезло, что ты так долго обходился без них.

Джеймс на переднем сиденье продолжал кипеть от злости. Позади него Лили проныла в очередной раз:

– Я тоже хочу очки!

Джинни убрала с лица прядь волос и перевела рычаг в режим парковки.

– Лили, если повезет, тебе не придется носить никакие очки, кроме солнечных, а эти уж можешь надевать сколько угодно, дорогая.

– Я не хочу солнечные, – надулась Лили. – Хочу настоящие, как у Джеймса. Зачем ему настоящие очки?

– У меня не настолько плохое зрение, – настаивал Джеймс, по–прежнему сидя в машине. – Я нормально могу читать учебники. Не понимаю, зачем...

– Пока не плохое, – твердо сказала Джинни. – Они с корректирующими линзами. Будем надеяться, что благодаря им твое зрение не упадет. Почему ты делаешь из этого такую проблему?

Джеймс нахмурился.

– Не хочу я их носить. Я выгляжу, как чертов идиот.

– Не произноси это слово, – машинально ответила Джинни. – К тому же, твой отец не похож в них на идиота. А теперь пошли. Лили, останешься здесь с Кикимером, можешь что–нибудь пожевать, договорились? Я буду видеть тебя через окно, вернусь через минуту. Приглядишь за ней, Кикимер?

Сидящий сзади Кикимер извивался в голубом детском кресле.

– Было бы проще, если бы Кикимера не заточили в это магловское орудие пытки, госпожа, но как прикажете.

– Это мы уже проходили, Кикимер. Независимо от того, что думают маглы, глядя на тебя, детям полагается ездить в кресле безопасности. Плохо, что ты не соглашаешься ничего носить, кроме чайного полотенца. Люди не привыкли видеть пятилетнего ребенка в подгузнике.

– Это единственный наряд, с которым Кикимер привык иметь дело, госпожа, – угрюмо прохрипел он. – Кикимер не был приучен к обществу маглов, но Кикимер сделает все, что в пределах его незначительных магических способностей.

Джинни закатила глаза и выбралась из машины:

– Просто нажми на сигнал, если что–нибудь понадобится, понятно? Абсолютно уверена, что твои «незначительные магические способности» с этим справятся.

Джинни увела Джеймса в здание.

– Почему мы должны идти к магловскому окулисту? – жаловался Джеймс. – Разве не существует волшебных окулистов с невидимыми очками? Или заклинания, которое исправит зрение?

Джинни улыбнулась.

– Не все решается с помощью магии, Джеймс. Магловский окулист ничем не отличается от волшебного, но добираться сюда гораздо удобнее, чем до Косого переулка. Ты уже был здесь на осмотре. Не понимаю, чего ты боишься?

– Я не боюсь, – с отвращением возразил Джеймс, войдя в вестибюль. Он оглядел небольшую комнату ожидания. Она осталась точно такой же, как и в его прошлый визит, вплоть до количества рыбок в грязном аквариуме и журналов на столике.

– Джеймс Поттер, – Джинни разговаривала с полной женщиной, сидящей за стеклянной перегородкой. – Нам назначено на 2 часа у доктора Прендергаста.

Джеймс плюхнулся в то же кресло, что и в прошлый раз. Ворча что–то себе под нос, он пинал его колесико, стоявшее на тонком ковре.

Через несколько минут появился доктор Прендергаст, улыбающийся, тощий и краснощекий. Он засунул собственные очки в карман белого халата.

– Ты вернулся, Джеймс, – весело сказал он. – Твоя мама может пойти с нами, если хочет.

Джинни посмотрела на Джеймса.

– Ты этого хочешь? Я могу сходить за Лили и привести ее сюда.

Джеймс вздохнул и поднялся.

– Нет. Иди и проверь, как она там. Кикимер, наверно, снова пытается накормить ее икрой.

Улыбнувшись доктору Прендергасту, Джинни бросила быстрый предостерегающий взгляд на Джеймса.

– Я уже заплатила за очки, Джеймс. Когда закончите, просто возвращайся в машину, хорошо?

– Кикимер – ваш питомец? – спросил доктор Прендергаст у Джеймса на пути в кабинет.

– Сводный брат, – ответил тот. – Живет в подвале. Дважды в неделю мы кормим его рыбьими головами.

Доктор Прендергаст подмигнул мальчику, его улыбка стала какой–то неуверенной:

– Как, гм, забавно, Джеймс. Оригинальное воображение.

Джеймс уселся на край стула, в то время как доктор, надев очки, рылся в шкафу. Наконец, он извлек оттуда коробку и раскрыл ее на столе.

– А вот и они, – радостно возвестил он, доставая пару черных очков. Джеймсу казалось, что они были в три раза шире его головы. Он тяжело откинулся на спинку.

– Позволь, я помогу тебе их надеть, и мы протестируем их. Это займет меньше минуты.

Он протянул очки Джеймсу, а затем надел их на него. Джеймс зажмурился, когда дужки коснулись его ушей. Когда он снова открыл глаза, мир немного уменьшился, а по краям стал искаженным. Джеймс огляделся, пытаясь привыкнуть к ощущениям.

– Вот так! – радостно сказал врач. – Что чувствуешь?

Джеймс снова вздохнул.

– Порядок, наверно. Немного странно.

– Это совершенно нормально. Ты быстро привыкнешь.

Джеймс уже решил, что этому не бывать. Он собирался носить эти жуткие очки еще пару дней из–за мамы, а потом засунуть поглубже в чемодан, как только сядет на Хогвартс–экспресс. Они ему не нужны. Он в этом уверен.

Доктор Прендергаст усадил Джеймса на табурет в углу кабинета и развернул его к таблице, висевшей на противоположной стене. На время прикрыв один глаз, Джеймс монотонным голосом прочитал написанное. Доктор удовлетворенно кивнул, в очередной раз снял очки и открыл жалюзи, впуская в маленькую комнату солнечный свет.

– Очень хорошо, Джеймс, – он открыл дверь в кабинет. – Мы почти закончили. Сейчас составим график последующих визитов, и можешь идти.

Оставшись один в комнате, Джеймс встал и подошел к зеркалу, висевшему около окна. Очки оказались не такими ужасными, как он ожидал, но все–таки достаточно ужасными. Они тяжело и неуклюже сидели на носу. Нахмурившись, он снял их.

Что–то шевельнулось в зеркале за его отражением. Джеймс обернулся. Солнечные лучи, наполнившие комнату, хорошо ее освещали. Джеймс увидел свою тень на стене, падавшую на большой плакат с изображением глазного яблока. Другая тень стремглав пронеслась мимо его собственной. Джеймс мгновенно узнал ее: это была та же фигура, которую он видел несколько ночей назад в коридоре «Норы». Не раздумывая, он потянулся в задний карман за палочкой, но, естественно, ее там не было. Ему было запрещено колдовать вне школы, и мама не разрешала брать ее с собой в мире маглов.

Расплывчатая форма вскарабкалась вверх по стене и прыгнула. Удивленный и сбитый с толку, Джеймс широко открыл глаза: казалось, тень возникла из стены, выскочив из пучка солнечных лучей, из–за которых она становилась еще более неясной, почти невидимой. Эту тень не отбрасывало никакое существо; казалось, что существо было ее тенью. Она приземлилась на небольшой столик рядом со смотровым креслом, и, приведя Джеймса в замешательство, стала брать инструменты доктора Прендергаста и разбрасывать их по комнате. Они со стуком отскакивали от стены. Джеймс сунул очки в карман джинсов и начал подпрыгивать, пытаясь схватить инструменты на лету.

– Прекрати, – шепотом приказал Джеймс крохотному теневому бесенку. – Что ты делаешь? Из–за тебя у меня будут неприятности!

Джеймс нырнул под стул, собирая разбросанные инструменты. Тем временем, очистив стол, бесенок перепрыгнул на стул и стал карабкаться вверх по стене. Добравшись до шкафчика, он ринулся к ряду толстых книг, которые, одну за другой, стал скидывать с полки. Одной рукой Джеймс бросил инструменты на стол, а другой пытался перехватить первые несколько книг. Не сумев поймать все, он наклонился и начал подбирать их с пола. Особенно тяжелый том стукнул его по затылку, заставив выронить уже собранные книги. Рассердившись, он резко развернулся, выискивая существо, чтобы поймать его, если получится. С книжной полки оно прыгнуло на стену и уже отдирало уголок плаката. Освобожденный плакат, подобно парусу, накрыл Джеймса. Выбравшись из–под него, мальчик бросился на существо. Но оно вскочило на потолочный вентилятор и уселось на одной из лопастей, дразня Джеймса.

– Это магловское место! – зашипел Джеймс существу, – но я волшебник! Можешь благодарить небо за то, что при мне нет палочки!

Существо отпрянуло, как будто поняло сказанное. Развернувшись, оно прыгнуло в сторону окна. Джеймс, не до конца освободившийся от упавшего плаката, бросился к смотровому стулу, пытаясь дотянуться до существа. Он тяжело приземлился на него, и тот пришел в движение. Стул стремительно катился по полу, врезался в стену под окном, и в этот момент дверь открылась.

Джеймс смотрел на доктора Прендергаста, чьи глаза были широко открыты.

– Слушайте, – быстро сказал Джеймс, слезая со стула. – Не знаю, что здесь произошло, но я не виноват. Я не колдовал, не скидывал ваши книги, и не отрывал плакат со стены, и не причастен к погрому. Все это натворил маленький теневой монстр. Вероятно, вы не верите в теневых монстров, это нормально, потому что я сам не знал об их существовании до этого момента, так что все в порядке, в любом случае нам придется применить заклинание Забвения, но кого это волнует, верно?

Взгляд доктора Прендергаста остановился на Джеймсе. Его глаза за стеклами очков сильно расширились. Воспользовавшись моментом, Джеймс оглядел беспорядок в кабинете. К его величайшему удивлению, никакого беспорядка не было. Книги аккуратно стояли на полках. Плакат, совершенно нетронутый, висел на стене. Инструменты для осмотра глаз были аккуратно сложены на тряпочке в углу стола.

– Ах – ха – ха – ха, – рассмеялся Прендергаст, нервно улыбаясь. – Совсем как та история о брате, который питается рыбьими головами из ведра. Как я уже говорил, мистер Поттер, очень, гм, очень оригинальное воображение. Вот вам напоминание о дате следующего визита. Полагаю, ваша мама, гм, ждет вас снаружи.

Утром первого сентября Джеймс был непривычно угрюм. Погода, казалось, соответствовала его настроению: на улице похолодало, туман опустился на город, подобно одеялу. Джеймс смотрел в окно автомобиля, пока они пробирались по городским улицам к станции Кингс–Кросс. Он попытался рассказать маме о странной тени, которую видел уже дважды, но она, взволнованная и обеспокоенная, посоветовала приберечь непонятных выдуманных существ для Полумны Лавгуд, которая по ним специализировалась. Джеймс твердо решил расспросить о нем Полумну в их следующую встречу, но сейчас, готовясь к возвращению в Хогвартс и пытаясь справиться с непривычно грубым братцем Альбусом, он был сильно занят. Довольно скоро он забыл о теневом бесенке.

В то утро все пошло не так. Джеймс, с нетерпением ожидавший возвращения в школу, сложил свои вещи в чемодан и оставил его у входной двери дома Поттеров. Когда он поднялся наверх, чтобы забрать своего филина Нобби, то обнаружил, что Альбус по–прежнему сидит на кровати, завязывая шнурки. Рядом со столом валялся открытый чемодан, упакованный лишь наполовину.

– Ну же, Ал, – сказал Джеймс, ставя клетку Нобби на стол. – Папа уже вывел машину на улицу. Если мы не соберемся и не поедем, то опоздаем.

Альбус и не собирался поторапливаться. Он спрыгнул с кровати и вышел. Джеймс посмотрел ему вслед, закатив глаза, и начал укладывать учебники Альбуса в чемодан. Новая белоснежная сова Альбуса, еще безымянная, сидела в клетке рядом с Нобби и нервно щелкала клювом.

– По крайней мере, у вас нет вещей, которые нужно собирать, – обратился он к совам. – Или проблемного маленького братца.

– Альбус, – позвал снизу голос Джинни. – Джеймс, пора ехать.

Джеймс схватил новые мантии Альбуса и охапку одежды из шкафа, сунул все в чемодан и захлопнул крышку. Если Альбус отправится в Хогвартс без чистых трусов, то сам виноват. Джеймс схватил чемодан за ручку и потащил к двери, столкнувшись с возвращавшимся Альбусом.

– Это мои вещи? – требовательно спросил Альбус.

Джеймс протащил чемодан мимо него, в коридор.

– Просто возьми сов, ладно? Мы опаздываем.

– Я не закончил сборы!

– Ну, полагаю, что закончил, – Джеймс неожиданно разозлился. – Папа с мамой ждут. Ты что, в конце концов, решил, что не хочешь ехать в школу?

Не ответив, Альбус схватил клетки с совами – при этом птицы громко заухали – и спустился вслед за Джеймсом к машине.

Когда семья наконец прибыла на Кингс–Кросс, Джеймс попытался поднять себе настроение.

– Только подумай, Ал, как вечером, устроившись на новом месте, ты будешь сидеть напротив камина в виде головы гигантской змеи и пить из фляжки сливочное пиво со своими новыми скользкими друзьями.

Альбус нахмурился и открыл дверцу машины, оказавшись на парковке. Джеймс тоже вышел.

– Можно мне хотя бы толкать тележку? – спросила Лили, демонстрируя свою лучшую обиженную гримаску.

– Прости, Лили, – ответил Гарри, укладывая чемоданы и клетки с совами на две тележки. – Они слишком тяжелые, а мы торопимся. Через несколько минут ты встретишься с Хьюго. Если все будет в порядке, тетя Гермиона и дядя Рон пообедают с нами после того, как отправится поезд. Разве не здорово?

– Не хочу обедать, – раздраженно сказала Лили.

Вся семья прошла на станцию через огромные ворота и стала прокладывать путь между пассажирами, привлекая к себе всеобщее внимание из–за сов, которые ухали и били крыльями. Лили, следовавшая за родителями, тщетно ныла о своем желании поехать в Хогвартс с братьями сейчас, а не через два года.

– Я бывал в гостиной Слизерина, – сообщил Джеймс Альбусу, когда они подошли к платформе. – Ральф показал мне. А Зейн видел даже спальню девочек. Она похожа на пятизвездочный отель в средневековой Трансильвании, если ты понимаешь, о чем я. Тебе понравится.

Альбус повернулся и посмотрел на Джеймса.

– Не буду! Не буду я на Слизерине!

– Угомонись, Джеймс! – предупредила Джинни.

– Я только сказал, что он может туда попасть, – защищался Джеймс, улыбаясь Альбусу. – В этом нет ничего плохого. Он может попасть в Слиз...

Увидев предостерегающее выражение на лице матери, он умолк. Чувствуя раздражение, он забрал у нее тележку и, бросив через плечо взгляд на Альбуса, толкнул ее вперед, направляясь к барьеру. Как и в прошлом году, стена словно растворилась. Он проскочил сквозь нее и вытолкнул тележку на платформу девять и три четверти. Здесь было так же многолюдно, как и в прошлый раз, хотя из–за тумана и дыма было трудно хоть кого–либо разглядеть. Джеймс слышал доносившееся из тумана пыхтение и свист Хогвартс–экспресса, и, впервые за все утро, почувствовал себя немного лучше. Не дожидаясь остальных членов семьи, он, толкая вперед тележку, сквозь толпу направился к поезду.

– Джеймс! – позвал чей–то голос. Джеймс огляделся и увидел кузину Люси, стоявшую рядом с дядей Перси, который увлеченно беседовал с мужчиной в полосатой мантии. Жена Перси, Одри, стояла рядом, держа за руку сестру Люси, и изучала график отправлений.

– Привет, Люси, – отозвался Джеймс, толкая тележку к ней. – Не ожидал тебя здесь увидеть. Что случилось?

– Мы уже возвращались, – она пожала плечами, – когда папе позвонили. Какие–то магические неполадки в Уондсворте, в Министерстве захотели, чтобы он остался. В конце концов, какое–то время мы поживем дома. Где Альбус?

Джеймс жестом указал туда, откуда пришел.

– Альбус по–прежнему не в духе. Ворчит еще с тех пор, как мы были в «Норе».

Люси понимающе кивнула, но промолчала.

– Ну, я, пожалуй, занесу свой багаж, – сказал Джеймс. – Мы уже опаздываем. Увидимся, Люси.

– Пока, Джеймс, – ответила Люси, добавив лишь: – Приглядывай за Альбусом, ладно?

Джеймс ощутил легкий укол совести. Он кивнул:

– Конечно, Люси. Я же его старший брат.

Люси улыбнулась и помахала. Отвернувшись, Джеймс побежал к поезду, толкая вперед тележку. Едва он увидел носильщика, как Тедди Люпин и Виктуар, увлеченные приглушенным разговором, проскользнули в туман. Удостоверившись, что вещи будут в целости погружены в поезд, Джеймс попытался догнать парочку.

– Эй, Тед, Виктуар, – позвал он.

Они остановились недалеко от станции, но Виктуар продолжала говорить. Головой она почти касалась головы Теда.

– Уже пора, – ее лицо было серьезным. – Я не хочу, чтобы наш с тобой секрет тянулся до конца этого учебного года.

– Но он ведь не только наш с тобой, Вик, – резонно заметил Тед. – Ты же знаешь, что твои родители не готовы к тому, чтобы узнать о происходящем между нами. Твоя мама считает меня разгильдяем, только и ищущим, где что урвать. Дай мне немного времени, чтобы попробовать организовать дела в Хогсмиде. Так я смогу доказать свою серьезность...

– Кому ты хочешь это доказать? – спросила Виктуар, отступая и упираясь кулаками в бока. – Моим родителям или себе самому?

Тед закатил глаза. Он покосился на Джеймса:

– Вот что значит встречаться с девушкой из семьи, с которой знаком всю свою жизнь, – сказал он. – Они знают меня слишком хорошо, чтобы я смог повлиять на них с помощью своего обаяния.

– У тебя все в порядке с обаянием, – фыркнула Виктуар. – По сути, если бы его не было, такой проблемы вообще бы не возникло.

– Извините за вторжение, – сказал Джеймс, поднимая руки ладонями вперед. – Я только хотел поздороваться. Я сию секунду исчезну обратно в туман.

– Погоди–ка, – произнес Тед с задумчивым выражением лица. – У меня возникла идея.

Внезапно он сгреб Виктуар в охапку и сжал в объятиях. Сначала она сопротивлялась, но затем, когда он поцеловал ее, обмякла в его руках. Она медленно опустила сумочку на землю и обвила руками шею Теда. Джеймс, слегка нервничая, отступил на несколько шагов назад и принялся оглядываться по сторонам.

– Эм, как я уже говорил... – начал было он, но прервался, увидев, как Тед поднял палец, не отрываясь от губ Виктуар. Наконец, он закончил и, хитро улыбнувшись, посмотрел на Джеймса.

– Ты все видел, не так ли? – спросил он.

– Не думаю, что я видел еще что–нибудь кроме всего этого, – ответил Джеймс, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Прекрасно. А теперь не окажешь ли мне услугу?

Виктуар уставилась на Теда, по–прежнему держа руки на его шее.

– Тедди, не...

Улыбка Теда не дрогнула.

– Иди и расскажи всем, что ты видел.

– Что? – Джеймс моргнул от неожиданности.

– Просто расскажи им. Скажешь, что пришел провожать Виктуар и застукал нас целующимися прямо здесь, на платформе. Что ты помешал нам, и я грубым тоном велел тебе убираться. Таким образом, правда выйдет наружу, и нам не придется самим во всем признаваться, – он снова повернулся к Виктуар. – Ты ведь этого хотела?

Она пораженно покачала головой, но не смогла сдержать улыбки.

– Ты просто разбойник, – сказала она.

Тед пожал плечами.

– Я всего лишь умею найти повод тебя поцеловать. Что думаешь, Джеймс? Справишься с задачей?

Джеймс усмехнулся.

– Я учился врать у Зейна. Преподнесу в лучшем виде.

– Отлично, – ответил Тед. – Добавим реалистичности, – он сделал суровое лицо и посмотрел на Джеймса, – проваливай, ясно тебе? Я занят.

Сказав это, он снова принялся целовать Виктуар. Она улыбалась и хихикала, игриво отталкивая его. Джеймс круто развернулся и поспешил обратно в толпу. Через мгновение он заметил свою семью, стоявшую вместе с тетей Гермионой и дядей Роном у поезда. Они оглядывались в сторону станции. Проследив направление их взгляда, Джеймс увидел Драко Малфоя с женой и сыном. Коротко кивнув им, Джеймс присмотрелся к их сыну: у того были такие же резкие черты лица и светлые волосы. Он какое–то время разглядывал Джеймса и, казалось, узнал его. Через секунду мальчик уже смотрел в сторону, как бы скучая.

Джеймс вспомнил новость, которой должен был поделиться. Он побежал к своей семье, уворачиваясь от клубов дыма и толпящихся людей. Когда он приблизился, то услышал, как дядя Рон демонстративным голосом поучал Роуз:

– Но ты все–таки не слишком–то дружи с ним, Роуз. Дедушка Уизли не простил бы тебе, если ты вышла замуж за чистокровку.

Джеймс был рад прервать неловкую паузу, которая за этим последовала.

– Эй! – выкрикнул он, когда подошел. Роуз увидела его первым и улыбнулась. Остальная часть семьи с любопытством повернулась к нему.

– Там Тедди, я его только что видел! Знаете, что он делает? Целуется с Мари–Виктуар!

Взрослые сдержанно смотрели на Джеймса. Тот поднял брови, рассерженный отсутствием реакции.

– Наш Тедди! Тедди Люпин! Целуется с нашей Мари–Виктуар! Нашей двоюродной сестрой! Я спросил Тедди, что он тут делает…

– Ты им помешал? – недоверчиво спросила Джинни. – Ох, Джеймс, до чего же ты похож на Рона!

Но Джеймс не сдавался, стараясь передать все так, как просил Тед.

– ... он сказал, что пришел проводить ее! А потом сказал, чтобы я катился оттуда! Он с ней целовался!

Лили не выдержала:

– Вот будет здорово, если они поженятся.

Джеймс закатил глаза, не обращая внимания на дальнейший разговор. В конце концов, ему удалось распустить слухи. Тед будет доволен. Спустя мгновение он услышал слова отца:

– Почему бы нам просто не пригласить его жить у нас, и дело с концом?

– Да! – с энтузиазмом откликнулся Джеймс. – Я не против жить с Алом в одной комнате, а мою можно отдать Тедди.

– Нет, – твердо сказал Гарри. – Вы с Алом не будете жить в одной комнате, пока я не решу, что дом пора сносить. – Он взглянул на часы и улыбнулся. – Почти одиннадцать. Вам пора заходить в вагон.

Джеймс обнял родителей и уже через минуту поднялся в поезд, оставляя шум и пар позади. Он устроился в ближайшем купе вместе с Роуз, которая открыла окно и высунулась, чтобы помахать. Джеймс высунулся следом. Альбус все еще стоял на платформе, папа присел рядом. Джеймс помнил, что Гарри поступил точно также в прошлом году, провожая его, и не сомневался, что обсуждают они то же самое. Джинни смотрела на Джеймса и махала ему. Лили притаилась рядом, держась за мамину руку.

Альбус отошел от отца, обнял маму и забрался в поезд. Уже через мгновение он входил в купе к Джеймсу и Роуз. В поезде царила непривычная суматоха: некоторые школьники, столпившись в купе, высовывались в окна и взволновано что–то обсуждали.

– На что они уставились? – спросил Альбус, оглянувшийся вслед за Роуз.

Стоявший на платформе Рон пожал плечами и ответил:

– Не беспокойся. Все из–за меня. Я страшно знаменит.

Альбус улыбнулся и даже немного посмеялся. Роуз усмехнулась, глядя на отца. Раздался громкий скрежет, потом толчок, и поезд пришел в движение. Джеймс не мог не заметить, что его брат почувствовал себя лучше. Альбус улыбался и махал рукой, позволив легкому волнению отразиться на лице. Рядом с поездом шел их отец, подняв одну руку и задумчиво улыбаясь. Поезд набрал скорость, и Джеймс смотрел, как уменьшаются фигуры родителей, стоявших на платформе. Роуз высунулась в окно и усердно махала Рону и Гермионе, затем со вздохом залезла обратно и закрыла его.

– Ну вот, – сказал она, шлепнувшись на сидение напротив Джеймса, – мы едем!

Джеймс кивнул. Альбус смотрел в окно до тех пор, пока платформа не скрылась из виду, а затем сел рядом с Роуз. Откинувшись назад, он наблюдал, как мимо проносится Лондон.

– Что думаешь, Ал? – Джеймс вспомнил, что советовала Люси на платформе. – Предвкушаешь первый год в школе?

Альбус долго смотрел на Джеймса, а затем глубоко вздохнул.

– Я бы предвкушал его с большим удовольствием, если бы знал, что ты взял мне пару носков.

Джеймс прищурился, слегка улыбаясь, и пнул брата:

– Ты все равно их никогда не меняешь. В любом случае, сомневаюсь, что тебе нужна еще пара, кроме той, что сейчас на тебе.

– Это отвратительно, – объявила Роуз.

Кто–то громко постучал в дверь купе, и все трое оглянулись.

Это был Ральф, раскрасневшийся и улыбающийся.

– Всем привет. Найдется одно место?

– Значит, в этом году Зейн будет учиться в Альма Алерон? – Роуз пыталась изобразить безразличие.

– Ты же знала об этом еще с того момента, как он приехал в гости в июле, – сказал Альбус.

– Ну, тогда он не был абсолютно уверен. Он утверждал: есть шанс, что контракт его отца продлят.

– Нет, – настаивал Альбус. – Он говорил, что в любом случае уедет в Штаты с сестрой и мамой. Ты так его обожаешь, что уверена: стоит тебе только глазом моргнуть, как он взберется на гору и преодолеет бурные реки только ради того, чтобы учиться с тобой в Хогвартсе.

Роуз театрально закатила глаза.

– Очень смешно. Я едва его знаю, а все, что знаю, нахожу абсолютно невыносимым.

– Настолько невыносимым, что пыталась приготовить Любовное зелье? – ухмыльнулся Альбус.

Роуз резко повернула голову и уставилась на Альбуса.

– Я никогда..!

Альбус пожал плечами, продолжая ухмыляться.

– Пора бы научиться запирать дневник на более мощное заклятие, нежели тот слабенький Узел Забывчивости, который прилагался при покупке. Уж тебе–то должно быть известно, что он вскрывается одним щелчком пальцев.

– Ах ты крысеныш! – взревела Роуз. Ее голос стал таким высоким, что был почти неслышен. – Если бы я знала, как накладывать проклятия, то превратила бы твою голову в зефир!

– В твоей семье всегда так? – спросил Ральф у Джеймса, жуя лакричную палочку.

– Почти, – кивнул Джеймс. – Хорошо, что Луи нет с нами. Он показал бы нам худшую сторону Роуз.

– А это не худшая?

Порывшись в сумке, Джеймс достал палочку. Теперь, когда он ехал в поезде, он наконец мог ее использовать. Джеймс горел желанием поиграть с Ральфом в «Складки и сверла», но знал, что тот легко побьет его своей нестандартной палочкой с зеленым наконечником. Джеймсу хотелось бы верить, что своими способностями Ральф обязан палочке, которая некогда была частью магического посоха Мерлина, но он понимал, что это не так. Ральф был талантливым, и он, вероятно, сам не ведал насколько. Победы Ральфа в «Складки и сверла» были еще более возмутительны от того, что он постоянно извинялся.

– Жаль, что Зейна не будет в школе в этом году, – сказал Джеймс. – Без него будет как–то странно.

– Ну, с ним тоже было странно, – заметил Ральф. – То на то и выходит. Кроме того, мы сможем увидеть его. Он упоминал, что в Альма Алерон разрабатываются какие–то новые экспериментальные методы общения. Он собирался вступить в команду испытателей.

Джеймс кивнул.

– Похоже, после своего отъезда старик Франклин усердно трудился.

– Еще бы, – согласился Ральф. – Мой папа был там летом, и ему показывали школу и прилегающую территорию. Весь кампус, окруженный каменной стеной, помещается в одном дворе в старом районе Филадельфии. Будешь проходить мимо – в жизни не заметишь. Поговаривают, он ненаносимый! У них даже Временной Замо́к есть!

Джеймс нахмурился.

– Что еще за Временной Замо́к?

– О, просто супер! – с энтузиазмом сказал Ральф. – Это единственный вход в школу. Почти как шлюз. Знаешь, когда ракета стыкуется с космическим кораблем, между ними есть небольшой отсек.

Джеймс язвительно поднял брови.

– Ах, да, – сказал Ральф. – Постоянно забываю, что ты вырос среди волшебников. Ладно, шлюз – что–то вроде закрытой комнаты между двумя объектами с разным давлением. По обе стороны есть двери. Когда ты входишь в шлюз, ты берешь свое давление. Затем двери закрывают, и твое давление меняется. Для космонавтов это единственный способ попасть в воздушное пространство космической станции.

Выражение лица Джеймса не изменилось.

– Ну ладно, – сказал Ральф, защищаясь, – я ведь вырос на научно–фантастических фильмах. Не всем из нас повезло родиться с серебряной палочкой во рту, знаешь ли.

Джеймс рассмеялся.

– Окей, проехали, Ральфинатор. Так что за Временной Замок?

– Ну так вот! Это и есть шлюз во времени! Мало того, что кампус Альма Алерон спрятан за магической каменной стеной, которая делает его в разы меньше, так он еще и скрыт во времени! Нужно пройти через Временной Замок, чтобы из своего времени попасть в любой момент в кампусе.

– Это невозможно, – Роуз опустила книгу, которую читала. – Путешествия во времени не только крайне нестабильны, но и очень опасны. Министерство даже запретило маховики времени из–за большого количества людей, которые, перемещаясь во временных потоках, делали прошлое шатким.

– Во «временных потоках»? – переспросил Ральф.

– Шатким? – усмехнулся Альбус.

– К Роуз нужно привыкнуть, – ответил Джеймс. – Но к ней всегда можно обратиться, если понадобится лекарство от ядовитого плюща.

– Или любовное зелье, – добавил Альбус.

– Оно бы сработало, если бы мне повезло, и он выпил его, – чопорно уточнила Роуз. – Я просто испытывала на нем зелье, потому что посчитала его чуть менее раздражающим по сравнению со всеми вами.

– Какая у тебя палочка, Рози? – сменил тему разговора Джеймс.

– Только папа может меня так называть, Джеймсон, – потянувшись за сумкой, ответила Роуз.

Джеймс улыбнулся:

– Джеймсон – тоже не мое настоящее имя.

– Ива, – сказала Роуз, изящно взмахнув палочкой. – Восемь дюймов, сердцевина из пера пегаса.

– А твоя, Альбус? – спросил Ральф, засовывая в рот последний кусочек лакричной палочки.

Альбус слегка изменился в лице и пожал плечами.

– Обычная палочка. Восемь с половиной дюймов. Сделана из тиса.

Ральф кивнул.

– Из чего сердцевина?

Альбус отвернулся к окну, его лицо потемнело.

– Из чего сделана сердцевина твоей палочки, Ральф? – многозначительно спросил он.

Моргнув, Ральф полез в сумку и достал свою палочку. Джеймс посмотрел на нее, отлично зная, как она выглядит. Почти фут в длину и толщиной с метлу. Конец был грубо выструган и окрашен в ярко–зеленый цвет. Она смотрелась так же глупо, как и всегда. Но Джеймс знал больше, чем кто–либо, на что способна эта палочка в руках Ральфа. Однажды она спасла Джеймсу жизнь.

– Вот, – признался Ральф. – Я привык думать, что внутри у нее волос йети.

– Волос йети? – повторил Альбус, подавшись вперед и улыбаясь.

– Мы это уже проходили, – вздохнула Роуз. – Никто не знает, что внутри этой палочки, кроме, может быть, Мерлина. Но, уверена, он не собирается говорить. Он меня пугает.

Джеймс посмотрел на Роуз:

– Серьезно? Почему?

Роуз одарила Джеймса презрительным взглядом.

– Он всего лишь самый известный корыстный волшебник за всю историю мира магии, знаешь ли.

– Полагаю, что это так, но не злой.

– Тебе не приходило в голову, что такой могущественный волшебник, как Мерлин, становится еще ужаснее от того, что он не злой, а эгоистичный?

Джеймс недоверчиво нахмурился.

– С чего ты это взяла? Твои собственные родители входили в комитет, который назначил его директором.

Роуз положила палочку обратно в сумку и засунула ее под сиденье.

– Скажем так: даже самые убежденные сторонники полагают, что существует много вещей, которые они не хотят о нем знать.

– Например? – настаивал Джеймс.

– Которых мы не знаем, – повторила Роуз. – В том–то и дело: мы их не знаем.

Джеймс усмехнулся и отвернулся от нее, держа в руках волшебную палочку.

Небо за окном поезда в преддверии дождя стало серым, как сланец. Мимо однообразно мелькали поля. Джеймс решил поискать остальных своих друзей. Он встал и открыл дверь.

– Эй, – позвал Ральф, не отрываясь от своей газеты. – Встретишь волшебницу с тележкой, отправь ее сюда, ладно? Я проголодался.

Джеймс кивнул и вышел. Он уже собирался закрыть дверь, как в нее протиснулся Альбус, присоединяясь к Джеймсу в коридоре.

– Почему ты не рассказал Ральфу, из чего сделана сердцевина твоей палочки? – спросил Джеймс, когда они отошли.

– А ему какое дело? – откликнулся Альбус, как будто хотел услышать ответ брата.

Джеймс лишь пожал плечами. Через секунду Альбус вздохнул:

– Слушай, все из без того шутят по поводу моего имени. Аспид, такая змея, ха, ха. А если они узнают, что сердцевина моей палочки сделана из сердечной жилы дракона...

– По–моему, это круто, – сказал Джеймс. – Никто не связывается с драконами.

– Кроме дяди Чарли и Гарольда с Джулсом, – Альбус позволил себе немного улыбнуться.

– Да, но они совершенно ненормальные. Почти, как Хагрид, когда дело касается драконов, – Джеймс остановился и посмотрел на Альбуса. – Знаешь, здесь нет ничего такого. Я дразнил тебя, но, серьезно, только потому что на распределении я подумывал...

Что–то промелькнуло мимо них в коридоре. Джеймс заметил это и, задохнувшись, обернулся.

– Что? – спросил Альбус, тоже оглядываясь.

Джеймс покачал головой, по–прежнему изучая тени.

– Не знаю. Что–то. Кажется, я видел его раньше, но пока не знаю, что это.

– Я смотрю, после первого курса ты просто переполнен знаниями, – сказал Альбус.

Джеймс поднял руку, заставив Альбуса замолчать. Освещение в коридоре было бледным и неясным, тени прыгали, когда поезд проходил через лес, но Джеймс был уверен, что узнал очертания и движение крохотного теневого бесенка. Он был полон решимости отыскать его.

Неожиданный звук и толчок воздуха заставили Джеймса подскочить. Он увидел, как огромный человек с короткими темными волосами прошел в коридор из соседнего вагона. Он легко толкнул соединяющую дверь, и та вернулась на место.

– Ужасный день, мальчики, – пророкотал он, протискиваясь мимо них по проходу. – Вам лучше вернуться в купе. Опасно бродить по движущемуся поезду.

– Мы только… эм… искали своих друзей, – ответил Джеймс.

– Как и я, – улыбнулся мужчина, пробираясь боком. – Пусть вам повезет в поисках больше, чем мне, ладно?

Высокий человек прошел до конца коридора и открыл дверь, впуская новый поток воздуха и шум из соединительного перехода между вагонами. Через мгновение он захлопнул ее.

– Это был учитель? – спросил Альбус, глядя вслед мужчине.

– Никогда прежде не видел его, – рассеянно ответил Джеймс. Он заметил, что дверь, через которую тот прошел, не была плотно закрыта. Она чуть отъехала назад после того, как он толкнул ее. Холодный воздух со свистом проходил сквозь щель.

Вдруг теневой бесенок очутился перед дверью, уставившись на небольшое отверстие. Джеймс увидел его, и глаза у него округлились. Существо, казалось, обернулось, как бы приглашая следовать за ним. Щель была слишком узкой даже для крошечной теневой фигуры, но, повернувшись, она проскользнула туда, пройдя сквозь пространство, как дым.

Джеймс кинулся вперед.

– Что это? – Альбус последовал за ним.

– Ты это видел? – спросил Джеймс, стараясь удержаться на качающемся полу.

– Еще бы! Похоже на тень, но существует само по себе!

Джеймс подошел к двери и дернул ее. Туманный воздух и оглушительный стук колес просочились внутрь. Тесный переход сильно трясло, но существо было там, прыгая в углублении перед дверью, ведущей в следующий вагон. Джеймс потянулся к нему, но оно проскользнуло под дверью, став таким плоским, что практически исчезло.

– Пошли! – сказал Джеймс, дергая следующую дверь. – Я хочу узнать, что это за существо! Я задолжал ему взбучку!

Следующий вагон поезда оказался точно таким же, как предыдущий. Купе, расположенные справа, были заполнены болтающими и смеющимися учениками Хогвартса. Джеймс не обратил на них внимания, преследуя в коридоре существо, которое то появлялось, то исчезало в переменчивом освещении, карабкалось по стенам и скакало по полу. Джеймс осознал, что по–прежнему держит в руке палочку. Он попытался быстро вспомнить заклинания, которым их учил профессор Франклин на занятиях по защите от темных искусств в прошлом году.

– Вот он! – Альбус остановился, указывая куда–то. – Он направляется к мотору! Но мы не сможем туда попасть, правильно?

Джеймс был полон решимости следовать за тенью. Он побежал вперед, пока она мерцала в полоске света между дверью и стеной. Сквозь небольшое окно Джеймс увидел, что следующий вагон не был пассажирским. Это был вагон с углем, который питал двигатель. Шум малинового локомотива здесь был значительно сильнее. Джеймс схватился за ручку двери и потянул, но та была заперта.

– Уверен, что это хорошая идея? – спросил Альбус, когда Джеймс направил палочку на дверь.

– Алохомора! – громко произнес Джеймс. Желтая вспышка, и дверь скользнула в сторону, открывшись наполовину. Джеймс взялся за ручку и дернул дверь.

Холодный туманный воздух и сажа наполнили отсек. Угольный вагон по ту сторону сцепки был отгорожен черной железной стеной. Под гигантской сцепкой проносились рельсы. Теневой бесенок плясал на сцепке, невообразимым образом сохраняя равновесие в потоках воздуха и шума.

Джеймс направил на него палочку.

– Кто ты? – обратился он. – Что ты здесь делаешь?

Внезапно существо наклонилось и обхватило своими конечностями стержень, фиксирующий крепление. Оно стало яростно тянуть его, пытаясь вытащить и отсоединить поезд.

– Прекрати! – приказал Джеймс, стараясь держать палочку ровно под давлением воздуха и тумана. – Прекрати, или я оглушу тебя! Я знаю, как это сделать!

Существо еще больше рассвирепело: оно бешено выдергивало стержень. Джеймс перевел дыхание.

– Остолбеней! – заорал Джеймс в тот момент, когда огромная рука, схватив его запястье, дернула его вверх. Заклинание отскочило от железной стенки угольного вагона и исчезло в тумане. Джеймс обернулся так быстро, насколько мог. Его руку все еще удерживала железная хватка.

– Не слишком удачная идея, – спокойным грохочущим голосом произнес Мерлин. Он стоял за спиной у Джеймса, ослепительный в своей мантии, со смазанной маслом бородой. Его взгляд был прикован к теневому существу. Он отпустил руку Джеймса, но не отступил.

Джеймс отошел в сторону, пропуская вперед волшебника. Альбус с округлившимися глазами стоял рядом.

Мерлин заговорил с существом. Джеймс не понимал сказанного, но узнал язык, который использовал Мерлин, разговаривая в Лесной Башне с директором МакГонагалл в ночь прибытия. Язык был очень сложным, насыщенным труднопроизносимыми сочетаниями согласных.

Бесенок перестал вытаскивать стержень из сцепки и застыл. Он вернулся в вагон, пройдя практически между ног Мерлина, и остановился, слегка покачиваясь в трясущемся поезде. Мерлин захлопнул дверь, отрезав стук колес и ветер. Он отступил назад, по–прежнему не сводя глаз с теневой фигуры.

– Мистер Поттер, – спокойно произнес он, – не будете ли вы так любезны некоторое время постоять на страже? Мне нужно забрать кое–что из моего купе. Боюсь, я был слегка неподготовлен, когда заметил вас в погоне за борли.

– Борли? – переспросил Джеймс, посмотрев на слегка покачивающееся создание. – Эм, да, конечно. Что мне для этого понадобится?

– Абсолютно ничего, – ответил Мерлин. – Я вверг его в транс, но чары не будут действовать долго. Просто проследите за ним, когда он снова очнется.

– И что нам делать тогда? – вмешался Альбус, протискиваясь между Мерлином и Джеймсом.

Мерлин покосился на него.

– Скажете мне, куда он направился, – пророкотал он. Затем, с трудом развернувшись, направился обратно по коридору. – Ох, и, мальчики? – добавил он, бросая на них взгляд через плечо. – Что бы ни происходило, не используйте магию в присутствии борли.

Мгновение спустя дверь открылась и закрылась, пропустив Мерлина.

– Что, черт возьми, за борли такой? – вопросил Альбус, уставившись на зачарованную тень.

– Без понятия.

– Так это и есть Мерлин, а?

Джеймс кивнул.

– Его трудно не заметить.

На полпути дальше по коридору тихонько отворилась дверь купе. Оба Поттера посмотрели на мальчика, вышедшего оттуда. Мальчик бросил взгляд в ту сторону, куда ушел Мерлин, затем повернулся к Джеймсу и Альбусу. Выражение его лица оставалось холодным и полностью лишенным какого–либо интереса, он был очень бледен. Тут Джеймс понял, что это сын Драко Малфоя.

– Уже взялись за свои шалости? – прокомментировал мальчик. – И сразу же умудрились попасться новому директору в придачу.

– Это тебя абсолютно не касается, – заявил Джеймс, постаравшись загородить собой крохотную тень.

– Я знаю, кто вы, – сказал мальчик, он улыбнулся, прищурив глаза. – Два Поттера. Не могу точно вспомнить ваши имена. Впрочем, это не имеет значения, не так ли?

– Чего тебе надо? – спросил Джеймс, постаравшись придать голосу грозности. В конце концов, он уже второкурсник. Не то чтобы большой срок, но все же больше, чем ничего.

– Сначала я хотел просто удостовериться, что вы настолько тупоголовые, насколько я раньше слышал. Среди слизеринцев постарше болтают, что тот из вас, кто постарше, пребывает в заблуждении, будто он такой же великий герой, как и его отец. Вот только сейчас я вижу только пару испуганных детишек, поэтому я просто хочу знать, что там в углу за вашими спинами, – сказал мальчик, указывая на пол возле ног Джеймса.

Альбус выступил вперед.

– Как уже было сказано, это не твое дело. Почему бы тебе просто не свалить отсюда, а, Скорпиус?

– Вообще–то, это не входило в мои планы, – сказал бледный мальчик, снисходительно улыбаясь. – Я, знаете ли, весьма любопытен. Так что дайте посмотреть!

– Я видел твоего отца на прошлой неделе, – сказал Джеймс. Он осознал, что все еще держит в руке палочку.

– Да, – Скорпиус закатил глаза. – На похоронах старика. Полагаю, он решил, что это благородно. Мама не согласилась, но она поддерживает все идеи отца, как и положено хорошей жене. Лично я не вижу в этом смысла. Трудно переживать из–за одного мертвого Уизли, когда их так много вокруг.

Джеймс заметил какое–то движение и опустил взгляд, уверенный, что существо пробудилось. И только услышав глухой удар, понял, что произошло. Альбус кинулся на Скорпиуса, толкнув его к стене так сильно, что мальчик потерял равновесие. Они оба рухнули на пол, беспорядочно барахтаясь.

– Как ты посмел? Убери от меня свои руки! – орал Скорпиус. Он пытался перебороть Альбуса, который крепко держал его.

– Возьми свои слова назад! – бешено вопил Альбус. – Сейчас же!

Захлопали двери, ведущие в коридор. Собрались любопытные, кто–то улыбался и показывал пальцем.

– Джеймс, – выходя в коридор, позвала Сабрина Хильдегард, знакомая с Гриффиндора. – Что происходит? Сначала кто–то оставил открытой дверь между вагонами, а теперь...

Раздался треск и вспышка красного света. Скорпиус, белый как мел, поднялся на ноги. Он направил палочку на Альбуса, но тот бросился на него.

– Нет, – крикнул Джеймс. – Альбус, прекрати!

Послышались гневные крики возмущенной толпы, когда Скорпиус попятился назад, пытаясь уклониться от рук Альбуса. еще одно заклинание отскочило от потолка купе. Вдруг Джеймс вспомнил о борли. Он круто развернулся, выискивая его, но существо пропало. В отчаянии он осмотрел весь коридор.

– Никаких заклинаний! – закричал он, поднимая руки, но на него не обратили внимания. Джеймса без конца толкали: ученики столпились в узком пространстве, чтобы посмотреть на драку. Джеймс вертелся на месте в поисках существа и неожиданно увидел его. Борли прыгал по теням собравшихся. Он стал гораздо больше, чем прежде, и казался более плотным. Он спрыгнул на пол, и Джеймс услышал удар от его приземления. Не раздумывая, он направил на него палочку. Борли видел это и кинулся вперед, как при атаке. Джеймс отдернул палочку и пригнулся. Существо прошло у него над головой и исчезло в толпе, заполонившей коридор.

– ТИШИНА! – пророкотал чей–то громкий голос, Джеймс догадывался, кому он принадлежит. Поморщившись, мальчик прислонился к стене.

Толпа зевак моментально умолкла. А через мгновение коридор опустел: собравшиеся пугливо проскользнули обратно в свои купе, покинув Джеймса, Альбуса и Скорпиуса. Альбус сжимал край мантии Скорпиуса. Тот, в свою очередь, по–прежнему держал палочку. Он попытался незаметно сунуть ее в карман.

Мерлин медленно закатил глаза.

– Итак, – низким, рокочущим голосом спросил он, – кто–нибудь может сказать мне, в каком направлении он вообще исчез?