Большой квест. Медоед

Глава № 9 ​

Утром я проснулся раньше Грача, и сразу отправился к Администратору. По пути пришло понимание, что в Квестхолле организм человека работал иначе, чем в реале. Потребности в туалете я не испытывал. Может Игроки уже и не совсем люди! Или пересекая порог этого дома мы становимся набором каких-то символов, наподобие компьютерной программы?

- Медоед решил пораньше узнать, к чему и когда готовиться? – Жаннетта как-то осуждающе посмотрела, когда я только приближался к ее столу.

- Сказано было до восьми — это выяснить.

- Только шесть! В любом случае, ясности в твоем вопросе не добавилось.

- Что-то случилось?

- Я откуда знаю? Я не сыщик, а Администратор Квестхолла! Мое дело – информировать Игроков. Вот я и информирую, что Игроку Медоеду надо в течение ближайших пары дней, проходя мимо стола Администратора, интересоваться, не поступало ли по его персоне каких-либо указаний.

- Ожидание хуже смерти. А в квест направление можно получить?

- Не можно, а нужно! Что выбираешь?

- Давайте кубики!

Выпало две пятерки.

Получив маршрут, отправился на второй этаж. Пока шел, подумал, что и в выдаче путёвки в квест имеется несуразица. Неужели нельзя, вместо того, чтобы каждому объяснять, куда надо пойти, чтобы найти нужную дверь, просто пронумеровать двери?

«Моя» новая дверь выглядела совсем не новой. Железная и ржавая! Я даже не стал сразу входить, а внимательно осмотрел её. Такое сложилось впечатление, что она не просто ржавая. Это была окалина. Похоже, что она еще подвергалась с противоположной стороны сильному тепловому воздействию.

Ну, посмотрим, что там могли так сильно нагревать!

«Внимание!

Игрок Медоед. Локация 1В- VII «Ржаное поле».

Задача – победить и выжить. Альтернативная задача – собрать за одно прохождение 5 Средних и 20 Малых кристаллов.

Время выполнения – не ограничено. Количество попыток – неограниченно. Ограничений по использованию силы – нет ограничений. Стартовая амуниция – адаптированная к локации.

Персонаж – именной, адаптированный к локации. Сергей Коновалов.

Текущая попытка прохождения квеста – 1.

До начала квеста осталось секунд: три, две, одна. Старт!».

«Загрузка игрового профиля для ознакомления. Загрузить. Отказаться».

- Не нужно!

Никакого ржаного поля вокруг я не наблюдаю. Кругом молодой березняк, который дальше переходит в березовую рощу. Но несоответствие растительности в натуре с тем, что сказано в наименовании локации сейчас меня не очень волнует. Рано или поздно ржаное поле обязательно появится.

Волнует меня то, что я облачен в военную форму! Гимнастерка довольно сильно покрытая пылью. Но она совсем новая. Еще не успела сильно выгореть на солнце. И сапоги выглядят совсем недавно полученными на вещевом складе.

Они сейчас стоят рядом, накрытые портянками, которые высыхают, пока мои ноги отдыхают после изнурительного многочасового марша.

С другой стороны, на траве винтовка Мосина, ремень с подсумком и сумка с противогазом. Мне лучше, чем носителю, в теле которого я временно разместился. Он топал-топал, обливаясь потом и экономя воду во фляжке. А я теперь расслабляюсь, усевшись на землю, с аппетитом уплетая пшенную кашу со шкварками.

Рядом другие бойцы гремят ложками по стенкам котелков, нахваливая повара, умудрившегося прибыть на место раньше нашей роты.

Я на войне! Рабоче-крестьянская Красная армия! Ни год, ни месяц пока не знаю, но точно не позже сорок третьего. На форме нет погон. Только петлицы. У меня «чистые». Значит рядовой.

А сознание Сергея Коновалова совершенно игнорирует все мои попытки добиться, кто я и куда попал. Так вымотался на марше! Ничего! Я растормошу!

- Вы знаете, зачем нас в эту рощу пригнал? – спросил боец, уже успевший куда-то сбегать, а теперь усаживаясь рядом с нашим взводом.

«Егор Кирсанов», всплыло из подсознания.

- Мы нет! – отвечает ему кто-то за моей спиной. - А ты, если уже что-то выяснил, давай, выкладывай!

- Там, в глубине лесочка, танки стоят. Замаскированные. Вот нас к ним в качестве десанта и прикомандировали!

- Это плохо! – качнул головой старшина, наслюнявив бумагу и сворачивая самокрутку.

- А чего, Иван Мартынович?

- Десант на броне танков означает, что в прорыв пойдем. А может и в рейд по тылам фрицев. И лететь всякое железо будет в нас со всех сторон!

- Эх! Хорошо быть танкистом! – сказал Егор. – Сидишь за броней и слушаешь, как по ней пули стучат! Не то, что мы, пехота! Кроме каски да комсомольского билета ничего от пуль и осколков не защищает.

- Ага! Хорошо! – хмыкнул старшина. – А ты контуженых видел, после того, как в башню танку болванка прилетает? А как горят, видел? Нет? Вот то-то и оно, что не видел и сравнивать тебе не с чем! Мне земляк-танкист говорил, что, по их мнению, лучше всего в артиллерии. Но не в полевой, а в той, что с хорошим калибром. Они боги войны! Стоят не на передке, а музыку играют справную!

- А мне сдается, что лучше всего летчикам! – поглядывая на небо, заявил другой боец. – Красота! Небо! Солнце! А если подбили, парашют под задницей! И девчонки на летчиков цепляются!

«Наш пулеметчик Василий Гречка», подсказывает носитель.

- Такое я тоже слышал от самоходчиков, - снова кивнул старшина. – Только когда я в госпитале лежал рядом со стрелком-радистом штурмовика, он мне доказывал, что лучше всего быть как раз в пехоте. Они в небе и от истребителей получают, и зенитками их бьют, и каждый пехотинец норовит пальнуть в сторону самолета. А в пехоте за каждой кочкой можно спрятаться.

- А где ж все-таки хорошо, Мартыныч? Может быть на продовольственном складе?

- Туда тоже прилетает, мама не горюй! В госпитале! Вот там действительно хорошо! Все чистое! Медсестрички заботливые. А на завтрак вермишель молочная!

- Воздух!

Вот тут меня учить не надо, что и как делать!

Еще не слыша звука авиационных моторов и не понимая, откуда следует ждать налета, схватив винтовку, и подхватив обувь, срываюсь в сторону. Главное, чтобы не быть в скоплении. Выбирая между группой и одиночным противником, пилот выберет для поражения группу. Бомбой уж точно по одиночке не швырнет!

Глаза выбирали направление, а ноги несли меня в сторону рощи. Туда же направилось наверно и половина роты. Это плохо! Очень плохо!

Резко ухожу влево, подальше от всех. Но не я один такой умный! Следом еще бегут бойцы. И не только из моей роты! Рядом бегут танкисты, облаченные в черные комбинезоны. И откуда они только взялись?

Через одного такого, уже упавшего на землю, я спотыкаюсь, и падаю. Спасительное падение! По ушам бьет взрывная волна от нескольких авиационных бомб, которые прилетели как раз в рощу! Туда, куда я так стремился попасть!

Самолет (или самолеты, чего я так и не успел понять), сделал только один заход, но дел успел натворить! Из-за деревьев в двух местах поднимались клубы черного дыма. А совсем недалеко от меня горел танк. Как рядовой РККА Коновалов, я не знал, что это за машина. А вот как игрок в компьютерные игры, и вообще, любитель почитать о военной технике, помнил, что это вовсе не танк, а колесный бронеавтомобиль БА-20.

Моторное отделение поначалу дымилось, но за тем что-то хлопнуло внутри, и передняя часть машины охватило пламя. Одновременно с этим из открывшейся двери горящим факелом выскочил человек. Пытаясь сбить огонь, он катался по земле и истошно кричал.

Я оцепенел и не мог сдвинуться с места. А вот танкист, через которого я споткнулся, действовал быстро. Несколько секунд, и он, накрыв горевшего товарища откуда-то появившейся у него плащ-палаткой, заставил огонь погаснуть.

Чем закончилось, я не знаю. Донеслась команда: «Рота! Строиться!».

Натянув сапоги, побежал в обратную сторону.

После переклички к нашему взводу подошел комиссар батальона. Память Коновалова выдает мне, что он теперь исполняет обязанности командира роты, вместо тяжело раненого во время бомбежки на марше.

- Смирно! – заметив его первым, подал команду старшина, который то же на командирской должности. Наш взводный.

Мы построились, ожидая, с какими новостями он пожаловал.

- В экипаже танка командира батальона, к которому придана ваша рота, после налета «Юнкерсов» образовалось две вакансии. Радист и заряжающий. Радиста пересадили со сгоревшей до этого машины. Танкисты просят одного бойца для пополнения экипажа. Согласно устава, выход в бой машины без любого члена экипажа запрещен. Есть добровольцы?

Вот только что мы разглагольствовали о том, что танкистам лучше, чем пехоте, а желающих перейти почему-то не оказалось. Наверно зрелище горевшего танкиста так подействовало.

- Если нет добровольцев, назначу я!

Комиссар бегло осмотрел строй. Я уже предчувствовал, что свой выбор он остановит именно на мне. Сюжет квеста к этому обязывал.

- Ваша фамилия, товарищ красноармеец? – и он действительно показал пальцем на меня.

- Рядовой Коновалов!

- Вас временно переводим в распоряжение командира танкового батальона. Найдете их штаб, и доложите о прибытии. Штаб у них в палатке. Старшина, проконтролируйте, чтобы в канцелярии роты были сделаны соответствующие записи.

Пока шел к лесу и искал, кому доложить о своем прибытии, видел, куда попали немцы при налёте.

Дотла сгорел «Виллис», а немного в стороне дымилось большое пятно выгоревшей травы, почти в центре которого лежало две железных бочки.

Молодой лейтенант, выслушав меня, сказал, что комбат сейчас занят.

- Да и не его это уровень, чтобы заниматься рядовым наводчиком! Пошли!

Пока шли, я смотрел по сторонам. Танки все были замаскированы срубленными ветками деревьев. И еще я не заметил, чтобы было сломано хотя бы одно дерево. К маскировке тут относились серьезно!

- Эй! – лейтенант подошел к частоколу из ветвей, из которого торчало половина танковой пушки. – Экипаж!

Из-за веток вышел танкист, вытирая черные от смазки руки ветошью.

- Я за старшего!

Не было ни отдания чести, ни застегивания воротничка, как я видел в фильмах о войне.

- Принимай, Иванович, пополнение. Пехота прислала, пока замены не будет. Бывай!

И лейтенант умчался обратно.

- Ну, здарова, пехота! В отсутствие командира в экипаже старший башенный. Наводчик сержант Чевалков Михаил Олегович. Он скоро будет. Я – механик-водитель. Звать меня, если не в бою, Андрей Иванович.

- А в бою? – сразу уточнил я.

- А в бою ни я с тобой, ни ты со мной общаться не будем. Не до того будет! Пока старшего нет, ступай к нашему старшине, и сдай ему свое весло!

- Какое весло?

- Винтовку! С ней в танке делать нечего! А там старшина сам решит, что тебе взамен выдать. И поторапливайся!

Старшина вообще не был в курсе моего появления в их подразделении. Но как-то быстро разобравшись, принял от меня и винтовку, и патроны, о чем выдал документ.

А я, тоже под роспись в его книге, получил револьвер в потертой кобуре.

- Сдашь, когда отзывать будут обратно.

- А патроны?

- Патроны я на весь экипаж выдал. Там разберетесь!

К моему приходу возле танка был не только наводчик. Весь экипаж стоял рядом с коренастым танкистом, внимательно слушая его. Когда я подошел и представился, увидел, что у него на петлице капитанская «шпала».

- Как зовут?

- Рядовой Коновалов!

- А имя?

- Сергей, товарищ капитан!

- Вот что, Сергей! Времени на учебу мало, поэтому постарайся запоминать все быстро и с первого раза. Я вашего политрука просил выделить самого смышленого. Надеюсь, что это именно так. Все!

Он повернулся к своим бойцам.

- Быстро все доделывайте, и учите новичка.

Комбат ушел, а экипаж скрылся за ветками, кроме одного.

- Как человека временного и ничего не знающего о специфике службы в боевой машине, тебя необходимо научить каким-то азам. Для этого выделили меня. Я наводчик этого танка.

- Мне мехвод говорил.

- Пошли, я тебе машину покажу и поясню, как ты будешь снаряды в пушку подавать, - сказал он.

- Держи! – перед посадкой в танк Михаил протянул мне шлемофон. – Без него в танке делать нечего. Через сто метров движения по пересеченной местности, как не будешь беречься, а пару шишек получишь. И это еще будет хорошо!

А еще в момент выстрела пушки внутри танка резко повышается давление из-за прорывающихся через механические зазоры пороховых газов. Такие перепады могут причинить травму незащищенному уху.Если выстрелов будет много, для незащищенного уха наступит глухота.

И еще. В бою будем не только мы стрелять, но и по нам. При попадании в танк вражеского снаряда незащищенную голову посечет мелкими осколками отколовшейся брони. Еще, конечно же, очки нужны, но лишних у меня нет.

Я впервые был внутри настоящего боевого танка! Мое посещение боевой машины в квесте с Белой горой, я не считал. Там было все иначе! И тот танк я грабил, а в этом предстояло самому воевать.

Внутри танка меня ожидал хаос. Организованный хаос для несведущего человека. Провода, рычаги, приборы – все казалось переплетено в единый, непонятный для меня узел. Я, привыкший к относительной стерильности офиса, почувствовал себя чужаком в этом стальном гробу, готовом к смерти и разрушению.

А еще запах гари и металла, смешанный с чем-то маслянистым, сильно щекотал ноздри.

- Запоминай, как сказал батя, быстро! Твое место в башне, - он показал рукой, - тут. Я справа от пушки. Батя слева. Внизу мехвод и стрелок-радист. Радист есть только в нашем танке, потому что – командирский. Идем дальше.

Командир наш не только руководит танком в бою, но и ведет наблюдение за обстановкой на всем поле боя. Он отдает команды. Мы выполняем. Быстро и четко! От тебя требуется, получив команду, правильно выбрать тип снаряда и зарядить пушку.

Снаряды выглядели куда внушительнее, чем на картинках в интернете или в кино. Холодная, гладкая сталь, мерцающая при тусклом свете внутри танка.

Термины, такие как «каморы», «досылатель», «боеукладка», сливались в один неразборчивый поток. Он показал, как правильно брать снаряд, как ориентироваться в тесноте боевого отделения, как избегать случайных задеваний за рычаги и выступы.

Каждый жест Михаила говорил об опыте, отточенном множеством тренировок, и о реакции, доведенной до автоматизма.

Первый взятый в руки снаряд показался мне неимоверно тяжелым. Металл был холодным, и я почувствовал, как от напряжения задрожали руки. Я с трудом ухватился за него, стараясь не уронить.

Меня удивило, что снаряды были не в одном месте, а распределены по всему его объему. Совсем немного их было в укладке башни. Большая часть располагалась на днище боевого отделения. А несколько вообще за спиной радиста.

- Для тебя, Сергей, самое-самое главное, это не перепутать тип снаряда! А то получится, что по пехоте будем бронебойными стрелять! А еще хуже – подкалиберным. Он один у нас! Мне под личную подпись выдан. Жутко дорогая и редкая вещь! Вот он! – наводчик показал на снаряд. – К нему даже руки не смей протягивать!

Еще две минуты он меня инструктировал, где бронебойные, а где осколочно-фугасные.

Он показал, как правильно брать снаряд из укладки, вставлять его в орудие, как проверять его фиксацию, и как после выстрела быстро подготовить следующий.

- Давай, теперь пару раз потренируемся. Я даю команду: «Бронебойный». Работай!

Я, спеша все сделать правильно, схватил снаряд, и, как в кино, толчком отправил его в казенник пушки.

- Готово!

- Ловко! – похвалил меня наводчик. – Только доклад другой. «Бронебойный. Заряжено». И произносить это надо громко и четко. А еще лучше – орать!

Процесс не казался сложным, но требующим максимальной концентрации и точных движений. Один неверный шаг – и можно было самому серьезно пострадать или подвести весь экипаж.

- Теперь не менее важное отработаем. Как надо правильно покидать машину! В бою всякое может произойти. Но твоя задача ждать команды! Даже если все внутри будет задымлено, никакой суеты! Выходим из танка только по команде «Покинуть машину». Теперь порядок выхода. Командир, потом я. Ты замыкаешь. Моя задача забрать ППШ и запасной диск к нему, а твоя - подсумок с гранатами.

- А радист?

- А стрелок-радист, сняв пулемет, выходит через люк мехвода. У него под сиденьем есть еще люк, но он на крайний случай. И в него же стреляные гильзы во время боя выбрасывают. Повтори порядок выхода!

- Командир, наводчик, я – третий, забрав гранаты.

- Молодец! Ничего не бойся, слушай и не трогай руками.

- К машине! – раздалась команда снаружи, и мы выбрались наверх.

- Ты на левом фланге, - бросил мне наводчик, занимая свое место.

Мы построились перед машиной.

- Слушай боевую задачу! Батальону приказано, приняв на броню десант, выдвинуться в район населенного пункта Погребки. Там занимаем оборону. Чевалков! На тебе инструктаж десанта. По машинам!

Когда тронулись, наводчик спросил у командира: - Мы думали, что в рейд пошлют. Что там нас ждет?

- Никто толком ничего не знает. Немцы прорвали фронт, но о количестве сведений точных нет. Это информация от авиаторов, которые засекли движение в сторону этих Погребков.

- Окопаться бы пехоте успеть, - крикнул Михаил.

Дальше ехали молча.

Как я не берегся, дважды ударился локтем. А сколько раз головой, даже не считал! Спасал только шлем.