Чёрные руины

Шестнадцатая глава

Долго отдыхать им не дали.

Едва они привели себя в порядок, едва опустошили холодильник с НЗ от предыдущих обедов, чтобы заморить червячка, прибежал Буклих. Студентов-некромантов вызвали к защите вокруг академгородка наряду со студентами других факультетов. Тёмные драко, в большинстве своём первыми начинавшие охранять границы городка, устали. Элементарно требовалась свежая смена.

Так что крылан прибежал звать ведуна в кафе, где сегодня столовались только парни всех рас и девушки тёмные драко. Всем остальным завтрак принесут, как обычно, в апартаменты. Но тем, кто будет в кафе, расскажут о распределении всех (на всякий случай, если придётся звать на помощь) постов и о времени дежурства.

— А я? — тревожно спросила Марина, провожая обоих к двери. — Пока вас нет, чем заняться мне? Может, вы мне скажете, где будете дежурить, а я прибегу, и попробуем связаться с Мелиндой? Вы же не собираетесь просто сидеть у защиты, когда надо прояснить столько вопросов?

Друзья озадаченно взглянули на неё.

— С Мелиндой мы увидимся в кафе. И я точно знаю, что она ночью не дежурила, — задумчиво сказал Шторм. — Можно договориться с деканом драко Александром, который командует защитой, чтобы нас с Буклихом поставили туда, где Мелинда будет поблизости. Только как подойти к светлой драко, чтобы это не выглядело, как заговор?

— Шемар, — решительно подсказала Марина. — Если он там будет, можно договориться через него. Он сегодня должен прибежать ко мне с Биллимом. Очень надеюсь, ещё до завтрака.

Крылан, с громадным интересом переводивший взгляд небольших круглых глаз то на одного, то на другую, пропищал:

— А можно и меня ввести в курс дела? Или это настолько секретно?

— По дороге, — коротко ответил Шторм и поцеловал Марину на прощание. — Ты уверена, что не побоишься прийти к защите?

— Отказаться от свидания? — удивилась девушка. — Захотел! Не получишь!

Он только улыбнулся и, кивнув Буклиху на дверь, вышел вместе с ним. Марина постояла на пороге, следя, как исчезает за поворотом полутёмного коридора единственное светлое пятно — белые волосы ведуна, а затем закрылась в апартаментах. Некоторое время она размышляла о том, что узнала, получив в форме воспоминаний прошлое Шторма: оказалось, что именно волосы у ведунов играют главную роль в их прорицании. Она-то всё удивлялась: охота ж Шторму, как и другим студентам-ведунам, щеголять такой длиной волос! За ними ухаживать надо потщательней, чем ей за своими! А тут вон как…

Потом очнулась. Сама же сказала, что вот-вот должен прийти Шемар!.. И помчалась — сначала в свою комнатушку, приводить всё в порядок, потом бросилась к холодильнику: неужели всё съели — и ничего не останется для Биллима? Выдохнула с облегчением — фрукты ещё есть! И, даже если сегодня снова заявится приятель Биллима, хватит на обоих.

Когда же всё было готово к приходу гостей, а Шемара всё не было, Марина вытащила из тайничка дневник и устроилась за одним из столиков ближе к входной двери в апартаменты, чтобы открыть дверь Шемару сразу, как только он стукнет.

Прежде чем начать писать, девушка с минуту смотрела на тетрадь. Знает — не знает о ней Рассветный Шторм? Наверное, знает. Она начала вести дневник ещё до того, как они обменялись прошлыми жизнями. Ему только напомнить любым намёком на писанину — сразу вспомнит.

«Любезный мой кузен Митька! — начала писать она и остановилась, улыбнувшись: вспомнила фильм „Белое солнце пустыни“. — Если я никогда не вернусь на Землю — в моё время, в моё уютное домашнее прошлое, где всегда было так спокойно и тревожиться можно было в основном по пустякам (как я сейчас это понимаю), я уже не так буду бояться предполагаемого сегодня будущего. Сейчас я точно знаю, что и здесь, в этом странном будущем, ставшем для меня настоящим, где на полном серьёзе могут изучать не только экстрасенсорику (у них это называется энергогностикой), но и магию, я сумею найти себе и дом, и дело по душе. Но главное в другом. Может, именно потому, что у меня теперь есть Шторм, я уже могу примириться с тем, что я больше никогда не увижу мамы и папы. Раньше я боялась писать о них в дневнике, потому что сразу начинала реветь, едва только вспоминала. Но теперь я могу позволить себе поплакать из-за того, что больше никогда не увижу своих родителей. Мама. Папа. Сестрёнка Светка. Они как будто остались за моей спиной — так далеко, что, даже оглянувшись бы, я не сумела бы разглядеть их. Жаль, что нельзя им дать знать, что их дочь оказалась в странном мире, который начинает ей всё больше нравиться. Им было бы в тысячу раз легче, когда бы они узнали, что я продолжаю учиться (пусть и другому) — это утешение для папы. И что я в этой жизни пристроена — это утешение для мамы.

Знала бы она, что у меня есть жених, который искренне меня любит и которого так же искренне люблю я, порадовалась бы. Правда, мне ещё придётся привыкать к нему, потому что странностей в нём достаточно. А может, странностей и нет. Просто у всех свои особенности характера проявляются по-разному. Да и заморочки у всех разные.

Что я имею в виду. Когда сегодня утром я сказала ему, что Шемар должен прийти ко мне, чтобы отдать мне Биллима, а я должна с тёмным драко договориться, что он потом подойдёт к Шторму, мой жених отвернулся, но я успела услышать, как он что-то пробормотал сквозь зубы. А потом, когда ему пришлось сдержаться и взять себя в руки из-за Буклиха, он с трудом улыбнулся мне.

И вот я думаю. Неужели после всего того, что между нами было, Шторм всё ещё может меня ревновать? Вроде всё чётко и прозрачно между нами? Мы оба убедились, что у нас взаимная любовь, но… Неужели мне придётся жить с жутко ревнивым мужем?! Ведь даже Буклих заметил неладное. Он удивился и поднял брови, глядя на меня, когда Шторм отвернулся. В общем… Вопль моей души: „Почему он ревнует?!“

А ещё я заметила, что, выходя из моей любимой комнаты, Шторм оглянулся. А когда оказался в апартаментах, подошёл к кровати, на которой я лежала, очнувшись. И обошёл её. Зачем? Не думает ли он остаться в моих апартаментах? Но общежитие женское! И я привыкла жить без оглядки на кого-то рядом! Когда одна, не надо думать, как выглядишь и всякое такое…

Или… Или в семейной жизни так и должно быть? Ну, что супруги должны всегда пристойно выглядеть, чтобы не наскучить друг другу?!

Господи, о чём это я?!»

От сомнений и размышлений Марину спас деликатный стук в дверь.

Пришёл Шемар и принёс Биллима.

— Я встретил Рассветного Шторма, — поздоровавшись, сообщил он, передав зверька Марине и оставаясь за порогом апартаментов. — Он был с Буклихом и сказал, что подождёт меня в кафе. Ещё сказал, что я должен с тобой поговорить о Мелинде. Ещё он сказал, что…

Драко споткнулся на полуслове и затрясся от беззвучного смеха, смущённо опустив голову. Марина вздохнула глубже и велела:

— Шемар, не обращай на него внимания. Шторм сейчас несколько перенервничал из-за меня. Поэтому… В общем, ты понял.

Но Шемар дальше порога так и не прошёл в апартаменты.

Пришлось быстро договариваться обо всём именно в дверях, хотя Марина не любила такого. Повезло ещё, что другие обитательницы общежития пока не выходили.

С Шемаром договорилась так. Он сейчас идёт спать после дежурства — Марина не сразу, но разглядела его впавшие глаза и общую усталость. По пути заходит в общежитие светлой драко и предупреждает её, когда именно встречается вся компания, которая знает о проблемах с Мариной и возможной связи этих проблем со странным пробуждением коллектора. А потом, когда они все соберутся…

Марина замолчала и поняла, что бегать, собирая всех из компании, придётся именно ей, как самой свободной от различных обязанностей. Что, помедлив, и высказала Шемару, пока радостный Биллим обнимал её за плечи и за шею, ласково пощипывал её за уши, счастливый, что снова «дома».

Тёмный драко ушёл — и Марина с жалостью заметила, что уходил он довольно тяжёлым шагом. И даже поругала себя за то, что вчера велела ему прийти после дежурства. Мало того, что ему пришлось побегать из-за неё, так ещё и своё отдежурил.

Потом принесли завтрак, и Марина машинально отметила, что, несмотря на страшную угрозу, в академгородке всё работает как часы. Очень организованно. А значит, неплохо бы и ей стать более деловитой, чем обычно. В конце концов, мечтала же она стать журналистом! Вот и побегает сегодня, пособирает интервью, а потом устроит собрание круглого стола.

Побегать пришлось — и немало. Интервью брала у заинтересованных лиц, основываясь на паре вопросов: «Твоё расписание на сегодня и во сколько можешь быть точно свободен?» Причём побегать к каждому пришлось дважды — чтобы потом оповестить об общем результате и объявить, где именно будет общая встреча.

Пока бегала по окрестностям городка, повстречала преподавателей из тех, кто очень бы хотел лично пообщаться до её сокровенной ночи со Штормом. Вежливо с каждым поздоровалась, был ли то презрительно насупленный Серый Ветер или воинственный, но сейчас, при случайной встрече, растерянный драко Александр. Студенты, тёмные драко, которые участвовали в ночном вторжении в её апартаменты, пробегали мимо, только лукаво посмеиваясь, а Марина на их смешки лишь хмыкала и горделиво выпрямляла спину.

Итак. Договорились встретиться после обеда в её же апартаментах.

Получилось что-то вроде тайного совместного собрания небольших тайных кружков. Буклих, Мелинда и Шемар сели на приготовленные для них в комнатушке стульях, а Шторм с невестой — на её кушетке. Телохранительницы светлой драко остались в общей комнате апартаментов — охранять входную дверь. Нет, Рассветный Шторм укрепил защиту Марининых хором, но решили, что на всякий случай девушки пусть останутся при двери, Мало ли какой Серый Ветер ворвётся без приглашения…

Начали с того, что каждый поделился актуальной информацией о том, что творится за пределами академгородка.

Как выяснилось, если ночью от коллектора были замечены вставшие на ноги трупы столичного мага и одного из преподавателей академгородка, а также несколько оживших трупиков здешнего зверья и птиц с пустошей, то днём защита по периметру оказалась буквально облеплена восставшей из небытия мелочью, вроде пресмыкающихся и даже насекомых. Двое преподавателей, вышедших за пределы границы, чтобы проанализировать положение текущих дел, продержались под атакой этой мелочи недолго. Когда вернулись, резюмировали: защита продержится под этим кровожадным напором трое суток. Теперь надежда только на то, что столичных магов, призванных для очистки коллектора, наверняка в столице хватятся через день, когда выходит их срок пребывания здесь. Может, тогда пришлют помощь.

Ещё выходившие за защиту преподаватели высказали мысль, что псевдо-живые твари больше интересуются самим городком, чем желанием продвигаться дальше. К мегаполису, например.

Мелинда, рассказав о том, что видела, замолчала, застыв взглядом на Шемаре, клевавшем носом. Только что узнали: тёмный драко спал урывками с момента тревоги, а после ужина ему снова на дежурство. Вспомнив праздник драко, Марина только сейчас сообразила, почему: тёмные драко огнём сжигали тварей, которые слишком плотно скапливались в каком-нибудь не самом сильном месте защиты. Поэтому тёмных драко постоянно тормошат — из-за их специальности. И как раньше не додумалась…

Глянув на сосредоточенного Шторма, сидевшего рядом, Марина вздохнула и прикусила губу: даже жаль, что все собрались одновременно. Приди ведун чуть позже, она бы успела поздороваться с Шемаром за руку и поделиться с ним силой.

Кажется, о том же подумала и Мелинда. Она легко поднялась со стула и шагнула к тёмному драко. Ещё движение — и его ладонь оказалась между её ладошками. Шемар вздрогнул. Видимо, успел задремать. И хотел вскочить. Но светлая драко тихо сказал ему:

— Сиди спокойно.

И он замер, прислушиваясь к силе, передаваемой ему. Все молчали, глядя, как наполняются здоровым блеском потухшие было от усталости глаза тёмного драко. А Марина поклялась себе не забыть поделиться силой уже с Мелиндой. Уж против её помощи светлой-то драко Шторм не будет возражать.

Затем Мелинда, чья атавистическая маска вокруг глаз заметно потемнела, привычно царственно вернулась на место. Тёмный драко смотрел на неё с таким обожанием и явно не только из благодарности, что Марина смущённо подумала: а замечала ли Мелинда, что Шемар давно уже поглядывает на неё с явной симпатией? И ответила бы светлая драко на его чувство, признайся он ей в чувствах?

Всех к реальности вернул Шторм.

— Мы немного отошли от темы, — вздохнул он. — Так. Вы все знаете, что моя бывшая официальная невеста, а нынешняя пока неофициальная жена окружена тайной. Я придумал один способ, как эту тайну извлечь. Но мне нужна ваша помощь, Мелинда. Я знаю о том, что этот способ несколько в иной форме был опробован энергогностиками, но только у драко. Самому мне с таким не справиться.

— Не тяни, — недовольно сказал Буклих. — Что придумал-то?

Шторм даже хмыкнул, а Марина улыбнулась крылану: так его — этого заносчивого ведуна! Не давать спуску!

— Коротко: мне нужно, чтобы вы, Мелинда, сделали мой фантом.

Некоторое время все сидели в оцепенении. Как заметила Марина, не удивилась только светлая драко. Она смотрела на Рассветного Шторма оценивающе, словно заранее рассматривала, каким образом выполнить его просьбу.

— То есть ваш полный информационный слепок, — уточнила она.

— Именно.

Мелинда снова встала и огляделась. Комнатушка слишком тесная — считывала её пристальный взгляд Марина. Но подойдёт.

— Вставайте, Рассветный Шторм. Вы будете стоять в двух шагах от меня. Где должен, по-вашему, стоять фантом?

— У двери, — твёрдо сказал Шторм. — Мне нужно считать с него кое-что, что на себе я не сумею.

— Понятно.

Карие глаза светлой драко, будто препарируя, остро оглядели ведуна. А затем Мелинда медленно подняла руку и опустила её перед лицом Шторма. Марине показалось, что в комнатушке стало прохладно. Или это только почудилось?

А потом появилось впечатление, что в помещении осталась только Мелинда — так все затаили дыхание. Светлая драко кашлянула — и зашипела. Нет, это был не сплошной шип, а шипящий выговор старых драко — знала Марина, кое-что читавшая уже о расах тех студентов, с кем встречалась каждый день в академии. Отчётливо выворачивая губы, Мелинда произносила старое заклинание, строго глядя в лицо ведуну, который на глазах бледнел под напором этих слов.

Внезапно светлая драко вытянула руку мимо Шторма, указывая на дверь. Прошипела что-то коротко — и ведун обернулся к двери. Чуть пошатываясь, Мелинда с таким трудом сделала шаг назад, что к ней подскочил Шемар, помог сесть на стул, да и остался вытянувшимся часовым рядом со светлой драко, чтобы быть начеку, если ей что-нибудь понадобится.

А Шторм в это время вовсю колдовал у двери, быстро взмахивая руками и то и дело внимательно вглядываясь в ничто. Судя по тому, что вглядывался и Буклих, Марина сообразила, что они видят фантом ведуна. Ей-то пока такое видение недоступно.

Но движение рук Шторма постепенно становилось всё более вялым, а потом он и вовсе опустил руки. По застывшей спине Марина поняла, что ничего не получилось.

— Шторм, если не секрет, чего ты хотел добиться?

Ведун обернулся ко всем лицом.

— Я знаю, что никто из присутствующих не разнесёт отсюда всё, что узнает. Поэтому буду откровенен. Этой ночью я взял воспоминания о прошлой жизни Марины.

Он замолчал, чтобы все прониклись поразительным известием. Теперь даже девушка это понимала — про поразительное. А когда глаза у всех загорелись не только изумлением, но и интересом, Шторм продолжил:

— И сейчас хотел посмотреть, что именно произошло, когда Марина пришла в себя. Она этого не помнит. Но теперь то, что с нею произошло, — часть моей жизни. Я самонадеянно решил, что фантом поможет мне увидеть то, что осталось за странной защитой Марины.

Он склонил голову перед Мелиндой.

— Мне очень жаль, что вы потеряли такие силы, создавая мой фантом.

— Ничего страшного, — спокойно откликнулась светлая драко. — Марина мне поможет восстановить их. Значит, вы хотели магически посмотреть информационные пути на фантоме, но у вас не получилось, — напомнила она.

— Да, именно так. — Рассветный Шторм вернулся к Марине и сел с нею. — Когда вы начали создавать мой фантом, я специально раскрылся. Но те линии, которые я хотел просмотреть, всё равно оказались слишком нечёткими и расплывчатыми. Признаюсь, я не настолько опытен, чтобы суметь разглядеть необходимое.

— Что мешает вам пойти к Серому Ветру? — спросила Мелинда.

Марина тихонько вздохнула. «Моё происхождение. Моё странное появление в этом теле, что ещё?»

— В поле Марины есть такая информация, — бесстрастно сказал Шторм, — что мы с нею не хотели бы её… распространить далее.

— Понимаю. — Мелинда помолчала немного и предложила: — Но вы можете взять с Серого Ветра клятву о неразглашении.

Шторм с силой потёр лоб и взглянул на Марину.

— Ты всё равно уже мне жена, — тяжело сказал он. — Возможно, это и сработает. Что ж… Придётся идти на поклон к старику. Не бойся, ладно?

— Это настолько серьёзная информация? — поинтересовалась Мелинда.

— Да, настолько.

— Возьмите с Серого Ветра не клятву о неразглашении, а клятву на крови, — напоминающим тоном сказала светлая драко, глядя на ведуна. — Помнится, ведуны дают её только в самых важных случаях. Тогда старик поймёт важность того, что вы хотите узнать, и сам согласится — или не согласится на проведение прорицания прошлого.

Когда драко ушли (Марина догнала у двери Мелинду и пожала ей руку) и остался с ними только Буклих, вопросительно смотревший на обоих, Марина подошла к Шторму, тяжело задумавшемуся, и, погладив его по плечу, спокойно сказала:

— Ничего. Мы переживём это вместе. Не забывай, что у нас всё равно остаётся ещё одна тайна. На двоих. — И улыбнулась ему, заглянувшему в её глаза.

— Меня утешает другое, — помедлив, сказал ведун. — Что бы ни случилось, я теперь никогда не смогу посмотреть на другую женщину. И Серый Ветер это знает. Ну, что, Буклих… Ты с нами — или?

— Или, — пропищал крылан. — Из-за всех этих событий я очень разволновался, и мне хочется полетать, чтобы сбавить стресс. И что мне делать там с вами, у Серого Ветра? Так что — удачи вам в этом походе. А я пошёл в спортзал. Потом расскажете всё, что сочтёте нужным.

Когда он вышел, в комнатушке что-то зашуршало и гулко зашлёпало, и Марина бросилась туда в настоящем страхе: она оставила там Биллима! Когда Шторм догнал её на пороге — рассмеялся: на её письменном столе носились два биллима, сбивая тетради и учебники! Когда хозяйка появилась на пороге, оба испуганно порскнули под стол, пока не уверились, что вошла именно Марина. После чего успокоенно принялись за новые гонки.

— Кажется, им пока не до тебя, — сказал ведун. — Сегодня занятия сокращены. После обеда их нет. Серый Ветер наверняка сейчас в своём кабинете. Ты готова пойти к нему?

— Готова.

Он взял её за руку — и тут же отдёрнул свою ладонь, обеспокоенно глядя на Марину. Сообразив, о чём он подумал, девушка улыбнулась:

— Того, что я отдала Мелинде, — это очень мало. Так мало, что расхода силы я не чувствую. Не бойся за меня.

На выходе из общежития они столкнулись с Риналией, которую привычно сопровождала свита из четырёх или пяти девушек. Ведунка, вполоборота обернувшись к идущим за спиной, что-то неспешно и наставительно говорила, и Шторм с Мариной поневоле остановились, чтобы пропустить девушек, не заметивших их, стоящих в вестибюле. Но Риналия, кажется, остановилась и в самом деле надолго, и Шторм с заметным раздражением (шли-то по важному делу) высказал:

— Риналия, поспеши!

Всего два слова, чтобы ведунка подпрыгнула на месте и уставилась на них, вообще загородив им дорогу.

— Риналия!

В голосе Шторма прозвучало уже не только раздражение, но и угроза, и Марина вцепилась в его ладонь обеими руками.

— Шторм, не надо. Пройдут и пройдут.

— Если бы дело не касалось всей академии, — буркнул ведун и поднял руку, чтобы поцеловать ладошку девушки.

Риналия, как загипнотизированная, заторможенно пятилась к стене, чуть не наступая на ноги теснившихся вокруг неё девушек из свиты, которые тоже, как будто околдованные, только молча хлопали глазами на ведуна и его официальную невесту, которые стояли как-то так, что… Наконец одна из них, кажется, пришла в себя и осторожно потянула Риналию с пути парочки, хватая и остальных за руки, чтобы отвести их в сторону. Уходя от общежития, Марина, поёживаясь, предпочла не оглядываться, и так отчётливо чувствуя воткнутые между лопатками пронзительные взгляды — то ли всё ещё изумления, то ли уже зависти.

Первый попавшийся студент с факультета прорицателей подтвердил, что старый ведун сидит в своём кабинете. Студента узнали по близости здания факультета и значка на лацкане довольно свободного академического пиджака. Вообще же, вокруг было очень мало и студентов, и преподавателей, несмотря на активное ранее послеобеденное время. Марина втихомолку вздохнула: «Почти военное положение…»

Беспрепятственно прошли в здание факультета прорицателей, входная дверь которого пропускала любых студентов и преподавателей, но не чужаков. Здесь они сразу увидели молодого ведуна, который сам предложил провести их к кабинету Серого Ветра, а то в таком здании неудивительно и растеряться. Марина помалкивала, но, оглядываясь, понимала, что незнакомый ведун прав. Здание было очень старым — одно из первых построенных для академгородка, о чём она помнила из путеводителя по этому старинному учебному заведению. И лестницы здесь были широкие и часто ведущие в разные стороны, и коридоры пустынны — и не только из-за военного положения…

Студент-прорицатель кивнул им на прощание и ушёл, а они в нерешительности застыли у двери в кабинет. Одновременно вздохнули, из-за чего тут же улыбнулись, и Шторм постучал в дверь. Дожидаться ответа не стал и открыл дверь перед Мариной.

— Здравствуйте. — Марина хотела добавить «ещё раз», помня об утренней встрече, но решила не дразнить старика-ведуна.

Шторм только почтительно склонил голову.

Глядя на девушку, старый ведун встал. Вынужденно — сообразила Марина. Соблюдая общефедеративные правила, такие, например, учтиво вставать в присутствии женщины.

— Я вас слушаю, — угрюмо сказал Серый Ветер.

— А можно присесть? — попросила Марина. — У нас к вам долгий разговор.

Поверх её головы старик взглянул на Шторма. Именно из-за жениха Марина с преподавателем заговорила первой, помня о строжайших правилах хорошего тона на Веде. Официальной невесте пока позволено всё. Здесь, на нейтральной планете.

Серый Ветер, плохо скрывая недовольство, пригласил их присесть в кресла, поставленные в углу кабинета в небольшой, почти интимный кружок. Рассветный Шторм молча придвинул одно кресло к другому, уже занятому Мариной, после чего сел и взял её за руку. Старый ведун поморщился, но Шторма это не смутило.

— Уважаемый Серый Ветер, — негромко обратился молодой ведун к прорицателю. — Мне нужна от вас клятва на крови. — Он помолчал немного, словно ожидая резкого протеста, но старик лишь проницательно оглядел их обоих и снова уставился на Шторма. — То, что я скажу после принесения вами этой клятвы, будет во благо академии.

— А если клятвы не будет, блага академия не получит? — жёлчно пробурчал ведун.

— Получит, — спокойно сказала Марина. — Просто это благо будет получено ценой наших проб и ошибок, а значит — не сразу. Хотя в академии есть преподаватель, который мог бы помочь неопытным студентам избежать этого.

Серый Ветер помолчал немного, а затем встал. Когда он вынул из набедренных ножен ритуальный нож, встал и Рассветный Шторм. Старик спокойно надрезал ладонь, кровь из которой тут же плеснула в подставленную ладонь Шторма. Марина не выдержала и тоже встала: крови она не боялась, но посмотреть, что будет дальше, — кому не интересно? Тяжёлые капли не долетали до ладони молодого ведуна, испаряясь в двух-трёх сантиметрах над нею. Девушка даже затаила дыхание: такого быть не может!..

Серый Ветер всё ещё молча опустил руку. Марина переглянулась с Штормом, тот кивнул, и она шагнула к старику. Ни слова не говоря, приложила свою ладошку к его, порезанной. Через минуту, когда он с непониманием, но ошарашенно прислушиваясь к своим впечатлениям, взглянул на неё, она хладнокровно сказала:

— Это моя первая тайна. Готовы ли вы выслушать остальные?

А когда все уселись по креслам, с привычным бесстрастием беседу начал Шторм.

— Два месяца назад умерла моя официальная невеста — Марина. — Он помолчал, чтобы Серый Ветер усвоил информацию. Спустя время глаза старика расширились. Больше на лице ни чёрточки не дрогнуло. — Её место в теле заняла душа другой девушки, по странной случайности с тем же именем — Марина. Серый Ветер, она перед вами. В своём мире она погибла, катаясь на лыжах. Вы уже прочувствовали её силу, когда она остановила вам кровь. А я… Не сразу, но я понял, что она окружена странной защитой. Я не могу пробить её. Я не могу считать с неё ни прошлого, ни настоящего.

Старик перебил его, даже не словом, а закашлявшись, а потом поднял руку, останавливая монолог молодого ведуна. Пронзительный взгляд на девушку.

— Ты сказал это с очень странными интонациями — о том, что она погибла в своём мире. Откуда же она?

— С той Земли, которая существовала три века назад, — негромко ответила Марина, думавшая, что, расскажи Шторм всё это в другом времени и в другом месте, ему бы суждена была лишь одна судьба — печальная жизнь в так называемом доме скорби.