Царь Горы

Глава 16

Тихая планета

Включив ультрафиолетовую подсветку, я достал маркер, который видно только при свете этого фонаря и подписал портал. От него жирными пунктирными линиями провел тропинку к большому чернильному озеру. В свете обычной лампы такую метку не разглядеть.

Правду сказать, я был даже рад, что Наташка в последний момент прошла вместе со мной. Выживать, рассчитывая только на свои собственные силы, не неся ответственности, конечно проще, но Петрович, прав, я действительно не смогу разобраться с устройством большинства научных приборов. Да и компания симпатичной девушки в таком автономном плавании совсем не лишнее. Кто знает, как вывернутся события. Как поведет себя башня. Сколько времени еще продлятся неблагоприятные циклы. И смогут ли ученые стабилизировать имеющийся теперь в их распоряжении портал. Ведь если я правильно смог понять устройство этих луж, то принципиального значения в том, где будет установлен этот проход нет. Хоть на другом конце Земли. Если суметь подать правильную частоту напряжения и силу тока, то переход будет стабилен. В самой башне работу порталов, как мне кажется, поддерживают те самые цветы Тесла, которые чувствуют себя, чуть ли не полноправными хозяевами. В конечном счете, все это может оказаться моими личными выдумками, но пока, более стройной и хоть чуточку внятной теории, еще никто не выдвинул.

Я переключил чувствительность микрофонов и стал вслушиваться в звуки пещеры. Сопение членистоногих каракатиц, шуршание плоских червей-сапрофагов, треск молниевых стеблей цветов Тесла, — все это звуки, услышав которые я должен буду как можно дальше нырнуть в портал и надолго там затаиться. Но пока только тишина. Ровный и монотонный гул. Ядовито-зеленый свет лежащих в кажущемся беспорядке огромных кристаллов. Уверенный поток, движущий горчичную дымку в одном направлении. Все тихо. Можно спокойно таскать ящики к порталу на «тихую планету» постепенно привыкая к долгому автономному существованию. Теперь мы будем предоставлены сами себе. Без давления сверху, без приказов. Мысль о такой отчаянной свободе сразу даже не укладывалась в голове.

Нырнув в чернильное озеро, я собственными глазами убедился, что портал ведет именно в то самое место, где я уже был. Втащил первый ящик и установил его поперек входа в пещеру. Вернувшись обратно, помог Наталье пройти непривычный портал и стал проталкивать ящики с оборудованием, с другой стороны. Всего оказалось тридцать семь ящиков, в среднем, по тридцать килограмм каждый. После того как расставил все метки, я сам нырнул в чернильное озеро наткнувшись на гору оборудования кое как набросанную в тесной пещере. Показания приборов в скафандре тут же начали меняться. Состав атмосферы, температура, влажность. Мгновенно сработала не справляющаяся прежде с жарой система охлаждения. Вспотевшее, разгоряченное тело стало неприятно холодить. Наташи в пещере не было. Не выключая фонарь, я прошел к заросшему мхом выходу. Теперь, когда оборудование скафандра работало исправно, мне это место казалось даже безопасней чем лагерь экспедиции в тридцати километрах от башни. Наталья сидела на большом камне возле пещеры и смотрела в ночное небо, усыпанное сотнями тысяч ярчайших звезд. Рядом с ней под камнем была расставлена вереница приборов, собирающих данные об окружающей нас атмосфере.

— Представляешь, где-то там, среди этих звезд, сверкает тусклым огоньком и наше солнце. А может его даже и не видно, так далеко мы теперь от дома.

— Не жалеешь, что пошла со мной?

— Ты же знаешь, что нет. У тебя было много возможностей просканировать мою память и увидеть, что в том мире меня мало что держит. Петрович хороший человек. Он относился ко мне как к родной, но у него своих забот хватает. Хоть он и рвался за тобой, я-то знала, что расставание с семьей для него хуже смерти. А я всегда была сама по себе. Знаешь, Витя, только везунчику как ты могла выпасть такая красивая планета. Ты, наверное, даже не осознаешь своего невероятного везения.

— Привык, надо думать.

— Вот, вот. Именно что привык. Ты же баловень судьбы.

— Тебя это пугает?

— Нет. Я просто по-хорошему завидую, и еще, — Наташа выдержала довольно длинную паузу, — надеюсь, что если буду рядом с тобой, то мне тоже перепадет хоть капельку твоего везенья.

— Ты ведь ничего обо мне не знаешь.

— А мне и не надо знать. Я вижу, чувствую, что ты какой-то особенный.

— Ладно. Поживем — увидим. Давай устраиваться на ночлег. Утром запустим беспилотник для составления карты. Нам предстоит куча рутинной работы.

— Выберем место для новой базы подальше от башни. Кстати, ты наверняка заметил, что здесь она очень маленькая, и стеклянных полей вокруг самой башни не наблюдается. Как бы ты это объяснил?

— На мой взгляд, это в первую очередь связано с отсутствием разумной жизни на планете. Какой бы нелепой не казалась эта теория, думаю, что дело именно в этом. Ты же видела, какое столпотворение царит на Земле, вокруг башни.

— У нас теперь куча времени, чтобы проверить любую теорию. Я решила установить укрытие и защитный периметр внутри пещеры, как считаешь, это правильно?

— Только до того времени пока не настанет утро. Приборам должно хватить времени, собрать достаточно данных. Если не сможем вылезти из скафандров, то протянем здесь не больше недели.

— А этого для полноты ощущений как-то маловато. Думаю, что все в порядке. Приборы и так почти все в зеленой зоне. Большинство показателей за редким исключением в пределах земной нормы. Но уверена, подальше от башни будет еще лучше.

Поспать удалось всего-то часа два. Даже сон какой-то снился. Но остаток ночи, проведенный в скафандре — бодрости не добавил. Наташи в палатке не было. Я пристегнул шлем, закрыл стекло и выполз в переходной рукав. Яркий солнечный свет озарял мохнатые края пещеры. Стекло шлема мгновенно потемнело. Наташа стояла спиной к пещере, держа в руках пульт управления беспилотным летательным аппаратом. Мое появление она словно бы почувствовала.

— Уже проснулся? Что-то ты рано. Поспи еще, я пока съемку местности закончу.

— Самой-то чего не спится?

— Я в отличии от тебя впервые на другой планете, так что спать некогда. Вон сколько вокруг всего интересного.

Она стояла на склоне холма в распахнутом комбинезоне, без шлема, и даже без респиратора. В первый момент я хотел было возмутиться, но потом вспомнил, как сам долго не мог опустить стекло, любуясь пейзажем чужого мира.

— Есть что-нибудь особенное? — спросил я, выискивая среди ящиков контейнер с продуктами.

— В предгорье сеть довольно обширных пещер. Километров пять отсюда. За озером густой лес, но там место болотистое, даже с воздуха топи хорошо просматриваются.

— Перетащить тонну оборудования в пещеры — это не шутка. Даже если на двоих будем брать по пятьдесят килограмм, уйдет не меньше двух недель.

— Как бы там ни было, обустроить экспедиционный лагерь просто необходимо. — Наталья на секунду отвлеклась от управления и взглянула на меня. — Ты скафандр то сними, незачем попусту фильтры тратить, вдруг еще пригодятся. Да и с грузом проблем не будет, как мне кажется. Тут притяжение меньше чем на земле, так что управимся.

После короткого завтрака мы не позволили себе расслабиться, и стали вытаскивать из пещеры оборудование. Оттаскивали в сторону и укладывали плотной горкой, накрыв маскировочной сеткой. Часа через три был готов анализ карты местности, составленной по данным беспилотника. Судя по карте, нам действительно следовало двигаться вверх. Горные пещеры станут естественным укрытием. Оборудование будет в безопасности, а мы сможем уверенно контролировать периметр будущего лагеря. Хлюпать в болотах, или на продуваемом всеми ветрами плоскогорье, казалось рискованным.

К пещерам отправились почти налегке. Взяли с собой только самое необходимое. Но и этого снаряжения набралось не меньше чем по тридцать килограмм на каждого. Оставшееся возле башни оборудование хорошо закрепили, перевязали и замаскировали. Наталья не понимала, зачем это было нужно, но я все же настоял. Мало того в самой пещере с чернильным озером на стене, я как мог тщательно замел все следы. Я, так же, не позволил полностью избавиться от защитных костюмов. Тяжелые шлемы, конечно сняли, но взяли с собой. На лица натянули респираторы и защитные очки.

Подниматься по пологому склону было достаточно просто. Как и вся долина вокруг башни, северный склон был полностью покрыт упругим мхом и какими-то травами. В свете яркого оранжевого солнца весь мир казался мультяшным, не настоящим. Но я шел в этом мире, топал собственными ногами, то и дело, глядя на переливающееся множеством оттенков зеленого высокое, безоблачное небо. Идти действительно было легко. Система охлаждения в костюме вполне справлялась с тридцатиградусной жарой. Исправная аппаратура непрерывно фиксировала все происходящее. Закрепленная на плече камера, синхронизированная с поворотом головы, вела непрерывную запись в высоком качестве. За восемнадцать часов мы, с короткими передышками протопали примерно семь километров. Сеть горных пещер начиналась уже здесь, но мы решили забраться повыше.

— Вот здесь очень удобное плато. Вход в пещеру почти незаметен, да и до ручья не так далеко.

— Да это целая река, вон какой поток грохочет, — подхватила Наташа разглядывая место через объектив инфракрасной камеры. — Думаю в реке все три рукава электростанции легко уместятся.

— Пойду, разведаю пещеру.

— Отсюда вид красивый, да и башня отлично просматривается. Мне здесь нравится. Вокруг скалы, подход — только с одной стороны.

Отстегнув от шлема фонарь, я прошел в темный грот и стал внимательно разглядывать стены, не забыв при этом переключить камеру в режим сумеречной съемки. Но буквально через двадцать метров пещера, а точнее сказать углубление в скале закончилась. Совершенно тупиковый рукав. До сих пор мы не видели здесь крупных животных. Даже съемка с беспилотника не дала результатов. Ни следов, ни останков. Только насекомые, да какая-то водная живность. Некоторые виды насекомых, надо сказать, показались мне весьма крупными и даже агрессивными на вид. Крупные — да, размером с откормленного жирного голубя, а вот на счет агрессивных, опасных или ядовитых, тут никакой уверенности пока не было. Выше в горах, куда мы отправились после привала, чтобы обследовать все прилегающие скалы и ущелья, растительность была скудной. Мхи не такие пушистые и пестрые, редкие клочья травы и вовсе казались высохшими и безжизненными. Насекомых не было вообще. Мы протопали почти двадцать часов, а оранжевое солнце тем временем только достигло зенита. Надо думать, что сутки здесь длятся часов тридцать пять сорок. Придется привыкать к такому циклу.

Немного обустроившись возле грота, я предложил передохнуть. Поспать пока светло и тепло, ночью температура возле башни опускалась до десяти градусов, а уж здесь в горах могло статься что и того ниже. Так что поспать самое время. Отдыхать решили по очереди. Место незнакомое, так что лишняя осторожность никому не помешает. Наташа легла первой. Раскинула спальник на всю палатку и спокойно уснула. Я же достал оптику, подтянул к себе компьютер и стал сверять полученную утром карту с ландшафтом. Башня была как на ладони. Чистый воздух, мощная оптика давали возможность даже наблюдать за тем схроном оборудования, что мы укладывали целое утро. Ближе к вечеру мне придется идти за новой партией ящиков. Растягивать сомнительное удовольствие по переносу тяжестей на несколько недель совсем не хотелось. Первостепенная задача, коль скоро двигаться никуда не надо — это обеспечить надежную базу. Продуктов нам хватит на несколько месяцев, если не будем шиковать. Питьевая вода здесь есть, а дальше посмотрим. Мне уже известно, что время здесь и время там, на Земле идут не синхронно. Видимо это как-то связанно с переходами сквозь чернильные лужи. Хотя если не обращать внимания на эти мелочи, то дорога до дома, то есть до Земли, не несколько тысяч или даже сотен тысяч световых лет, а всего двадцать метров от одного чернильного озера, до крохотной лужицы внутри самой башни. С трудом укладываются в голове такие величины. Но я должен быть гибким, должен научиться подстраиваться, адаптироваться, иначе не выживу. Не выживем, так точнее.

Шел четвертый световой день, когда я притащил на плато у пещеры последний ящик с оборудованием. Наталья полностью взвалила на меня эту обязанность. Сама же, как истинная женщина и, если так можно выразиться, хранительница очага, занялась обустройством новой базы. Правду сказать, максимум на который я рассчитывал, так это обустроенное лежбище с парой высокотехнологичных примочек. Если первое время меня совершенно не интересовало, чем она занимается в мое отсутствие, то последний мой выход, в котором я несколько задержался, стал небольшим сюрпризом. Работа по обустройству лагеря, была в полном разгаре. Установив в полноводном и бурном ручье, как и планировали, три электростанции, мы были обеспечены электроэнергией с запасом. Я, наивный, полагал, что от этого источника питания можно зарядить аккумуляторы компьютера, батареи костюмов, но никак не рассчитывал, что в арсенале моей спутницы окажется ультразвуковой резак, которым она вычистила всю пещеру до размеров хорошего загородного коттеджа. Резаком она раздробила мелкие и средние камни до состояния гравия, который плотно утрамбовала на полу пещеры. Крупные камни она обтесала так, что из них можно было сложить вполне приличные перегородки и стены. Таким образом, в облюбованной нами пещере появилось несколько комнат, склад, санузел, рабочие кабинеты. Финальным штрихом, теперь уже с моей помощью, стала заградительная сеть. Тонкая на вид, но очень прочная сетка была растянута, так что могла закрыть весь вход в пещеру. Оставалось лишь малое отверстие, вместо входной двери, да и то закрывалось плотным клапаном на молнии и липучки.

— Если на этой планете есть зима, то мы должны быть к этому готовы, — заявила Наталья в тот момент, когда мы втащили в новую базу последний ящик с припасами.

— Зимой можно будет эмигрировать на Землю. Заодно проверить как там обстановка.

— Вот не думала, что ты так быстро соскучишься. Мы здесь всего-то двести сорок часов, а ты уже домой захотел.

— Нет, домой я не хочу. Там люди, проблемы, никому не нужная нервотрепка. У нас есть задачи поинтересней. Башня та же самая и теперь у нас есть возможность заглянуть чуть ли ни в каждый из миров, которые она объединяет. Сотни, тысячи планет…

— Размечтался, — буркнула Наташа, сдерживая улыбку. — Забыл, как очумевшая каракатица пыталась заполучить тебя на обед.

— Может она просто хотела познакомиться.

— Ага! Видела я, на что был похож твой костюм после такого знакомства и тесных объятий. Ядовитая атмосфера, всевозможные твари. Одни плоские черви чего стоят, фу, гадость.

— У башни какая-то своя экосистема. Свои обитатели, и нам в любом случае придется с ними познакомиться поближе. Я успел разведать пару проходов, но их намного больше.

— Этим можно заняться и завтра. Скоро вечер. Здесь хорошее место, тихое. Нет хищников, опасных насекомых я за эти дни тоже как-то не заметила. Действительно — Тихая планета. Тем более, что я приготовила ужин.

В пещере было прохладно и гулко. Свет нескольких фонарей еле справлялся с мраком темного грота. Но в этом свете было даже уютней. Не было контрастных линий, ярких красок. Все какое-то приглушенное, словно бы подернутое сизой дымкой.

— Надо сделать камин. — предложил я, стягивая с плеча датчики и пневматические усилители. — Ну, или хотя бы очаг, ночи прохладные.

— Дело не самой первостепенной важности. И пока до него руки дойдут, я сделаю все возможное, чтобы ты не замерз…

От нее пахло машинным маслом, потом, чуть сладковатым репеллентом и еле уловимым, тонким ароматом духов. Смесь этих запахов была самой возбуждающей, самой незабываемой за всю мою жизнь. И не только потому, что последние года два у меня вообще не было женщин, нет. Я никогда прежде не испытывал такой открытости, такой простоты в отношениях. Наталья с первого дня нашего знакомства не скрывала своего отношения ко мне. Я же напротив, по старой привычке держался настороженно. Ведь когда при первом же прикосновении узнаешь о человеке все что скрыто, желание продолжать отношения чаще всего отпадает, само собой. А удушливый запах духов, косметики, дезодорантов, в случае со мной все это срабатывало как дихлофос на таракана. А тут в почти стерильной атмосфере чужой планеты не самые гламурные запахи, а вызывают такую массу эмоций и чувств. В этой смелой девчонке не было фальши. Она не пыталась казаться лучше, чем есть на самом деле. Была такой, какая есть. Без капризов, без истерик. Трудолюбивая, уверенная в себе, смелая, даже отчаянная. Из тех, кого я знал прежде, ни одна бы не отправилась вслед за мной в неизвестность, сквозь закрывающийся портал, на чужую планету. В отличии от меня, она не умеет проникать в чужие мысли. Узнавать все, что скрыто даже в самых потаенных уголках памяти. Она просто умеет быть искренней. Не искать выгоды, не делать дальновидных расчетов, а просто любить того, кто ей симпатичен, сейчас, сегодня. В наше время это такая редкая способность.

В ажиотаже последних дней я не был способен отвлечься на знаки внимания с ее стороны, хоть и давно замечал их. Не мог себе позволить расслабиться и просто остановиться в этой сумасшедшей гонке. Но эта ночь позволила мне взглянуть на все чуточку иначе. Почувствовать какую-то истинную свободу, чистую и бескорыстную любовь и преданность.

Уже час как я проснулся, но все равно продолжаю лежать, прижавшись к Наталье, как к человеку, с которым был знаком всегда, всю жизнь и вот, наконец, встретился через много лет долгой и горестной разлуки. В голове вертелись совершенно банальные, приземленные и простые мысли. И было абсолютно наплевать что где-то там, на планете Земля, мы оба числимся в списке пропавших без вести. Что обустроили себе логово на другой планете под пышным оранжевым солнцем. Мысли были только о нас двоих, а все остальное как будто и не существовало.

Прохладный ночной ветер теребил полог сетки накрывающей нашу кровать. Переливный звон ручья неподалеку словно бы нашептывал сюжеты недавних, сладких снов. Я опустил голову на свернутый в тугой валик чехол от спального мешка и опять глубоко вдохнул ее запах. Я давно выспался и должен был встать, чтобы отправиться завершать все что начал, но глаза закрылись сами собой. Нет завтра, нет вчера, есть только сейчас, этот короткий миг, когда чувствуешь себя живым, полноценным, целым, настоящим.