Девочка с луны

Глава 39

Свернув на длинный спуск на выезде из Милфорд Фоллз, Анжела заметила полицейские машины у заведения Барри. Полиция у бара была нередким явлением. Мужчины часто становились агрессивными, как правило из-за женщин, и устраивали неприятности. Спровоцировать их могло что угодно — слово, взгляд, или неправильный жест. Иной раз женщины сами провоцировали мужчин. Некоторым дамочкам нравилась мужская ревность. После определенного количества выпивки у парней отказывали тормоза, и они стремились свести счеты.

Если дело шло к драке или стычка уже начиналась, Барри выгонял дерущихся на парковку. Если он решал, что все достаточно серьезно, то вызывал полицию. Анжела заинтересовалась, что за ревнивец взбрыкнул на этот раз.

Подъехав ближе, Анжела заметила карету скорой помощи у черного входа и насторожилась еще больше, опасаясь, что Барри пострадал во время ограбления. Барри работал почти без выходных, и у него мог случиться сердечный приступ или что-то в этом роде. Там собралась небольшая толпа зевак и не меньше полудюжины полицейских. Несколько копов, вооружившись блокнотами и ручками, опрашивали очевидцев. Второе кольцо людей стояло чуть поодаль, не мешая полиции. На вид обычные любопытствующие. Теперь ей стало ясно: случилось что-то серьезное.

Анжела медленно въехала на стоянку и припарковалась подальше от толпы и полиции. Среди собравшихся она узнала местных завсегдатаев бара.

Пока она сидела в пикапе, наблюдая за полицейскими, которые опрашивали официанток, машина скорой помощи, осветив проблесковыми маячками стоянку и врубив сирену, направилась вверх по склону к больнице. Когда машина скрылась за холмом, на стоянку въехал белый фургон криминалистов и остановился позади здания. Несколько человек с оборудованием вышли из фургона и исчезли в баре.

Анжеле нужно было выяснить, что происходит, поэтому она осторожно вытащила пистолет, затем подавитель и спрятала их под ковриком. Переборов себя, она извлекла нож из ножен в голенище сапога и засунула его под коврик со стороны пассажирского сиденья.

Еще не хватало, чтобы излишне рьяный коп — как та сука офицер Дентон из больницы — заметил у нее оружие и арестовал. Попасться при скрытном ношении оружия уже было достаточно, но с подавителем дело обстояло гораздо серьезнее. Этот ушлепок Джон Бабингтон с радостью привлечет ее к ответственности за это.

Анжела заметила Тиффани, одну из официанток, которая стояла чуть в стороне от толпы, наблюдавшей за полицией. На ней были туфли на высоких каблуках и с ремешками на лодыжках, а короткая юбка едва прикрывала ягодицы. Девушка стояла, сомкнув ноги и прикрывая рукой голый живот. Ее волосы были зачесаны наверх, кроме нескольких свисающих прядей, но в целом прическа была беспорядочной. Тиффани говорила, что так создается впечатление, будто ее только что оттрахали, а это нравится парням, и они оставляют щедрые чаевые.

Когда Анжела тихо подошла к ней, Тиффани обернулась. На улице было не холодно, но она дрожала и плакала. Слезы оставляли на ее лице потеки черной туши.

— Тиффани, какого черта тут происходит?

Тиффани сглотнула:

— Барри. Я не знаю, выживет ли он.

Анжела успокаивающе положила руку на спину девушки:

— Что стряслось? У него сердечный приступ или типа того?

Она не хотела спрашивать, стреляли ли в него при ограблении — боялась, что это окажется правдой.

Тиффани взяла предложенную Анжелой салфетку и промокнула глаза.

— Нет. Кто-то выбил из него все дерьмо.

— Это версия полиции?

— Нет, это я обнаружила перед своей сменой.

— Полиция знает, кто это сделал?

Тиффани покачала головой:

— Думаю, нет.

Анжела с подозрением посмотрела на коллегу:

— А ты?

Тиффани посмотрела на группу полицейских и зевак:

— Да. Обнаружив Барри на полу, я бросилась ему на помощь. Его лицо было как сырая котлета из гамбургера. Белая футболка, которую он всегда носит, стала красной от крови. В ней были прожжены дыры, а на него теле — ожоги, как от сигареты. Изо рта торчала тряпка. Они мучили его. Я вытащила кляп, чтобы он мог дышать.

— Он был в сознании?

— Едва. — Тиффани всхлипнула. — Я спросила его, что случилось. Все, что он смог сказать, было «эти мексиканцы», затем он лишился чувств.

Анжела ощутила, как по ее голым рукам и ногам побежали мурашки. Она точно знала, о каких мексиканцах говорил Барри.

— Ты сообщила об этом полиции?

Тиффани фыркнула с презрением:

— Нахер полицию.

— Ладно… а кто их вызвал?

— Я.

— Они спросили твое имя?

Тиффани указала на простое здание. Пивная вывеска с вечным приглашением светилась в окне.

— Я вызывала не с мобильника, а с аппарата за барной стойкой, где лежал Барри. Они спросили, в чем дело, и я сообщила, что кто-то ограбил бар «У Барри», а хозяин серьезно пострадал. Прежде чем они успели спросить что-либо еще, я повесила трубку. Я оставалась с Барри, пока не услышала сирены, а потом вышла, пока меня не заметили.

Анжела нахмурилась:

— Почему ты не хотела общаться с полицией?

Тиффани аккуратно стерла пальцем помаду с уголков губ. После долгой паузы она ответила:

— Я еще не говорила тебе, но недавно меня арестовали.

— Тебя? За что?

— За проституцию.

Тиффани одевалась как шлюха, но Анжела всегда считала, что это только ради больших чаевых.

— Я не знала.

Тиффани нахмурилась:

— Я не проститутка, понятно? Этот коп, ублюдочный офицер Палински, был здесь как-то вечером в свой выходной. Хотел, чтобы я отсосала ему на парковке. Я не знала, что он полицейский, и сказала ему отъебаться от меня. И позже ночью он вернулся, но уже в форме, и арестовал меня за приставание с целью оказания услуг. Он оформил меня и посадил в камеру, заявив, что я его домогалась. Маме пришлось приехать за мной и внести залог. — Тиффани зло тряхнула головой от этих воспоминаний.

Парни частенько предлагали Анжеле пососать, но никто не оказывался копом, поэтому она не боялась ареста за отказ.

— Но это еще не самое худшее, — продолжила Тиффани. — Меня вызвал прокурор. Он одарил меня такой самодовольной улыбкой, будто знал, что я шлюха. Понимаешь, о чем я?

— Да, мне знаком этот взгляд.

— А потом он сказал… если хочу, он поможет и, возможно, снимет обвинения. Я ответила, что была бы признательна, ведь обвинять меня не в чем. — Она взглянула на Анжелу. — Обвинять копов во всяком дерьме — не очень безопасно для здоровья. Понимаешь? Поэтому я сказала, что случилось недопонимание.

Анжела кивнула.

— И этот прокурор — все с той же гребаной улыбкой на жирной харе — сказал мне, что его офицер хорошо разбирается в минетчицах. Сказал, что может добавить к моим обвинениям продажу наркотиков, и я проведу как минимум полгода, а то и год в тюрьме! — Тиффани принялась сверлить взглядом полицейских, и по ее щекам снова покатились слезы. — Ты знаешь, у меня ребенок. Дочка. Этот ебанат сказал, что после суда позаботится, чтобы органы опеки забрали ребенка. — Она вытерла слезы носовым платком, — Ей только три.

— Боже, Тиффани, я даже представить не могла.

Анжеле и самой довелось столкнуться с опекой, когда мать отправили на реабилитацию. Это был новый вид ада, изобретенный правовой системой. Они продержали Анжелу в своих когтях полгода, а потом снова швырнули на раскаленную сковороду.

— Он спросил, на что я готова ради того, чтобы он снял обвинения и моему ребенку ничего не грозило. Я подумала, он имеет в виду какие-то общественные работы. Ну и ляпнула, что готова на что угодно, сечешь? Тогда он заявил, что я должна буду приходить к нему домой несколько раз в неделю в течение месяца и отсасывать. Если ему все понравится, он снимет обвинения. Еще он сказал, что нужно сделать минет и Палински, чтобы тот согласился со снятием обвинений.

Анжела даже не спрашивала, согласилась ли Тиффани.

— И как звали этого прокурора?

Тиффани скривилась:

— Помощник окружного прокурора Джон Бабингтон. А что? Ты его знаешь?

— Этого ублюдка я знаю, — сквозь зубы процедила Анжела.

— Да? Мне жаль, что и тебе довелось столкнуться с этим мудозвоном.

После паузы Анжела спросила:

— Еще что-нибудь Барри сказал?

— Нет, — покачала Тиффани головой. — Когда я спросила, что случилось, он только пробормотал «мексиканцы», а затем отрубился. Надеюсь, Бог его не оставит! Барри ведь хороший человек, понимаешь?

— Ага, знаю.

Слушая Тиффани, Анжела все пыталась понять, какого черта четверо насильников взялись за Барри.

Тиффани задрожала, обхватив себя руками.

— Нужно платить за жилье. У меня ребенок. Что мне делать?

— Что ж, — начала вслух размышлять Анжела, — у некоторых из нас есть ключи. Почему бы нам не продолжать работать в баре? Барри тоже нужно платить по счетам. Мы не хотим, чтобы он лишился своего бара. Почти все девушки тут в такой же ситуации, как и ты, — они не могут позволить себе остаться без работы. Думаю, и нам, и самому Барри, пока он поправляется, пойдет на пользу продолжать работу в заведении.

Тиффани впервые за все время разговора улыбнулась.

— Да, это мы можем. — Глаза девушки расширились, когда у нее появилась новая идея. — Можем организовать женский вечер: всем девушкам бесплатный коктейль. К нам придут девушки, а следом и куча мужиков.

— Барри никогда не нравилась идея с женскими вечерами, — возразила Анжела.

— Его здесь нет, чтобы возразить. — Она щелкнула пальцами. — Могу принести рождественскую гирлянду, и мы повесим ее над барной стойкой. Это сделает бар классным и более симпатичным. Можем даже покрасить дамскую комнату, ага? Приведем ее в порядок, и женщины захотят задержаться у нас подольше. Пока Барри не поправится, мы должны сделать все, чтобы бар приносил как можно больше доходов. Я уверена, что если мы все сделаем правильно и привлечем девушек, то получим много чаевых от мужиков, которые заявятся поглазеть на них.

Анжела задумалась. Похоже, стоит попробовать. Будет не лишним заработать для Барри побольше денег, пока он будет лежать в больнице. Если он вообще поправится.

— Знаешь, а это отличная идея. И ты тоже сможешь подзаработать, чтобы решить ваши с дочкой проблемы.

Тиффани на секунду задумалась.

— Остались только девочки, и нам нужен крепкий мужик приглядывать за порядком. Кто-то вроде вышибалы, чтобы разобраться с проблемами, которые мы самостоятельно не сможем уладить.

— Да, тут ты права. Барри за всем приглядывал. На пару с бейсбольной битой под барной стойкой. Но, похоже, сегодня она его не спасла.

— У тебя есть кто-нибудь на примете?

Анжела покачала головой:

— Пока нет, нужно подумать.

Тиффани огляделась вокруг:

— Слушай, тебя же тогда чуть не убили мексиканцы?

Анжела уставилась в темноту:

— Да, мексиканцы.

Тиффани нахмурилась:

— Но они за решеткой, поэтому на Барри напали другие.

— Нет, они на свободе. С них сняли обвинения и выпустили.

— Выпустили? Но почему?

— Бабингтон их выпустил.

— Твою мать, — выдохнула Тиффани.

Анжела не верила в совпадения. Это явно была та же четверка. Внезапно она поняла, почему они пытали Барри.