Болотный край 3

Глава 20

ГЛАВА 20

— Жень, тебя к себе главный зовёт, — раздался громкий крик со стороны распахнутой двери моего дома. Кричал один из подростков, которые служили посыльными, когда нельзя было дозваться по рации.

«Чёрт, моя села, что ли? Или она совсем накрылась? — с досадой подумал я. — Теперь Иваныч устроит головомойку за этот косячный недосмотр».

В администрации народу собралось порядочно, когда я пришёл туда. И люди продолжали подходить.

«Кажется, что-то серьёзное произошло», — пронеслась мысль в моей голове.

В зале для совещаний я нашёл Колокольцева с его правой рукой, Клавдию и несколько человек из тех, кто тоже играет немалую роль в жизни и управлению анклава. Наше поселение заметно разрослось за последний год и несколько человек уже не справлялись с управлением. Часть своих обязанностей они скинули на плечи тех, кто показал себя отличным лидером и управленцем. В основном такими оказались бригадиры отрядов и вожаки небольших групп людей внутри анклава. Правда, не все смогли подняться выше. Наиболее амбициозные и наглые остались на своих местах, продолжали вариться в своих котелках и сформировавшемся окружении. Такие могли составить конкуренцию уже существующему совету. Вплоть до силовой попытки переворота или тайного убийства для создания вакантного места. Из всех пока что только Веселовский смог занять место равное Сергееву и Клавдии. И то лишь благодаря огромной массе ближников, тех, с кем попал в плен к инсектам и у кого смог завоевать доверие с уважением.

Тут мне пришла в голову интересная мысль про новых поселковых магов. Я неплохо знал самых известных личностей в анклаве из тех, кому не дают подняться выше. И знал их помощников из бригад или сообществ, которые были им верны, как псы или апостолы. Никого из них среди инициировавшихся не было. Только те, кто поддерживал Колокольцева и прочих членов совета, а также нейтральные земляне, которые просто жили, трудились и сражались на защите поселения.

«Выходит, ритуал не был настолько уж честным, — хмыкнул я про себя, оценив состав нашей гильдии магов. — Интересно, а ненадёжным кандидатам давали не тот эйфор или поили какой-нибудь блокирующей магию гадостью „маде ин шаман“?».

Кстати, в нашем анклаве понемногу начинает усиливаться соперничество и интриги между вожаками. Как только жизнь стала резко улучшаться, так и вечночеловеческие проблемы полезли наружу, как грибы после тёплого летнего дождика. Да что там говорить, если я сам слегка в этом участвую. Уже вон себе отдельный райончик занял на вырост, своих товарищей подтянул под бок, и присматриваю новых соратников, на которых можно будет во всём положиться. И есть мысли, в которых даже себе только-только признался, подмять под собой все группы разведчиков, егерей и рейдеров, как моя группа. Так я стану получать самым первым наиболее важную информацию. Вот только при таких делах мне придётся отказаться от той свободы, за которую я так бился с советом год назад. Нельзя пропадать полмесяца-месяцу в диких землях и держать всё под контролем. А с другой стороны…

— А с другой стороны до этого всего ещё, как раком до Пекина, — пробормотал я под нос, чем вызвал недоумённый взгляд одного из соседей по совещанию.

— Жень? — окликнул меня Колокольцев. — Что?

Я махнул рукой:

— Так, ерунда. Свои мысли вслух.

Пришлось посидеть больше пяти минут, пока не собрались все нужные лица. Юрий Иванович начал сразу же с важного.

— Часов пять назад на одну из наших групп охотников напали. Трое погибли, один выжил и сумел вернуться в посёлок, — сообщил он.

— Он здесь? — раньше меня кто-то крикнул из-за моей спины.

— Ранен. В госпитале лежит.

— Он видел, кто это сделал? Орки? Инсекты? — задал я следующий вопрос.

— В том-то и дело, что видел, — лицо главы стало ещё мрачнее. — Охотник сказал, что это сделали люди и двое хобгоблинов вроде Шуа.

Собравшиеся зашумели, заволновались.

— Точно? Не мог ошибиться? — уточнил я.

Юрий Иванович отрицательно мотнул головой:

— Вряд ли. Внешность твоей подруги специфическая, её точно с обычным человеком не спутать.

Следующим был пересказ истории охотника. Нападение произошло примерно в пятнадцати километрах выше по течению рядом с рекой. Охотничья команда там давно присмотрела место, где животные опускались к воде на водопой. Собирались устроить засаду, но сами в неё попали. Самое поганое было в том, что по охотникам стреляли! Правда, стрелки оказались так себе. Попали всего в одного из наших и то не смогли убить, а лишь ранили. Охотники в первую секунду решили, что это кто-то из своих перепутал их со зверями в густых зарослях. Но после их криков и мата из кустов выскочили несколько фигур с оружием в руках. Среди них был заросший бородатый мужик с ружьём-переломкой, которой пользовались охотники в нашем посёлке. Двое других оказались хобгоблинами. Их вооружение состояло из небольшого топорика и мачете. Именно эти двое и убили трёх наших товарищей. Четвёртому повезло во время схватки отступить до реки и прыгнуть в воду. Вслед ему два или три раза выстрелили, но, к счастью, промахнулись.

— Откуда у них наше ружье? — поинтересовался Веселовский.

— Скорее всего, бандиты прикончили ещё какую-то из наших команд, — ответил ему я и затем посмотрел на Сергеева. — Есть группы, которые ещё не вернулись, а ушли вчера-позавчера?

Тот кивнул:

— Три отряда сейчас на охоте. Один из них должен был вернуться ещё вчера.

— Чёрт, — выругался кто-то из собравшихся на срочном совещании.

— Вот же мудозвоны у нас завелись. Я лично пойду их искать. А как найду, то вырву им яйца, — с угрозой сказала Вагон. Зная её, разбойникам стоит пустить пулю в лоб или попытаться поймать одну из наших. Эта женщина точно сдержит своё обещание.

— Хорошо, войдёшь в одну из команд, — сказал ей Колокольцев.

— Мы все пойдём! — заявили сразу несколько человек.

— Хорошо, — повторил глава.

Отряды сформировались за полчаса. В каждый вошли не меньше десяти человек. Все бойцы нацепили защиту в максимальной комплектации: поножи, наколенники, наручи, кирасы и бронежилеты, плечевые щитки. Многие к каскам взяли прозрачные забрала и даже горжеты. Если против нас действуют хобгоблины, то подобная перестраховка совсем не лишней будет. Эта раса с дюжины метров способны без подготовки ножом в глаз попасть.

В каждый отряд включили по паре собак, чтобы те искали следы врагов и помогли в драке, если понадобится. Псины были непростые, а прошедшие генномодификацию от Матвеевской дочки. Их, как и людей, обеспечили бронезащитой. Благодаря моим возможностям собачья броня почти не стесняла животных и весила совсем ничего.

При распределении направлений не обошлось без ругани. Часть отрядов не пошла на поиска, а была отправлена на патрулирование окрестностей посёлка, на лесозаготовки, смолокурню и на рудник. Ещё две команды пошли к месту нападения по берегу. Я же со своими бойцами и ещё одна из групп подобных мне, то есть, состоящей из людей, не боящихся ни бога, ни чёрта, выдвинулись на моторках по реке.

Спустя полчаса мы уже были на месте. Высаживались осторожно и по очереди, контролируя окрестности с помощью аж трёх дронов.

— Вот суки! Нахрена раздевать? — выругался Прапор, когда мы нашли нашим мёртвых товарищей.

На убитых охотниках осталось лишь трусы, которыми побрезговали убийцы. Неизвестные забрали даже портянки и носки.

— Так, Лось, Иван и Прапор, вы в охранение. Яр и По, вы с ними, — приказал я, затем глянул на командира второй группы. — Серёг, ты двоих своих поставь на ту сторону.

— Понял, — тот кивком подтвердил и повернулся к своим товарищам.

Следующие полчаса были неприятными. Пришлось убирать тела в полиэтиленовые мешки и перетаскивать их к лодкам. После чего Директор с Ганзовцем и трое парней из второй группы запустили моторы и отправились обратно в посёлок. Это было сделано с тем расчётом, чтобы обезопасить транспортные средства и их охрану. Существовал немалый риск, что на них могут напасть. На берегу хобгоблинам вполне по силам расправиться с пятёркой крепких тренированных мужиков в броне и с огнестрельным оружием. А если поставить лодки на якорь на середине реки, то так они превратятся в неподвижные мишени для стрелков с трофейными ружьями. Среди захваченного боекомплекта были усиленные пули, против которых бронезащита пасует. Кираса-то останется цела, наверное. Но вот внутренности её носителя получат сильнейший удар. Руку запросто оторвёт. Переправка на другой берег тоже не даст гарантий безопасности.

С нами шли три собаки. Но по след их не пускали. Шуа и гоблины отлично справлялись с задачей по поиску вражеской команды.

— От пятнадцати до двадцати человек. Пятеро очень плохо ходят по лесу. Примерно также, как вы в прошлом году, — сказала мне хобгоблинка.

— Земляне? — я вопросительно посмотрел на неё.

— Скорее всего.

Преследование длилось уже четыре часа. За это время мы нашли больше двадцати простейших, но отлично замаскированных ловушек. Без помощи девушки и гоблинов мы обязательно бы вляпались в какую-нибудь из них. Убить не убило бы, но продырявленная нога, выбитый глаз или дырка в боку уменьшит наш отряд на раненого и его охрану.

До ночи догнать врагов не удалось. С наступлением темноты преследование не остановилось. Мы просто выпили тонизирующие шаманские зелья, переключили камеры в дронах в ночной режим и пошли дальше.

В три ночи случилась первая стычка с неизвестными. Стоило спуститься в овраг и начать подниматься из него по склону, как из кустов метрах в пятнадцати правее раздались несколько выстрелов. Стреляли примерно двое из «переломки» и револьвера.

В ответ я и те, кто остался на первом склоне, чтобы прикрывать спускавшихся и поднимающихся товарищей именно на такой случай, мгновенно открыли огонь на поражение. Неизвестно, как засаде удалось укрыться от тепловизоров и ночной камеры дронов. И этот способ нужно обязательно узнать, чтобы больше не попадаться. Надеюсь, что это не магия. В этом случае всё сложно.

Стрелков мгновенно задавили валом горячего свинца. Кто-то ещё швырнул пару гранат в кусты, где сверкали вспышки выстрелов и глухо щёлкали выстрелы.

— Один жив, он уходит вправо вдоль оврага! — крикнул Прапор. Он был одним из операторов, кто постоянно контролировал полёт дрона прямо на ходу. При должной тренировке и правильному использованию программ в аппарате это не так сложно, как кажется.

— Пускай собак! Шуа, По и Яр, догоните и постарайтесь взять в плен! Связь по рации! — скомандовал я и следов заорал ещё громче. — Не стрелять! Прекратить огонь!

К этому моменту враги смолкли. Мы сейчас только зря тратили боеприпасы и могли подстрелить своих товарищей.

Троица названных скинули с плеч тяжёлые мешки и бросились в погоню. От хобгоблинки и гоблинов не убежать никому. А если неизвестный ещё и ранен, то тем более. Однако, он смог удивить. Прошло почти полчаса, пока девушка не доложилась, что враг пойман. Всё это время лишь специальной короткой серией щелчков по рации Шуа давала о себе знать. Вызывать её я опасался, чтобы не выдать девушку противникам. Не хватало ещё повторить самый глупый штамп из тупых боевиков, когда герой палится перед врагами из-за не выключенной радиостанции, через которую вдруг с ним решил связаться командир.

К этому моменту мы успели осмотреть место засады и найти два мужских трупа. Один был вооружён револьвером, второй «переломкой» под пистолетный патрон. Патронов с собой у врагов почти не было. Дело вовсе не в их отчаянной и скоростной пальбе. Просто у них изначально имелось несколько штук. У стрелка с револьвером всего один барабан. У его напарника восемь штук. Оба успели сделать четыре и три выстрела, пока не были убиты нашим ответным огнём.

Стало ясно и как они спрятались. Среди кустов были отрыты неглубокие и широкие окопчики. Сверху их на колышках закрывали маты из камыша и тростника, поверх которых был насыпан мох. Со всех сторон окопы закрывали такие же камышовые плетёнки. Сейчас от них, правда, мало что осталось. Гранаты и усиленные пули перепахали тут всё в салат. Досталось и убитым. На истерзанные тела было страшно смотреть даже в темноте, когда часть самых неприятных подробностей не так бросается в глаза.

— Циновки из камыша, если не касаются к телу, то неплохо защищают от тепляка, — сообщил нам Прапор. — Старая придумка ещё с Донбаса, когда после четырнадцатого там начинались бои ополчения с майданутыми порошенковцами. Рассказывали мне ребята, кто там побывал. Да у меня из головы что-то вылетело.

— Ещё и тепло сейчас по ночам. Даже очень, — вздохнул я и совсем уже тихо добавил. — Да и мы что-то расслабились.

Тут ко мне подошёл Лось и тихо сказал, так, чтобы услышал только я и Прапор:

— Жень, я знаю, кто это.

— Кто?

— По роже опознал Пляжника, это гад из тех, кто с Соломой ушёл и забрал припасы тогда, когда мы от инсектов в пещере отбивались.

— Уверен?

— На сто процентов.

— Он самоубийца этот твой Пляжник или наркоман? — поинтересовался у здоровяка Прапор. — Только такой останется здесь в засаде.

Да нет, — пожал плечами лось. — Обычный зечара из таких же, как Солома. Не сыкло и не герой. Не наркоман. Не был таким в прошлом году. Мог им стать, правда, но… не знаю. В общем. Не могу представить, чтобы он с кем-то на пару остался на верную смерть.

— Может, моча в голову ударила на фоне убийства охотников, — предположил я, но сам же себе потом и ответил. — Да не, вряд ли. Тогда бы тут вся их шайка торчала. Создаётся ощущение, что их оставили как заслон с заградотрядом в компании.

Только когда дала о себе знать Шуа, стало ясно что за заградотряд не давал паре бандитов удрать с позиций и заставил их выдать себя выстрелами. Убежавший третий противник оказался хобгоблином. Он был серьёзно ранен во время обстрела. И всё равно удрал на порядочное расстояние. Причём бежал целенаправленно. Уходил по тропе, где заранее были установлены ловушки. Поняв, что не уйти из-за ран и вскоре ослабнет из-за потери крови, он решил дать бой, пока оставались силы. Смог убить одну собаку и ранить вторую. Но был уничтожен Шуа.

— Надеюсь, ты с ним нее на ножах дралась, а? — поинтересовался я у девушки.

— Ну, он же мёртв, так какая разница, — буркнула она и виновато отвела взгляд в сторону.

Я шагнул к ней, обнял и прошептал на ушко:

— Шуа, зачем так рисковать? Я же волнуюсь за тебя, ты себе представить не можешь, что буду чувствовать, если ты пострадаешь. Прошу, не рискуй больше так, пожалуйста.

Та не то всхлипнула, не то странно вздохнула и сказала:

— Не буду… постараюсь.

При осмотре трофейного, нет, скорее дважды трофейного оружия, всплыли трагичные подробности.

Командир второго отряда показал мне револьвер и произнёс:

— Теперь ясно, кого эти упыри из наших ещё убили. Наган Макса Мякишина из артели Ушкар я. Пять человек их было.

— Светлая им память, — сказал один из его бойцов.

Над нашей толпой пронеслись шепотки:

— Земля пухом мужикам.

Подтверждённая гибель одного из хобгоблинов нас заметно приободрила. Половина — если их у Соломы двое — состава самых смертоносных наших противников выбыла из строя. С оставшимся уже проще будет. С ним Шуа с Машей справятся. Да там и одной хобгоблинки хватит, как по мне. Если встречаются два равных противника, то победит тот, кто обладает лучшим оружием и отличной защитой. А у моей девушки всё самое лучшее.

Засада стоила нам только нервов и времени. Жертв не было, даже раненых. Не знаю, о чём думали те, кто её устроил. Разве что не знал наших возможностей и излишне полагался на хобгоблинов.

Всего мы потеряли минут сорок пять на стычку. Большую часть времени я ждал доклада от Шуа, пустившейся в погоню. Когда она подала голос по радиостанции, то я вздохнул с облегчением и приказал ей нас догонять. Убитую собаку пришлось бросить на месте со всей сбруей. Раненой же девушка дала лечебное зелье, что одинаково работало и на людях, и на животных, и отдала команду «домой». Пёс с вероятностью девяносто девять процентов обязательно вернётся в посёлок.

Также я воспользовался передышкой, чтобы сообщить о промежуточных результатах поисковой операции в анклав.

— Отдохнули? — поинтересовался я и, не дожидаясь ответа на мой, собственно, риторический вопрос, скомандовал. — А теперь приняли бодрянку и рванули дальше.

Под утро стало ясно, что преследуемые перестали петлять и почти по прямой рванули в сторону гор. Уверен, что главарь сделал правильный вывод из невозвращения хобла, участвующего в ночной засаде. Ту парочку людей списали, это ясно, как божий день. А вот от опытного бойца, того, кто является в этих краях живой машиной смерти, ожидали совсем другого. И когда такой боец не вернулся, то до Соломы дошло, что дело пахнет жареным.

— Жека, нам нужно их догнать до того, как до гор доберутся. Там мы их в пещерах хрен отыщем. Только в засаду попадём и понесём потери, — сказал мне Серёга, глава второй группы.

— Знаю. Потому и несёмся мы, что твои кони, — коротко ответил я ему.

В самом деле, двигались мы или трусцой или бегом. Шагом шли только там, где местность была слишком тяжёлая. Враги уже давно не ставили ловушки, потому мы и перестали явно осторожничать.

Бандитов мы догнали около девяти часов утра. До гор оставалось уже рукой подать. Собственно, мы находились на местности, которую можно назвать предгорьем. Вокруг хватало низких холмов, располагающихся друг от друга на расстоянии от нескольких сот метров до километра. Врагам не хватила часа, максимум полтора, чтобы добраться до гор, где начинаются пещеры. Здесь их тысячи. И лишь малая часть является природной. Прочие создали люди, когда-то добывающие в этих краях полезные ископаемые. От малахита до золота.

— Они там, — сказал мне По и указал на холм в полукилометре от нас. Склоны и вершины были затянуты редкими деревьями и густым низкорослым кустарником. Спустя десять минут операторы дронов подтвердили, что видят под кронами людей. Удалось насчитать семнадцать человек. У шестерых имелось огнестрельное оружие.

— Разбиваемся по парам и окружаем, — приказал я.

Двое наших стрелков с винтовками отправились на вершину холма по соседству с тем, где засели враги. Он был выше вражеского и на макушке дополнительно росли крепкие деревья с раскидистой кроной, где хватало удобных развилок для обустройства снайперу. Наши парни были вооружены копиями матвеевской винтовки «маузер» под мощнейший калибр тридцать ноль шесть. В качестве боеприпасов использовали версию патрона с самыми дальнобойными и точными характеристиками. Часть из них была усилена даром Лизы. От снайперов до вершины холма, где засели бандиты, было около четырёхсот метров или немногим больше. Для хорошего стрелка с мощной винтовкой — это плёвая дистанция.

В переговоры ни мы, ни враги вступать не собирались. Да и зачем? Они знают, что совершили, и в курсе, что мы прощать не собираемся. Здесь не гуманный двадцать первый век на Земле, где даже убийц детей и беременных женщин не казнят, а подчас назначают такие сроки, после которых преступник ещё успевает пожить на свободе.

Первыми кровавую виру сняли снайперы. Мы даже не услышали выстрела. Просто сначала по рации доложился один из них:

— Один есть. Наглухо.

Оператор дрона чуть позже подтвердил, что видит неподвижное тело на холме.

Пока снайперы прикрывали, а дроны вели разведку, передавая картинку, мы занимались заготовкой веток, из которых плели большие щиты, за которыми можно спрятаться в полный рост. На готовые конструкции я накладывал чары укрепления. Духовные искры не экономил, вливал те от души. Благодаря этому прочность щитов становилась запредельной. Всё делалось из расчёта на обстрел усиленными патронами. Таких хоть и мало было у охотников, но они имелись и теперь находятся в руках бандитов.

А потом был штурм вражеского холма сразу с нескольких направлений. Шли двойками. Один в паре держал перед собой двумя руками щит, за ним, едва не наступая на пятки, двигался стрелок с автоматом или калашом. Огонь открывался на любое движение, звук или блеск. Патроны никто не жалел. Штурмовые группы с воздуха вели операторы, стараясь максимально качественно вести поддержку. Жаль, что оружейники не смогли наладить копии лёгкого миномёта, который моя группа как-то притащила из музея, обнаруженного на болоте. С парочкой таких да ещё с нормальным запасом мин мы бы этот холм сровняли бы с землёй. И не пришлось бы рисковать жизнями при штурме.

Меньше часа понадобилось, чтобы сломить сопротивление противника и уничтожить всех врагов до единого. Только после боя пришла мысль, что стоило бы захватить хотя бы одного для допроса. Увы, но как говорится: хорошая мысля приходит опосля.

С нашей стороны не было ни одного убитого, только раненые. Из пяти пострадавших оказались тяжёлыми. Одному оторвало стопу особой пулей, выпущенной из бандитского револьвера. Второму такая же пуля сломала позвоночник. Был ещё боец с выбитым глазом, в который попала щепка, выбитая пулей из дерева. Но его я записал в среднераненые, если так можно сказать. На мобильность рана никак не влияла. И даже боеспособность пострадала не так сильно. Глаз же ему вернёт гоблинский шаман.

Вражеский хобгоблин себя никак не показал. Он бестолково погиб, попав под убийственную очередь из калаша. Оператор заметил его сверху и сообщил про опасность автоматчику, находившемуся в двух десятках метров от метиса. И тот от души полоснул очередями по кустарнику, не став жалеть боеприпасы. Примерно также погибли все бандиты. Всего насчитали шестнадцать человек. Среди них были земляне и линкийцы. Как и предполагалось, бандой руководил Солома. Одежда и оружие говорили, что он был главарём.

Собрав огнестрельное оружие и оставшиеся боеприпасы, мы бросили мертвецов на радость лесному зверью, подняли носилки с ранеными и отправились обратно в анклав. Не забыв, разумеется, сообщить о своей победе и результатах боя.