Детский сад. Книга 11

Глава 18

Как и ожидала Селена, семейству Дэйти понравился второй дом от Пригородной изгороди — на противоположной улице от Тёплой Норы. Этот дом отличался тем, что перед верандой, традиционной для всех домов деревни, размещалось крыльцо — причём на высоте от земли всего в одну ступеньку. Именно эта особенность стала решающей, потому что в первую очередь искали дом, в котором комфортно будет жить бабушке, с её плохими ногами. Селена велела семейству осваивать новое гнёздышко, пообещала прислать Бернара, чтобы тот осмотрел новых жильцов. Сама же, взяв за руку маленькую девочку, с необычным даже в этом мире именем — Фритрика, повела её на обед в Тёплую Нору. С разрешения родителей, конечно. Чуть не доехав до деревни и успев более подробно рассказать о встрече Дэлмы и её младшего брата, Селена договорилась с Дэйти и Зиллой, что они не будут бегать в Тёплую Нору — искать там Эдена. Что она сама объявит маленькому некромагу, что его родители здесь, в деревне. Но девочка Фритрика нужна, чтобы начать исподволь знакомить Эдена с его собственной семьёй.

Родители сначала не соглашались с доводами хозяйки места, что знакомство с сыном должно быть постепенным. Но вскоре разум взял вверх над чувствами. В большей степени, конечно, этому помогло присутствие драконов. А там, где драконы, не может быть несправедливости или обмана — последнего буквально у самой деревни вдруг испугалось всё семейство: а вдруг в деревне нет Эдена? А вдруг их привезли в эту деревню с какими-то жуткими намерениями?.. Но, когда чёрный дракон вышел из машины, семейные чуть ли не обмякли от облегчения. Ведь сопротивляться натиску хозяев было трудно: даже мальчишки-подростки, помогавшие расставлять мебель, уговаривали семейных отпустить девочку в Тёплую Нору. Особенно настаивал Коннор. И уговорили.

— Эдену надо прийти в уютный дом, — сказал Дэйти своей семейной. — Леди Селена права: сначала надо обустроиться, а потом… Зилла, ты только подумай! Наш мальчик всего в нескольких шагах от нас! Возможно, мы будем его видеть каждый день! И сумеем перебороть его неприязнь к нам.

Так что, выбрав дом, родители Эдена, бросив все дела, в первую очередь умыли малышку Фритрику, одели её в лучшее платьице и отпустили с хозяйкой места.

Селена с девочкой шла от дома и чувствовала взгляды Дэйти и Зиллы. Она легко понимала значение этих взглядов — зависть и хрупкое счастье: «Наша девочка вот-вот увидит своего брата!»

Фритрика спокойно шла рядом с Селеной. Хозяйке места нравилась доверчивость малышки, немного застенчивой, но послушной воле родителей, которые велели ей сходить с чужой тётей «вон в тот дом»!

Счастье, что в летнее время малыши Тёплой Норы редко встречают приезжающих в деревню. Счастье, что в саду и на пейнтбольной площадке им играется интересней, чем просто бегать по деревенским улицам. И счастье, что в Тёплой Норе всегда найдётся тот, кто соберёт детишек и организованно проводит их в столовую.

Именно поэтому Селена спокойно вела Фритрику к дому, сопровождаемая Колином и Микой. Старшие, как и мужчины, остались в доме Дэйти и Зиллы… А ведь как хорошо, что ожил ещё один печально пустовавший до сих пор дом!

Шагая по плиткам деревенской дорожки и держа тонкую ручонку восьмилетней Фритрики, Селена прислушивалась к разговору за спиной. Впрочем, это был монолог. Мика пространно и в красках фантазировал на тему: неплохо бы снова съездить в речной порт и прогуляться по многообещающему чёрному рынку. Каких там только чудес ни встретишь… А какие можно найти полезные для Тёплой Норы предметы! Колин только насмешливо поддакивал мальчишке-вампиру, а тот, чувствуя его слишком слабый интерес к новой поездке на рынок, коварно переходил от упоминания вожделенных механизмов к восхвалению раритетных книг, найденных там же позавчера.

Что-то напомнил Селене мечтательный голос Мики. Уже входя во двор Тёплой Норы, она сообразила и покачала головой: пообещала Каму купить для него альбомы, а слово не сдержала. Зато на пороге спохватилась и спросила младших:

«Зачем Коннору нужно, чтобы Фритрика пошла со мной?»

«Он сказал, что девочка быстро пробудит его память», — отозвался Колин.

«Это как?» — удивилась Селена.

«Не знаю. Что-то связанное с необычным именем. Спроси у Коннора сама, — улыбнулся мальчишка-оборотень. — Он тебе объяснит подробней, а нам про имя сказал только на ходу, когда мы уговаривали её родителей отпустить девочку с тобой».

«И потом не забудь нам рассказать», — велел Мика.

Селена чуть вслух не рассмеялась.

— Леди Селена, — тихонько тряхнула её руку Фритрика, чьи тёмные глаза блестели оживлённым интересом на качели и оставленные на улице яркие игрушки самых младших. — А у вас детей много?

— Много, Фритрика, — улыбнулась хозяйка места. — Надеюсь, среди наших детишек ты найдёшь тех, с кем можно подружиться.

В обеих гостиных, для младших (при виде которой Фритрика чуть не споткнулась) и для старших, уже никого не осталось. Все в столовой, куда дверь открыта. Маленький народ усердно работал ложками, тихонько переговариваясь между собой.

Селена вошла в столовую — и в помещении неторопливо установилась доброжелательно-любопытная тишина.

— Приятного всем аппетита! — пожелала хозяйка места, и, дождавшись, когда стихнет небольшой гул откликов, сказала: — С сегодняшнего дня в нашей деревне появились новые жильцы. И я привела к нам познакомиться девочку наших соседей-новосёлов. Её зовут Фритрика.

Она очень и очень сильно старалась не смотреть в сторону Эдена, который, задорно, хоть и бесшумно смеясь, о чём-то шептался с Риганом. Но посмотрела, прежде чем повести девочку дальше, к столу взрослых… Гомон в столовой возрос, пока младшие махали девочке и вразнобой говорили:

— Привет!

Селена усадила Фритрику на высокий для неё стул и подвинула ближе к краю стола тарелку и ложку. И снова, чуть не воровски, взглянула на Эдена. Маленький некромаг уже не смеялся. На лице напряжённое безразличие, будто он к чему-то прислушивался, но разобрать донёсшиеся до него странные звуки не мог. Глаза застыли на одной точке — на Фритрике, которая поспешно ела суп, одновременно радостно шаря глазами по содержимому ближайших к ней тарелок на столе.

Уверившись, что девочка занята обедом, Селена сбегала на кухню и предупредила Веткина, что какое-то время дежурным придётся носить обеды не только в учебку и в дом Трисмегиста и Понцеруса, но и в только что занятый новыми жильцами. Домашний так обрадовался новости о заселённом доме, что суматошно бросился проверять кастрюли, что и сколько он может передать жильцам.

— А деточки есть ли у них?

— Одна сидит прямо сейчас в столовой, за столом взрослых. Второй у нас два месяца как столуется, — насмешливо сказала Селена.

— И кто же это?! — изумился Веткин, успевший отогнуть край занавески, чтобы полюбоваться на темноволосую девочку, доедавшую суп с аппетитом, умилившим его.

— Эден. Переехали его родители. Правда, он пока об этом не знает.

— Дитя нашло своих родителей! — шёпотом ахнул Веткин.

— Что-то я не вижу Кама, — заметила хозяйка места, прерывая его восторги и оглядываясь: юного тролля и правда нигде нет, а у раковины стоит только Лайла, энергично отмывая посуду и привычно напевая детскую песенку.

— Так ему мастер Александрит утром ещё привёз какие-то книжищи, — объяснил домашний. — Вот я его пораньше и отпустил в мастерскую Мики. Сделать-то Кам по кухне — всё сделал.

«Ух, ты! А ведь верно! Я вчера Александриту говорила об альбомах, о которых мечтает Кам! Неужели он позаботился поискать их в лавках?» И Селена, кивнув Веткину, вернулась в зал столовой.

Фритрике тем временем поменяли блюда: убрали опустевшую тарелку из-под супа, поставили второе. Ухаживала за ней Хоста, привычно сидевшая вместе с дочерью в Тёплой Норе, пока нет Ильма.

Уверившись, что тарелка с заманчиво выглядевшим вторым блюдом и впрямь предназначалась для неё, девочка успокоилась и начала более внимательно разглядывать столовую и едоков. За время отсутствия Селены здесь появились Джарри и старшие братства. И до их-то прихода Фритрика поглядывала на стол, за который первыми сели Колин и Мика, а теперь, когда за ним появились ещё трое её знакомцев, девочка несмело помахала им рукой. Старшие заулыбались и ответили тем же. Обрадованная, что они не отказывают ей во внимании, девочка принялась за второе. Селена же спокойно ела чуть остывший суп, исподтишка бросая на Эдена внимательные взгляды. Старшие братства (Коннор — в первую очередь) на него совсем не смотрели.

Что придумал старший сын? Зачем надо было, чтобы Эден услышал, как зовут его младшую сестру — то есть пока незнакомую ему девочку? Имя, конечно, очень редкое. Но Эден не узнал и Дэлму, хотя та наверняка, будучи старшей сестрой, много нянчилась с ним в детстве. Как же он может узнать младшую сестрёнку? Или… Кроватная пентаграмма? Может, Коннор хочет ввести имя Фритрики в сон Эдена? Но… Запутавшись в предположениях, Селена решила: Коннор придумал — пусть делает далее, если он уверен, что придумал правильно.

Перед «тихим часом» малышня, как обычно, собралась в детской гостиной, Вильма постаралась познакомить Фритрику поближе с теми ясельниками, кто может стать ей другом или подругой. Селена села на диване, не мешая… Ирма было собралась выходить из Тёплой Норы, но Эден подошёл к ней и что-то сказал. Волчишка кивнула и только обернулась к входной двери, как снова оглянулась на маленького некромага и что-то сказала ему в спину. Кажется, она собралась подождать его вне дома.

Фритрика уже стояла рядом с Оливией, которая рассказывала ей о куклах в шкафу и других игрушках, а рядом подпрыгивали двойняшки Брин и Илмари, наперебой стараясь объяснить новой подружке сразу всё о детской гостиной и её сокровищах. Но вот Корилус позвал Оливию, а вместе с ней отошли от Фритрики и двойняшки. Ничуть не огорчённая, что осталась одна (только обернулась к Селене и заулыбалась, что та рядом), девочка присела на корточки, а потом и вовсе на колени, перебирая игрушки в одном из манежей, куда их сваливали детишки.

Именно в этот момент к ней и подошёл Эден. Селена, сидевшая близко к ним, сделала вид, что не обращает на обоих внимания. Маленький некромаг присел возле Фритрики и тихонько спросил:

— Ты мне кажешься знакомой. Я тебя знаю? Ты из пригорода?

Девочка даже засмеялась от неожиданности.

— Мы жили в пригороде до войны. А потом стали жить в Сером Лабиринте.

— А это что такое? — озадаченно спросил Эден.

— Это такое место, где очень много старых домов. Близко-близко друг к другу, заблудиться можно, — объяснила Фритрика. — И там нельзя гулять на улице, как у вас тут дети гуляют. Там страшно. Бандитов много.

Маленький некромаг помолчал, испытующе глядя на неё.

— И всё-таки мне кажется, что я тебя где-то видел. Ладно, я побежал. Ещё увидимся.

Девочка улыбнулась ему и повернулась к игрушкам. Но, когда Эден отбежал к Ирме, нетерпеливо подпрыгивающей возле входной двери, Фритрика подняла глаза и нахмурилась. Эден тоже оглянулся в этот момент. Но его улыбка облегчения померкла, когда он увидел взгляд девочки. И только Ирма, подтолкнувшая его к двери, заставила его выскочить из дома.

Не спуская взгляда с захлопнувшейся двери, Фритрика поднялась с коленей и подошла к Селене. Помедлила немного и спросила:

— Это Эден?

— Эден, — подтвердила Селена, и девочка забралась к ней на диван, чтобы сесть рядом. Помолчала и спросила:

— А когда он… ему скажут?

— Понимаешь, Фритрика. Он был очень маленьким, когда остался один. И он обиделся на родителей, думает, что они его бросили. Он очень обижен. Расти ему пришлось в условиях пострашней Серого Лабиринта. И когда он что-то вспоминает, ему снятся страшные сны. Поэтому мы хотим постепенно вас познакомить — твою семью и его. Но главное — он сам должен вспомнить своих папу и маму.

Далее Селена промолчала — о том, что в этом ему может помочь кроватная пентаграмма братства: она только-только начинала понимать, что хочет сделать Коннор, пока у него есть ещё две ночи общения с Эденом в его снах.

— Мне кажется, он узнал меня… — прошептала девочка.

От неожиданности Селена покачала головой.

— Боюсь, в тебе он узнал сам себя. Вы очень похожи.

Фритрика вдруг рассмеялась.

— У него волосы длинней моих! И в них такие смешные штучки!

— Эден — маг. Эти штучки у него магические. А ты, Фритрика? У тебя есть магические способности? Как у Дэлмы, например?

— Не знаю, — легкомысленно, явно уже осваиваясь, ответила девочка. — Я больше хочу быть, как мама. Она не маг, но так красиво шьёт! И я тоже буду шить красивые вещи!.. А куда ушли все дети?

— У нас в доме есть час дневного сна. Все спят в это время. Ну что, Фритрика? Пойдём, я провожу тебя домой?

— Домой? — с недоумением повторила девочка. И засмеялась! — Домой!

Она сама схватилась за руку Селены и, подпрыгивая, засеменила рядышком. А когда они вышли их Тёплой Норы и обнаружили компашку Ирмы неподалёку, Фритрика расшалилась так, что помахала рукой обернувшемуся на шум Эдену. Тот нерешительно помахал в ответ… Селена усмехнулась. Сейчас надо отвести девочку к родителям, затем подумать вместе с ними над тем, стоит ли говорить Дэлме, если она приедет сегодня в составе группы Белостенных, что родители — вот они, рядом.

Они пересекли улицу — и Селена внезапно поняла, что решил испробовать Коннор! Нынешней ночью он доберётся до детской памяти Эдена и сновидениями напомнит маленькому некромагу не только лица родителей и Дэлмы, но и эпизоды из прошлой жизни, когда и как трёхлетний Эден видел своих родных… Аж сердце зачастило, когда она это поняла.

В доме Дэйти и Зиллы она быстро уточнила, что делать, если приедет Дэлма. Решили, что — будет возможность, девочку втихаря от Эдена проводят в новый дом её родителей. А не будет — в следующий раз придумают, что делать.

— Я уверена, что в следующий раз нам не надо будет прятаться от нашего мальчика, — страстно сказала Зилла.

Уходя, Селена слышала, как Фритрике родители и бабушка устроили настоящий допрос, едва узнали, что она видела своего брата и даже говорила с ним.

«Правильно ли мы делаем? — размышляла Селена. — Может, надо было сразу сказать Эдену, что его родители поселились в нашей деревне? Но не повлияло бы это резкое знакомство с ними опять-таки на его психику? А если бы кошмары стали постоянными — и даже братство с ними бы не справилось? Сплошные вопросы…»

Поймав себя на мысли, что им в деревне не помешал бы опытный психолог, она со вздохом усмехнулась и заторопилась на пейнтбольное поле.

Ильм обещал сегодня привезти будущих пейнтболистов того же старшего курса. Но кто его знает? Может, привёз и первокурсников, среди которых Дэлма?..

… Полгода без тренировок, пока он чаще был Коннором-младшим, здорово отразились на форме, и даже два месяца, пока Коннор пытался восстановиться, мало что дали. Мирт порой говорил ему, что он слишком требователен к себе. Даже Хельми качал головой, когда мальчишка-некромант злился на себя из-за собственной слабости. Но драка на чёрном рынке доказала, что он, Коннор, прав: он отнюдь не в форме. Слишком далеко до тех впечатлений, которые он ранее испытывал в поединках или в поневоле массовых боёвках.

А потому, когда прошло необходимое для разминки время после обеда, он пошёл на тренировочную площадку Колра, где чуть сбоку расположились его собственные снаряды. Братьев заранее предупредил, где он, чтобы не искали, пока сам не откликнется. После чего снял все блокирующие браслеты и, оставшись в одних штанах, засученных до колена, принялся за разминку, постепенно переходящую в настоящие тренировки. До сих пор никто не решался тренироваться в его «стиле»: шарахаться от летающих и свистящих от сумасшедшей скорости спортивных снарядов не мог заставить себя даже Хельми. А Мирт нервно говаривал:

— Если ты умеешь уклоняться от них, значит — ты в форме! Прекрати издеваться над собой, Коннор! Ты и так лучший боец!

— На третьем месте ваш лучший, — насмешливо напоминал ему мальчишка-некромант. — После Колра и Трисмегиста!

— Они взрослые и опытные, а ты!.. — доказывал ему мальчишка-эльф.

— А у меня есть желание хотя бы приблизиться к их мастерству!

— Зачем тебе это?! — с досадой говорил Мирт.

— Не знаю, но надо. Хочу уверенности в себе.

Размявшись до первого пота и обмотав кулаки привычным тряпьём, чтобы уж совсем не сбивать пальцы до крови, мальчишка-некромант встал в центр собственной тренировочной площадки и постепенно, словно играя, раскачал все спортивные снаряды, висящие на столбах и на перекладинах. Вскоре он вошёл в подобие некоего транса, когда уже не осознанно, а на чистых инстинктах отшвыривал от себя кулаками и ногами все те бездушные игрушки, что абсолютно непредсказуемо и беспорядочно мотались вокруг него, пытаясь сбить с ног.

Где-то глубоко в памяти оставалось, что вот-вот должны приехать ученики Белостенные. Но так же крепко в памяти засело: если что, его найдут и напомнят, что и он должен быть на пейнтбольном поле.

… Коннор не подозревал, что Белостенные уже приехали и что им дали не только возможность снова прогуляться по пейнтбольному полю, но и походить по деревне. Так что трое юношей Белостенных переглянулись и поспешили в местечко, которое им вчера очень понравилось, — на местный, по-деревенски уютный пляж при тёплом пруде. Шли они от Тёплой Норы, как и вчера же. Проходя мимо учебки, один заметил нечто странное, о чём и сообщил остальным. Некоторое время они заворожённо стояли на месте, наблюдая за тренировкой воспитанника Тёплой Норы, который вчера, несмотря на его умение великолепно играть в пейнтбол, не очень-то произвёл на них впечатление в качестве, скажем, соперника и в магических делах. Но сейчас они даже не сразу узнали его… Поскольку о Конноре преподаватели Старого города не говорили с учениками, а только между собой, все трое заинтересовались. Больше всего их удивило, что старший преподаватель Ильм, живущий в этой же деревне, не завербовал паренька в храм Белой Стены. Боец — каких поискать. Или это только видимость, а с настоящими бойцами схватываться парень не будет?

— Время есть, — азартно сказал один из троих Белостенных. — Может, уговорим его?

Переспрашивать, на что надо уговорить этого паренька, двое не стали, а немедленно двинулись к спортивной площадке, которая с улицы виднелась не очень удобно для наблюдения за одиноким бойцом… Когда они очутились возле тренировочной площадки, мороз прошёл по спинам всех троих. Одно дело — смотреть издалека, как парень отбивается от хлещущих по воздуху убийственных предметов, другое — видеть настоящую скорость наверняка смертельных для неумелых бойцов снарядов.

Сначала все трое надеялись, что парень увидит их и остановится. Но тот, словно безразлично глядя в пустое пространство, продолжал энергично драться с бездушным врагом. Не хочет замечать?.. Потом двое попытались заставить парочку снарядов вышибить бойца с площадки, хотя один из них резко возражал против такого приёма обратить на себя внимание. Но, попытавшись это сделать, все трое ошарашенно выяснили, что площадка закрыта от магического воздействия. Плотно причём. Постаравшись прорвать эту защиту, ученики Белостенные обнаружили немыслимое: поставленная защита такова, что пройти её человеку, то бишь эльфу, можно, но прошибить магией — нельзя.

И тогда все трое переглянулись. Азарт всё ещё кипел в их крови, но появилось и опасение. Один сжал кулаки и сказал:

— Я попробую.

— Не советовал бы, — с огромным сомнением проговорил другой.

— Мы Белостенные! — заявил третий и снял рубаху. — И старший курс! Неужели спасуем перед воспитанником всего лишь приюта?

— Ничего себе — всего лишь, — пробормотал второй. И предложил: — Может, просто позвать его? И тогда уж схватиться с ним? Эй, как там тебя? Коннор?.. Не, не откликается. Идём! Втроём — уговорим.

Им повезло.

По улице шёл Ильм, собирая своих учеников.

Когда он ещё издалека увидел, что трое влезли на личную тренировочную площадку Коннора, что спортивные снаряды остановили своё движение, а мальчишка-некромант мгновенно переключился на живые снаряды, он помчался к учебке с криком:

— Коннор! Не смей!

Ильму тоже повезло: в учебке, на веранде с открытым окном, сидел Колр.

Он выскочил на панический крик Белостенного и сразу бросился к тренировочной площадке. Он успел поймать, чтобы не дать удариться головой о каменную дорожку вокруг ринга, первого Белостенного, рухнувшего без сознания после удара ногой мальчишки-некроманта. Быстро уложил Белостенного в стороне — и за пояс штанов второго буквально выдрал его, захлёбывающегося кровью, из-под кулаков Коннора. Третьего спасать не стал — бросился сам на площадку и вскинул блок из своих каменных лапищ перед Коннором. Тот охнул, получив по запястьям. И… пришёл в себя, растерянно заморгав на всех, кто оказался рядом. Ильм волоком вытащил с площадки третьего, ослепшего от крови, текущей с его разбитого лба.

Очнувшийся от боевого транса Коннор в первую очередь стремительно надел браслет Мирта: «Мирт! Быстро на площадку Колра! И позови Бернара!»

«Что случилось?!»

«Потом! Нужна помощь! Быстрей!»

И услышал затихающее недоумение мальчишки-эльфа: «Если тебе нужна помощь, почему должен явиться и Бернар? Я — что? Один не справлюсь?»

А Ильм с Колром уже хлопотали над тремя пострадавшими, причём чёрный дракон зло ругался с храмовником:

— Почему ты не предупредил с-своих вос-спитанников, что нельзя с-схватываться с-с Коннором? Ты же знал, что мальчиш-шка входит в боевой транс-с!

— Я не думал, что они могут…

— Твои ученики не впервые пытаютс-ся показать с-себя. Мог бы и подумать.

Коннор подошёл к ним и виновато спросил:

— Чем я могу помочь? Мирт и Бернар сейчас придут сюда.

Все трое учеников с ужасом скосились на него.

— Ос-станови этому кровь и обезболь его, — скомандовал чёрный дракон. — Пока у нас-с нет перевязочных материалов, придётся дейс-ствовать с-с помощью магии!

— Простите, — вполголоса сказал Коннор, очутившись рядом с Ильмом.

Тот только покосился на него, а Колр не преминул поучить мальчишку-некроманта:

— В с-следующий раз не забудь с-сделать площадку невидимой! Мало ли здес-сь любопытс-ствующих бегает!

Ильм с досадой опустил голову. Унизительно: старший курс Белостенных — и вдруг только любопытствующие!

К приходу старого эльфа-целителя и братьев (Хельми и младшие тоже прибежали. Интересно же: Коннор — и вдруг просит помощи ещё и у Бернара!) трое учеников Белостенных, обезболенные, лежали уже без стонов после неловких движений. Сообразив, что Коннора уже отругали, Бернар молча принялся за работу, время от времени требуя от Мирта или от Колина принести снадобья из любимой им старенькой котомки. Хельми помогал, не спрашивая.

Мика постоял, постоял, глядя на всех, а потом разочарованно спросил:

— А чё? Пейнтбола сегодня не будет? Эх, ты, Коннор! Испортил праздник!

Тот только развёл руками.

А Мирт исподтишка всё поглядывал на троих поверженных, а потом не выдержал и тоже укорил мальчишку-некроманта:

— Коннор! Без нас!

Ученик Белостенный, которому он в этот момент протирал лицо от засыхающей крови, ошеломлённо уставился на мальчишку-эльфа и сипло спросил:

— А… что? Ты… тоже?

Мика, абсолютно счастливый, хмыкнул:

— Это вы ещё с Эрно не встретились!

— Мика, рот закрой, — велел чёрный дракон, тем не менее очень довольный косвенно прозвучавшей похвалой его сыну. И добавил, словно бы утешая Ильма, если бы не искорки в его глазах — глазах учителя, довольного своими учениками: — У них-х с-специализация не та.

Белостенный поморщился, но промолчал. Учеников подняли и помогли им прошагать до учебки, в одном из кабинетов которой им предстояло сидеть, пока полностью не придут в себя. Мика всё рвался предложить перевести их в библиотеку, чтобы знали: у них не только бойцы отличные, но и умники имеются! С трудом закрыли мальчишке-вампиру рот и оставили ребят, пообещав позже подогнать машину, чтобы отвезти их на пейнтбольное поле, где они посидели хотя бы в качестве зрителей.