Чужой наследник 3

Глава 2 После прилива

«Алый Рассвет, что нового»: (архив)

Дождались! Во время очередного Прилива сектанты Хмари провели кровавые ритуалы, впустив в форт чудовищ снаружи. По сведениям редакции, погибло не менее тысячи подданных и граждан Ожерелья. МВД не даёт комментариев, если не считать за комментарий ответ дежурной части: «Вы кто такие, мы вас не знаем, идите…»

Статья удалена, ресурсу «Алый Рассвет: что нового» вынесено второе предупреждение. После третьего предупреждения ресурс будет заблокирован. Штраф общественной полезности 1000 баллов.

«Полицейские ведомости»:

Во время последнего Прилива в форпосте «Алый Рассвет» пострадали объекты инфраструктуры форта. Идут восстановительные работы. Убито порождениями Хмари 48 защитников. Из них шестеро сотрудников полиции. Редакция приносит семьям и родным погибших свои соболезнования. Список пострадавших…

Комментарии:

Алекс Кошт: — да в этих фортах постоянно кто-то дохнет. Опасные местечки. На хрена люди вообще там живут?

Николай Николай: — вот ты упырь тупой! На хрен мы тут выживаем? Чтобы ты, ипанько, у себя в фактории спокойно жил!

— Комментарий удалён —

— Комментарий удалён —

«Ежедневный оракул»:

И вновь исполнилось предначертанное. Хтонические силы, вызванные правителями прошлого, отгрызают от человеческого мира очередной кровоточащий кусок. Прилив в Алом Рассвете унёс двести человеческих душ. На двести душ обмелела Великая Река Астрала! Помимо этого, мистическое пламя подчистую пожрало строящееся здание вокзала. Так называемый прогресс бетонных коробок и бездушных железяк пасует перед древней злой силой…

Комментарии:

Эзотерик 13: Как это верно!

Экстрасенс 391: Сила! Какой кошмар! Я видел это во сне!

Старый циник: Дибилы, бл…

Я оторвался от монитора. Новости, как обычно, огонь! Фондорн, кстати, прав. Удалять новостные статьи, всё равно что воду в решете носить. Статью из «АР: что нового» пользователи локи успели скопировать и разместить у себя — штук пятьдесят на личных страницах. Теперь у нас их новостной сайт болтается внизу рейтинга. Но личные сообщения МВД уже не блокировало — просто штрафовало пользователя баллов на пятьсот. Такой приём сразу выводил сообщение на третью, четвёртую страницу поиска. Более умные лидеры рейтингов писали на тему нового прилива обтекаемо. Но и их сообщения были наполнены внутренней тревогой и страхом.

Люди на стороне Хмари! Немыслимо! Ужасно! Конец света! Последние времена настают. Опять.

«Кто виноват?», понятно. У всех остался вопрос «что делать?». Банальный ответ «пусть этим полицаи занимаются» никого не устраивал. Я знал, что делать, и собирался заняться этим, не откладывая дело в дальний шкаф. Но сперва надо выплыть из водоворота семейных дел.

Я потянулся, зевнул и выхлебал вторую за это утро чашку душистого кофе. Августович взял на себя роль кофешефа на нашем этаже. Обязанности не обременительные. Ни Ива, ни Кир кофе не пили.

Вчера был тяжёлый день. После отражения прилива, довольно слабого, по сравнению с предыдущим, все мои домашние дружно вышли на устранение последствий. Даже Ольга. Для неё всё это было в новинку, но держалась она молодцом. Я мог бы, пользуясь тем, что участвовал в отражении атаки, остаться дома. Но не мог. Нельзя бросать свою команду. Если ты лидер, а не начальник своим людям — возглавь движуху. У меня, конечно, опыта ноль в таких делах, но принципы мои не вчера сформировались.

Так что я повёл своих на разбор завалов на вокзале.

А бойня там вышла знатная. Среагировали на этот всплеск позже, чем на остальные. Всякой хмарной дряни сектанты успели выпустить изрядно. Разрозненные полицейские патрули частью погибли, частью отступили, поставив в приоритет оборону зданий с укрытиями для населения. Так что, когда на место прибыл резервный взвод ССФ — трое чистильщиков и мех, район был уже охвачен Хмарью и наполнен противоестественной живностью.

Этот случай выявил критическую уязвимость форта к подобным предательским ударам изнутри. И ещё раз доказал мудрость политики властей Ожерелья, направленной на поголовное вооружение населения фронтира. «Мирные жители» уничтожили чуть ли не всю выпущенную сектантами мелочёвку.

Наибольшее количество пострадавших было от щупальцев хмарников. С этой напастью эффективно бороться могли только турмалины. Или особенные артефакты и боеприпасы. А таких у простецов не было и быть не могло. Дорого.

По улицам, кроме хмарников, остались слоняться только наиболее крупные и защищённые монстры. Их зачистили прибывшие силы резерва. Особенно отличился пилот меха. Он же и нанёс району, уличному покрытию и зданиям, наибольшие разрушения. В результате «меткого» попадания снаряда его пушки в бетонную опору сложилась целая секция строящегося вокзала, похоронив последнее порождение Хмари.

Но, если по большому счёту, обошлось. Мы отделались, можно сказать, лёгким испугом. Если бы атака началась одновременно со штурмом стены. Да во всех трёх точках… Форт бы не пал, конечно. Но жертв и разрушений было бы намного больше.

И, скорее всего, для сектантов это была просто «проба пера». Предупредительный выстрел. Разведка боем. Схема обороны фортов устроена везде одинаково. А наш Алый Рассвет входит в десятку лучших. Так что форт послабее может и пасть. Вот такие невесёлые выводы.

К вечеру мы отправились домой. Вернее, я пнул спотыкающихся от усталости соратников в сторону дома. Восстановление района шло непрерывно. Власти довольно чётко организовали смены, распределив зоны ответственности между добровольцами и муниципальными службами. По пути я забрал наших женщин из вре́менного пункта оказания первой помощи.

Я сам был настолько вымотан, что, добравшись до дома, рухнул в кровать как подкошенный, едва успев скинуть уличную одежду. И нагло продрых до самого утра.

Разбудил меня бодрый до неприличия Карл Августович, сообщивший, что через час придёт на собеседование новый персонал. Так что, отлипнув от монитора и допив кофе, я, позёвывая, побрёл на второй этаж в помещение «штаба» — бывшую библиотеку. Наш женский личный состав опять убежал волонтерить под охраной Ломова. Кир, вчера потрошивший монстров, был оставлен Августовичем дома — подтягивать те предметы, в которых «плавал».

Перед дверью библиотеки в коридор был выставлен диванчик, на котором уже пристроились немолодая женщина серьёзных габаритов и моложавый, лет сорока, мужчина с окладистыми шикарными бакенбардами и выбритым подбородком. Я вежливо поздоровался с ними и прошёл дальше в дверь.

— Можем начинать, — всё так же бодро поприветствовал меня неугомонный старик. Ему вроде до окончания курса омоложения ещё месяц почти, а какие результаты!

— Вы говорите с ними, а я вон в уголке вздремну.

— Так нельзя, Олег. Разговор должны вести вы. А. Вы опять шутите. Ещё кофе?

— Ещё чашечка не помешает, точно. Вам несложно пока по лестницам скакать туда-сюда?

— Мне полезно. Но скакать не придётся. Всё нужное уже здесь. Так что я смелю зёрна и зову первого посетителя. Так?

— Это неизбежно! Раньше сядем, раньше выйдем. Это, надеюсь, не горничные?

— Нет. Это кандидаты в дворецкие. Должен подойти ещё третий, — Августович засыпал зёрна в кофемолку и закрутил ручку. — Одного из них я знаю лично, остальные пришли по объявлению на форуме по найму прислуги. Сообщение на форуме мне любезно помогла оставить фра Ольга.

— Ещё бы она вам отказала. Она вас теперь, как огня боится. Аж любо-дорого посмотреть, как вы её дрессируете.

— Я, знаете ли, Олег, надеялся на другой эффект. Мне не нужно, чтобы она меня боялась. Достаточно простого уважения к социальным и личным границам. И, конечно, весьма желательно, искоренить этот её плебейский новояз, — он открыл кофемолку. — Готово. Зову первого?

— Конечно, зовите! Только у нас не дворец, а поместье. Может, должность будем называть поместный? Или особняковый? — не очень удачный каламбур, признаю.

— Звучит, как новое название для разновидности домашней нечисти, — невозмутимо ответил мне он.

После этой фразы Августович положил передо мной листочки с краткими характеристиками на кандидатов и пустыми строчками проверочного листа, под основными данными. Всё предусмотрел! Золотой человек! Сам листок, небось, тоже «фра Ольга» сделала.

Первым кандидатом оказалась та самая дородная тётка. Клара Карловна Кларнетова. Сорок два года. Работала прислугой в трёх благородных семьях, на разных позициях. В форте уже семь лет. Переехала с семьёй. Муж — плотник. Трое несовершеннолетних детей. Приписка рукой Августовича: «Музицирует!». Вот и пойми. То ли достоинство, то ли недостаток.

— Вам следует взять прислугу в доме в ежовые рукавицы, молодой господин, — начала она скрипучим неприятным голосом. — Я смогу обеспечить порядок в доме. Я-то уж присмотрю, чтобы прислуга не бездельничала.

Я представил, что она каждый день докладывает мне вот этим самым голосом о хозяйственных делах. И мысленно исключил её из списка кандидатов. Для проформы задав вопросы из проверочного листа, с умным видом поставил там галочки. Всю её дальнейшую самопрезентацию я пропустил мимо ушей. По окончании десятиминутного разговора сказал: «Если ваша кандидатура меня устроит, я вам позвоню».

Так. Кто у нас второй кандидат?

Второй: Афанасий Степанович Зюкин. Потомственный дворецкий, что бы это ни значило. Не огранённый гражданин. Тридцать восемь лет. Не женат. Вёл дом Медведевых в форте. Был уволен вместе со всей прислугой Аристархом, при его отъезде. Видимо, расстроил кто-то мальчика. Кто бы это мог быть? Или нам так шпиона топорно засылают.

Аккуратно одет. Костюм-двойка, чёрная бабочка, бежевая рубашка. Начищенные туфли. Широкое, слегка красное лицо, склонного к апоплексии мужчины. Синие глаза, пористый нос, полные губы, безвольный подбородок. Зализанные густые волосы, ухоженные бакенбарды. Держится с достоинством, без подобострастия. Войдя, дождался разрешения садиться. Сел молча. Ждёт вопросов. Ну что же:

— Добрый день, фра Афанасий. Можете назвать причину вашего увольнения?

— Молодой блистательный господин изволил уволить штат прислуги с формулировкой, которую я затрудняюсь воспроизвести, в силу её абсолютной нецензурности, если позволите.

— Но вы же потомственный слуга. Ваши предки служили Медведевым, сколько?

— Два поколения. Я третье, если позволите. Спешу сообщить, что меня звал назад младший брат главы рода. И предлагал компенсацию. Но я ответил отказом.

— Очень интересно. И почему же?

— Если позволите, у меня тоже есть своё достоинство. И ответственность. Уволен был весь штат прислуги. Не берусь судить, насчёт меня, может, были нарекания на мою службу, просто не высказанные. Но остальные были уволены довольно безосновательно. И без выходного пособия. Я отказался от компенсации и попросил лишь рекомендательное письмо. И до сих пор его не получил. Думаю, этих причин достаточно.

— Действительно. А почему не покинули форт? Любому роду нужны квалифицированные услуги.

— Тому три причины. Первая, мы были оставлены здесь совсем без средств. Мои накопления довольно быстро подошли к концу. Я был вынужден организовать что-то вроде артели, которая предоставляет приходящую прислугу. Некоторое мои бывшие подчинённые мало приспособлены к жизни. Это вторая причина. Бросить их было бы неправильно. Ну и третья — я потомственный. Любые рода или семьи клана Аметиста не возьмут меня, чтобы не сердить один из старших родов клана. А другие клановые подумают, что я прислан шпионить на Медведевых. И тоже откажутся от моих услуг.

Он замолчал.

— Вы рассчитываете, что я возьму на работу не только вас, но и ваших бывших подчинённых?

— Нет. На такое я не рассчитываю. Но они уже поправили свои финансовые дела. Кто-то нашёл работу. Кто-то накопил на билеты и уехал к родичам. Остальные зарабатывают в артели. Я, по сути, своё дело уже сделал.

— Ясно, понятно. Так… — я задал ему остальные вопросы по анкете «Шпицрутена-Якимовой». Попросил подождать на диванчике конца «собеседования». В принципе, он мне глянулся. Но вряд ли это он знакомый Августовича. Надо посмотреть на последнего кандидата.

Следующий кандидат носил имя Савельич. Без фамилии. Из подданных. Служил денщиком у офицера по фамилии Гринев. Потом управляющим в его поместье. Недавно Гринев скончался, а родственники продали манор. Савельича уволили, выдав ему, правда, роскошное рекомендательное письмо. Пятьдесят четыре года. Не женат.

Допивая уже вторую чашку, сказал Карлу Августовичу:

— Зовите следующего.

Имя Савельич ему было в самый раз. В библиотеку вошёл кряжистый мужик, с «крестьянской фигурой». Обветренное лицо. Голова гладко выбрита. Зато на лице широкая борода лопатой. Заскорузлые, в мозолях, руки. Двух пальцев — мизинца и безымянного — на левой руке не хватает. Одет, честно говоря, как попало. Не обноски, но уже близко к тому. Ещё один признак «деревни» — серые кирзовые сапоги. В общем, на первый взгляд, Савельич не впечатлял. Я глянул на Карла Августовича. Тот наливал себе кофе с совершенно непроницаемым лицом.

— Садитесь, — Савелич продолжал стоять навытяжку. — Садитесь, эээ, Савельич!

— Эт вы мне, ваше благородие? Невместно как-то перед барином сидеть.

— Я сам предложил, — он немедленно сел на край стула. Быстро двигается. — Имя у вас есть? А то отчества последнее время вообще не в моде. Да и обращаться к незнакомому человеку по отчеству — это панибратство.

— Есть. Только в докУменте написано Савельич, и всё тут. Я из деревни родом. А имя, Савелий, ваше благородие. Батя не фантазировал. Первому выжившему парню дал своё имя.

— Савелий, боевой опыт у тебя есть?

— Есть, как не быть, ваше благородие. И с ружьём-винтовкой, и с саблей управлюсь. С пистолетами или револьверами похуже.

— Прости за вопрос, ты был управляющим поместьем. С коммами знаком? — я не стал спрашивать, умеет ли он читать или писать, хотя вопрос и напрашивался.

— А как же! Без них сейчас никуда. И в хозяйстве автоматизация. И для учёта, контроля. Налоги, доход-расход, арендаторские выплаты. Умные машины, сами считают, только надо правильный отчёт наладить. Последние лет двадцать никуда без них. Пришлось выучиться. Там не сильно сложно. А я вроде не в маразме ещо, ваше благородие.

Я внезапно, повинуясь интуиции, с силой, метнул в него свою ручку с золотым пером. Савельич отработанным движением отбил ручку в сторону, после чего часто заморгал.

— Эт чаго?

— Дар скорости?

— А! Да. Сейчас подниму, — он встал и поднял ручку. Вот что меня подтолкнуло. Такой человек просто обязан быть слегка неуклюжим. А он движется как молодой. Резко, и вместе с тем чётко.

— Тута перо погнулось: простите меня, ваш благородь. Я оплачу.

— Что? Я ручку кинул, а ты оплатишь? Нет, спасибо. Сейчас вставлю новое перо, а Карл Августович тебя пока по листочку опросит. Прошу прощения, за такую проверку.

Августович, не моргнув глазом, опросил Савельича. Зерг, непробиваемый старик. Я попросил последнего кандидата подождать в коридоре и спросил Августовича в лоб:

— Это ваш знакомый, Карл Августович?

— Да. Он хороший человек, но на должность мажордома в благородной семье, конечно, не вполне подходит. Я подумал, что может быть, если не будет достойных кандидатов, ему повезёт. Возьмёте, хотя бы временно. Но уже понятно, что нет.

— Как это нет? А как же непотизм?

— Спасибо, Олег, я здоров, — хе-хе. А он, оказывается, умеет шутить. Ни за что не поверю, что Августыч не знает, что такое непотизм.

— Короче, зовите обоих — двух. Буду толкать им рекрутинговую речь!

— Вы решили взять обоих?

— Минутку потерпите! Интригу дайте сохранить, что вы в самом деле, — улыбаюсь, у Августовича в ответ слегка дёргается уголок рта. Ничего себе, — старик развеселился! Надо дозу отмерять поменьше, а то его порвёт от смеха.

Через полминуты оба кандидата стояли навытяжку возле стола. Я тоже встал и прошёлся взад вперёд, мысленно формулируя предложение.

— В общем, так. Я хочу предложить вам обоим работу, но у меня будет условие. Вам, Афанасий, предлагаю должность дворецкого. С условием, что вы возьмёте Савелия в обучение. Савелий, вас пока хочу нанять помощником дворецкого, или как это называется. С перспективой вашего перевода управляющим в манор. Близко к Хмари. Вот так. Да, содержание будет то, что вы указали в анкете, плюс жильё и кормёжка здесь, естественно. Что скажете, Афанасий?

— Благодарю за доверие, эр. Чему именно я должен обучить уважаемого фра Савелия?

— Манерам. И подправить говор. Он хороший управляющий, но жил в пригороде. Там простые нравы. Через полгода Савелий должен говорить и выглядеть как… как вы. И хитрости профессии знать. Как-то так.

— Я согласен, если фра Савелий не против. Ничего, выходящего за рамки моих постоянных обязанностей в этом нет. Обучение остальной прислуги должному поведению и исполнению обязанностей — одна из них.

— А вы, Савелий. Савелий!

— А? Очень непривычно, когда на вы обращаются, простите, ваш благородь. Как будто не ко мне. Я согласный. Манор вообще дело привычное. А Хмарь. Ну что Хмарь? Она всю нашу жизнь рядышком.

— Так прекрасно. Оба приняты. Первое задание на новом месте! Вот он, — я показал на воплотившегося из тени Ика, — покажет вам, где в подвале лежат трупы. Их нужно отсортировать, вынести наружу и приготовить к транспортировке. Обращаться с телами, будто это ваши любимые родственники. Потом вам Карл Августович расскажет, что делать дальше.