Деревенщина в Пекине 3

Глава 20

— В вашей епархии инструментарий традиционно эволюционирует со скоростью звука — это знают все. В том числе, схемы взаимодействия. Так что я действительно не могу предсказать диапазон возможных решений, которые вы теоретически могли бы предложить, если бы захотели.

— И?

— Кто является естественным антагонистом коррумпированного полицейского? Госбезопасность, как волк для зайца.

Хуан Цзяньру и Ши Тин продолжают молча пить чай.

— А враг моего врага, как известно, мой друг, — кивает самому себе Лян Вэй. — Если для вашей организации взяточник — презираемый враг, то взяточник из полицейской внутренней безопасности — враг вдвойне. Сегодня он взял деньги у паспортистки, а завтра у кого? И за что?

— Занятная логика. Точнее, риторика.

— А если через несколько лет ему захочется получить дополнительную звездочку на погоны? Или замаячит перспектива генеральского звания? Какие тогда схемы он начнет выстраивать после десяти лет системной бездеятельности и безнаказанности? — Лян Вэй не обращает внимания на последнюю ремарку собеседника.

Фэн Ин поднимает руку, его лицо выражает согласие:

— Достаточно, не агитируй, я согласен, что подобное неприемлемо. Должен признать, ситуация заслуживает внимания. Говорю сейчас не как твой товарищ, а исключительно как сотрудник своего ведомства.

— Рад слышать. Внимательно слежу за ходом вашей мысли.

— Понимаю, что всё это случайное стечение обстоятельств, но тебе везёт. Ваш инцидент может представлять интерес для некоторых смежных подразделений. Сразу оговорюсь: данная ситуация находится вне моей компетенции и не входит в сферу моих служебных интересов. Если говорить откровенно, это никак не пересекается с моим функционалом. — Офицер поразительно смотрит на женщин.

— Кому именно, если не секрет, это может быть интересно, если не вам? — простодушно интересуется Лян Вэй.

— У меня есть друг, занимающий должность заместителя, — Фэн Ин не уточняет подразделения, — в его карьерных планах значится кресло начальника. Нынешний руководитель, если деликатно, полностью устарел. Как говорится, смерть отпустила погулять — а он с работы никак не уволится. Давно пора на пенсию, но старик цепляется за должность всеми неправдами, о правдах речь уже не идёт.

— Некоторых бывает очень сложно убрать с должности невзирая на возраст, — лаконично кивает одна из полицейских.

— Так ещё и специфика структуры. Преобладают неформальные связи, которых у нынешнего начальника в избытке. Он абсолютно не соответствует требованиям методически, владеет только родным языком, что абсолютно неприемлемо на данном этапе — тянет назад всех, не только своих. — Капитан пару секунд молчит. — О технологиях вообще не упоминаю — ему компьютер нужен в основном для игры в маджонг.

— Интересные расклады.

— Именно, хотя я сейчас просто рассуждаю вслух. Как гражданин и сотрудник своего ведомства, я отчетливо понимаю, что та служба могла бы быть эффективнее и действовать согласованно в том числе с нами. Но существует конкретная персоналия, которая, подобно пробке в горлышке бутылки, блокирует движение во всех направлениях.

— Интересно, — осторожно замечает Ши Тин.

— Мой друг-заместитель мог бы занять его должность, раз. Ваша ситуация представляла бы для него потенциальный рабочий интерес, два. Теоретически. — Фэн Ин смотрит на женщин. — Но я сейчас не буду заявлять, что вы пришли по адресу, что я — ваши волшебная палочка и все тучи руками разведу.

— Разумеется. Мы понимаем нюансы. Если существует хотя бы минимальная вероятность благоприятного исхода, мы были бы рады попытаться использовать эту возможность.

— Давайте определимся с приоритетными целями, — капитан поднимает руку, останавливая Лян Вэя, явно собирающегося что-то сказать. — В настоящий момент вижу минимум два варианта. Первый: наказать виновных. Под словом " наказать" я имею в виду не формальное замечание или выговор, а полноценную юридическую ответственность.

— А второй какой?

— Обеспечить возврат финансов пострадавшим. Или, возможно, ты рассматриваешь иную перспективу, которую предпочитаешь не озвучивать напрямую?

— Например, какую?

— Возможно ты вообразил себя гигантским пауком в центре невидимой паутины влияния. И, вероятно, допускаешь сценарий, при котором эти люди останутся на своих должностях, но будут негласно обслуживать твои личные интересы. У тебя ведь появился на них серьезный компромат, который не потеряет актуальности как минимум ближайшее десятилетие. Зная тебя, я бы не удивился такому расчету.

Лян Вэй позволяет себе легкую улыбку, оценивая психологическую проницательность собеседника:

— Вы ошибаетесь, я пришёл на эту встречу, не имея четко сформулированной конечной цели. Моя мотивация носила скорее эмоциональный характер. Когда ваша девушка плачет, вы готовы предпринять любые меры, чтобы это прекратилось. Согласны?

— Продолжай, — капитан уходит от прямого ответа на личный вопрос.

— Мне лица тех деятелей не понравились — я с ними столкнулся в дверях. Может быть, скажу нехорошую вещь, понимаю, что так мыслить нельзя, но не должны люди с такими лицами иметь вес в правоохранительной системе.

Ши Тин слегка подается вперед, в её взгляде читается недоумение:

— Прошу прощения, но внешность дается от природы и не является предметом выбора.

— Я говорю не о физиономии, а о тех ментальных процессах, которые буквально просвечивают сквозь их лица, словно написанные красными чернилами, — поясняет Лян Вэй. — Я имею в виду образ мыслей, систему ценностей и моральные установки. Учитывая, что я, как налогоплательщик, фактически плачу им деньги, считаю недопустимым, чтобы человек с подобным внутренним содержанием получал часть моих средств. Говоря простыми словами, я бы никогда не нанял такого сотрудника и немедленно уволил при первой возможности.

За столом раздается дружный смех. Даже капитан Фэн не может сдержать улыбку.

— Молодой гражданин, обгоняющий всё, что нельзя, — с иронией комментирует подруга Хуан.

— Не смейтесь. Я полностью осознаю, насколько наивно и оторвано от реальности звучу. Но вода камень точит. — Студент переводит взгляд на капитана. — Возвращаясь к вашему вопросу: мои спутницы действительно желают, чтобы эти люди испытали длительные и существенные неприятности.

Полицейские синхронно кивают, их лица выражают решительную поддержку.

— Да! Они должны страдать! — с жаром подтверждает Ши Тин.

— И я прекрасно понимаю, что в профессиональных интересах вашего товарища, стремящегося занять должность руководителя, может быть громкое резонансное дело. Давайте будем откровенны, мы все имеем базовое представление о принципах агентурной работы.

— Лично я таким пониманием не обладаю, — слегка приподнимает бровь Хуан Цзяньру.

— Хорошо, мы все думаем, что мы не понимаем, — стремительно поправляется Лян Вэй. — Более чем очевидно, что эта троица из департамента внутренней безопасности никогда бы не осмелилась практиковать подобные схемы, если бы не имела абсолютной уверенности в своей внутриведомственной неприкосновенности.

— Ты полагаешь, что за ними стоит покровитель? Если начать серьёзное расследование, то ниточки потянутся значительно выше? — спрашивает капитан.

— А вы думаете иначе?

— Знаешь, существует выражение: невежество рождает необычайную смелость суждений. Именно потому, что ты вне системы, для тебя ситуация представляется столь однозначной. Мне не хватает данных для расклада, но я считаю, что может быть больше потенциальных вариантов.

— Вы не видели их лично, — возражает Лян Вэй. — Вы оцениваете ситуацию по формальным параметрам, основываясь на чужом пересказе и виртуальных документах. Это, несомненно, тоже подход, часто приводящий к правильным выводам. Однако иногда визуальный контакт дает значительно больше. Истинные мысли и намерения отражаются в глазах. Невидимое оставляет свой след.

Паспортистки переглядываются, не вполне понимая подтекст молчаливого обмена взглядами.

— По их поведению и манере очевидно, что более глубокое расследование приведет к значимым результатам. Я не знаю куда — может, у них жена общая на троих. Могу только почувствовать, что за ними что-то стоит, а вот что именно, правда не знаю.

— Хорошо, я услышал. На данном этапе предлагаю остановиться на следующем: я побеседую с упомянутым товарищем. Подтверждаете ли вы отсутствие первоочередных финансовых претензий и приоритет юридического наказания виновных?

Хуан Цзяньру переводит взгляд на подругу, позволяя той ответить первой. Всё-таки она отдала вымогателям в пятнадцать раз больше.

— Да, подтверждаем. Надеюсь, всё будет так, как вы и сказали — они не ограничатся предупреждением и выговором.

— Кстати, какова общая сумма? — интересуется Фэн Ин.

— Для официального протокола или в конфиденциальном порядке? — уточняет Ши Тин.

— Исключительно для моего личного понимания доходов троицы, — капитан демонстрирует отсутствие формальных целей.

— Там точно не троица, а целая группа. Если дёрнуть, их окажется куда больше, — тихо бормочет Лян Вэй.

— Я отдала чуть меньше двух тысяч долларов, — отвечает старший лейтенант.

— А мне пришлось выплатить полную сумму, — тяжело вздыхает Ши Тин. — Двадцать пять тысяч долларов.

— Итого двадцать семь тысяч с вас двоих за период около полутора недель, правильно? — уточняет капитан, мысленно производя расчеты.

— Получается, что так. И не факт что нас было только двое.

Взгляд Фэн Ина становится задумчивым, почти отрешенным. Он достаёт из кармана телефон и решительно направляется к выходу, подальше от посетителей.

Ши Тин внимательно наблюдает за Лян Вэем, который, в свою очередь, не спускает глаз с капитана, погрузившись в собственные размышления.

— Странно, я всегда предполагал, что подобные вопросы не обсуждаются по телефону, — тихо произносит студент, наблюдая, как капитан активно жестикулирует.

— Как много ты замечаешь, наш юный друг, — с иронией комментирует Ши Тин. — Скорее всего, у них свой словарь, даже при аудиозаписи расшифровать содержание затруднительно.

— Да, я это понимаю, — кивает бойфренд подруги, не отрывая взгляда от капитана. — Ну и он на своей территории. Говоря прагматично, безопасности в Китае опасаться некого

Завершив телефонный разговор, капитан Фэн возвращается к столу:

— Ситуация представляет интерес, — он опускается на своё место. — С вами определенно свяжутся люди, способные их реально наказать.

— Почему не вы? — ровно уточняет Ши Тин.

— Нам не по подведомственности. Это всё равно что поручить мойщику окон с навыками промышленного альпинизма ремонт сложной электропроводки в небоскребе. Или, наоборот, попросить квалифицированного электрика заниматься мытьем внешних поверхностей высотного здания. У каждого своя специализация, у меня она иная.

— Если не секрет, разговор был конструктивным? — интересуется Лян Вэй.

— Я описал ситуацию в общих чертах и объяснил, что в деле фигурируют сотрудники полицейского ДВБ. Обозначил основные параметры и системный характер нарушений. Твой международный пример с Козликом вызвал смех, но лишь отчасти, поскольку ситуация весьма узнаваема. Люди часто мыслят идентичными категориями, независимо от географического расположения. Это действительно типовая схема, знакомая, кому надо.

Паспортистки обмениваются взглядами. Заметив это, капитан уточняет:

— Учитывая, что мы в Пекине, а не в провинциальном Суншугоу, масштабы и горизонты совершенно иные. Расследование может вывести на весьма влиятельные фигуры в различных влиятельных кругах, включая партийные. — Капитан серьезно смотрит на женщин. — Прошу вашего согласия на передачу контактных данных тому, кто будет заниматься делом.

Полицейские кивают.

— Насколько я понимаю, ты ещё не передала основную часть требуемой суммы? — капитан обращается к старшему лейтенанту. — Поэтому не исключено, что моему другу, который, прошу прощения за прямоту, фактически экономит тебе двадцать пять тысяч долларов, потребуется твоё непосредственное содействие.

— Мне придется выступить в роли?..

— Вопрос не по адресу. Я лишь посредник, и то. На начальном этапе. Вы хотели наказания виновных, но у вас отсутствовал прямой выход на нужных людей — я лишь мостик. Детали будут обсуждаться там.

— Мы вам очень признательны, — отвечает старший лейтенант.

— Лян Вэй, — качает головой капитан Фэн. — Ткнул пальцем в небо и, на удивление, угадал. Такой знакомый есть и его личный интерес я вам объяснил. На всякий случай: ничего секретного я не рассказал, это далеко не тайна для многих. Давняя системная проблема, которую необходимо как-то решать.

— Честно говоря, чем больше людей посвящены, тем больше волнений это у меня вызывает, — прямо заявляет Хуан Цзяньру.

Капитан задумывается. Женский страх он считает вполне обоснованным. Информация — опасное оружие двойного назначения. Любая утечка может обернуться катастрофой как для троицы вымогателей, так и для сидящих перед ним представительниц паспортной службы.

В глазах женщин он видит ту боязнь, которую испытывает каждый, кто оказывается втянутым в игры спецслужб с противоположной стороны барьера.

Фэн Ин решает приоткрыть завесу, чтобы женщины не считали, что их могут использовать просто как пешек в чужой игре:

— Поскольку мы с товарищем являемся работниками одной конторы, то о служебных моментах друг друга знаем гораздо больше, чем это разрешается официально. Я в курсе его компетенций, интересов, в том числе потому, что они лежат на стыке наших полномочий. И если их расследования приведут туда, куда я сейчас думаю, это уже будет в рамках нашей ответственности.

— Возвращение денег китайских коррупционеров из-за границы обратно? — неожиданно для всех выдаёт Лян Вэй.

Все поворачиваются к нему.

— Что такого? — искренне удивляется студент. — Это старая государственная программа, которой десять лет. Отмена сроков давности для коррупционных преступлений, координация с Интерполом. Давно ни для кого не секрет.

— Эта тема, мягко говоря, даже не для служебного пользования, гриф чуть повыше, — говорит капитан Фэн.

Лян Вэй, однако, не выказывает никаких признаков беспокойства. Напротив, на его лице появляется открытая ухмылка:

— Да ладно вам, — он небрежно машет рукой, — об этом весь интернет писал, ещё задолго до принятия государственной программы. Никакого секрета давно нет.

Капитан опирается локтями о стол. Его лицо ничего не выражает, но глаза внимательно изучают собеседника:

— Так-то оно так, но сколько тебе лет было? Пять? Я тебе компетентно заявляю, что если ты сейчас полезешь искать информацию, то ничего об этом не найдёшь.

Лян Вэй неторопливо берёт кружку с чаем, делает неспешный глоток:

— Вы говорите про наш, закрытый от всего мира сегмент интернета, который активно фильтруется властями. А я использую виртуальные частные сети. И говорю не только по-китайски. Если хотите, прямо сейчас всё найду в сети. Хотите?

Капитан, не говоря ни слова, достаёт собственный смартфон и молча протягивает его собеседнику. Этот жест застает врасплох присутствующих женщин. Их глаза расширяются от удивления.

Лян Вэй, взяв в руки гаджет, видит, что это не обычный смартфон. Даже на первый взгляд ясно, что модель кастомизирована, с расширенным функционалом для обеспечения приватности и безопасности. Корпус чуть толще стандартного, на задней панели отсутствуют привычные для коммерческих моделей обозначения.

Лян Вэй начинает методично изучать рабочий стол и меню приложений, его пальцы уверенно скользят по экрану в поиске нужных инструментов.

Хуан Цзяньру и Ши Тин наблюдают за происходящим со стеклянными лицами.

Вскоре студенту становится очевидно, что искомые программы отсутствуют в основном меню. Ещё пара минут уходит на тщательное изучение настроек. Женщины начинают терять интерес, но Фэн Ин продолжает внимательно следить за действиями знакомого. Нажав определённую комбинацию клавиш, которая скрыта от обывателя, тот добивается результата — экран телефона мигает, обновляя интерфейс. Вместо первого, почти пустого рабочего стола появляется второй, с целым набором ВПН сервисов и специальных браузеров.

— Как узнал? — ровно интересуется капитан.

— Не узнал. Понял. Основной рабочий стол практически пустой, сразу видно — прикрытие. Вот и стал рыться в настройках, как раз недавно читал об этом. Тоже в открытом интернете.

Пара кликов — и на девайсе устанавливается безопасное соединение, открывающее доступ в открытый интернет. Лян Вэй вводит ключевые слова на английском языке в поисковую строку, фильтруя результаты по релевантности и надёжности источников.

— Вот, — он разворачивает телефон экраном к Фэну и указывает на найденные статьи. — По-английски, по-русски, целые дискуссии.

Безопасник берёт телефон и бегло скользит взглядом по статьям, используя встроенный переводчик браузера для одного языка из двух. Его лицо остается бесстрастным.

— Занятный случай. В другие времена и с другими людьми возникла бы масса вопросов, — Фэн Ин с прищуром глядит на собеседника.

— Не забывайте, где я учусь. Кроме меня там и другие есть, в том числе из вашей организации со специализацией именно внутри Китая.

Фэн Ин качает головой:

— Ладно, зачёт. Не то чтобы об этом не подумал, просто не сделал поправку. — Затем, обращается к полицейским. — Когда начиналась беседа, вы сидели в напряжении.

— Это разве не логично?

— Логично. Хорошо, что сейчас всё в порядке. Мне следует дополнительно оговорить конфиденциальность? Как все сказанного, так и самого факта нашей встречи?

Хуан Цзяньру мелодично смеётся:

— Не переживайте, на нас это и закончится. Мы себе не враги.

— Пожалуйста, сделайте им больно. У меня будет удовлетворена и профессиональная гордость, и женская, — роняет Ши Тин. — Вся ваша родня может ходить ко мне за паспортами, как к себе домой. Сделаю в один день, слово. Даже госпошлину за ускорение доплачивать не нужно.

— Спасибо, конечно, но у нас свои возможности, — он дипломатично опускает взгляд. — Мы тоже имеем право на эмиссию определенных документов.

— У вас же там номера и серии другие? Сразу будет видно, что паспорт выдан по…

— Очень хорошо, — перебивает Фэн. — Если даже вы так считаете и искренне верите, что наш паспорт легко идентифицировать — соответственно, понять, кто чей. Но вы ошибаетесь. В нашем документе будет написано, что выдача сделана через вас.

— Да ну⁈ А «Правила» кабмина?!!

— Хорошо, что даже вы думаете, что наши руки связаны. Значит, и другие будут думать точно так же.

— Всё, я вас поняла, — Ши Тин поднимает перед собой руки. — Не тому предлагаю. Приношу извинения.

— Возвращаясь к вопросу, — продолжает капитан. — Я предметно переговорю с товарищем, как раз иду к нему. Благодарность и дальнейший план будете обсуждать не со мной. Ещё раз: вы даёте разрешение на передачу ваших контактов?

— Конечно, пускай звонит.

— Я тоже согласна, — кивает Хуан Цзяньру. — Надеемся на ваши слова и что они с делом не расходятся. Простите, сорвалось.

— Не переживайте, всё будет хорошо. Моё личное слово, хотя мы едва знакомы.

— «Здесь не церковь, здесь вас не обманут», — бормочет Лян Вэй.

Но на эти слова никто не обращает внимания.