Целительница из другого мира (СИ)

Глава 10 Зимние вечера

Снег падал уже третий день подряд, превращая нашу школу в заснеженный замок из сказки. Я стояла у окна главного корпуса, нервно теребя край шали, и всматривалась в белую пелену. Маэль должен был приехать сегодня. Четыре месяца разлуки — целая вечность, особенно когда ты понимаешь, что этот человек стал частью твоей души.

Утро началось рано — я проснулась в пять, хотя обычно встаю в шесть. Сон не шел, мысли кружились, как снежинки за окном. Что если Маэль изменился? Что если столичная жизнь показала ему другие горизонты? Я знала, что это глупости, но тревога грызла изнутри.

— Элиана, ты прожжешь дыру в стекле, если будешь так пялиться, — Василиса поставила на стол поднос с горячим травяным чаем. — Он приедет. Обещал же.

— Знаю. Просто… — я отвернулась от окна, чувствуя, как предательски дрожат руки. — А вдруг он изменился? Столица, придворная жизнь, красивые дамы в шелках и бриллиантах…

— Ага, и ни одна из них не знает разницы между артерией и веной, — фыркнула Василиса. — Маэль не дурак, чтобы менять тебя на пустышку в красивой обертке.

Я улыбнулась. Прямолинейность Василисы всегда меня успокаивала.

— К тому же, — добавила она, устраиваясь в кресле напротив, — ты видела его письма? Каждое второе слово — о тебе и школе. Мужчина, который пишет такие письма, не способен на предательство.

Она была права. За четыре месяца Маэль прислал сорок два письма. Я считала. Каждое перечитывала по несколько раз, особенно в трудные дни.

Вся школа готовилась к возвращению Маэля, как к празднику. Студенты развесили еловые гирлянды (я научила их этой традиции из моего мира), повара готовили праздничный ужин, даже суровый магистр Корнелий надел свою лучшую мантию.

— Госпожа Элиана! — в дверь влетела Параша. — Карета! Я с башни видела! Уже у ворот!

Сердце ухнуло куда-то в желудок. Я бросилась к зеркалу — проверить, все ли в порядке с прической, не размазалась ли сурьма на глазах (да, в средневековье тоже был макияж, просто более примитивный). Платье — мое лучшее, темно-синее с серебряной вышивкой — село идеально. Я купила его специально к его возвращению, потратив почти все личные сбережения.

— Красавица, — одобрила Василиса. — Иди встречай своего принца.

Я выбежала во двор как раз в тот момент, когда карета остановилась у крыльца. Снег все еще падал крупными хлопьями, оседая на волосах и плечах. Дверца кареты открылась, и…

Маэль. Мой Маэль. Чуть похудевший, с тенями усталости под глазами, но с таким взглядом, что у меня подкосились колени. Он выскочил из кареты, не дожидаясь, пока слуга опустит ступеньку, и в три шага оказался рядом.

— Лина, — выдохнул он, и в следующую секунду я уже была в его объятиях.

Он пах дорожной пылью, снегом и чем-то неуловимо столичным — дорогими духами, наверное. Но под всем этим был его запах — трав, алхимических реактивов и того особенного тепла, которое я научилась узнавать с закрытыми глазами.

— Моя дорогая, я каждый день думал о тебе и нашей школе, — шептал он в мои волосы. — Ни столичная роскошь, ни придворные почести не могут сравниться с этим домом и твоими глазами.

— Любимый мой, четыре месяца казались вечностью, — я отстранилась, чтобы посмотреть в его лицо. — У нас столько новостей!

Вокруг уже собрался весь наш коллектив. Студенты аплодировали, преподаватели улыбались, даже Рыжик выполз из своего теплого угла, чтобы потереться о ноги Маэля.

— Добро пожаловать домой, магистр! — хором крикнули студенты.

Маэль рассмеялся — и я поняла, как мне не хватало этого звука.

— Спасибо, друзья. Рад вернуться. И у меня тоже есть новости — хорошие и не очень. Но сначала — ужин! Я четыре месяца мечтал о нормальной еде, а не о тех помоях, которые подают на придворных приемах.

Праздничный ужин удался на славу. Длинные столы в главной зале были уставлены всевозможными яствами — от простой крестьянской похлебки (любимой Маэлем) до запеченного гуся с яблоками. Свечи в канделябрах создавали теплый, уютный свет, а от каминов шло приятное тепло.

— Расскажи о столице, — попросила я, когда первый голод был утолен. — Как там? Приняли наши идеи?

Маэль отпил вина и задумался:

— Это… сложно. С одной стороны, молодые ученые в восторге. Они готовы немедленно внедрять все наши методы. С другой — старая гвардия сопротивляется изо всех сил. Для них мы — выскочки из провинции, угрожающие устоявшемуся порядку.

— А король? — спросила Василиса.

— Король… — Маэль улыбнулся. — Его величество оказался на редкость разумным правителем. Он лично опробовал наше лечение подагры и остался в восторге. Теперь я его личный медицинский консультант.

— Ты лечишь самого короля!

— И не только. Половина придворных теперь требует «новомодное лечение без кровопускания». Правда, вторая половина считает меня шарлатаном и чуть ли не колдуном.

— Расскажи подробнее про короля, — попросил магистр Корнелий. — Каков он? Действительно ли так мудр, как его прозвали?

Маэль задумался, подбирая слова:

— Владислав Мудрый… ему около пятидесяти, но выглядит старше из-за болезни. Высокий, статный, с проницательным взглядом. Когда я впервые предстал перед ним, он час расспрашивал меня о наших методах. Не просто слушал — задавал точные вопросы, сразу понимал суть. А когда я показал ему кристаллы памяти…

— И? — я наклонилась вперед.

— Он сказал: «Магистр Маэль, если это работает так, как вы говорите, мы стоим на пороге новой эры. Эры, где знания станут доступны каждому, а не только избранным.»

Он рассказывал о столичной жизни, об интригах и борьбе за влияние, о попытках конкурентов дискредитировать нашу школу. Я слушала и понимала — мы играем в большую игру теперь. И ставки растут с каждым днем.

— А теперь твоя очередь, — сказал Маэль. — Что здесь происходило?

Я начала рассказывать. О двадцати пяти новых выпускниках, каждый из которых теперь спасает жизни в отдаленных селениях. О пятнадцати новых обучающих кристаллах, которые мы создали с Василисой и Парашей. О том, как справились с эпидемией дизентерии в трех деревнях, не потеряв ни одного пациента.

— Смертность снизилась еще на двадцать процентов, — гордо сообщила я. — Теперь наш регион — самый здоровый во всем королевстве.

— Невероятно, — Маэль взял меня за руку. — Ты совершила чудо.

— Мы совершили. Это наше общее дело.

— Расскажи про эпидемию подробнее, — попросил он. — Как удалось не потерять ни одного?

— Ключ был в быстрой регидратации, — я оживилась, вспоминая те напряженные дни. — Мы создали специальный раствор — соль, сахар, сода в правильных пропорциях. Поили буквально по ложечке каждые пятнадцать минут. И строжайшая изоляция больных, конечно. Анна организовала целую систему — отдельные палаты, отдельная посуда, маски из ткани для тех, кто ухаживал за больными.

После ужина, когда студенты разошлись по общежитиям, а преподаватели — по своим комнатам, мы остались вдвоем в моем кабинете. Камин потрескивал, за окном все так же падал снег, а мы сидели на диване, прижавшись друг к другу, и просто молчали. Иногда слова не нужны.

— Я думал, сойду с ума без тебя, — наконец сказал Маэль. — Каждый вечер ложился спать и представлял, что ты рядом. Каждое утро просыпался и тянулся к твоей половине кровати.

— Я тоже. Работа спасала, но вечерами… Вечерами было особенно тяжело. Я привыкла обсуждать с тобой все — от новых методов лечения до глупостей студентов.

— Знаешь, что меня больше всего мучило в столице? — он повернулся ко мне. — Я добивался успеха, получал признание, но не мог разделить это с тобой. Каждый триумф казался неполным без твоей улыбки. Разлука показала мне кое-что важное, — Маэль взял мое лицо в ладони. — Я не могу жить без тебя. Ты не просто моя возлюбленная, ты моя вторая половина, без которой я неполноценен.

— Я тоже поняла, что все достижения теряют смысл, если рядом нет человека, с которым можно ими поделиться, — призналась я. — Ты стал частью моей души.

Он достал из кармана небольшую коробочку:

— Я купил это в столице. Не смог удержаться.

Внутри было кольцо. Простое золотое кольцо с небольшим изумрудом, но в гравировке я узнала символ нашей школы — змею, обвивающую кристалл.

— Выйдешь за меня замуж? Официально, с церемонией, с благословением короля и всей этой ерундой?

Я рассмеялась сквозь слезы:

— Мы же уже договорились об этом перед твоим отъездом!

— Знаю. Но хочу сделать все правильно. Кольцо, предложение, романтика…

— Идиот, — я поцеловала его. — Мой любимый идиот. Конечно, выйду. Весной, после визита к королю.

— Почему не сейчас?

— Потому что нам нужно подготовиться к поездке, получить официальное признание, и только потом праздновать. Я же практичная женщина, ты забыл?

— Не забыл. За это и люблю.

Следующие недели мы погрузились в работу. Днем — занятия со студентами, прием пациентов, административные дела. А вечерами запирались в лаборатории и работали над новыми проектами.

— Смотри, что я привез из столицы, — Маэль вытащил из сундука странный кристалл, переливающийся всеми цветами радуги. — «Слеза дракона».

Мы экспериментировали до глубокой ночи. «Слеза дракона» усиливала запись — информация становилась четче, детальнее, легче усваивалась. Более того, один такой кристалл мог копировать информацию на десятки обычных.

— Это же революция! — я держала кристалл, чувствуя его пульсацию. — Мы можем создать целую библиотеку знаний и распространить по всем школам!

— Именно это я и предлагал королю. Единая система медицинского образования на основе кристальных технологий.

— И что он сказал?

— Сказал, что хочет увидеть все своими глазами. Весной мы приглашены ко двору и для полной презентации.

— Кстати, о кристаллах, — я достала свою последнюю разработку. — Смотри, что мы с Парашей создали. Это интерактивный кристалл. Он не просто передает знания, но и может отвечать на вопросы.

— Как это возможно?

— Мы записали не только информацию, но и логические связи. Своего рода примитивный искусственный интеллект. Когда студент касается кристалла с вопросом, тот находит соответствующий ответ в записанной информации.

Маэль взял кристалл, закрыл глаза, сосредоточился. Через минуту открыл их, потрясенный:

— Я спросил о лечении пневмонии, и получил не только общую информацию, но и варианты для разных возрастов, разных стадий болезни… Это невероятно!

Мы работали как одержимые. Создавали новые типы кристаллов — с увеличенной емкостью для записи сложных операций, интерактивные для диалогового обучения, сетевые для обмена информацией между школами.

— Знаешь, на что это похоже? — сказала я однажды, когда мы создавали особенно сложную запись. — На интернет. Примитивный, магический, но интернет.

— Интер-что?

— Сеть для обмена информацией в моем мире. Любой человек может получить любые знания за секунды.

— Звучит как утопия.

— Или как наше будущее.

Параллельно мы работали над новыми лекарствами. Маэль привез из столицы редкие ингредиенты и алхимические формулы. Комбинируя их с моими знаниями фармакологии, мы создавали препараты, о которых местные лекари не могли и мечтать.

— Это работает! — воскликнул Маэль, проверяя действие нового обезболивающего на добровольце (студент с больным зубом). — Полная анестезия за минуту!

— Теперь можем проводить более сложные операции. Без боли пациенты не впадают в шок, заживление идет быстрее.

— Ты гений.

— Мы гении. Командная работа, помнишь?

В один из особенно снежных вечеров мы сидели в моей комнате, планируя будущее. На столе — карта королевства с отмеченными местами для новых школ.

— Пять филиалов в первый год, — Маэль водил пальцем по карте. — Великие Луки на севере — там большой торговый узел. Переяславль на юге — портовый город, много моряков нуждается в медицинской помощи. Белгород на западе — гарнизонный город, идеально для подготовки военных медиков. И Владимир на востоке — там уже есть интерес местных властей.

— Амбициозно. Но где взять преподавателей?

— Наши лучшие выпускники. Елена может возглавить северный филиал — у нее талант администратора. Петр — западный, он уже работал с военными. Ксения…

— Ксения нужна здесь. Она наш главный библиотекарь и архивариус. Без нее мы потеряемся в собственных разработках.

— Тогда Михаил. Он показал отличные результаты на практике.

Мы планировали до полуночи. Учебные программы, финансирование, логистика, подбор кадров. Это было похоже на разработку бизнес-плана стартапа, только в средневековых реалиях.

— А наша свадьба? — спросил вдруг Маэль. — Мы так увлеклись работой, что забыли о личном.

— Не забыли. Просто… приоритеты.

— Нет, — он покачал головой. — Мы не можем вечно откладывать жизнь ради работы. Давай назначим дату. Конкретную.

— Первое мая. После возвращения от короля, но до начала летнего набора студентов.

— Договорились. Первое мая. Запомню.

— И никакой помпы. Скромная церемония для своих.

— Как скажешь. Хотя ты заслуживаешь королевскую свадьбу.

— Я заслуживаю тебя. Остальное — детали.

— Знаешь, о чем я мечтаю? — Маэль обнял меня сзади, пока я изучала карту. — О нашем доме. Не комнатах при школе, а настоящем доме. С садом, где ты будешь выращивать лекарственные травы. С лабораторией, где мы будем работать вместе. С детской…

— Детской? — я повернулась к нему.

— Разве ты не хочешь детей?

— Хочу. Просто… боюсь. В этом мире рожать опасно, даже со всеми моими знаниями.

— Мы справимся. Вместе справимся. И представь — наши дети вырастут в мире, где медицина будет на совершенно другом уровне. Благодаря нам.

В конце февраля пришло письмо, изменившее все. Я как раз проводила занятие по диагностике, когда в аудиторию ворвалась запыхавшаяся Параша:

— Госпожа Элиана! Королевский гонец!

Я передала занятие Василисе и побежала в приемную. Там действительно стоял человек в ливрее с королевским гербом, весь в снегу, но с важным видом.

— Послание для госпожи Элианы и магистра Маэля от его величества короля Владислава Мудрого, — торжественно объявил он, протягивая свиток с массивной восковой печатью.

Маэль прибежал как раз вовремя. Мы вместе сломали печать и развернули пергамент.

"Достопочтенной госпоже Элиане, основательнице медицинской школы, и магистру Маэлю, нашему верному советнику!

Дошедшие до нас сведения о ваших достижениях в области врачевания и обучения превзошли все ожидания. Результаты инспекции наших представителей подтвердили исключительную ценность вашего труда.

Повелеваем вам прибыть ко двору с началом весны для личной аудиенции и обсуждения возможности распространения ваших методов по всему нашему королевству.

Готовы предоставить все необходимые ресурсы для создания достойной системы медицинского образования, которая станет примером для соседних государств.

Ожидаем вас с нетерпением.

Король Владислав Мудрый"

Я перечитала письмо дважды, не веря своим глазам.

— Это… это же…

— Это официальное признание на высшем уровне, — закончил за меня Маэль. — Лина, мы сделали это!

— Погоди радоваться. «Все необходимые ресурсы» — это может означать что угодно. И «распространение методов» — на каких условиях?

— Ты вечно ищешь подвох.

— Я реалистка. Короли просто так ресурсы не раздают. Что-то ему от нас нужно.

— Конечно, нужно. Здоровое население, сильная армия, международный престиж. Представь — первое королевство с организованной системой здравоохранения.

Он был прав. Это был шанс изменить не просто несколько деревень или регион — целую страну.

— Нужно готовиться, — сказала я. — У нас месяц. Василиса, собери всех старших преподавателей. Совещание через час.

Совещание затянулось до ночи. Мы обсуждали все — от того, какие материалы везти с собой, до того, кто останется управлять школой в наше отсутствие.

— Предлагаю временным директором назначить магистра Корнелия, — сказал Маэль. — Он опытный, авторитетный, и студенты его уважают.

— И боятся, — добавила Василиса.

— Это тоже неплохо для поддержания дисциплины.

— Согласна. Корнелий, справитесь?

Старый анатом поморщился:

— Терпеть не могу административную работу. Но ради общего дела… справлюсь.

— Отлично. Теперь о презентации. Нужно показать самое впечатляющее.

— Большой кристалл с полным курсом хирургии, — предложила Василиса.

— Статистику снижения смертности, — добавила Анна.

— Новые лекарства и инструменты, — вставил Петр.

— И команду. Покажем, что у нас не просто школа, а готовая система с обученными кадрами, — подытожила я.

Следующие недели пролетели в лихорадочной подготовке. Мы создавали презентационные кристаллы, систематизировали документы, готовили образцы лекарств и инструментов. Параллельно шла обычная работа — пациенты не могли ждать, пока мы готовимся к встрече с королем.

— Знаешь, — сказал Маэль однажды вечером, когда мы в очередной раз засиделись в лаборатории, — я думаю о будущем.

— И?

— Если король поддержит нас, жизнь изменится. Мы станем публичными фигурами. Больше никакой тихой провинциальной жизни.

— Боишься?

— Нет. Просто… мне нравится то, что у нас есть сейчас. Эта школа, наши студенты, вечера в лаборатории. Не хочу это потерять.

Я обняла его:

— Не потеряем. Что бы ни случилось, у нас останется главное — мы вместе и делаем важное дело. Остальное приложится.

— Ты всегда знаешь, что сказать.

— Просто я уже теряла одну жизнь. И знаю, что действительно важно.

За неделю до отъезда случилось событие, которое укрепило мою уверенность в правильности выбранного пути.

К нам привезли девочку лет десяти. Упала с лошади, сильный удар головой, без сознания уже сутки. Местные лекари сказали — безнадежна.

— Черепно-мозговая травма, — диагностировала я после осмотра. — Вероятно, внутричерепная гематома. Нужна трепанация.

— Вскрывать череп? — ужаснулась мать девочки. — Но это же…

— Это единственный шанс. Кровь давит на мозг. Если не убрать — она умрет.

Операция длилась три часа. Маэль ассистировал, Василиса следила за дыханием пациентки. Это была самая сложная операция в моей практике здесь — без современного оборудования, только скальпель, трепан и молитва.

Но мы справились. Гематому удалили, давление снизилось. Через два дня девочка открыла глаза.

— Мама? — прошептала она.

Та разрыдалась от счастья. А я поняла — вот ради чего все это. Не ради королевского признания или славы. Ради таких моментов, когда возвращаешь человека с того света.

— Ты была великолепна, — сказал Маэль, когда мы вышли из операционной. — Настоящий хирург от Бога.

— Мы были великолепны. Командная работа, помнишь?

— Как я мог забыть?

В последний вечер перед отъездом мы собрались всем коллективом в большом зале. Неформальная встреча — просто чай, разговоры, планы на будущее.

— Что бы ни решил король, — сказала я, поднимаясь, — знайте: эта школа — наш дом. И мы всегда будем возвращаться сюда. Вы — не просто коллеги или студенты. Вы — семья.

— За семью! — крикнул кто-то, и все подняли чашки.

— И за будущее, — добавил Маэль. — Которое мы строим вместе.

После, когда все разошлись, мы вышли в сад. Снег больше не шел, и в разрывах облаков виднелись звезды.

— Готова изменить мир? — спросил Маэль.

— А у нас есть выбор?

— Всегда есть. Можем остаться здесь, жить тихо, лечить местных.

— И смотреть, как в других местах люди умирают от излечимых болезней? Нет, спасибо.

— Знала, что ты так скажешь. Одна из причин, почему я тебя люблю.

— Только одна из?

— Ну, еще ты красивая, умная, упрямая, готовишь отличный травяной чай…

Я рассмеялась и заткнула его поцелуем. Завтра начнется новая глава нашей жизни. Но сегодня, в этот зимний вечер, мы были просто двумя людьми, которые любят друг друга и мечтают сделать мир лучше.

— Знаешь, — сказала я, когда мы возвращались в дом, — я думаю, все будет хорошо.

— Почему?

— Потому что мы вместе. А вместе мы можем все.

Маэль сжал мою руку:

— Вместе. Всегда.

— Помнишь, как мы познакомились? — спросила я, когда мы остановились у дверей школы. — Ты приехал с инспекцией, такой важный столичный ученый.

— И сразу влюбился в провинциальную выскочку, которая посмела спорить с академическими авторитетами, — улыбнулся он.

— Я не сразу поверила, что ты искренний. Думала — очередной карьерист, который хочет использовать наши достижения.

— А что изменило твое мнение?

— Тот вечер в лаборатории. Помнишь? Мы работали над экстракцией до трех ночи, и ты вдруг сказал: «Знания без сострадания — это не медицина, а ремесло». Тогда я поняла — ты такой же, как я. Не просто ученый, а человек, который хочет помогать людям.

Маэль притянул меня к себе:

— А я понял, что ты — та самая женщина, которую искал всю жизнь, когда увидел, как ты плакала над выздоровевшим ребенком. Помнишь того мальчика с дифтерией?

— Ванечку? Конечно.

— Ты спасла его, а потом сидела в коридоре и плакала от облегчения. Думала, никто не видит. Но я видел. И понял — ты не просто лечишь тела, ты вкладываешь душу в каждого пациента.

Мы стояли под звездным небом, и мне казалось, что время остановилось. Этот момент — перед большими переменами, но после стольких достижений — был идеальным.

— Обещай мне кое-что, — попросила я.

— Что угодно.

— Что бы ни случилось в столице, какие бы почести нам ни предложили, мы не забудем, откуда начинали. Эта школа, эти люди — они наша настоящая семья.

— Обещаю. И еще обещаю, что мы будем возвращаться сюда каждый год. Как бы высоко ни поднялись.

Утром мы выехали навстречу судьбе. В багаже — кристаллы с накопленными знаниями, документы с доказательствами наших успехов, образцы лекарств и инструментов. В сердце — надежда и решимость.

Позади оставалась школа, которая продолжала жить и работать. Впереди ждал королевский двор и шанс изменить медицину целой страны.

Зимние вечера закончились. Начиналась весна перемен.