Черный капеллан

Глава 21

Вокруг Центральной больницы было полно народу. Такого количества людей в форме не появлялось в этих стенах с последних более-менее заметных беспорядков. Инспектор выскочил из машины еще до того, как та остановилась, почти на ходу.

— Паркуйся и внутрь, — приказал он Оберину и поспешил в направлении главного входа.

Ночка обещала быть тяжелой. Мари караулила у входа. Было прохладно, и от долгого стояния на ветру щеки у нее стали темно-розового цвета. Заметив Йону, она быстро отодвинулась от калитки и пошла в его сторону.

— Привет, Мари, — вальяжно козырнул инспектор и поспешил во внутренний двор.

— Доброго вечера, инспектор. — Голос девушки был, как всегда, серьезен.

— Да какого уж там доброго… Все наши здесь?

— Да, даже из министерства.

Вот это уже казалось похожим на катастрофу. Радд теперь точно сделает его крайним в этом деле. Терять синекуру он явно не пожелает, так что теперь нужно быть готовым отбивать нападки начальства.

— Кого эти суки достали? — спросил Камаль, не ожидая ничего хорошего. Практически все полицейские в его участке были не без греха, но пожелать смерти Йона мог всего лишь паре человек.

— Боул в реанимации, прогноз неутешительный, хоть его и быстро довезли до операционной. Женьена не спасли.

— Давно?

— Около часа назад. За вами послали практически сразу.

Боул мог быть причислен к вполне сносным полицейским, звезд с неба не хватал, но с раскрываемостью у него достаточно хорошо. А вот Вит точно считался многообещающим. Он был старше Оберина года на два, так что Йона держал его за такого же салагу, что и Кенни с Куколкой. Молодой и всегда голодный, вечно без гроша в кармане, но почему-то неунывающий. Единственное, что хоть как-то можно посчитать за хорошее, так это то, что он успел к распадающемуся эфирному телу задолго до крайнего срока. Наконец можно будет поработать нормально, а не спорить с толпой упоротых военных ветеранов с желанием все разнести по кирпичикам и устроить ад на земле.

Вот только идет судьба на хер с таким вот везением.

Йона выругался про себя и ускорился. Мимо проходили напуганные врачи и санитарки. Взгляды у них сейчас, как у до ужаса перепуганных зверей.

— Что известно? — спросил инспектор, когда они с Мари вошли в холл больницы.

— Все случилось за пять минут до одиннадцати.

— В пересменку?

Девушка кивнула и продолжила:

— Время известно вполне точно — Боул успел позвать на помощь.

— Как это случилось? Давай все подробности, что знаешь.

— Пока не ясно ни черта, сэр. Есть пара свидетелей, которые говорили, что они вошли через приемный покой.

— Как они попали внутрь? Известно?

— Свидетели видели отъезжающую карету скорой помощи.

— Поиски уже начали?

— Не знаю, скорее всего.

Судя по обилию полицейских рож, к делу уже подключились люди с достаточно высокими кабинетами в министерстве. Так что, скорее всего, ублюдков и их машину уже ищет не только полиция, но и все дружинники города. Одной надежды на везение, конечно, мало, но хотелось верить в успех.

— Ты кофе будешь? — Андреас вытянул ноги и хорошенько растер их. Кровь вновь начала циркулировать по конечностям, так что сразу в ногах появилось мелкое и частое покалывание. Судорога быстро прошла.

— Наливай, — согласился напарник и потянулся.

Без кофе их уже вырубало — виданное дело, весь день они сидят у двери этого покоцанного свидетеля и ждут непонятно чего. Да не нужен он никому. Просто не нужен. Порой этот чертов Камаль казался конченым параноиком. Хотя… зачастую его паранойя приносила свои плоды. В принципе, он был не худшим детективом в участке.

Витталис открутил крышку термоса и вытащил две небольшие кружки. За все время он еще ни разу не пожалел, что купил на рынке этот старенький военный термос. Старуха, которая его продала, скорее всего, заломила цену в три или четыре раза выше, но все равно покупка того стоила.

— Держи. — Женьен протянул напарнику кружку.

— Спасибо.

— Что делать будешь на выходных?

— Не знаю, дочь хотела в зоопарк.

— На кой-черт?

— Животных любит, совсем, что ли, дурак?

— Ну… так можно в село уехать, там хорошо.

— Так хорошо, что ты сюда сбежал?

Ответить было нечего, и Женьен только картинно отмахнулся. Они еще долго разговаривали, так что подошедшего санитара заметили не сразу. Невысокий и весьма крепкий мужчина в халате и медицинской шапочке толкал перед собой небольшую каталку. Каждый шаг его сопровождался скрипом и звоном в колесиках. Боул мельком взглянул на парня, и что-то в нем показалось странным. Тип прошел чуть вперед, затем встал с самым растерянным видом и принялся разглядывать таблички на дверях. Он обошел практически весь коридор вперед и назад, выискивая нужную дверь, пока наконец не подошел к «стражам».

— Привет, ребята, — произнес санитар извиняющимся тоном. — А где эта чертова двадцать восьмая? Я тут недавно, еще не освоился.

— Двадцать восьмая на втором, — ответил Женьен и отхлебнул кофе.

— А у вас тут что, убийца какой или…

— Иди отсюда, новичок! — Боул почувствовал что-то неладное.

— Да ладно вам, ребята.

Догадка пришла в самый последний момент. Почему санитар во врачебном халате? Боул уже потянулся к пистолету, но не успел — Вит решил сделать глупость раньше.

Женьен так ничего и не понял, он сработал чисто по привычке и на одних инстинктах — поднялся со скамьи, чтобы выпроводить незваного гостя. Только вот тот был к этому готов. «Санитар» рванулся вперед, сокращая дистанцию, и сделал практически мастерский нырок под руку. Теперь от потенциального выстрела его закрывал офицер.

Ударил быстро. Раз, два, три. Шея, подмышка, бедро. Полицейский неверяще взглянул на пальцы, испачканные в чем-то теплом и красном, и упал, заливая все вокруг кровью. Алая жидкость вырывалась толчками из горла и бедра, так что пол разом стал мокрым от крови. Первый труп замедлил нападающего всего на секунду или две.

Явно он такому не на улице научился. Следующий рывок, теперь уже в сторону второго полицейского. Боул успел выхватить пистолет и даже взвести курок, вот только прицельный выстрел сорвался. Словно сам дьявол придал этому ряженому ублюдку скорости. Цепкие пальцы ухватили руку с пистолетом и отвели ее. Пуля ушла в пол. Андреас сообразил, что сейчас последует удар. Недолго думая, он просто-напросто выплеснул содержимое кружки в лицо бандиту. На такой короткой дистанции промазать сложно, но то ли адреналин сделал движение не точным, то ли сказалось отсутствие опыта, но кофе лишь немного зацепил грудь и шею нападающего. Это смогло хоть немного сбить атаку. Но, черт подери, какой же он быстрый! Удар коленом в солнечное сплетение выбил из Боула дух. Ноги подкосились сами собой, и он повалился вперед.

— Урод, — зло сплюнул убийца и стер с шеи горячие капли.

Два удара в печень ножом на эту легавую свинью хватит, только вот время. Часы показывали, что пара секунд у него еще есть для веселья. А почему, собственно, и нет? Сильным толчком сапога ему удалось перевернуть копа на спину. От падения тот разбил свое тупое лицо, так что теперь выглядел как чей-то ночной кошмар. Убийца навис над второй своей жертвой, заглянул ей в глаза и улыбнулся. Коп оказался крепким и не вырубился, это даже, можно сказать, достижение.

— Эй, легавый, передавай привет вашему инспектору Камалю. — На имени инспектора голос убийцы стал злым. — Скажи, что я все равно лучше, так что пусть не сильно расстраивается, когда меня не поймает.

— Пошел ты. — Из последних сил Боул приподнялся и плюнул в лицо своему палачу. Кровавая слюна попала на белый халат в виде мелких капель.

— Как некрасиво.

Два коротких удара ножом в живот. Этот легавый порядком взбесил, так что перед тем, как выдернуть клинок из живота, бандит провернул его в ране.

Закончив с охраной, лжесанитар быстро распахнул дверь в палату.

— Сэлл, старичок, привет. Ты сегодня выписываешься, с вещами на выход.

Наряд пропустил Камаля и д’Алтон без лишних разговоров. Девушка старалась выглядеть спокойной, но Йона видел, что мелкий пушок у нее на шее и руках встал дыбом. Абсолютная память… да уж. Не хотел бы он иметь абсолютную память. Что прикольного в том, чтобы не мочь забыть вот такой кошмар, например? А сейчас тут натуральный ночной кошмар.

Женьен лежал на полу, заколотый, словно сопляк-первогодка. Хотелось накрыть его хоть чем-то, но, пока эксперты не закончат с осмотром, этого делать нельзя.

— Еще не передумала стать хорошим полицейским? Они обычно вот так заканчивают. — Инспектор кивнул на мертвеца.

— Нет, — прошептала Мари и покачала головой. — Сэр, я…

— А вот и вы. — Голос Радда сейчас был похож на рев бизона. — Рад, что вы почтили нас своим присутствием, Камаль.

— Доброй ночи, полковник, — кивнул инспектор начальнику, подошедшему в компании двух других мужчин.

Судя по виду и манерам, эти двое — куда более важные шишки, нежели братишка мэра. Этим двоим Йона тоже кивнул. Краем глаза он заметил, что д’Алтон рефлекторно сжалась и постаралась казаться меньше и незаметнее. Словно от этой парочки исходила настоящая угроза ее существованию. Йона всмотрелся в них внимательнее, и только со второго раза опознал во втором мужчине отца Куколки. Сдал старик, похоже, — сам на себя не похож. Хотя… Сколько ему должно быть? Под семьдесят, не меньше.

— Доброй ночи?! — Радд как-то уж слишком быстро перешел на крик. — Вы реально считаете эту ночь доброй? Или вы издеваетесь, Камаль? Посреди города убийство. В больнице! А вы заваливаетесь со спокойным видом и вальяжно приходите на место преступления.

— Если я буду орать и суетиться, то это как-то поможет?

— Да вы!..

— Спокойнее, полковник, — произнес один из «начальников». Голос его был тихим и вкрадчивым. — Инспектор на своем месте и готов заняться делом, не так ли?

В ответ Камаль молча кивнул.

— Думаю, что не нужно начинать разборки при подчиненных.

— Конечно, господин заместитель. — Полковник постарался изобразить примирительный тон, но выглядело не особенно убедительно. Легче поверить, что тигр испытывает к корове нежные чувства, чем в то, что Радд действительно остыл. А если брать в расчет анонимку, то, похоже, что скоро придется искать убедительные оправдания для кабинетчиков.

— В таком случае, полковник, — все тем же вкрадчивым голосом произнес тот, кого Радд назвал заместителем, — предлагаю не мешать и дать профессионалу работать.

— Хорошо.

Вся троица удалилась, оставив Йону и других в гордом одиночестве.

— Это кто сейчас ушел с твоим папашей? — спросил Камаль, когда вся троица пропала из вида.

— Габриэл фон Хорст.

— Зам министра внутренних дел?

— Ага.

Понятно, что все так легко вздохнули, когда эти трое удалились к чертовой бабушке с места преступления. Светиться лишний раз перед людьми такого полета далеко не каждый готов. Наверное, Йона напрочь рехнувшийся идиот, раз хамит своему начальству перед его начальством, вот только характер никуда не денешь.

— Понятно. — Йона вытянул из кармана свои белые шелковые перчатки и аккуратно их натянул. — Готова работать?

— Конечно.

— Все бумажки в том же виде.

— Я уже заполнила бумаги, пока ждала вас.

— Молодец, растешь. Надо тебе накинуть немного баллов за смекалку. Доставай ручку, и пошли поговорим.

Допрашивать мертвых знакомых Йоне до этого не приходилось. На войне, сидя в окопах, он часто «отпускал» друзей. Это было правильно — позволить хорошим парням получить второй шанс, пусть и на том свете. Но вот проводить дознание знакомого Камаль готовился первый раз. Он быстро потрогал холодный лоб Вита и взглянул в распахнутые голубые глаза.

Мальчишка.

— Привет, малыш, — произнес инспектор, когда вошел в контакт с тенью офицера.

— Здравствуйте, инспектор. Как Энди?

— Нормально, им занимаются врачи.

— Скажите, что мне очень жаль. Я почти задержал этого ублюдка. Только он… а, ч-черт!

— Спокойнее, Вит. Все нормально. Расскажи мне все, что помнишь.

— Да нечего рассказывать. Вечер как вечер. Я уже, грешным делом, думал, что вы придумали все, чтобы нас за что-то наказать. А тут такое.

— Что стряслось с вами, расскажи?

— Санитар с каталкой мимо нас прошел.

— Как одет?

— В… — Тень покойного немного запнулась, но затем быстро вспомнила: — В халат он был одет, как врач. Я только сейчас понял, что Энди его так и вычислил. На нем еще сапоги, помню, армейские, тяжелые.

— Он пришел один?

— Да, меня в пару секунд убил. Я даже пикнуть не успел: подошел только, а он мне ножом по всему телу отработал.

— Как бил?

— Не пойму.

— В смысле?

— Удары четкие, поставленные. Так на улице не научат, но при этом быстро, будто швейная машинка. Ра-а-аз! И все!

Инспектор замолчал, обдумывая свой следующий вопрос. Думал он не долго.

— Описать человека сможешь?

— Не сильно высокий, может чуть ниже вас. Крепкий, он Энди заломил руку, а вы знаете, что он — тот еще бугай.

— Ага. Татуировки?

— Не помню. Пострижен коротко, так обычно армейские ходят. Лицо простецкое такое, но глаза злые и холодные.

— Еще что-то помнишь?

— Он, когда Боула убивал, сказал тому передать вам слова. Я услышал.

— Что он сказал.

— Он сказал: «Передай Камалю, что я все равно лучше, так что пусть не сильно расстраивается, когда меня не поймает».

— Понятно. Что-то еще помнишь?

— Он этого парня, которого мы охраняли, не собирался убивать. Завалился к нему в палату, вывез его на каталке, и все. Дальше я не знаю. Простите, инспектор.

— Не переживай. Передать что-то твоим родным?

— Можно… Маме скажите, пусть не плачет. Я хорошее дело делал. Помните, как мы с вами ту девочку в коллекторе искали?

— Конечно, провоняли дерьмом всей поисковой группой.

— Да-а-а… Отпустите меня, сэр?

— Конечно. Пусть господь будет к тебе милостив и простит тебе все грехи. Иди с миром, офицер.

— Спасибо.

Вспышка света на этот раз была еще ярче. Мари подошла к окну и несколько раз моргнула. Глаза наполнились слезами. Девушке хотелось думать, что это все из-за того, что глаза болели от света, но в глубине души она просто грустила. Камаль подошел к окну и открыл раму. Свежий воздух ударил в лицо.

— У вас каждый раз так? — спросила Мари тихо.

— Как?

— Ну… я хочу рыдать и я не представляю, что вы сейчас чувствуете.

— Понимаю, — инспектор задумчиво кивнул. — Смерть — это всегда грустно. А что до меня, то на своей первой сотне я перестал грустить. Осталась только легкая жалость да ожидание, что мы скоро встретимся. Ладно, хватит сопли на кулак наматывать. Проверим твои умственные способности.

Марианна тяжело вздохнула, стерла с глаз слезы и взглянул на инспектора.

— Я готова.

— Следи за выводами и говори, если что. У нас есть двое полицейских Женьи, конечно, салага, но Боул — тертый. И этих двоих под ноль разделывает какой-то хрен.

— Работает быстро, грамотно, но со злостью. Врачи сказали, что у Энди нож в ране провернули.

— Сука! Человек крепкий, крутой и полностью психованный. Так работать ножом его могли научить либо в спецподразделениях, либо в разведке. Разведка отпадает, там он отсеялся бы по жестокости. Психованных нигде не любят.

— А еще он вас знает. Ну или знал.

— Да. Похоже на то.

— Думаете, что у нас кто-то стучит?

— После такого я на это с Нелином готов поспорить. С этого дня все обсуждаем только нашим маленьким закрытым кружком. Никому ничего не говорим. Поняла?

— Конечно.

Йона быстро продышался и закрыл окно, пока не успел схватить простуду. Марианна смотрела на него, ожидая команды.

— Значит так, — произнес Камаль спокойно. — Сейчас берем Кенни и едем к человеку, который нанимал Сэлла Валенберга на работу. Трясем его и проверяем адреса.

— Думаете, он окажется дома?

— Сэлл — не профессиональный преступник. Он военный, а потому привык действовать либо прямолинейно, либо по уставу. Профессиональный бандит залег бы где-то, но этот вполне может рвануть к маме или любовнице. Так что будем искать урода.