Черный пепел на снегу (СИ)

Глава 4.1

Къелл долго ходил по селению, отсутствующим взглядом окидывая тут и там лежащие трупы.

Он несколько раз обошел медовый зал вокруг, прежде чем увидеть труп своего брата.

Балдер, раскинув руки, лежал на спине. Горло Ярла было вырвано, а лицо искажено от первобытного, ничем не прикрытого страха. Къеллу оставалось надеяться только на то, что его брат пал в бою, как то и подобает такому славному воину, но даже в это верилось с трудом — поза и выражение лица говорили об обратном.

Выживших не было. Никто в селении не спасся. Къелл в исступлении упал на колени и возвел мокрые глаза к небу. За что, Один, ты отвернулся от нас?

Обход сожженной деревни словно выпил все его силы. Не было мочи даже о чем-то думать, даже просто шевелиться. Хотелось просто обратиться в камень. Застыть в одной позе и больше никогда не шевелиться и ничего не чувствовать. Тело норда затекло, а руки и ноги потеряли чувствительность от холода, когда ветер словно прошептал ему на ухо имя ведьмы.

Да. Агне. Она ждет его вместе с выжившими. Нужно срочно вернуться к ней, и сообщить, что ждать больше некого. Пусть убирается в город как можно быстрее.

Къелл поднялся с колен, и прихрамывая на обе ноги, поплелся в сторону леса.

Снег отражал лунные лучи, делая ночь достаточно светлой. Чуть дальше частокола лежало еще одно тело. В отличие от остальных этот мужчина погиб от руки человека. Из спины его гордым знаменем торчал меч с клеймом конунга на цевье.

Это зрелище почему-то пробудило все чувства норда, которые, дабы избежать безумия спрятались так далеко в подсознание, как только могли. Къелл испытал сильный, испепеляющий душу гнев — слишком легко эта крыса отделалась. Слишком легко ушла.

Норд одним сильным рывком выдернул меч из спины поверженного врага. Тело лекаря сначала подалось вверх, а потом все же соскользнуло с лезвия.

Къелл кричал, кромсая бесчувственное, застывшее уже тело. И чем больше он бесновался — тем сильнее свирепел. Он должен был увидеть страх, боль своей жертвы, чтобы получить хоть какое-то удовлетворение. Но не видел ничего. Кроме маски равнодушия и удивления, навсегда застывшей на посиневшем лице.

Замахнувшись в очередной раз, он почувствовал, как его руку перехватили. Норд не успел ни удивиться, ни испугаться. Он лишь резко развернулся, намереваясь отыграться на том, кто посмел к нему подкрасться в минуту слабости. Но когда Къелл увидел перед собой Ингве — гнев словно растворился.

— Мы уж не чаяли тебя увидеть живым. — Голос доверенного был настороженным. Сам он задумчиво хмуря брови, пытаясь найти у Къелла признаки того, что он подконтролен ведьме. — Ты выследил эту гадину? Нам больше не о чем беспокоиться?

Къелл не сразу понял, что Ингве имеет ввиду ведьму.

— Все не так, как тебе видится, друг. — Тихо произнес он.

— Пойдем к костру. Расскажешь. — Ингве никогда не встречался тех, кто находится вод контролем у ведьм. Но много о них слышал — сильные как демоны, они не чувствовали ни страха, ни боли. И не хотел с Къеллом оставаться наедине.

— Пойдем. — Къелл расслабился, чувствуя, как доверенный отпускает его все еще занесенную над трупом лекаря руку. — И ты расскажешь, что здесь произошло. Почему вы здесь.

— Из-за ведьмы и ее проклятия. — Ингве тут же пожалел, что произнес это. Боги весть как норд отреагируют на его слова. Несмотря на возможный контроль, Къеллу он все равно доверял.

— Нет никакого проклятия. — Норд горько усмехнулся. — Хотя эта падаль и убедила всех в обратном.

Он кивнул на лекаря.

Они шли к костру долго. Лагерь дружина Конунга разбила чуть поодаль от селения, за холмом, тихо переговариваясь и обмениваясь информацией. При всем страхе перед неизвестным, Ингве был прежде всего доверенным лицом Короля Нордов и должен был услышать все из первых уст, дабы потом передать уже отфильтрованную информацию своим людям. Нечего плодить слухи.

— Да, дело действительно плохо. — Согласился он, внимательно выслушав старого товарища. — Но ты ведь понимаешь, что я теперь не могу тебя отпустить? Еще утром я отправил к конунгу гонца с дурными вестями. Он захочет поговорить с тобой лично.

— Что будет с Агне и девочкой? — Къелл остановился как вкопанный.

— Их будут искать. Мне жаль, но такие деяния не должны оставаться безнаказанными. — Ингве все еще с надеждой заглядывал в глаза норду. Он боялся, что тот сейчас рванет в лес. Нет ничего позорнее, чем стрелять в спину товарищу. Особенно если тот не ведает, что делает.

— Они не виноваты. Ни в чем.

— Это знаешь ты. Я — хочу тебе верить. Но сказать такое конунгу — значит обвинить его в случившемся. Это же он прислал вам лекаря.

— Если я прибуду к конунгу и попытаюсь его убедить в том, что ведьмы не виноваты. Есть шанс, что от Агне отстанут?

Ингве невольно передернул плечами.

— Молчишь? Вижу, ничего хорошего мне сказать не можешь.

— Врать тебе и изворачиваться не стану. — Подтвердил доверенный. — Тебя несколько раз допросят. Пригласят опытную вёльву, чтобы она подтвердила, что твои слова — это правда, а не навеянный морок. Это время.

— Агне и Богданку скорее всего разыщут и убьют. Я должен их предупредить.

— Нет, Къелл. Я не могу тебя теперь отпустить. — Ингве напрягся, ожидая, что собеседник кинется на него с кулаками, но норд только вздохнул.

— А я не могу остаться. Что ты будешь делать, если я уйду?

— Пойду со своими людьми по твоему следу. Ты приведешь нас к ведьмам. Там вас троих и порешат.

— А если я пообещаю через два дня вернуться?

Ингве задумался.

Къелл вел себя не как одержимый, подконтрольный ведьме воин. Он был сам собой — спокойным, рассудительным. Если не считать конечно, сцены, которая разыгралась над трупом лекаря. Но тут его тоже можно понять — у доверенного самого давно чесались руки. А ведь это не его близких погубил пришлый доктрус.

— Я хочу тебе верить, Къелл. — Ингве закрыл глаза, принимая решение. — Иди. Я жду тебя два дня. Потом — иду по твоему следу.

Норд только благодарно кивнул. А что говорить? Слова излишни. И поспешил скрыться в лесу. Тихо, как кошка. Только ветви кустарников качнулись словно от порыва ветра.

Ингве еще долго стоял на месте, размышляя, правильно ли он поступил. Ему хотелось верить, что да.