Детский сад. Книга 11

Глава 4

Колин здорово задел и разбередил её душу. Нет, Селена помнила, что нельзя лезть в чужой монастырь со своим уставом. Но то, что мальчишка-оборотень сразу перестал сопротивляться тем проблемам, которые поставила перед ним жизнь, покоробило её. Поначалу. Пока не вникла, что именно происходит.

Вернувшись с веранды-кабинета, обнаружила, что половина ясельников Вильмы уже сидит в гостиной и деятельно занимается кто чем, стараясь говорить негромко, а если и раздавался порой звонкий смех, то шикали на нарушителя тишины, сами смеясь.

Летом малышню после «тихого часа» не будили в определённое время. Кто-то просыпался сам. Кто-то — из-за слишком шумного соседа. Потому и шикали, чтобы досыпающих на втором этаже не разбудить… Селена снова устроилась в кресле и присматривала за постепенно скатывающимися с лестницы малышами в ожидании, когда появится Вильма или кто-то из взрослых дам, чтобы вывести ясельников в сад.

Так, Синара дождалась своего заветного часа, когда возле манежа с собранными игрушками уселся толстячок Моно. Впрочем, в последнее время он не настолько был толст — так, упитанный бутуз, только довольно высокий. Малышня больно-то не давала ему сидеть на месте, вовлекая во все подвижные игры в саду… Как уж Синара, взрослей малыша-тролля на несколько лет, сумела влюбиться в его сказки — Селена до сих пор удивлялась. Но слушала она его, открыв рот и с таким сопереживанием, что Моно… старался, кажется, только для неё одной придумывать совершенно неожиданные повороты в своих историях. Хотя… Его истории в последнее время приобрели привкус ужастика. Однажды Селена подсела к ясельникам, слушавшим малыша-тролля, и узнала причину появления этого привкуса: пока Моно рассказывал о новом доме, в котором поселились куклы, герои всех его сказок, Синара успела пару раз вставить мрачные предположения о том, кто живёт в подвалах этого дома и что он может сделать с новыми жильцами. Несмотря на мрачность этих предположений, Моно, кажется, увлёкся страшными страницами новой сказки. Что ж… Всё, как всегда. Сказывалось прошлое, когда девочка-некромаг была помощницей пригородного некромага. Вот и, заранее подозрительная, видит любую историю — с подвохом. А Моно и рад включать в сказки элементы ужаса.

Кроме Синары, перед манежем с собранными игрушками сидели двойняшки Брин и Илмари, а ещё… Стен? Так рано? Он обычно спит, что называется, до упора. Сынишка оглянулся на маму и радостно рассмеялся. Так, судя по всему, Риган встал после «тихого часа» и привёл малыша в детскую гостиную. Потому как Селена всем велела не помогать своему сынишке спускаться по лестнице, а исподтишка упрямый мальчик-дракон предпочитал не «помнить» о её просьбе. Очень уж ему нравилось возиться со Стеном.

Во втором манеже сестрички Вик пытались закопать обернувшегося Фаркаса под те тряпки, которые в манеже настелены для тепла и которые так удобно использовать для внезапного сна в качестве одеялка. Видел бы кто… Малыш-эльф Корилус помогал им в этом трудном деле — закапывании повизгивающего Фаркаса, который с трудом отбивался всеми лапами от своих упорных закапывателей! Но не убегал.

Единственные, кто вёл себя тихо и смирно, — это Айна с Оливией. Девочки сели за столик и, шёпотом переговариваясь, листали альбомы. Вероятно, собирались кого-то из малышей нарисовать, если судить по их взглядам на тех, кто спускался со второго этажа, пока их всех не собрали и не увели в сад.

В детской гостиной сидеть — легко либо забыть о мелких, но кусачих вопросах. Либо решить их — как ни странно, именно на фоне постоянного общения с малышнёй. Либо — кое-что вспомнить. О недоделанном. О не доведённом до конца… Например, вспомнился первый приезд Белостенных в деревню, когда она, Селена, пыталась взять на слабо главу Старого города — Дрока. Орденцы спросили, что она хочет за найденные и отданные им эльфийские книги и артефакты. И она рассказала им о своей мечте — о пригородной школе и об университете, куда могли бы поступить и оборотни — после отличного окончания школы, разумеется. «С гарантированным блестящим результатом», — так выразилась тогда она. И тут же отступила, что настаивать не будет. А орденцы ухватились за эту уступку и думать забыли, что хотели бы чем-то отблагодарить за спасённое эльфийское наследие. Школу-то построили. Но то было запланировано городским правительством, а не Старым городом… Потом она чуть не взмолилась главе правительства Лофанту о равноправии между гражданами государства, имея в виду именно детей, кроме насущного вопроса о вампирах. И что? Дело так и осталось в основном дремать допотопным паровозом, постепенно ржавеющим в рельсовом тупике, зарастающем травой.

Так, может, это она, Селена, виновата в том, что всё глохнет, не успев начаться? Она ведь старшая сестра. На неё смотрит и надеется Колин. Благодаря ей и братьям, он поверил в себя. Но перед махиной государственного устройства… мальчишка-оборотень просто-напросто растерялся. Будь Селена умней, она бы сообразила показать ему пути, как дальше жить и развиваться. Мальчишка же. Подросток. А она… облила его презрением и ждёт, что он, мелкая травинка, попрёт против танка — против устоявшихся законов государства…

— Селена, — тихонько сказали под ухом. Большеглазая девочка-оборотень, присевшая рядом, за поручнем кресла, улыбнулась ей. — Я Колина не найду. Ты можешь позвать его? По своему браслетику?

Судя по растрёпанной одёжке, Вик искала своего друга уже не только визуально, что значит — Колин магически спрятал свои следы. И теперь она надеялась лишь на Селену и её браслеты. Но что может сделать девочка, пока Колин обижен? Позовёт его гулять или предложит поболтать?.. Не дай бог, поссорятся. «А если я опять не права?»

— Вик, посиди немного со мной, — предложила Селена. — А потом мы вместе пойдём и поищем Колина. На зов он не откликается. Наверное, чем-то занят. Согласна?

— Согласна, — отозвалась девочка-оборотень и немедленно побежала к одному из манежей, где её младшие сестрички, сбросив балахоны и обернувшись, затеяли весёлую возню, рыча и трепля мягкие игрушки, а то и отнимая их друг у дружки. Фаркас-то сбежал. Чем ещё заняться? Приближение сестры малышки встретили с радостью, тут же попытавшись укусить её.

Усмехнувшись её недалёкому бегству, Селена тут же вздохнула. Вик права: в пространстве, полном малышни, сидеть с хозяйкой — это всего лишь быть на виду у Селены и заниматься своими делами.

«Хельми, — «постучалась» к старшему из братьев. — Ты где? Есть разговор!»

«Селена, позже, ладно? — отозвался тот. — Коннор попросил Мирта приехать к нему. Кажется, он снова сломал дельтаплан. Ну и я с ними».

«Ты странно сказал — с ними, — заметила Селена. — Кто ещё с вами?»

«Лада, конечно», — улыбнулся Хельми и пропал.

Селена удивилась. «Что там с Коннором такое, что он сам справиться не может? И почему нужна машина, если он вроде полетел к заводи, как мне сказали? Машина-то дальше опушки там не пройдёт… А Колин… Ладно, попробуем по-другому». И она, в очередной раз проверив, готов ли мальчишка-оборотень говорить с ней и не услышав ответной связи, расслабила браслет Мики.

«Мика, Колин не у тебя?»

Сердитый голос, точней — вопль, светлоголового мальчишки-вампира подсказал, что она полезла к нему не в самый лучший момент.

«У меня здесь, в мастерской, кто угодно, только не Колин! — завопил он. — У меня тут столько народу — и всем что-то нужно! Селена-а! — уже чуть не плачущим голосом воззвал он к ней. — Я хочу, чтобы у меня сидел только Колин! Где мой Колин?! Хочу Колина в мастерскую! Он такой тихий — и ему ничего от меня не надо, лишь бы посидеть тихонько с книжечкой! Селена, помоги! Кам скоро тоже не выдержит и сбежит отсюда!»

«Да что там у тебя случилось?»

«А вот приди и посмотри! — возмущённо предложил Мика. — Может, ещё и прогонишь тех, кто мешает мне делом заниматься! Я тебе точно спасибо скажу!»

Пожав плечами: до мастерской — десять-одиннадцать шагов от входной двери дома! — слегка встревоженная Селена поднялась с кресла и, разглядев Вик, позвала её:

— Вик! Я отойду на минуту в мастерскую, а потом мы с тобой поищем Колина.

Девочка-оборотень поспешно кивнула ей и снова бросилась воевать с сестричками и вытаскивать из манежа упрямого Фаркаса, только что прыгнувшего к ним. А Селена вышла из дома. Полуденное солнце мягко припекло лицо, заставив улыбнуться и помечтать о маленьком пляжике на пруду. Улыбнуться и чихнуть, что привело в себя и заставило поторопиться в мастерскую Мики.

Здесь и в самом деле многовато посетителей — для летнего дня, когда народ твёрдо рвётся на пруд, на заводь, а то и на тот же пляж. Фанатик глины, Кам — не в счёт. Парнишка-тролль сидел в своём уголке, задумчиво выпятив свои толстые губы на кучку глины, высившуюся на гончарном круге. Кажется, задумал новую скульптурку, но не знал, с чего начать.

А вот Мика сидел за рабочим столом, обложившись сразу тремя миниатюрными станками, чуть дальше которых лежала отлично знакомая Селене книжища о самых известных в городе Утренней Зари артефактах. Наверное, Мика пытался сотворить очередной «шедевр» из тех, что представлены в книге, а сразу трое: Фиц, Орвар и Хаук — лезли ему под руку, стараясь присмотреться, как он работает на своих станочках, и тем самым мешая ему. «Лето, — подумалось вдруг. — Но ведь не время безделья…»

Мика хмуро глянул на вошедшую старшую сестру и только вздохнул. Вздох его она поняла сразу: вот видишь! Помоги!

Но работал он и в самом деле так… обаятельно и даже увлекательно, что Селена подошла ближе и села напротив. Мальчишки, теснившиеся вокруг Мики, немедленно уселись на скамью. Мол, а что? Мы — ничего! Мы — только поглядеть!

— Хаук, ты же в мастерской Александрита работаешь, — с любопытством напомнила Селена. — Почему же сейчас — здесь?

Хаук вздохнул громче и выразительней Мики.

— Там заказ большой. Одно и то же делаем, — объяснил он. — Ну и сделали. Александрит вместе с Тибром сейчас соединяет детали. Мы там больше почти не нужны. А у Мики интересно.

По сосредоточенно сжатым губам Мики пролетела самодовольная улыбка — и тут же испарилась… Орвар покивал и мечтательно проговорил:

— Мика вон сколько умеет! Мне бы тоже хотелось на таком станке поработать… Или хотя бы научиться работать. Ведь и у Александрита тоже бывает, что ему к мебели мелкие детали нужны.

Что очень хорошо про Мику Селена знала, так это то, что мальчишка-вампир после создания очередного «шедевра» долго отдыхает, не трогая свои станочки для выпиливания, полирования и парочки других. Поэтому деловито и спокойно спросила:

— Мика, сколько тебе времени надо на эту вещицу?

— Завтра к вечеру сделаю основу, — отозвался мальчишка-вампир.

— Орвар, а вы что хотите на таких станках делать?

— Ну… не знаю, — пожал плечами мальчишка-маг и снова засмотрелся на станки. — Может, тоже такие вещички, как Мика делает.

— Как Мика… — проворчал тот.

— А вы? — спросила Селена других двоих.

— Я видел в книге Мики такую штуку с гравировкой, — мечтательно сказал Фиц. — Вот бы попробовать сделать…

— А мне хочется артефакты вообще придумывать, — объяснил Хаук, видимо поддавшись настроению друзей и, наконец, открывшись со своими потаёнными желаниями и мечтами. — Я несколько книг у Мики пролистал, и мне там кое-что понравилось, но немного хочется по-другому сделать. А ещё можно украшения попробовать сделать — только не из пластмассы, а из металлических деталей. А как их сделать, если Мика… — мальчишка-маг споткнулся на слове и чуть не укоризненно посмотрел на мастера.

— Жмот, — подсказала Селена, тихонько посмеиваясь.

— Но-но! — задрал нос мальчишка-вампир. — Я за эти станки столько всего сделал! Они мне уж точно не даром достались!

— Но ведь и мы… — начал было Фиц, а потом махнул рукой.

Но на скамье сидеть продолжил, жадно следя, как Мика запускает следующую машинку ручного хода. Селена тоже наблюдала за работой мальчишки-вампира, одновременно прикидывая: у Мики несколько станков, но сразу обучить на всех он не может. Следовательно… Мысль начала вырисовываться, правда пока очень смутно. Огляделась, задрав голову. Нет, потолок-то здесь высокий, но места за рабочим столом маловато.

— Селена, ты что? — подозрительно спросил Мика, прекратив работу.

— Ничего. Думаю.

— Только не в моей мастерской! — предупредил мальчишка-вампир, который Селену понимал не только с полуслова, но и с полунамерения.

Остальные с недоумением переглянулись, не понимая, что происходит.

Зато Селена снова вспоминала — как беседовала с Пертом, главой храма некромагов, о приютах в своём мире, в то время как забыла о главном деле таких приютов у себя, в Тёплой Норе. О подготовке к взрослой жизни. Украшения из пластмассы, вязание, шитьё, уход за животными и садом-огородом, мебельная мастерская — этого мало… Аж стыдно стало, что вовремя не спохватилась и что напомнили о том мальчишки. Ничего, время есть.

— Мика, ты мастер, так?

— Ну… Так. И что из этого?

— Тебе подмастерья не нужны?

Мальчишка-вампир немедленно оглянулся на Фица и Хаука, сидевших справа. Потом — на Орвара. Повернулся к Селене.

— Это как?

— Как Александрит. — Селена объяснять подробно Мике не стала. Он умный. Сам сообразит, чем ему «грозит» новшество в его мастерской.

И мальчишки догадались. Они чуть ли не подскочили на скамейке и уставились на Мику. Орвар быстро затараторил:

— Мика, а правда? Ты же вот эту штуковину точишь, а ведь она такая простая, что и я сумею такую выточить. Ты мне только покажи, как на станке её делать, а потом уж — самое трудное — сам, а?

Мика, уперев глаза в стол, нахмурился, а потом, в наступившей тишине, поднял повеселевшие до пока что необъяснимого азарта глаза на Селену. Прикусил губу в таком диком восторге, что она забеспокоилась.

— Селена! А такие артефакты (кивнул на книгу) принимают в лавках?

— Пока не съездим — не узнаем, — осторожно ответила она, испуганно думая, не спустила ли она с поводка какое-нибудь новое неожиданное увлечение…

Додумать не успела, потому что её прервал Хаук, который, ни о чём таком не подозревая, обрадовался и воскликнул:

— А я видел! Пока Александрит позавчера в своей лавке новые заказы принимал, мы с Орваром забежали в соседнюю лавку и там смотрели отдел для магов. Два прилавка было: один с чистыми артефактами, другой — уже с накопителями.

— Ха! — горделиво высказался Мика. — И какие там артефакты были? Лучше вот этих? — И ткнул пальцем в страницу с двумя картинками.

— Скажешь тоже, — хмыкнул Орвар и мечтательно вздохнул. — Там очень простые. Как Селена говорит — на коленке сделать можно. А у тебя такие сложные и здоровские!

Глаза Мики зажглись хищным огнём.

Живя среди мальчишек Тёплой Норы, Селена усвоила одну истину: начинаются вот такие разговоры — главное, вовремя уйти. И тихонько ушла, хохоча в душе и твёрдо веря, что теперь все трое: и Фиц, и Орвар, и Хаук — получат доступ к станкам Мики.

Пока её не было, в Тёплой Норе появилась Аманда, обещавшая сегодня Вильме прогулять ясельников в саду. Семейная чёрного дракона выходила из дома, держа за руки обратившегося Фаркаса и свою Люцию. А за ней вытекала говорливая речушка ясельников, которая быстро обгоняла Аманду и с радостным писком вливалась в высокие садовые травы, стремясь в первую очередь занять любимые беседки. Фаркас долго за ручку держаться не мог, и Аманда отпустила его, а следом — и завизжавшую Люцию. И всё бы ничего, да только вот девочка-дракончик внезапно выпустила крылья и резко свернула с привычной тропки куда-то в сторону.

— Пусть побегает, — успокоительно сказала Аманда Селене. — Набегается — всё равно прибежит в беседку.

Селена улыбнулась ей и поспешила к Вик, которая терпеливо ждала её в доме. Сестричек, отметила Селена, забрала её старшая сестра — Минна, чтобы так, в корзинке, донести их до беседки. Всё никак не могла привыкнуть к той самостоятельности и свободе, которая торжествовала в саду для ясельников.

Вместе с Вик они обошли все известные им места, где можно встретить Колина. И не нашли его.

— Скорей всего, он занят с преподавателями, — неуверенно сказала Селена. — Поэтому и не откликается. Поиграй пока в саду или с девочками, а я посмотрю, нет ли его у Понцеруса. Если найду его там, пришлю к тебе.

К Понцерусу она шла садами, благо они все были связаны удобными тропками. И очень удивилась, когда обнаружила идущего ей навстречу Ригана.

— Ты как здесь?

— А с-сегодня должен был прийти Трис-смегис-ст, чтобы показать мне упражнения для крыльев, — объяснил мальчик-дракон. — Я знал, что он придёт, и ждал его у Понцерус-са.

С губ чуть не сорвалось: «Так ты не спал?» Пришлось «оглянуться», чтобы сообразить: времени-то сколько прошло с момента, как закончился «тихий час»! Селена улыбнулась Ригану и спросила только одно:

— Трисмегист ещё не ушёл?

— Нет. Он с-сказал, что заглянет в Тёплую Нору перед ух-ходом.

И Риган побежал дальше, почти не прихрамывая, а Селена заторопилась к эльфам-преподавателям. За помощью. И чего уж точно не ожидала, так немедленного выговора от Трисмегиста, сидевшего со своим почтенным другом на скамье при доме. Едва поздоровавшись с ней, он строго сказал:

— Леди Селена, я слишком многое вложил в мальчика Колина, чтобы он вдруг начал странно вести себя, например отказываясь посещать занятия Понцеруса. Что случилось? Риган объяснить мне не смог.

— Ещё бы мальчику объяснить то, что не понимаю даже я, — расстроенно пробормотала Селена, присаживаясь между потеснившимися эльфами. — Точней, я понимаю, но что делать в данной ситуации — ума не приложу. Именно потому я и пришла к вам обоим, особенно когда услышала, что и вы здесь. Итак, Колин растерялся. Ведь со следующего года он не пойдёт в школу.

И она рассказала обоим преподавателям о проблеме, из-за которой сорвалась на мальчишке-оборотне. И, закончив и выждав немного, спросила:

— Что посоветуют уважаемые мной эльфы? Я уже думала о частной школе. О факультативах. Но я выдохлась, придумывая. Дети хотят учиться дальше. Что им предложить? Старшие ребята предложили деревенскую школу, в которой готовы вести занятия для ребят-оборотней. Но Колин… Вы сами понимаете, что он иначе воспринимает ситуацию.

— Я согласен с вашими старшими в мысли о деревенской школе, — задумчиво произнёс Понцерус. — Если Колин будет обучаться общеобразовательным предметам здесь, я рядом, чтобы давать ему частные уроки. Он перспективен и настолько легко усваивает знания, что я готов давать ему уроки, даже зная, что языкознание в будущем ему не пригодится. Как специальность, — уточнил преподаватель. — Но учёный, если учитывать его любознательность и умение анализировать, из Колина выйдет очень даже неплохой. И кто сказал, что нельзя совмещать рабочую, необходимую для жизни специальность с учёными трудами?

— Согласен, — кивнул Трисмегист. — Вы сумеете поговорить с мальчиком, леди Селена? Или предпочтёте, чтобы с ним поговорили мы?

Она поняла его: успела напортачить в данной ситуации — будет ли слушать её мальчишка-оборотень? Но уступать другим в исправлении испорченных отношений с братом она не собиралась. Сама себя неправильно повела — сама будет налаживать те пошатнувшиеся дружбу и доверительность, к которым привыкла и она, и Колин.

— Перекладывать на вас это дело не буду, — покачала она головой. — Тем более, деревенская школа — это первый шаг, придуманный моими ребятами. Возможно, впереди найдётся что-то большее. И, надеюсь, лучшее. — И взглянула на Трисмегиста. — Мы сегодня, ближе к вечеру, собираемся обсудить эту проблему со старшими оборотнями и их обучением. Если можете присутствовать, будем рады. Или вам пора возвращаться? Как там Ивар? Всё так же упрямится и не хочет переезжать сюда?

— Да, Ивар — упрямец тот ещё, — усмехнулся старый бродяга-эльф. — Но чуть не каждый день я вижу, как всё чаще он вытаскивает из своего тайничка два портрета, давно стащенных из Тёплой Норы, и смотрит на них. Так что, надеюсь, к осени мальчик созреет для переезда. Честно говоря, мне и самому бы хотелось перебраться сюда. Здесь Риган, которому необходимо моё внимание. Здесь есть любопытные личности из ваших же подростков. В конце концов, — он снова усмехнулся, взглянув на Понцеруса, — здесь есть, с кем поспорить по интересующим меня философским вопросам.

С лёгким сердцем оставив двух философов, Селена вышла от них и садами же прошла в сад Тёплой Норы. В самой большой беседке, где играла основная малышня, она нашла Ригана и попросила:

— Риган, помоги мне.

Мальчик-дракон, сидевший на перилах беседки, упираясь ногами в широкую скамью, спрыгнул на землю и послушно пошёл за ней. Ближе у дому, у скамейки, любимой девочками, Селена передала ему браслет Колина и сказала:

— Я знаю, что ты умеешь по предмету находить живое существо. Найди мне Колина, пожалуйста! Мы с ним поссорились, — призналась она. — Причём я была не права. Мне надо помириться с ним.

Мальчик-дракон положил браслет на ладонь так, чтобы он касался всех его длинных и худеньких пальцев, которые чуть сжал. Затем другой ладонью раз провёл над артефактом связи — и поднял глаза куда-то в сад. Так думала Селена, обнадёженная, что мальчишка-оборотень недалеко. Но Риган покачал головой, кажется догадавшись, о чём она думает, и объяснил:

— Колин в лес-су — в том, который мы пос-садили. Ес-сли х-хочеш-шь, я приведу его. Ес-сли нет — ты найдёш-шь его с-сама с помощью этого же брас-слета, когда выйдеш-шь за Лес-сную ограду. — И улыбнулся. — Это как в твоей игре «Х-холодно — тепло».

— Поняла, Риган. Спасибо большое. Дальше я сама.

И она побежала к лесу Бернара, как его порой называли. К тому самому, который высадили на месте, выутюженном магическими танками.

Пройдя ограду, Селена надела браслет Колина и принялась играть в «Холодно — горячо». Для начала дошла до первых деревьев и кустов. Затем «прислушалась» к браслету. Тот чувствительно нагрелся, и Селена неожиданно вспомнила, что мальчишки ещё весной сделали несколько скамеек в лесу Бернара. Может, Колин сидит там?

Она огляделась и уверенно пошла по едва заметной тропе к известному ей местечку со скамьями. И улыбалась, потому что становилось «горячо»!

— Селена? — встал со скамьи удивлённый мальчишка-оборотень, когда она появилась из-за высокого орехового куста.

Она молча подошла к нему, а потом вздохнула и обняла.

— Прости меня, Колин. Я погорячилась, не разобравшись, и наорала на тебя. Прости, — уже взявшись за его плечи, попросила она. — Я поступила очень глупо. Хорошо ещё — я взрослая. А то бы, как Ирма, ещё бы и вопила изо всех сил.

Ей удалось вызвать улыбку именем сестрёнки.

— Я не обижаюсь, — объяснил он неловко. — Мне просто посидеть надо было…

— Посидел?

— Ну, посидел.

— Тогда пошли в деревню. Тебя ждут Понцерус и Трисмегист. Они расстроены, что ты не предупредил о пропущенном уроке. Но ждут, потому что время для урока ещё есть.

— Но ведь… я же больше не буду ходить в школу, Селена!

— Понцерусу так нравятся твои знания, что он готов давать тебе частные уроки в течение всего учебного года, как сейчас — летом.

— Правда?! — поразился Колин.

— Правда, — вздохнула Селена. И тут её торкнуло. Она внимательно присмотрелась к мальчишке-оборотню и медленно спросила: — Так ты из-за этих уроков…

— Да! Я думал — не буду ходить в школу, и Понцерус не захочет со мной заниматься отдельно! И тогда я решил, что первым откажусь, как будто сам не хочу, а потом… — заторопился объяснить Колин. — Но, если он даже без школы будет со мной заниматься… Селена, это такое счастье! Я так боялся, что он откажется от уроков со мной! Он правда меня ждёт?! Селена!

— Конечно!

Она спешила позади бегущего к Лесной ограде мальчишки и думала, как легко порой решаются проблемы, если знать их подоплёку. Она-то решила, что для Колина рухнул целый мир. А ему, оказалось, довольно оставить те занятия, к которым он так прикипел, чтобы жизнь для него заиграла прежними яркими красками… «Но насчёт обучения всех старших ребят-оборотней мы всё же будем думать — и крепко!» — твёрдо скомандовала она себе и начала вспоминать, за кем из взрослых надо послать, чтобы подумать всем вместе и решить уже более… многоохватную проблему.