Деймос. Спектр силы

Глава 8 Деймос

Мне нравилось происходящее ровно до того момента, как чарующий голос наполнился стальными нотками, и куратор не начала вести себя со мной как с синтом-игрушкой для развлечений, включив девиантную модель поведения «госпожа» из раздела половых взаимоотношений про садомазохизм.

Когда Анна зарядила мне пощечину, только невероятное усилие воли остановило меня от ломающего ей лицо удара в ответ. Но это было непросто, очень уж сильно взъярились внутренние демоны, даже красная пелена перед взором упала. Мгновение замешательства привело к тому, что Анна схватила меня за волосы, пытаясь опустить перед собой на колени, но тут уж я не сдержался, отбросив ее руку. Зато едва-едва сдержался, чтобы эту руку не сломать.

— Женщина? Какая я тебе женщина⁈ — прошипела изумленная сопротивлением Анна, вмиг став похож на разъяренную хищницу.

Странная, а как я ее еще должен был назвать? Не мужчиной же — мелькнула краем мысль, пока я рассматривал превратившуюся в фурию куратора. Если бы у нее сейчас было оружие, уверен, она бы меня пристрелила не задумываясь. Но мгновение ярости быстро прошло, и сейчас на лице Анны менялась сразу целая гамма эмоция — выглядело это так, как будто ей явилось некое масштабное откровение, и она начинает его постепенно осознавать.

— Данте… — вдруг прошептала эта странная женщина. — Ты же не просто так попросил называть себя Данте, верно?

Отвечать я не стал, потому что слова потерявшей самообладание женщины скорее всего для меня не предназначались. Тяжело ей сейчас; наверное, по эху эмоций ее нынешнее осознание схоже с тем, как было у меня, когда я впервые посмотрел на Сандру Веласкес мужским взглядом и был словно пыльным мешком по голове ошарашен открывшимся откровением женской привлекательности.

Анну, возможно, сейчас прихлопнуло даже сильнее и тяжелее — очень уж женщина поражена внутренним монологом, перестав на меня внимание обращать. И не только на меня — задранный недавно подол упал вниз, а вот верхняя часть платья так и оставалось на талии. Грудь, как и все у Анны, искусственно-идеальная, не мог не отметить я.

— Ты же Данте? Верно?

Повторяется с вопросом, но в реальность вернулась — это уже не сама с собой, а конкретно меня спрашивает.

— Да.

— Что «да»? — уже и самообладание возвращает. Хотя платье на место пока так и не вернулось, так что женщина все еще в шоке.

— Я попросил называть меня Данте, потому что это я.

— Ты — Деймос Рамиро?

Я вдруг понял, что за откровение ей только что явилось. Анна наверняка только что считала, что перед ней не я, а Давид Сангуэса, занявший мое место в этом теле. С этим осознанием сразу стали понятны некоторые другие странности женщины, уже не кажущиеся странностями.

— Да, я Деймос Рамиро.

«И тут я признался, что Гена Бобков — это я», — вновь беззвучно на русском произнесла Анна.

Ну, все стало понятно кроме этих странных фраз из других древних эпох.

Анна уже пришла в себя — идеально-искусственная грудь исчезла из вида, верх черного обтягивающего платья вновь вернулся нам место.

— Значит, тебе сейчас одиннадцать лет.

— Да.

— От восьми до пятнадцати, — прошептала Анна.

— Физиологически моему телу шестнадцать или семнадцать, — уточнил я.

— Да нет, это мне.

— Что, простите? — вообще не понял я.

— Дадут, от восьми до пятнадцати по статье УК РФ, — прошептала густо покрасневшая от стыда Анна, старательно на меня не глядя. Ну вот, опять что-то непонятное из древних времен.

Впрочем, момент слабости и откровенных эмоций долго не продлился. Анна вдруг выпрямилась, одернула юбку и приняла такое выражение лица, что несмотря на чулки и обтянутую тонкой тканью платья фигуру даже малейшая сексуальная привлекательность из ее облика ушла. Около минуты мы молчали, причем губы женщины то и дело подрагивали — она несколько раз пыталась начать говорить, но каждый раз осекалась, не говоря ни слова.

— Я могу идти, госпожа Анна?

— Да. Нет. Нет, постой. Посиди, — показала она на кресло.

Внешне Анна пусть и надела маску, сменив облик, но внутри у нее явно еще полный раздрай. Садиться я не стал, но куратор даже не обратила на это внимания. Ушла в спальную комнату, вернулась переодетая — снова легкое платье, но уже более целомудренное, хотя на ее фигуре смотрелось тоже вполне себе. Не глядя на меня Анна налила себе почти полный бокал, вылив туда полбутылки — показательно растоптав даже намек на застольный этикет, после чего выпила вино за несколько глотков. Налила еще один бокал, но в этот раз пить не стала и перевела на меня взгляд.

— Я понимаю, что второго шанса произвести первое впечатление у меня нет, но я попробую. До этого момента я общалась с тобой как с Давидом Сангуэса, перешагнувшим порог столетнего возраста сенатским посланником и детоубийцей, который как я знала занял твое тело. Общалась я с ним, с тобой, с учетом того, что Давид не знает, что я об этом знаю. В конце… В конце нашего совместного пути он должен был умереть, в том числе как наказание за случившееся с тобой, поэтому я недавно позволила себе в его, ну и так получилось, что в твою сторону некоторые вольности. Сейчас я предлагаю тебе уйти к себе и в рабочей обстановке пообщаться со своими соратницами по команде, вам наверняка есть о чем поговорить. Завтра будет новый день, в ходе которого я буду общаться с тобой как с тем, кем ты являешься — то есть как с Деймосом-Данте, и вечером мы снова поговорим. Надеюсь, у нас получится это сделать как с чистого лица. До встречи.

— До свидания, госпожа Анна, — кивнул я и покинул кабинет.

Мне было о чем подумать. Кроме того, у меня было немало незавершенных дел. Например, с Седьмым отрядом в инкубаторе Кальдерона — пусть Рита и научилась неплохо справляться в одиночку, но обязанности ментора отряда с меня никто не снимал. Да и нужно ей хотя бы весточку послать, чтобы не переживала.

На удивление, в пустом помещение нашей казармы обнаружились все трое — Анабель, Милагрос и Лола, собравшиеся у рабочего стола и выглядевших слегка растерянно. Причину этого я понял, едва зайдя к себе в каюту — неприятным сюрпризом оказалось, что из личного помещения невозможно зайти в управленческое меню своего отряда, отсюда не получалось даже наладить связь с инкубатором.

Вернувшись в общий зал, я подошел к круглому столу, активировал рабочую область. Здесь работала и связь, и управленческое меню отряда, но отображалась информация в общем доступе, не только в моей дополненной реальности. Именно это и было причиной замешательства растерянных девушек, явно не готовых раскрывать перед остальными внутреннюю кухню своего управления.

Обучение — в общем, и военные игры в частности, вдруг открылось во мне новыми гранями. Сейчас мы вчетвером, будучи во многом непримиримыми соперниками по стратагемам в инкубаторе Кальдерона, здесь находимся в одной лодке и будем вынужденными либо взаимодействовать, либо категорично проигрывать соревнование команд инкубаторов. Поэтому нужно договариваться — убрав все открытые меню, я любимым жестом матери — два раза быстро щелкнув пальцами, привлек внимание остальных.

— Предлагаю перемирие. Оставаясь соперниками по стратагемам, здесь мы в полную силу концентрируемся на командной работе ради победы над остальными командами из других инкубаторов.

— Я согласна, — почти моментально ответила Лола, даже не дав мне полностью закончить фразу.

Милагрос с Анабель удивленно переглянулись.

— Лола, с чего такое покладистое отношение? — поинтересовалась сестрица с ноткой недоверия в голосе.

— Я конечно с недавнего времени вас не очень люблю, девочки… Особенно после того как ты подставила нас на Земле, — взгляд темно-синих глаз Лолы столкнулся с алым взглядом Анабель. — Но снобов Сааведра и выскочек-проституток Веги я не люблю еще больше.

— Я согласна, — кивнула Милагрос. — Я тоже их не люблю.

Анабель в этот момент побагровела от ярости — обвинение Лолы явно ее задело. Судя по выражению лица, версия сестрицы отличалась от высказанного Лолой варианта, так что похоже сейчас готова прозвучать резкая отповедь. И прозвучала бы, не встать я прямо напротив Анабель и не возьми ее за руки — глаза сестрицы широко раскрылись, для нее подобная близость оказалась неожиданностью. Легонько сжав ладони Анабель, я отступил и повернулся к Лоле с Милагрос.

— Нам придется искать компромисс, научившись сотрудничеству и друг с другом, и с другими командами, — заговорил я. — Это вот все, все эти военные игры и стратагемы, это как шахматы, только шахматы трехмерные и без правил, играть в которые нужно во время совместного преодоления полосы препятствий. И еще, если вы обратили внимание, то с командами других инкубаторов мы в одной группе, возглавляемой одним куратором, так что будьте уверены — скоро нашими соперниками станут подобные группы с Сарагосы и Теруэли, причем составленные не только из идущих по Пути Мудрости патрициев, но собранные с Путей Силы и Чести.

Взгляды девушек изменились. Осознали.

— Я согласна на совместную работу ради результата, — негромко произнесла Анабель.

Посмотрев на сестрицу, а потянул ее к столу, а после положил руки на стол ладонями вверх. То же самое почти сразу сделала Милагрос — только накрывая мою левую ладонь своей правой, с некоторым опозданием повторила Лола. Последней взялась за руки Анабель — и таким общим рукопожатием мы скрепили договор, обойдясь больше без слов.

Вот и отлично, вот и договорились. Пусть и временно — очень уж обжигающе поглядывают друг на друга Анабель с Лолой. Но их взаимная нелюбовь дальше горящих взглядов более не шла. Сохраняя предельно деловой тон, мы распределили как общее время пользования рабочей областью стола, так и личное время каждого — чтобы можно было заняться делами своего отряда и эскадрона без лишних глаз. Когда закончили, до ужина оставалось совсем немного времени. Девушки уже хотели расходиться по своим комнатам чтобы переодеться — форма была заявлена как парадная, но я остановил их окликом.

— Слушайте, еще вопрос последний. Вы знаете, кто эта за женщина?

— Какая женщина? — первой спросила сестрица.

Вот это странно. Когда Анна у ямы арены отправляла Анабель вниз для поединка с золотоволосой Валленштайн, мне показалось, что общается куратор с ней как со старой знакомой.

— Наш куратор. Анна. Кто это? У меня ее данные просто не отображаются.

Все трое переглянулись удивленно, после с почти одинаковыми эмоциями посмотрели на меня.

— Ты не знаешь?

— Если бы я знал, я не спрашивал.

— Ее зовут не Анна, — покачала головой Лола.

— А как ее зовут?

— Церера.

Необычное имя. Почему тогда Анна? — не понял я.

— Анна — это Церера, — повторила Лола, видя мое замешательство.

Анна — это же греческое имя, причем здесь Церера? — вновь не понял я что вообще Лола имеет ввиду, но тут до меня начало доходить.

— Так, погодите. Анна — этот Церера?

— Да! — в один голос ответили девушки.

— Одна из двенадцати богов Совета?

— Да! — снова в один голос.

Вот оно что, вот почему у нее лицо знакомое! Я не сильно увлекался составом Советом Богов, мне — как патрицию Арагона, это не особо интересно, с учетом что все эти боги просто не имеют здесь силы. Но лицо Анны, вернее Цереры, на изображениях двенадцати высших богов я видел неоднократно. И еще я теперь понял, почему все остальные пятнадцать членов группы выглядели такими удивленными, когда впервые увидели нашего куратора.

— А что она здесь делает?

— Она взяла кураторство над нашей группой. Наверняка прибыла из метрополии по более важному делу, а мы для нее так — развлечение, предмет спора или просто прикрытие, — предположила Лола, озвучивая элементарные вещи.

— Это понятно, — сделал я вид, что сдержал легкое раздражение. — Я имел ввиду, что может вы знаете близкую к истине причину.

— Не знаем, — покачала головой Лола.

— Но у нее же здесь нет никакой силы, она не может использовать свою божественную мощь, так?

— Да, — в этот раз ответила Анабель.

— Если это так, то значит, что она здесь уязвима?

— Ты спрашиваешь, предполагая, что мы об этом знаем, или это просто твои мысли вслух? — ехидно поинтересовалась Лола. Ну да, они втроем стадию удивления от встречи с одной из двенадцати истинных владык Республики уже прошли, на меня же только сейчас накатило. Особенно если вспомнить, как именно складывалась наше общение с этой богиней наедине совсем недавно.

— Ну вдруг знаете, — прожал я плечами.

— Не знаем. Может у нее спросишь? — шутливо улыбнулась Лола.

— Обязательно спрошу, — совершенно серьезно кивнул я, уже обдумывая завтрашнею с Анной встречу.

Может быть, официально ее должность куратора заштатной группы и значится как показательное прикрытие якобы для важных дел, но я теперь абсолютно уверен — важные дела Анны находятся как раз именно здесь, в нашей группе.

Я почувствовал пристальный взгляд и посмотрел на Анабель. Сестрица по моему виду о чем-то догадалась и смотрела с вопросом. Я едва заметно ей кивнул, показывая, что знаю нечто большее. И завтра узнаю если не все, то очень многое. Впрочем, впереди еще ужин, а потом целая ночь и длинный день — так что до этого момента еще неплохо было бы дожить.

Видя, что я вновь углубился в себя, Анабель с Милагрос двинулись в сторону своих кают. Лола немного задержалась — внимательно осмотрев меня и вдруг подмигнув. Темно-синие глаза совершенно неожиданно посмотрели на меня совершенно так же, как голубые глаза Анны смотрели совсем недавно, когда я только-только переступил порог каюты прибывшей с Земли богини.

Вдруг я понял сразу несколько вещей. Почему-то я смотрю уже не в глаза Лоле, а на ее руку, коснувшуюся медальона в расстегнутом на несколько пуговиц воротнике блузки. Лола это видит, а еще это видит Анабель — которая только что приостановилась, обернулась и перевела полыхнувшей алой яростью взгляд на Лолу. Звенящее в воздухе напряжение снова сгустилось — даже несмотря на то, что я уже направился к себе в каюту, провожаемый заинтересованным взглядом Лолы и злым Анабель.

Если до завтрашнего разговора с Анной все пройдет нормально в нашем командном взаимодействии, я очень сильно удивлюсь.