Дети пустоши

Эпизод 20, Эпизод 21

Эпизод 20

Лекс и посол Миронов сидели на полу камеры дворцовой тюрьмы Канидайи. В ней было холодно и сыро. Маленькое окошко камеры под самым потолком было на уровне земли. Это означало, что большая часть камеры находилась в подвальном помещении. На улице стояла еще глубокая ночь. Пленников бросили сюда в нижнем белье, отчего переносить холод становилось сложнее с каждым часом.

— Император убит?! Как такое могло случиться, и кто, ради всего святого, мог на такое пойти? — вслух рассуждал Эндрю.

Лекс не знал, что ответить. Он и сам размышлял о произошедших событиях.

— Клайнжей? — подумав, озвучил предположение Лекс.

— Но зачем? Если ему так претила идея союза с Террарией, ждать-то оставалось недолго — Гардерий был стар и болен. Клайнжей все равно взошел бы на престол уже в обозримом будущем. Хорошо, что хоть «Астарта» успела покинуть территорию Канидайи.

Дверь камеры открылась, и внутрь вошли четыре солдата-канидайца. За ними вошел офицер невысокого роста. Лексу потребовалась секунда, чтобы узнать в офицере своего старого знакомого.

— Лазтрай! — воскликнул Лекс и встал на ноги.

— Лекс, — холодно приветствовал канидайец.

— Лазтрай, мы этого не делали! — попытался лейтенант убедить товарища.

— Скоро мы это узнаем. Нам нужны образцы вашей крови, — произнес Лазтрай, и каждого пленного схватили за руки по два солдата канидайца.

Сначала Лазтрай подошел к Лексу и электронным шприцем взял у него образец крови из руки. Затем он повторил процедуру с послом.

— Зачем это? — спросил Эндрю.

— Это должно подтвердить вашу причастность к убийству императора, — ответил Лазтрай.

— Клянусь тебе, мы к этому не имеем никакого отношения, — снова попытался убедить старого знакомого Лекс.

— Анализ покажет, — все также холодно отвечал Лазтрай, после чего вышел из помещения вместе с солдатами. Дверь камеры закрылась.

— Как думаете, зачем им наша кровь? — спросил Лекс у посла.

— Возможно, на месте убийства остались следы крови, не принадлежащей императору. Он мог сопротивляться и ранить напавшего.

— Но они тогда должны были бы нас обследовать на наличие ранений.

— Тоже верно. Вы знакомы с тем канидайцем?

— Мне казалось, что да… — задумчиво ответил Лекс.

Время в заточении текло медленно. Томительное ожидание становилось невыносимым. Послу с каждым проведенным в камере часом становилось хуже — он стал сильно кашлять. Сначала кашель был сухим. Затем он стал кашлять кровью.

— Что с Вами? Вы больны? — забеспокоился Лекс.

— Не понимаю… Я пару недель назад проходил полное обследование в госпитале флота. У меня одно легкое искусственное — результат врожденной травмы. Но врачи не выявили никаких проблем со здоровьем, — сквозь кашель произнес Эндрю.

— Может, они не только взяли кровь, но и что-то вкололи?

— А Вы как себя чувствуете, лейтенант?

— Если не брать в расчет, что сильно замерз, вполне терпимо, — сказал Лекс и потер ладони друг о друга.

— Значит, не в уколах дело… Ну или отравили только меня… — закончил фразу посол и снова сильно закашлял.

Прошло еще несколько часов. За окном ночная темень сменилась утренней зарей. В камеру вновь открылась дверь, вошел Лазтрай в сопровождении четырех солдат и сказал:

— Идемте, вас хочет видеть император.

Руки пленников заковали в железные колодки. После чего их повели по длинным туннелям подземелья. Затем на лифте подняли на верхние уровни дворца и провели по коридорам до покоев императора. В небольшой комнате у правой стены стояла кровать. На ней лежал покойный Гардерий. Два канидайца с помощью некоего устройства красили шерсть бывшего императора в яркий красно-оранжевый цвет, таким образом они готовили покойного к погребению. Рядом с кроватью находились адмирал Жарус и Клайнжей, уже в статусе нового императора Канидайской империи. Он стоял лицом к почившему отцу и спиной к вошедшим пленникам. На императоре был белый траурный плащ.

— Узнаете, посол? — не поворачиваясь, спросил Клайнжей и поднял свою руку, в которой держал планшет.

— Да, Ваше Выс… Величество, это планшет с информацией по «Грозному», который я Вам передал.

Император повернулся к пленникам лицом:

— Вы ДОЛЖНЫ были передать его мне. Но у Вас ничего не вышло. Видите ли, посол, мой отец хоть и был болен и стар, но когда он внезапно умер накануне, наши врачи провели анализ его тела, чтобы узнать причину смерти. А причиной оказался… яд.

— Не понимаю, при чем здесь мы, и при чем тут планшет, — спросил посол.

— При том, что яд этот крайне необычный. Попадая в организм через дыхательные пути, он оседает в легких и провоцирует практически мгновенное развитие пневмонии. Затем, когда яд растворяется, он попадает в кровь и парализует иммунную систему, не позволяя организму бороться с недугом. Споры этого яда мы нашли на вашем планшете в большом количестве, — сказал Клайнжей и протянул послу переданный накануне планшет.

— Я по-прежнему не понимаю, как…, — хотел было возразить Эндрю, но его прервал император.

— Вы хотели убить меня!! Поэтому Вы именно МНЕ пытались вручить этот чертов планшет!! — в ярости прокричал Клайнжей и бросил планшет на пол, от чего тот разбился вдребезги. Канидайец зарычал, его уши прижались к голове, а морда оскалилась, обнажив острые белые зубы.

Спустя несколько мгновений, Клайнжей взял себя в руки и продолжил говорить своим обычным спокойным тоном:

— В молодом сильном организме канидайца яд действовал бы более естественно. Если бы я взял планшет и провел с ним некоторое время, я заболел бы примерно через два-три дня. Еще спустя пару недель я бы умер. К тому времени яд полностью растворился бы в кровеносной системе и был бы уже неопределим. Смерть выглядела бы абсолютно естественной, хоть и скоропостижной. И на престол Канидайи после смерти отца вступил бы мой младший брат Бержелий. Он, как и отец, сторонник союза с Террарией. И вам это хорошо известно. Отдаю вам должное, посол. План неплохой. Вот только вы не учли вмешательство моего отца. Он спас мне жизнь, когда перехватил планшет. Но его ослабленный возрастом и болезнями организм смог сопротивляться вашему яду лишь несколько часов, что позволило нашим врачам его выявить при анализе до его полного распада в крови.

— Уверяю вас, Ваше Величество, мы… — начал говорить Эндрю, но очередной приступ кашля прервал его речь.

— Анализ вашей крови подтвердил нашу догадку. Яд есть как у Вас, посол, в организме, так и у Вашего помощника. Хотя у помощника его меньше, и яд не угрожает ему. Кроме того, в общей комнате ваших апартаментов, куда вас поселили, моя стража обнаружила пузырек с остатками некой жидкости. Это было противоядие. Но Вы его приняли не весь и болезнь все же распространилась. Должно быть Вы, дорогой посол, слишком долго держали планшет в руках. Как я и сказал, доза на нем была большая, рассчитанная на молодого взрослого канидайца. И для Вас счет пошел уже на дни, — ехидно закончил свой страшный прогноз император.

— Но я не принимал никакого противоядия! И легкое! У меня только одно легкое! Поэтому яд так быстро распространился во мне. А планшет… планшет мне передал… лейтенант, — сквозь кашель сказал Эндрю и повернул голову в сторону Лекса. На лице посла читалось удивление и страх одновременно.

— А мне его передал капитан О’Брайен перед встречей с императором, — заверил присутствующих Лекс.

— Да, но сразу после аудиенции у императора ты хотел улететь! Ты же сам просил адмирала взять тебя с собой, когда тот уведомил нас о своем отлете. Но тебя бросили тут, как разменную монету, — в словах посла читалась жалость к молодому лейтенанту.

— Я хотел принести пользу на фронте! Я думал, что там буду полезнее, чем тут! Я не знал про этот заговор! — оправдывался Лекс.

Миронов попытался подойти ближе к императору, но стража схватила его за руки:

— Ваше Величество! Клайнжей! — неожиданно для всех посол перешел на неформальные обращение, — Мы с тобой знакомы много лет! Я всегда с глубоким уважением относился к тебе и твоей семье! Я не знаю, откуда взялся яд на планшете! Позволь мне связаться со Штабом флота! Эту трагедию необходимо… детально… расследовать…

Последнюю фразу Эндрю не успел договорить. Его тело ослабло из-за распространения яда по организму, и он упал на пол без чувств.

— Ваше Величество! Посол прав! Все мы стали пешками в чьей-то игре. Позвольте нам связаться со Штабом флота. Передать им все ваши доказательства, — попытался вразумить императора уже Лекс. Но император его не слушал. Клайнжей обратился к адмиралу Жарусу:

— Немедленно отправьте весь наш флот к границе с Террарией! Земляне часто говорили о надвигающейся войне! Что ж, они получат свою войну!

— Что делать с пленниками? — осведомился Лазтрай.

Клайнжей посмотрел на лежащего на полу Эндрю:

— Посол уже нежилец. Унесите его обратно в камеру. А лейтенанта казните!

— Слушаюсь, император! — ответил Лазтрай.

Эпизод 21

Базил огляделся по сторонам, насколько это возможно было сделать в лежачем положении. Рядом стояли только акридиды. А чей-то спокойный женский голос опять повторил свой вопрос:

— Ты меня понимаешь?

— Кто здесь? — испуганно спросил инженер.

— Не стоит бояться. Тебе не причинят вреда.

— Почему я не могу встать? Я не чувствую свое тело! Почему я не чувствую свое тело?!

— Уверяю тебя, это временно. Скоро действие укуса пройдет, и ты вновь обретешь контроль над собой.

— Укуса?! Я отравлен?!

— Да, но это не смертельно. Я прошу прощения за действия моих детей. Они думали, что ты враг, и всего лишь пытались защитить меня. Через укус в шею тебе ввели в организм вещество, которое парализует тело. Затем принесли сюда.

— Зачем?

— Чтобы я могла узнать, кто ты, что ты тут делаешь и как сюда попал.

— Ну… я…

— Не утруждай себя ответом. Я уже все знаю, Базил.

Инженер опешил от услышанного. «Кто она? И откуда знает, как меня зовут?» — судорожно размышлял лейтенант.

— Покажись! Выйди на свет, чтобы я мог тебя увидеть, — потребовал человек от собеседницы.

— Ты уже смотришь на меня. Ты находишься внутри меня. Я члаа.

— Члаа? Внутри? Ты кокон?

— Кокон? Да… Вы так нас называете… Ну, если тебе удобно, да — я кокон.

— А как же тогда мы общаемся?

— Тебе через шею вставлен в голову… Ты бы назвал это оптоволоконным кабелем. Я напрямую считываю информацию из твоего мозга. Это позволяет мне понимать ваш язык, ваши понятия и обозначения предметов. Именно так я узнала, кто ты, и зачем прибыл сюда.

Мысль о том, что кто-то ковыряется в его мозге была для Базила как устрашающей, так и омерзительной.

— Я чувствую твой страх и неприязнь. Твой вид не привык к такому способу коммуникации. Понимаю это. Если желаешь, я немедленно покину твое тело. Но это лишит нас возможности коммуницировать. Я прошу разрешения оставить у тебя в голове… это значение не имеет даже близкого эквивалента в вашем языке… Могу ли я оставить часть себя в тебе. Это абсолютно безвредно для твоего организма. При этом я не смогу больше считывать информацию с твоего мозга. Но это позволит тебе понимать меня.

— Хорошо, — с тревогой согласился землянин.

Базил ощутил неприятное чувство в районе своей шеи, когда длинное тонкое склизкое щупальце покидало его организм. Перед своим исчезновением в одном из многочисленных небольших отверстий в полу галереи, из кончика щупальца на рану на шее человека брызнула какая-то жидкость. Базил почувствовал прохладу, и затем боль в шее мгновенно отступила.

— Это для заживления повреждений, — успокоил инженера голос.

Контроль над телом стал возвращаться к лейтенанту после «отсоединения». Он попытался было встать, но длительный паралич дал о себе знать: вместо подъема инженер перевалился через стенку своей ложбины, где лежал, и скатился на пол.

— Осторожнее. Полный контроль над телом вернется через несколько минут. Не спеши, — вновь раздался в голове заботливый женский голос.

Базил перевернулся на спину, поднял туловище и сел, опершись на руки. Акридиды отступили от человека и держались поодаль.

— Ты голоден? — спросила кокон у человека.

— Да, но вряд ли у вас тут найдется рататуй, — решил он пошутить больше для своего успокоения, чем для развлечения собеседницы.

— Мне незнакомо это слово, хоть я и выучила твой язык. Не забывай, я больше не считываю информацию с твоего мозга.

— О, уверяю тебя, такое не забывается, — сказал Базил, имея в виду не то вкус рататуя, не то факт того, что в его голове кто-то копался.

Землянин медленно встал на ноги и осмотрел помещение. Стены галереи продолжали светиться тусклым зеленоватым излучением. «Источников света тут нет, значит, это не фосфор светится. Возможно, флуоресценция», — подумал Базил, оглядывая галерею. Инженерный подход к окружающим его процессам никуда не делся. Кроме нескольких акридидов и небольшой ложбины на возвышенности, где ранее лежал человек, галерея была пуста.

В помещение вбежал еще один акридид. В своих передних лапах он нес пучок плотных стеблей белого цвета. Насекомое неспешно подошло к человеку и бережно протянуло принесенный пучок Базилу. Лейтенант посмотрел на незнакомое растение, затем на акридида, но не понимал, что от него хотят.

— Это еда, отведай. Тебе нужно принять пищу, так как твое тело ослабло, — раздался голос кокона.

Базил взял протягиваемый пучок, оторвал один стебель и с осторожностью откусил его. Внешний слой растения по вкусу и консистенции напоминал морковь, а внутренняя часть содержала сладкую мякоть. Кроме того, растение источало сок. Базил разжевал угощение и проглотил его. Затем он еще раз откусил от стебля, на этот раз побольше. Содержавшаяся в нем жидкость отлично утоляла жажду.

— Ты назвала себя «члаа». Это твое имя? — спросил инженер без отрыва от трапезы.

— У нас нет имен. Максимально близкое значение члаа на ваш язык можно перевести как «проводник». Мое предназначение — растить моих детей, защищать их и доставлять в новый мир для создания очередной колонии. Именно в один из таких миров мы и направлялись, когда на местной звезде произошла мощная вспышка. Волна от нее причинила мне сильные ранения. Я не смогла продолжить свой путь и была вынуждена совершить посадку на этом спутнике. Как выяснилось позже, вспышки происходят циклично и с определенным интервалом по нарастающей. Каждая последующая вдвое сильнее предыдущей. Из-за этого я не могу восстановиться. Вот так мы оказались в западне. На планете нет жизни, и почти нет пищи для нас. Мне пришлось кормить своих детей своей же плотью.

В этот момент Базилу стало немного не по себе от того, что он, как оказалось, только что попробовал кокон на вкус. Сделав вид, что он сыт, инженер положил оставшиеся стебли на пол. Члаа продолжала свое повествование:

— С тех пор минуло много времени. Я медленно умираю. И вместе со мной умирает колония. Но теперь я вижу путь к спасению.

— Какой? — напрягся Базил.

— Ты сюда прибыл на механической члаа. И ты можешь помочь мне спасти моих детей, если заберешь их из этого мертвого мира.

«Забрать акридидов?! На корабль?! Интересно, что скажет на это доктор Лайнберг?», — подумал инженер.

— Знаешь ли… Это будет не так просто осуществить… То, о чем ты просишь, у нас называется планетарной эвакуацией. И проводить такие операции может только Штаб флота с разрешения президента. Тем более, для эвакуации нужны подходящие корабли. И, видимо, очень много. Сколько сейчас тут живет акридидов?

— Осталось лишь тринадцать тысяч пятьсот семнадцать особей, — мгновенно ответила члаа.

— Какой точный подсчет!

— Со всеми своими детьми я нахожусь на постоянной телепатической связи.

— Любопытно… В общем, как бы там ни было, даже при всем желании столько акридидов не поместится на «Циолковском». Для эвакуации всех необходима целая флотилия транспортных кораблей.

— Базил, я прошу помочь нам. Мы ценим жизнь так же, как и вы, люди. И так же, как и вы, мы не хотим умирать. Тем более, здесь и таким образом.

Базил почесал затылок. Устав флота предписывает помогать слабым и нуждающимся в защите видам. А здесь речь идет о возможной массовой гибели разумных существ. К тому же, такой благородный шаг (спасение обреченных) может положить начало дипломатическим отношениям людей и акридидов. Что в свою очередь сулит обмен знаниями и технологиями. А именно для поиска новых технологий его, как инженера, сюда и прислали.

— Я ничего не обещаю. Принятие решений в подобных серьезных вопросах находится за пределами моей компетенции. Но я приложу все усилия для положительного исхода этого дела.

— Это приятно слышать, Базил, спасибо.

— Да, пока что не за что. Но для начала мне необходимо связаться с моим экипажем. Они остались на поверхности ко… в общем, снаружи. Можешь попросить кого-нибудь меня проводить наверх?

— К месту подрыва?

Базил вспомнил про подрыв, и ему стало неловко из-за действий своих коллег. Он смущенно сказал:

— Да… Ты прости нас за это. Мы не знали, что ты еще жива.

— Я понимаю это. Следуй за ним, — к человеку подошел один из акридидов зеленого цвета, ростом чуть выше Базила. — Это он тебя нашел и принес сюда.

Базил рукой потрогал свою раненую шею и тихо добавил, глядя на акридида:

— Да, я припоминаю наше знакомство…

Инженер в сопровождении насекомого покинул галерею и отправился наверх. Акридид шел по туннелям кокона, периодически поглядывая на человека, который шагал следом. К счастью для Базила, брюшко насекомого слегка светилось зеленоватым цветом в темноте, что позволяло не потерять проводника в мрачных бесконечных туннелях. Их путь наверх занял около двух часов. Постепенно они поднимались все выше и выше. Порой Базилу был необходим отдых, он останавливался, садился на пол и окрикивал своего спутника:

— Погоди, мне нужно пять минут на отдых.

К удивлению человека, насекомое его понимало. «Видимо, члаа ретранслирует мои слова своему отпрыску», — размышлял Базил. Акридид послушно останавливался и ожидал неподвижно, пока землянин отдыхал.

— Знаешь, у меня в действе был кот, — сказал Базил акридиду во время очередного привала. — Его звали Ланселот. Я его звал Ланс. Он появился в нашей семье еще до моего рождения. Я вырос вместе с ним. Отличный был зверь… И прожил аж восемнадцать лет. Представляешь? Это немало для котов. Не против, если я тебя буду звать Лансом? Мне так будет легче. Не спрашивай, почему.

Акридид молча смотрел на землянина, изредка потрескивая своими челюстями.

— Ну, вот и славно. Ладно, идем дальше, Ланс.

Вскоре они добрались, как предполагал Базил, до верхнего уровня кокона. В галерее, где они оказались, в потолке зияла большая дыра. Та самая, которую сержант Фалко проделала направленным взрывом. А в полу было еще одно отверстие, которое проломил уже Базил, когда падал. Через верхнее отверстие в галерею проникали дневные лучи.

— Наконец-то! Свет! — тихо, но радостно проговорил человек.

Однако до отверстия в потолке было более трех метров высоты. Только Базил начал было раздумывать над тем, как им выбраться наружу, как акридид подхватил человека за ноги, взгромоздил его себе на спину и одним резким толчком выпрыгнул через отверстие наружу. Приземлились они на панцире кокона. Человек скатился со спины насекомого.

— Никогда так больше не делай! — пробубнил землянин, глядя на акридида.

Инженер встал на ноги и огляделся. Вокруг было пусто. Не было видно ни членов группы Базила с «Циолковского», ни шаттла. Лишь разбросанное возле проделанного в коконе отверстия научное оборудование и куча веревок говорили о том, что тут кто-то был. Базил осмотрел брошенную аппаратуру.

— Странно. Видимо, спешили настолько, что даже не успели погрузить компьютеры. Может быть, наткнулись на твоих собратьев, а Ланс? — озадачился инженер. — Но члаа сообщила бы об этом… Надо идти к хвосту кокона. Там должен был быть мой руководитель. Надеюсь, там удастся найти что-то существеннее, чем брошенные компьютеры.

Акридид смотрел на человека. Базил, в свою очередь, смотрел на Ланса. Ответа ждать смысла не было, поэтому молодой человек двинулся в сторону хвоста. Насекомое послушно последовало за ним.

Прошло минут десять вынужденного марша по поверхности кокона. К счастью для Базила, кокон постепенно сужался к хвосту, а значит шли они все время вниз.

Стало смеркаться. Местное «солнце» садилось за горизонт. Внезапно сверху раздался громкий взрыв. Инженер взглянул в небо в поисках источника шума. Он увидел, как прямо над его головой в атмосферу входил неопознанный объект больших размеров. Из-за аэродинамического сопротивления объект был объят огнем.

— Астероид что ли? Какая редкость! И какой большой! — возбужденно проговорил Базил. — Какая интересная форма у него. Вытянутая…

Спустя несколько секунд жар вокруг объекта стал спадать. Он опустился достаточно низко, и взору предстала страшная картина: на жесткую посадку шел, а точнее падал звездолет «Циолковский».