Частный детектив второго ранга. Книга 1

Глава 21

С посещением озера пришлось немного повременить. Мне всё-таки было необходимо приобрести кристаллы для съёмки. К тому же Бергер сказал, что будет гораздо продуктивнее осмотреться вечером.

— Если это заказ, то его может попытаться выполнить кто-нибудь другой. И вечером у нас есть шанс не только найти место, где сидел в засаде первый, но и наткнуться на другого, пытающегося взять след жертвы, — пояснил Сергей свою позицию.

— Зачем ему брать след, если всем прекрасно известно, где живёт Ирина? — я недоумённо посмотрел на него.

— Кто бы каким-то оборотням её имя называл? — усмехнулся Бергер. — Максимум, описали, как она выглядит. И, что более вероятно, сказали, что жертва может быть в это полнолуние возле того озера. А чтобы совсем не перепутал, какую-нибудь вещь отдали с её запахом. Когда зверь вырывается наружу, ему плевать на имена. А вот запах будет будоражить его, потому что такие вот наёмники, сидя в засаде в человеческой ипостаси, постоянно будут нюхать эту вещь, доводя себя до исступления, чтобы уже в образе волка не перепутать объект своей охоты с кем-то другим. Побочные жертвы, знаете ли, даже оборотням не нужны.

— Тем более, что эти побочные жертвы способны оказать сопротивление и вряд ли хоть как-то интересны зверю, — добавил я задумчиво, беря обойму, заряженную исключительно серебряными пулями. — Вроде бы всё логично, но меня гложет ещё один вопрос: а как мы в таком случае вообще что-то найдём на земле? Я не так чтобы хорошо вижу в темноте.

— Я оборотень, — напомнил мне Бергер. — То, что я не меняю ипостась, не делает меня совсем независимым от луны.

— Ты мне это сказал, как только я переступил порог твоего дома, — напомнил я ему, а затем хлопнул себя по лбу. — Нюх, ну конечно. У тебя же тоже нюх обостряется, и ты вполне можешь учуять, где этот недоносок устроил себе лежбище.

— В общем-то, да, — подтвердил Бергер.

— Ну хорошо. В таком случае поедем в Дубровск. Мне нужно купить кристаллы для снимков, и заодно поговорим с теми двумя отвергнутыми поклонниками, получившими от Ирины по морде, — сказал я, направляясь к двери.

— Вы думаете, Андрей Михайлович, что кто-то из них мог решиться на такое? — Сергей потёр переносицу, беря со стола дело и просматривая его заново.

— На самом деле — нет, — я покачал головой. — Но проверить всё-таки стоит. Иногда самые невероятные вещи могут оказаться самыми верными. Такое бывает редко, обычно тот, кто стоит над трупом с ножом, и является убийцей, но исключения случаются.

Я сунул пистолет в кобуру, посмотрел на куртку и отрицательно помотал головой. Слишком жарко. Что касается пистолета, вон когда Геннадий Макеев на нас с Савельевым с кинжалом кидался, то не прятал его, а наоборот, выставлял на показ. Так что ничего страшного в кобуре нет, всего лишь намёк на то, что у меня есть оружие, и я могу им воспользоваться.

— Андрей Михайлович, Голубев приехал, — в кабинет заглянул Гриша. — Просит принять его.

— Быстро он, — я посмотрел на Бергера. — Сергей, ты завтракал?

— Нет, — он отрицательно помотал головой.

— Я почему-то так и подумал, — повернувшись к Грише, отдал распоряжение. — Частного детектива Бергера накормить, можно даже не одной гречкой. А я пока с Семёном Алексеевичем поговорю, как он до жизни такой докатился.

Голубев появился в кабинете через несколько минут после того, как Бергер и Гриша вышли. Он не имел допуска в замок, поэтому Савинов мог мурыжить его, как хотел.

Разговор с Голубевым получился коротким. Он почти минуту смотрел на меня, а затем глухо произнёс:

— Я не думал, что она может дойти до такого. Граф Макеев откуда-то узнал про шалости сына и не стал раздувать скандал. Он отправил Геннадия к Беркутовым и попросил меня отнестись с пониманием к молодости сына.

— Что он вам предложил? — я невольно усмехнулся. Ну-ну, у меня бы за эти шалости Генка лёгким внушением не отделался бы.

— Он пообещал вынести на голосование присвоение мне дворянского титула, — с небольшой заминкой ответил Голубев.

— Вот как, — я задумался. В своих изысканиях ещё не дошёл до дворянства, как-то не до него было. Оказывается, чтобы стать здесь дворянином, вовсе необязательно, чтобы тебя император им сделал. Можно это сделать путём голосования на Дворянском собрании. Интересное решение.

— Не переживайте, больше вы Анфису не увидите, — он по-своему интерпретировал моё молчание.

— Вы решили радикально избавить этот мир от вашей супруги? — я удивлённо посмотрел на него. — Весьма, хм, оригинально. Нет, я вас в какой-то мере понимаю и даже в чём-то сочувствую, но, Семён Алексеевич, мне вы могли бы и не говорить мне о своих планах.

— Что? — Голубев моргнул, а затем быстро замотал головой. — Нет-нет, Андрей Михайлович, вы меня не правильно поняли. Завтра Анфиса сядет на поезд в сопровождении охранника. Мне его выделил барон Князев, когда узнал о случившемся.

— И далеко она поедет? — я задумчиво смотрел на Голубева. Он был бледен, но настроен решительно. Почему-то не верилось, что он не обращал внимания на жену настолько, что она подалась искать утешение в объятьях других мужчин.

— В Сибирь, — спокойно ответил Семён. — У нас под Иркутском есть небольшое поместье. Кстати, это приданое Анфисы. Она, в отличие от меня, происходит из дворянского рода.

— Я это понял, когда она в меня какой-то молнией хотела зарядить, — не удержался я от сарказма.

— У неё очень маленький резерв энергии, — меланхолично ответил Семён. — Больше, чем на пару заклинаний, не хватает. Анфиса даже в магической школе не училась. Надеюсь, ей её навыки пригодятся на новом месте жительства.

— Не боитесь, что она возьмётся за старое? — спросил я, разглядывая его строгое лицо.

— Нет, не боюсь, я знаю, что возьмётся, — на лице Голубева заиграли желваки. — Но она будет далеко и перестанет выставлять меня на посмешище, — он замолчал, но через короткую паузу добавил: — Валерьян Васильевич сказал, что вы пока не будете предъявлять претензии…

— Пока не буду, — уточнил я. — Как ни крути, Семён Алексеевич, а именно вы виноваты в том, что произошло. Надеюсь, вы не будете это отрицать?

— Нет, — он покачал головой. — А пока вы думаете над тем, как именно меня наказать, я, пожалуй, пойду за Анфисой, если вы не возражаете.

— Идите, — я посторонился, давая Голубеву дорогу. — И надеюсь, что ваша идея с изоляцией Анфисы Ильиничны окажется вполне успешной, потому что предупреждаю: больше я ничего подобного не потерплю. И да, я вполне смогу решить проблему весьма радикально.

— Я это уже понял, Андрей Михайлович, — ответил Голубев и вышел из кабинета. В коридоре его перехватил решительно настроенный Савинов, чтобы проводить к жене.

Подождав примерно минуту, я направился на кухню, чтобы забрать Бергера и поехать в Дубровск. На кухню шёл чисто интуитивно, просто потому, что был почти уверен: никто его в столовой устраивать не будет. Он же мой раб, как сообщил Савелий, и отношение со стороны слуг будет к нему соответственное.

Да и слуги у меня те ещё морды гнусные, но преданы почти до фанатизма, даже не мне, а замку. И поэтому будут делать всё от себя зависящее, чтобы замок не лишился владельца, и ему было относительно хорошо. Теперь, когда они убедились, что бывает, когда владелец совсем уж чудить начинает, боюсь, мне не дадут слишком развернуться, даже если у меня крыша потечёт, и я начну кукиши воробьям показывать.

На кухне меня ждала потрясающая картина: Сергей действительно сидел за столом и ел нехитрый завтрак, а на соседнем стуле, напротив него, сидел Савелий и сверлил оборотня немигающим взглядом.

— Он на меня так смотрит, что я вот-вот подавлюсь, — пожаловался Бергер, поворачиваясь ко мне.

— Ну ещё бы, — я хмыкнул и стянул со стола пышную булочку. — Ты его колбасу жрёшь. Смотри, кинется.

Бергер вместо ответа медленно отодвинул в сторону бутерброд, и, посмотрев на кота, медленно произнёс:

— Вот, можешь есть, на твоё не претендую.

— Твари вы все! Мерзкие облезлые твари! Бедного котика объедают, да ещё и объедками кормить пытаются. Вы бы ещё в помойное ведро этот кусок выбросили и милостиво позволили мне полакомиться! — кот выгнул спину, зашипел и, спрыгнув со стула, удалился из кухни, задрав хвост, как знамя.

— Что он сказал? — спросил Бергер, забирая недоеденный бутерброд и быстро его приканчивая.

— Сказал, что ты нанёс ему смертельную обиду, пытаясь накормить объедками со своего стола, — ответил я и тут же расплылся в улыбке, когда кухарка поставила передо мной на стол чашку кофе. — О, спасибо.

— Я заметила, Андрей Михайлович, что вы кофе предпочитаете чаю, — ответила она, мило улыбаясь. — Но не стоит вам самому готовить, я вполне могу справиться с этой задачей.

Она отошла от стола к плите, где уже что-то начинало шкварчать для обеда. Бергер же быстро допил свой чай и поднялся из-за стола.

— К такой жизни легко привыкнуть, — заметил он. — Хотя, вам, скорее всего, и привыкать не пришлось. Всё-таки ранг присваивается автоматически, если что-то подобное уже было. А детективы второго ранга нищими никогда не были.

— Угу, — я допил кофе и подошёл к мойке, автоматически споласкивая чашку под удивлённым взглядом Сергея и недовольным — Клавдии Ивановны. — Во всём этом есть один большой минус. Я не могу походить по дому в одних трусах, меланхолично почёсывая грудь. А так да, к замку я привык достаточно быстро.

— А что, у вас иногда появляется потребность ходить по дому в одних трусах? — удивлённо спросил Бергер.

— Да, знаешь ли, проскакивает иной раз подобное желание, как высшее проявление внутренней свободы, — ответил я ему и первым пошёл к выходу. — В конце концов, я хозяин этого замка или нет?

— Хороший вопрос, можно даже сказать, философский, — Бергер усмехнулся. — Но, боюсь, я не понимаю его смысла.

— Эх, нет в тебе чувства прекрасного, — протянул я, выходя из дома и отмечая, что машину мне уже Валерьян подогнал к крыльцу. — Вот выйдешь, бывало, в одних трусах на крыльцо с чашечкой кофе, потянешься в своё удовольствие, и сразу жить становится веселее.

— М-да, романтика, — Бергер закусил губу, чтобы не заржать. — И пусть я лучше останусь таким вот приземлённым, чем начну постигать смысл жизни через кофе в одних трусах, — и он сел на пассажирское сиденье, оставив меня недоумённо смотреть на то место, где он только что стоял. И что он имел в виду этими своими высказываниями?

Так ничего и не придумав, я сел за руль, и машина покатилась к выезду из поместья. Затормозив недалеко от ворот, я нагнулся, положил подбородок на скрещенные на руле руки и принялся наблюдать, как несколько искорок отделились от решёток и устремились к машине. Пробежав по ней, они совершенно невесомо коснулись меня и Бергера, а затем вернулись обратно в поток, перемещающийся по воротам и уходящий дальше на забор.

Через несколько секунд, после того как искры вернулись, тяжёлые створки дрогнули и начали открываться. Внезапно я поймал себя на мысли, что магия — это не только удобно и практично, но ещё и очень занимательно и красиво. Собственно, я могу понять людей, не хотящих, чтобы эта красота ушла из их жизни.

До Дубровска доехали молча. Бергер всю дорогу что-то обдумывал, время от времени косясь в мою сторону, я же анализировал имеющиеся данные. Чувство, что я что-то упускаю, никак не хотело меня покидать. Это было важно, но я никак не мог настроиться на расследование. Слишком всё новое, слишком необычное.

— Где продают кристаллы для снимков? — спросил я у задумчивого Бергера.

— На Ягодной. Там довольно большая лавка с различными артефактами, не перепутаете, — довольно рассеянно ответил он, затем встрепенулся и посмотрел на меня. — Ягодная идёт параллельно моей улице, на неё с главного проспекта заезжать нужно на следующем перекрёстке от въезда ко мне.

— Замечательно, — я кивнул, выруливая на проспект.

Машин на улицах, как и в прошлый мой визит в Дубровск, было не слишком много. Всё-таки удовольствие это было пока не из дешёвых. И целый гараж у Минаевых только этим фактом давал понять, что бывшие владельцы замка были очень обеспеченными людьми. И от меня, похоже, подсознательно ждут, что я буду им соответствовать.

Свернув на Ягодную, я покосился на своего помощника. Легко сказать «не перепутаете». Эта улица пестрила вывесками. В каждом доме первый этаж был отдан под ту или иную лавку. Судя по сдержанной элегантности, товары в этих лавках предназначались для довольно состоятельных клиентов. Были здесь лавки с одеждой, включая мужскую.

Чуть дальше по улице я увидел несколько ателье. Наверное, Марку Минаеву одежду шили в одном из них, потому что я ни на одной тряпке не нашёл этикеток. Но пока мне это не нужно. К счастью, у нас с Марком размер оказался почти одинаковый, так что я обеспечен одеждой надолго. Если на мне, конечно, не будут её рвать с завидной регулярностью.

Ага, а вот и лавка с артефактами. Припарковав машину на небольшой парковке перед трёхэтажным домом, я вошёл в светлое, просторное помещение. На руках у меня была тысяча рублей. Когда я забирал эти деньги, то не мог не думать о том, что наш бюджет медленно, но верно отдаёт концы, а с другой стороны, что мне оставалось делать? Кристаллы были важны именно для работы, это были необходимые траты.

К тому же запасы у нас худо-бедно были, и даже Савелий обеспечен своей колбасой — слуга графа Макеева каждое утро приносит сумку со свежей колбаской. А так как сам граф понятия не имеет, какую именно колбасу ест мерзкий кот, то покупает этот слуга всего понемногу, обеспечивая ещё и других обитателей замка.

Звякнул колокольчик, оповещая хозяина о том, что к нему в лавку кто-то зашёл. Стоящий за прилавком невысокий, довольно округлый пожилой господин на мгновение отвлёкся, смерил меня внимательным взглядом, задержав его на кобуре, и практически сразу отвернулся, глядя на стоящую перед прилавком женщину.

Я подошёл поближе, разглядывая выставленные в витрине артефакты, параллельно слушая, о чём говорит клиентка.

— И вот, Иван Никифорович, когда я увела Виталика спать, этот остолоп наступил на игрушку, и теперь она не кукарекает, — заявила женщина, выкладывая на прилавок игрушечного петуха, очень похожего на настоящего. — Вы можете что-то с этим сделать, а то Виталик так сильно расстраивается.

— Так, давайте посмотрим, — артефактор поставил петуха на специальную подставку и призвал дар. Его руки окутал ворох искорок, часть из которых метнулась к игрушке. — Ага, вот и поломка, — пробормотал он, и искорки в игрушке вихрем закружились вокруг одного места на горле артефактного петуха.

— Ку-ка-ре-ку! — заорала птица, высоко подпрыгнув и захлопав крыльями. Это было настолько громко, неожиданно и мерзко, что я вздрогнул, чувствуя, что сердце начало биться сильнее и чаще.

— Ну вот и всё, — Иван Никифорович отозвал дар и улыбнулся даме. — Семь рублей пятнадцать копеек.

— Да-да, конечно, вы просто гений, — и женщина расплатилась, схватила петуха и выбежала на улицу.

— Ну что вы, мадам, — пробормотал хозяин лавки, глядя ей вслед, — я всего лишь скромный артефактор, выполняющий свою работу.

— Не слишком дорого за столь незначительную работу? — спросил я, подходя к нему. — Или это надбавка за риск?

— За риск? — он поднял на меня глаза, в которых промелькнуло удивление. — За какой риск?

— Как это за какой? А вдруг тот остолоп, являющийся, судя по всему, мужем прелестной дамы, захочет поблагодарить вас лично за чудесное исцеление этой замечательной игрушки, — я не удержался и хмыкнул.

— А, значит, вы тоже подумали, что эту игрушку сломали далеко не случайно? — Иван Никифорович хохотнул.

— Настолько жуткую штуковину? Случайно? Нет, конечно, — ответил я, стараясь сохранять серьёзную мину. — Просто я хочу понять, мне хватит денег на то, что я собираюсь приобрести, или мне поискать в другом месте.

— У меня средние цены, — тут же ответил артефактор. — Что вы желаете приобрести?

— Записывающие кристаллы для снимков, — я навалился на прилавок грудью и проговорил заговорщицки, понизив голос. — Обожаю, знаете ли, снимать прелестных женщин, особенно когда они без одежды.

— А вы тот ещё шалун, — артефактор улыбнулся и погрозил мне пальцем. — Надеюсь, вы не используете эти снимки для чего-то противозаконного, и это маленькое хобби у вас для души.

— Ну как вы могли так плохо обо мне подумать, — я даже слегка оскорбился. — Конечно же, для души.

— Могу предложить кристаллы разного объёма, вмещающие в себя от десяти до ста пятидесяти снимков, — он нырнул под прилавок и принялся вытаскивать кристаллы. Размеры у них были одинаковые, с ноготь большого пальца, но я заметил маркировку на гранях каждого из них. На кристаллах Марка такой маркировки не было. Или он покупал их в другом месте, или…

— Простите, просто я приобрёл не так давно саму камеру. С ней мне достался кристалл, у которого не было подобной маркировки, — сказал я, беря в руки один из кристаллов. Магических искорок видно не было, точнее, они не бросались в глаза, но если долго присматриваться, то были заметны всполохи в самой толще кристаллов.

— Без маркировки кристаллы дешевле, и качество снимков оставляет желать лучшего, — ханжески произнёс Иван Никифорович. — Я делаю магическую привязку к каждой грани, и снимки на этих кристаллах отличаются повышенной чёткостью. Но, если вам всё равно…

— Нет, мне не плевать на качество снимков, — я покачал головой. — Более того, чем качество выше, тем лучше. Сколько стоит самый кристалл с самым маленьким объёмом на десять снимков? — я прикинул, что маленькие кристаллы для каждого конкретного дела — это очень удобно, потому что больше снимков делается редко. И если плёнку я в итоге мог разрезать, то вот с кристаллами было сложнее.

— Двадцать пять рублей, — ответил Иван Никифорович. Да, недешёвое удовольствие, Савелий правду говорил.

— Хорошо, — я вытащил кошелёк. — На тысячу — сорок? У вас будет столько?

— Хм, — артефактор задумался. — Как оптовому покупателю я сделаю для вас скидку. В одной целой коробке помещается пятьдесят кристаллов. Отдам всю коробку за тысячу рублей.

— С вами приятно иметь дело, — я улыбнулся и протянул ему деньги, взамен артефактор поставил на прилавок небольшую коробку. Каждый кристалл лежал в своём гнезде, надёжно зафиксированный. Да, качество продукции у Ивана Никифоровича было очень высоким.

Вышел я из лавки с полной коробкой и весьма довольный собой. Сев в машину, посмотрел на Бергера и сказал:

— Так, а теперь говори, где живут Леонид Красиков и Александр Сёмкин. Личности они известные, ты должен их знать.

— Красиков живёт с молодой женой и двумя очаровательными близняшками на Нагорной, — сразу же ответил Сергей. — А вот Сёмкин нигде не живёт. На днях его отец получил известие, что сынок, отправившись в столицу, был застукан одним господином в постели с его женой и погиб на дуэли, которая состоялась сразу же, как только Александр штаны натянул. Ну так что, едем к Красикову?

— Нет, это уже не актуально, — я покачал головой. — Почему ты мне сразу не сказал, когда дело смотрел, что с Сёмкиным несчастный случай произошёл и он никак не причастен к покушению на Князеву?

— Я не видел этой информации, — Бергер нахмурился, а потом его лоб разгладился. — А, точно, вы же мне не дали полного допуска к делу. Это должно быть в нашем договоре прописано. Я не видел этих имён. Да я вообще никаких имён не видел, за исключением Князевых. Так что, если кто-то ещё есть, то я этого не знаю.

— У меня слов нет, — захотелось выругаться, и я с трудом сдержался. — Поехали в договор дополнительные пункты вносить. А там и вечер настанет, можно будет к озеру выдвигаться, — и я завёл двигатель и развернул машину, направляясь в сторону замка.