Бояръ-Аниме. Одаренный: кадет

Глава 24 Щит

Мы проехали толпу, выбрались на второстепенную дорогу, по которой можно было попасть в храм.

— Пушкин, это что там, за нами? — прищурился Шмыгаль. — «Хвост»?

Я пригляделся. И довольно скоро увидел черную машину, следующую за нами. Да, это был «хвост», и держался он довольно нагло, не скрываясь. Из-за посторонних мыслей я не обратил вовремя на машину внимания. В отличие от Шмыгаля. Тот отказался наблюдательным.

— Признаться, я до последнего не верил в твою историю, — усмехнулся зауряд-поручик. — Думал, ты меня разыгрываешь. Но, кажется, я заблуждался.

Он вновь кивнул на машину, едущую за нами.

А та, словно поняв, что ее приметили, вдруг резво газанула и рванула прямо на нас.

— Лихие парни! — хмыкнул Шмыгаль, внимательно наблюдая за преследователем.

Те обгоняли одно авто за другим, сокращая дистанцию, уже не скрываясь и не прячась. Плохой знак. Игра в открытую ничего хорошего не сулит. Не прогадал.

Из окна вдруг высунулся один из охранников Распутина, достал автомат и дал по нам очередь.

— Едрит в коромысло! — выругался Шмыгаль, пригибаясь.

Я рванул руль, уводя машину в сторону. Но очередь все равно звякнула по боковине.

— Никого не задело?

— Нормально, — ответила Харуко.

— Это кто такие?! — воскликнул Шмыгаль.

— Люди Распутина.

— Сейчас я этих людей в покойников превращу! Держи руль ровно.

Шмыгаль схватил автомат, вылез в окно. Крикнул:

— Ровней руль!

А потом дал две короткие очереди в преследователей. Те немного отстали, но продолжали преследовать нас.

— По колесам дал! — радостно воскликнул Шмыгаль, садясь в своем место.

— Не попал, — хмуро ответила Харуко.

И это было правдой. Машина преследователей вновь рванула к нам, из окна торчал стрелок, намереваясь довершить начатое.

Я рванул руль вправо, уходя на второстепенную дорогу — стрельба по оживленной улице могла привести к плачевным последствиям.

«Хвост» в последний момент успел совершить маневр.

Завизжала резина колес, авто рвануло вперед. Попытался оторваться от охранников, но те сидели плотно.

— Стреляй! — крикнул я Шмыгалю, видя, что вокруг нет людей.

Тот с радостью принялся выполнять приказ. Затрещали автоматы. Стреляли не только Шмыгаль с Харуко, но и охранники. Пули звякали по корпусу. Но все было не то. Попасть в противников не удавалось, и мне вдруг в голову пришла идея.

— Дайте мне автомат! — крикнул я.

Харуко удивленно глянула на меня, но оружие подала.

Я прибавил газу, разогнал машину по прямой. А потом, дождавшись, когда и противник разгонится, вдруг резко вдавил педаль газа и вывернул руль.

Машину повело, резко крутануло. Завизжали колеса, запахло паленой резиной. Занос позволил повернуть авто боком, чем я тут же и воспользовался. Выставив автомат в окно, я дал длинную очередь. Машина противников, не успев сделать такой же маневр, прошла мимо этой смертельной дуги. Брызнуло осколками лобовое текло, боковые окна. Сидящих охранников покрошило сразу всех. Машина, лишившаяся управления, съехала с прямой и со всей скорости врезалась в кирпичную стену дома.

— Япона мать! — выругался Шмыгаль и тут же сконфузился, глянув на Харуко. — Извини, я имел ввиду… В общем, не обращай внимания. Пушкин, ты где научился такому фокусу?

Я пожал плечами. Ответил:

— Импровизация.

— Ничего себе — импровизация!

— У меня хорошие учителя! — улыбнулся я.

Шмыгаль засветился от гордости, кивнул Харуко:

— Слышала? Мой ученик.

Мы вновь выехали на главную дорогу. Довольно быстро добрались до конечной цели.

Машина с визгом остановилась, и мы выскочили на улицу, прямо к входу в храм.

Однако заходить не пришлось — все участники действа уже были на улице.

Мы стояли друг напротив друга — Распутин со своей мощной армией и мы, трое, кто рискнул противостоять им. Две армии, неравные по свое силе, но не сдающиеся до последнего. Я, Харуко и Шмыгаль понимали, что участь наша предопределена — разве можем мы победить такое соперника? Но отступать никто из нас не собирался.

Противник, понимая, что победа скоро будет за ним, откровенно издевался над нами. Адепты смеялись, а Распутин потирал руки, довольный тем, как все складывается. Глаза его горели адским пламенем.

Но радость их была не долго.

За нашими спинами вдруг что-то громко хлопнуло, и по ногам побежал холодный туман. Мы обернулись и не поверили собственным глазам. Еще один солдат примкнул к нашим рядам. Да не простой.

Шмыгаль аж открыл рот от удивления. Он явно не ожидал увидеть здесь такую поддержку. Я, признаться, тоже.

Все-таки почувствовал, каким-то шестым чувством понял, что Империя в опасности — подумал я, глядя на гостя. И пришел, чтобы лично расправиться с врагом.

Из тумана вышел высокий человек. Бесстрашное его лицо смотрело на противника. В глазах — решительность и ничего, кроме нее.

Адепты Распутина, увидев еще одного участника побоища, сразу же скисли. И было от чего. Напротив них стоял не кто-нибудь, а сам Император Российской Империи!

— Григорий Ефимович, немедленно поднимите руки вверх и прекратите всякие попытки использования Дара или какого-либо другого источника силы! — произнес Император, глядя на сектанта.

Распутин зычно рассмеялся.

Императора от такого неуважения аж передернуло. Адепты Распутина тоже начали переминаться с ноги на ногу — долгое служение Его Величеству внесло в их поведение определенные границы, за которые они боялись перейти даже сейчас. Никто не смеет перечить Императору. Император — это власть, закон и порядок. А сейчас эти нормы рушились. И Распутин был тем, кто намеревался уничтожить эти нормы до самого основания. Пришло время другой власти, новой и всемогущей.

— Вы зашли слишком далеко. Неужели вы и сами этого не поняли? Ваша суть растворяется в ярости и злобе, как в кислоте. Скоро ничего не останется.

— Алешенька, отойди! — произнес Распутин и это его унизительно-уменьшительное обращение к Его Величеству словно к ребенку стало точкой невозврата.

Император стиснул кулаки. А потом вдруг выхватил короткую шпагу, висящую у него на поясе мундира.

Распутина это не напугало. Он вновь рассмеялся. Произнес:

— Неужели ты хочешь со мной сразиться? Ты же знаешь, что я сильней тебя.

— Бесноватый! — процедил сквозь зубы Император. — Нужно было тебе сразу урок преподать! Но ничего, еще не поздно все наверстать.

Я тоже выхватил меч, который взял у Шмыгаля в кабинете.

— Император! Я с вами! — выкрикнул я, вставая рядом с Его Величеством.

— Возьми на себя его шавок! — кинул Император. — А я расправлюсь с этим!

Распутина это все веселило, он хохотал, злобно сверкая глазами. Кажется, в своих силах о не сомневался ни на минуту.

Император ринулся в атаку.

Я двинул следом.

Сражение получилось необычным — противников у меня оказалось сразу четверо и все они были с необычным оружием. Первый схватил кусок арматуры, второй и третий — палки, четвертый и вовсе начал размахивать автоматом как дубинкой.

Я увернулся от летящей арматуры, ударил того, кто был с автоматом и разом расправился с палочниками. Никакой жалости. Они сами выбрали свою участь и потому сейчас пожинали плоды своего выбора, хватаясь за рассеченную плоть.

Император обращался со шпагой ловко, чувствовалась школа и набитая рука. Он атаковал элегантно, вставая в стойку, держа спину прямо, а взгляд ровно, не боясь врага.

Распутин же напротив, драться не умел и походил на медведя, отбивающегося от охотника. К тому же у него не было орудия. Но вот сущность чужака умела обращаться с его телом и сразу же взяла инициативу в свои руки.

Глаза Распутина вспыхнули, причем в самом прямом смысле слова. Из глазниц потекло пламя, прожигая кожу на лице. Запахло паленой плотью. Кто-то из его адептов в ужасе шарахнулся в сторону.

Но Распутин даже не дернулся. Сейчас в его теле творилась магия — другого слова я подобрать просто не мог. Над головой сектанта начали собираться в воронку вихри черной силы.

Распутин вскинул руки вверх и в его ладонях вдруг появились огненные мечи.

— Ну давай, покажи, чему тебя научили дворцовые мастера! — с усмешкой произнес он не своим голосом.

И стремительным выпадом атаковал.

Я видел, как пересеклись мечи — сталь и огонь. Раздался пронзительный лязг, брызнули искры.

Император невольно выдохнул — мощь черной силы сдавила, словно грузовиком и потребовалась вся воля, чтобы не отступить и удержать удар.

— Ты проиграл! — в самое лицо произнес Распутин.

Лицо его превратилось в обожженные лохмотья, а вместо плоти стали проявляться фантомные пласты и наслоения иной твари.

Архитектор. С Распутиным он поступил самым жестоким образом. Подселившись в его разум, который тот открыл для него полностью, он словно червь, прогрызающий яблоко, съедал своего носителя, заменяя его собой. За все надо платить. И Распутин платил самую большую цену.

— Ты проиграл! — повторил Распутин.

Император не удосужил его ответом.

Вместо этого он вывернул шпагу в сторону и контратаковал.

Лезвие цокнуло по огненным клинкам противника.

Император вновь ударил, на этот раз целился в руку.

Попал. Но лезвие не смогло прорезать фантомную плоть Архитектора.

Распутин рассмеялся.

Император выкрикнул какие-то формулы, выписал в воздухе несколько рун. Густой поток силы окутал Его Величество. Шпага засветилась лиловым светом.

Увидеть, что было дальше, я не успел — на меня навалилось сразу трое и пришлось некоторое время отбиваться от них. Когда, наконец, я оттиснул их, Император уже лежал на земле.

Что?!

Я рванул к нему, понимая, что все же опоздал.

Распутин уже практически весь был объят магическим пламенем. Его тело опутывали потоки силы, похожие на змей. Архитектор практически завершил свое воплощение, поглощая остатки Распутина. Сам же сектант до последнего не понимал, что его ждет.

Я подскочил к Императору, отбил выпад Распутина.

— Отойди! — звериным рыком проскрежетал противник. — Или умрешь!

Я не испугался. Но понял, что умереть и в самом деле мне придется, если не исполню его приказ. Архитектор был на пике своей силы — Распутин дал ему много мощи, так сильно резонирующей с его собственной, злой, темной.

Отступать я не собирался.

Вместо этого я активировал свой Дар и создал щит. За мгновение до того, как Распутин обрушил удар, накинул его на Императора.

Боль пронзила виски, я закричал.

Удар разбился о щит, искры и эманации силы полетели ошметками в разные стороны.

Распутин злобно зарычал. И вновь начал создавать огненный шар для удара.

Не дожидаясь очередной вспышки боли, я подскочил и ударил противника в живот.

Я хотел выпустить ему кишки, но меч лишь лязгнул о невидимую броню.

Распутин остервенело дернул рукой и смахнул меня в сторону, словно крошки со стола — небрежно и легко.

Я упал, крепко приложившись головой. Попытался встать, но не смог. Перед глазами все плыло.

Сквозь кровавое марево я видел, как Распутин подошел к Императору. Я не сомневался, что сейчас он нанесет ему последний смертельный удар. И все будет кончено.

Но я не мог помочь Его Величеству. А сам Император словно погрузился в транс. Он не реагировал на происходящее и весь подрагивал, иногда что-то бормоча себе под нос.

Я подумал, что Император испугал и впал в ступор, если бы не толстые канаты силы, появившиеся вдруг за его спиной. По ним текла невероятная мощь, сравнимая с мощью электростанции. Император буквально сжигал свою суть, чтобы создать эти потоки. Но зачем? Зачем эти самоубийственные манипуляции?

Распутин тоже не знал ответа на этот вопрос, но заметно занервничал.

Я понял, что Император что-то задумал и потому должен был помочь ему, оттянуть время, пока он не закончит свои приготовления.

С трудом встав, я рванул к Распутину. Боль была во всем теле, но я уже ничего не чувствовал, сконцентрировавшись лишь на одном — защитить Императора.

Мой меч ударил по Распутину с такой силой, что звякнул и разлетелся мелкими осколками в разные стороны.

Распутин рассмеялся.

— Ты что, бессмертный что ли?! — воскликнул я, глядя на обломок оружия в руке.

И вновь удар наотмашь. На этот раз встать я уже не смог.

— Вот и конец, Император! — издевательски произнес Распутин, занося руку над головой, в которой виднелся огнешар.

— Нет, — улыбнулся вдруг Император. — Только начало, Гриша!

И вдруг, встав на одно колено, с размаху ударил кулаком по земле.

И в тот же миг мощная волна прокатилась по земле.

Нас тряхнуло так, что никто не смог удержаться на ногах. Даже Распутин распластался на земле. И только Император продолжал стоять на одном колене, как ни в чем не бывало.

Раздался утробный гул, от которого зашевелились на затылке волосы. Казалось, что где-то поблизости взорвалась атомная бомба, и основная ударная волна еще не успела дойти до нас.

Потоки силы лились страшным потоком, выжигая кислород из воздуха, ослепляя. Я понятия не имел что создал Император, но чувствовал, что этот конструкт способен стереть с лица земли небольшой городок. Вот уж действительно атомная бомба.

Ответ довольно скоро пришел.

Вторая волна разлетелась от Императора, словно от камня на глади озера и из земли начали вырастать каменные глыбы. Они были высотой не менее десяти метров, плотным рядом образуя стену.

Но даже не это меня удивило. От стены исходила сила определенной волны, мне знакомой.

«Это же ограждающая стена!» — вдруг понял я.

Блокирующие техники были наложены стены. И предназначалось все это для одного человека (или уже не человека?). За стеной находился Распутин.

Как коварна судьба и специфично у нее чувство юмора. Архитектор вновь был схвачен, как в тот раз, на турнире в Школе. Только вот сможем ли мы в этот раз расправиться с ним?

Пленник злобно зарычал и принялся бить в стены. Напор был мощным и я, смотря, как сотрясаются каменные преграды, думал лишь об одном — сколько они смогут выдержать такой напор?