Деймос. Спектр силы

Глава 19 Деймос

Испытание: Тип «Адаптация»

Участник: Деймос Рамиро

Локация: Особый протекторат «Черноводье»

Условия: Сознание помещено в незарегистрированное тело; полная социальная и правовая изоляция

Задача: Улучшить статус в условиях враждебного окружения

⅓ Базовое выживание: избежать криминального насилия и произвола местных властей; оценить и создать неформальную карту власти района.

⅔ Декодирование среды: освоить местный сленг и правила поведения; найти точки доступа к информации.

3/3 Создать новую личность: установить контакты с местными членами криминального мира иерархии низкого уровня, завоевать репутацию.

Едва пробежал глазами последнюю строку, как надпись исчезла, а реальность навалилась на тело всей тяжестью восприятия. Глаза широко распахнулись, и я почувствовал, что падаю. Мягко осев на пол, с большим трудом надсадно вздохнул и часто-часто задышал. Кислородный голод никак не прекращался — неприятное чувство недостаточности после каждого вдоха, словно на высокогорье. Но это не высокогорье, а всего лишь отдельный доминион Черноводье, где я появился в теле игрового аватара, соответствующего уровню развития обычному представителю уличной молодежной банды.

Пришел в себя я не в капсуле, а вывалился из узкой стенной ниши — выданная мне оболочка была подготовленной для тренировок консервой, так что чувствовал я сейчас себя соответствующе. Со стоном попытался подняться, но руки и ноги просто не повиновались, скрючиваясь от боли — уже приходившей следом за недавним полным онемением.

Несколько минут я провел почти не двигаясь, безвольно ткнувшись лицом в грязный пол. Легкие, чужие и слабые, с трудом втягивали густой спертый воздух — системы вентиляции в помещении точно не работают, что усугубляло общее и так нездоровое состояние моего организма. Идея, казавшаяся отличной совсем недавно, таковой уже не выглядела — нахождение в оболочке с ограниченным для охлоса уровнем здоровья и физического развития показалось настоящей пыткой. Ощущение такое, как будто кто-то просто взял и провел бегунок настройки моего организма процентов на пять от привычных параметров.

Еще раз глубоко вздохнув, усилием преодолевая усталость и давящее на плечи ощущение полной безнадеги, я с трудом перекатился на спину и осмотрелся. Оболочка-консерва находилась в индивидуальном жилом помещении блочного дома для охлоса. Тесная, неприглядная каморка — рядом заляпанная бурым кровать-капсула, на стене грязное зеркало с лентой новостей, сводкой погоды и данными об актуальном загрязнении воздуха. У входной двери душевой распылитель, которым не пользовались с момента установки — вода дорогая, рядом пакет с использованными влажными салфетками.

Поднявшись с большим трудом, двигаясь словно на деревянных ходулях, я покинул конуру и по грязному темному коридору, переступая через кучи мусора, добрался до лифта. Это была металлическая решетчатая коробка, в которую я просто не решился зайти — предпочел находящуюся неподалеку лестницу. Спускаться пришлось семнадцать этажей, и по ощущениям уже к середине доставшийся мне организм был готов умереть. Неужели именно так живет охлос в городах-ульях?

Ближе к первому этажу навстречу начали встречаться люди, на меня внимание не обращающие. На первом этаже, в закрытом колодце внутреннего двора, собралось человек сто — нелегальные уличные торговцы, праздношатающиеся подозрительные личности, настороженные словно охотящиеся крысы представители уличных банд. На меня внимания никто не обращал — мой серый комбинезон получателя базового дохода не привлекал внимания и не сулил добычи. Если только на органы разобрать, но среди бела дня в этом квартале людей не похищают. Не должны, по крайней мере.

Миновав внутренний двор дома-колодца, я вышел на улицу, надеясь на свежий воздух. Надежда не оправдалась — неприятных запахов и грязи здесь было намного больше, чем в здании. Но хотя бы кислорода достаточно — чуть-чуть полегче, но задышалось.

Отойдя от выхода блочной коробки корпуса сразу из нескольких домов, я прошелся по аллее между двумя жилыми блоками. Когда-то — думаю, сразу после сдачи квартала строителями, здесь было красиво, как у нас в парке замка Сангуэса. Сейчас же скамейки все разломаны и исписаны, рядом с урнами горы мусора, деревья мертвые и облезлые, газоны вытоптаны. Навстречу мне попадались люди, но на меня никто не смотрел и не обращал внимания.

Муравейник самый настоящий, люди-функции или даже люди-тени, никто никому неинтересен. Район-гетто для гнид — граждан не имеющих достатка, существующих на безусловный базовый доход. Социальное дно, огороженное от остального мегаполиса стеной — за ее границами в ядовито-розовой дымке неона видны яркие кварталы делового центра. Приткнувшиеся друг к другу многочисленные небоскребы свечками тянулись к зеленоватому небу, среди них мелькали кажущиеся отсюда небольшими рекламные голограммы высотой каждая в десяток метров минимум.

Хорошо, что мне туда не надо — вздохнул я, опуская взгляд. В этом хилом теле я бы туда просто не дошел, а сейчас до нужного места осталось не больше километра. Пройдя примерно половину расстояния, почувствовал тяжесть в ногах и, найдя более-менее чистую скамейку, присел, стараясь перевести дыхание. Тяжко-то как, я даже не думал, что охлосу настолько тяжело живется. Понятно, что оболочка — консерва, но все равно общий уровень представить можно. Полуприкрыв глаза, сидел и пытался отдышаться, чтобы накопить сил и пройти оставшееся расстояние.

Я здесь потому, что мне нужно было поговорить с Сандрой Веласкес. Вариантов для этого было всего два — или действовать через Диего Кальдерона, попросив его о помощи, или через Анну. Дон Диего мог помочь, организовав разговор, но я не хотел давать ему лишней информации о себе — поэтому, посоветовавшись, вместе с Анной выбрали вариант испытания.

Сейчас все пятнадцать менторов появились в Черноводье, в аналогичных как у меня оболочках-консервах, чтобы попробовать достичь успеха в невозможных для этого условиях. Цель задания именно такова — показать бессилие обычного человека на дне пирамиды, чтобы заставить патрициев ценить имеющиеся блага. Сейчас, с трудом втягивая хилыми легкими грязный воздух, я прекрасно понимал эту идею, до момента попадания сюда кажущуюся проходной и в чем-то даже нелепой.

Мне же лично, перед тем как проиграть реальности, нужно добраться до ночного клуба Сандры Веласкес. Вот у нее, как раз-таки, здесь была вполне выполнимая задача — клуб этот она получила якобы в наследство, и ее программа обучения на Особом факультете Академии подразумевала выход сначала в низкий и средний сегмент криминального мира Черноводья, а после, используя приобретенные связи как трамплин, Сандре предстояло стать частью элиты города-мегаполиса. Вот такая вот дипломная работа — причем с товарищами по курсу можно было как заключать союзы, так и инициировать соперничество, выключая из гонки конкурентов.

Переведя дух и отдохнув, я уже собрался было подняться, но тут рядом со мной возникла тень. Со спины дохнуло дешевым лосьоном после бритья и застарелым запахом пота — обернувшись, увидел одинокого патрульного, чье внимание я привлек.

— Документики посмотрим, — произнес он лениво-скучающим голосом, доставая сканер для сетчатки глаза.

— Можно не надо? — поинтересовался я. — Денег у меня нет, взять с меня нечего кроме проблем, и я уже ухожу.

Патрульный такому заходу крайне удивился, подняв брови и глядя на меня как на говорящее дерево.

— Нет-нет, я серьезно. Давайте сделаем вид, что никогда друг друга не видели.

Патрульный нахмурился, а его рука потянулась к кобуре. Доставшееся мне тело, конечно, было не ахти, но на несколько хороших ударов силы хватило — первым, с максимальной короткой амплитудой вогнал сложенные пальцы ему в горло, чуть ниже кадыка, вторым добавил по печени, а третьим — поднимаясь в прыжке, во время приземления вложил вес всего тела в удар локтем в основании шеи, когда патрульный согнулся. Тело городского стражника осело на грязный вытоптанный газон, а я, уже подхватив его за шиворот, тащил прочь, за жиденькие кусты.

Добивать патрульного не стал. Обыскал, забрал оружие — не держась за рукоять, чтобы сенсоры не сработали: пистолет у него с доступом по отпечатку ладони. Стрелять в моих руках не будет, но сойдет как аргумент — я уже знал, как его использую. Еще вытащил из нагрудного кармана мастер-карту гражданина, достал несколько пластиковых наличных купюр, после чего поднялся и торопливо пошагал в противоположную от нужной мне сторону. Камер на этом участке аллеи нет, это я точно знал — Анна подсказала мне маршрут, но сейчас нужно было направить по ложному следу поиски, которые обязательно начнутся, когда патрульный очнется.

Шансов скрыться после нападения на стражника у меня в блочном районе нет, но мне и времени немного надо. Попетляв по каменным лабиринтам, сделал большой круг и вышел к цели пути — клубу «Зеленая змея». На эмблеме, что интересно, один-в-один василиск эскадрона изображен из инкубатора Кальдерона.

Заведение уже работало — поздний вечер, самый пик, так что пришлось отстоять очередь в несколько десятков человек. На входе столкнулся с проблемами, о которых даже не подумал — меня отказались пускать. Массивный охранник в помятом классическом костюме молча показал мне уходить, поэтому пришлось протянуть ему деньги патрульного в качестве взятки. Деньги охранник взял, а меня развернул и пинком отправил прочь под хохот напарника.

Полежав немного на грязном асфальте, оценивая силы и возможности, я поднялся и поковылял прочь. Найдя дальше по улице грязный проулок между домами, спрятался за помойками и принялся наблюдать за входом. Ждать пришлось долго — три часа до середины ночи, пока толпящиеся у входа люди наконец не закончились. Тот самый момент, когда ищущие отдыха его уже нашли, но пока не расходятся по домам и когда даже самый никогда неспящий мегаполис словно замирает на границе минувших и следующих суток.

Выбрав момент, когда охранники на улице остались только вдвоем, я выбрался из своего укрытия и двинулся ко входу. Более рациональной была бы попытка зайти в клуб через кухню с черного входа, но очень уж хотелось мести. Удалось подкрасться незамеченным совсем близко, и с чувством удовлетворения я нанес два удара, перехватив пистолет патрульного за ствол. Не выдержал вспышки ярости, одному из них еще и ногу сломал — тому самому, кто пнул меня, потом еще и обыскал его, забрав свои деньги и найдя обычный «серый» и рабочий пистолет.

Да, это было опасно — если бы меня заметили, пока я подкрадывался, до Сандры я мог сегодня не добраться. Но стоило того — пнул я еще раз лежащее тело не пустившего меня охранника.

Переступив порог входа, оказался на лестничной площадке. Танцпол располагался в подвальном помещении, так что быстро спустился вниз навстречу ухающей ритмичной музыке, миновав несколько парочек. Едва зашел внутрь, как меня накрыло оглушающее пространство из света и звука — ядовитый пульсирующий неон резал глаза, в ушах бился низкий гул, отдаваясь в перепонках физической болью.

В обычной ситуации несколько минут потратил бы на адаптацию, но времени сейчас категорически нет — после того как вырубил охрану каждая секунда на счету. И щурясь сквозь слезы, я двинулся вперед, лавируя в плотной толпе пошатывающихся обдолбанных людей. Отвратительная обстановка — густую грязь уличного воздуха здесь заменяли ароматизированная вонь дешевой химии и запах потных человеческих тел, что было даже хуже.

Напрягая глаза, я внимательно осматривался, отмечая планировку клуба. Барная стойка — прямо, островок относительного спокойствия; левее лестница на второй этаж, огороженная бархатным канатом. Решил не ломиться напролом, пристрелят еще без лишних вопросов, так что завернул к стойке, подозвал жестом бармена. Человек-глыба с титановой пластиной импланта выглядел так, что вряд ли он простой исполнитель. Едва он подошел, как я протянул ему через стойку пистолет и карточку удостоверения патрульного.

— Комплимент заведению! Еще я только что вырубил охранников у вас на входе, они не давали мне пройти, хотя мне просто нужно поговорить с хозяйкой! — прокричал я во всю силу легких, показав пальцем наверх. Не дожидаясь ответа, соскользнул с высокого стула и, протиснувшись в толпу, двинулся к лестнице с бархатными перилами.

Сумел заинтриговать. Поэтому сразу меня не пристрелили, но наверху уже ожидали. Знакомые лица — два преторианца, конвоировавшие меня из замка, когда Рамиро убил мою мать. За их спинами ложа для высоких гостей, в которой вижу и Стефу, и Сандру — обе в деловых костюмах корпоративной моды, непривычно выглядят. На меня они не смотрели, будучи заняты разговорами с администраторами и важными персонами, разномастно одетыми.

— Мне нужно поговорить с вашей… — начал было я, но не договорил. Преторианцы, не вступая в разговор, решили меня обездвижить и разоружить. Конечно, рефлексы этого тела совсем не чета привычным, но мышечная память у меня осталась, поэтому сделал шаг назад, избегая стремительного захвата, а потом выхватил пистолет охранника и сделал два выстрела, так что оба преторианца рухнули с простреленными головами. Теперь на меня обратили внимание, засуетились — некоторые из гостей достали оружие, кто-то спрятался под столом.

— Поговорить, — произнес я, глядя в глаза Сандре, которая только сейчас меня заметила. Девушка всмотрелась в меня на секунду, потом лицо ее неуловимо изменилось — что-то крикнув окружающим, она кивнула мне и двинулась в сторону неприметной двери.

— Никак вы, ребят, не научитесь, — бросил я отобранный у охранника пистолет на тела преторианцев, перешагивая через тела.

Сандра ждала меня в кабинете — едва закрыл за собой дверь, как сразу отсекло от света и музыки. Еще и воздух здесь отличный — чистый, вкусный в сравнении с тем, чем дышал сегодня, так что вздохнул с настоящим удовольствием. Сандра, едва я повернулся от двери, в несколько шагов оказалась рядом и крепко меня обняла, не обращая внимания на мой грязный и неопрятный вид.

— Как долго я тебя ждала, — прошептала она, крепко прижимаясь.

— Как ты меня узнала?

— Как я могла тебя не узнать? — посмотрели на меня яркие бирюзовые глаза, подчеркнутые черными стрелками арабского макияжа.

Ну, Стефа меня не в этой оболочке узнала, но говорить я об этом не стал.

— Сандра, у нас мало времени. Я здесь в рамках испытания, и чтобы добраться до тебя немного пошумел.

— Не сомневаюсь.

— Я прибил патрульного по дороге сюда, и вырубил твоих охранников на входе. Полиция за мной может приехать с минуты на минуту.

— Уже приехали, их в зале сейчас мурыжат, — кивнула Сандра, у которой радужка одного глаза, закрытая линзой омнифона, помаргивала бликами входящих сообщений.

— Протектор Рамиро ведет свою игру, смысл которой мне не совсем ясен. Вполне вероятно, что он хочет не только встряхнуть, но и сломать сложившийся миропорядок на Арагоне, а может и во всей Республике. Какова твоя задача здесь?

— За три года подготовить почву к тому, чтобы стать одним из главных людей в Черноводье.

— Мне за эти же три года нужно сделать все то же самое, только применительно к Арагону.

— Зачем ему это?

— Не докладывал. Только намекал, что хочет сломать существующий порядок вещей. Мне нужно много тебе рассказать, но… у нас просто категорически нет времени. Я очень хотел бы, чтобы ты присоединилась ко мне, вернувшись на Уэску. Но при этом целесообразнее было бы, чтобы ты оставалась здесь и набирала влияние — пока следуя плану Рамиро.

— Я не могу вернуться, ты же знаешь, — вздохнула Сандра.

— Можешь, у меня теперь есть для этого все возможности. Ты можешь вернуться на Путь Мудрости и присоединиться к моей команде менторов в военных играх. Но тогда мы потеряем Черноводье.

Повисло молчание, а Сандра прикрыла глаза. Вдруг в дверь громко постучали, заставив нас обоих вздрогнуть.

— Это за мной.

— Это за тобой, — эхом повторила Сандра, а после приняла решение: — Я подожду. А ты… забери отсюда хотя бы Стефу, это место не для нее.

— Хорошо. Теперь избавься от меня.

Кивнув, Сандра дошла до стола и достала из ящика пистолет. Прежде чем выстрелить мне в голову, она меня поцеловала. Очнувшись в капсуле на облачной базе, я с сиплым вздохом выпрямился, наслаждаясь чистым воздухом и ощущением легкости здорового организма. Надо же, как легко всего этого было не замечать.

— Как прошло? — раздался вдруг голос сбоку.

Анна. Как будто никуда не уходила, стоит неподалеку. Осмотрелся — в остальных четырнадцати капсулах еще лежат остальные. Кроме меня, никто пока испытание не закончил. Ну и одна, шестнадцатая капсула, изначально была пуста — Родриго Гарсия нас уже давно покинул.

— Нормально прошло.

— Твоя подруга Сандра Веласкес возвращается?

Надо же, в голосе Анны мелькнули примерно те же едва уловимые интонации, которые я слышал, когда она говорила о Лоле Хименес.

— Нет. Но нужно поговорить с Диего Кальдероном, я хочу вернуть свою няню.

— Соскучился?

— Не без этого. Кроме того, она хороший человек и ей сложно в Черноводье.

— А Сандра Веласкес — человек нехороший?

— Она патрицианка.

Анна посмотрела на меня как-то странно, потом кивнула.

— Что? — спросил я.

— Мне постоянно приходится отключать в себе эмпатию и человеческое восприятие, а вы такими уже рождены. Все время об этом забываю.

— Сложно было отключить их перед тем как убить меня?

— Ты постоянно будешь мне об этом напоминать?

— Довольно яркое впечатление, знаешь ли. Сложно забыть.

— Мне попросить у тебя прощения?

— Слова мало что значат. Пусть за тебя говорят действия.

— Я уже говорила, что ненавижу тебя?

— Что-то припоминаю. Так ты поможешь мне вернуть Стефанию Эрнандес из Черноводья?

— Я — нет, для меня и моей репутации это нежелательное вмешательство, но Диего Кальдерон поможет. Я помогу тебе с ним встретиться.

Выбираясь из капсулы, я споткнулся — внутри как будто бы оборвалось что-то, на миг в груди возникло неприятное ощущение болезненной пустоты.

— Что-то случилось? — увидела мое лицо Анна.

— Думаю, откат организма к нормальным показателям, — проговорил я, оценивая ощущения. — Нет, все в порядке.

— Точно?

— Точно. Да, все в порядке, — повторил я, прислушиваясь к ощущениям.

Так сильно в своей жизни я больше никогда не ошибался.