Частный детектив второго ранга. Книга 1

Глава 6

Мы вышли за пределы посёлка и пошли в направлении замка. Некоторое время шли молча, но как только показались первые деревья рощи, Савинов нарушил молчание.

— Вы уже думали на счёт слуг, Андрей Михайлович?

Надо же, он уже узнал, как меня по имени-отчеству величают. Но, скорее всего, девчонка ему рассказала, которая прибежала так оперативно. Покосившись на шедшего рядом дворецкого, на его невозмутимое лицо и идеально прямую спину, я честно признался:

— Нет, я не думал насчёт слуг. Я вообще ни о чём не думал. Для меня всё это… Всё это слишком, — и я провёл рукой по лицу.

— Я понимаю, — после минутной паузы произнёс Савинов. — Я также понимаю, что процесс вашей легализации может затянуться… Может быть, я покажусь вам слишком назойливым, но позвольте мне перебраться в замок. Платить мне за это время не нужно, — он замахал руками, когда увидел, что я хочу возразить. — Просто я смею надеяться, что смогу помочь вам адаптироваться, а также убедить вас, что слуги вполне надёжны и их можно будет спокойно приводить к присяге после вашей легализации. Поймите, Андрей Михайлович, семьи многих из этих слуг вот уже несколько поколений служат хозяевам этого замка, и семья вашего покорного слуги в том числе. Замок большой, вам будет сложно поддерживать в нём хотя бы подобие порядка. Ведь магией, как я понимаю, вы не владеете.

— Правильно понимаете, — я посмотрел на бежавшего впереди Савелия. После делёжки кустов с наследником графа Макеева кот не спешил убегать, оставаясь постоянно у меня на виду. — Почему кот — Хранитель? — спросил я, и от неожиданности вопроса дворецкий впервые слегка растерялся. — Что он хранит?

— Замок? — неуверенно спросил Савинов. — Я не знаю, Андрей Михайлович. Я даже не знал, что кот является Хранителем. Он просто всегда жил в замке. Сколько я себя помню. А вы откуда узнали такие интересные подробности?

— Он сам мне сказал, — ответил я рассеянно, перехватив поудобнее сумку. Немного подумав, сунул в неё сверху куртку и закинул за плечо. Нести всё равно было неудобно, но так хотя бы нагрузка более-менее была распределена.

Дворецкий молчал, и я повернулся в его сторону, заметив странный настороженный взгляд. Ага, похоже, я ляпнул что-то не то. Ах да, Савелий же говорил, что никто из хозяев замка не мог его слышать. Похоже, Валерьян Васильевич считает меня психом. Возможно, психом буйным, вон как пару шагов в сторону сделал.

Но всё равно идёт рядом, не пытается развернуться и двинуться назад, чтобы сообщить радостную новость о том, что новый хозяин замка, так, слегка не в себе, поэтому не надо надеяться на хороший исход для всех них. И лучше начинать искать другую работу. С другой стороны, даже психу слуги понадобятся. Я действительно ничего не смогу сделать с этой громадой, которую я пока не научился стопроцентно называть домом.

— Забудь, что я сказал, — наконец произнёс я, отворачиваясь от дворецкого и глядя на дорогу.

— Это сложно забыть, — пробормотал Савинов. — А вы правда его слышите, или это… — он покрутил рукой в воздухе, видимо, пытаясь изобразить галлюцинации.

— Знаешь, я не уверен, — и я снова покачал головой. — Но, с другой стороны, откуда бы я знал некоторые нюансы, если бы он мне о них не рассказал?

— Я не уверен, но в ваших словах есть зерно истины, — ответил дворецкий.

— Да, кстати, что такое точечное воздействие? — я решил уточнить несколько особо непонятных моментов.

— Если не ошибаюсь, то это что-то из ментальной магии, — задумчиво произнёс Савинов. — Точечное воздействие на разум, заставляющее делать определённое действие, даже если оно нелогично и противоречит здравому смыслу.

— Спасибо, — протянул я.

Вот же змея! Эта… эта… Наталья Павловна, в общем, похоже, действительно погнала меня на ночь глядя в замок. На что рассчитывала только? Судя по тому, что говорил Савелий, она должна была вернуться вслед за замком сюда, в этот мир. А раз так, то я её обязательно найду, и мы очень вдумчиво побеседуем. Правда, то, что я творил в самом замке, наталкивает на мысль, что воздействий было несколько, но кто…

— Савелий! — крикнул я, не обращая внимания на скепсис в глазах дворецкого. Кот остановился и медленно обернулся, смерив меня презрительным взглядом.

— Ты понимаешь, как выглядишь, Андрюша, обращаясь ко мне вслух? — прозвучало в голове. — Можешь мысленно задать вопрос, я услышу его, если он обращён ко мне.

— Это будет выглядеть ещё более шизофренично, — пробормотал я, но постарался сформулировать мысленно вопрос. — Ты, случайно, сам не оказал на меня точечного воздействия? А то я как-то слишком резво бросился тебе помогать, вместо того чтобы застрелить? Потому что в той ситуации как раз это было бы логично и рационально.

— Андрюша, я кот! Если бы я мог применять дар, то неужели я позволил бы Генке практически опозорить меня? — фыркнул Савелий, а потом неохотно добавил: — Это мог сделать замок. Когда он перемещается, то приобретает ряд интересных свойств. Собственно, поэтому хозяев выбирает где придётся, чтобы, если нужно, слегка подтолкнуть особо нерешительных к осуществлению определённых действий. Здесь он ничего такого сделать не может, оставаясь всего лишь замком. Но, он, скорее всего, слегка приглушил тебя, чуть-чуть притупил чувствительность. На время, не беспокойся, чтобы ты воспринял окружающую действительность, а не прыгнул с башни головой вниз. Прецеденты случались, знаешь ли.

— Замечательно, — я возобновил движение. Савинов шёл рядом и молчал, только время от времени бросая заинтересованные взгляды уже на Савелия. — А в чём смысл хозяина? — задал я самый главный для себя вопрос. — Что я должен делать? Почему всё так сложно, вашу мать?

— Никто точно не знает, Андрей Михайлович, — дворецкий вздохнул. — Если разрешите, я выскажу предположение.

— Высказывай, — я сменил руку, потому что сумка была всё-таки тяжёлой, а этот слуга недоделанный ни разу не предложил мне помочь.

— У Блуждающих замков просто должен быть хозяин, вот и всё. И основатель рода обязательно должен быть иномирец. Это как-то связано с энергетическими жилами. Как — не знаю, — он развёл руками. — Наверное, об этом лучше всего спросить в какой-нибудь магической Академии. Но одно я знаю точно: хозяева замков занимаются кто чем хочет. Конечно, у основателя многое зависит от его прежних знаний и умений. Но встречаются и те, кто вообще ничем не занимается, как Марк Анатольевич, к примеру, — и он поджал губы. Видимо, вспоминать о последнем Минаеве ему не хотелось.

— Угу, я бы тоже хотел ничем не заниматься, только жить я на что буду? — задал я риторический вопрос, на который не ждал ответа.

И мне было очень интересно, будет ли здесь востребована моя профессия? Понятно, что нужно будет учиться. Во всяком случае, законы изучить, но сам факт, смогу ли я открыть частную практику? А это порождало миллион дополнительных вопросов: где открывать офис, где получать разрешения, какая в этом мире есть аппаратура, и есть ли она вообще, если все направо-налево пользуются магией?

Обдумав последний вопрос, я пришёл к выводу, что на меня воздействовали куда глубже, чем говорил Савелий. Потому что я практически ничему не удивляюсь. А надо бы, по-хорошему.

Тем временем мы подошли к воротам замка. Я даже не заметил, как за рассуждениями прошёл два километра.

— Так что вы решили насчёт меня, Андрей Михайлович? — терпеливо спросил дворецкий, останавливаясь возле калитки.

— Валерьян Васильевич, даже не знаю, что вам сказать, — я опустил сумку на землю и потёр руки, чтобы немного разогнать кровь. В пальцах неприятно закололо, и я непроизвольно поморщился. Савинов, увидев мою гримасу, нахмурился, видимо, приняв её на свой счёт. Я же поспешил объясниться. — Пойми, я не уверен, что себя смогу прокормить, не говоря уже о штате слуг. Потому что, как ни крути, а я не Минаев, и вряд ли мне вместе с замком перейдут их счета.

— А чем вы планируете заниматься, если не секрет, чтобы прокормиться? — Савинов что-то напряжённо обдумывал. — Это кроме того, что у вас обширное имение, включающее три деревни, не считая Матвеевки. Часть налогов и рента с фермеров-арендаторов в любом случае будут перечисляться именно на ваши счета. Не могу судить, насколько это много, я не видел расчётных книг, но, подозреваю, что прокормиться хватит. Так чем вы планируете заниматься, кроме как жить на ренту?

— Я был в своём мире частным детективом, — снова подхватив сумку, я открыл калитку. — Частный сыск — это…

— Это очень прибыльно, — Савинов удивлённо посмотрел на меня. — С чего вы взяли, что не сможете содержать дом, как он того требует?

— М-да? — вот теперь я удивлённо смотрел на него. — Так, не будем забегать вперёд. В любом случае, у меня пока нет лицензии, но есть большие сомнения в том, что я её легко получу. Я не смогу тебе платить первое время. Ты всё ещё хочешь остаться?

— Я, пожалуй, рискну, если вы не возражаете, — и дворецкий подошёл к калитке, протянув к ней руку, но не касаясь. — Клянусь хранить верность новому хозяину Блуждающего замка, Громову Андрею Михайловичу, его семье и потомству. И пусть моя собственная кровь восстанет против меня, если я предам клятву на словах и даже в помыслах.

Он произнёс клятву очень буднично, словно эти довольно страшные слова на самом деле ничего не значили. От калитки вверх взметнулся оранжевый всполох, обвил его запястье на какое-то мгновение, а затем нырнул обратно в металлические прутья, окутав их слабым сиянием.

— Беру свои слова обратно насчёт защиты, — раздался в голове голос Савелия. — Но от оборотней она всё равно не защитит. Нужен защитный купол. Или охрана! И вообще, пойдём быстрее, я жрать хочу! Меня ранили, между прочим, мне нужно восстанавливаться.

— Мышку поймай, — перебил я наглого кота. На этот раз мне удалось ответить ему мысленно, не привлекая внимание Савинова, который в этот момент потирал запястье.

Он отнял одну руку, и я с удивлением увидел, как на коже проступает изящная вязь татуировки. Словно несколько дубовых листков, сцепившись друг с другом, образовали странный, но довольно притягательный браслет.

— Я не жру мышей! Варвар чёртов! Сам их лови, если так хочется! — и кот, задрав хвост, побежал к дому. Я же только головой покачал и повернулся к дворецкому.

— Это было обязательно? — и я кивнул на его запястье.

— Разумеется, — он даже губы поджал. — Как ещё вы будете уверены в абсолютной преданности и полной лояльности ваших слуг?

— Действительно, как? — я закрыл калитку и пошёл к дому. — Но ты молодец, показал мне весьма наглядно, что договоры здесь не в моде.

— Любой договор можно нарушить, — чопорно сообщил теперь уже мой дворецкий. — А от клятвы пылающей крови, которую засвидетельствовал сам замок, может освободить исключительно смерть. Если вы женитесь, и у вас появится наследник, то исключительно моя смерть сумеет разорвать клятву. И да, когда с наших рук пропало клеймо Минаевых, мы сразу поняли, что замок готовится переместиться, и покинули его, решив пересидеть в Матвеевке.

— Так, показывай, где здесь кухня, — заявил я, как только мы вошли в прохладный холл. — Я мало успел здесь осмотреть, а блохастый прав, есть хочется так, что живот уже к спине прилип. Заодно покажешь, что из запасов еды у нас есть.

— Эм, — протянул Савинов, — а вот с последним, есть небольшая проблема.

— Какая проблема? — спросил я, и в глубине души шевельнулось весьма нехорошее предчувствие.

— Как бы помягче выразиться, — пробормотал Валерьян. — С голода мы не умрём, не переживайте, но наша еда будет отличаться завидным однообразием, если мы не начнём покупать продукты. Но пойдёмте, Андрей Михайлович, я вам сейчас всё покажу.

Кухня располагалась в крыле, противоположном библиотечному. Здесь, кроме огромной кухни, было множество складов. В подвалах в этом замке продукты не хранили. Это было неразумно, учитывая, что для овощей была предусмотрена отдельная кладовая со специальным микроклиматом и защитой от грызунов и насекомых. Вот только овощей в этой кладовой не было.

Как не было тех самых колбас и сыров, на которые я рассчитывал. Бросив сумку на стол, предварительно вытащив из неё куртку, я повернулся к Савинову.

— А что есть? — спросил я, бросая куртку на стул.

— Разумеется, — в его голосе прозвучала ирония, и он открыл передо мной дверь в очередную кладовую, в которой в мешках стояла… гречка?

Несколько мешков отборной, крупной и чистой гречки. Здесь также было немного муки, и всё на этом. Я пару раз моргнул и бросился проверять остальные кладовые. Ничего, пусто. В одном из холодильных шкафов обнаружилось немного сала и копчёностей, и всё на этом. Сев на стул, я вопросительно посмотрел на Савинова. Неужели у последнего Минаева настолько плохо шли дела, что он не мог позволить себе нормальную еду?

Валерьян Васильевич тяжело вздохнул, сел на соседний стул, предварительно испросив у меня разрешения. Потянувшись к сумке, он принялся выкладывать из неё на стол то, что я, надо сказать, весьма предусмотрительно купил в трактире.

— Марк Анатольевич был весьма одиозной личностью и весьма увлекающейся, — начал говорить Валерьян, не глядя на меня. — В последние два года своей жизни он увлёкся раздельным питанием. Ну, как он это понимал. При этом никаких других продуктов, кроме выбранных, в доме не должно было быть. Вообще никаких. За этим Марк Анатольевич следил очень бдительно. Перед его кончиной у нас был месячник гречки. Кроме неё можно было делать пресный хлеб, и всё на этом.

— Господи, — я закрыл руками лицо. — Копчёности откуда?

— Кот отказывался есть одну гречку, и я упросил Марка Анатольевича сделать небольшое исключение.

— Валерьян Васильевич, скажи мне, как на духу, Марк Анатольевич был уже старый, выживший из ума маразматик? — я посмотрел на дворецкого с жалостью. Вот для этого ему и нужна была клятва, потому что я бы на его месте не удержался и однажды удавил хозяина. Ну, не жрёшь ты ничего, кроме гречки, ты на хрена других людей, которые от тебя зависят, голодом моришь?

— Марку Анатольевичу на момент смерти исполнилось тридцать пять лет, — спокойно ответил мне Савинов.

— На семь лет меня старше, — я встал и прошёлся по кухне. — А как он умер? Это было жуткое убийство?

— Нет, с чего вы взяли? — Валерьян удивлённо посмотрел на меня.

— Да, что-то подумалось, — я криво ухмыльнулся. — Так, как он умер?

— Это был несчастный случай, — Савинов встал и принялся аккуратно сворачивать сумку. На столе в это время стоял весьма впечатляющий набор продуктов. Жаль только, их было немного, да и всё скоропортящееся. — Марк Анатольевич гулял возле пруда ночью, не заметил камень, поскользнулся и упал на него. Ударился виском, да ещё вдобавок ко всему умудрился упасть лицом в воду…

— Наталья Павловна его женой была? — спросил я, останавливаясь возле стола и начиная готовить бутерброды. Савинов кивнул, и я задал очередной вопрос: — А это не она его?

— Нет, ну что вы. Наталья Павловна в этот день уехала навестить родителей. А когда вернулась… Я понимаю, в горе женщины могут сказать много лишнего, но ей всё-таки не стоило кричать, что это несправедливо, и этого слизняка должна была убить она собственными руками, а он даже такого удовольствия ей, скотина, не доставил.

— Я её понимаю. Наверное. Кстати, а где портрет столь одиозной личности? Я вот прямо сейчас захотел на него посмотреть.

— Портрет Марка Анатольевича так и не появился в галерее. Это было очень странно на самом деле…

— Это не то слово, учитывая, что мой портрет уже висит с краю сбоку…

Я не договорил, потому что Савинов как-то дико на меня посмотрел и выбежал из кухни. Наверное, побежал портрет смотреть.

— Ты меня кормить сегодня собираешься? — в голове раздался мрачный голос.

— Иди сюда, сейчас колбасы нарежу, — ответил я вслух. — А там и Валерьян вернётся. У меня к нему ещё очень много вопросов имеется. Надеюсь, он хотя бы на часть из них мне ответит.