Чёрные руины

Первая глава

Одетая в единую для всех студентов форму: строгая белая блузка, брючный костюм синего цвета, — Марина поднималась по лестнице, держась одной рукой за перила и потупив глаза, чтобы не встречаться взглядами со всеми, кто в это время бодро бежал по лестнице или с неё. До боли знакомое чувство кружило голову и заставляло волноваться до слёз: она снова в учебке! Пусть это и не родной университет! Но лекции, библиотеки, аудитории, читальный зал!.. Правда, вскоре это чувство отодвинулось из-за недоумения. Как ни странно, в форме академии оказалась здесь только она одна.

Когда до верха лестницы осталось три ступени, кто-то сильно толкнул её под руку, в которой она держала пакет с тетрадями и другими принадлежностями для учёбы. От неожиданности пальцы ослабели, и пакет мгновенно съехал по ступеням…

— Вылезла… Плебейка! — презрительно прошипели рядом, и мимо проплыла… Риналия, одетая с вызывающей роскошью и уж точно не в форму.

«Идентификация прошла успешно, — стараясь быть спокойной, решила Марина, разворачиваясь и спокойно спускаясь между остальными студентами. — Староста моей группы, ведунка. Она взъелась на меня, потому что я буду женой этого чёртова Шторма!»

Ещё две девицы рассмеялись Марине вслед и бросились догонять белокурую Риналию, голова которой поражала изысканной причёской, кажется, очень сложной.

Марина глянула вниз — поток студентов пока закончился и в основном сконцентрировался наверху, пропадая в зале этажа с кабинетами. Девушка быстро сунула руку в карман и вынула мелкое, но сладкое яблочко. Безупречно прямая спина высокородной Риналии всё ещё маячила перед ней. Сопровождавшие её девицы оказались по сторонам от ведунки, подобострастно склоняясь к ней. Марина прицелилась и метнула снаряд. Как только яблоко врезалось в причёску взвизгнувшей Риналии, Марина быстро отвернулась, сделала постное лицо и продолжила медленный спуск по лестнице, чувствуя себя не очень приятно. Мгновенный порыв сбить спесь с гордячки обернулся угрюмым самокопанием: бить в спину подло.

С другой стороны… Ещё до того, как Марине ещё в своём мире сделали операцию на глаза, была у неё, даже очкарика, одна особенность: что стрелять из оружия в тире, что кидать предметы — всё это она умела точно в цель. Так что… мелочь, но приятно, что эта особенность сохранилась и у нового тела. Или у той Марины меткость тоже была?

Наверху начинался грандиозный скандал с выяснениями насчёт яблока и с воплей по поводу погибшей причёски.

Марина задумчиво подошла к своему пакету и, только было собралась присесть перед ним, чтобы взять его с пола, как перед ней появился странный тип. Его одёжка, как и у многих студентов, была почти уличной — мятые штаны, лёгкая тенниска с расстёгнутым жилетом поверх, разношенные сандалии. Не очень высокий, но широкоплечий парнишка, с лохматыми тёмными волосами, с характерным, как она уже знала по страницам дневника — чешуйчатым, узором вокруг проницательных узковатых глаз; узором, очень похожим на маскарадную полумаску. Драко. Тёмный. Потому что узор виден, даже когда он улыбается. У светлых драко этот узор появляется лишь в состоянии агрессии, что с ними бывает редко, поскольку светлые — интеллектуальная элита планеты Драко.

Парень быстро нагнулся и подал Марине пакет.

— Не знал, что ты так умеешь, — вполголоса сказал он и ободряюще улыбнулся. — Не бойся. Не выдам.

— Спасибо, — чопорно сказала Марина, чуть склонив голову. Именно этого драко она не знала. Впрочем, в дневнике вообще ни одного имени драко. Они просто не замечали человеческую девушку. И Марина написала о них, просто чтобы знать.

Будто уловив, о чём она думает, драко коснулся ладонью виска и чуть склонил голову, снова улыбнувшись:

— Шемар, леди Марина.

И легко побежал наверх по лестнице.

А девушка вздохнула: значит, Шемар не считает, что кидать яблоко в спину, то есть в волосы, — это плохо? Или не считает этого, имея в виду Риналию?

И начала заново покорять лестницу. Подъём проходил тяжело. Голова всё ещё кружилась, несмотря на то что ей разрешили поваляться ещё три дня с момента, как она пришла в себя. Насколько поняла Марина, голова кружилась, когда она смотрела вниз. А поглядывала она туда часто: побаивалась, что вовремя не увидит между перилами лестниц своего «жениха», чтобы немедленно смыться с его глаз.

Первой парой была общая лекция второго курса.

Марина, подавив обречённый вздох, уселась за первый стол рядом с трибуной и столом преподавателя. Вот чего не любила никогда — так первых мест. Всегда мчалась на самый верх, где на свободе можно поболтать с сокурсницами и полениться в своё удовольствие… Один плюс: с нею никто не сел! Заполнение мест началось через ряд от неё! Тоже свобода! И она положила пакет на второе место скамьи и принялась в нём довольно вяло копаться, хотя тетрадь с конспектами по теме уже лежала на столе. Зато теперь можно исподлобья оглядеться.

Общая лекция означала, что здесь собрались студенты разных факультетов, для которых данная тема не представляла интереса по уже выбранной специализации, но могла быть полезной в смысле расширения кругозора.

С Веды на этой лекции были только девушки — их узнать нетрудно по белым волосам. Эти только и расширяют кругозор, как и Марина, поскольку ни одна не будет заниматься какой-то определённой специальностью, но, выйдя замуж, должна уметь поддерживать с мужем деловой разговор и понимать в целом то, чем он занимается.

Очень много драко. В основном тёмных. И сидят они все в одном месте — дружные ребята. Светлых мало — и они в самой середине группы тёмных, которые уже сейчас готовятся к карьере будущей военной элиты на своей планете, а многие из них на других планетах будут использоваться в качестве элитных же телохранителей. Девушек среди них мало, но есть. Представив, какие они все боевые — тоже будущие телохранители! — Марина только вздохнула. Вот чёрт, какая жизнь у людей! Страшноватенько… И позавидовала: они все скучились на рядах близко к окнам, за которыми видно море!

И редко-редко, но сидели в аудитории и люди с Земли.

Едва слышный звонок из коридора возвестил о начале лекции, заставив оторваться от надуманной возни с пакетом. Мельком глянула на рассеянный свет в аудитории, который шёл от окон. Теперь-то она знала, почему в её комнате нет электричества: занятия магией вынудили и руководство академии, и самих студентов отказаться от него, дающего перебои, когда магия витает повсюду.

Вошёл сухопарый преподаватель, шагая важно и как-то ломко, словно длинноногая птица. Из землян — вспомнила Марина строки из дневника. Смешное имя — Кар Карыч среди студентов, на деле длинное и суховатое, как он сам, — Кирилл Кириллович.

Тема лекции — «Практическое применение в быту земных рун без использования магической энергии». Судя по заголовкам, что записала тогдашняя Марина в своей тетради, преподаватель читает эту лекцию уже давно, начиная с истории происхождения рун и в каждой новой паре освещая особенности одной-единственной руны. Если учесть, что заканчивается первый семестр, тема иссякнет лишь к концу учебного года. А судя по тому, что между страницами лекционной тетради прячутся отдельные листочки, на которых прошлая Марина рисовала фигурки и девичьи лица, лекция будет скучной.

Но через пять минут Марина азартно записывала за Кар Карычем всё подряд, попутно жалея, что нельзя привычно забраться в Интернет, чтобы найти о рунах всё, что можно. Это практическое применение заставило её помечтать, что можно сотворить со своим характером, используя знаки как поодиночке, так и в сочетаниях!

Сорок минут лекции пролетели мгновенно, несмотря на скрипучий и сухой голос преподавателя. Несмотря на злость, которая возникла на тех, кто почти в голос болтал за спиной, иной раз мешая сосредоточиться на материале лекции. А когда прозвенел за закрытой дверью аудитории звонок с первого часа пары и Марина подняла голову, Кар Карыч смотрел прямо на неё — с нескрываемым недоумением. Затем он собрал свои тетради и вышел.

А Марина тихонько вздохнула: не слишком ли сильный получился переход от недотёпы к заинтересованной студентке? А потом сморщилась: «Фи! А почему вообще я должна быть похожа на кого-то? Пусть сами думают, что со мной произошло! Я-то внешне такая же! — И ухмыльнулась: — До поры до времени… А то начали мне тут — и „она улыбаться, оказывается, умеет!“, и „не знал, что ты так умеешь!“ А вот умею! И лекция мне понравилась! И дома, в кампусе, обязательно попробую что-нибудь сварганить из записей чисто практическое. А пока… Не пора ли на следующей паре занять местечко, которое мне понравится самой?» И девушка удобно устроилась боком, изучая аудиторию.

Когда поняла, что привлекла невольное внимание сидящих наверху, отвернулась и вдруг подумала: «А почему это я должна пересаживаться? Пусть позовут!»

После первой пары студенты с факультета общего ознакомления с магией остались в этой же аудитории, а остальные гурьбой ушли. Марина, задумчиво следившая за уходящими, замкнутыми в отдельных группках и компаниях, от неожиданности улыбнулась: драко, в котором она не сразу узнала Шемара, оглянулся на неё тоже с улыбкой и кивнул.

Сегодня всего две пары для студентов. На второй Марина чуть не уснула: полная дама скучным голосом, словно специально настроилась рассказывать неинтересно, бубнила о цветовой палитре и воздействии цвета на человека. Тема-то вроде увлекательная, но девушка даже пару раз вздрогнула, просыпаясь и таращась на лекторшу. Та, кстати, и сама выглядела не ахти — явно засыпала на ходу. И, будто опровергая все свои слова по теме, явилась лекторша (имени в тетради Марины не было) в угнетающе сером костюме.

Сообразив, что писать лекцию не может, Марина со вздохом вынула из тетради те самые выдранные листочки и, ручкой постепенно заполняя их мелкими рисунками, начала думать о том, что узнала за последние дни.

Точней, за три дня в апартаментах. Она облазила их и теперь отлично представляла, что где. Единственная дверь, за которую она не могла проникнуть, пришлось обозвать Дверью для любопытной Жены Синей Бороды! Как ни старалась, эта дверь осталась закрытой. И Марина решила считать, что там помещение, не годное для апартаментов. А ремонтировать лень. И поэтому его крепко-накрепко заперли.

Кроме всего прочего, девушка после самого тщательного обыска гардеробной внезапно пришла к странному выводу: несмотря на богатого жениха, который оплачивает обучение той Марины и жизнь её родителей, прежняя Марина старалась очень сильно экономить. Все одёжки, висящие в комнате, были дорогими, но поношенными. Как будто та Марина сначала ринулась скупать всё, что душеньке её хочется, и вдруг опомнилась и перестала даже смотреть в сторону магазинов.

Это заставило Марину устроить новый обыск — с конкретной целью: найти всё, что связано с женихом. И нашла свадебный договор. Прочитала — глазам не поверила. Села на стул и перечитала. Как говорится, чёрным по белому: она, Марина, дала согласие ведуну Рассветному Шторму родить ребёнка в законном браке, после чего не будет протестовать против развода, в результате которого ребёнок остаётся у отца. Ошарашенная Марина бессильно опустила руки. Вот почему её предшественница старалась экономить на всём и копить деньги. После развода она получит отступные за ребёнка — и больше ни копейки. Но почему так? Ну, в смысле — родить ребёнка и оставить его отцу? Как-то не укладывается в голове это дело. А может, род Шторма угасает из-за близкородственных браков, а потому решили взять в матери не просто ведунку, но человеческую девушку? Но есть та же Риналия. Судя по дневнику, до академии она и знать не знала Шторма! Так почему он не захотел жениться на девушке с Веды?

Тайна на тайне едет и тайной погоняет…

Тщательно прорисовывая на листочке длинные волосы романтичной девушки, которую она поставила у окна с летящим тюлем, Марина машинально хмыкнула: вот почему Риналия носит платье снежно-голубого цвета! Своими нарядами она старается подражать одежде Шторма! «А вот фиг вам… — подумала Марина. — Буду носить всё самое тёплое! Жёлтое, оранжевое, красное! — И злорадно про себя расхохоталась вроде как дьявольским смехом: — Серо-буро-малиновое!»

Пара закончилась, после чего всех леди, кроме Марины, пригласили в тренажёрный зал. К Марине подошли отдельно и почти велели возвращаться в апартаменты отдыхать. Девушка, тоже в форме, только явно служителя академии, так и сказала:

— Вам пока нагрузки запрещены!

И даже проводила «болезную» в комнаты, где последнюю уже ожидал, прячась за оконной шторкой, Биллим.

С ужином и другими обедами Марина тоже разобралась. Кажется, бытовая магия была поставлена на службу всем студентам академии. Обеды приносили, заходя в комнаты только на строго ограниченное расстояние от входной двери, поэтому Марина всегда находила подносы со съестным на маленьком столике. Уборка вообще производилась под наблюдением старшего из техперсонала. Без него техслужащие попасть в комнаты не могли.

Программа же её курса в основном была направлена на обучение леди, так что Марина иной раз чувствовала себя так, будто попала не в академию, а в пансион для благородных девиц, где кроме уроков этикета почему-то давали представление о магии и её составляющих.

… А ещё неделю спустя пребывания в новом теле Марина чувствовала себя уже гораздо легче. Она признала, что Биллим — её настоящий, искренний друг, лопая две трети её обедов. На завтраки он просто не поспевал. Зато на ужин с недавних пор он приводил двух сородичей. Глядя на горящие азартом глаза и странные ужимки этих сородичей, Марина так хохотала, что они успевали подъедать почти всё, оставляя ей жалкие куски. Зато она отрывалась потом, играя в догонялки и бегая по апартаментам, пытаясь поймать хоть одного. Увы, несмотря на видимую неуклюжесть, лесные звери оказались настолько стремительными и юркими, что девушке оставалось только падать на ковёр, чтобы отдышаться и отхохотаться до слёз. Биллим-то не сразу понял, что хочет Марина, подскакивая то к одному, то к другому из его друзей или к нему самому и тормоша всех. Но, когда раскусил смысл догонялок… Последний кусочек ужина — и в апартаментах начиналась весьма оживлённая жизнь.

Вот и сейчас Марина растянулась на ковре, чтобы восстановить дыхание, а заодно и кое-что обдумать. Заложив руки за затылок и созерцая потолок под мрамор, девушка размышляла о том, что за всю неделю лишь пару раз видела своего «жениха».

И оба раза он шёл под руку с самыми красивыми студентками, в упор не замечая официальную невесту. А студентки висли на Шторме, с ухмылкой глядя на неё, на официальную невесту, если видели. Зато при виде Риналии перепуганными зайцами порскали от Шторма. По дневнику Марина знала, что Риналия происходит из ведунской семьи, не уступающей Штормовой ни почтенностью старого рода, ни богатством. Честно говоря, Марину всё это не задевало, а только изумляло. Невестой себя она почувствовать никак не могла, хотя так или иначе об этом постоянно напоминали — по издевательскому принципу: ты, может и невеста, а под ручку с твоим женихом ходим мы!..

«И вообще… — вздохнула она. — Жизнь у меня здесь сумбурная и беспорядочная. Никак не могу к расписанию привыкнуть. Надоело в четырёх стенах… Погулять бы в окрестностях академии, но пока нельзя… А было бы интересно посмотреть, как живёт Биллим в своих, как говорится, естественных условиях».

И замечталась. Академия с прилегающей к ней кампусом отличалась следующим расположением: здания кампуса окружали самый настоящий замок академии — громадное здание с четырьмя башнями-корпусами и с внутренним каменным двориком. С одной стороны студенческое поселение спускалось к морю, с другой — незаметно для глаза поднималось к взгорью. Горы здесь хоть и небольшие, но такие манящие! Особенно во время восхода или заката! Окна апартаментов Марины выходили на юг, так что любоваться и тем и другим она могла каждый день.

В душе Марина была путешественницей, потому и вздыхала, что за пределы кампуса выходить нельзя. А ещё в глубине той же изнывающей души она уже таила желание сбежать без спроса за пределы кампуса. Свободного времени много. Что с ней здесь произойдёт? Друг к другу студенты относятся спокойно. До ближайшего большого города — час езды. Об этом узнала уже не из дневника, а от болтавших на переменке девчонок, которые готовились к поездке, чтобы закупиться всем, чем хочется в городе.

Марина, всё так же лёжа на полу, снова вздохнула и увидела глаза Биллима, который наклонился к ней. Но зверь понял, что одним взглядом гостеприимную хозяйку апартаментов не проймёшь. Он мягко обхватил лапами руку девушки и потряс её, сумев приподнять за кисть. Всё ясно. Биллиму хочется немного побегать и поиграть. Вон и оба его два дружка согласно завизжали.

— Сейчас! — пообещала Марина. — Я только «берёзку» сделаю, а потом поиграем!

Она сама придумала комплекс упражнений из тех, что хорошо знала, чтобы привести это тело в порядок. Обычная утренняя зарядка быстро превратилась в желаемое действие, и с помощью некоторых упражнений Марина проверяла, как хорошо она выполняет движения.

Вот и сейчас… Подтянув спортивные штаны и слегка засучив их, а затем, на полу раскачавшись всем корпусом и уперев руки в бока для поддержки, девушка жёстко встала ногами кверху — с упором на плечах и лопатках. Теперь осталось полностью выпрямить позвоночник и ноги и, напрягая пока ещё рыхлый пресс, не свалиться… Сбоку над головой склонилась уморительно сочувствующая мордаха Биллима. С трудом выполненная «берёзка» дрогнула из-за подступающего смеха, расслабляющего тело. Но девушка всё ещё держалась, и тогда Биллим, которого она поневоле держала в поле зрения, не отрывая от неё взгляда выпученных глаз, медленно поднял лапу и пальцем провёл по её животу, оголившемуся из-за спустившейся маечки.

— Не надо! — взвизгнула Марина, как многие, плохо переносившая щекотку.

И рухнула среди отпрыгнувших от неё зверей.

Плача от смеха, с трудом поднялась, чтобы сесть.

Внезапно Биллим с друзьями тоже завизжали — только явно от страха. И все трое сиганули к открытому окну, за которым благополучно и скрылись, оставив подружку в одиночестве. Впрочем, не совсем в одиночестве.

— Что здесь происходит? — размеренно выговорил леденящий голос.

Ишь… Явился.

Рассветный Шторм во всей своей красе стоял у порога в апартаменты. Всё такой же бесстрастный и неприступный… Марина посмотрела на него с пола и решила, что её позиция слишком слаба, чтобы сразу говорить ему гадости.

Но Шторм удивил её. Он не спеша подошёл и протянул руку. Марина неуверенно схватилась за предложенную помощь и легко встала с пола.

— Так что же здесь происходит? — не собирался отступать от своего Шторм.

— Да ничего, — пожала плечами девушка. — Отдыхаю — в компании друзей.

На это ведун и в самом деле не нашёлся что сказать. Он только равнодушно посмотрел на окно, а потом снова свысока на неё. А Марина с трудом удержала неожиданную даже для себя улыбку: Шторм — и Морская! Звучит!

— Ты так и не нашла себе настоящих друзей, — сухо констатировал парень.

— Или во мне не нашли подруги, — строптиво отрезала Марина, снова глуша улыбку: а с Шемаром она здоровается каждый день, кивая, как и он. Мелочь, а приятно!

— Ты не собираешься переодеться? — будто не замечая ответа, снова недовольно спросил Шторм.

— Я же у себя, — удивилась Марина и оттянула задравшуюся маечку. — Или предполагается прогулка куда-то?

— Почему ты спрашиваешь о прогулке, дорогая? — сказал Шторм, и слово «дорогая» приобрело уже не пренебрежительный, а даже издевательский оттенок. — Ты прекрасно знаешь, что прогулок не будет.

— Тогда не понимаю, зачем переодеваться. Или мы ждём гостей?.. — Марина пригляделась к ведуну. — Что-то мне кажется, ты сейчас уйдёшь.

Шторм надменно взглянул на неё.

— Я проверил твои счета. Ты в последнее время ничего не покупала в магазинах кампуса. Не надо меня ставить в неловкое положение.

Девушка выпятила губы, пытаясь понять, о чём этот парень. Дошло: она не тратит денег — все думают, что он скуп по отношению к своей невесте.

— Я думала, все знают о том, что я недавно получила травму, — невольно подражая его сухости, ответила Марина. — И что некоторое время мне не до покупок.

— Но ты уже делаешь спортивные упражнения, — напомнил Шторм с таким безразличием, что девушке уже захотелось хоть чем-то его вывести из себя.

— Дорогой! — пропела она. — Об этих, как ты выразился, упражнениях, знаешь только ты и мои лесные друзья. Поэтому, думаю, никто не заморачивается, в каком виде я тут обретаюсь.

— Ты невеста ведуна. — Голос Шторма стал ещё замороженней. — И должна одеваться соответственно, будучи даже одна.

— Что-то не чувствую я себя невестой, — улыбаясь, вздохнула Марина. — Так хоть собой побуду. Это ощущение гораздо веселей.

— Ты изменилась. — Слова прозвучали, как приговор.

— Так по башке же дали! — удивилась Марина. — Как не измениться?

И в следующую секунду в ужасе шарахнулась от «жениха».

Он стремительно развернулся к входной двери в апартаменты — и одновременно с этим движением из рукава его безупречного камзола вылетела палка! Он поймал её, даже не повернув головы в её сторону. И встал в позе готового к драке. А потом успокоенно выпрямился — и палка резко влетела в рукав камзола. Благо стояла рядом, Марина шагнула к нему ближе и выглянула из-за его спины.

В дверном проёме стоял представитель расы, о которой Марина знала из дневника, но до сих пор не видела. Обычная человеческая фигура, разве что вокруг пальцев рыжеватая шерсть, а лицо напоминает… Трудно сказать, что напоминает, если очертаниями оно похоже на… (Марина с трудом удержалась от крика) морду летучей мыши: словно стиснутая сверху и снизу, голова делилась надвое широченным ртом без подбородка. Рот уходил уголками к длинным ушам, которые вполне могли спрятать небольшие, но проницательные глазёнки, пожелай существо пригнуть уши. Когда существо говорило, мешочки щёк дёргались, приподнимаясь, — и это было и забавно, и одновременно страшно. Плоский нос тоже подёргивался, больше похожий на собачий, чем на человеческий. И одет был крылан (вспомнила Марина название расы) в бесформенные штаны и ещё более бесформенную рубаху, которая топорщилась на спине, будто скрывая горб, а на деле — свёрнутые крылья.

— Прошу прощения, леди Марина, — тонким, но странно притягательным голосом сказал крылан, поблёскивая широко расставленными глазами на испуганную девушку, — если напугал вас.

— Н-ничего страшного. — Едва удерживаясь от заикания, Марина вышла из-за спины покосившегося на неё Шторма. — Заходите, пожалуйста. Если вы желаете поговорить с моим женихом, не буду мешать вашей беседе. — Она сразу определила, что крылан пришёл к Шторму, вспомнив страницы дневника, в котором было записано, что у ведуна неподобающий друг с его же курса. Как же зовут крылана? Имя такое… тяжеловатое. Ага! Буклих! — Прошу вас, Буклих!

— Нет, леди Марина. — Буклих улыбнулся, хотя его улыбку, обнажившую неровные, мелкие, но острые зубы, лучше бы назвать зловещей ухмылкой. — Спасибо за приглашение. Я искал Шторма, потому что нас обоих вызывают к декану. Прямо сейчас.

С большим удивлением Марина вдруг поняла, что ведун, будто невзначай, встал перед ней, закрывая от крылана. Кажется, она и впрямь нарушила какие-то законы, представ в затрапезном виде перед глазами постороннего чел… (Марина чуть не поперхнулась, мысленно выговаривая слова) существа… И вздрогнула от голоса Шторма:

— Буклих, иди. Я догоню тебя. Мне надо кое-что объяснить леди Марине.

Едва дверь закрылась с той стороны, как девушка быстро сказала:

— Не надо ничего объяснять, Рассветный Шторм. Больше в таком виде ты никогда меня не увидишь, даже в моих комнатах. Честно!

Глядя в холодные голубые глаза, от одного взгляда которых мурашки по коже, она гадала: будет ругаться? Нет?

— Дорогая, я рад, что ты приняла такое решение.

Ведун развернулся и пошёл к двери.

А Марина обрадовалась, что он так ничего и не сказал конкретного про Биллима и его друзей. Без тройки хулиганистых лесных зверей в апартаментах ой как скучно!..