Дети пустоши

Эпизод 37

Эпизод 37

Транспортировка раненых с «Бравого» для оказания медицинской помощи на один из кораблей обеспечения эскадры — госпитальное судно «Мира» — продолжалась весь следующий день. Остальных членов экипажа «Гереха» распределяли между прочими транспортными кораблями. Раненого Пахала доставили в медицинский отсек «Ретвизана» в сопровождении конкордийских медиков. Последние не допускали земных врачей к представителю Первой расы, мотивируя это тем, что люди незнакомы с физиологией Первых и не смогут им помочь.

Филиус и Еш, чья одежда была пропитана зеленой кровью Пахала, прибыли в кают-кампанию для доклада о произошедшем столкновении в системе Ирус. Помимо командующего Первой эскадрой, на совещание прибыли адмирал Росс Ли, капитан «Ретвизана» Тамазина Флинг и капитан «Бравого» Варма. Все присутствующие расселись за круглый стол.

— Значит, ажаны уже достаточно глубоко вклинились в территорию Конкордии и теперь могут атаковать приграничные сектора Террарии, — задумчиво озвучил мысль адмирал Бьёр после краткого доклада своих штабистов.

Он подошел к стене с монитором, на котором была отображена карта границы Конкордии и Террарии. Значительная часть приграничных звездных систем Конкордии со стороны пустоши была окрашена красным цветом — это были системы, оккупированные ажанами. Адмирал ткнул пальцем в красную область бывших конкордийских систем и добавил:

— Отсюда ажаны могут нанести удар уже по нам. Под угрозой как минимум две наши планетарные системы: Риза и Тирал.

— Необходимо отступить и перегруппироваться. Оставаясь тут, мы рискуем быть окружены, если ажаны атакуют приграничные системы Террарии, — предложил адмирал Ли.

— А как же Фарлон? После Ируса следующий удар ажаны нанесут по Фарлону, — предостерег присутствующих Филиус.

— Это не наша планета. Хочу отметить, адмирал, мы до сих пор не получили никакого официального запроса об оказании помощи Конкордии в связи с начавшимся вторжением. И ажаны пока что на нас не нападали, следовательно у нас нет даже формального повода вмешиваться в эту войну, — возразил Росс.

— Они напали на нас в пустоши! И в системе Ирус! — напомнил Филиус.

— В пустоши Вы, лейтенант, вместе с нашим гостем летели на конкордийском корабле. А в Ирусе вы оказались в самом разгаре битвы. И как успел доложить капитан Варма, ажаны вас не трогали, пока флагман Конкордии не стал сближаться с вами. Если честно, все выглядело так, словно этот Пахал стремился прикрыться «Бравым» от атак ажан и подставить наш корабль под огонь.

— Это не так! — вмешался Еш, — «Герех» был сильно поврежден и нуждался в помощи!

— О, я не сомневаюсь, что вы нуждаетесь в нашей помощи, пуран. Судя по росту оккупированных систем, Конкордия без нас не справится.

Еш резко встал из-за стола и хотел было что-то возразить адмиралу Ли, но адмирал Бьёр жестом руки его остановил:

— Господа, сейчас важно понять, что делать дальше. Но я согласен — у нас до сих пор нет никакого официального ответа о происходящем в Конкордии.

Филиус за рукав потянул Еша обратно на место, затем обратился к командующему:

— Простите, адмирал, а зачем нам нужен официальный ответ от них? У нас ведь есть Хартия Лиги. Да, пусть сейчас Лига, которая основана, в первую очередь, на союзе Террарии и Канидайи, находится под угрозой своего распада. Но статьи Хартии пока никто не отменял. А они вполне конкретно излагают для нас инструкцию к действиям: оказать помощь любому, кому грозит опасность. К счастью для нас, это относится, в том числе, к примитивным расам, которые не входят в Лигу.

Адмирал Бьёр ничего не ответил. Идея лейтенанта ему понравилась. Она могла дать формальный повод защитить тех, кто сам на это не был способен. Но хоть какой-то официальный ответ от властей Конкордии командующий все же хотел получить. Адмирал обратился к Ешу:

— Пуран, как я понимаю, Первая раса — это аналог вашего правительства? И ее представители имеют большой политический вес, правильно?

— Так точно, адмирал.

— А раз представитель Первой расы у нас на борту, я был бы Вам благодарен, если бы Вы предупредили его, что как только здоровье ему позволит, я хотел бы с ним встретиться и обсудить последние события. В том числе и вопрос возможного союза против вторгнувшихся пришельцев.

— Конечно, адмирал. Я немедленно все ему передам.

Еш кивнул головой адмиралу Бьёру и вышел из кают-кампании. Командующий Первой эскадрой продолжил совещание:

— Адмирал Ли, отдайте кораблям эскадры следующий приказ: отходим в систему Тирал. Оттуда, если что, можно будет быстро достичь Ризы. Мы обязаны защитить наши системы от возможных атак ажан. И пока я не поговорю с Пахалом, пересекать границу и рисковать флотом я не намерен.

Офицеры одобрительно закивали головами. Все, кроме Филиуса. Его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, он был полностью согласен с адмиралом, что флотом рисковать нельзя, пока не будет ясна вся картина происходящего. С другой стороны, где-то там, на Фарлоне, обитает миллиард разумных существ, которые живут в своем прекрасном неведении и даже не подозревают, что к ним летит армада враждебно настроенных пришельцев, которые собираются стереть примитивную расу с лица их планеты.

— Спасибо, все свободны, — завершил собрание командующий Первой эскадрой.

Офицеры начали покидать помещение кают-кампании, когда Ян окликнул Филиуса:

— Лейтенант, что это на Вас?

Филиус посмотрел на свой испачканный мундир:

— Это кровь Пахала, адмирал. Помогал пурану эвакуировать его с материнского корабля. Виноват, сейчас же сменю форму.

— Да, будьте добры. И отдайте китель нашим ученым.

— Адмирал?

— Конкордийские медики не подпускают нас к Пахалу. Более того, они убирают за собой любые образцы его крови в медотсеке. Чистоплотные создания. Но если я впускаю к себе в дом незнакомца, я хотел бы о нем узнать чуть больше, чем просто досужие мифы и легенды.

— Есть, адмирал.

На следующий день Первая эскадра прибыла в приграничную с Конкордией систему Тирал, в которой вокруг одноименной звезды вращались три заселенные планеты Террарии. К тому времени Пахал пришел в себя и был готов принять адмирала Бьёра, о чем последнему было доложено. Командующий флотом в сопровождении Филиуса и Еша прибыл в медицинский отсек. Первый лежал на койке. Вокруг пациента суетились три конкордийских медика в красной форме. Филиус заметил, что один из них внешне походил на обычного человека. Двое других же, хоть и были гуманоидами, имели лица, похожие на звериные морды с короткой бурой шерстью. Из слегка выступающей вперед пасти торчали острые клыки. От неизвестных лейтенанту конкордийских медицинских аппаратов к телу Пахала было подключено множество проводов и трубок, по некоторым из которых текла зеленая жидкость. Первый заметил визитеров. Претерпевая боль от ранений, он улыбнулся и мягким тоном приветствовал вошедших:

— Адмирал Бьёр! Извините, что вынужден приветствовать Вас в таком виде. И позвольте выразить благодарность за спасение моего экипажа в системе Ирус. Если бы не Ваши люди, нас не было бы в живых. К сожалению, остальным кораблям моей эскадры, должно быть, повезло меньше…

— Как раз об этом я и хотел поговорить. Какова сейчас обстановка в Конкордии? Удается ли отразить или хотя бы замедлить вторжение?

— Как я понимаю, пуран Анджбет уже поведал Вам историю наших встреч с ажанами в прошлом. Увы, несмотря на то что мы старались отслеживать их, вторжение ажан для нас все же оказалось неожиданным. Мы были вынуждены оставить все системы, граничащие с пустошью. В ходе отступлений и приграничных боев уже потеряна четверть нашего флота. Но теперь у нас появился шанс. Благодаря Террарии. Мы готовы объединить наши силы и прогнать ажан из нашего с вами квадранта. Наш флот сейчас концентрируется в…

Ян перебил Пахала:

— А что Вы скажите о самих ажанах? Кто они? Почему преследуют вас? Почему нападают только на вас? Еще ни одна приграничная система Террарии не подверглась агрессии. Даже те системы, которые примыкают к пустоши.

— Очевидно, адмирал, что ажаны решили перебить обитателей квадранта поодиночке. Сначала решили разобраться с Конкордией, так как, видимо, они понимают, что мы знаем о них и знаем, как с ними бороться. Они боятся, что мы объединим весь квадрант против них. Вот и решили сначала избавиться от нас. После победы над нами Лига останется наедине с ними. Поэтому я предлагаю…

— Вы правы. Вы все знаете о них. Но почему-то не все рассказываете своим потенциальным союзникам.

— Простите, адмирал, я не понимаю Вас.

— Когда лейтенант Август переносил Вас с Вашего корабля на «Бравый», на его мундире осталась Ваша кровь. Я не сразу обратил на это внимание, но наблюдая за тем, как Ваши медики стараются уничтожить все образцы Вашей крови в этом отсеке, у меня возникли сомнения. Я приказал лейтенанту отдать китель нашим ученым. Буквально пару часов назад мне доложили о результатах анализа. Из образца крови с кителя лейтенанта нам удалось выявить геномы Вашей ДНК. И вот что удивительно — эти геномы оказались аналогичны тем, что мы выявили ранее в ДНК у мертвого ажанина, который напал на лейтенанта и пурана в пустоши и часть останков которого сейчас находится на этом корабле. Хотя наши ученые признают, что ДНК ажанина сильно мутировала. Или эволюционировала. Это как посмотреть. Но все указывает на то, что ДНК ажан близко родственна ДНК Вашей расы, Пахал. Как Вы это объясните?

— ДНК? Геномы? Что Вы такое говорите? Этого не может быть! Ваши ученые, должно быть, ошиблись.

— Хорошо, раз Вы так считаете, думаю, мне стоит прислушаться к Вам. Я верну флот к месту постоянного базирования и прикажу досконально изучить все имеющиеся у нас данные. Мы вернемся, как только закончим исследования. Ну, а Вам, Пахал, удачи в непростой борьбе с ажанами.

Адмирал Бьёр успел сделать один шаг в сторону выхода из медицинского отсека, когда он был остановлен резким стальным тоном представителя Первой расы:

— Стойте!

Пахал бросил взгляд на своих медиков, которые перестали суетиться вокруг него и, словно окаменев, замерли.

— Выйдите! — приказал им Первый.

Конкордийцы поспешили исполнить приказ и покинули медицинский отсек. Филиус не узнал в лежащем пациенте былого мягкого и приветливого пришельца. От располагающего к себе тона не осталось и следа.

— И Вы тоже, пуран! — обратился Пахал к Ешу.

— Думаю, ему будет полезно узнать что-то новое о своих правителях, — вмешался адмирал Бьёр, — Тем более, я ввел пурана в свой штаб, как офицера, представляющего интересы правительства Конкордии. Если сейчас не расскажите ему Вы, то на следующем собрании штаба он обо всем услышанном далее узнает от меня. В знак наших потенциальных союзнических обязательств, разумеется.

— Как угодно, — без особого удовлетворения пробубнил Пахал.

Он направил взгляд своих черных глаз на белый потолок медицинского отсека, словно старался вспомнить давно забытую историю:

— В то время, адмирал, когда Ваши предки были еще покрыты шерстью и лазили по деревьям, моя раса уже колонизировала планеты и осваивала галактику в поисках собратьев по разуму. Однако вскоре мы стали осознавать, что волей эволюции и технологического прогресса наша раса была единственной в своем квадранте, кто добился успехов в космической экспансии.

Однажды на нашей родной планете Коял произошла геологическая катастрофа, погубившая немалую часть населения. Мы осознали, как мы беззащитны против силы Вселенной. И тогда мы поставили себе новую цель — чтобы наша раса могла выжить даже в случае новых катастроф в будущем, мы должны колонизировать как можно больше планет. Но, к сожалению, значительная часть исследуемых нами систем оказывалась непригодной для жизни: на местных планетах было слишком жарко, слишком холодно, непригодные атмосфера, давление, притяжение и так далее. Долгие циклы наши ученые бились над решением одной задачи — как повысить приспосабливаемость нашей расы для самых разных планет. И решение было найдено. Мы создали клонов самих себя. Но эти клоны не были нашей точной копией. Они были улучшенной версией. Мы усовершенствовали их ДНК таким образом, чтобы их эволюция, сиречь приспосабливаемость, происходила за очень короткие сроки. Но самое главное — мы дали им возможность самостоятельного размножения. Без контроля и ограничений с нашей стороны. Они совершенствовали себя в зависимости от внешних факторов и среды, в которую попадали. Первые результаты этого эксперимента были весьма обнадеживающими. Непригодные для нас планеты стали быстро заселяться нашими усовершенствованными копиями. Это был успех.

— Но не тот, на который вы рассчитывали? — уточнил адмирал.

— Нет. Спустя примерно двести циклов после создания клонов, их стало достаточно много, чтобы они стали заявлять о себе как об отдельной расе, лучшей расе, чем мы. А нас считать второстепенными и даже неполноценными. Споры и трения между нами вскоре вылились в открытое противостояние, а потом и в полномасштабную войну. К счастью для нас, технологическое превосходство было на нашей стороне. Флот и армия у клонов были несопоставимы с нашими. Мы стали побеждать. Однако Верховный Совет Кояла принял решение, что клонов переделать нельзя. И что ради нашей безопасности все они должны быть уничтожены. Заселенные клонами планеты подверглись полной стерилизации.

— Вы устроили геноцид! — резюмировал адмирал Бьёр.

— Не надо кривить душой, адмирал. Мне известно, что в истории вашей расы были подобные страницы, когда целые народы были под угрозой полного уничтожения только за то, что выглядели чуть иначе, чем остальные.

— Мы перешагнули через эти темные времена! Сделали соответствующие выводы и не допускаем впредь подобного!

— Мы тоже сделали свои выводы. Часть клонов смогла убежать на захваченных кораблях в пустошь. Спустя какое-то время политика стерилизации была признана ошибочной и даже преступной. Мы неоднократно посылали разведывательные экспедиции в поисках сбежавших клонов, чтобы вернуть их и построить новые отношения. Однако экспедиции не давали никаких результатов. Более того, несколько кораблей пропало бесследно. Поиски были прекращены. Вскоре мы забыли о клонах. Истории противостояния с ними превратились в мифы. Но они не забыли о нас. Через пять тысяч циклов после своего бегства они вернулись. Вернулись, чтобы наказать нас. Но тех, кто вернулся, уже нельзя было назвать нашими клонами. Когда они покинули наши системы, перед ними стояла лишь одна задача — подготовиться к новому противостоянию с нами. Где-то там, в глубоком космосе они на протяжении тысяч циклов непрерывно эволюционировали, постепенно превращаясь в тех чудовищ, с представителем которых встретились лейтенант и пуран. Нападение оказалось столь же молниеносным, как и кровавым. Тогда-то они и получили свое имя «бач шонат» — «дети пустоши». Ведь они в каком-то смысле оставались нашими детьми. Но отроки были полны решимости отомстить своим родителям за наши грехи. Уже нам пришлось бежать из своих систем. Мы собрали все корабли, что уцелели в ходе нападения и были способны совершать прыжки и покинули Коял и родную систему, чтобы уже никогда не возвращаться домой.

Когда мы прибыли в этот квадрант, мы знали, что бач шонат рано или поздно найдут нас, чтобы закончить свою кровавую месть. Мы стали готовиться к их приходу. При налаживании контактов с местными расами мы, разумеется, не говорили, откуда появились бач шонат. Более того, чтобы скрыть историю их происхождения, мы дали им новое имя — ажаны. Местным мы рассказывали, что это таинственная раса, главная задача которой — уничтожение всего живого в галактике, и что в скором времени они придут сюда. Мы старались объединять вокруг себя всех, кто был готов войти с нами в союз. Мы обучали их, вооружали, готовили. Чтобы, когда придет время, они встретили угрозу вместе с нами.

— Вы подставили нас! — не сдержался Филиус, — Вы привели ажан сюда! Они пришли за вами! Не мы им нужны, а вы! Если бы не вы, никакой угрозы не возникло бы!

— Лейтенант! — грозно осадил своего офицера Ян.

Филиус сделал шаг назад.

— Где сейчас Ваш флот? — вновь обратился адмирал Бьёр к Пахалу.

— В системе Нтакет. Последний приказ, который мы успели принять от Верховного Совета — отправляться в Нтакет, где был объявлен общий сбор всех уцелевших кораблей.

— Это далеко от границы?

— Примерно пятнадцать ваших прыжков вглубь территории Конкордии.

— Я доложу обо всем услышанном президенту. Он должен принять решение в связи с вновь открывшимися данными. Выздоравливайте, Пахал.

— Не надейтесь, адмирал, что ажаны остановятся на нашем уничтожении. Они были созданы разумным видом, но разум в них давно погас, — сказал напоследок уходящему адмиралу Пахал.

Адмирал вышел из медицинского отсека и направился в свою каюту. За ним вышли Филиус и Еш. Как только последний оказался в коридоре, он сел на пол, прислонившись спиной к стене. Филиус присел рядом и спросил у товарища:

— Как себя чувствуешь?

— Чувствую, что меня всю жизнь обманывали те, кому я был беззаветно верен и предан.

— Ну, тут можешь не объяснять. Прекрасно понимаю тебя как никто другой.

— Почему они так поступают? Почему власти нам лгут?

— Вопрос, конечно, не из простых. Одно могу сказать точно — не оказавшись в чужой шкуре, сложно понять чужие мотивы. Мы, как обыватели, многого не знаем и судим исходя из известной нам информации. А там, — Филиус указал пальцем наверх, — принимают решения, апеллируя большим количеством известных фактов. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.

— Как думаешь, что предпримет президент Рюрг после того, как узнает о происхождении ажан?

— Если анализировать ситуацию с точки зрения дипломатии и в связи с новыми данными, нападение ажан — это внутренний конфликт Конкордии. И мы действительно не вправе вмешиваться. Но с другой стороны, Пахал может оказаться прав — кто даст гарантии, что ажаны не остановятся только на уничтожении Первых? Не говоря уже о десятках рас, которые населяют Конкордию, но не имеют никакого отношения к тому далекому конфликту между Первыми и их клонами.

— Десятках? Их сотни, Филиус. И все они теперь должны расплачиваться за преступления Первых.

Лейтенант ничего не ответил. Спустя мгновение Еш вскочил на ноги:

— Мне надо выпить. Тут есть место, где можно притупить мысли?

Филиус улыбнулся. Он догадался, о чем говорит его собеседник, и тоже был бы не против перевести дыхание:

— Идем в машинное отделение. На период военных действий корабельный бар закрывается. Но, как мне говорит один мой друг: «У инженеров всегда можно найти что-то высокоградусное».