Цветок пустыни (СИ)

Глава 28. Алтарный камень

Песок, словно живые змеи, извиваясь, медленно расходился в стороны, словно само время решило открыть нам свои древние секреты. Золотистые потоки уносились прочь, и перед нашими глазами проступили первые очертания странного сооружения, совершенно не похожего на те руины, что мы привыкли видеть в пустыне.

Дружинники инстинктивно отступили на несколько шагов, опасаясь ловушки, но я, наоборот, шагнула ближе, ощущая, как сердце затрепетало в груди от странного, щемящего чувства, какое бывает перед тем, как что-то должно произойти важное.

Археологи, как загипнотизированные, замерли, наблюдая, как проявлялись контуры древних зданий. Камень за камнем, ровные стены, идеально прямые дороги и высоченные конструкции, каких никогда прежде не видели на Караксе. Сталь и гладкий камень, идеально обработанные, как будто руки мастеров здесь заменяли бездушные, точные механизмы.

— Это невозможно… — выдохнул кто-то из учёных, не решаясь приблизиться к этим внезапно открытым останкам неведомой цивилизации.

— Похоже на человеческую цивилизацию, но слишком развитую, — пробормотал один из исследователей. — Как будто технократическое общество. Металл, стекло, бетон… Интересно, каков возраст? Предположительно, десятки тысяч лет, хотя более точно можно сказать после анализа.

Некоторые находки тут же фиксировали, сканируя приборами: частично сохранившийся кусок таблички из золотистого сплава, на котором выступали полуистёртые буквы вроде «ERT… FRE…». Едва различимый контур рисунка, напоминающего латы.

Драконья сущность внутри скребла.

Но волей-неволей шаги повели к чему-то, что скрылось на противоположном склоне обвала. Подобно лёгкому озарению: «Проверь там». И действительно, в глубине обломков открывался провал, где смутно виднелось что-то золотистое.

Следующий час ушёл на расчистку завала. Работали все — и археологи, и воины, и мы с Эрганом; в подобных делах драконья сила куда эффективнее лопат. Сбрасывали лишние камни, оттаскивали в сторону обломки стен. Песок, струившийся сверху тонкими ручейками, упорно мешал, но мы были настойчивы. Вскоре глазам открылся странный портал, сложенный из массивных серых блоков. Он уходил вниз, как крыльцо, ведущее к невидимому храму, поглощённому глубинами земли.

Стоило приблизиться, как сердце защемило в груди, откликаясь на далёкий, но неотвратимый зов. По позвоночнику пробежала тёплая, успокаивающая волна, приглаживая вздыбленные чешуйки. Каждый шаг усиливал звучание тонкой, почти незаметной мелодии, пробуждавшей воспоминания, которых у меня никогда не было.

У подножия ступеней раскинулась каменная плита, испещрённая древними рельефами, которые уводили нас в густой, неподвижный полумрак. Воздух здесь был тяжёлым и неподвижным, пропитанным пылью, временем и чем-то гораздо более важным для любого дракона — запахом золота…

— Чувствуешь? — тихо спросил Эрган, оглядываясь на меня.

Я лишь молча кивнула: «Там…»

Пока помощники суетливо пытались включить дополнительные источники света, мы с Эрганом уже отчётливо видели в темноте золотую статую женщины. Её изящная фигура в человеческом облике возвышалась над массивным каменным пьедесталом, крылья драконицы распростёрты, словно в попытке защитить то, что она держала в руках.

Я замерла на месте, не в силах отвести взгляд. Сердце застучало быстрее, кровь прилила к вискам, а ноздри сами собой втягивали воздух, уловив этот едва ощутимый, манящий аромат золота — аромат, который одновременно будоражил и тревожил душу любого дракона.

— Что это? — прошептал Эрган, поражённый увиденным.

— Драконица, — шёпотом произнесла я, приближаясь и чувствуя, как дрожат пальцы, невольно превращаясь в когти.

Она была прекрасна и одновременно ужасна. Созданная из чистого золота фигура когда-то была живой драконицей, принявшей получеловеческий облик. Изящное лицо женщины покрывали тонкие, переливающиеся золотом чешуйки, а широко раскинутые за спиной крылья, казалось, навеки застыли в отчаянном стремлении взлететь, вырваться из цепких объятий смерти. В одной руке драконица высоко держала факел, словно пытаясь развеять мрак над этой пустынной землёй; в другой же бережно прижимала к груди драконье яйцо.

Горло неожиданно сжалось от невыносимого, первобытного горя, и я невольно прижала ладонь ко рту, чтобы не дать вырваться наружу драконьему крику скорби и отчаяния. В тот самый миг пришло осознание: перед нами не просто статуя, а настоящий могильник, в котором навеки была похоронена эта несчастная драконица вместе со своим не родившимся дитя. Какой же чудовищной силой обладала та трагедия, если даже её яйцо не сумело удержать мать в мире живых?

Эрган осторожно коснулся моего плеча, пытаясь меня успокоить, но в его собственных глазах читались одновременно потрясение и растерянность. Он, как и я, без слов понял, что перед нами вовсе не случайный памятник, а молчаливое свидетельство забытой трагедии нашего народа.

Позже археологи несколько дней подряд тщательно исследовали каждую деталь этого странного, мистического города. Им быстро удалось установить, что катастрофа случилась примерно десять тысяч лет назад — судя по масштабам разрушений и следам от морской стихии, город был стёрт с лица земли мощнейшим цунами. Однако, как бы внимательно мы ни искали, никакого алтарного камня так и не обнаружили.

Лишь при тщательном осмотре самой статуи, прямо у основания пьедестала, археологи нашли небольшую каменную табличку с древними письменами. Когда учёные наконец расшифровали текст, нас с Эрганом охватило смешанное чувство изумления и непонимания. Надпись сообщала, что перед нами — великолепная скульптура неизвестного мастера, установленная в честь процветания и удачи города и носящая имя «Фортуна». Те, кто воздвиг эту статую, даже не подозревали, что перед ними когда-то стояло живое существо. Они воспринимали драконицу лишь как символ, как художественное воплощение удачи, и не ведали, что возвели памятник трагедии, истинного смысла которой так и не поняли.

Каждый день я приходила к статуе драконицы, садилась на гладкие, отполированные ветром ступени и молча смотрела ей в лицо, пытаясь понять, почему Духи привели нас именно сюда. Поначалу я ждала их голосов, надеясь на объяснение, но Духи молчали, словно предоставляя мне самой разобраться в смысле этой находки.

На третий день, когда солнечный диск медленно погружался за барханы, окрасив пустыню в алые и пурпурные тона, я осознала правду. Эта золотая фигура — это и был тот самый алтарный камень, о котором говорили Духи. Древняя драконица ждала здесь нас тысячелетиями не для того, чтобы её забыли, а чтобы её вновь приняли в семью.

Но как узнать, кем она была и почему оказалась здесь одна, за тысячи лет до появления первых драконов на Караксе? Ответ могли дать только старейшие архивы нашего народа.

Я поднялась на борт шаттла и связалась через системы связи с орбитальной станцией и через сложный канал связи передала брату послание на Алракис.

Мы должны узнать, кто она и почему оказалась здесь одна с яйцом, а не в защищённом Гнездовье. Передав запрос, я связалась с Кисом, вызывая сюда свою яхту. Включились драконьи инстинкты — спрятать самое ценное в сокровищницу. И пока «Фулгур» летел сюда, я вновь опустилась к статуе.

— Кем бы ты ни была, ты больше не будешь одна. Мы вернём тебя в Клан, — пообещала я, осторожно вскарабкавшись на постамент и вглядываясь в её застывшие, полные печали и достоинства черты лица.

Рука сама собой потянулась вперёд, пальцы дрогнули, едва касаясь гладкой поверхности золотого яйца. В тот же миг раздался резкий, пугающий хруст — и яйцо неожиданно выскользнуло из ладони мёртвой драконицы. Сердце на мгновение остановилось, когда я, извернувшись немыслимым образом, едва успела подхватить драгоценную ношу, прижимая её к груди. Острая боль прострелила плечо от удара при падении, но я даже не обратила на неё внимания, охваченная паническим страхом уронить драгоценную реликвию.

Сердце бешено стучало в груди, руки мелко дрожали от осознания того, что едва не совершила страшное святотатство. Плодное яйцо драконов — священная драгоценность для любого из нас, символ жизни и продолжения рода.

— Что мне с тобой делать? — прошептала я растерянно, бережно прижимая к груди тёплый золотистый шар.

Эрган, едва оправившись от увиденного, подошёл и нежно прижал меня к себе, успокаивая и одновременно поддерживая:

— Мы заберём его с собой. Так будет правильно.

Тихий шёпот ветра донёс до меня знакомый голос:

— Ты нашла дочь драконов. Теперь настало время посадить жёлудь и заложить первый камень твоего нового дома, маленькая драконица.

Теперь я знала, что наш эмират возведут вокруг этого места. И одна из нас, застывшая в золоте, станет сердцем и алтарём нашего нового дома.

Строительство нового эмирата началось с того, что мы аккуратно расчистили территорию вокруг золотой статуи драконицы. Поначалу казалось, что город ушедшей цивилизации прекрасно сохранился, особенно вокруг места захоронения драконицы — словно какая-то неведомая сила заключила это пространство в капсулу времени. Однако после вскрытия места волшебство перестало действовать, и прямо на наших глазах, день за днём, каменные здания, металлические конструкции и даже идеально ровные дороги стали стремительно рассыпаться в прах. Не прошло и недели, как от некогда величественного города остались лишь золотистые барханы, ровным слоем покрывшие всё, что здесь было.

Как только последний след прежней цивилизации исчез под слоем песка, мы наконец смогли приступить к полноценному строительству. Геодезисты тщательно и скрупулёзно разметили местность, расставив ключевые точки и углы будущих зданий в полном соответствии с заранее утверждённым проектом. К этому времени вокруг строительной площадки уже вырос небольшой палаточный городок, в который постепенно начали стекаться наши люди из оазиса. К счастью, геологи давно обследовали пустыню и мы знали, что водный горизонт на этой территории расположен не слишком глубоко, и к прибытию первых поселенцев уже были готовы четыре скважины с чистой и прохладной водой.

Когда большая часть жителей собралась на новом месте, настало время исполнить волю Духов и посадить священный жёлудь из долины Друидов. Караксцы славились тем, что могли устроить праздник из любого события, а здесь сами Духи велели — как тут удержаться?

Церемонию назначили на закат, когда пустыня окрасилась в пурпурно-золотые цвета. В кругу самых близких собрались только свои: отец с жёнами и Джафаром, дядя — эмир Шии-Тари, близкий друг Эргана — Сарган и его отец, эмир Шии-Ра, мои друзья. Остальные жители, взволнованно и радостно переговариваясь, ждали торжественного момента чуть поодаль, окружив место посадки полукругом.

Стоило лишь засыпать строенный жёлудь землёй, с любовью приготовленной мной заранее и сбрызнуть водой, напитанной важными микроэлементами, как в воздухе явственно проявились силуэты Духов — одна женская фигура и трое мужских. Полупрозрачные, но отчётливо различимые в вечерних лучах заходящего солнца, они молча и величественно окружили нас, распростёрли руки над местом посадки и слегка поклонились, словно одобряя наш выбор.

Все присутствующие на церемонии замерли, поражённые благоговейным трепетом и почти боясь пошевелиться, чтобы не нарушить торжественный момент. Даже эмиры были поражённые этим мистическим появлением. Я сама не могла оторвать взгляда от этих призрачных существ, чувствовала, как внутри дрожит каждая чешуйка. Духи редко позволяли нам видеть себя настолько явно, предпочитая общаться намёками и загадками в виде бесплотных существ. Но сегодня, очевидно, был особый случай.

Они молча смотрели, как пробуждается семя, как едва заметный росток вдруг дрогнул, проклюнулся сквозь землю и, преисполненный магической силой, устремился вверх. На глазах у поражённых караксцев веточка стремительно увеличивалась в размерах, покрываясь листьями, вытягиваясь в мощный строенный зелёный побег. Через мгновение перед нами уже возвышались три переплетенных маленьких, но крепкийх дубка с нежной, золотисто-зелёной листвой.

Это явление было слишком ярким, чтобы оставить кого-либо равнодушными. Караксцы, словно заворожённые, сначала молчали, а затем воздух наполнился радостными возгласами. Сам отец и дядя Шии-Тари смотрели на дерево с благоговейным изумлением, в котором читалась гордость за нас, и, может, впервые — абсолютная уверенность в том, что новый эмират ждёт процветание.

Пока гости любовались молодым деревцем, Духи молча скользнули к золотой статуе. Казалось, они склоняли головы перед драконицей, выражая ей уважение и признание.

Люди ахнули, загудели, ликуя, осознавая, что стали свидетелями настоящего чуда.

Золотую драконицу, ставшую алтарём нашего Храма, торжественно перенесли и установили рядом с молодым дубком. Теперь её пустая рука, прежде бережно державшая яйцо, была раскрыта ладонью вверх, будто приглашая всех, кто желал сделать ей подарок.

Первыми подходили самые близкие. Наш отец с улыбкой положил на раскрытую золотую ладонь изумительной красоты ожерелье, орнаментом напоминавшее мой прежний найрис. И тут произошло невероятное: ожерелье мгновенно исчезло, а вместо него на ладони статуи появился тонкий золотистый локон волос. Потрясённые, мы молча переглядывались, не веря своим глазам. Мгновение спустя отец бережно взял локон, осторожно сжал его в руке и улыбнулся, явно почувствовав, что его дар приняли, а взамен он получил нечто бесценное.

После этого события, дары золотой драконице понесли все. И каждый раз подарок исчезал, но иногда статуя давала что-то взамен, каждый раз заставляя нас гадать о смысле даров. Ибо не всегда их можно было расшифровать прямо.

К сожалению, в архивах Алракиса Кириан не нашёл ничего, чтобы смогло пролить свет на то, кто при жизни была эта женщина. Но одно было ясно точно, что спустя тысячи лет одиночества золотая драконица вновь обрела дом и через неё говорили с нами Духи.